Рукотворный Избранный

В руках Фармацевта оказался длинный свёрток грубой ткани, переданный лично в руки курьером, что поспешил исчезнуть поскорее. – Однако, быстро… Он дёрнул за шнурок, и ткань соскользнула на пол, обнажая своё содержимое, что вполне могло бы кратковременно ослепить неподготовленного человека. Роскошного вида копьё из чистого мифрила с вкраплениями золота и самоцветов оказалось у него в руках, напоминая скорее украшение, нежели боеспособное оружие… Однако идеальный баланс, лёгкий вес, удобство рукояти и безупречная острота вытянутого лезвия говорили об обратном. В своё время Барону Микстур приходилось держать в руках не только скальпель… Но это совсем другая история. – Что думаешь об этом? – как бы невзначай обратился он к Правой Руке, что усиленно изображала вид полнейшей незаинтересованности приобретением учителя. – Подержать не хочешь? Минерва не стала пренебрегать возможностью, отвлекаясь от своих фоновых занятий за алхимической приблудой, приняв в тонкие руки артефакт. – Лёгкое. – Да, очень лёгкое, – согласился Барон, не сводя лица Минервы глаз. – Это… не совсем похоже на копьё. – Она скользнула пальцами по изящному ветвистому образованию с мутным камнем в центре, что предшествовало острию на рукояти. – Больше похоже на жезл… Вам так не кажется? – Ваша гипотеза небеспочвенна, – вдруг перешёл Фармацевт на деловитый тон, развеселяясь. – Легенда гласит, что лишь в руках достойного это оружие обретёт истинную силу… – Это ведь одна из тех вещей, что именуют Инструментом Бога… я права? – Как и всегда, Минерва. Она неохотно вернула копьё во власть мастера, ещё какое-то время пожирая его жадным взглядом. Такие взгляды никогда не могли ускользнуть от взора Фармацевта… Собственно, именно благодаря подобному рвению он и определил эту невзрачную на вид девушку своей Правой Рукой и главным подмастерьем по лаборатории. – Я передам это своему мальчику. Прекрасно дополнит его легенду Избранного. Что думаешь? – Ваше слово неоспоримо, мастер. – Прошу, избавь меня от этой нагнанной… лести, – невольно поморщился Фармацевт. – Вы никому не называете своего имени. Обращаться иначе было бы некорректно. – Минерва едва заметно поклонилась. – Баронам имена ни к чему. Мы обращаемся друг к другу по титулам… – И кличкам. – Да, и по ним тоже… Однажды, когда ты будешь на моём месте… Но не надейся, что в скором времени, дорогуша, – спешно прибавил Фармацевт, вновь углядев голодный блеск в её глазах. – В общем, когда это случится, ты тоже будешь… м-м… вынуждена отказаться от своего имени. – Почему? – Потому что Барон… – Он особо акцентировал это слово, подразумевая большое значение. – Барон – это не отдельно взятый человек… Это, м-м… Должность. Титул. Символ. Можно сказать, идея… Выбери, что больше нравится. – Я поняла вас, уч… Фармацевт. – Вот и славно. – Аптекарь миновал её, чуть всколыхнув лёгким движением своего плеча её мантию. – А теперь надо готовиться. Уже скоро собрание. Я хочу, чтобы появление нашего мальчика было особенным… Особенно эффектным. Я хочу, чтобы эти олухи после его появления подняли с пола свои челюсти. Это должно быть грандиозно… Понимаешь, о чём я? Нет-нет, не отвечай, Минерва… Вопрос риторический. Ты всегда меня понимаешь… Иначе не была бы там, где есть. Хозяин покинул лабораторию, оставив Правую Руку в одиночестве. Какое-то время она отрешённым взглядом смотрела ему вслед, после отворачиваясь, стараясь занять голову предстоящим поручением. И не им одним… Минерва плела и свои планы, что не были ведомы учителю, полагавшему, что она придерживается с ним одних и тех же целей… Её тонкие губы растянулись в лёгкую улыбочку. Как бы не так, господин Фармацевт… Как бы не так. *** Дюжина приветствовала их появление холодными взглядами и напряжённой тишиной, пусть Избранный был продемонстрирован во всём величии и красоте точь-в-точь так, как того пожелал Фармацевт. Новый, расшитый золотом, серебром и замысловатым орнаментом плащ чуть развеивался в порывах редкого сквозняка. Из-под его краёв поблёскивал нагрудник с древним гербом Королевской Крови. Один-единственный наплечник с роскошным барельефом льва украшал левое плечо, а ветвистая серебряная диадема с огромным изумрудом обрамляла зачёсанные в конский хвост золотые волосы. Наручи с изысканным узором на запястьях напоминали кандалы. Наконец, чёрные обтягивающие штанины и металлические сапоги с чуть загнутыми концами завершали образ. Однако, не смотря на всё своё стремление к совершенству, завершённости и гармонии, творение Фармацевта смотрелось со стороны уж слишком вычурно и гипертрофировано, на что он с досадой обратил внимание и сам в самый последний момент… Но было уже поздно. Тем не менее, он нисколько не смутился холодного приёма коллег, невозмутимо оседая в своё кресло и откидываясь на спинку стула, в то время как питомец послушно застыл у изголовья стола во всём своём обворожительном величии. Впрочем, на него почти никто и не смотрел, исключая, пожалуй, одного-единственного убийцу из Троицы, что на сей раз сидел за столом вместе со всеми. – Господин Аптекарь, нас всех очень интересовать деталь случившийся в Уилтшире, – напрямую к нему обратился Толстяк, заставив Доктора ожить и встрепенуться, повернув свой клюв в его сторону. – Ах, да, детали… Что именно вас интересует? – Мне крайне интересно, каким образом вам удалось подчинить и удерживать в подчинении человека, – последовал вопрос он Наркоторговца, что выглядел искренне заинтересованным. – Это какой-то дурман? Галлюциноген? Или что-то изящнее? – О-о, кхм… Я и не думал, что кого-то из присутствующих заинтересуют подобные детали. – Остальные нам давно известны. Будьте добры освятить нас во все остальные, господин Фармацевт. – Что ж, господа… Если вы настаиваете. Фармацевт демонстративно встал с кресла, приблизившись к Рудольфу и чуть похлопывая его руку. Внимание присутствующих невольно притянулось к ним. – Барон Грёз заинтересовался, каким же образом происходит подчинение человека чужой воле. Полагаю, всех остальных это волнует точно так же. Что ж, я постараюсь всё истолковать понятным языком в небольшой лекции… если вы не против. – Он сделал паузу, но возражений не последовало. – Что ж… Скажу сразу – это процесс долгий и болезненный. Вам, я уверен, и без этого известно множество способов, как можно заставить отдельно взятое лицо сделать что-то… Но существует не так много способов, чтобы взять под контроль именно волю, причём подчистую, превратив человека в покорного зомби, готового исполнить что угодно. Буквально. Фармацевт вальяжно проходился вдоль стола кругом, минуя кресла всех здесь присутствующих Баронов. – Это уже было наглядно продемонстрировано на одном из прошлых заседаний... – Он на мгновение застыл за спинкой кресла Оружейника. – Вы ведь ещё помните тот случай, друг мой? Тот лишь негромко рыкнул в ответ, но Фармацевт уже миновал его, продолжив в неспешном темпе обход. – Он видит мир иначе, нежели мы с вами... Долгие месяцы его разум непрерывно насыщался всевозможными видениями для воссоздания прочной эмоциональной привязки к наиболее близкому себе образу. Мне нравится называть эту связь «родственными узами»… Избегая описания всех ступеней процедуры, всех формулировок, лазеек, инструкций и номенклатур, что заложены у него здесь, – Аптекарь демонстративно постучал себя по укрытому тканью виску, – скажу лишь, что в его восприятии приказываю вовсе не я, но личность, которой он не смог бы отказать… Его сестра. – Так это всё же наркотик? – не преминул поинтересоваться Наркоторговец наиболее волнующей его темой. – Не только. Лишь как вспомогательное средство, но не как первопричина… Без прямого вмешательства в разум путём гипноза и магии также не обошлось. – А если я ему чтость приказать, – раздался тонкий голосок Барона Яств, что восседал на самом краю стола в роскошном кресле, притащенном слугами вместе с ним самим, – он тоже слушаться? – Вы можете попробовать, но вряд ли из этого что-то выйдет. Он слышит мой голос, и только мой. – Что будет, если вы заставите его убить свою сестру? – вдруг поинтересовался один из Кровавой Троицы, что ожидалось Фармацевтом менее всего. Скорее уж это должен был спросить Барон Азарта, всё это время молчавший, разглядывая то свои ногти, то присутствующих с бОльшим любопытством, чем златоволосого юношу. – А вот ЭТО, господа, – Фармацевт демонстративно поднял указательный палец вверх, завершив круг и вернувшись к стоящему у изголовья стола Руди, – очень интересный вопрос… Мне и самому хотелось бы проверить, что из этого выйдет. Он чуть обернулся, прикрикивая в сторону ворот: – Впустите девочку! Бароны недоумённо засуетились, перешёптываясь и волнуясь, исключая неизменно безмятежного Джокера и ассассина. Питомец же остался совершенно спокоен, не среагировав на появление сестры, как это было в прошлый раз. Видимо, тогда сыграл эффект неожиданности. Кудрявая девочка, одетая в белоснежное бальное платьице, вышла из-за ворот, испуганно бегая изумрудными глазками по всем здесь присутствующим, в нерешительности застывая позади Доктора. Её уложенные волосы подвязывала красивая красная ленточка. – Представься, девочка моя, – попросил Фармацевт мягко, сторонясь в сторону вместе с питомцем, позволяя Дюжине разглядеть неожиданную гостью. Лиза склонилась в низком поклоне. – Я – Лиза... Никто не поприветствовал её в ответ, лишь недоумённо перебрасываясь взглядами между собой. – Давно у нас заделался здесь детсад? – чуть едко отозвался Наркоторговец самым первым. – Где вы её откопали, Аптекарь? – поинтересовался Рабовладелец на порядок благосклоннее своего предшественника, звуча несколько глухо из-за железной маски. – О-о, друг мой, это произошло по чистой случайности, клянусь Творцом. Во время того самого инцидента, где мой питомец продемонстрировал свои исключительные боевые качества… – В борьбе с третьесортными наёмниками, принадлежащими, к слову сказать, мне, – процедил Оружейник с заметным раздражением. – И по какому же невероятному стечению обстоятельств всё так совпало, что вы попали в самую гущу событий, при всём при этом совершенно случайно наткнувшись на сестру своего питомца? – всё тем же откровенно саркастичным тоном додавливал Барон Свободы, чей голос ожесточался с каждым словом. – Меня удивляет это не меньше вашего. Видимо, судьба и правда существует… – Под своей маской Аптекарь саркастично улыбнулся. – Но можете быть уверены в том, что девочка – настоящая сестра Рудольфа, а не случайно подвернувшаяся сирота. Фармацевт точно знал, что произошедшее не было совпадением. Он догадался, чей след проходил через всю эту историю, и за чей счёт было организовано восстание селян. Этот «кто-то» в шутовском колпаке и широко улыбающейся маске за время всего собрания не проронил ни слова, пристально уставившись на него, что Доктор предпочёл проигнорировать. – Рудольф! – Он резво повернул клюв к застывшему на месте юноше. – Принеси мне голову девчонки. «Братишка, сестрёнка хочет, чтобы ты отсёк голову своей сестрёнке... Ты ведь на всё готов ради меня, братишка?» Ни на лице, ни на теле Рудольфа не дрогнул ни единый мускул. По рядам Дюжины прошлась волна гомона. Все заседатели оживились. – Ну, наконец-то! – Оружейник, Барон Закона, в предвкушении потёр свои закованные в рукавицы руки. – Наконец-то в этом вшивом подвале случится хоть что-то интересное! – Пошевеливайся, Рудольф, не заставляй публику ждать! – повторил Фармацевт приказ своему так и не сдвинувшемуся с месту «франкенштейну», отходя в сторону. В его голове предстало два варианта развития событий, и если первый не сработает, всегда найдётся повод для второго, чтобы спустить питомца с поводка… Но, в любом случае, следовало бы выдержать дистанцию. Кто знает, что может произойти… Пожалуй, даже он, Создатель и Хозяин, не мог этого предугадать, сгорая от интриги развязки ситуации ровно так же, как и остальные Бароны. – Как драматично… – с игривостью протянул Наркоторговец в неизменном мешке на голове. – Раб противится подчиняться Господину, не в силах поступиться внушёнными догмами. Это и впрямь увлекательно… – Снеси уже её кудрявую башку! – Могу ли я забрать тело, когда всё закончить? Слышать, мясо маленький девочка весьма недурно. Лиза, всё это время молча стоявшая на одном месте, дрожала. Поначалу все эти люди в масках казались ей забавными, как и сэр Птица, сказавший, что познакомит её с «друзьями» и обещая, что всё будет хорошо… Но он ничего не сказал на тему того, что собирается заставить Руди убить её. Но ведь он… Но ведь он обещал! Девочка непонимающе глядела то в спину Фармацевта, то на брата, рассчитывая, что всё это лишь шутка, розыгрыш, игра… Но брат сделал шаг навстречу, отнимая от пола остриё копья с мелодичным звоном, подобным струне. Какое… какое оно… красивое. Она заворожено наблюдала за Копьём, что медленно поднималось вверх, застыв над ней, маленькой и беззащитной. Она не хотела закрывать глаза, пусть ей и было очень страшно. Она смотрела на брата, своего старшего брата, защитника и наставника, что когда-то писал ей сказки. На брата, что тоже дал ей обещание когда-то… Смотрела в глаза всей своей недолгой жизни, что была заключена в этом лице над ней. В глаза, на которых блеснули слёзы. «Не тяни, братишка... Сделай всё быстро. Не дай ей ничего почу-…». Рудольф дрогнул, а его мёртвое, бледное, лишённое чувств лицо исказилось странным, нехарактерным выражением. Пальцы обмякли, и мифриловый жезл выскользнул из рук, мягко вонзаясь за его спиной в каменный пол. Следом и он осел на землю перед сестрой, в первый момент напоминая сломанную куклу… Но мгновением позже он ожил, протягивая руки и крепко прижимая свою сестру к себе, вплетаясь носом в её волосы и мягко целуя в темечко, прямо как в старые добрые времена… А ведь они были не так и давно, как ему казалось. По острым скулам стекали слёзы. Он едва, едва не поддался… Едва не умертвил своими собственными руками то единственное, что у него осталось на этом тёмном свете… Как бы глупо ни прозвучало последнее. За его спиной повисла мёртвая тишина. Бароны умолкли все разом, как будто кто-то выкрутил на «ноль» громкость их голосов… Однако они и впрямь молчали, не решаясь ничего сказать. Оружейник, пробежав взглядом по тёмным углам и столу, заметил что-то неладное. И это замечание он поспешил его озвучить. – Куда делись убийца с Фармацевтом..? Рудольф, дрожащими непослушными пальцами сняв с головы сестры красную ленту, кое-как завязал ей глаза. Затем, взяв её за руки, попытался приложить их к ушкам, но сестра, так же не проронив ни слова, уже сама их сжала своими маленькими ладошками, поняв всё и без слов. Закончив с этим, Рудольф вновь поднялся во весь рост, оборачиваясь к столу заседаний Дюжины и выдёргивая Мифриловое Копьё из трещины в полу, делая шаг в их сторону. Его лицо, не смотря на оставшуюся влагу, вновь омертвилось, как прежде, не выражая ничего. На лица же членов Дюжины, сокрытые под масками, упала тень ужаса, тень неподдельного страха перед существом, стоящим перед ними… Считается, что для власть имущих нет ничего страшнее, чем лишиться своей власти. Чушь. Кровавое возмездие, пожалуй, пугает их даже больше.