В пределах смерти

— У вампиров зрение в десятки раз лучше. Используй обострившееся восприятие, стреляй, полагаясь на инстинкт. Если продолжишь действовать как человек, далеко не продвинешься. Носферату Алукард говорил тихо, но Эммилин ловила каждое его слово. Она лежала на крыше особняка, поставив палец на курок снайперской винтовки без прицела. Собравшись с мыслями, девушка сосредоточилась, представив себя далеко отсюда. Мир вокруг словно изменился, она наблюдала обстановку уже не своим зрением, а будто зрением птицы за два километра отсюда. Серая невзрачная малиновка села на ветку дерева. Дракулина слышала где-то в отдалении голос графа, прицеливаясь в пустоту. Выстрел прорезал тишину ночи. Картинка перед глазами исчезла, а это значило — птичка убита. Попытавшись успокоиться, Эммилин положила винтовку на пол. Зрение постепенно перестало быть расплывчатым. — Отлично, похоже, ты начинаешь наконец-то соображать, — одобрил Алукард с некой иронией в голосе, — спускаемся. Наверняка, у госпожи есть для нас новости. Для того, чтобы попасть в кабинет Интегры, нужно было пройти через длинный коридор. В нём ничего не было, кроме красной ковровой дорожки на полу и окон до пола. Носферату уверенно двинулся в нужном направлении, Эммилин шла следом. Вдруг граф остановился. — В чём дело? Из воздуха появились два клинка и пролетели мимо увернувшегося от них Алукарда. Полицейская проследила за ними. Каждый клинок пригвоздил к стене лист бумаги с молитвами, в которых содержались слова: «Да избавит этот мир от грешных душ, уничтожит нечисть святой отец». Не успела Эммилин обернуться, как Андерсон и Алукард набросились друг на друга. Граф выстрелил противнику в голову, а тот в свою очередь, проткнул его освящённым клинком. Оба упали на пол, заливая всё вокруг кровью. Пока Дракулина приходила в себя, думая, что оба мертвы; раздался безумный смех вампира. Вся кровь, что была на полу вокруг Алукарда, стала стекаться к телу. Поражённый участок восстановился, приобретая очертания лица. Андерсон тоже поднялся, будто ничего и не произошло. Произошло секундное замешательство. Пока никто не двигался, Эммилин смогла рассмотреть врага. У мужчины были непропорционально длинные руки в белых перчатках, сам он был высоким. Одежда обычного священнослужителя, на шее крест. В качестве оружия он использовал клинки из освящённой стали, которыми можно было поражать нечисть, но на высших вампиров, вроде Алукарда, это не действовало. Они снова стали пытаться друг друга уничтожить. Тут девушка опомнилась и бросилась на помощь графу. Схватив винтовку, так как другого оружия не было, она выстрелила несколько раз с ближнего расстояния в Андерсона, за что и получила несколько резаных ударов клинком в плечи и шею. Хрипя и выплёвывая кровь, подступающую вместо слюны, Эммилин растянулась на полу. Зажимая рукой место, куда пришёлся удар, она отползала в сторону, к стене. Запах железа перебил дыхание, можно было просто захлебнуться им. Однако Алукард ещё продолжал сражаться. Они разбили окна, оставили на стенах множество порезов, нанесли друг другу по несколько смертельных для простого человека увечий. Пока Дракулина могла наблюдать за происходящим со стороны, а Андерсон выигрывал. Святой отец буквально четвертовал Носферату, проткнув голову клинком и приколов к стене. На лице Алукарда застыла зловещая улыбка. Эммилин задрожала, потянулась к винтовке. Мужчина в тот момент обернулся, словно решая, убить её или нет. Девушка отползала дальше, пока тот неумолимо приближался. — Александр Андерсон! Вы разрушили целый коридор, нанесли существенные ранения моим слугам, доставили нам неудобства. Ватикан готов оплатить ущерб? Леди Интегра возникла внезапно, подходя близко к врагу, нисколько не опасаясь. — Ваш слуга первый бросился в бой, а я здесь не затем. Нужно было узнать, что за новичок в вашем ордене. А потом я увидел её. По-вашему, она достойна называться вампиром? — Мы сами разберёмся. Вы без спроса вторглись на нашу территорию. Уходите! — Хеллсинг скрестила руки. — Прочь! — Да простит вас Господь, — Андерсон появился так же, как и исчез. Кровь Алукарда снова начала образовывать единое целое, тело поднялось с пола, оторванные конечности присоединились к нему, а над шеей образовалась голова. Даже одежда на нём была целой. Он был в порядке, чего нельзя было сказать о Дракулине. — С боевым крещением, полицейская, — коротко сказала леди Хеллсинг. Раны от освящённого серебра затягиваются дольше, чем от обычного. Интегра стояла спокойно, пока граф требовал от Эммилин невозможного! — Направь все силы на восстановление, жалкое подобие вампира! Ты ведь позоришь всё наше существование. Ты позоришь и орден Хеллсинг! — Я не позорю вас! — вскочила девушка. — Наглая ложь! — и тут она обнаружила, что связки восстановились и голос вернулся. Те места, которые проткнул клинок, затянулись новой кожей, но ещё не совсем зажили. Регенерация произошла незаметно, спустя пять минут от последних событий. — Идите за мной, — скомандовала Интегра, — есть разговор.