За гранью твоих иллюзий...

Кларк и Алисия вместе завтракают за журнальный столиком. По всему периметру пола разложены мягкие подушки, впрочем, они и на них сидят. И блондинка уплетает завтрак за обе щеки. Нельсон хмурится, но отставляет поднос с больничной пищей на подоконнике в коридоре, а после только входит в палату. Алиша быстро поднимает свой взгляд на доктора, замечая, как Анья держит указательный палец возле своих губ, предупреждая, чтобы актриса продолжала молчать. Кери кивает в знак понятливости и в знак приветствия. — Доброе утро, Кларк, — здоровается старшая сестра. Блондинка кивает и с набитым ртом произносит: — Анья, неужели, ты научилась готовить? Шатенка хмурится еще сильнее, поглядывая, что актриса победно пожимает плечами. — Нет, Кларк. Я умею готовить, но что до этого, так сейчас готовила не я, — признается доктор. По сути Нельсон никогда не врала младшей сестре. Да, умалчивала что-то, да, подыгрывала бурной фантазии Кларк, но никогда не врала. Это же потом может обернуться против тебя самого, так бывает всегда. Хотя Анья итак догадывается, что сестра будет ее винить в том, что она ничего ей не рассказала с самого начала. — А кто? — удивляется блондинка, а затем принимает в руку таблетки и запивает их водой. — До этого была пища, которую я привозила из лечебницы. Ты же понимаешь, что у меня нет времени на приготовление. А сейчас... как мне кажется, это заслуга Ал. Кстати, сегодня актриса с накрученными кудрями во всю длину волос, точная копия, как на подростковых фотографиях. Блондинка лишь фыркает и отодвигает остатки завтрака. — Кларк, что случилось? Тебе же только сейчас нравился омлет... — доктор замечает глубокий вздох Алисии и ее выражение лица «я же говорила». — А теперь не нравится, — младшая сестра сейчас походит на маленького обиженного ребенка. — Так, сестренка, мы же разобрались... Ал не со мной и не с Рей... — шатенка сглатывает на последнем имени, оно всегда будет отзываться болью в ее груди, — гулять не ходила. Кларк встает на ноги и подходит к сестре, шепча ей на ухо, чтобы брюнетка не слышала, но та умудряется услышать. — Рейвен поцеловала Ал в щеку... — Не-е-ет, Кларк, — Анья улыбается, поглаживая белокурые локоны. — Рейвен любит меня и всегда будет любить... Ты что, забыла? А тот день... он просто тебе весь приснился, его не было. Помнишь? Мы об этом с тобой говорили. Гриффин как в замедленной съемке начинает кивать. — Так что тебе стоит извиниться перед Ал и доесть свой завтрак, а то она обидится и ничего больше не приготовит тебе, — шепчет старшая сестра с улыбкой. — Хорошо, но я сначала доем, — с неохотой отвечает блондинка на ухо доктору и возвращается на свое место. Нельсон пальчиком подзывает к себе актрису и они выходят за дверь. — Что это за убранство в палате? — Тебе нравится? Я сама придумала, — лыбится Дебнем до того момента, пока доктор ей не отвечает. — Нет, не нравится. Это больница, психиатрическая лечебница. Тут так не положено! — злится шатенка, отбирая чистую пластмассовую тарелку у девушки, которую она вынесла с собой. — По-твоему положено спать на полу, да? Это твоя сестра, несмотря на то, где она. Или опять все упирается в деньги?! — принимает вызов Кери. — Как только Кларк поправится, я все заберу. Я не подарила вам! Актриса злится тоже, так как начинает раздражаться, как реагируют на ее помощь. Ведь, как ей кажется, чтобы лечение начало действовать, оно должно быть комфортным, нравиться пациентке. А не это все: спать на полу, есть кашеобразные похлебки... — Ладно, извини... — вздыхает Нельсон. — Просто сегодня с самого утра день не задался... Индра настаивает на электрошоковой терапии, так как прошел год... А я не могу препятствовать ей, потому что это устав лечебницы и иногда единственный эффективный метод.... Брюнетка задумывается. — Дай мне недели... две? Если изменений никаких не случится, то делайте все, что считаете нужным. И если с Индрой не получится договориться, то с ней поговорю я сама. — Что ты задумала, Алисия? — неодобрительно произносит доктор. — Что-что? Молчать, — усмехается брюнетка. — Ты же сама говорила, что мы должны сделать так, чтобы Кларк сама пришла к воспоминаниям, без нашей помощи. И мы не должны вмешиваться в происходящее... Ага. Щас. – мысленно добавляет сама себе Дебнем. Если они обе с докторшей так и будут молчать как истуканы, все останется, как есть. — Ладно, — соглашается Нельсон. — Только, прошу, о всех будущих сюрпризах сообщай для начала мне. — Хорошо, — конечно, бегу, спотыкаюсь. — Там в твоей комнате твой завтрак. И наши обед и ужин, разогреешь и принесешь? — Да, — негромко отвечает Анья и, разворачиваясь к подоконнику, берет поднос. — Алисия? — А? — брюнетка уже в палате, закрывает дверь на замок с обратной стороны. — Спасибо. — Это все для Кларк. Пожалуйста, — улыбается актриса и отходит от двери. Блондинка в это время намывает пластиковую посуду. Дебнем закатывает глаза, понимая, что девушке кажется, что это настоящая посуда. Вздыхая, Алиша отправляется на свою кровать ждать. Сейчас все зависит от Кларк, так как сразу актриса вмешиваться в чужую голову не собирается.

***

— Спасибо за завтрак, — Кларк присаживается на диван брюнетки и выбирает такой способ извинений, как кажется зеленоглазой. Алисия не собирается долго дуться, да и вообще на что ей обижаться? Это было у кого-то в голове, а не в реальном мире. И в подтверждение закрывает и открывает свои глаза. — Мне опять кажется, что ты согласилась со мной? Как тогда с таблетками... Сейчас Кери припоминает тот случай, о котором ей рассказывала старшая сестра блондинки. Может быть, подсознание Кларк не так бесполезно? И оно хочет о чем-то сказать, намекнуть? Вот только как актрисе разобраться в этом? Ведь Анья ничего слышать об этом не хочет... Все врачи субъективны, доверяют лишь стандартам, живут по стандартам и практически все не верят в чудеса. Как говорят, «любому полтергейсту есть логическое объяснение». К слову, если сказать Нельсон, что некоторые сумасшедшие могут быть провидцами, то докторша в это никогда не поверит, как и сейчас... Алисии с самого начала кажется, что Кларк знает многое о ее прошлой жизни. В это трудно поверить, но психи иногда видят истину, которую сложно увидеть любому нормальному человеку. Может быть, и тот поцелуй Рейвен, о котором твердит девушка, что-то предзнаменовал... Остановиться и не вести такой разгульный образ актрисе?... Брюнетка вновь делает взмах своими ресницами только для того, чтобы показать блондинке, что ей ничего не показалось. И да, Дебнем понимает, что не может вот так сразу заговорить с девушкой, ибо та может заметить подмену или же совсем замкнуться... — Два раза не может показаться, — размышляет Гриффин. — Давай так... я задам вопрос, а ты если один раз закроешь глаза, значит ответ «нет», два раза – «да». Актриса дважды делает взмах рестницами. — Оу, хорошо, — удивляется Кларк и сразу же теряется, ведь совсем не знает, о чем спросить девушку, чтобы получить однозначный ответ. А сейчас блондинке очень интересно, почему она живет с ними... — Тебе семнадцать лет? Один раз закрыла глаза брюнетка. — Так... шестнадцать? Алиша повторила движение. — Больше? Два раза. — Уже что-то, — по-доброму улыбается блондинка, а Кери не может отвести свой взгляд от такого милого выражения лица. Она и забыла, что ей когда-то хоть кто-то так искренне улыбался. Все ее окружение состоит из ухмыляющихся лиц, а фанаты... Улыбались ли они ей вообще когда-нибудь, если однажды она не сыграла роль Лексы из сериала «Сотня»? Почему именно эта роль? Да потому что все вопросы были связаны либо с этим сериалом, либо с Командующей, либо как она себя проявила в однополой любви. Ей было совсем не трудно, когда живешь такой жизнью и «любишь» красивых девочек. Правда... ровно на одну ночь, ну или на несколько серий. Скажите, мама должна так улыбаться? Должна, но не ее. После того, как она призналась, что лесбиянка, отношения с родителями у актрисы натянулись. А это было лет семь тому назад. И сейчас, и тогда ее мать хочет внуков и чтобы у дочери была семья, ибо работа не согреет, не обнимет, когда плохо, не будет любить. И мать права. Но где тот, та единственная, которая обогреет и полюбит актрису, а не ее деньги и популярность? Со стороны быть знаменитым кажется проще простого. Но это совсем не так. За деньги не купишь любовь, чувства и то самое родное тепло. А может, и холод, но такой же родной. В лучшем случае Алиша поступит, как ее коллега по сериалу «Сотня»: заключит фиктивный брак. Оба свободны в своих мыслях и побуждениях, но все остальное конфиденциально, а на людях они лучшие в мире жена и муж: любимые собачки, офигенный завтрак, который, правда, сожжен, но его же типа муж готовил; в огромной ванне перед открытым окном тебя снимает на камеру не муж, а очередная любовница, но подпись под фото иная; собачка рядом с рождественской елкой, в то время, когда муж отмечает Рождество в сауне с парнями, а ты ждешь своих подружек... В глубине души Дебнем не хочет такой извращенной семейной жизни. Лучше уж быть одной и так же «странствовать» в чужих постелях, как раньше. Брюнетка чувствует, как хочет поднять свою руку и прикоснуться хотя бы одним пальчиком к волшебным губам, которые излучают невероятное сияние, но сделать этого не может, отбрасывая наваждение, которое напускает на нее эта слегка не в себе девушка.