Твоё лицо подобно сну

Пропитавшаяся кровью трава влажно хлюпала под подошвой; ветер трепал лоскуты тяжелого металлического запаха, то принося их прямо к лицу, то уводя куда-то прочь. Сабито сильно трясло, как бы он ни старался контролировать свои излишне горячие эмоции. Все вдруг навалилось на его голову всем скопом, и было трудно разобраться в той смеси различных ядов, скапливающихся на языке. Его старый дом, покинутый им и забытый намеренно, так как юное и любящее сердце не желало соглашаться с мужчиной и отпускать свою скорбь. Некогда вскормившая его земля, теперь же щедро залитая человеческой кровью и зловонными внутренностями. С каждым встреченным бездыханным трупом Сабито раскаивался, что не смог оказаться рядом в нужный момент и спасти их. Пусть даже мечники и добрались до деревни меньше чем за полчаса после того, как ворон сообщил им о демоне, в тот самый момент уже кого-то было поздно спасать. До рассвета оставалось около трех часов: они разделились, чтобы охватить больше территории и оказать помощь тем, кто в ней нуждался. Сутоко куда-то пропала, и это сильно тревожило Сабито. В последнее время он нервничал, когда её не было рядом, и сейчас это беспокойство сказывалось на нем с особой изощренностью. Он надеялся, что она не отправилась на поиски другого демона, услышав громогласную птицу. Она ведь сказала, что не сможет стать сильнее демонов, поедающих людей, а значит, с таким чудовищем, что сожрал едва ли не целую деревню, ей не справиться в одиночку. А если это кто-то из Двенадцати Лун? Что если это кто-то из первой шестёрки? В таких масштабах свой голод ведь позволяли себе утолять только они. Удручающие мысли не давали покоя, но Сабито скрипнул зубами от злости на самого себя и собрался духом. Будь, что будет. Он сделает все, что в его силах, и из кожи вон вылезет, если потребуется. Этот демон убил стольких людей. Знакомых и совсем не чужих юноше людей. Он не позволит этой твари отнимать жизни и впредь, не позволит никому страдать от его мерзкого существования. На улицах было темно и ужасающе тихо. Сабито прислушивался, чтобы не упустить ни один шорох, который мог бы выдать присутствие о’ни. Расположение домов, изодранные седзи, деревянные столбы электропередачи — все это вынуждало мечника вспоминать свое потерянное детство и слышать фантомные голоса. Он зажмурился, тряхнул головой, пытаясь убедить свой непокорный разум в том, что более ему это не нужно. Не так сильно и не сейчас. Сквозь назойливый рой ностальгических эпизодов пробилось чье-то слабое хриплое дыхание, и Сабито огляделся и прислушался настороженно, замерев на месте. Это был не демон: у разломанной и изжеванной когтями телеги сидел старик, и грудь его едва заметно вздымалась, отчего пятна крови на одежде начинали блестеть при свете луны. Мечник подбежал к раненному, тут же узнавая его. — Вы слышите меня, Тсутому-сан? — спросил он осторожно, бегло оглядев раны, что безжалостно кричали о том, что пожилой мужчина не протянет долго. Во рту стало невыносимо горько, и Сабито тяжело вздохнул, аккуратно сжав морщинистую и слабую руку в своих ладонях. — Кто… — почти неслышно прохрипел Тсутому-сан, не видя лица юноши под маской кицунэ. — Кто-нибудь еще остался? — Мой внук… Он в доме… В голове прозвучали нотки облегчения. Широ-куна Сабито ещё помнил. Хоть кого-то он сможет спасти. — Все будет хорошо. Я обязательно защищу его, — пообещал мечник, не желая оставлять старика умирать здесь в одиночестве, но понимая, что время играет не на их стороне. — Ты ведь… Сабито? — вдруг спросил Тсутому-сан, видя лишь суровый взгляд чёрных неживых глаз, но выражение лица юноши под маской исказилось в ужасном чувстве вины. — Да, это я, — тихо ответил мечник, и старик положил ему руку на плечо, сжав на удивление крепко. — Уходите. Сабито кивнул, нехотя отпуская ладонь Тсутому-сан и тут же поднимаясь по небольшой лестнице в его дом. Он раздвинул седзи, огляделся в поисках уголка, в котором мог бы спрятаться семилетний мальчишка, но после осознавая, что уже как три года прошло. Мальчику должно быть уже десять. — Широ, — позвал Сабито его полушепотом, надеясь, что он среагирует на его голос, но мальчик не стал выходить. Пришлось его искать, однако на это не ушло много времени. Мечник отворил шкаф, и в его тьме тут же съежился и испуганно заверещал ребёнок, отчего Сабито быстро попытался прикрыть ему рот ладонью. — Нет-нет-нет! — Широ укусил его за кисть до крови, буйно вырываясь и пытаясь сбежать, но юноша держал его крепко. — Тише-тише, это я, Сабито. Мальчик успокоился, только когда мечник снял с себя маску. Он распахнул глаза в неверящем удивлении, вдруг начиная обливаться горькими слезами. — Сабито? Но ты… Ты ведь… Твоя семья… Сабито слабо улыбнулся, погладив мальчишку по голове и позволяя обнять себя. В деревне никто не знал, что его спас Урокодаки, и среди жителей наверняка гуляла вполне классическая версия о нападении медведя, ведь демоны не оставляют после себя никаких следов. — Я живой. Все нормально. И ты тоже живой. Пойдем отсюда, пока… — странное чувство прошибло Сабито на холодный пот, и он услышал шаги — тяжёлые и широкие, пересекающие улицу неспешной походкой. У него не было такого обоняния, как у учителя, но даже из дома он ясно ощущал приближение очень сильного демона. — Прячься обратно, — прошептал Сабито мальчику, закрывая за ним дверцу шкафа и вынимая катану из ножен. — Чую… — прозвучал хриплый, но достающий до стенок черепной коробки голос о’ни. — Я тебя чую. Играешь в прятки? Оставаться здесь дольше было нельзя ни в коем случае. Нужно было увести демона подальше от этого дома, чтобы мальчик оставался в безопасности. Сабито выбежал наружу, оказавшись посреди улицы лицом к лицу с людоедом, и едва сдержал дрожь в руках; даже постоянная концентрация не могла унять эту беснующуюся бурю внутри. О’ни был рослым мужчиной без причудливых метаморфозов с длинными до лопаток тёмными волосами и серой кожей; облик его вроде бы ничем не отличался от обычных демонов, но он влачил по земле чье-то обглоданное тело, оставляя за собой полоску густеющей крови. — Как забавно, они отправили ко мне рыжего лисёнка, — как-то радостно воскликнул о’ни, поднимая труп вверх так, чтобы стало видно его окровавленное лицо, и Сабито до боли стиснул зубы. — Так чудесно, что на тебе нет той ужасной формы. Она вечно застревает в зубах, что приходится до заката выковыривать. — Ублюдок… Разделяться было ужасной идеей, раз из-за этого Нобору пришлось умереть. Этот демон так быстро справился с истребителем, пусть и не самого высокого ранга, но явно более опытного, чем Сабито. Мечник едва сдерживался, чтобы в ярости не наброситься на чудовище. — Тебе хватает смелости рычать на меня? Какой отважный, — ехидно протянул демон, бросая труп Нобору вперёд и вдруг исчезая из поля зрения. Юноша почувствовал его меньше чем через мгновение у себя за спиной, когда в нос ударил отвратительный кровавый смрад. — Одного только понять не могу, почему от тебя так несет демоном? Сабито извернулся, используя Седьмой стиль под нехарактерным для него углом, и отпрыгнул от демона, чуть прокатившись на скользкой земле. Рука о’ни стала обильно источать кровь, а затем отпала, но людоед будто бы не обратил на это никакого внимания, довольно оскалившись. — Это не твой запах, но ты им пропитался с ног до головы. Как же отвратительно. Женщины любят долго играться с едой, но эта о`ни увлеклась. Сама виновата, — он хмыкнул, и конечность спустя пару секунд отросла обратно. Значит, такова разница между теми, кто ест мало, и теми, кто убивает людей в таких огромных количествах. Чтобы отрастить себе конечность, Сутоко тратит очень много энергии, после надолго засыпая, а этому о’ни вообще все равно! — Ты развлечешь меня. Сражайся! Сражайся изо всех сил! Хочу видеть отчаяние на твоем милом личике! Сабито кое-как осознал, что происходит, когда демон снова исчез, а маска кицунэ вдруг стала крошиться. Мечник снова отступил, вывернувшись из захвата с помощью каты и нанося противнику протяженную рану от последнего ребра до правого плеча. Весь мир вдруг окрасился в красный, и юноша сморгнул налившуюся на глаза кровь, успевая увернуться от последующей атаки. Скорость этого демона была ужасающей: Сабито почти не различал его движений, чувствуя их в последний момент только благодаря тренировкам с Сутоко. Оставалось лишь полностью положиться на все свои чувства и рефлексы, но в таких условиях было сложно придумать подходящую тактику. Уходить от атак до тех пор, пока не настанет рассвет — это казалось самым разумным решением, но не таким уж и легко выполнимым. — Нет, так не пойдёт, — недовольно цокнул о’ни, вдруг выбивая катану из рук юноши и хватая его за нижнюю челюсть. Он поднял свою жертву высоко над землёй, и в попытке освободиться Сабито содрал ногти со своих пальцев о крепкую демоническую кожу. — Красивые глаза. Большинство моих сородичей любит копаться в теплых кишках, оставляя самые вкусные органы падальщикам. Глупые создания. Юноша никак не мог выбраться, в ужасе наблюдая за тем, как чужие пальцы приближаются к его лицу. Сердце неистово колотилось в грудной клетке, дышать стало ужасно тяжело, а демон широко улыбался, протыкая острыми когтями веки. Сабито дёрнулся, и струйка крови потекла по его щеке. Уголки губ о’ни опустились в злобном оскале, но когда он вновь попытался приблизить руку к лицу своей жертвы, пальцы вдруг рассыпались подле его ног. Демон опустил взгляд на когти, пронзающие его живот и грудь, и в ядовито-зеленых глазах заблестело лёгкое замешательство. — Сутоко… — прохрипел Сабито, и девушка пронзила когтями кисть противника, чтобы он разжал пальцы и выпустил юношу. Мечник едва удержался на ногах, но заставил себя не терять время и отыскать свой клинок. — Что такое? Ты так сильно злишься? Ну извини, мы можем разделить эту трапезу вместе, если хочешь, — произнёс людоед, продолжая пристально вглядываться в искаженное злостью лицо Сутоко. — Прекрасный яд. Вот только против демонов, что сильнее тебя, он совершенно бесполезен. Девушка оскалилась, и противник с легкостью швырнул её в сторону, не обращая внимания на многочисленные раны от когтей. Они кровоточили всего лишь пару секунд, стремительно зарастая новой плотью и не оставляя даже шрамов. Сабито поднял с земли клинок, и вместе с Сутоко они оказались по правую и левую сторону от демона. Он следил за ними, переводя взгляд то на юношу, то на о’ни. — Ты не имеешь права охотиться здесь. — Что? — Это не твоя территория. Сутоко произнесла это с неожиданным для Сабито раздражением, и он удивлённо посмотрел на неё. Чья же это территория? Его родная деревня изначально была чьим-то охотничьими угодьями? О’ни выглядела совсем взбешенной, и её передние клыки отросли настолько, что выпирали из-под верхней губы длинными иглами. Сабито ничего не знал о взаимоотношениях между демонами, так что тут же отринул эти раздумья прочь за ненадобностью, крепче сжимая рукоять катаны. — Господин велел бесноваться и пожирать столько, сколько влезет. Только так я получу больше его крови, — как-то заметно помрачнев от слов девушки, гневно прошептал демон, затем вдруг выпрямляясь, отчего лунный свет озарил его болезненно-серое лицо. — Ты раздражаешь меня. Никто, вроде тебя, не смеет указывать мне, что делать. Я сожру тебя и каждое живое существо на этой поганой земле! Он неожиданно набросился на Сутоко, и демоны вступили в ожесточайшую схватку. Пару мгновений Сабито просто стоял в стороне, видя лишь жалкие отголоски битвы, но болезненное рычание девушки вывело его из оцепенения. Людоед припечатал крошечную в сравнении с ним о’ни к земле, одним ударом пробивая её грудную клетку и погружая ладонь в кровоточащую плоть. То, как Сутоко зашипела, пытаясь выцарапать ему лицо, так сильно позабавило его, что он громко расхохотался. — Что с тобой не так? Когда ты ела в последний раз? Такое жалкое зрелище. Позор, да и только! — Не смей! Не смей прикасаться к ней! Отчаянный крик привлёк его внимание, и демон попытался остановить рассекающее воздух лезвие одной рукой, но то вновь была самая острая Седьмая ката. Он лишился кисти, отпрыгивая в сторону от волнообразного удара, метящего ему в шею. Сабито не мог позволить себе сбить концентрацию от эмоций, но зубы от напряжения с трудом сдерживали его гнев. О’ни глядел на него в искреннем непонимании, не веря в то, что видел собственными глазами прямо сейчас. — Ты защищаешь демона? Почему? — Тебе все равно не понять, — злобно бросил Сабито, протягивая руку Сутоко и не сводя взгляда с противника. Выражение лица демона изменилось, исказилось в таком сильном отвращении, что его затрясло. — Сабито, ты должен уйти, — прошептала Сутоко, привлекая внимание мечника к себе, и он встретился с её неожиданно спокойным взглядом. Сабито не поверил собственным ушам. — Что ты несёшь? О’ни вздохнула, отвела взгляд, а затем и вовсе оскалилась, понимая, что говорить такие вещи юноше бесполезно. — Отвратительно… Мерзко… Ваше существование раздражает, — зло прохрипел людоед, и его ненависть была ощутима лёгким покалыванием на коже. — Нет, оно до дрожи злит! Да где это видано, чтобы человек и демон цеплялись друг за друга, как парочка влюблённых?! Мы ведь жрём даже друг друга и слова доброго сказать не смеем, а ты… Как ты посмела? Как вообще умудрилась?! Он снова исчез, и Сутоко обхватила торс Сабито всеми руками, отскакивая с ним в сторону за мгновение до того, как на их месте земля стала трескаться и разлетаться лохмотьями по всей улице. — Это неправильно! — одержимо воскликнул демон, и в его голосе было столько гневного отчаяния, будто эти двое только что совершили нечто ужасное у него на глазах. — Я уничтожу вас. Буду жрать внутренности рыжего у тебя на глазах, а тебе оторву руки и ноги и оставлю заживо гореть в лучах утреннего солнца. Как тебе такое, а? Как быстро ты перестанешь быть такой смелой и начнёшь умолять о прощении? — Сабито, прошу тебя, уходи, — снова прошептала Сутоко, на этот раз умоляюще, но атака людоеда вынудила их отпрянуть друг от друга и снова вступить в бой. На этот раз вместе. Больше у них не было никаких шансов, и Сабито не собирался спасаться за счёт чьей-то жизни. Сколько бы они ни наносили ран демону, он не кричал от боли и не истекал кровью слишком долго. Кроме того, он был достаточно быстрым, чтобы отвадить от себя шестирукую о’ни прежде, чем Сабито настигал его заранее приготовленной катой. Ему удавалось отрубить ему конечности, но стоило в порыве боевой ярости увлечься и просчитаться с углом наклона, как лезвие безбожно застревало в демонической плоти. Благодаря Сутоко он избегал последующих атак, но когда Сабито промахнулся, ударив катаной демону по плечу, о'ни вдруг поймал одной рукой девушку за голову, а его швырнул так далеко, что юноша влетел в седзи, оказавшись лежащим на полу в коридоре чьего-то дома. Мечник шумно выдохнул: каждая мышца его тела отдавала такой болью, что хотелось выть. Он попытался подняться, осознавая, что его правая рука отказывается нормально двигаться. Сломана? Юноша нащупал плечевой сустав, обнаружив его неестественно выдающимся вперёд. Перелома не чувствовалось. На горе Сагири он часто ломал себе что-нибудь и с вывихом тоже был знаком, так что одним резким движением вправил выбитую кость обратно в сустав. Сабито вздохнул, заставил себя подняться на ноги и снова взять меч в руки. Он вышел на улицу, застав момент, как демон наступил на спину Сутоко, прижимая её к земле, и резким движением оторвал ей две последние руки. Девушка не издала ни звука, а людоед расхохотался, беря её за шкирку и демонстративно швыряя в сторону Сабито. — Жалкое и беспомощное создание, аж тошнит. — Сутоко… Юноша опустился рядом с девушкой на колени, не обращая внимание на стремительно растекающуюся лужу крови. Он коснулся пальцами её щеки, затем прощупал пульс на шее. Она не открывала глаза, и Сабито не знал, хватит ли ей сил залечить такие раны. Все пыталась защитить его, совсем не щадя себя, а ведь ей было очень больно. — Ох, милая, прости… Я снова позволил… — юноша судорожно выдохнул, уже совсем не помня себя от злости.