Падший ангел

– Сань, не загоняйся ты так, – Стараясь приободрить друга, произнес шатен, толкнув его плечом. Тяжело вздохнул, снова наткнувшись на полнейшее безразличие в ответ, и поджал губы в тонкую плоску, злостно проскрежетав зубами. – Пойду чайник поставлю, – Произнес и увидев короткий, полный апатии кивок в ответ, вылетел из гостиной. Еще немного и он бы не выдержал — рассказал бы ему всю правду. "Она не хочет тебя видеть" Чем-то тяжёлым ударило по макушке, заставив мир перед глазами поплыть, перевернувшись с ног на голову. Головин пошатнулся даже, усмехнувшись нервно, и фальшиво засмеялся, похлопав Колю по плечу. Проговорил что-то вроде "очень смешно", выдавливая из себя тихий смех, по-прежнему сохраняя лёгкую усмешку на губах. Словно утопающий, цеплялся за надежду, что это всего лишь шутка, отторгая даже робкие предположения разума об обратном. Старался убежать от реальности, что повисла над головой огромным облаком чёрного пепла, наплевав на то, как жалко всё это выглядит. Верить в серьёзность и правдивость слов парня отчаянно не хотелось. "Она не хочет тебя видеть" Всполыхнув, будто спичка, он вылетел из квартиры Фомина. Ничего не видел и не слышал, обуреваемый жгучей яростью, за которой скрывались непонимание и обида. Перед глазами, налитыми кровью, проносился каждый его приезд. Каждый раз он хотел верить и верил словам Коли, позволяя тому вешать лапшу себе на уши. Каждый раз душил подозрения, отбиваясь от них, словно от назойливых мух. Каждый раз сетовал на закон подлости и гнусное стечение обстоятельств. Каждый раз думал, что в следующий то они точно увидятся, но ни разу за эти практически два года так не увиделись. "Она не хочет тебя видеть" Ника. Его самый верный и преданный друг. Его младшая сестрёнка, коей он её всегда считал. Девочка с милыми кудряшками, которой никогда не надоедали его вечные разговоры про футбол. Девочка, что искренне училась чеканить мяч и старалась разобраться в игре, которой был неизлечимо болен её лучший друг. Она всегда была рядом. Пока он играл в области – посещала буквально все матчи. Когда уехал в Москву – смотрела игры по телевизору. Но несколько раз, с трудом уговорив родителей, смогла поддержать его на трибунах и в столице. Она плакала, если он получал травмы и даже незначительные повреждения, разрывая телефон звонками и СМС. Философски воспринимала поражения, переключаясь на личного психолога, и болтала с ним до утра, пока полузащитник, выдохнув и успокоившись, не засыпал. Больше него радовалась голам и победам. Она всегда была рядом. А теперь... Теперь убивающее на повал: "Она не хочет тебя видеть" Во время матчей он так не носился по полю, как до старой площадки, где они когда-то вместе играли в футбол. Почему то был уверен, что встретит Яковлеву именно там и не ошибся. Спросить почему и узнать в чем дело, даже если это будет выглядеть жалко, – все, что ему было нужно от неё. Но стоило только увидеть брюнетку и он мгновенно захлебнулся собственной же желчью и горечью, превратившись в единый клочок обиды. "Она не хочет тебя видеть" Его трясло от злости. А совершенно спокойный и невозмутимый вид Вероники добивал, закидывая в сердце коктейли Молотова, что буквально тут же взрывались. Он не понимал, тонул в этом непонимании, теряя последние запасы кислорода, и медленно разлагался под стеклянным и абсолютно пустым взглядом ореховым глаз. И глупое желание отомстить, уколоть побольнее, закрыло собой всё. "Она не хочет тебя видеть" До сих пор раздавалось эхом в ушах. Но он просто сидел и смотрел в одну точку. Сил и эмоций больше не было – всё сгорело до тла. И лишь так и не заданный вопрос: "Почему?!" жалил душу...

***

Девушка сидела на деревянном полу своей коморки, "по-турецки" сложив ноги и то и дело всхлипывала. Старенькая настольная лампа отбрасывла тёплый жёлтый свет, позволяя брюнетке рассматривать свои детские снимки, бережно хранящиеся в альбоме. На многих из них она была запечатлена вместе с Головиным, возле футбольного поля, после победы парня в очередном турнире. Такие фото были подписаны с обратной стороны, но Ника и так помнила и год, и счет, и сам матч в мельчайших подробностях, и даже название турнира. Особенно, если в победной игре забитым мячом отличался Сашка. "Знаешь, я никогда не думал, что из светлого, солнечного ребёнка ты превратишься в настоящую стерву" – продолжало отравлять сердце ядом, заставляя то и дело вспоминать эти слова, сказанные семнадцатым номером. – Прости... прости меня, пожалуйста, – Проведя дрожащим пальцем по фотографии, с которой, улыбаясь, на неё смотрел мальчик лет двенадцати, держащий в руке золотую медаль, прошептала Яковлева. Глаза заполонили слезы и отбросив снимок, брюнетка закрыла лицо ладонями, притягивая колени ближе к груди, продолжая тихонько всхлипывать. ...В третьем классе к ним в школу пришёл новенький. И с самого же первого дня он не взлюбил Нику, начав дразнить, задевать и обижать её. С словесного унижения мальчишка перешёл на физическое и принялся со всей силы толкать ненавистную одноклассницу, подставлять ей подножки, подкладывать кнопки на стул и всячески издеваться. Однажды, всё-таки не выдержав, упав после очередного толчка, Яковлева поднялась и со всей силы ударила обидчика. Завязалась драка, по окончанию которой во всем обвинили именно брюнетку. Её отчитали в школе, дома, но чего Вероника никак не ожидала – её отчитал и Головин. Скрестив руки на груди, молча смотрел на подругу, одним взглядом выражая всё свое разочарование, немой укор и явное неодобрение. Впервые увидев футболиста таким, почувствовав холод, исходящий от него, что словно воздвиг между ними ледяную стену, Ника испугалась. До дрожи в коленках и ноющей боли под детским сердцем испугалась потерять своего Сашку. Не выдержала этого взгляда, что метал в нее копья, и этих плотно поджатых тонких губ. Не выдержала и расплакалась. – Почему ты ничего не рассказала мне? – Тяжело вздохнув, спросил шатен, подходя к подруге, опускаясь на приседки. – Не знаю, – Сквозь слезы, заикаясь, ответила Яковлева, действительно не понимая, почему до последнего терпела, не говоря ничего парню. – Пообещай мне, что если у тебя возникнут проблемы, ты не будешь их от меня скрывать и всё расскажешь, – Вытирая слезы, серьезно произнес полузащитник, но льды в его глазах растаяли и они снова излучали привычное тепло. – Обещаю, – Шмыгнув носом пообещала брюнетка и обещания своего не нарушала. Даже когда футболист уехал в ЦСКА, она все равно делилась с ним всем. Во-первых, на душе сразу же становилось как-то легче, а во-вторых, Сашка всегда знал, как решить её проблемы. Может быть, потому что был старше на пять лет и сам проходил через что-то подобное. Но в любом случае его советы всегда ей помогали. Однако страх, пришедший в тот день в ее сердце, так в нем и остался. Она боялась потерять шатена, обидеть его или разочаровать. Теперь же и обещание было нарушено, и многолетний страх воплотился в реальность. – Чего боялась, то и случилось, – Горько хмыкнула девушка, вытирая глаза. Встала с пола, подняла альбом и закрыв его, убрала обратно в ящик письменного стола. Сильнее запахнула кардиган и уже потянулась к выключателю лампы, как экран мобильного ярко засветился. "Завтра в 11. Не опаздывай" Пришедшее сообщение ввело Яковлеву в ступор. Нервно сглотнув, она взяла смартфон в руки, еще раз пробежалась глазами по строкам, и её словно окатили крутым кипятком. Выключив мобильный, Ника на ватных ногах подошла к кровати и села на самый край. – Боже, неужели это никогда не закончится?! – Устало проведя рукой по лицу, хрипло прошептала девушка.