Падший ангел

      Сев в машину и аккуратно закрыв дверь, уже по привычке боясь хлопнуть ей, Ника позволила себе лишь слабый поворот головы к окну. Гришин стоял у входа в ресторан, спрятав руки в карманы пальто, и испепелял автомобиль гневным взглядом. Девушка готова была поклясться, что видит, как ходят желваки у него на лице, и слышит, как он скрипит зубами от злости. Спешно отвернувшись, Яковлева опустила голову, пряча половину лица в широком вороте пальто. – Тебя домой? – Поворачивая ключ зажигания, посмотрев на подругу детства, невозмутимо спросил Головин. Брюнетка лишь отрицательно закивала. Домой было нельзя. И футболист словно сам понимал это, потому что больше ничего спрашивать не стал, молча выезжая с парковки.       Вероника осознавала, что Глеб будет либо поджидать их возле её дома, либо же всё-таки дождётся завтрашнего дня. И вот что будет тогда, она могла только предполагать, содрагаясь от страха. Но именно из-за этого сегодняшняя ночь становилась ценнее. Её хотелось прожить, просмаковать медленно на кончике языка, прочувствовав вкус. Жаль только, что в планы Сашки это явно не входило. – Высади меня где-нибудь в центре, — Прошептала Яковлева, смотря в окно. Даже мимолетно взглянуть на парня ей было стыдно. – Зачем? – Внимательно следя за дорогой, по-прежнему спокойно задал вопрос шатен. – Прогуляться хочу, – Пожала плечами девушка, в принципе сказав правду. – Ночью? Одна? – Головин всё же повернулся к ней удивленно, но Ника лишь кивнула молча, мол, а что здесь такого. Полузащитник поджал губы, внимательно всматриваясь, и неожиданно черты его лица смягчились. Он тихо вздохнул и снова устремил всё свое внимание на дорогу. Однако, практически в тот же момент свернул к обочине и остановил машину. – Рассказывай, – Выдохнул, упираясь прямыми руками в руль. – Я не понима.... – Ника, либо ты сейчас всё мне выкладываешь, либо выходи прямо здесь, – Девушка огляделась и нервно сглотнула. Тёмная дорога, которую заливает дождь, а вокруг густая лесополоса. И не души вокруг.       Но не успела она опомниться толком, как семнадцатый номер добил, надавив на больное: – Или ещё лучше: я лично отвезу тебя прямо сейчас к Гришину.       Брюнетка подскочила, словно её током ударили, и ошеломленно уставилась на Сашу. Он пристально смотрел на неё, повернувшись всем корпусом, и ожидал ответа. И по выражению его лица было понятно: говорил парень абсолютно серьезно и решительно, готовый исполнить свою угрозу. – Не надо, – Только губами безмолвно прошевелила, вся побледнев от страха. Футболист шумно выдохнул, снова смягчаясь, и произнес: – Тогда рассказывай.       Яковлева закрыла глаза, откидываясь на спинку сиденья, и повернула голову к окну. Прошептала на выдохе: – Я устала, Саш. Если бы ты только знал, как сильно я устала.       Кисло усмехнувшись, брюнетка приложила ладонь к холодному стеклу и почувствовала, как побежали мурашки по телу. Она никогда не понимала магической роли Головина в своей жизни, но всякий раз стоило просто рассказать ему о том, что её тревожит, как на душе мгновенно становилось легче. И стоило ответить сейчас, пускай расплывчато и не точно, совершенно не вдаваясь в подробности, скорее даже избегая их, а внутри всё равно отпустило.       Переведя взгляд на шатена, что находился в замешательстве, не зная, как ему докопаться до истины, Ника опустила глаза, посмотрев на его руки. Вспомнила невольно, как внимательно изучала их ладони, когда всерьёз увлеклась линиями судьбы. Как чуть ли не каждый день она брала его за руку и скользила глазами по широкой ладони, а иногда, набравшись смелости, касалась линий пальцами.       Затаив дыхание, мысленно списав всё на вино и то, что, скорее всего, это вообще последний вечер в её жизни, Яковлева вдруг взяла футболиста за руку. Посмотрела в серые глаза, заметив как он вздрогнул тут же и дернулся было, и улыбнулась невольно, ведь своей руки он всё-таки не выдернул. Наоборот, выдохнул бесшумно, обмягая и успокаиваясь под её тёплым взглядом, и крепче сжал ладонь девушки. – Ты же всегда меня понимал, Сашка. Всегда, – Не сумев скрыть горечи в голосе, хрипло проговорила Ника, всё же раскрывая и рассматривая его ладонь. Смотрела на те же, совершенно неизменившиеся линии, и сердце жалобно скулило, сжимаясь.       Парень нервно сглотнул, когда она провела большим пальцем по его ладони, но не шелохнулся, молча наблюдая, словно загипнотизированный. – Не спрашивай, пожалуйста, ничего, прошу, – Подняв голову, с такой мольбой и болью в голосе попросила брюнетка, что последняя ниточка стойкости порвалась и Саша сдался. – Хорошо, – Выдохнул, нутром чувствуя, что поступает неправильно. Но он всегда был абсолютно бессилен перед ней. А сейчас, когда в карих глазах блестели слезы, когда её голос был сломлен, и она лишь хрипло шептала, когда всё было так чертовски откровенно и искренне – тем более. – Давай погуляем.. до утра? – Спустя несколько минут, предложила Ника. Полузащитник удивленно взглянул на неё, чуть было не выдал ядовитое: "Ты же не хочешь меня видеть?", но прикусил язык. Не нужно было. Не сейчас. – Давай, – Пожал плечами и хмыкнул невольно, боковым зрением заметив как округлились и увеличились глаза девушки. Что уж тут говорить, если он и сам был в шоке от своего согласия, не понимая, почему его дал.

***

      Городской парк встретил промозглым ветром и изредка моросящим дождём. Немногочисленные фонари отбрасывали серебряные лучи, что хотя бы немного освещали погруженную в ночную темень территорию. Те участки грязного, мокрого асфальта, на которые свет попадал, сверкали и переливались, а в небольших лужах яркими, белыми очагами отражались чудом не разбитые плафоны.       В основном людей не было, лишь иногда мимо проходили шумные компании подростков. Но когда их голоса затихали, растворяясь в тёмной дали, вокруг снова воцарялась тишина, позволяющая слышать накрапывающий дождь и завывающий ветер.       Ника медленно шла рядом с Сашей и внимательно рассматривала парк, который казался ей совершенно незнакомым. Иногда она поднимала голову к небу, подставляя лицо под мелкие капли дождя, а иногда позволяла себе украдкой взглянуть на футболиста. Спрятав руки в карманы и слегка сгорбившись, он внимательно смотрел себе под ноги, не замечая ничего вокруг, и, кажется, о чем-то усердно размышлял. – Поздравляю с победой в прошлом матче. Твоя мечта потихоньку сбывается, – Молчание между ними искрило яркими вспышками, раскаленным железом проводя по внутренним стенкам горла. Несколько раз девушка тихонько откашливалась, прикосаясь к шее, и неловко отводила взгляд в сторону, не зная, как начать разговор и стоит ли вообще это делать. Прежней лёгкости не ощущалось, нечто сковывало её и держало на короткой цепи, не позволяя больше говорить всё, что только приходит в голову, что тяжким грузом лежит на сердце и тревожит мысли. Теперь приходилось на два шага вперёд продумывать каждое слово и просчитывать возможные последствия. И если в беседах с Колей или Ликой девушка к этому уже давно привыкла, то с Сашей такая методика не работала совершенно. Вместе с тем, что реально хотелось сказать, утекло в бездну и то, что сказать было можно. Но гробовая тишина садистски щекотала нервы, Ника начинала закипать, ощущая себя в комнате, в которой стены вот-вот раздавят её, поэтому всё-таки ляпнула то, что пришло на ум и на первый взгляд не содержало ничего криминального.       Однако только на первый взгляд..       Головин затормозил резко, поднимая голову, и удивленно уставился на брюнетку. Она избегает с ним встреч два года, сводит общение к минимуму, даже в переписках явно отдаляясь, и пишет лишь в честь каких-то совсем уж значимых событий. Она передаёт через их общего друга, что не желает его видеть. Но при этом продолжает смотреть матчи с его участием? Продолжает интересоваться его игрой? Помнит о мечте, о которой он по секрету ей рассказал, когда ему было десять? – Ты смотрела? – На выдохе, сипло промолвил шатен.       Вероника замялась, осознав, на чём попалась, но соврать в себе сил не нашла. Не глядя в серые глаза напротив, в которых читалось откровенное непонимание и замешательство на грани с отчаянием, уж точно.       "Смотрела. Смотрела и смотрю каждую игру, независимо от времени. Разве я могу не смотреть?" – Смотрела. Ты молодец, Сашка, – Робко кивнув, улыбнулась Яковлева, снизав плечами, но пристально наблюдая за футболистом. Боялась. Боялась, что сейчас он не выдержит всех этих загадок и снова потребует рассказать ему всё.       Головин заметил не здоровую бледность, что тенью легла на её лицо, появившийся лихорадочный блеск страха в глазах, и тяжело вздохнул. Вспомнил просьбу "ничего не спрашивать" и, злясь, ругаясь на себя мысленно, все же спасовал. Не смог надавить. – Спасибо, – Скупо улыбнувшись, проговорил парень и поправив капюшон, возобновил шаг.       Яковлева выдохнула облегчённо и замотала головой, закрывая лицо ладонями. Хотелось разреветься. Громко и навзрыд, и кричать в ночное небо так, чтобы её наконец-то услышали. Даже если голос пропадёт, все равно кричать. До потери сознания кричать. Потому что это было невыносимо – погибать, загнанной в угол, осознавать, что выхода нет, но не показывать вида. Не иметь возможности рассказать всё родному человеку, обманывать его и причинять ему боль, но для его же блага.       "Остановись, Ника, остановись" – Прошевелила губами девушка, запуская пальцы в волосы и выдыхая, шмыгнув носом. Она еще успеет гневаться на судьбу, на несправедливость, плакать над осколками своих мечтаний и планов, над вдребезги разбитой картиной будущего, которую когда-то сама же нарисовала. Всегда успеет. А сейчас нужно жить, второго шанса у неё не будет.       Догнав шатена, подбежав к нему, Вероника взяла его за локоть, прижимаясь головой к плечу. – Спасибо, Сашка. – Уткнувшись в куртку, прошептала брюнетка, прикрывая глаза, жадными глотками глотая аромат его парфюма. – Ох... – Выпуская клубы тёплого пара в ночь, вздохнул семнадцатый номер, остановившись, и притянул Яковлеву к себе, обнимая. – Совсем ты не меняешься, Роня. Все такая же маленькая девочка, – Поглаживая её по спине, ласково произнес полузащитник, со всей той бескрайней теплотой, что только к ней испытывал. – Маленькая девочка, что была по уши влюблена в тебя, – Хмыкнула Ника, выпуская из темниц сердца то сокровенное и дорогое, что все эти годы бережно хранила в тайне. Но именно сейчас, когда каждая секунда была на вес золота, она вдруг осмелела, поймав себя на мысли, что ему зачем-то нужно это знать. – Что? – Футболист вздрогнул, не успевая переваривать все сюрпризы этого вечера, что случались один за другим, сводя его с ума. – Я была влюблена в тебя, – Отстранившись, улыбнулась Вероника и тут же добавила, пока парня не ударил инфаркт: – Не переживай, это всё давно в прошлом.       Саша нервно передернул плечами, ухмыльнувшись, и покачал головой. – Ну ты и даёшь, Роня. Но теперь мне хотя бы понятно, почему ты в штыки приняла Ангелину и не упускала шанса насолить ей. – С того мостика она свалилась сама! – Ведро с болотной тиной вылилось ей на голову тоже само? А волосы в зелёный тоже сами покрасились? А тату на лбу "кикимора" тоже само появилось? – Усмехнувшись, начал вспоминать все проделки подруги Головин. Но, надо признать, он никогда не ругал её за это, не злился и не обижался. Наоборот, сам едва сдерживал смех, забавляясь вместе с ней, но конечно же этого не показывая. – Татушка была временная! И всё это я делала на первое апреля. А то, что у нее отсутствует чувство юмора – её проблемы. – Чудо ты, Роня, – Улыбнулся семнадцатый номер, притянув брюнетку к себе, обнимая крепче. Она же закрыла глаза, впервые за столько времени ощущая себя по-настоящему счастливой. И ничего её уже не беспокоило и не пугало. Её родной и любимый Сашка был рядом, и всё остальное меркло, становилось незначительным.

***

– Глеб, между нами ничего не было... — Испуганно прошептала Яковлева, шаг за шагом отступая назад от надвигающегося парня. Он зло оскалился, кивнув, но продолжил наступление. – Поверь, Саша просто подвёз меня до дома. Он просто мой друг детства, – Инстинктивно выставила руки вперёд, в знак самозащиты, Ника, наивно надеясь на лучшее. Сделала ещё один шаг и вздрогнула, осознав, что упёрлась в стену. Гришин приблизился, схватил девушку за локоть и хотел было что-то сказать, но внезапно оживший телефон Вероники помешал ему.       Медленно развернувшись в сторону тумбочки, на которой лежал смартфон, шатен посмотрел на до смерти запуганную Нику и улыбнувшись широко, отошёл. – И кто же нам тут пишет? – Взяв айфон девушки в руки, наигранно сладко протянул парень. – Ну конечно. Сашка, тебе пишет, дорогая. Как мило. – Пробежав глазами по строчкам, Гришин резко перестал улыбаться и поднял потемневший от злости взгляд на брюнетку. Замахнулся и кинул телефон в стенку, что прилетел и разбился всего в паре сантиметров от девушки.       Ника закрылась руками, сжавшись, и зажмурилась сильно, избавляясь от последних крох веры в то, что останется жива. – Шлюха! – Подлетев к Веронике, закричал парень, схватив её за волосы. – Дрянь! Я тебе всё дал, всё! Вся твоя семья только благодаря мне на улице не осталась! И чем ты мне отплатила, а? Тварь! – Ударяя девушку головой о стену, гневно кричал Гришин. Со всей силы ударив ещё раз, парень отпустил, её, отшвырнув в сторону и отошёл к окну. Уперев руки в бока, всматриваясь в двор, окутанный сизым туманом, выдохнул вдруг шумно, приходя в себя. – Я ведь люблю тебя, Вероника... – Сипло начал было Глеб, но обернувшись, заметил, что девушка лежит на полу без сознания, а у её виска виднеется тёмная струя крови...

***

      Заснув на диване с книгой в руках, Головин вздрогнул, резко подскочив и проснувшись, стоило услышать звонок в дверь. Сев, парень бросил быстрый взгляд в окно, за которым небо полыхало ярким закатом, и зевнув, протер глаза кулаками. Поднявшись, полузащитник направился в прихожую, пока громкая, довольно противная трель продолжала звучать на всю квартиру. – Лика? – Открыв дверь, удивился семнадцатый номер, увидев на пороге Арсеньеву. Она тяжело дышала, рыдала, всхлипывая, и бормотала что-то несвязное. – Что случилось? – Вероника... она... он... её... – Договорить девушка не смогла. Зажав рот рукой, всхлипнула и заревела во весь голос.