– Нет, нет и нет. – Хлопнув по коленям, парень встал с дивана и начал мерить шагами гостиную, потирая переносицу.
Брюнетка рассказала ему, что решила принять предложение опера и постарается сделать всё от неё возможное, чтобы помочь им отправить Гришиных за решётку. Напишет заявление, даст нужные показания, выступит в суде. Полузащитник же, как и ожидалось, мягко говоря, был не в восторге от такой идеи. А если говорить прямо, то он был категорически против и даже слышать ничего подобного не хотел.
– Саш...
– Нет, Ника, нет. Я не собираюсь впутывать тебя в это дело. – Шатен остановился и серьёзно посмотрел на подругу, одним только взглядом и тоном давая понять, что его позиция на этот счёт принципиальна и менять её он и не думает.
Яковлева встала и мягко, аккуратно подошла к нему, словно боясь спугнуть и снова наткнуться на клубок острых иголок. Остановившись на расстоянии ладони, приподняла голову, заглядывая в глаза, и уголки её губ невольно дрогнули, едва поднявшись.
Головин же хмуро смотрел на неё, не шевелясь.
– Саш, хочешь ты или нет, но я уже так или иначе замешана во всём этом. – Как можно мягче начала девушка. – Мне тоже искренне жаль, что всё вот так сложилось. Но нужно что-то делать, как-то спасать ситуацию, чтобы...
Семнадцатый номер отрицательно покачал головой и прохрипел:
– Не втягивая тебя в это дело.
"Вот же заладил!"
Вероника судорожно вздохнула и взяла паузу, чтобы дать себе передышку, а затем попытаться вновь. Также спокойно, ступая шаг за шагом, не теряя концентрации, чтобы ненароком не наступить на мину. Никак нельзя было в данной ситуации начинать говорить с позиции силы, давить и напирать. Саша бы завёлся, стал злиться, ершиться, в итоге рявкнул бы что-то и ушёл. И всё, тупик. А так, он хотя бы продолжал её слушать.
Заметив мизерную катушку на вязанном джемпере футболиста, в области предплечья, Ника убрала её и разгладив подушечками пальцев место, на котором та была, ещё раз вздохнула.
– Но я могу помочь. Действительно, помочь. Пойми, сейчас не то время, когда стоит воротить нос, отказываясь от соломинки в надежде на спасательный круг.
Ника снова посмотрела ему в глаза, но полузащитник лишь хмыкнул.
– Какие метафоры.
– Я серьёзно, Саш.
Головин закрыл веки и устало, с видом измученного, изнеможенного человека, глубоко выдохнул.
– Я не хочу тебя подвергать ещё большей опасности.
Роня улыбнулась.
–
Но у меня же есть ты. – Взяв парня за плечи, ещё шире заулыбалась брюнетка, стараясь скрыть свое смущение от сказанных слов.
Сашка открыл глаза, пару минут внимательно всматривался в лицо Яковлевой, а затем опять покачал головой.
– Нет. Мы найдём другой выход.
Ника собиралась что-то сказать, но он ей не позволил.
– Пожалуйста, давай больше не будем возвращаться к этому разговору, хорошо?
Поджав губы, девушка хмуро посмотрела на него, не скрывая своего недовольства. Но заметив его усталость, сжалилась и положительно кивнула. Обняла шатена, положив голову ему на грудь. Он обнял её в ответ, уткнувшись носом в макушку, и вдруг нахмурился, почувствовав что-то странное. Какой-то странный, благоговейный трепет, синекрылым мотыльком зарождающийся в душе. Но списал всё на тяжёлый, сумасшедший день.
– Подожди, Саш. А как же твои родители? Им не угрожает опасность? – Вдруг встрепенулась брюнетка, но футболист лишь слабо улыбнулся и снова прижал её к себе, бережно поглаживая ладонью по голове.
– Я уже позвонил им. В общих чертах объяснил всё отцу, предложил им приехать сюда или улететь с нами в Монако, но он наотрез отказался. Сказал, что они рано утром уедут на дачу. Она, в принципе, за двести километров от города находится, да и официально нам не принадлежит, поэтому, если что, там их искать не должны.
– Как это вам не принадлежит?
– Родители купили её у своих знакомых. Но на оформление документов тоже нужны были деньги, да и морока с ними там какая-то была. Поэтому они просто отдали деньги, а те им ключи и расписку. Они переезжали, торопились и продали нам дачу даже чуть дешевле, когда мама торговаться начала. – Парень усмехнулся.
– Я пока гуляла сейчас в сквере, папе позвонила.. – Тяжело вздохнув, тихо призналась Роня спустя пару-тройку секунд.
– Как он там? Я ему пытался днём позвонить, но у него телефон выключен.
– Переживает сильно из-за того, что подвёл вас. С мамой они поругались и он ушёл из дома. Живёт пока у своего друга.
– А маме ты звонила?
– Звонила... – Прошептала Яковлева и носиком уткнулась ему в грудь, вдыхая родной аромат, который ей всегда так нравился. – Но она не отвечает.
Сашка не нашёлся, что сказать. Лишь чмокнул её в лоб и ещё крепче прижал к себе.
***
До трёх часов ночи футболист не спал.
Сначала лежал на диване, подложив руки под голову, и пялился в потолок, по которому иногда пробегали полоски яркого серебряного света от фар, проезжающих рядом с домом машин. Пару раз поднимался, на цыпочках крался к двери, ведущей в спальню, где спала Роня, и нерешительно топтался на пороге. Тянулся к металлической ручке, но рука то и дело зависала в воздухе, а затем он просто отдергивал её, пряча за спину. И самое главное, что сам не понимал: что ему нужно? Что он здесь забыл?
Примерно в половину первого, шатен встал с дивана, стянул плед, закутавшись в него, словно в кокон, и ушёл гусеницей на кухню. Подошёл к окну и несколько минут просто смотрел, растворяясь в царящей вокруг тиши. А затем беззвучно повернул белоснежную ручку и приоткрыл окно. Холодный ветер тут же обрушился на него мощным потоком, из-за чего он невольно даже зажмурился. Но уже через секунду открыл глаза и глубоко вздохнул, жадно втягивая ночной воздух, ощущая, как совсем слегка, но закружилась голова. Кажется, теперь он начал понимать слова Ники о волшебном, неописуемом воздухе ночью, аромат которого невероятен.
Вспомнив о брюнетке, полузащитник слабо улыбнулся, но в то же время почувствовал, как на сердце опустилось что-то... весомое. Не тяжёлое, но весьма ощутимое.
Протерев лицо ладонью, он решил не закрывать окно и оставил его открытым на небольшую щель. Подойдя к кухонном гарнитуру, выдвинув первый ящик шкафа, находящегося рядом с плитой, наощупь нашел коробок спичек, достал одну и чиркнув ею, зажёг конфорку. Набрал совсем немного воды в чайник и поставил его на плиту. Достал из верхнего шкафа чашку, невольно зацепившись взглядом за ещё одну – принадлежащую Веронике, покачал головой, от чего то усмехнувшись, и закрыл дверцу. Насыпал кофе, сахара в чашку и отставил её чуть в сторону, облокотившись о край тумбы, стал ждать пока закипит вода.
Поставив на стол чашку, уже полную дымящейся и ароматной жидкости, семнадцатый номер с ногами забрался на стул, прижимая колени к груди, и сильнее закутался в плед.
Какое-то время он просто смотрел на пол, кажется, не моргая даже, словно завис. Однако пчелиный рой мыслей всё же настиг его и начал беспощадно атаковать, жалить, не позволяя отбиваться.
Сколько дней он в России? Такое ощущение, будто бы несколько месяцев. Столько всего произошло за это время... столько всего пришлось обдумать, сделать, решить. А сколько ещё предстоит? Ведь самое "интересное" только начинается. Но сейчас его заботит совсем не это.
Вчера, когда Яковлева уехала, у него было достаточно времени, чтобы подумать. И в какой-то момент он вдруг поймал себя на мысли, что привык к ней. Прирос. Привязался. Просыпаться утром, идти в душ, а затем на кухню, чтобы приготовить завтрак, или же (если брюнетка проснулась раньше) увидеть уже накрытый для них двоих стол, – что-то уже совсем обыденное, привычное и в то же время... жизненно необходимое. И при мысли, что она может уйти из его жизни, забрав с собой всё, что ему за эти дни стало так дорого и важно, его пробивал озноб. Он искренне испугался потерять её.
Сходив в гостиную и взяв телефон, шатен вернулся обратно на кухню и сел за стол. Включил смартфон и зашёл в галерею, промотав снимки на пару-тройку лет назад, в который раз радуясь своей привычке практически ничего не удалять. С улыбкой просматривая фотографии с армейцами, он вдруг остановился на той, где они вдвоём с Никой.
Она стоит перед ним, закинув руку ему на плечо, а он уткнулся ей в предплечье и смотрит куда-то за спину. Парень помнил этот момент: он тогда сел на спинку лавочки, Ника же подошла и рассказала ему что-то про Кучая, из-за чего он тут же начал подкалывать и стебать того. Сфотографировала их Лера и прислала фотку вечером, когда они все разошлись уже, подписав как-то вроде "неразлучники наши".
Их почему-то всегда называли неразлучниками.
А вот он стоит сзади Яковлевой, обняв её и чуть склонив голову, чтобы смотреть прямо в глаза. Она смотрит на него, испепеляя взглядом. Что происходило тогда, полузащитник тоже помнил. У Ники долго не получалось нормально сфотографироваться, чтобы ей понравилось, и она даже начала беситься. В очередной раз, когда брюнетка сказала Федотовой "давай еще раз", он подбежал сзади, чтобы намеренно испортить кадр. И знатно получил за это после. Правда в итоге оказалось, что это и есть единственная нормальная фотка.
Вот они сидят и смотрят друг на друга. Он боком к камере, а Вероника одной рукой приобнимает его за шею, другой же прикоснулась к щеке. И вот этот момент Сашка помнил смутно. Точнее, вообще толком не помнил. Но был уверен, что с ним тоже была связана какая-то дурацкая история.
А вот они на "Октябре" после матча. Обнимаются.
Он просмотрел все их совместные снимки и... находился в шоке. Потому что помнил практически все моменты, когда те были сделаны, и в его голове в них не было ничего такого. Но если не знать всего этого, то можно подумать, что они...
встречаются. Более того, даже если знать это, поверить в то, что они просто друзья очень сложно. Даже ему сейчас с трудом верится, потому что выглядит это всё ну совсем не так, как должно. Да ещё и в памяти так не кстати всплыла одна из их ссор с Гелей.
...– Я устала, Саш. – Тяжело вздохнула девушка, вставая с кровати и зачесывая пятерней распущенные волосы назад.
– Каждый раз, когда она приезжает, у меня такое чувство, что это вы с ней встречаетесь, а мы с тобой даже не друзья, нет. Так, знакомые.
– Что за бред? – Опешил шатен и нахмурился.
– То вы обнимаетесь, то ты катаешь её у себя на спине, то носишь на руках, то просто подхватываешь и вы либо начинаете кружиться, либо ещё как-то дурачиться. Вы пяти минут не можете продержаться, чтобы как-то не прикоснуться друг другу. Словно сиамские близнецы, неразлучники хреновы!
Ващенко шумно выдохнула и подошла к окну, опираясь ладонями о подоконник. Усмехнулась и произнесла, повернув голову в сторону футболиста:
– А меня ты максимум можешь за плечи приобнять. И то, не больше чем на пару секунд.
– Глупости, Гель.
– Да вы постоянно вместе! Шутите, шушукаетесь о чем-то на ушко, какие-то истории рассказываете, которые всё никак не переведутся, черт бы их побрал! А как она смотрит на тебя?
Они тогда сильно поссорились. Ангелина всю ночь плакала в спальне, он ушёл на диван, но тоже не сомкнул глаз. А утром она, всхлипывая, начала собирать вещи. Он остановил её, пообещал, что больше ничего подобного не будет, уверил в том, что любит только её и никто ему, кроме нее не нужен.
Через пару месяцев Вероника начала встречаться с Глебом, перестала приезжать, а затем и вовсе их общение начало сходить на нет.
Но сейчас, вспоминая ту ссору, Головин будто бы смотрел на неё другими глазами. А если все действительно было так, как говорила Геля? Если они выглядели парой не только на большинстве фотографий, но и в жизни?
"Маленькая девочка, что была по уши влюблена в тебя" – Словно удар на добивание, пронеслось в голове.
Саша глубоко вздохнул, покачал головой и заблокировал смартфон. Залпом допил кофе, закрыл окно и вернулся в гостиную. Лег на диван, слишком агрессивно взбил подушку и постарался всё-таки уснуть, уперто отбиваясь от приходящих мыслей и ругаясь на самого себя. Вот чего он в галерею полез? Всполошил только то, что вообще трогать не стоило.
***
Приготовив завтрак, Ника сделала себе кофе и тихонько прокравшись в гостиную, взяла ноутбук и зарядное устройство к нему. Устроившись на кухне, за обеденным столом, девушка зашла в ВКонтакте и увидела +2 в графе "сообщения".
Одно было от Ильзата:
"Доброе утро;) Как ты? Как спалось? Хорошего тебе дня))"
А второе от Леры:
"Приветик) Может встретимся сегодня? По магазинам пройдёмся, в кафешке посидим, поболтаем? Как в старые добрые:D"
Улыбнувшись, брюнетка первым делом напечатала ответ Федотовой. Согласилась встретится и спросила номер телефона, чтобы созвониться и договориться, где и во сколько. Затем ответила Ахметову и выключила ноут, отправляясь обратно к себе в комнату. Прикрыв дверь, она заметила, что смартфон ярко светится. На дисплее отображался неизвестный номер. Затаив дыхание, молясь, чтобы это звонил не Гришин или кто-то от него, она всё же ответила. К счастью, звонила Лера. Договорившись встретится у торгового центра через два часа, девушка отключилась и записала номер подруги, добавив его в телефонную книгу.
Поставив мобильный на зарядку, Роня начала собираться.
Натянув джинсы, брюнетка осталась в белом топе на тонких брительках, не зная, что ей надеть. Вспомнив о серой толстовке полузащитника, на которую она уже давно бросала взгляды и хотела покуситься, Яковлева на цыпочках вернулась в гостиную и открыла шкаф, в котором хранились вещи парня. Сразу же заметив свою цель, она потянулась к верхней полке, на которой та покоилась, как услышала сиплый голос позади себя:
– А ну стоять.
Вздрогнув, Вероника развернулась и увидела, что парень уже не спит. Нервно хихикнув, виновато улыбнулась и произнесла:
– Доброе утро.
Сашка хмыкнул, встал с дивана и подошёл ближе, скрестив руки на груди.
– Доброе. И что мы здесь делаем, м, Жулик?
– Чего Жулик то сразу? – Возмутилась Роня и тут же осеклась. Опустила глаза и спрятала руки за спину, ковыряя носком паркет. – Просто решила порядок навести.
– Да у меня вроде порядок в шкафу.
И вот тут то Головин и допустил главную ошибку. Причем, понял это сразу же, как только взгляд подруга резко подняла голову, а её взляд стал хитрющим-хитрющим.
– Да где порядок кто? Где? – Вспомнив о том, что лучшая защита это нападение, брюнетка резко развернулась, свистнула с полки толстовку и шмыгнула обратно к себе в комнату, закрывая дверь.
Футболист закатил глаза, слушая, как она громко напевала: "Надурили дурака на четыре кулака" и злостно хихикала.
– Детский сад, ясельная группа. – Крикнул в ответ и закрыв дверцу шкафа, отправился в ванную.
...– Саааш. – Позвала Ника, подкрашивая губы блеском, но в ответ была лишь тишина. Хотя она чётко слышала пару минут назад, как Головин вышел из ванной и, по-видимому, отправился на кухню.
– Саааш. – Снова протянула брюнетка, уже закончив собираться, потуже затянув волосы в высокий хвост. И снова молчание.
Тяжело вздохнув, девушка отправилась на кухню. Полузащитник стоял у окна, спиной к ней и пил чай, смотря вдаль. На её появление, – а она специально громко шаркала тапочками, пока шла, – он не обратил и капли внимания.
– А чего ты не завтракаешь? Я тебе омлет с сыром и помидорами приготовила. – Обняв шутена со спины, Роня привстала на носочки, уткнувшись подбородком ему в плечо и внимательно посмотрела на него.
Головин же вдруг крупно вздрогнул.
– Ты чего? Испугался что ли? – Удивилась девушка, не зная о ночных размышлениях футболиста. Впрочем, как и о том, что ему теперь всё казалось странным в их отно... дружбе. И вот такие объятья, которые для них всегда были нормой, теперь тоже вызывали сомнения и представлялись двусмысленными.
– А? Не, не. Просто задумался. – Опомнившись, пробормотал семнадцатый номер.
Ника нахмурилась, подозрительно сщурившись, но решила поверить. Тем более, что-то ей подсказывало, что даже если бы она начала задавать ему вопросы, ничего бы не добилась.
– У тебя какие планы на день?
– Ну, визу нужно забрать, она уже готова. А потом мы с Федькой хотели в КС у Кучая поиграть. А что?
– Просто мы с Лерой договорились встретиться...
– Ооо. – Протянул полузащитник и хмыкнул.
– Что?
– А ты забыла, как вы в прошлый раз нагулялись? Когда у мавзолея пели гимн СССР, загуглив текст в интернете, затем "взвейтесь кострами, синие ночи! А мы пионеры – дети рабочих" и "не расстанусь с комсомолом", а нам с Чалом пришлось посреди ночи ехать вас забирать? Помнишь, как вы таксиста до истерики довели, когда, икая и искренне переживая, спросили: "А мы дедушку Ленина не разбудили?"
– Ты мне до конца жизни будешь это припоминать? – Фыркнула девушка и минутку подумав, несильно укусила Головина за плечо.
– Эй, ты чего кусаешься?
– Память у тебя слишком хорошая. – Отойдя от парня, показала язык Яковлева.
– Слушай, мы же послепослезавтра утром уезжаем уже... – Спустя несколько минут, сев за стол и начав завтракать, задумчиво проговорил футболист.
– И?
– Может устроим послезавтра... ну, что-то вроде прощального вечера? Погуляем по Москве, потом приготовим ужин, сварим глинтвейн и посмотрим какой-нибудь фильм? М?
– Давай. – Согласилась Роня, пожав плечами.
***
– А чего ты в юридический то поступила, да ещё и в колледж? Ты же в художественную академию хотела? – Недоумевала Лера, после рассказа девушки о том, как она жила и чем дышала эти два года, что они не виделись. Естественно, о многом той пришлось умолчать.
Яковлева тяжело вздохнула.
– Родители оказались категорически против. А в колледж, потому что отпускать меня в Новокузнецк для поступления в институт, они тоже не хотели.
Воспоминания об этом периоде были очень тяжёлыми для неё. Потому что именно тогда ей оборвали крылья, причём, её же собственные родители. По большей части, наверное всё-таки, мама. Но и отец не заступился за неё, не поддержал, и просто молча наблюдал, не занимая ничьей стороны.
Она ведь в одиннадцатый класс пошла только из-за того, что думала поступать в Москву на иллюстратора. Мечтала иллюстрации к книгам рисовать, любимым делом заниматься. Мечтала переехать поближе к друзьям, к Сашке... думала тогда, что наконец-то, снова будет абсолютно счастливой. Но уже в начале одиннадцатого класса мать жёстко пресекла все её мечты. Ника весь год пыталась с ней разговаривать, пыталась её уговорить, объяснить ей, но та и слышать ничего не хотела. А в самый последний их разговор на эту тему, она разорвала и разрезала ножницами все работы дочери. В мусорное ведро выкинула все краски, кисти, отобрала графический планшет. И сказала, что больше ничего этого она видеть в своем доме не хочет, "нечего голову всякими глупостями забивать".
Брюнетка два дня после этого не вставала с кровати. Ничего не ела, не пила. Либо спала, либо смотрела в одну точку на потолке, либо ревела. По большей части, конечно, ревела. Особенно ночью.
А на третий день вечером, когда мать вынудила её встать и пойти поужинать, пришёл Гришин. И сказал, что они поступают в юридический. Его отец уже обо всем договорился, поэтому переживать тут ни о чём, дело решенное.
...– И ты забросила рисование? – Голос Федотовой заставил Роню вернуться в реальность, оставив воспоминания. Шмыгнув носом и смахнув слезы, набежавшие на глаза, она покачала головой и попыталась улыбнуться.
– Нет, но рисовать стала меньше. Гораздо меньше. – И повернула голову, делая вид, что осматривает зал ресторана, хотя на самом деле хотела скрыть покрасневшие от слёз глаза и нос. – Я даже работала иллюстратором.
– Серьезно? – Удивилась Лера, на что девушка кивнула, с улыбкой вспоминая о нескольких счастливых днях.
Преддверии дня рождения Сашки, она осознала, что денег на подарок у неё вовсе нет. Просить ни у кого не хотелось, поэтому попыталась устроиться на работу и нашла объявление о поиске иллюстратора для оформления детской книги. Откликнулась на него, прислала несколько своих работ (чудом сохранившихся и в то же время особо дорогих и сокровенных ей) и её, на удивление, приняли. Она рисовала по ночам, выполнила заказ даже чуть раньше и получила чуть больше, чем ожидала. Купила Головину подарок, отдала его Светлане Андреевне с просьбой передать Сашке, когда тот приедет. Знала ведь, что после июньского сбора он приедет. А на её вопросы соврала, что они с Глебом уезжают в Болгарию и сама подарить она не сможет.
– Слушай, у меня подруга есть, она работает в издательстве и им как раз нужен иллюстратор на новую серию книг. Я могла бы ей порекомендовать тебя, если ты хочешь, конечно.
Брюнетка шокированно уставилась на подругу.
– Я бы с радостью, но... мы уезжаем через два дня...
Федотова задумалась, а затем достала из сумочки телефон и на ещё более не понимающий взгляд Ники лишь подняла указательный палец. Пока она набирала чей то номер, а затем с кем-то разговаривала, у Ники в ушах звучал телевизионный шум, а в голове царил какой-то винегрет – смесь самых разных мыслей, порой, абсолютно противоположных и даже противоречивых друг другу.
– Ронь, завтра в двенадцать тебе удобно будет? – Прикрыв телефон ладонью, прошептала брюнетка. Яковлева отмерла, часто заморгала, а затем, переварив услышанное, также часто закивала, словно болванчик.
Лера широко улыбнулась и вернулась к разговору с кем-то, на том конце провода. И пока у Вероники в висках обезьянка долбилась в тарелки, окончательно договорилась о её собеседовании.
– Так, ну всё, она будет ждать тебя завтра в двенадцать в издательстве. Охраннику представишься, разовый пропуск на твоё имя будет у него. Пройдёшь на третий этаж, в 38 кабинет. Адрес издательства и её номер, ну на всякий случай, мало ли, я тебе СМС-кой отправила. – Улыбаясь, проговорила девушка и сложила руки на столе, словно отличница в школе.
– Божечки кошечки, святые попугайчики... – Обомлев, прошептала брюнетка, до сих пор с трудом осознавая происходящее. – Спасибо большое, Лер. Я... даже не знаю, как тебя благодарить.
Федотова же звонко рассмеялась.
– Да не надо меня благодарить. Я просто помогла двум своим подругам. – Подмигнула и обернувшись, произнесла:
– Так, ну и где наш заказ? Я уже настолько голодная, что готова съесть официанта.
Ника улыбнулась, постепенно приходя в себя, обвела зал взглядом и вдруг увидела... Зимина. Он сидел за барной стойкой и пил то ли чай, то ли кофе, что-то внимательно читая в телефоне. Ещё раз осмотревшись, Яковлева убедилась в том, что Сашки рядом нет и закусила губу, не сводя глаз с опера. Ещё раз осмотрелась. И всё-таки решилась.
– Я пойду узнаю, почему заказ так долго несут. – Поднявшись, как можно убедительнее произнесла девушка. Лера кивнула, не отрывая внимания от телефона. Вероника же увидела, что она с кем-то переписывается в WhatsApp, и заметила фотку Феди. Это ей было только на руку, потому что с Чаловым брюнетка переписывалась практически не реагируя на окружающий мир.
