создан для тебя

— это так мило, меня сейчас стошнит. — так отвернись и не смотри, хён. джэмин недовольно щелкает языком, скрестив руки на груди, но все же продолжает следить за тем, как джисон пытается сложить фирменную салфетку в фигурку, показанную на схеме в телефоне. он действует медленно, скурпулезно, сверяется с рисунком каждые пару секунд, и все равно вместо журавля выходит какой-то поникший вопросительный знак. марк, горячо болеющий за успехи друга из-за прилавка, советует: — да тут просто бумага пожестче нужна, возьми страницу из меню! — эй, никто не будет портить мне меню! — тут же доносится из кухни предупреждающий окрик тэиля, и марк виновато пожимает плечами. — дело не в бумаге, а в том, что у кое-кого из нас руки-крюки. правда, джисони? — коварно улыбается джэмин и обводит взглядом ворох испорченных салфеток в ногах джисона. тот никак не реагирует, только старательно сгибает бока так, чтобы шея птицы торчала острым уголком наружу. джэмин продолжает брюзжать: — слушай, мы тут все поседеем, пока ты закончишь. дай мне сюда эту салфетку. джисон отстраненно шикает на него и отводит руки с бумагой подальше. — уйди, я сам. — ты сам ещё лет двадцать будешь корячиться, упрямый ты осёл. давай я скручу розочку, будет мило и романтично, не то что этот твой, я даже не знаю, что это, кузнечик? — никаких розочек, отстань. и вообще, не стой над душой, лучше иди обслужи кого-нибудь. джисон хмуро бубнит себе под нос, сам едва понимая, что несёт, пока нана не запускает руку в его волосы и сильно тянет на себя. младший альфа ойкает и хватается за голову. — ты мне ещё поговори, сейчас сам побежишь всех обслуживать. — прости, хён, прости, но у меня ведь уже почти получилось! тэиль деликатно прочищает горло, проталкиваясь между ними и опуская горячие блюда на стойку. — я извиняюсь, мышонок, но у тебя два заказа в соседний район, а ты тут оригами балуешься. не против заняться своими прямыми обязанностями? джисон разочарованно вздыхает и бросает лохматого журавлика в сторону, туда, где покоятся его потрепанные собратья. тэиль прав, пора браться за работу. дело в том, что с тех пор, как пару недель назад чэнлэ снова стал заглядывать в пиццерию, у него появилась отвратительная привычка осыпать джисона подарками. вкусный ужин, милый брелок, чашечка кофе за его счёт ("ты выглядишь усталым сегодня. взбодрись!", короткая записка теснится в кошельке между студенческим и просроченным проездным на метро, чтобы не помялась). джисон, страшно смущенный, честно старался отвечать ему тем же, и даже больше — альфа в нем почему-то принимал каждый знак внимания за вызов и пытался перещеголять чэнлэ, толкая джисона на то, чтобы тратить все больше и больше денег, до тех самых пор, пока у него к своему ужасу не осталось вообще ничего. марк во время смены стал подкармливать его обмякшими ломтиками картошки, а джэмин на днях приволок из дома в обрывках газеты баночку кимчи. джисон понятия не имеет, как теперь протянет до зарплаты, но и объяснять омеге, что из-за его настойчивых ухаживаний дыра в скромном бюджете альфы теперь размером с лунный кратер, он тоже не собирается — просто сгорит со стыда на месте. это явно не та тема, которую джисон хотел бы обсуждать во время их первой беседы. несмотря на обмен романтическими жестами они всё ещё ни разу не общались толком. возможно, это и к лучшему — джисон не уверен, что сможет два слова связать в разговоре с ним, а выставлять себя на посмешище альфа не спешит. ему хватает джэмина, что каждый день отпускает шуточки насчёт его буйно цветущей личной жизни, буквально — зал для посетителей пахнет как цветочный магазин. джисон не может даже обижаться. аромат чэнлэ, в котором все реже ощущаются нотки чужого присутствия, действует на него как ласковое прикосновение и укрощает нрав альфы на раз-два. это немного смущает, но все лучше, чем возвращаться в то время, когда запах омеги был едва слышен и джисон задыхался от чувства потери. марк смеётся из-за того, как их неловкие отношения опираются исключительно на взгляды. чэнлэ со щемящей надеждой высматривает спину джисона каждый раз, как переступает порог пиццерии, а джисон сдувается как воздушный шарик, когда не может отыскать глазами улыбчивые лицо омеги, вернувшись с доставки. джисон понимает, как странно это, должно быть, выглядит со стороны, но держит язык за зубами. ему стыдно делиться тем, что постепенно начинает закипать внутри. друзьям не нужно знать, насколько сильно его манит прикоснуться к чэнлэ хотя бы на миг с той самой секунды, как тот однажды прихватил его за локоть. это пугающее чувство растет день за днём. джисон со страхом ждёт момента, когда ему придется начать силой себя сдерживать, чтобы не нарушить тихое равновесие между ними из-за своих жадных инстинктов, и гадает, удастся ли ему это в принципе. быть альфой — настоящая морока. почти так же утомительно, как быть собой, думает джисон, нехотя покидая пиццерию и бросая задумчивый взгляд на горку оставленной им испорченной бумаги, в которой зачем-то неторопливо копошится джэмин. он надеется, что чэнлэ сегодня не явится, потому что как бы ему ни хотелось увидеть его снова, одна мысль о том, что омега останется без подарка, хотя бы такого бесполезного и ничего не стоящего, как оригами, его тревожит и злит. + Н + чэнлэ светится, будто лампочку проглотил, и джено одновременно хочется закатить глаза и скушать его. он невыносимо милый, когда радуется, но ещё и страшно неугомонный, тащит джено в ту злосчастную пиццерию, вцепившись обеими руками, а ведь джено даже не любит западную кухню. он обречённо вздыхает, нехотя поддаваясь уговорам омеги. в рюкзаке леле — упаковка мятных леденцов, которые ему непременно нужно доставить своему ненаглядному. "я увидел их в супермаркете и подумал о джисони, он пахнет похоже". допустим, джено и было бы любопытно взглянуть на того загадочного альфу, который заставляет чэнлэ вприпрыжку нестись к нему навстречу, но крошечный червячок предубеждения, поселившийся в нем с тех пор, как чэнлэ вылил на него трудную историю их сближения, грозится испортить всякое впечатление о том парне. джено остаётся надеяться, что ему не придется разбивать счастливые иллюзии омеги на его счёт. чэнлэ вваливается в пиццерию как к себе домой, бросает звонкое "здрасьте!" в сторону касс и гордо усаживает джено напротив за одним из свободных столиков. посетителей не так уж много в середине рабочего дня, и к ним сразу же подходит молодой юноша-официант. у него умные, блестящие глаза и широкая улыбка, которая почему-то становится натянутой, как только тот бросает взгляд на леле и явно узнает в нем одного из постоянных клиентов. — здравствуйте, я буду обслуживать вас сегодня, меня зовут джэмин. — привет, джэмин! чэнлэ, кажется, не замечает в официанте ничего необычного и охотно принимает карту меню из его рук. джено настороженно ведёт носом, также забирая протянутый ему список блюд, и провожает силуэт парня взглядом, когда он удаляется, пообещав вскоре вернуться и принять их заказ. его запах тонкий, но хлесткий и неожиданно неприятный. он будто пытается кого-то отпугнуть. джено не успевает всерьез задуматься над тем, что это значит — чэнлэ энергично хлопает его по предплечью, перетягивая внимание на себя, и начинает радостно перечислять ему все самое вкусное, что есть в ассортименте. то, что самое-самое вкусное здесь это пак джисон, остаётся невысказанным, но джено подозревает, что так и есть. в итоге они заказывают целую гору еды, часть которой наверняка придется заворачивать с собой, и пока над их кальцоне, салатами и напитками колдуют на кухне, они проводят время за разговором. чэнлэ ёрзает на месте, временами озираясь на входную дверь, и смущённо краснеет, когда джено корит его за неусидчивость. он, на самом деле, никогда не задумывался над тем, как чувствуют себя омеги в ожидании момента, когда альфа обратит на них внимание. что бы он ни говорил, чтобы поддержать чэнлэ, джено казалось, что настоящие чувства в омеге должны проснуться уже после того, как альфа выберет ее себе в пару и сделает первый шаг к ее завоеванию. так принято считать. но чэнлэ и безо всяких боевых действий кажется вполне влюбленным. это необычно, но если это то, что делает его счастливым, джено не станет возражать. осталось лишь убедиться, что альфа, на которого леле положил глаз, надёжный человек. поднос перед джено опускается с неожиданным грохотом. джено даже подумал бы, что официант испытывает к нему некую враждебность, если бы не оказался в этом заведении буквально впервые в жизни и просто не мог успеть ничем насолить этому джэмину. в отличие от заказа джено, еда чэнлэ преподнесена ему любезно, с улыбкой. пышущая жаром пицца каким-то волшебным образом выглядит необычайно живописно на eго тарелке, а на тонкой стопке салфеток в уголке высится что-то вроде оригами. глаза омеги предсказуемо сияют детским восторгом. — это же журавлик! — чэнлэ бережно расправляет маленькие несимметричные крылья и взмахивает ими, тихонько посвистывая, будто бумажная фигурка и вправду летит. джэмин испускает какой-то растерянный вздох, наблюдая за омегой, и джено понимающе улыбается. чэнлэ сам не знает, каким трогательным порой выглядит со стороны. официант, помявшись у их стола ещё недолго, тихо удаляется, пожелав приятного аппетита, и джено вскоре приходится напомнить чэнлэ, что они пришли сюда не в игрушки играть. журавлик послушно опускается на стол между ними, кривоватый и грозящий упасть вперёд клювом в любой момент. джено бы не удивился, узнав, что в стоячем положении его удерживает только непостижимая сила любви чэнлэ. от бумаги легко веет холодом, и омега даже с набитым ртом не может перестать улыбаться. + П + — ну как? — тэиль высунул любопытное лицо в кухонное окошко, когда джэмин вернулся на пост и с кислой миной протянул ему страницу из блокнота с новыми заказами. — клянусь, он такой хорошенький, что я начинаю злиться. повар расплывается в улыбке и протягивает список вглубь кухни, где чону раскатывает тесто, а сам продолжает наблюдать за тем, как джэмин переживает внутренний кризис. — он так обрадовался этому оригами, просто отвратительно. — мне кажется, это мило. у мальчика доброе сердце. — как и у нашего мальчика, — джэмин упрямо тычет в грудь тэиля пальцем. — нашего с тобой мальчика, между прочим. кстати, вот и он. телефон джисона пищит без остановки, разрываясь от новых оповещений о заказах. парень, с которым он обычно делит смену, что-то напутал, и теперь их обоих ожидает час метаний по городу в попытках восстановить график доставки. альфа чертыхается про себя, толкая дверь пиццерии, но стоит ему вдохнуть, все мысли об аврале вылетают из его головы пробкой от шампанского. в нос ударяет почти забытый запах морской соли, намного более насыщенный, чем прежде, и буквально каждый волосок на его теле встаёт дыбом. этого ещё не хватало. он нервными широкими шагами продвигается к кухне и чуть ли не швыряет свой кейс под прилавок, за что тут же получает от марка по ушам. джэмин, оперевшись бедром о столешницу и скрестив руки на груди, мрачно глядит вглубь зала. проследив за его взглядом, джисон чувствует, как его сердце мгновенно ныряет в желудок и заходится там тревожным гудением. чэнлэ, облитый солнцем как медом, звонко смеется, откинувшись на спинку своего кресла, а напротив него, подперев рукою щеку, сидит альфа, которого джисон видит впервые в жизни, но уже отчаянно хочет облаять, будто какой-то дикий пёс. незнакомец темноволосый и крепко сбитый. у него настолько красивое лицо, что оно кажется ненастоящим, восковым, а по предплечьям текут выпуклые вены. это от него веет мускусом и солью. джисону необходимо что-то прикусить, чтобы не взвыть от негодования. обычно он тихий, сдержанный, но сегодня его уже успели вывести из себя вся та нелепая ситуация с доставкой, пустой бак и палящее солнце, а тут какой-то выскочка находится так близко к его омеге, как сам джисон никогда и не смел оказаться. спутник чэнлэ рассеянно теребит пальцами что-то, примостившееся между их быстро пустеющими подносами, и джисону хватает нескольких секунд, чтобы узнать в этом клочке бумаги одного из неудачных журавликов, над которыми джисон корпел с утра. его живот схлопывается с кошмарным урчащим звуком и он с трудом подавляет трусливое желание спрятать лицо на плече у джэмина и никогда больше не открывать глаза. он чувствует себя таким жалким. капли пота всё ещё текут по его лбу, униформа липнет к телу. усталость, скопившаяся в его запястьях от вождения, делает его ворчливым, слабым и сонным. он отказывается верить, что чэнлэ привел сюда этого альфу на свидание, но крошечный и злой фаталист в его голове шепчет, что омеге с ним будет лучше. он выглядит очень счастливым. размахивает руками, что-то увлеченно рассказывая другу, а тот смотрит на него немного зачарованно. джисон — трусишка, и ещё месяц назад бежал бы от этой картины со всех ног, но сейчас, когда между ним и чэнлэ возникла тонкая необъяснимая связь, сейчас он бы многое отдал, чтобы оказаться на месте того альфы. он даже ревновать по-человечески не может. он понимает этот взгляд. он не встречал того, кто смотрел бы на чэнлэ иначе. он злится не на этого идеального незнакомца, а на самого себя. марк зовёт его за собой в подсобку, вырывая из невеселых рассуждений, но джисон не успевает ему ответить. чэнлэ, услышав знакомое имя, оборачивается к кассам и встречается с ним взглядом, и все вокруг тает и рассыпается. чэнлэ улыбается ему так, будто в жизни не видел никого более потрясающего. джисон боится себе представить, как же тогда выглядит его собственное лицо. — боже, перестаньте, я не могу на это смотреть, — джэмин тычет ему пальцем под ребра так неожиданно, что джисон ойкает и подпрыгивает на месте. — ты на работе, а не в музее, прекрати пялиться и иди помоги марку с товаром, пока ты тут. джисон, удивленный сердитым тоном хёна, послушно убегает, поджав хвост, напоследок обведя развернувшуюся обратно к столу фигурку чэнлэ тоскливым взглядом. тэиль снова выглядывает из кухни и задумчиво мурчит о том, что кому-то здесь не хватает любви. джэмин только цокает на него и уходит обслуживать посетителей. несмотря на то, что чэнлэ, кажется, готов просидеть здесь ещё целую вечность, джено довольно скоро просит официанта упаковать для них остатки обеда и поднимается, чтобы подойти к кассе и расплатиться. по большому счету он уже увидел все, что хотел. тому альфе стоило бы научиться прикрывать рот, когда он спотыкается о присутствие чэнлэ, но в целом парень выглядит ещё более безнадежно влюбленным, чем его омега, и это хороший знак. всполохи ревности, холодком пробегающие по его спине каждый раз, когда джисон на мгновенье выпячивается из подсобки и сканирует ситуацию, только укрепляет выводы джено. — за счёт заведения, — мягко говорит чэнлэ парень за кассой, когда тот вырастает перед ним с кошельком в руках. омега смущённо ведёт плечами, не ожидавший этих слов. он начинает рыться в своем рюкзаке, пытаясь выудить припрятанный для джисона пакетик леденцов, а в это время кассир оборачивается к джено и со все той же дружелюбной улыбкой указывает на цифры на кассовом аппарате. — а это — ваш счёт. глаза джэмина, что ошивается неподалеку, сверкают хитрым, недобрым блеском, и джено порывается прыcнуть в кулак. кажется, он уловил, что тут происходит. альфа чэнлэ, уже нагруженный новым заказом, не торопится исчезать за дверью. топчется за спиной официанта и, несмотря на весь свой внушительный рост, все равно вытягивает шею, чтобы получше всех видеть. не может насмотреться, бедняжка. чэнлэ непонимающе хлопает глазами, уставившись на кассира. он обещал джено бесплатный обед, только бы заманить его в эту пиццерию, потому и говорит: — извините, но я бы хотел расплатиться за нас обоих. джэмин моментально встревает в их разговор. его брови угрожающе шевелятся на миловидном лице. — простите, сегодня у нас особая акция, общий счёт мы предоставляем только парам. вы — пара? — эмм, нет, но я только что видел, как та большая компания перед нами— — все в порядке, чэнлэ. джено кладет руку на плечо младшего и протягивает парню за прилавком свою карточку. тот выглядит виновато, но джено понимает, откуда у всех этих уловок ноги растут, и немного этим интриганам сочувствует. чэнлэ может быть сколько угодно бесцеремонным и передовым, но омега, который платит за альфу, это неслыханно, и пусть джено привычный к такому поведению чэнлэ, его альфе оно точно не понравится несмотря на всю ту щенячью нежность, что плещется в его глазах. разочарованный, чэнлэ кидает на джисона сердитый взгляд через плечо, будто это альфа в чем-то провинился. тот, взмыленный от работы и спешки, непонимающе пожимает плечами в ответ и запускает ладонь в волосы, чтобы откинуть челку со лба. чэнлэ тут же разворачивается обратно, недовольно поджав губы, но джисон всё ещё может наблюдать алеющие кончики его ушей. он милый, смешной, и пахнет как цветочный десерт. а ещё перетаскивание коробок с полуфабрикатами из подсобки, кажется, неплохо окупается для бицепсов джисона. он не настолько спортивный, как этот приятель чэнлэ, но и далеко не неженка. часы и годы, проведенные между зеркальных стен танцевальных залов, сделали его тело прочным, юрким и выносливым, и короткий взгляд омеги, на миг застывший на его руках, наводит джисона на мысль, что нужно почаще надевать майки без рукавов. можно прямо завтра и начать. марк вряд ли будет против, если джисон немного усовершенствует вид своей униформы. нужно будет подговорить джэмина этому посодействовать. от размышлений джисона отвлекает сердито пиликающий телефон. альфа сегодня всюду опаздывает. джэмин прихватывает его за загривок и любовно тормошит, негромко посмеиваясь. — замечтался, ромео? не спим, работаем. джисон неловко прочищает горло и собирается с духом, чтобы проскользнуть мимо чэнлэ и его спутника в выходу, но тут омега застенчиво преграждает ему путь. у него в руках пакетик с угощением, который он молча протягивает джисону и отводит взгляд. джисон медлит, волнуется. это впервые, когда они обмениваются подарками лично, и джисон всё ещё не уверен, заслуживает ли их. сегодняшний счёт чэнлэ с лёгкой руки джэмина ему оплачивать в долг, с зарплаты, а больше у него ничего нет, чем можно было бы с омегой поделиться. из кармашка на груди чэнлэ выглядывает потёртый бумажный клюв. джисон долго не может оторвать от него взгляд. — с-спасибо. он принимает пакетик вежливо, в поклоне, двумя руками, и где-то далеко марк фырчит от смеха, но это не важно. он раскрывает упаковку и бросает сразу две конфеты себе в рот. вкуса он не чувствует. его сердце так колотится в груди, что все его усилия сводятся к тому, чтобы не рухнуть на пол на подкошенных ногах. джено с неспешно поворачивается к выходу, и джисон любезно придерживает для него и чэнлэ дверь, снова согнувшись в учтивом поклоне, тихо лепеча им в спины на прощание: — приходите ещё. дверь закрывается под звон колокольчика и кажется, что весь персонал пиццерии дружно выдыхает. тэиль с тревожным лицом напоминает, что у джисона, вообще-то, есть работа, и если он не поспешит, наверняка напорется на штрафы, как бы его здесь не ценили. джэмин щелкает языком и тянет: — напомнить, как ты не любишь мяту? джисон в ответ показушно перекатывает конфеты во рту, и губы его растягиваются в самодовольной улыбке. леденцы на вкус как море распустившихся цветов. — хён, иди ты лесом.