Семь лет надежды. Семь лет отчаяния

На следующий день Люси ощутила на себе все прелести саке. В самом что ни на есть негативном ключе. Она проснулась от сильной головной боли и тошноты, даже не удивившись, что оказалась у себя в квартире, хотя засыпала определенно за барной стойкой в гильдии. После ухода Сумеречного Людоеда у Хвостатых началась грандиозная попойка за «мужика Люси» — так отшутился Макао в стиле Эльфмана. Урывками Хартфилия вспоминала вчерашний день, так как была под неплохим градусом, но отлично запомнила перекошенное испугом лицо Людоеда и свои слова в его адрес. Ей даже не стыдно, потому что все слова были по делу. Более того, Люси гордится собой — не каждый найдет в себе силы так высказываться. Закинувшись таблетками от похмелья, девушка кое-как добралась до кухни, налила себе кофе и задумчиво взглянула в окно. Ей, почему-то, действительно полегчало. И не физически, — ее голова раскалывалась, все внутренности переворачивало, — а морально. Она больше не хотела лежать и две недели не есть и не пить, а только смотреть в потолок. У нее появилось желание восстанавливать гильдию и сделать ее такой, чтобы все вокруг с уважением глядел на возвышающееся здание Хвоста Феи. Возможно, Люси все еще пьяна, раз ее посещают такие мысли. Хартфилия просто хотела, чтобы ее семья не теряла прежней мощи, той силы, которая была до исчезновения друзей. Чтобы все вокруг не смели даже пикнуть что-то плохое про ее пропавших друзей. А еще блондинка хотела, чтобы ее товарищам было куда вернуться. Чтобы, независимо сколько пройдет лет, Хвостатые нашли пропавших друзей и показали им гильдию, в которой ничего не изменилось. Чтобы в Хвосте Феи продолжались пьянки, стычки между согильдийцами, чтобы все оставались такими же. И больше ей ничего не надо. Кто знает, помогла встреча с друзьями, или стычка с Сумеречным Людоедом, или немного саке… Но исход на лицо. Теперь Хартфилия пестрит уверенностью. И обязательно наведается в Совет, чтобы задать лаконичный вопрос: «Че за нах вы устроили?» Только сначала нужно пережить похмелье. *** Зато другим Хвостатым головная боль, кажется, не мешала вовсе. С самого утра там кто-то расхаживал, кто-то стоял у доски с заказами, ну, а кто-то решил отпраздновать вчерашний праздник еще стаканом алкоголя. Люси отметила, что в отличие от вчерашнего дня, когда половина Хвостатых выглядела плачевно, сейчас все немного ожили. Кто-то суетился, кто-то заинтересованно обсуждал различные вещи, а кто-то разбирал заказы, которых, конечно, поубавилось. На одно из самых легких заданий отправилась Лаки, сказала, что вернется к вечеру. Люси задумчиво постучала ноготками по деревянному столу и нашла взглядом Макао. Мужчина выглядел немного нагружено — все-таки он, как один из самых старших, взял на себя ответственность следить за поиском товарищей и распоряжаться деньгами гильдии. Несмотря на это, Конбольт отказывался называть себя Мастером и предлагал на эту роль кого угодно, но не себя. — Макао? — блондинка села рядом с мужчиной, махнув рукой. Конбольт поднял серьезный взгляд на девушку, но уже через секунду просиял и улыбнулся. Хартфилия невольно улыбнулась в ответ. — Привет. Я тут с одним важным вопросом. — Валяй. — Я думаю, что нам стоит навестить Совет и поговорить с ними по поводу отсутствия мастера, Сумеречного Людоеда и прочих проблем, — Конбольт ненадолго замер, обдумывая слова девушки. Она была права — нужно обязательно как-то связаться с вышестоящими, потому что сам факт нахождения в одном городе двух гильдий сильно напрягал. — Подозреваю, что им просто не выгодно помогать нам в поисках. Во-первых: выделять корабли на наши вылазки затратно, а во-вторых: мы все-таки очень много неудобств им предоставляли, а поэтому легче просто сделать вид, что шанса на спасение нет. Мужчина даже удивился от такого потока мыслей. Люси все две недели после известия валялась у себя в квартире в полуобморочном состоянии, вчера напилась так, что едва ли не убила парня, а уже сегодня выдает такие здравые умозаключения. Она очень быстро вернулась к жизни. «Или решила зарыться в дела гильдии, чтобы меньше думать о друзьях» — добавил Конбольт про себя. — Хорошая идея… Вот ты этим и займись, а мы пока еще одну экспедицию организуем, — у девушки глаза полезли на лоб. — Что ты на меня так смотришь? Ну, поговоришь по-человечески, попросишь… Если не согласятся — можешь припугнуть, так и быть, разрешаю. — Припугнуть? Волшебников Совета?! — Люси почувствовала, как у нее задергался глаз. Макао, конечно, всегда отличался буйным нравом, но чтобы настолько… — Знаешь, тебе это под силу, я уверен. Ты вчера столько всего тому парню наговорила, да так, что мы уже думали ему могилу рыть, — хохотнул Конбольт. Мужчина выглядел расслабленно, но где-то на подкорке сознания каждый в гильдии знал, что ему тяжело скрывать собственные переживания. — Да я же напилась! — Ну так и сейчас напейся, — просто ответил Макао. — Все, иди. Возьми себе кого-нибудь в напарники и покажи Совету силу Хвоста Феи. Давай-давай. Люси страдальчески выдохнула и встала из-за стола. Поехать то она поедет, а говорить что? Девушка редко вела переговоры, от которых зависит жизнь целой гильдии. Хартфилия была не уверена, будут ли их вообще слушать? Войдут ли в положение или плюнут, оставив до недавних пор сильнейшую гильдию Фиора догнивать в долгах? Шансы невелики. Чтобы их улучшить, нужно взять с собой кого-нибудь, кто умеет говорить и находить компромиссы… Например… — Леви-и!!! *** — Так, нам нужно договориться с Советом на счет времени и средств, а также решить по поводу Сумеречного Людоеда… — Леви приложила палец к нижней губе, задумчиво глядя в пейзажи за окном. Синеволосая рассуждала вслух вместе с Люси. Они только сели в поезд и решили по пути в Крокус продумать то, что скажут по прибытию. — Мда-а, сомневаюсь, что нам пойдут навстречу. — Конечно, не пойдут. Наша задача заставить их хотя бы немного посодействовать, — вздохнула Хартфилия, складывая руки на груди. — Нам нужно время, чтобы заняться исключительно поиском, не отвлекаясь на другие проблемы. Хотя бы несколько месяцев… Хоть чуть-чуть… — кареглазая прикрыла веки на мгновение, вспоминая широкие улыбки пропавших согильдийцев. Сердце отозвалось болью в груди. Люси откинулась на спину и запрокинула голову вверх. Поезд проезжал через леса, мимо полей и озер — все эти вещи не вызывали в девушке прежнего восторга. Возможность посетить столицу Фиора тоже не казалась столь невероятной теперь. Хартфилия с удивлением отметила, что детская наивность постепенно исчезала. На ее место приходили суровый взгляд похолодевших карих глаз, поджатые губы и холодный характер. Два привычных хвостика сменились распущенными волосами, водопадом ниспадающими на плечи. Короткая юбка и топ оказались в мусорке сегодняшним утром, в шкафу Люси откопала черные брюки и белую рубашку, в которые и была одета сейчас. Ей не хотелось больше видеть у себя в гардеробе яркие цвета. Более того, яркие солнечные волосы стали раздражать ключницу и она всерьез подумала попросить Рака покрасить ее в черный. Сияющая радость и открытость резко стала покидать душу девушки, оставляя там место только для холодности. Это напрягало Леви и никак не волновало Люси. Как быстро меняются люди, стоит им пережить тяжелое событие. — Блевану, — прокряхтел парень с длинными черными волосами, лежа головой на столе поезда. МакГарден закатила глаза и нахмурилась, глядя на него. — Вот ты мне скажи, на кой-черт за нами увязался, Гажил? Знал же, что мы в поезде поедем, но все-равно поперся, — сказала синеволосая, немного наклоняясь к парню. Он что-то пробурчал, кажется, про трою, а потом жалобно заскулил. Люси даже стало немного его жаль. Наверное обидно, когда на земле ты сильный убийца дракона, способный уничтожать целые дома, а в любом транспорте — безвольная тушка. — Я хотел… п-помахаться… с Советом, потому что они сво-олочи… — с трудом ответил брюнет и снова закрыл рукой рот, сдерживая рвотные позывы. — Идиот, — заключили девушки, переглянувшись. *** — Месяц, — мужчина в форме Совета нахмурился, повторив это в сотый раз. Упрямая девушка не хотела слушать никого. — Мы можем дать вам только месяц. — Месяц?! Какой к чертовой матери месяц?! Что мы должны успеть за это время по вашему? Осознать бренность бытия и мирно разойтись?! — Хартфилия пришла в настоящую ярость. Даже Гажил, отличающийся буйным нравом, сильно удивился, что кто-то полез против Совета. Блондинка метала молнии одним своим взглядом, оставляя только смельчаков (или самоубийц) перечить ей. Большинство магов Совета уже опустив взгляд сидели на своих креслах, готовые отдать этой фурии все, что нужно: и время, и деньги, и душу отдать — все, чтобы она ушла. — Месяца вполне достаточно, — мужчина терпеливо ответил, игнорируя выпады блондинки. — Нам в принципе неясно, зачем вам нужно время. Нового мастера можно избрать за день и гильдия начнет существовать. — Нам нужно найти наших товарищей! — воскликнул Гажил, удержавшись, чтобы не стукнуть со всей силы по круглому столу, за которым собрался Совет и трое из Хвоста Феи. Он сжимал и разжимал кулаки, в гневе сверкал алыми глазами на магов, но те либо вовсе на него не смотрели, либо бесстрастно выдерживали его взгляд. — Ваших товарищей, — словно передразнивая, сказал другой старик, сложив руки в замок, — не могут отыскать уже почти месяц. Их признали погибшими, как бы вы не юлились. Вам не обязательно прикладывать усилия, чтобы их искать. Смиритесь. Хвостатые пораженно замерли, словно их окатили ушатом холодной воды. Леви, глотая слезы, опустила голову. Ее вера в то, что им могут помочь, рассыпалась песком по ветру. Конечно, довериться в человечность людей Совета — очень наивно. Девушка поджала губы и жалобно посмотрела на магов. Неужели они не люди, а ими управляет лишь холодный расчет? Неужели они действительно всего-то политики, которых не волнуют чувства других? Разве нельзя дать немного больше времени, чтобы оставить другим хотя бы надежду? Хотя бы жалкую ее крупицу! Гажил горько усмехнулся. Ну, разумеется, их согильдийцев уже признали погибшими. Ага, только орден посмертно осталось вручить, чтобы сделать вид, что властям очень жаль. Но по лицам видно, что все в Совете торжествуют. Меньше проблем будет на их голову, если Хвост Феи распадется. «Накося выкуси!» — хотелось крикнуть на весь зал, но даже Редфокс понимал, что тут они проиграли. — Не смей, — слева от брюнета повеяло холодом. Зловещая аура взметнулась вверх, заставляя всех присутствующих невольно вздрогнуть. Парень обернулся и увидел злую, как черт Хартфилию. Ее глаза загорелись огнем, и она превратилась в настоящего дьявола. Гажил сразу вспомнил о том, как вчера эта блондинка одними словами заставила Людоедов бежать на дрожащих ногах прочь от гильдии. Стало не по себе. — Не смей говорить, что они умерли! — Кто ты такая, чтобы дерзить мне, девчонка? — с насмешкой спросил старик. «Ну дурак» — нервно хохотнул Редфокс про себя. — Вы даете нам месяц, Совет? — она нагло проигнорировала вопрос мага. Люси обвела взглядом всех из Совета, ее губы растянулись в самодовольной ухмылке. — Хорошо. Месяц так месяц. Нам действительно хватит этого. Если вы думаете, что Хвост Феи так просто сдастся, то вы сильно ошибаетесь! Я верю, что наши согильдийцы живы. Все Хвостатые верят. И мы найдем их. Пройдет месяц — мы поставим нового мастера и продолжим искать, пройдет год — Хвост Феи будет процветать и мы не оставим надежд! Пусть пройдет хоть десяток лет, мы не перестанем верить, не прекратим поиски! Не хотите нам помогать? Мы справимся сами! Люси развернулась, бросила беглый взгляд на Леви и Гажила и отправилась к двери. Хвостатые, переглянувшись, поспешили за ней. На секунду замерев около двери, блондинка обернулась. Ее карие глаза сверкнули огнем. Она смотрела прямо в глаза тому старику. — Запомни мое имя. Я — Люси из Хвоста Феи. Запомни это на всю жизнь, — прошипела девушка напоследок, а после скрылась за дверью, вслед за своими согильдийцами. Вся ее уверенность пропала, стоило двери хлопнуть за спиной. *** Люси молчала, не настроенная на разговоры. Ей нужно было многое обдумать. И, несмотря на попытки Леви разговорить подругу, не проронила ни слова. Слишком много Хартфилия взвалила на свои плечи. Такие громкие слова, а по факту сама уже сдается. Им дали месяц! Чертов месяц спокойствия, который они могут потратить на поиски, а что потом? У них закончатся деньги, а заказы вряд ли продолжат поступать также, как раньше, ведь гильдия сильно ослабнет. Волшебники, как ни крути, станут покидать ряды Хвоста Феи. А потом от гильдии останутся лишь воспоминания о былых временах и новости в старых газетах. Люси вздохнула. Ей срочно нужно было отвлечься от этих не радужных мыслей. Поэтому она, порывшись в сумочке, увидела там на самом дне тот самый обсидиановый ключ. Выудив его, девушка поднесла вещицу к глазам, чтобы получше рассмотреть. Ничего нового Хартфилия не увидела. Создан из обсидиана, драгоценный камень в центре, от которого исходила эта теплая магия. Она все еще не знала, для чего был создан этот предмет и какие врата открывает. — Ого, Люси, у тебя новый ключ? — МакГарден подсела к подруге и посмотрела на артефакт, заинтересованно склонив голову. — Можно взглянуть? Он какой-то… необычный. Хартфилия пожала плечами и протянула предмет девушке. Синеволосая покрутила его в руках и осмотрела со всех сторон, забавно нахмурив брови. Затем она вернула ключ хозяйке и порылась в своей сумке, видимо, ища какую-то книгу. — Вот! А я-то думаю, где его видела, — Леви вытащила к себе на колени увесистый том «Магии Держателей» Люси присвистнула, заметив, сколько в этой книге страниц. — Так-так-так… «Заклинатели Рун»… Итак, вот оно! «Ключи Рунных Эльфов». И на первой же странице твой ключ. «Асур — Рунный Эльф, владеющий вечным пламенем и символизирующий возрождение» — Подожди, Рунные Эльфы? Что? — Хартфилия забрала книгу из рук синеволосой и внимательно пробежалась глазами по тексту. «Заклинатели Рун — волшебники-Держатели, чья способность заключается в призыве Рунных Эльфов. Магия Рунных Эльфов — Держательная магия, с помощью Ключей используется Заклинателями Рун для призыва Рунных Эльфов. Одна из древнейших магий Земного Края. Сейчас считается утерянной. На данный момент известны десять Ключей Рунных Эльфов, все они названы в честь эльфийских рун. Асур — Рунный Эльф-маг, владеет волшебством пламени, символизирует возрождение. Архаин — Рунный Эльф-маг, владеет волшебством теней и тьмы, символизирует тайны. Сейл — Рунный Эльф-воин, владеет холодным оружием, символизирует справедливость. Синас — Рунный Эльф-маг, владеет волшебством льда и холода, символизирует смерть. Ситон — Рунный Эльф-хранитель, владеет огромными знаниями в различных сферах, символизирует мудрость. Харатои — Рунный Эльф-лекарь, символизирует энергию. Менлуи — Рунный Эльф-маг, владеет волшебством воды, символизирует силу. Ориор — Рунный Эльф-маг, владеет волшебством крови, символизирует жизнь. Сентаи — Рунный Эльф-маг, владеет волшебством ветра, символизирует полет. Дароир — Рунный Эльф-маг, владеет волшебством памяти, символизирует воспоминания» — Ого-о, — протянула Люси, — их много… Всех сразу не запомнишь. — Да, — Леви кивнула, улыбаясь, — и у тебя самый первый ключ из этого списка. Асур, владеющий пламенем! — синеволосая восторженно посмотрела на подругу. — Ты хоть понимаешь, какая это редкость? — Ммм, — фыркнула блондинка. Если этот предмет такой особенный, то откуда у той, на вид обыкновенной, женщины был этот ключ? И какой резон отдавать его первой встречной, если можно продать подороже какому-нибудь коллекционеру? Хартфилия нахмурилась. Что-то здесь определенно было нечисто, но разбираться не было желания и сил. — Асур, значит?.. Обсидиан задорно сверкнул на свету. *** — Месяц?! — вспыхнул яростью Макао, стукнув по столу. — Какой к чертовой матери месяц?! Они там все с ума посходили! Идиоты! Люси горько усмехнулась. Надо же, у нее дежавю. Сама так же отреагировала. Хвостатые заметно поникли, когда узнали, что Совет не хочет иметь дел с ними. Казалось, все надежды потухли — им дан один месяц, прежде чем начнутся новые проблемы. Прежде чем им придется смириться, что настала пора для нового Хвоста Феи. — Мы не успеем сделать больше трех экспедиций! — воскликнула Лаки, с тревогой смотря на всех согильдийцев. Девушка поджала губы и склонила голову, пряча глаза. Кажется, она заплакала, потому что ее голос задрожал. — Три экспедиции — это очень мало… Они словно издеваются… «Мы не успеем», «Плакала сила гильдии», «И что мы теперь можем?» — эти фразы пронеслись по гильдии, поднялся оживленный гул. Все были в отчаянии. Они смотрели друг на друга в поиске поддержки и не находили ничего, кроме безграничного страха в глазах. Им было неизвестно будущее, они были не уверены в настоящем — что может быть хуже, чем это? Люси выругалась про себя. Ее товарищи, привыкшие, что сильные согильдийцы тащат все на себе, видимо забыли, что они тоже Хвостатые и что тоже могут многое. — Может… Нам разойтись? — прошептал Наб едва слышно, но в тишине, которая воцарилась в зале, всем показалось, будто он это прокричал. Гильдия замолчала. Где-то послышались всхлипы, кто-то захрустел костяшками от волнения. Кинана нервно стукнула начищенным до блеска стаканом, когда ставила его на полку. Гажил запрокинул голову назад и тяжело вздохнул, от бессилия стукнув по стене так, что посыпалась штукатурка. Леви бездумно смотрела в пол, не выражая никаких эмоций, хотя ее глаза были полны печали. Лаки роняла слезы, и они разбивались о деревянный пол. Макао, который еще утром был преисполнен светлых надежд на лучшее, сейчас и вовсе поник, закрыв глаза рукой. Его друг Вакаба нервно курил, каждую секунду затягиваясь по новой. Биска с Альзаком, сидя в самом дальнем углу, просто смотрели вперед себя, обдумывая слова Наба. Люси смотрела на них и не узнавала. Не видела ту гильдию, в которую пришла. Не видела веселья и вечной веры в лучшее, искрящейся в глазах. Лишь смирение. Она увидела в них себя, когда две недели валялась в апатии, потому что не верила, что это может быть правдой. Что ее друзья исчезли, не оставив после себя ничего, кроме воспоминаний, которые навевали только грусть. И теперь, когда все в гильдии уже потеряли надежду, Хартфилия ее сохранила. Тогда ей встать на ноги помогла Леви и немного отрезвляющих проблем, которые свалились на голову: у нее не было времени страдать благодаря Сумрачному Людоеду и поездке в Совет. — Ну да, — фыркнула Люси, презрительно окинув Хвостатых взглядом, — давайте сдадимся. Это же так по-фейритейловски. Сдаваться, когда мы так нужны друг другу, разве не так, Леви? — МакГарден всхлипнула, но головы не подняла. Блондинка поднялась из-за стола и подошла к барной стойке, чтобы все ее видели. — Ну давайте. Стирайте свои метки. А вместе с метками стирайте гильдию, существование которой под угрозой. Стирайте свой дом, в котором столько пережили рука об руку. Стирайте свою память, свою жизнь, своих друзей. Ведь именно этого они хотели. Чтобы потом вернуться и увидеть, что Хвоста Феи нет. Потому что трусы, оставшиеся от гильдии, поджали хвосты и сбежали, сверкая пятками, вместо того, чтобы сохранить свой дом. Хвостатые молчали и пораженно смотрели на девушку, которая с уверенностью в глазах говорила эти слова. Они смотрели на свою согильдийку и не видели той Люси, которая была перед ними до этого. Безусловно, Хартфилия всегда была сильной. И сила ее была не только в магии, но и в характере. Она сбежала от отца, спасала товарищей и оставалась собой. Но сейчас Хвост Феи увидел словно другую Люси. Смелую и готовую на все ради гильдии. Они увидели в ней те черты, которыми должен обладать каждый Хвостатый. Они увидели в ней любовь к товарищам, несмотря на то, что их разделяло неисчисляемое расстояние, и ее преданность гильдии. — Почему же вы все еще с метками? Давайте, вперед, стирайте их. Но никто не шелохнулся. — Ни за что, — хмыкнул Гажил, поднимая взгляд. В карих глазах Люси он увидел усмешку. — Почему? — Потому что это наш дом. А за дом нужно бороться, — ответил с уверенностью Джет и остальные его поддержали. — Ну что? Покажем-ка всем силушку Хвостатых, м? — Хартфилия подняла указательный палец вверх, показывая жест Хвоста Феи. Остальные не могли не поддержать девушку и уже через секунду в воздух взметнулось еще пятнадцать указательных пальцев. — Дааа! — разлетелись по всей гильдии восторженные крики. И в тот момент все Хвостатые разглядели в Хартфилии еще одну черту, но на этот раз свойственную Мастеру. Она смогла воодушевить толпу, направить ее. А это многого стоит.