Семь лет надежды. Семь лет отчаяния

Леви с тревогой посмотрела, как Люси, вернувшись из Крокуса ранним утром, сразу завалилась в кабинет и заперлась там. На все просьбы поговорить недовольно что-то мычала и игнорировала. Судя по звукам, блондинка не собиралась спать, а грохот и возмущенные крики только подтверждали подозрения. Никто не понимал, что там можно так громко ронять и откуда с виду такой милой девушке знать столько бранных слов. Плюсом ко всему, Кинана расслышала звон стекла, так что скорее всего Хартфилия еще и выпить решила. Впрочем, никто этому почти не удивился, хотя мысленно каждый отметил для себя, что займется здоровьем Мастера. МакГарден понимала, что подруга загоняет себя в могилу. Ее стремления сделать все возможное для гильдии делали хуже для Люси. Она забывала поесть, не успевала выспаться и днями не выходила из кабинета, «развлекаясь» благодаря документам и стакану вина. Было понятно, что на ее здоровье это точно не скажется хорошо. Леви несколько раз предлагала свою помощь, но Хартфилия продолжала делать все сама. Люси постоянно отвечала, что это ее работа, ее обязанность, поэтому она справится, аргументировала это тем, что все в Хвосте Феи привыкли ради гильдии отдавать свою душу и тело. Синеволосая знала, что ее подруга все сумеет, даже говорить об этом не стоит, но вопрос: какой ценой? Ценой здоровья? Ценой своей жизни? Это ни капли не нравилось МакГарден. Но приходилось мириться, потому что против бараньего упрямства Люси сложно было что-то предпринять. Правда, Леви тоже была не пальцем деланная. В документах она что-то, да понимала. Поэтому, стоило подруге отлучиться хотя бы на пару минут, МакГарден шустро утаскивала из кабинета стопку бумаг, чтобы блондинке было полегче. Какие-то, где нужна была подпись Мастера, потом возвращала обратно, а с другими разбиралась сама. Пускай чаще всего Хартфилия все-таки замечала пропажу, затем сильно сердилась, ругалась на подругу, но все-таки в итоге благодарно улыбалась. И иногда специально откладывала менее важные документы в отдельную стопку, надеясь, что синеволосая возьмет их на себя. Леви не знала, стыдилась ли этого Люси, либо уже смирилась, что все не в состоянии успеть сама. Гажил же, в свою очередь, лишь иногда бросал на Люси немного недовольные взгляды. По нему не скажешь, но где-то в глубине души он тоже переживал. Сложно не заволноваться, когда каждый день рядом с тобой бегает назойливая Мелкая с ворчанием в сторону глупой Хартфилии и слезами на глазах. Редфокс говорил, что Люси взрослая, разберется сама, но чем больше наблюдал, тем отчетливее понимал, насколько сильно она плюнула на свое состояние. На пару с Леви они старались вразумить блондинку, но в итоге все заканчивалось без прогресса. Будучи убийцей дракона, Гажил обладал сильным чутьем. Он лучше чувствовал запахи, слышал больше, а также сильнее ощущал магию и ауру волшебников. И в один из достаточно спокойных дней, когда он вместе с Леви и Лилейным решил немного посидеть в гильдии, воздух сотрясла волшебная энергия. Гажил едва не подавился пивом от неожиданности, в то время как другие только недоуменно переглянулись, определенно что-то ощутив, но не настолько явно, чтобы переживать. Брюнет потер виски, приходя в себя. Сильный выброс исходил из кабинета Люси, к которому Редфокс поторопился, не объясняя другим согильдийцам, что случилось. Даже не стучась, парень зашел в комнату и замер. Девушка тяжело дышала, опираясь руками на рабочий стол и пыталась успокоить быстро клокочущее сердце, которое услышал Гажил. Она выглядела напуганной, уставшей, такой, что Редфокс удивился. Раньше вечно неунывающая блондинка теперь была невероятно подавленной и потерянной. А еще сильнее удивило, что никто, никто, черт возьми! не знал о том, что творится с блондинкой, потому что она молчала. Молчала о проблемах, которые не выглядели как те, на что можно просто забить. Он ощутил, как воздух сгущается от всплеска магической энергии, становясь тяжелым и дышать приходится чаще. Как хриплое дыхание Люси разрывало тишину, притягивая к себе внимание. Как ее плечи испуганно дрожат, а потемневшие карие глаза наполняются неподдельным ужасом. Заметив парня, она выгнала его вон громким голосом. Стоило двери хлопнуть, то девушка осела на пол — Гажил узнал это по скрипнувшему полу. С того самого дня парень постоянно заставлял Хартфилию сходить к Полюшке, но как назло, все никак не складывалось. То Люси была абсолютно завалена, то целительница решала внезапно уйти невесть куда. А выбросы становились все сильнее, случались все чаще. Леви стала переживать и за Гажила, который был слишком нервным последнее время. Теперь же, Люси только приехала, а уже сидит со своими бумажками в кабинете. И даже сквозь запертую деревянную дверь Редфокс чувствовал запах вина и сильные колебания магии, с трудом сдерживаемые внутри. Абсолютно себя не бережет. — Люси, открой! — прокричала Леви в который раз за это утро, изо всех сил барабаня по двери в кабинет Мастера. В ответ из-за двери послышались какие-то приглушенные нецензурные выражения и снова грохот. Леви уставше потупила взгляд. — Да что ты там творишь, идиотка! — вспылил, в конце концов, Гажил, со всей дури замахиваясь на дверь, но вовремя останавливаясь. Ему сильно надоели эти извечные игры «Достань Хартфилию из кабинета, чтобы эта дура не убила там саму себя, а иначе вам всем придется снова вставать на ноги и искать нового Мастера». — Всю гильдию на уши поставила, отдохнуть спокойно не даешь! А ну, открывай, болельщица! Иначе выломаю, чинить будешь сама! Люси подозрительно затихла. Леви тревожно обернулась по сторонам, заглядывая в глаза стоявших неподалеку согильдийцев. Та часть Хвоста Феи, которая ненадолго заглянула в гильдию между заданиями, была около входа в кабинет Мастера. На их лицах была заметна встревоженность. Теперь почти каждый чувствовал нестабильную магию ключницы — это Гажил понял по глазам. Хартфилия же перестала стучать чем-то об пол, наливать вино в стакан и просто сидела, наверное? Этого никто не мог сказать наверняка. Спустя очень нервные для всего Хвоста Феи два часа, в кабинете послышались шаги. Волшебники вмиг подняли взгляды в сторону кабинета, а потом переглянулись. Люси открыла замок, отворила дверь и нахмуренно посмотрела на Хвостатых. На ноги поднялись сразу все согильдийцы, за одну секунду подбегая к Мастеру. У них было много вопросов, но ответы на них получить было не суждено. Одним взмахом руки заставив всех замолчать, Хартфилия схватила с тумбочки при входе свою сумочку и вышла кабинета. — Я к Полюшке, — бросила она более небрежно, чем следовало. Гажил агрессивно развел руками, не замечая, что блондинка звучала как-то слишком неспокойно. Леви попыталась взглядом вразумить друга, но ничего не вышло. — Да ладно, неужели? Как же тебе такое в голову пришло, интересно? — брюнет злорадно оскалился. Его жутко бесило отношение этой идиотки к самой себе. Неужели не понимает, что от ее состояния напрямую зависит вся гильдия? В конце концов, теперь она Мастер, именно она придумала план по защите грузов, именно в нее поверили все Хвостатые. Большинство вещей, из-за которых гильдия все еще на плаву существуют благодаря этой дуре. — Решила наконец-то обратить внимание на свое состояние, да? Вот уж не думал, что до тебя дойдет, что это нужно сделать! — Заткнись, — гневно скрипнула зубами Хартфилия, на секунду замерев, но так и не обернувшись. Все пораженно уставились на ее прямую спину, скрытую длинными светлыми волосами. И только Гажил уловил, как всколыхнулась ее магия, одним чудом удержавшись внутри. Ему вмиг стало неловко, что он тронул ее в таком состоянии. Хотя внешне Редфокс продолжал делать злобный вид. — Мне не до препирательств. К вечеру буду, наверное. Документы в верхнем ящике комода, Леви, если что отдашь Совету сама. До свидания. Все с той же прямой спиной, Люси проследовала за пределы здания, даже не смотря на своих друзей. Стены гильдии содрогнулись, стоило девушке покинуть ее. — Я за ней, — кивнула Леви, скрываясь за дверью вслед за подругой. Гажил нервно повел плечами, с какой-то неведомой тоской глядя на убегающую тень МакГарден. А ведь он хотел пригласить Леви на задание, чтобы после посидеть в кафе. Чертова болельщица. Портит все его планы. *** Люси очень не хотела распространяться по поводу магических выбросов. Она была почти полностью уверена, что вся гильдия начнет волноваться и не даст ей работать, потому что будут заставлять лечиться. А ей это было не нужно, ведь сохранить Хвост Феи дело первостепенной важности. Только уйти, не вызвав у согильдийцев волнения, не получилось. Ну, как обычно, хотелось как лучше, а вышло как всегда. И теперь, вместо тихого побега в полном одиночестве, Люси вынуждена идти к Полюшке вместе с Леви. К тому же МакГарден очень хочет узнать, что происходит с подругой, а блондинка… Ей бы просто удержать выброс, который беспокоит с самого утра и не напугать синеволосую. Девушки добрались до дома Полюшки за час, сначала на электричке, а потом немного пешком, что далось Люси немыслимо трудно. Она и не думала, что все будет так плохо. Старушка, к счастью, оказалась на месте. Леви постучалась в дверь, беспокойно оглядываясь на Хартфилию. Блондинка стояла с закрытыми глазами, опираясь о стену дома. Выглядело это достаточно странно, чтобы начать волноваться еще сильнее. А еще напрягало то, что Люси не проронила ни слова о том, что ее беспокоит, хотя ей явно было нехорошо. — Кого там опять принесло… — раздался недовольный голос Полюшки. Старушка открыла дверь и внимательно посмотрела на МакГарден, прожигая ту взглядом. В красных глазах женщины отразилась злость. — Чего тебе, девчонка? Леви жалобно взглянула на целительницу и чуть отступила, позволяя ей увидеть Люси. Блондинка подняла пустой взгляд на Полюшку, едва держась на ногах. Целительница сощурила взгляд, смотря глаза в глаза на Хартфилию. — Я поняла. Проходите, — вмиг женщина сменила гнев на милость и пропустила внутрь своего домика волшебниц. Люси тут же осела на кровать, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Хартфилия даже не предполагала, что ей станет настолько плохо за такой короткий срок. Полюшка посмотрела на блондинку так гневно, как только могла, но не стала повышать голос, потому что видела плачевное состояние девушки. Женщина посмотрела на Леви, так как знала, что Люси сейчас не в силах говорить. — Какие симптомы? — Я-я не знаю… — трясущимся голосом проронила МакГарден. Ей вдруг стало очень страшно. Подруга, с которой они были очень близки, сейчас выглядела очень плохо и с трудом дышала, сидя на кровати, а Леви даже не знала, что с ней. Она совсем недавно потеряла целых шестнадцать своих друзей, которые были на острове. Шестнадцать человек пропали без вести, а синеволосая даже не могла никак спасти их, потому что была слишком далеко. И теперь Люси, чье состояние с каждой секундой ухудшалось, но даже находясь рядом с ней Леви не могла ничего сделать. — Магические выбросы… минимум два раза в день, — прокряхтела Люси. МакГарден обернулась на подругу и широко распахнула глаза. Это ведь далеко не шутки, а очень опасная вещь, с которой нельзя мириться! Леви задрожала. — Случались каждый раз, когда я пыталась колдовать, первое время происходили даже из-за того, что я дотрагивалась до ключей. — Вот же идиотка, чего раньше не подумала собой заняться? Решила подохнуть, да? Господи, какие же люди глупые, — зашипела целительница. Она достала с полки несколько зелий и трав. — Это очень опасно для волшебников, чуть ли не самый страшный симптом. Если выбросы происходят так часто, то значит, что магический источник слишком мал для того количества магии, которая есть в тебе. Может начаться разрушение источника, который будет не выдерживать постоянные резкие потери магии. Его будет тяжело восстановить. Тебе срочно нужно начать медитировать, чтобы расширять источник, иначе он может просто лопнуть. — Какой ужас… — Леви прислонила ладони по рту, закрывая глаза. — Люси, почему ты ничего не говорила?.. Мы бы помогли, Люси… О Фейри… Хартфилия стыдливо опустила глаза, чтобы МакГарден не увидела, как они заблестели. От одной мысли о том, что она может лишиться духов, по спине побежали мурашки и все внутри похолодело. Она и впрямь идиотка, раз раньше не нашла способа связаться с Полюшкой и запустила все. — Сегодня останешься здесь, буду тебя возрождать. Завтра-послезавтра тоже, медитировать целыми днями будешь, чтобы источник не треснул, — Люси уже хотела возразить, но старушка не дала ни слова сказать. — Да, я знаю, что ты Мастер, что у тебя много дел… Но если жить хочешь — придется довериться своему заместителю, а самой немного полечиться. — Я поняла, — протянула Люси, мысленно понимая, что на самом деле настало время немного внимания уделить себе, иначе так и загнуться недолго. — Леви? — Да? — Побудь Мастером за меня. Ты отлично знаешь, что делать с документами. Те, где нужна моя подпись, откладывай, я по прибытию все разберу. Если что связь по лакриме, — в глазах Хартфилии поселилась холодность, а тон, которым разговаривала девушка немного напрягал. Леви улыбнулась и кивнула, про себя радуясь, что подруга наконец-то поняла, что не обязательно делать все самой, да и к тому же, теперь у нее будет больше времени, чтобы восстановиться. — Спасибо, — блондинка выдохнула. — Ребятам скажи все, как есть, чтобы потом не было вопросов. — Хорошо. Я… Я тогда пойду, да? Люси кивнула с едва заметной улыбкой. — Выздоравливай, Мастер, — проронила МакГарден, улыбаясь, но немного взволнованно, и вышла за дверь. Люси, стоило Леви покинуть дом, тут же сгорбилась, содрогаясь из-за обуявшей боли. Она невольно зашипела, до крови прикусывая губу, чтобы не сорваться на крик. Полюшка всунула девушке в рот какие-то травы, а затем все вокруг погрузилось в спасительную тьму. *** Веки девушки задрожали. С трудом открывая глаза, она на секунду зажмурилась, ослепленная ярким светом с улицы. Солнце приятно согревало, ловко протискиваясь сквозь неплотно задвинутые шторы. Блондинка попыталась закрыть ладонями глаза, но конечности будто налились свинцом. Люси сморгнула пелену с глаз, привыкая ко свету. Она бегло осмотрела помещение, в котором находилась и сразу поняла, что это дом Полюшки. Здесь пахло лекарствами и травами так резко, что Хартфилия с трудом могла вздохнуть. — Очнулась? — в дверном проеме показалась сама хозяйка дома. Целительница нахмурилась, показывая всю степень собственного недовольства. Полюшка помогла блондинке облокотиться на изголовье и сесть. Женщина взяла с тумбочки зелье и дала Люси. — Пей. Прилагая титанические усилия, чтобы поднять руку и обхватить пузырек с жидкостью, волшебница еще раз убедилась в том, что она полная идиотка. Запустила себя так, что теперь не может даже руки спокойно поднять. Целительница раздраженно наблюдала, как пузырек опустошается, а Хартфилия морщится. Зелье было тонизирующим и хотя в данном случае давать его было очень рискованно, у Люси должно было прибавиться сил, чтобы заняться медитацией и поскорее увеличить источник, тем самым минимизировать выбросы. — Сколько я пролежала без сознания? — Три часа. Не так много, как я думала, что удивительно для твоего состояния. Люси вяло кивнула, допивая зелье. — Как только почувствуешь себя бодрее, иди на кухню, завтрак на столе. А потом сразу же отправляйся на улицу, чтобы помедитировать. Тебе нельзя терять ни дня. Я буду во дворе, — Полюшка забрала пустой пузырек и вышла из дома, оставляя блондинку одну. Хартфилия запрокинула голову и прикрыла глаза. Ее ждут веселые деньки, состоящие полностью из медитаций и тренировок. Но, как уже сказала Полюшка «Сдохнуть не хочешь, придется попотеть». *** Магия не хотела слушаться Люси. Она пыталась вырываться, не собиралась повиноваться и раз за разом старалась сбежать, словно утекая сквозь пальцы. Хартфилия не могла сосредоточиться уже битый час. Волшебство будто жило своей жизнью, обладало характером. Конкретно у магии Люси натура была очень упрямая и свободолюбивая. Блондинка в гневе била руками землю, обессиленно облокачивалась о широкий дуб, у которого сидела, а затем снова пыталась. И так вновь и вновь. Волшебница знала, что делает что-то неправильно и что ей стоит немного успокоиться, но осознание того, что она на волоске от потери своей магии и, возможно, даже жизни, не позволяло расслабиться. Девушка едва ли не плакала, когда магия снова не слушалась ее, создавая маленькие выбросы. Но сдаваться даже так не собиралась, потому что ей нельзя было опустить руки. Она подняла взгляд в безоблачное небо, а мысли ее унеслись в Магнолию. Целый месяц был позади. Позади невероятно сложное для гильдии время и теперь все проблемы должны были пойти на убыль. Целый месяц, преисполненный отчаяния и надежды. Два противоречивых чувства, которые охватили весь Хвост Феи за это время. Противоречия заставляли кровь быстро течь по венам, а сердцебиение усиливаться. Но чем больше времени проходило, тем больше Хвостатые смирялись. И вместо противоречия в их душах поселилось умиротворение. Нет, никто не забыл те приключения, через которые проходили бок о бок с пропавшими, да и месяц — слишком крохотный срок, чтобы забыть. Они все медленно, но верно начинали верить, что больше никогда не увидят своих друзей. Что все они пропали на острове навсегда. И эта мысль, пускай и причиняла много боли, почему-то дарила спокойствие. Люси знала, что никогда не сможет в это поверить. Просто натура у нее такая, фейритейловская, которая упрямо кричит не смиряться и не слушать, что говорят прохожие о Тенрю, не читать, что пишут в газетах о пропавших. Просто Хартфилия привыкла верить до последнего. Не любила, когда кровь стыла в жилах, эмоции притуплялись, а все действия теряли прежний энтузиазм. И ее чувства все еще противоречили друг другу. Надежда и отчаяние — вот что управляло девушкой. Она надеялась, что они вернутся и в то же время полностью отчаялась, уже не ожидая чего-то хорошего в подарок от судьбы. Противоречие гнало ее вперед, не позволяя остановиться и найти время, чтобы смириться. Сев в позу лотоса, блондинка закрыла глаза, чувствуя, как усталость берет свое и ей хочется спать. Еще секунда, и девушка точно уснула бы, но внезапно Люси объял прохладный ветер, поднимая волосы в воздух. Кровь забурлила в жилах. Магия стала плавно течь от груди до кончиков пальцев на ногах, распространяясь по всему телу сладкой истомой. Хартфилия ощутила, как волшебство повинуется всем ее приказам, разрешает управлять собой. В груди все заклокотало, наполняясь теплом. У Люси словно открылось второе дыхание, позволяющее сделать новый вздох глубже. Разум устремился куда-то в небо, покидая тело и опустошая голову от любых мыслей. Отголосками сознания девушка поняла, что у нее наконец-то получилось достигнуть понимания с магией.