Семь лет надежды. Семь лет отчаяния

Люси немного выровняла дыхание и посмотрела на ключ, который держала в руках. Он был чем-то похож на ключ Менлуи, но камень был зеленым в форме бутона розы. Хартфилия выпрямилась, выдохнула и вытянула руку вперед, готовясь открывать врата в мир. Менлуи не стала мешать и испарилась сама. — Символа энергии откройтесь врата! Харатои! — она повернула ключ. Перед девушкой заплясали знакомые черные искры, свечение немного ослепило Люси, а затем появилась эльфийка со сверкающей широкой улыбкой. Она была одета в красивое бело-красное платье, на груди — огромное золотое украшение, соединенное с такими же большими золотистыми лямками в виде кругов. Зеленые волнистые пышные волосы струились по плечам, на голове у духа был массивный золотой венок, а на лбу бледно-красный драгоценный камень, на цепях свисающий с венка. Аккуратные мягкие черты лица, розовые губы, растянутые в улыбке и большие глаза. Хартфилия удивилась, когда заметила, что у духа правый глаз был ярко-изумрудный, а левый — светло-сапфировый. — Здравствуй, Люси, — ласково поздоровалась Харатои. Блондинка невольно улыбнулась, потому что голос у духа был невероятный. Мелодичный, негромкий, вкрадчивый и успокаивающий. — Я рада, что ты наконец нашла мой ключ. Знай: ты всегда можешь обратиться ко мне за советом, а если кто-то тебе навредит, то я вылечу. Также в бою я могу поглотить энергию врага и восстановиться сама, а также восстановить какую-то часть сил твоих союзников или тебя. Хартфилия кивнула. Харатои постояла молча еще минуту, разглядывая девушку, а затем ее взгляд упал на левую щеку. Люси прикоснулась туда и поджала губы. Зарубцевавшаяся кожа на ощупь была немного неприятной — рана затянулась, но была слишком глубокой, чтобы исчезнуть без следа. Там остался неподходящий аристократическому лицу блондинки шрам, пусть и заживший достаточно неплохо. Харатои с жалостью подняла взгляд в глаза Люси, а волшебница просто прикрыла веки, вспоминая те ужасные мгновения, когда она забрала четыре жизни. — Наверное, он напоминает тебе о не самом хорошем времени, да? — эльфийка печально улыбнулась. — Прости, но убрать шрам я не могу, потому что кожа уже зажила. Просто знай, что шрамы напоминают нам о тех временах, которые уже в прошлом. Они напоминают нам о нашей истории, какой бы она не была. Шрамы — часть нас. Напоследок сверкнув ласковой белозубой улыбкой, Харатои растаяла в воздухе. *** В Магнолии все было относительно спокойно. Даже погода не напрягала — теплое солнце, немного облаков, правда, дождь по ночам, но это даже хорошо. И Хвост Феи стал тише, отчего у жителей поубавилось головной боли. Правда, некоторые стали думать, что в гильдии случилось что-то нехорошее (кроме, конечно, Трагедии Тенрю), потому что уж слишком тихо себя вели Хвостатые. Иногда туда наведывались журналисты из местных газет, чтобы поинтересоваться, что же случилось с шумной когда-то гильдией, но никто не получал дельных ответов. Все Хвостатые по распоряжению Леви отмахивались от любых вопросов, либо и вовсе игнорировали. МакГарден решила, что не стоит распространяться о том, что Люси уехала — оглашенное исчезновение Мастера могло повлечь за собой много проблем. Волшебница стойко выдерживала все нападки Совета, даже не прикасаясь к коньяку, хотя пару раз порывалась. Благо, Гажил спрятал куда-то все заначки и поклялся, что тайна их местоположения умрет вместе с ним. Правда, Леви не была уверена, что он сам не воровал оттуда. Хотя в последнее время Редфокс слишком налегал на пиво, проводя все свободные минуты с кружкой. МакГарден старалась об этом не думать, но сильно волновалась: им еще алкоголизма не хватало. Совет явно решил так просто от Хвоста Феи не отставать: постоянно возникали какие-то ложные обвинения, из-за чего Леви приходилось строчить огромные объяснительные, а еще заставить всех согильдийцев писать подробные отчеты обо всех действиях на заданиях сразу после их выполнения. В целом, все шло достаточно неплохо и даже бодренько. Охрану грузов часто заказывали, почти всегда оставляли чаевые, причем крупные, а задания стали поступать в гильдию с большей активностью. Правда, какое-то время проблем доставил Сумеречный Людоед. Они обокрали Биску и Альзака, не дали выполнить задание Джету и Дрою. Леви пришлось отправить еще стопку огромных письменных жалоб на Людоедов в Совет, а также непосредственно королю, который пообещал принять меры. Через неделю от проказливой гильдии не было ни слуху, ни духу и все Хвостатые наконец-то спокойно вдохнули. Какое-то время все старались обходить то место, где раньше стояло здание Сумеречного Людоеда, а потом Наб рассказал, что теперь там огромный пустырь, будто и не было никакой гильдии. В общем, Леви неожиданно узнала, что у короля, должно быть, хорошее отношение к Хвосту Феи. Либо к Люси, от лица которой она писала ему обращение?.. — Леви, ложись спать, — надо же, МакГарден даже не заметила, как в кабинет прошел Гажил. Синеволосая потянулась, разминая затекшие конечности и устало улыбнулась. Сонный парень, будто сам задремал за барной стойкой, подошел к столу и убрал челку на затылок. — Уже полтретьего ночи, все мелкие должны спать. — Гажил, я уже собиралась ложиться, только пару документов просмотрю… — Леви зевнула, поленившись даже прикрыть рот рукой. Редфокс без слов подхватил девушку на руки и, не встретив даже попыток вырваться, уложил ее на диван. — Мне еще нужно… — МакГарден была нагло перебита своим же зевком, -…работать… Ох! Гажил, ты что, опять пил? Красные глаза убийцы драконов чуть сощурились. Синеволосая, которая до этого устало обнимала парня за шею, практически в миг проснулась и нахмурилась. От брюнета сильно пахло пивом, от чего девушка даже немного поморщилась. — Кажется, мы это обсуждали, — сурово взглянула Леви Гажилу в глаза, отстраняясь от его плеча, на котором секунду назад лежала ее голова. Редфокс закатил глаза и показательно вздохнул, на что получил от МакГарден подзатыльник. — Не веди себя, как глупый подросток, Гажил! Я ведь волнуюсь за тебя, а такими темпами ты себе здоровье загубишь, — в уголках глаз у волшебницы стояли слезы, отчего у парня защемило что-то в груди. Убийца драконов отлично знал, насколько это важно для девушки, но не мог иначе. Он сделал глубокий вдох, поглаживая Леви по макушке и постарался улыбнуться, но вышел только уставший оскал. — Я больше не буду, клянусь, — Гажил вздохнул еще раз, пряча печальный взгляд. Врет ведь, конечно будет. — Спи давай, Мелкая, — он ласково уложил ее на диван, накрыл пледом, а сам уселся на другом краю дивана, прикрыв глаза и немного расслабившись. Только сейчас МакГарден заметила, какой вид был у Редфокса. Красные глаза, ранее полные пылкости, яркости и ярости сейчас потухли, а под ними образовались огромные синяки и мешки. Плечи осунулись, взгляд перестал быть эмоциональным, а ладони заметно похолодели. Гажил не жалел себя, пожалуй, настолько же, насколько Люси. Парень постоянно пропадал на заданиях, днем и ночью. Выполнял практически все задания магов высоких классов, ходил измотанный, пьяный и до жути уставший. Его распорядок дня, если бы был, должно быть, выглядел примерно так: проснуться после трех часов сна в четыре утра; проверить, чтобы Леви была в кровати; взять задание с доски и самостоятельно отметиться в журнале Кинаны; уйти в одиночку, оставив Лилейного рядом с МакГарден и вернуться к вечеру, чтобы сесть за барную стойку и вливать в себя пиво кружка за кружкой; а после всего этого заснуть в час ночи прямо за стойкой. Не самый приятный план на день, верно? И ведь все деньги, полученные на заданиях, он отдавал в гильдию, лишь изредка оставляя себе какие-то крохи, чтобы банально заплатить за аренду на следующий месяц и купить несколько почти вечных консервов, потому что другие продукты просто загнивали в холодильнике — дома Редфокс почти не бывал. — Гажил? — окликнула Леви тихим печальным голосом. В ответ ей послышалось негромкое сонное мычание. — Все хорошо? — Все в норме, Мелкая, — бодро ответил брюнет, с хитрющим прищуром глядя ей в глаза. МакГарден улыбнулась и кивнула, не заметив во взгляде наигранности. Найдя мозолистую ладонь парня, она ухватилась за нее, доверчиво свернулась калачиком и тут же заснула. А Редфокс еще долго смотрел на ее умиротворенное во сне лицо, поправлял плед и крепче сжимал хрупкую ладонь двумя руками, стараясь согреть. Не мог же он рассказать Леви о том, что каждую ночь ему снятся отвратительные кошмары, в которых кто-то убивает Хвостатых. *** Люси проснулась с первыми лучами солнца, ласково освещающими ее лицо сквозь небольшую сетку в палатке. Сладко потянувшись, она зевнула, проверила, на месте ли ключи и вылезла из палатки, чтобы проверить, не проснулся ли Аяз. На удивление, мужчина уже собирал свою палатку и параллельно кидал завороженные взгляды на природу вокруг. Хартфилия с улыбкой понаблюдала за этим минуту, а затем окликнула Найткелма. Маг обернулся и приветливо махнул ей рукой, не прерывая утреннюю тишину разговорами. Блондинка как можно быстрее собрала палатку, умылась водой из ручья, перекусила теми остатками продуктов, что были в рюкзаке и была во всеоружии. Аяз тоже особо не отставал: позавтракал, привел себя в порядок и был готов. Волшебники синхронно поднялись с земли и, наспех отряхнувшись, пошли в сторону Акалифа. — Ты нашла ключ, правильно я понимаю? — нарушив тишину, негромко спросил Найткелм. Люси с улыбкой посмотрела на кожаную сумочку с ключами и кивнула. Мужчина хмыкнул, а затем тишина восстановилась еще на пару минут. Аяз шел ровно, широкими шагами, обгоняя Хартфилию, которая изо всех сил старалась успевать за ним. Как никак Люси все еще не привыкла к таким нагрузкам, ведь еще вчера они пешком добирались от гор Магнолии до леса Акалифа, а уже сегодня идут с окраины в город. Усталость, что неудивительно, присутствовала. Аяз бросил беглый взгляд на отставшую девушку и притормозил, а затем снова нарушил молчание. — А можно я взгляну на эти Рунные Ключи? Блондинка кивнула и без колебаний протянула мужчине связку ключей. Он, стараясь не касаться ключей лишний раз, посмотрел на обсидиановые. — Семь? А всего их десять, не ошибаюсь? — удивленно спросил Найткелм. Люси гордо вскинула голову и кивнула. Вернув девушке связку, он немного улыбнулся. — Молодец, это очень хорошо. Я так понимаю, примерно за месяц ты найдешь все оставшиеся ключи. Расскажешь немного про каждого духа? Мне нужно представлять, как тебя тренировать. Когда дойдем в город — прервешься, чтобы никто ненароком не подслушал. Люси согласилась и, набрав в легкие воздуха, начала рассказ. Первым она указала на ключ Асура, тут же ощутив приятное тепло кончиком пальца. — Это — ключ символа возрождения, Асура, — ее губы тронула легкая улыбка, когда блондинка вспомнила их первую встречу. — Первый Рунный Эльф, чей ключ я получила и кого призвала. Он очень добрый и веселый, местами слишком самовлюбленный, но это не отнимает его харизмы. Он владеет магией огня, — в этот миг в голосе Люси что-то надломилось и она поджала губы. Аяз заметил это, но не стал спрашивать. Через секунду девушка вновь засияла и указала на следующий ключ. — Это — Ситон, символ мудрости и эльф-хранитель. Он очень надежный, я часто делюсь с ним разными переживаниями. Ситон сам по себе, можно сказать, владеет магией информации и хорош в роли поддержки, как в жизни, так и в бою. Все заклинания, которые я сейчас научилась использовать — благодаря нему и его урокам, — Хартфилия благодарно улыбнулась, перевела дыхание и продолжила. — Вот этот, — она указала на ключ с небольшим красным камешком, — это Сейл, символ справедливости, эльф-воин. Он достаточно хладнокровный, но на самом деле он очень дружелюбный и действительно справедливый. У него тоже нет магии как таковой, но он отлично управляется с любыми видами оружия и может менять меч на лук одним щелчком пальцев, представляешь? Меня иногда даже холод пробирает от его силы, — вдохновленно произнесла девушка, а затем посмотрела на другой ключ. — А это — Архаин, он появился у меня четвертым, символ тайн, маг тени и тьмы. Если честно, он иногда меня раздражает, потому что очень часто Архаин слишком нагло себя ведет, но чаще пугает, потому что по силе он действительно самый первый и это чувствуется в его ауре. Если честно, самым пугающим мне кажется его способность превращаться в животное, — Аяз хмыкнул, потому что уловил в голосе Люси нотки уважения — она, несмотря на все свои слова, не могла не ценить эльфов. — А это Менлуи, эльфийка с магией воды, символ силы. Она невероятная, если честно, — улыбнулась Хартфилия, ласково проводя по ключу. В этом жесте было гораздо больше любви, чем можно описать — блондинка коснулась обсидиана так трепетно, словно это самая драгоценная вещь во всей Вселенной. С такой же мягкостью она смотрела на каждый ключ, будто разговаривая с каждым на ментальном уровне. И, глядя на это, Найткелм понял, что Люси действительно дорожит духами так же, как и они ею. — Такая уверенная, сильная, а в глазах у нее постоянно воинственность. Если честно, я бы хотела быть на нее похожа: без сомнений делать шаг вперед, смело вести за собой толпу и уметь собраться с духом. Вот ключ Сентаи, символа полета, он маг ветра, — девушка нахмурилась, словно не знала, что именно сказать про духа, — и у него огромные белые крылья. Серьезно, они как два его роста! Про его характер мало могу рассказать, потому что нашла ключ совсем недавно, но он выглядит очень милым и доброжелательным, мне с ним даже как-то неестественно легко. И последний — ключ Харатои, символа энергии и эльфа-лекаря. Я видела ее лишь раз вчера, но она тоже произвела на меня хорошее впечатление и сказала, что может питаться чужой энергией, чтобы восстановить мою или свою. Это удобно, я полагаю. Хартфилия нервно облизнула пересохшие от такого монолога губы и убрала связку в сумку, оставляя свободную руку на ней, чтобы не потерять ключи. Мужчина достаточно долго молчал, переваривая информацию и видимо формулируя какие-то связки духов. Но рассказать ничего он так и не успел — маги подошли к Акалифу. Люди, пусть и нечасто, но проходили мимо, а поэтому говорить о Рунных Эльфах небезопасно. Аяз внимательно посмотрел по сторонам, а затем на Люси: — Итак, ты хотела навестить отца? Девушка поджала губы и кивнула. — Если тебе не трудно, то я была бы очень рада… — начала блондинка неловко, но тут же была перебита ослепительной улыбкой Аяза. — Я закуплюсь продуктами, думаю, до следующего города нам идти долго. Денег не нужно, у меня полно. Встретимся на центральной площади в девять вечера? — Хартфилия благодарно улыбнулась и, кивнув, тут же скрылась за поворотом, идя так уверенно, словно знала, куда. Мужчина проводил ее взглядом, минуту постоял на месте, раздумывая, а затем отправился к какой-то прохожей, чтобы спросить, как дойти до рынка. *** Люси чувствовала себя как минимум напряженно. Описать эмоции, которые ее переполняли в ту секунду, как-то иначе было бы трудно — легче сойтись на том, что это было напряжение, от которого стыла кровь в жилах и подкашивались колени. Ей предстояло увидеть отца — от этой мысли становилось даже страшно. Их последняя встреча не закончилась ничем хорошим — они поругались, Хартфилия наговорила кучу гадостей и теперь ей было жутко стыдно, но сказанного не воротишь. Зато теперь она нашла в себе силы наконец-то прийти сюда, к порогу торговой гильдии Любовь и Удача, чтобы встретить отца и заглянуть ему в глаза. Чтобы увидеть там что-нибудь, кроме ярости и скорби, которую она наблюдала все детство. И, пока ноги все еще могли ее держать, блондинка неловко постучалась и, отворив дверь, прошла внутрь здания. Именно здесь познакомились Джуд и Лейла. Здесь же они и придумали имя Люси, когда от слова «Lucky» упала буква «k». И Хартфилия, по большей части, даже не знала, обижаться ли на это, ведь ее назвали в честь гильдии, либо умиляться, потому что эта гильдия была для родителей чем-то священным. Милая девушка за стойкой регистрации немного удивленно окинула взглядом блондинку, видимо, разглядев в ней Мастера и участника гильдии Хвост Феи. Заклинательница, натянув на себя самую приветливую улыбку из своего арсенала, на не гнущихся ногах подошла к стойке и негромко заговорила, едва сдерживая дрожь: — Здравствуйте. Я здесь, чтобы найти одного человека… Вроде бы, он работает здесь и я, мм, в общем… я бы хотела увидеть Джуда Хартфилия, это возможно?.. — незнакомка посмотрела на блондинку огромными глазами. — Нет, простите, мисс, Джуд уехал на задание неделю назад, — с удивлением ответила регистратор. — Извините за беспокойство, я пойду. Передайте, пожалуйста, ему, что его искала Люси. Он поймет, — блондинка уязвленно отвела взгляд, отходя от стойки и все так же мило улыбаясь. Развернувшись на каблуках, она, едва сдерживая рвущуюся наружу обиду, покинула здание и так и осталась стоять на пороге. Перед входом в Любовь и Удача стоял высокий мужчина среднего возраста с небольшой проплешиной, короткой щетиной и блестящими слезами в черных глазах. На его лице появились морщины, а брови задрожали. Он едва ли не уронил походный рюкзак, когда понял, что Люси перед ним — не иллюзия и не мираж. — Отец?.. Перед ней стоял ее папа — Джуд Хартфилий собственной персоной. И в этом не было сомнений. — Дочка, — тепло позвал Джуд, а по его морщинистой коже побежала скупая слеза. Он уже утратил все надежды встретиться с дочерью хоть раз, но вот она, стоит перед ним, живая и здоровая, постройневшая, бледная и практически замученная — его Люси, его кровиночка, за детство которой он себя ненавидел. Ненавидел за игнорирование ребенка, за то, что его не интересовало ничего, кроме работы, бумаг и бесполезных денег. И каждый раз, перед тем как заснуть, молил у Бога, чтобы он сохранил Люси жизнь, чтобы передал, как Джуду стыдно за все проступки и как он по ней скучает. — Как же ты изменилась, Люси, моя родная… Хартфилия не поняла, когда по ее щекам побежали обжигающие слезы и из груди вырвались оглушительные рыдания. Теплый голос отца подействовал, как спусковой крючок и все негативные эмоции, которые она старательно сдерживала, рванули с двойной силой. Она так долго держалась, чтобы не показывать печали при друзьях, при Аязе, при духах. Девушка заплакала, доверчиво бросаясь к отцу и крепко его обняла, как маленькая. Мужчина обнял дочку в ответ, вытирая ее слезы и по-отечески целуя в макушку, чтобы успокоить. Как же много нервов он истратил, читая ужасающие заголовки газет: «18 Хвостатых пропали без вести», «Сильнейшие маги исчезли — какие действия предпримет гильдия?!», «Трагедия Тенрю. Фиор скорбит» и, наконец, " Новый Мастер Хвоста Феи — Люси Хартфилия!». Гордость переполняла мужчину, а вместе с этим отцовское сердце изнывало от волнения: что же будет с его Люси? Выдержит ли его дочь такую нагрузку? Выдержала. Но, заметно, что не без потерь. — Пойдем присядем, поговорим, — Джуд сел на ближайшую скамейку, рядом приземлилась и Люси, попутно вытирая слезы. — Рассказывай, как ты? И, едва успокоившись, Хартфилия начала рыдать еще громче, хватаясь за потасканную рубашку отца. Она, сквозь льющиеся слезы, хрипло и наперебой рассказывала все, что пережила. Люси рассказала ему все, абсолютно забыв про безопасность. Она рассказала даже про задания короля, едва сдерживая крик — вспоминать произошедшее в Кальмии было больнее всего: раны на душе все еще ныли, не хотели заживать и, стоило им только-только покрыться корочкой, Люси снова ненароком вспоминала об этом и словно делала новую рану на старой, еще не зажившей до конца, царапине. И сейчас ей было даже плевать, узнай разведчики короля или Совета об этом разговоре. Блондинка надеялась, что когда-нибудь боль закончится и она наконец-то услышит теплый голос Нацу, увидит прохладный взгляд Грея, обнимет Эрзу, посмеется с Мирой, послушает ворчание Макарова и напьется с Каной, а не в одиночестве. Но последнее, что ей осталось от друзей — тянущееся отчаяние. — Прости меня, — проронила Люси аккуратно, поджимая губы, на что мужчина только улыбнулся, продолжая обнимать дочку. Родительское сердце больно стучало в груди. Джуд понимал, за что извиняется девушка, но в этом не было ее вины. Он сам сознательно портил с ней отношения. Сначала в детстве, когда закрылся от нее; потом в юношестве, когда попытался с помощью Фантом Лорда похитить Люси, а после заставлял выйти замуж за человека, с которым девушка была едва знакома; и совсем недавно, полгода назад, когда они сильно поругались. — Я ужасная дочь. Полгода с тобой не общалась, пришла и начала жаловаться. Я, вообще-то, хотела узнать, не нужна ли тебе помощь, а оказалось, что помощь нужна мне, — она нервно усмехнулась, а затем на ее лице проскочило что-то, напоминающее истерику. Джуд с тревогой заглянул в глаза дочери. — Ты не виновата, Люси, — тепло сказал он, поглаживая девушку по волосам. Она совсем по-детски всхлипнула. — После смерти твоей матери, — его голос на мгновение осип. Мужчина сделал глубокий вдох, чтобы продолжить, — я совсем забыл о том, что у меня, вообще-то, все еще есть дочь. Ты слишком сильно напоминала мне Лейлу. Своими повадками, магией и внешностью — всем. И я, чтобы отвлечься, стал проводить больше времени за работой. Больше и больше, до тех пор, пока совсем не забыл, какого это, думать не только о деньгах, договорах, компании и прочем. Я забыл о том, что у меня все еще осталась ты, Люси. И в этом виноват лишь я сам, — Джуд ласково улыбнулся, а затем еще раз вздохнул. Девушка обняла мужчину крепче, всем видом показывая, что ее злоба давно прошла. Она всегда смотрела на отца через призму детской обиды, совершенно не понимая, что ему тоже было тяжело. Потеря матери затронула не только Люси, от нее также пострадал и Джуд — его любовь, смысл его жизни ушел и больше не вернется. Это измотало их двоих и теперь отец и дочь залечивали раны прошлого, крепко обнимаясь, словно ничего и не было. Словно они всегда были в хороших отношениях. Хартфилия тяжело выдохнула, чувствуя, как дышать резко стало легче — будто с плеч упал тяжелый груз. Они проговорили до самого вечера, забыв о времени. Люси слушала истории Джуда о гильдии, о его приключениях и заданиях; рассказывала о посте Мастера, о ненависти к Совету, Рунных Эльфах и Хвосте Феи. Они говорили обо всем: о хорошем, о плохом, о веселом и о грустном. Когда стрелка часов на руке мужчины стала приближаться к девяти Хартфилия вспомнила об Аязе и нехотя встала со скамейки. — Мне нужно идти. Аяз, наверное, уже на площади, — негромко проговорила девушка, отводя взгляд, чтобы отец не заметил, как заслезились глаза. Но Джуд увидел это и, тоже поднявшись, положил руку дочери на макушку. — Мы не прощаемся, Люси, а лишь говорим «до встречи», — Хартфилий мягко улыбнулся. Блондинка только сейчас заметила, как много у отца появилось морщин. — Я обязательно приеду к тебе через полгода, когда закончишь тренировки, ладно? И ты не забывай своего старика, — он рассмеялся, а Люси лишь улыбнулась. Она не хотела оставлять Джуда, ведь чувствовала какую-то вину, но нужно было идти. Ее ждет Аяз, ключи и Хвост Феи. Хартфилия обняла мужчину как можно крепче, словно в последний раз. И, сделав глубокий вздох, попрощалась и уже собиралась уходить, но ее окликнул отец. Волшебница тут же обернулась. — Подожди, — Джуд порылся в карманах и с довольной улыбкой выудил из одного серебряный ключ. Люси широко распахнула глаза. — Я не знаю, какие врата открывает этот ключ, но, полагаю ты разберешься, — заметив немой вопрос в глазах дочери, Хартфилий улыбнулся. — Я получил его на задании, как награду, и сначала хотел отдать местной заклинательнице, но раз уж ты здесь… Люси рассмотрела ключ. На нем был серебряный дракон на ручке, позади которого раскинулись шесть крыльев. Хвостом, который к концу превращался в цепь, он обвивал ключ, а в центре сверкал синий драгоценный камень. Блондинка вспомнила, что этот ключ открывает врата ледяного дракона! И, насколько ей известно — по-настоящему огромного и столь же сильного, как те самые драконы, против которых сражались Рунные Эльфы. Иронично, не так ли? Хартфилия подняла счастливый взгляд на отца. — Спасибо, — с теплотой выпалила девушка, сжимая ключ в руке. Она напоследок обняла Джуда, негромко попрощалась и, улыбаясь во все тридцать два, развернулась в сторону центральной площади. Люси чувствовала на себе внимательный взгляд мужчины ровно до того момента, пока не скрылась за поворотом. И стоило этому произойти — сердце вновь разбилось на тысячи осколков. Она снова покидает отца, оставляя его одного. Но ведь с ним ничего не случится? Да и к тому же, он собирался приехать через полгода. Они обязательно еще встретятся. Верно? Верно. А на сердце неспокойно. *** Аяз встретил ее на центральный площади, сидя на ограждении выключенного фонтана. На пустынной улице, освещаемый светом желтых фонарей, он выглядел невероятно одиноко даже больше, чем тогда в лесу. Возможно, где-то в глубине души, Хартфилия хотела бы, чтобы Найткелм вступил в Хвост Феи. Потому что он выглядел брошенным всеми, оставленным друзьями и союзниками. Наверное, стоило бы пригласить его в гильдию, когда эти полгода подойдут к концу. Тем более, найти такого близкого по духу человека на вряд ли можно много раз — Люси и так уже дважды повезло. — Привет! — она постаралась отогнать все переживания по поводу отца и улыбнуться как можно светлее. Найткелм поднял уставшие глаза и, зевнув, помахал рукой в ответ. — Прости, я опоздала? Мужчина взглянул на время и с улыбкой отрицательно покачал головой. Видимо, он так устал, что не мог даже говорить. Потянувшись, Аяз выпрямился, встал с ограды и потянулся. Люси хмыкнула, заметив, какой сонный был у него взгляд. — Ночуем в лесу? — буднично спросила девушка, когда они направились в сторону окраины города. — Ну, а как иначе-то, — просто ответил Найткелм. — Лично у меня денег нет на номера в отеле, а про тебя не знаю, — блондинка мысленно пересчитала свои накопления и согласилась, что этого хватит только на две ночи в самом недорогом отеле без расчета на продукты. Поэтому стоило поберечь деньги. — По глазам вижу, что у тебя такая же ситуация. Ну, ничего, в лесу мы, так сказать, едины с природой и воздух там лучше, эфир чище… Множество плюсов, главное их разглядеть. К десяти вечера они уже добрались до какой-то полянки совсем недалеко от города, расставили палатки и тут же заснули, как убитые, даже Люси, несмотря на эмоциональные потрясения. И, кажется, ей впервые совсем ничего не снилось. Хартфилии показалось, что она только секунду назад закрыла глаза и вот — уже утро. Но бодрости было много, кажется, стоит только встать и она сможет вершить дела. Девушка сладко потянулась, зевая и даже не стараясь прикрыть рот рукой. Сквозь сетку проскакивало много ярких солнечных лучей, что означало, что уже достаточно позднее утро. Сонная Люси с трудом разлепила веки, ожидая увидеть перед собой стенку палатки, но вместо этого разглядела только непонятный силуэт сгорбленного человека, загораживающий свет. Волшебница хрипло вскрикнула, хватая ключи и отползая в сторону выхода из палатки. Непонятное существо, лишь очертаниями напоминающее человека, приблизилось к девушке, почти напрыгивая. От страха у Хартфилии задрожали руки, но она изо всех сил упрямо прижимала к груди связку ключей. Существо было красным из вязкой жидкости, словно крови. Оно оставляло после себя след из алых капель, отпечатки ног и рук, так как передвигалось на четвереньках. Люси рывком дернула за бегунок змейки на палатке, открывая ее и выскочила на улицу, едва ли не угодив ногой в потушенное кострище, когда пятилась назад. Девушка не могла даже закричать или позвать на помощь Аяза, потому что не знала, как отреагирует это животное на громкие звуки. Вдруг и вовсе обезумеет? Сердце скакало из стороны в сторону, пойманной птицей ударяясь о ребра, как о клетку. Страх затуманил вздор. Люси постаралась прийти в себя, принимая более устойчивую позу, пока непонятный зверь, не обладающий даже глазами, ртом или носом, медленно подкрадывался к девушке. Выхватив ключ Андромеды, девушка быстро призвала ее и в руках тут же материализовалась коса — дух поняла хозяйку без слов. Прицепив к поясу связку, Хартфилия со всей силы ударила по существу лезвием и, противно громко зашипев, оно растеклось красной лужей, а в воздухе повис металлический запах крови, от которого у девушки тут же случился приступ тошноты. Она едва подавила рвотный позыв, закрывая рот рукой, так же сделала и Андромеда, и подошедший Аяз. — Что за хрень здесь произошла?! — ошалело воскликнул мужчина, разглядывая лужу крови на земле около палатки блондинки и саму заклинательницу, держащую в руках огромную косу. — Я сама… ни черта не поняла, — дрожа, выпалила Люси. Андромеда ушла в свой мир, забрав косу, а девушка перевела напуганный взгляд на мужчину. Ее зрачки то сужались, то расширялись, руки дрожали, как и вся Хартфилия. Казалось, вот-вот, и она задохнется от страха, обуявшего сознание. — Только что… я… — она рвано вздохнула. Аяз присел около лужи крови, давая волшебнице самой прийти в себя. Он, поморщившись, дотронулся пальцем до жидкости, но стоило ей попасть на кожу — как она испарилась с негромким шипением. Мужчина нахмурился. В это время блондинка немного очнулась и ужас отступил. — Я проснулась, и у себя в палатке увидела… нечто, напоминающее человека, но оно было красным, без глаз, носа, ушей и передвигалось на четвереньках. Возможно, оно хотело меня убить, потому что почти напрыгнул на меня, но я убила его раньше… — Люси подошла к Аязу на ватных ногах. — И нечто превратилось в эту лужу крови… Найткелм с тревогой заглянул в глаза девушки, задумчиво сведя брови к переносице: — Что-то меня это не радует. Совсем. *** Половину утра Люси провела, как в забвении — после утреннего приключения у нее не было настроения ни на разговоры, ни на действия и если бы не надобность постоянно менять место, она ни за что не стала бы приходить в себя и тем более призывать Ситона. Аяз настоял. Нужно было узнать местоположение следующего ключа и как-нибудь до него добраться, а еще неплохо бы узнать у эльфа, что это за существо сегодня утром покусилось на Хартфилию. — Привет, Люси, — поздоровался дух, как ни в чем не бывало, а затем тут же посерьезнел. Аяз сидел в стороне, не мешая девушке и Ситону, но пристально наблюдая. Стоило признать, что эльф ему чем-то не понравился — возможно, вел себя немного неестественно, как показалось мужчине, либо просто раздражал манерой речи. Но виду Аяз старался не подавать, так как знал, какими могут быть духи обидчивыми. — По поводу ключа Дароира: он находится на границе Фиора с Боско, где-то в восточном плоскогорье. Дароир еще пытается как-то там наладить связь с ключом, но не выходит. А про то существо, что тебя поджидало в палатке, я уже знаю, — Люси удивленно вскинула брови, — да-да, не смотри на меня так. И я знаю, что это за существо. Это — сангуис, создание Ориора — символа жизни и мага крови, ты его помнишь, наверное. Хартфилия замерла. Неужели, его ключ нашли? Ведь сам дух не может пройти сквозь врата и оставаться там надолго. Архаин так, конечно, сделал, но поплатился: полвека провел, держась из последних сил. Но он — самый сильный дух, а Ориор только пятый. — Да, — словно прочитав мысли девушки, кивнул Ситон. Его взгляд стал еще более серьезным, а в глазах заплясали искры гнева, из-за чего Люси стало немного не по себе. Раз уж такой спокойный дух злится — случилось что-то действительно серьезное. — Ключ Ориора нашла заклинательница из темной гильдии Алая Стрела, — блондинка обреченно закрыла глаза, — и теперь заставляет его передавать информацию о твоем местоположении и выкрасть ключи. Ориор не может воспротивиться ее приказам — видимо, эта заклинательница очень сильна. И она очень хочет забрать твои ключи, чтобы стать самой сильной в мире заклинательницей, и вскоре найти оставшиеся ключи Рунных Эльфов и Зодиака. Вам нужно срочно менять местоположение, ведь если сюда прибежит темная гильдия, вы не отобьетесь, а сангуис точно успел передать информацию заклинательнице. Я попробую выяснить что-нибудь еще, но не гарантирую успеха. Ориору нужно только отвлекать ее изо всех сил, а вам — двигаться быстрее. Надеюсь, что время на нашей стороне. Договорив, Ситон пропал в воздухе. Люси обернулась к Аязу и напряженно поджала губы. Мужчина повторил ее жест. Сказать было нечего. *** — Отлично! Просто прекрасно! — саркастично прошипела сквозь зубы Хартфилия, со злости ударяя ногой по стволу дерева. Она взвыла от отчаяния и запрокинула голову назад, едва сдерживая подступивший к горлу страх — как тут не испугаться, когда узнаешь, что за тобой ведут охоту? Примерно десять минут они с Аязом напряженно молчали, переваривая полученную информацию, проклиная эту непонятную заклинательницу и ее гильдию, которая вообще непонятно откуда взялась, как и все остальные нелегальные, впрочем. — Вол-шеб-но, черт побери! Не-ве-ро-ят-но! Какие еще эпитеты мне подобрать, чтобы выразить мой восторг?! — Люси снова ударила по стволу, на этот раз кулаком, сдирая кожу. На костяшках выступила кровь и девушка немного успокоилась, почувствовав боль в руке. — Успокойся, — как можно холоднее произнес Найткелм, чем еще сильнее взбесил девушку. Она, сверкая глазами, в которых бушевала паника наряду с яростью, резко развернулась к нему лицом и взбешенно вскинула руки в стороны. — «Успокойся»! Ты говоришь мне успокоиться?! — волшебница стиснула зубы, сжала ладони в кулаки и приложила их к груди. — За моими духами и мной ведет охоту какая-то безумная баба, которая приказала Ориору забраться ко мне в палатку и черт знает что сделать! Я на сто процентов уверена, что этот… сангуис придушил меня, если бы я вовремя не проснулась! Я открыла глаза, когда это нечто почти напрыгнуло на меня, понимаешь?! Я чудом еще жива и с ключами! — Люси стиснула челюсти, ее голос сорвался и она рвано задышала, глядя на непонятно спокойного мужчину. Аяз бесстрастно смотрел мимо девушки. Хартфилия опустила руки, ноги задрожали и в глазах снова все поплыло — истерика сменилась животным страхом. — Я не могу успокоиться, Аяз, мне страшно, меня трясет, я в ужасе… Я едва держусь, чтобы не зарыдать… Мужчина поднялся с земли и подошел к напуганной до чертиков волшебнице. Она обхватила озябшими пальцами плечи, пытаясь унять дрожь в теле. Теплый ветер казался ей ледяным, а кровь словно застыла в жилах, только сердце все быстрее и быстрее стучало в груди. Люси выглядела не просто напуганной: она и правда была в настоящем ужасе. Стоило ей подумать о том, что кто-то может отнять ее ключи, самых близких друзей, что остались у нее — ее бросало в панику и по спине бежал холодный пот. Найткелм, не задумываясь ни на секунду, обнял испуганную блондинку, проводя рукой по ее волосам и спине, чтобы утешить. Послышались негромкие всхлипы и Люси ухватилась пальцами за рубашку мага, стискивая ткань в кулаках. Ноги подкосились и, чтобы Хартфилия не упала, Аязу пришлось крепче прижать к себе девушку. Она буквально повисла на нем, роняя опаляющие слезы ему на рубашку. — Ты натренируешься, станешь сильнее и никто не сможет навредить ни твоим согильдийцам, ни духам, ни тебе. Это я тебе обещаю, Люси, — он положил ладонь ей на макушку и ободряюще улыбнулся. Блондинка подняла голову и посмотрела ему в глаза, будто пыталась разглядеть ложь — но там была лишь абсолютная правда. — И я верю… нет, знаю, что у тебя все получится. Главное сейчас не впадать в панику и действовать быстро, слышала, что сказал твой дух? Мы знаем, что нас ищут и даже примерно понимаем, кто — у нас есть информация, а она очень важна. И мы все еще можем оторваться. Поэтому собирайся и будем уносить ноги. Люси не стала противиться и быстро собрала палатку, брезгливо и со страхом обходя лужу крови, проверила вещи, привела себя в порядок и была в боевой готовности. Аяз же практически через минуту собрался и все это время ждал спутницу. — Плохо, что нельзя наверняка отследить их местоположение. Сильную ауру хоть можно почувствовать за сотню метров, но это особо не поможет скрыться, — заметил Аяз, наблюдая за тем, как Люси переступает через поваленное полу-сгнившее дерево. Хартфилия задумалась, отведя взгляд в сторону. — Ты что-то придумала? Она остановилась около мужчины и стала рыться в рюкзаке, про себя молясь, что не забыла взять вещи из лавки тетушки Цирцеи и ничего не потеряла — та сумка порвалась и пришлось срочно просить Деву принести из мира духов заколдованный рюкзак, в котором может поместиться все, что угодно и он не треснет. Единственный его минус, казалось бы, сильно проигрывал плюсу, но доставлял много неудобств — чтобы что-то найти в рюкзаке, нужно было перерыть все. Девушка внимательно глянула в рюкзак и увидела, как что-то блеснуло от упавшего луча полуденного солнца. Люси засунула туда руку и через секунду вытащила со дна рюкзака кольцо из черного золота с блестящим белым камнем. — Вот! — поймав немного непонимающий взгляд мужчины, волшебница поспешила объяснить. — Это — кольцо Драконьих Чувств. Один невероятный человек заточил в этом украшении одну из способностей убийц драконов — усиленные органы чувств: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Когда надеваешь это кольцо — у тебя появляются такие же сильные чувства и ты можешь слышать в два раза дальше. Понимаешь, к чему я веду? Аяз одобрительно улыбнулся и хмыкнул: — Понимаю. Это отличная вещь. Откуда она у тебя? Люси вспомнила милую женщину, которая собралась продать ей огромную кучу зелий и артефактов за десять тысяч драгоценных, а в итоге Хартфилия все равно отдала двадцать. Ее губы тронула легкая теплая улыбка. — Мне продала ее очень хорошая женщина, — ответила блондинка. — Ну что, надевай, раз так, — кивнул мужчина и замолчал. Волшебница спокойно надела кольцо на указательный палец правой руки, на ту, где гордо красовался розовый знак Хвоста Феи. Люси тут же покачнулась и упала бы, если не Аяз, поймавший ее за талию: голова загудела и закружилась от обилия звуков и запахов. В носу засвербело, заболели уши и глаза — она видела, слышала и чувствовала намного лучше, чем раньше. Девушка услышала, как журчит далекий ручей, как шелестят иголки на елях, уловила взволнованные нотки в дыхании Найткелма. Она почувствовала аромат леса, особенно приятный хвои, а также в нос ударил резкий металлический запах крови, хотя они уже достаточно далеко отошли от той лужи. В лесу пахло землей, деревьями, сосновой смолой и свежестью. А еще она уловила запах Аяза, отчего щеки тут же покраснели: от него приятно пахло мускусом, немного кедром, чем-то пряным и лесом. — Люси? Голос был очень громким — она ойкнула и прикрыла уши, в которых все зазвенело. — Громко, — проронила она шепотом, потому что и собственный голос был оглушающим. — Уши не привыкли… Но я все отлично слышу. И пока в лесу тихо. Теперь я узнаю, когда кто-то станет идти за нами по пятам… — неосознанно она стала говорить еще тише, чем требовалось, почти не слышно. Ее взгляд скользнул по лицу мужчины и тут же вернулся ему в глаза. Найткелм кивнул. Люси смутилась еще сильнее, потому что все это время мужчина держал ее за талию, но не пыталась отстраниться, потому что чувствовала себя защищенной в этих руках. Лицо мага было не далеко и не близко, на комфортном расстоянии, и никто не стремился его сокращать, но оба внимательно смотрели друг другу в глаза. Его ладонь приятно согревала спину, успокаивая просто своим присутствием. Ей было тепло рядом с Аязом, но не так, как с Нацу. С ним она чувствовала себя, как за десятью каменными стенами, с ним хотелось идти на край света, с ним все было ярче, будто мир наполнялся красками, с ним она сама светилась не хуже палящего солнца. Аяз, пусть и дарил ей спокойствие, не мог дать всего остального — ей и не надо. При воспоминаниях о Драгниле, сердце девушки ухнуло вниз и она уже хотела аккуратно отстраниться, как услышала позади себя тактичное покашливание: — Не помешал? — Ситон?! — слишком громко завопила Люси, отскакивая от мужчины, как ошпаренная. Аяз неловко отдернул руку и спрятал ее за спиной, как ни в чем не бывало. — Ты откуда! — Из мира Эльфов, — просто ответил дух, пожав плечами. Он окинул раскрасневшуюся девушку взглядом, а после сурово зыркнул на Найткелма, все еще обращаясь к хозяйке, но будто требуя ответа от мага. На губах эльфа застыла наигранно добродушная улыбка, от которой Хартфилию передернуло. — Я не вовремя, да, Люси? Аяз ответил таким же хладнокровным взглядом, но между бровей у него залегла морщинка, сообщающая о злости. — Прекрати! — взвизгнула смущенная девушка и тут же пожалела об этом: в ушах зазвенело пуще прежнего. — Рассказывай давай, что-то случилось? Ситон убрал с лица любые намеки на злобу и повернулся к Люси, теперь вовсе не глядя на Аяза. Дух просиял и кивнул. Прокашлявшись, он начал информировать: — Дароир узнал, где находится его ключ. Город Нарцисс, на востоке страны, как и предполагалось. Лежит потерянный в какой-то пещере, возможно, там обитают дикие звери, но будем надеяться, что они решат уйти на охоту. Добраться до Нарцисса советую с помощью Сентаи, он вмиг домчится. — Хорошо, я-то доберусь на раз-два, а Аяз? Что с ним делать? — на этот вопрос дух закатил глаза, недовольно посмотрел на мужчину и, будто еще раз оценив его взглядом, отвернулся и исчез, бросив что-то вроде «Одни проблемы от него… Сами разбирайтесь» — Нет, ну нормально! И что делать? — произнесла девушка одними губами, судорожно вспоминая, как бы доставить Найткелма до Нарцисса. Она дотронулась рукой до связки ключей, по привычке перебирая их, когда нужно было придумать что-то. Как раз в этот момент ее пальцы коснулись нового серебряного ключа, подаренного отцом. — Точно! Ледяного ящера откройтесь врата! Дракон! В воздухе поднялся сильный ветер, Аяз с Люси закрыли лицо руками, чтобы пыль с земли не попала в глаза. Когда ветер утих, Хартфилия приоткрыла один глаз и пораженно ахнула. Перед ней стоял очаровательный дракончик — назвать его драконом не поворачивался язык, потому что он был максимум раза в два больше, чем девушка. Дракончик был цвета небесной синевы; его чешуя выглядела так, словно была создана изо льда; крылья даже в сложенном состоянии выглядели огромными, размером с дракончика. А самое прекрасное в нем — его большие, бездонные темно-лазурные глаза, которыми он доверчиво смотрел на свою призывательницу. Дракончик игриво вильнул хвостом и заурчал, прямо как кот. Люси подошла к духу и неуверенно положила ладонь на морду, на что дракончик еще громче уркнул и настойчиво уткнулся лбом в руку девушки. — Какой ты очаровательный… — не удержалась от комплимента Хартфилия, подглаживая холодную чешую, которая и правда напоминала куски льда. Быстро заключив контракт, Люси снова улыбнулась и ласково почесала длинную шею дракончика. Он вовсю мурчал. Забыв о том, что рядом вообще-то стоит Аяз, девушка стала разговаривать с духом, поглаживая его морду. — Ты напоминаешь мне одного моего давнего друга… Не знаю, что сейчас с этим человеком, но хочу верить, что он жив, как и другие мои приятели… Мой друг был таким же холодным на вид, но невероятно добрым и готовым прийти на выручку, — поджав губы, блондинка ласково почесала за ухом духа и с неуверенностью спросила, — можно я дам тебе имя в честь этого друга?.. — дракончик положительно кивнул и оскалился, словно улыбнулся. Губы девушки тоже дернулись в грустной улыбке. — Теперь буду звать тебя Грей. Хартфилия с тоской вспомнила веселого брюнета, который обладал странной привычкой везде раздеваться. Вспомнила его отношение к ней: они были как брат и сестра, постоянно сражались вместе, друг друга поддерживали даже просто стоя поблизости, просто взглядом. Эта поддержка была даже лучше утешающих слов: Грей молча вставал с ней плечо к плечу и этим давал понять, что рядом, но не позволял разводить сопли. И, на удивление, такая поддержка всегда оказывала нужное действие. Через пару секунд Люси вставала как ни в чем не бывало и с широкой улыбкой шла дальше, подгоняя друзей. Сейчас ей очень не хватало этого, но рядом был Аяз, который точно не даст грустить — от этого девушка слегка улыбнулась. — Ну что, Грей, — все-таки называть так дракончика было немного непривычно, как и произносить это имя вслух. Она будто доставала давно запылившиеся книги, которые искала тысячи дней и сердце замирало от волнения. — Поможешь нам добраться до Нарцисса? Ты повезешь Аяза, а я попрошу другого духа, договорились? — Грей кивнул и пригнулся, чтобы мужчина смог усесться ему на спину. Маг сначала с недоверием, а затем скорее с отчаянием забрался на дракончика и ухватился за его шею. Люси же поскорее призвала второго духа, про себя молясь, чтобы у нее хватило сил и они не свалились прямо с неба. — Символа полета откройтесь врата! Сентаи! Блондин шутливо отдал честь, стоило искрам рассеяться. Хартфилия повторила его жест с такой же широкой улыбкой на устах. — Ситон уже рассказал, куда лететь. Ну что, в путь? — без лишних вопросов сказал парень. Люси переглянулась с Найткелмом, который, кажется, был готов уже ко всему, судя по серьезно-напряженному выражению лица, и уверенно кивнула. — Отлично! Полетели! Сентаи крепко подхватил девушку за талию и, оттолкнувшись ногами от земли, взмыл в небо, рассекая крыльями воздух. У волшебницы перехватило дух: она ахнула, крепко-накрепко вцепившись в руку эльфа, который только беззлобно хохотнул. Она даже на мгновение зажмурилась от страха, который заставил похолодеть все внутри, поэтому пропустила тот момент, когда Грей взлетел и стал набирать скорость, обгоняя, а потом и вовсе повернулся и показал Сентаи язык. Такой наглости дракончику эльф прощать не собирался, поэтому, широко улыбнувшись, расправил крылья еще сильнее и стал размахивать ими энергичнее. Люси с восторгом смотрела на белые перья, которые трепались из стороны в сторону от встречного ветра, ее волосы развивались, а глаза немного слезились от быстрого потока воздуха, но впечатления это не портило. Девушка взглянула вниз и не сдержала громкого восклицания, о чем из-за кольца тут же пожалела, но практически сразу забыла. Ей открывался вид на весь Акалиф и его хвойные леса, а также на близлежащие города. Если какой-то пейзаж и можно назвать головокружительным, то именно этот. От него в прямом смысле кружилась голова, кровь стыла в жилах и становилось страшно волнительно. Они летели, наверно, около двадцати минут. Грей с Сентаи постоянно старались опередить друг друга, в то время как Аяз с Люси несчастно переглядывались. Бедного Найткелма еще и укачало, потому что дракончик оказался любителем похвастаться своими навыками полета и продемонстрировать мертвую петлю. Один раз мужчина едва ли не свалился, благо, Сентаи вовремя спикировал вниз и помог удержаться. Было весело. Но вскоре Грей подустал, перестал лететь быстро, еле плетясь где-то позади эльфа — стало ясно, что дальше дух долго не продержится и пришлось снижаться. Впрочем, они и так были вблизи от Нарцисса — Сентаи и Грей высадили их в поле в области, поэтому долго идти не пришлось. — Итак, судя по тому, что мне конечно же очень подробно рассказал Ситон, — язвительно проговорила Люси, чем вызвала усмешку Аяза. Мужчина оглянулся, но никакой пещеры и в помине не было. Они пришли ровно туда, куда указал эльф, но вокруг были только равнина, трава и далекие поля, — мы на месте. Ты видишь пещеру? — Нет. — И я не вижу! — Хартфилия возмущенно топнула ногой. — А ко всему прочему, Сентаи сказал, что тут могут ходить мантикоры. Если мы встретим одну — можно прямо здесь рыть могилу, как раз местность подходящая! — выпалила Люси. Девушка вздохнула, распрямляя плечи и стараясь успокоиться и перевела взгляд на как обычно спокойного мужчину. В этот раз он даже превзошел самого себя, видимо, все-таки сильно укачало. — Пойдем поищем еще? Правда… куда? Волшебники синхронно обреченно вздохнули, готовясь провести ближайшие сутки в состоянии «иду туда, не знаю куда». Люси сделала шаг вперед, как вдруг замерла, как громом пораженная. Аяз недоуменно посмотрел на девушку и окликнул ее. Она только отмахнулась, нервно оглядываясь. Найткелм догадался, что все дело в кольце Драконьих Чувств и, видимо, оно что-то уловило. Девушка испуганно повернулась назад и вдалеке разглядела приближающееся животное, бегущее на четырех лапах. А за спиной у существа были дьявольские крылья. Волшебница вскрикнула. — Святая Фейри, там… м-м-мантикора… — пролепетала Люси в ужасе и тут же схватилась за руку Аяза, утаскивая его с поля прочь. — Там мантикора, Аяз! Валить надо! Мужчина посмотрел туда, где Хартфилия разглядела мантикору и увидел там только едва различимую темную точку, стремительно вырастающую в размерах. Спохватившись, маги бросились наутек, пока еще оставался шанс, что животное их не заметит. Спотыкаясь, Люси изо всех сил бежала прочь, подгоняемая Найткелмом и холодящим все нутро страхом. Но мантикора оказалась быстрее: это существо передвигалось на четырех лапах, а не двух ногах, да и плюс ко всему обладало крыльями, ускоряющими бег. — Аяз! — окликнула мужчину Люси. — Не убежим, — задыхаясь, прокричала она. — Может… драться? Маг уже захотел закричать «Драться с мантикорой?! Ты в своем уме?!», а потом забыл. Потому что прямо перед ними стоял огромный лев с дьявольскими крыльями и рогами, а позади него было видно хвост скорпиона. Мантикора свирепо зарычала, замахиваясь передними лапами для удара, но Аяз вовремя выставил щит перед собой и Люси. Маг свободной рукой прикоснулся к ровной холодной земле, прошептав неизвестные девушке слова: «Тень, что в ночи становится сильнее… Исполни мою волю», но почему-то от них у нее появились неприятные воспоминания. Темные сгустки непонятной вязкой жидкости появились из земли стали опутывать лапы существа, тормозя его, а Найткелм тут же схватил девушку под руку и буквально потащил прочь оттуда. — Это задержит ее! Бегом! — они снова бросились прочь со всех ног, подгоняя друг друга. Сердце стучало, как заведенное. — Призови какого-нибудь духа, Грея, например! Нам на своих двух не оторваться! — на нервах воскликнул мужчина. Люси виновато взглянула на него и тут же перевела взгляд на дорогу вперед. Перескочив через огромный валун, девушка негромко произнесла: — Я потратила много сил на призыв Грея и Сентаи, да и они еще не восстановились… — волшебница вдруг вспомнила о содержимом рюкзака. — Подожди! У меня где-то были зелья скорости! — Ты действительно считаешь, что сейчас самое время искать их в своем бездонном рюкзаке?! Очень умно! Девушка показала ему язык, на что Аяз возмущенно запыхтел, но не ответил, продолжая бежать. Люси обернулась, услышав за собой гневное рычание: мантикора выбралась из заклинания и набирала скорость, активнее размахивая крыльями. Ей мешала догнать их только черная жидкость на лапах, которая все еще прилипла к лапам и, как смола, склеивала их с землей. Хартфилия в ужасе петляла за магом, стараясь не отставать. Он резко свернул в другую сторону, сбив с толку и мантикору, и Люси. Блондинка едва ли успела притормозить, чтобы не сбить мужчину. Она посмотрела туда, куда побежал Аяз и поняла, зачем он туда свернул. В той стороне был большой холм и множество камней, среди которых можно было легко скрыться. Перепрыгнув через еще один валун, маги оказались перед холмом. Они увидели огромную пещеру внутри холма, сырую и грязную. Обсудить это не осталось времени: за спиной у них послышалось грозное рычание и их обдало холодным потом. — Помолимся, — выпалил Аяз с истеричной усмешкой, медленно разворачиваясь. Перед волшебниками стояла та самая мантикора размеров с крупного льва, а бордово-красные дьявольские крылья внешне придавали ему большего размера, как и огромная грива. — Мы в ловушке, — пятясь назад, прошептал мужчина. Люси вытянула вперед руки, нервно улыбаясь. — Позади нас пещера, сомневаюсь, что она сквозная. — А… М-магия? — с надеждой спросила девушка. Найткелм снова истерично хмыкнул. — Мантикора атакует быстрее, чем ты успеешь произнести слова заклинания. Вблизи она непобедима. Существо с диким рыком бросилось на магов, обнажая три кривых ряда белых зубов. Аяз закрыл девушку собой резким выпадом и выставил перед ними плотный черный щит, с шипением сдерживая натиск зверя. Люси ахнула и попятилась назад. Споткнувшись, она упала на спину, но от страха даже не почувствовала боли. Мантикора отошла, затем оттолкнулась от земли и с новой силой набросилась на хрустнувший щит Найткелма. Хартфилия вздрогнула и по инерции со страха схватилась за сырую землю, собирая ее в кулак. С удивлением она почувствовала в ладони какой-то предмет и, дрожа, взглянула на него, так же бросая взгляд на мантикору и шипящего Аяза, который сдерживал выпады зверя. — Нашла… — весь в противной грязи, в топкой земле сверкал черный обсидиановый ключ и два небольших ярких зеленых драгоценных камня. От восхищения Люси отвлекло нервное рычание, но на этот раз Аяза: щит сломался и следующий удар мантикоры стал бы фатальным для мужчины, а другой — для Люси. Действовать нужно было как можно скорее. Девушка быстро вскочила на ноги и, молясь всем богам, громко протараторила, вкладывая все оставшиеся, столь немногочисленные, силы в призыв. — Дароир! — большего сказать у нее бы просто не вышло. За долю секунды в черных искрах появился высокий эльф. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что происходит. Сладкой песней зазвучал из его уст бассари, который сбил с толку мантикору. Эхо пещеры приумножало громкость заклинания. Зверь замер, присев, и как в забвении посмотрел на Дароира пустыми глазами. Существо смотрело на духа так преданно, словно было готово исполнить любое поручение. Символ воспоминаний выглядел, как обычный волшебник: одет в длинное черное пальто до колен, шея укутана в длинный широкий темный шарф. Точеные черты лица: острые скулы, длинный нос, резкий овал лица и форма губ, а самым резким казались его холодные светло-голубые, практически белые, глаза. К бледной коже совсем не подходили серо-каштановые растрепанные волосы, смотрящиеся слишком ярко и забавно смотрелись острые эльфийские уши, длиннее, чем у остальных. В другом же весь образ был органичным. И, пожалуй, последнее, что выглядело странно — вороны. У Дароира на каждом плече сидело по два ворона, которые монотонно каркали под заклинание духа. На удивление, мантикора поклонилась, склоняя морду прямо к земле, а затем развернулась и упорхала прочь, едва отрывая свое тело от земли. Дароир и вороны замолчали. Аяз и Люси провожали существо тяжелым дыханием и напуганным взглядом. Первым заговорить решил эльф, но его призыв рассеялся быстрее, чем он успел что-то сказать. Люси без сил упала обратно на землю, теряя сознание. В руке она крепко сжимала новый ключ.