Семь лет надежды. Семь лет отчаяния

Люси даже не пыталась отвернуться, когда мимо широкой песчаной тропы росли не полевые цветы, а лежали мертвые жители деревни. Не пыталась, потому что не получилось бы. Трупы были повсюду. Любые слова тут же застывали комом в горле от противного запаха. «Оно и хорошо» — подумалось девушке. Она все равно не выдаст что-то больше, чем наигранно печальное «Жаль». Ведь на самом деле ей совершенно плевать. И от этих мыслей даже не возникло чувства вины. Сердце дрогнуло лишь единожды, когда взгляд упал на двух маленьких мальчиков, совсем крох, что в обнимку лежали около забора со вспоротыми животами. Совсем не печально. Потому что пусто. Где-то за спиной стало плохо Шерии. Она уткнулась носом в плечо Леона и тихо заплакала. Леви закрыла руками лицо и старалась как можно меньше оглядываться, опустив голову, но даже на тропе были багряные капли свежей крови. Стинг, Роуг и Гажил пытались как можно меньше дышать носом. Хибики, Джура и Орга с тревогой посматривали по сторонам, упрямо, но безрезультатно игнорируя все бездыханные тела. Остальные силились сохранять бесстрастное выражение лица, вот только получалось из рук вон плохо. А Люси все равно. Нет, правда. Абсолютно наплевать. Сколько людей уходят за один день? А за неделю, за месяц? Люди уходят и Люси это знала не понаслышке. В конце концов, смерть — лишь новый ярус в бесконечной игре существования. Что после? Кажется, никто дальше смерти не забирался, а от тех, кто прошел жизнь новостей не слышно. Может, потому что там слишком хорошо? Люси не тешила себя наивными мечтами, не говорила, что все в порядке — она молчала. Молчать — это просто. А про себя, где-то глубоко внутри, всегда верила. И бросала мимолетные взгляды на далекие звезды, пряча бесполезную надежду в самые удаленные углы сознания. Все люди в конце концов умирают… Герои, говорят, живут вечно? Заклинательница не сдержала грубой усмешки. Вздор! И кто только выдумал эти небылицы! Герои загибаются в памяти людей, медленно и мучительно, тускнея с каждым новым поколением. А потом исчезают, не оставив после себя ничего, уходят куда-то далеко-далеко, откуда уже невозможно вернуться. Хвост Феи — такие же «нетленные» герои. Люси всегда казалось, что они достойны самоотверженной смерти в бою или заслуженной среди любимой семьи, но они прозаично исчезли в одночасье. После них не осталось даже тел, как будто они действительно отправились в далекое путешествие сами. Хартфилия не знала, куда уходят люди после жизни и честно признавалась себе, что знать никогда не хотела. Но не могла перестать верить. Она всегда верила, глубоко внутри, что «там» все хорошо. Там нет невзгод или грусти, только безграничное спокойствие и благодать. Заклинательница верила в загробную, беззаботную если не жизнь, то существование, потому что такие герои, как хвостатые, заслуживают счастья. Это просто: надеяться на глупости ради собственного благополучия, чтобы не уходить в запой лишний раз. Так же просто, как и молчать. Поэтому, убежденная беспрерывными мантрами «Там все хорошо» и «Они живы, просто живут иначе», Люси смотрела на холодные тела людей и не чувствовала ничего, как будто шла по тротуару любимой Магнолии домой — только тошноту и мерзость от неприятного запаха. Смерть — это же что-то похожее на жизнь, но немного чуждое и измененное, а от того столь тоскливое. Она научила себя относиться к смерти так же свободно, как к жизни — ведь это просто! Так же, как и надеяться на глупости. — Какие твари, — вздохнул Аяз мрачно, когда отряд вышел из деревни в редкий лес, бросая внимательный взгляд на Хартфилию. Жаль, что он не увидел ничего. Быть может, снова сделал бы полезный совет, сложись все иначе? — Поднакопите злость, она пригодится. Мы почти в Иберисе, завтра будем организовывать засаду на Стрельцов, — тускло произнесла блондинка, не стараясь загладить ситуацию. Она убрала похолодевшие руки в карманы кардигана, посмотрела на высокую луну и понуро тряхнула головой. Холодный ветер привел в чувство отрядовцев, отрезвил их мысли и все, наконец, смогли медленно, но верно обдумать все, что видели. — Для чего же они уничтожают свой же народ? Мне казалось, что темные идут против короля, а не Фиора, — подметил Хибики негромко. Он все еще туго соображал: его выдавали неуверенные шаги, мутный взгляд и рваное дыхание. Гажил, передавая реакцию остальных, в ответ пожал плечами. — Может, решили припугнуть гражданских? Ну, чтобы не рыпались, а то мало ли… — Или придать ситуацию огласке, чего так не хотел Тома, — кивнул Джура. — Перебили всю деревню, такое точно не утаить. Теперь в газетах точно обо всем напишут, если вовремя журналистов не подкупить. Ненадолго, быть может, на минут тридцать воцарилась напряженная тишина. Люси, все еще шедшая в самом начале строя, спиной чувствовала негодование волшебников. Молчание разорвал всхлип Шерии, которая все еще не могла успокоиться. «Точно, она ведь совсем ребенок» — тяжело вздохнула Хартфилия. Кажется, Бленди не исполнилось даже пятнадцати. И как Ооба додумалась отправить ее на войну? Лечение, которым владеет Шерия, конечно, очень полезное умение, но психика ребенка намного важнее. — Как же это низко… — прошептала девочка и снова заплакала, утешаемая крепкими объятиями Леона. — Обычные люди всегда становятся разменной монетой. Не больше, чем пешка в политических играх, — здраво заметила Люси, на что тут же последовало возмущение от Леви. Какая жалость: все слова в свой адрес блондинка благополучно проигнорировала, потому что все внимание занял беспечно спящий Иберис, до которого оставалось буквально пару шагов. Хартфилия подняла правую руку вверх — приказ замолчать и замереть — и вновь воцарилась тишина без раздраженного бормотания МакГарден на фоне. Впереди, за сотню метров перед уставшими волшебниками, пробежал отряд Алой Стрелы. Леви нервно поджала губы, как и все остальные. Люси жестами показала, чтобы отряд прятался за деревья, а сама вызвала Менлуи и Стрельца. Последний возник сразу на ветке дерева, готовый в любую секунду обезвредить противника. — Всем тихо, ждем, пока уйдут. Стрелец, если увидишь врага — атакуй без команды. Остальные, вы сразу подключитесь. Менлуи, мы на разведку. Никто не успел ничего возразить, как Люси и ее дух уже умчались в неизвестном направлении. Отряд остался с тревогой глядеть друг на друга и по сторонам, искренне надеясь, что Стрельцу и всем остальным не придется использовать магию. Иначе все сложится… неблагоприятно. Драться за пару километров до Алой Стрелы — глупо. — Люси, скажи честно, — негромким голосом проронила Менлуи, пробираясь вслед за хозяйкой через высокую траву и поглядывая из-за кустов, — вы ведь договорились о чем-то с Харатои? Хартфилия, наверное, на миг замерла и пошатнулась, отчего трава зашуршала чуть громче. Повезло еще, что Люси сумела удержаться на ногах. — Луи, — как можно мягче прошептала блондинка, бросив на духа красноречивый взгляд. — Пожалуйста, давай обсудим это в другое время? Сейчас… неподходящий момент, чтобы беседовать. — Просто скажи: да или нет? Блондинка как можно тише, но многословнее, вздохнула. Менлуи была из тех, кого не волновала обстановка вокруг. Она будет расспрашивать про то, что ей действительно интересно, до тех пор, пока ты не ответишь. И будь хоть атомная война, Менлуи наплевать. Она жадная до правды и справедливости. Не то чтобы Люси была против, это даже нравилось ей, но иногда переходило все границы. Сейчас — один из таких случаев. Девушка подняла взгляд на деревья впереди себя, стараясь не смотреть в глаза духу и на выдохе с негромким свистом произнесла: — Да. Менлуи хмыкнула, нервно отбросила короткую челку назад, но она тут же упала обратно на глаза. Дух даже не посмотрела на Люси, сразу устремила взгляд в пустоту. Ничего, кроме молчания. Хартфилия впервые за долгий год действительно забоялась. Ей было страшно увидеть в глазах Менлуи обиду и разочарование, но, повернувшись, девушка разглядела только печаль. Против собственной воли и здравого смысла, Люси едва слышно спросила: — Ты… простишь меня? — Глупая, — беззлобно улыбнулась дух, — я тебя ни в чем не виню. Я давно поняла, что Харатои что-то придумала. Могу пожелать ей только удачи. Не вышло у меня — может, выйдет у нее, хотя мне кажется, что Архаину совсем не до любви и отношений. На этом моменте Люси, признаться, ненадолго замерла и тут же удивленно вздернула брови. Глядя на то, как обреченно Луи произнесла эти слова, у Хартфилии практически начал дергаться глаз. — Подожди-подожди, ты на полном серьезе думаешь, что Архаин в тебе не заинтересован? — дух подняла на хозяйку взгляд а-ля «Разве нет?». У Люси все-таки судорожно дернулись оба глаза. — Святая Фейри, вы там с ума все посходили, Эльфы? Что за любовный хрен-пойми-угольник? Ты бы хоть видела, как он смотрит на тебя, Луи. Так не смотрят ни на кого, кроме любимых, мне ли это тебе рассказывать? У него глаза горят, когда ты что-то ему говоришь, он сразу краснеет, светится весь, как светлячок. Ладно я сначала не поняла, но ты! Вы общаетесь черт знает сколько сотен лет, а до сих пор не научились понимать друг друга с полуслова? Видеть, что у остальных на душе? Харатои для Архаина — не больше, чем подруга, в отличие от тебя. Жаль, что я согласилась ей помочь и не поняла этого раньше. Менлуи сокрушенно молчала, подбирая слова, но так ничего и не сказала. Люси нахмурила брови и продолжила возмущаться тихим шепотом: — Даже не пытайся меня перебить, я-таки выскажусь наконец! Если не сейчас, то уже не знаю, когда, — пресекла на корню все возмущения девушка и возобновила тираду. — Архаин тоже хорош, медленный, как черепаха, дальше своего носа и правда не видит… Да вы просто два сапога пара, идеально друг другу подходите. Одна страдает из-за «неразделенной», — Хартфилия злобно показала кавычки и сменила тон на саркастичный, — любви, а другой из-за собственной узколобости… — Люси, я… Я правда… — дух смотрела на хозяйку, растерянно хлопая глазами. Она не обратила никакого внимания на злобный тон Люси, а только повторяла про себя те самые, брошенные вроде бы вскользь, но такие значимые слова: «Харатои для Архаина — не больше, чем подруга, в отличие от тебя». На губах против воли Луи возникла широкая улыбка и она опустила смущенный взгляд на землю. — Я никогда… не замечала… Хартфилия устало улыбнулась, мазнула взглядом по счастливому лицу духа и отвернулась. Ей пришлось с трудом настроиться на серьезную волну. Из-за подскочивших вмиг нервов и злости, которую с трудом удавалось сдерживать все это время, кольцо Драконьих Чувств немного сбоило, ей с трудом удавалось услышать шорохи со стороны отрядовцев, не говоря уже о других звуках. Сильные эмоции выводили кольцо из строя, в чем Люси уже убедилась однажды. Отчасти поэтому девушка сохраняла предельное хладнокровие, не позволяла ни радости, ни печали, ни прочим чувствам охватить душу. Ко всему прочему, совсем недавно Ситон поделился, что большое волнение может губительно влиять на магический источник, мешать использовать его в полной мере, а для сильной волшебницы это недопустимо. Конечно, сама Хартфилия себя сильной отнюдь не считала и стремилась тренироваться чаще, делала нагрузки утомительнее и незадолго до злополучного звонка короля выучила ряд сильнейших заклинаний. — Они рядом, — прошептала блондинка чужим голосом, немея от порыва леденящего ветра. Менлуи призвала катану, ее руки вновь покрылись темными рисунками до локтя, и приготовилась в любой момент атаковать. — Стрелец, — мысленно обратилась Хартфилия к духу, — враги рядом, приближаются с северо-запада и юго-запада, расстояние примерно восемьдесят метров. Видишь? Отлично. Они точно заметили нас, столкновения не избежать. Предупреди остальных. Мы попробуем отвлечь на южных, отряд тут же должен подключиться для атаки на северных. Постараемся закончить все быстро. Меньше, чем за долю минуты Менлуи и Люси преодолели расстояние до врагов и тотчас обрушили на них всю мощь, что имели. Духа окружила кобальтовая волна, и, развиваясь от лезвия катаны по ветру, будто атласная ткань, оглушила всех трех противников. Морская пена, брызгая во все стороны и шипя, словно припечатала магов к земле. Они даже не успели отреагировать, как вслед за водой последовали золотистые искры, окружившие лезвие огромной косы. — Бетельгейзе, — произнесла Люси, взмахнула косой и отскочила в сторону, забирая с собой Менлуи. Ураган Звездной магии, соскользнувший с заточенного оружия, превратился в большой шар и, заметно теряя в размерах, рухнул на землю рядом с обездвиженными. Шар тут же разделился на мириады сверкающих огоньков, которые создали сотни взрывов в одну секунду. Огромный импульс со сверхзвуковой скоростью оттолкнул духа и девушку, с корнем вырвал небольшие кустарники и заставил накрениться деревья, накрыл весь лес потоком сжатого воздуха. Когда песок, дым и пыль осели, Люси увидела большую воронку, в ней — троих израненных магов, ветки, листья и порванную в клочья траву. — Всегда мечтала использовать это заклинание. Менлуи выпустила катану — она растворилась в воздухе вместе с рисунками на руках — и не без уважения посмотрела на Хартфилию: — Звездная магия поразительна. Завершать бой за пару ходов… Я даже завидую. — Очень зря, — вдруг раздался саркастичный голос за спиной. Луи крупно вздрогнула, ее щеки покраснели, и развернулась. Там стоял Архаин собственной персоной, держа за шкирку каких-то двух магов из Алой Стрелы. Вслед за удивленным «Ах!» Менлуи последовала лукавая усмешка Люси. Дух злобно посмотрела на хозяйку, но не увидела и тени раскаяния. — Полагаю, — хитро улыбнулась Хартфилия, параллельно отзывая Стрельца и открывая врата Сейла, — вам двоим есть о чем поговорить наедине. Правда, Луи? — Я… Я… — совсем как неуверенная школьница растерялась эльфийка. Ее медовые глаза забегали туда-сюда, в них отразилась крайняя степень растерянности. «И куда подевалась символ силы?» — отметила про себя Люси. И все-таки, когда дело касается любви, все и правда становятся глупыми юнцами. — Я Менлуи, вообще-то! — наигранно возмутилась та, пока на щеках играл румянец. — Да-а, с удовольствием обсужу с тобой это чуть позже. А пока, идите, поболтайте. Сейл, будь добр, этих тоже к вам… — изобразила заинтересованность Хартфилия, утаскивая символ справедливости и бессознательных врагов подальше от парочки. Сейл с улыбкой наблюдал за тем, как Менлуи смущенно отводит взгляд, а Архаин пытается разрядить атмосферу глупыми шутками. — Как думаешь, хоть это сработает? Сейл был одним из тех, кто отлично видел нарастающее романтическое напряжение между этими двумя. Во многом с ним и Ситоном Люси обсуждала происходящее в их мире, пыталась сделать выводы и как-то помочь. Ситуация сложилась сложная, но… Хартфилия давно знала, что будет правильным решением, которое постоянно откладывала прочь из-за жалобного взгляда Харатои тогда в лазарете. — Я надеюсь, потому что ход отличный, — пожал плечами эльф, поднимая с земли сразу троих щуплых парней. Люси ненадолго склонила голову вбок, раздумывая о чем-то. Пару минут оба простояли в тишине, каждый наблюдал за действиями отрядовцев: они старались залечить немногочисленные раны, хихикали и что-то увлеченно между собой обсуждали. Маги, которых им довелось встретить, не смогли даже дать адекватного отпора. — Если даже так они не додумаются, то… не знаю, что нам делать, — дух вздохнул и случайно заглянул за спину. На его губах тут же расцвела широкая усмешка. — Хотя-я! Кажется, делать больше ничего не придется. Они отлично справились. Люси обернулась. Ее глазам открылась милейшая сцена. Там, за десять-двадцать метров отсюда, стоя под огромным дубом, обнимались двое самых сильных Рунных Эльфа. Затем Менлуи робко встала на носочки, коснулась носом подбородка Архаина, а тот в ответ скользнул губами по лбу эльфийки, наклонился чуть ниже и невесомо коснулся глубокой ямочки на бледной коже. Она провела пальцами по шрамам на лице духа, пригладила торчащие волосы и, наконец, млея и прикрывая влюбленные глаза, потянулась за поцелуем. — Тогда, — широко улыбаясь, Хартфилия отвела взгляд от милующихся духов и развернула голову все еще наблюдающего Сейла, — оставим их. — Уже придумала, что делать с Харатои? — Не совсем, но есть пару идей… Обязательно тебе было об этом напомнить? — театрально возмутилась Люси, фыркнув. Сейл пожал плечами. — Все, иди уже, не порть момент. Жду информации от этих шестерых как можно скорее, готова поспорить, что расколются в первые две минуты допроса. Сейл кивнул и, свободной рукой схватив за шкирку трех оставшихся, исчез вместе со всеми в черном свечении. Хартфилия не стала оглядываться или представлять, что может там увидеть, поэтому просто медленным шагом вернулась к отряду. К ней тут же подошли все, кто можно, и стали ждать дальнейших указаний. Люси потерла переносицу, размяла шею и взглянула вглубь леса, туда, откуда они все пришли. До Ибериса были считанные минуты. — Спим, утром нападаем. Так что… Отбой! — громко приказала девушка. Под счастливые ахи и охи уставших волшебников, все улеглись на мягкую не притоптанную траву и с удовольствием закрыли глаза. Люси призвала Локки, попросила его постоять на часах, после чего выбрала себе место под стройной березой, постелила кардиган на холодную землю и уже собиралась заснуть на всю ночь, как вдруг весь отряд вернул в реальность громкий звонок лакримы. Хартфилия вытащила ее из походной сумки и нервно ответила на вызов Лаурен Уолтон — той самой десятой богоизбранной, под чьим командованием находился второй отряд. — Слушаю. — Люси, — изображения не было, только взволнованный голос женщины и тревожащие крики на заднем плане, — замок Меркурий под угрозой, темные гильдии уже на границе Крокуса. Информатор обманул нас, атака готовилась на сегодняшний день. Все гильдии, включая Хвост Феи, уже направлены в столицу, а отрядам нужно успеть прибыть туда до начала сражения. Стража у замка есть, армия приготовлена, но долго без сильных волшебников они не продержатся. Используйте телепортацию или любой другой способ мгновенно добраться до Крокуса. Люси… — голос стал жалобным и немного дрожащим, — …поторопитесь, да? — Я Вас поняла, — Хартфилия сбросила звонок. На ватных ногах она поднялась с земли, вернула на плечи черный кардиган, достала сигарету с зажигалкой и быстро закурила. — Вставайте все, — как по команде над поляной пронеслись уставшие голоса, ругательства, но все-таки волшебники поднялись на ноги. В голове не укладывалось, что весь путь они проделали зря, а настоящая угроза подкралась из-за спины неслышно, точно мышь, в одночасье превратившись в огромного льва. — На Крокус напали, скоро доберутся до Меркурия. Нам приказано возвращаться и вмешаться. — Как мы по-твоему с одного конца королевства на другой переместимся? — фыркнул Орга, сложил руки на груди и облокотился спиной о дерево. Люси дернула плечами. — Я всех телепортирую, — она затушила сигарету о металлический край зажигалки и выкинула окурок куда-то в траву. — С ума сошла?! — воскликнул Леон. — У тебя источника не хватит, чтобы тринадцать человек переместить! — Одного может и не хватило бы… Но ты, верно, не знал, что у меня их два, — вставая в центр крохотного отрезка земли без деревьев, хмыкнула Люси. Она закрыла все врата и стала накапливать магию на кончиках указательного и среднего пальцев правой руки. Отряд медленно подтянулся к ней. Одним взмахом Хартфилия очертила круг, линия засветилась белым. Затем девушка, закрыв глаза и не опуская руки, стала чертить прямо в воздухе двумя пальцами руну Телепортации. Она стала ярко сиять, озаряя чистым магическим светом деревья, зеленую землю, кусты и кидать мягкий расплывшийся луч на далекие склоны. Топнув ногой в самом центре круга, Люси глубоко вздохнула, посильнее зажмурилась и приготовилась к любому возможному исходу. Перед глазами предстал образ высокого королевского дворца. — Circulus peregrinatione, teleportation! Opus! Быстрее, чем все могли себе представить, под ногами появилась серебряная печать, руна стала светить ярче, а затем всех обдало жаром и следом накрыло холодом. Вокруг мелькали деревья, тут же дома и снова деревья, реки, озера, дома, вновь деревья… Все пронеслось мимо, будто кинопленка. Пришли в себя волшебники уже на площади перед Меркурием. Вернее, частично пришли в себя. — Почему… так… тошнит..? — просипел Гажил, каждую секунду закрывая рот, чтобы случайно не раскрасить каменную кладку столицы в новые цвета. К нему подключились и Роуг со Стингом, остальные кое-как приходили в себя. Бедные убийцы драконов. — С-с-сука… — Побочный эффект, — ответила привыкшая к подобным перемещениям Хартфилия. Ее мутило вовсе не от укачивания, а из-за серьезного заклинания и резкого опустошения источника. Ощущения, похожие на Магический выброс, но все-таки более терпимые. Звезды и их эфир восстанавливали быстро, а кардиган из мира духов так же отлично помогал восполнить потерянную магию. И плевать, что остальные с подозрением косятся на странно светящиеся руки. Люси быстрым взглядом оценила обстановку и не без удивления отметила, что все остальные три отряда уже были здесь. Волшебники воинственно смотрели вперед, подмечая любое движение в городе, которые были хорошо заметны с небольшого холма, на котором стоял Меркурий. Хартфилия подошла к Лаурен Уолтон — она выглядела самой подавленной, при взгляде на нее так и наворачивались тоскливые слезы обиды. — Лаурен? — женщина обернулась на голос и расправила плечи, словно не было никакого странного поведения с ее стороны. — Введите меня в курс дела. — У нас с тобой никаких дел нет, блондинка, — пренебрежительно бросил Элиас, перебив Лаурен. Мужчина поймал аж три пары недовольных взглядов от всех командиров. — Кто знает, может это из-за тебя они сменили свои планы? Если бы вы не упустили того мага… Хартфилия не стала дальше слушать, а со всей силы, поддерживаемая Звездной магией, ударила Элиаса в солнечное сплетение, на этот раз так кстати свободного от доспехов. Мужчина подавился воздухом и отступил назад, растеряв всю спесь. Люси ухмыльнулась. «Так-то. Достал уже» — подумала про себя она и повернулась к Уолтон. Женщина с довольным лицом кивнула: — Хорошо Вы его. Давно пора. Вашей вины в трусости врагов нет и никогда не будет, — Лаурен прохладно улыбнулась, но от этого синяки под ее покрасневшими глазами стали заметнее. — Все четыре гильдии приближаются к Крокусу, совсем скоро будут прямо здесь. — Королевская семья? — Прячутся в бункере замка, отряд армии с ними, — спокойным голосом ответила богоизбранная. — Совет? Марвин? Они что-нибудь предприняли? — Армия Совета сейчас находится под командованием остальных генералов, сам Марвин уехал и дозвониться до него не вышло. Мы несколько раз пытались, но он так и не ответил, а на больше попыток просто не было времени, — Лаурен вздохнула. Недолго волшебницы простояли в тишине, обе разглядывали горизонт и темное небо. — Вы очень быстро прибыли. Телепортация? Люси невозмутимо кивнула. — Хм-м, неплохо… И кто же из Ваших магов смог переместить весь отряд за один раз на такое большое расстояние? — Я, — немного смущенно, но все еще достаточно спокойно ответила Хартфилия. В глазах Лаурен заиграло любопытство и уважение. — Вам бы экзамен на богоизбранную сдать, Люси, — улыбнулась Уолтон и на мгновение по-дружески коснулась плеча блондинки. — Потому что далеко не все из Святых магов способны на такие фокусы. И, скажу честно, я после такого упала бы без чувств. — Спасибо, конечно, но… Вы думаете, я достойна?.. Ну, в смысле… — Хартфилия на мгновение поджала губы. Ну вот, все-таки выдала сомнение в себе. Пиши пропало. Люси отвела взгляд в сторону, силясь рассмотреть что-то вдалеке, но даже с кольцом Чувств ничего не было видно. Улицы Крокуса по ночному чисты, озаряемы луной и живым ветерком. Никто из мирных жителей так и не узнал из новостных газет, что скоро на главной площади Фиора будет самая настоящая резня. Пусть так… Меньше будет паники. — Еще как, Люси. Магия Заклинателей обладает бесчисленными возможностями, как и количество звезд в небе. Я буду рада, если Вы займете мое место или выше. После обмена любезностями, Лаурен, печально окинув взглядом окрестности, отошла в сторону вместе с Домиником Бэйтесом. Люси осталась наедине с собой и бескрайними, кажется, просторами столицы. Крокус — поистине огромный город, самый густонаселенный в Фиоре и один из магических центров всего полуострова Ишгар. Фиор — богатое, популярное среди туристов королевство, но больше всего сюда стекалось магов, причем отовсюду, а не только из соседних государств. Число населения с каждым годом росло все сильнее, гильдий появлялось все больше, задания росли в геометрической прогрессии. Иногда казалось, что обычные жители Фиора разленились и совсем не хотят делать что-то сами. Люси помнила, как сама искала листовки с чем-нибудь простым и повседневным, вроде «Собрать урожай» или «Прочитать фолиант и найти информацию». Что-нибудь спокойное, без боев и лишней суматохи. Сейчас же она с большей вероятностью променяла любое скучное «Посадить розовые и голубые цветы на заднем дворе у моей бабушки» на увлекательное «Поймать грабителя-волшебника». И потренироваться можно, и размять затекшие в кабинете мышцы. — Я не могу поверить, — донесся отрывок фразы до Хартфилии из-за ее спины. Она обернулась и увидела Лаурен и Доминика, что стояли неподалеку от двух плачущих подростков. Уолтон обнимала за плечи девочку, Бэйтес положил руку на голову мальчику. Все четверо склонились над холодным телом молодого парня. В груди у него была большая рана, вся рубашка пропиталась кровью, но бледное лицо и закатанные глаза дали понять, что парень уже не встанет. — Я не могу поверить, что он мертв… Блейк, он!.. как же так, я… — причитала девочка, растирая горячие слезы по всему лицу, мешая их с кровью из раны на щеке. Люси отвела взгляд. Хартфилия помнила этого парня, что теперь безжизненно лежал в луже собственной крови: он был во втором отряде, из гильдии Нить Судьбы. Блондинка сочувственно посмотрела на Лаурен и подростков, а затем тут же отвернулась. Не время оплакивать погибших. Если сейчас не собраться с силами, трупов будет в сотни, а то и тысячи — не дай Фейри — раз больше. Люси прищурилась, пригляделась и стиснула зубы крепче. Вдалеке, по широким улицам Крокуса, бежали не меньше двух сотен силуэтов. Все они облачены в черные одежды, а за спиной у каждого развивались атласные плащи со знаками их гильдий. Непокорные Кочевники, Горящий Скелет, Безмолвный Самурай и, конечно же, Алая Стрела. Хартфилия с чувством пнула маленький камешек и он с тихим шуршанием покатился по тротуару вниз. — Идут, — сказала девушка скорее самой себе, чем остальным. Волшебники встали в шеренгу перед дворцом, каждый приготовился грудью защищать Меркурий. Магия стала плескаться в руках у всех, Доминик и Элиас достали заколдованные мечи, Люси призвала косу. Все были готовы ко всему. Андромеда с тревогой посмотрела на воинственные стойки светлых, на приближающихся темных, на высокую полную Луну. Маленькая фея прижала крохотные руки к груди и дрожащими губами стала бормотать молитву, изо всех сил желая, чтобы хозяйка и ее друзья остались невредимы. Враги замедлили шаг и с важным видом приблизились к четырем отрядам. Люси про себя грязно выругалась. Прямо перед командой из пятидесяти с лишним человек стояли двести темных магов, четверо из которых сделали шаг вперед. Высокие мужчины, широкие в плечах с разными плащами — похоже, Мастера гильдий. Все одеты в черные синоби-сёдзоку, ничего, кроме глаз не видно. Хартфилия смело выступила вперед, краем глаза заметив, что остальные командиры сделали так же. — Ого, да мы тут желанные гости? — усмехнулся мужчина в центре с плащом Горящего Скелета. Элиас ответил ему такой же усмешкой, но более едкой, насквозь пропитанной злобой и ненавистью. — Вы нас прямо ждали… Хотя полчаса назад мои подчиненные заметили тебя, — он указал на Лаурен, — прямо на пороге гильдии. Ой, кажется… того парня тоже видели. Живого. Уолтон утробно зарычала и завела руку с накопленной магией назад. Двое подростков за ее спиной снова начали плакать. Люси была готова растерзать этого мужчину, но видела горящий огонь в серо-голубых глазах десятой богоизбранной. «Он мой» — будто говорила Лаурен всем видом. Хартфилия была не против. Почему-то именно в этой женщине она никогда не сомневалась. Что-то знакомое было в ее поведении, что-то присущее самой Люси. Возможно, это желание биться за близких до последней капли крови, а может просто стремление закрыть грудью всех, спасти любой ценой, будь то миллион драгоценных или собственная жизнь. — Мы пришли не за вами, — заговорил Мастер Безмолвного Самурая. Тон его голоса был спокоен, почти безэмоционален. — Пропустите нас к королю. — С чего бы вдруг? — фыркнул Доминик. — Он должен поплатиться за все, что сотворил с Фиором. За страдающий народ, за голодающих, за убитых им людей без вины, — размахивая руками, высоким голосом ответил Мастер Непокорных Кочевников. — Мы создадим новое государство, свободное от монархии и подкупного короля! — Революционеры, что ли? — Люси покрепче сжала рукоять косы. Ей хотелось разойтись мирным путем, пока это еще возможно. Это, правда, громко сказано — мирным, но во всяком случае без боя и новых кровопролитий. Потом, конечно, всех членов темных гильдий повесят, только это совсем другой разговор. — И что будет после вашей революции? Прекрасное будущее? Рано или поздно, власть заберет другой «подкупной». Чего вы добиваетесь? Четверо Мастеров переглянулись, кивнули, понимая друг друга без слов, а затем приняли атакующую стойку. — Ты увидишь, что будет после. Увидишь, если доживешь. Люси едва увернулась от брошенного на сверхзвуковой скорости сгустка энергии, почти угодив носом прямо в каменную кладку. Она не успела понять, что это за магия, когда вслед за одним магическим шаром полетело еще несколько. Ловко уворачиваясь от каждого, Хартфилия с разбега бросилась прямо в толпу. Стремглав девушка размахивала косой, наносила удар за ударом, всюду брызгала кровь. Алая вязкая жидкость прилипла к лезвию оружия, пара капель упали на руки и лицо. Люси вертела косу в руках из стороны в сторону, прыгала на врагов и наносила смертельные раны, словно не замечала. Она словно танцевала на площади, когда-то начищенной до блеска и сверкающей под светом Луны, а теперь залитой кровью врагов и союзников. Она, чеканя каждое движения, отплясывала настоящий танец смерти. Вместо розовой ленты и обруча в руках Хартфилии блестела коса, вместо умиротворенной улыбки — холодный расчет, плотно сжатые губы и нахмуренные брови, вместо нежных и мягких движений — четкие, отработанные в не одной сотне боев, резкие рывки. Этот танец исполняла не неловкая выпускница балетной школы, а опытный воин, закаленная драками волшебница с мозолями на руках. И для всех, кто решится вальсировать с ней, лезвие косы станет последним воспоминанием. Люси Хартфилия не думала о следующем движении, оно рождалось раньше, чем наступало нужное мгновение. Смертоносная жрица — так ее называли другие, если успевали хоть раз бросить взгляд ей вслед во всей суматохе. Божественно прекрасна, но столь же опасна. Она словно пробиралась сквозь терний, прорубала себе дорогу и очищала тропу для других. Только вместо шипастого растения она забирала человеческие жизни. Ни крики, ни мольбы — ничего не интересует, кроме холодного расчета, набатом звучащего в голове. Повернуть косу вправо, увернуться от атаки, сделать подсечку и последний шаг — устранить. Простая формула, компоненты которой менялись каждый раз, но результат был одним. В бою Люси Хартфилия не давала пощады никому, сохраняла спокойствие и, главное, холодный расчет. Как вы там говорили? Ах, да, точно. «Убивать, как траву косить». — Ты жестокая стерва, — с улыбкой произнес подозрительно знакомый мужской голос. Люси обернулась, смерила мужчину взглядом и ответила холодной усмешкой. — Не более, чем ты, — без иронии в голосе сказала девушка и нашла миг, чтобы бросить взгляд за спину. Десятки бездыханных или смертельно раненных магов остались за ее спиной. — Хочешь сразиться один на один? — Если я достоен такой чести, — едко рассмеялся мужчина в ответ. Это — Мастер Алой Стрелы, человек, которого Алиса за глаза называла самым добродушным, самым миролюбивым, самым щедрым и прочими определенно неподходящими ему эпитетами. Ничего, кроме больших габаритов Люси подметить не успела — да и не хотела — и сразу бросилась в бой. Быстрые движение стали основными для нее в этой драке и мужчина, решивший станцевать с Хартфилией, легко подхватил темп. Из ниоткуда в руках Мастера возникла длинная катана, которой он вовремя защитился от летящей навстречу косы. Железо заскрипело, искры полетели в разные стороны. Маги отскочили, нанесли удар за ударом, но противник смело парировал любые выпады. — Никогда не мечтала жить в идеальном мире? — Никогда, — коротко просипела Хартфилия, на мгновение отступив назад, чтобы сделать новый оглушающий удар. Казалось, вся площадь дрогнула от силы, вот только мужчина уклонился. Люси потеряла его из виду всего на миг, но этого хватило, чтобы он успел оказаться за спиной волшебницы и завести оружие за голову для атаки. Девушка быстро пригнулась, избежала встречи с катаной и успешно сделала подсечку. Бой набирал новые обороты, которые, на удивление, нравились двум сторонам одинаково. — Зря… Мы бы могли создать идеальный мир. Твоя гильдия все еще невероятно сильна, почему бы тебе не встать на нашу сторону? «Каков наглец» — поразилась про себя Хартфилия. — Еще чего! — она отбила появившуюся из воздуха сферу и отпрыгнула в сторону. Иллюзии — вот его волшебство. Слишком разнообразное, чтобы действовать наверняка. Что же, самое время для хваленой хвостатой удачи и старого-доброго принципа «авось». Мужчина не стремился пользоваться магией, отлично справляясь с обычной катаной, а Люси не собиралась демонстрировать собственные возможности. Их бой напоминал обычную дуэль, где каждый выбрал оружие и поклялся не предпринимать что-то более серьезное. Оба знали, что способны на большее, но не хотели этого. Будто не бой, а так, веселье и разминка перед чем-то серьезным, трудным. Мастер Алой Стрелы стремительно сократил расстояние между ними, которое Хартфилия старалась поддерживать, завел руку с катаной за спину и собрал всю силу для следующего удара. Девушка, затаив дыхание, вывела вперед себя рукоять косы и оружия столкнулись между собой. Мерзкий скрежет нарастал наравне с силой, которую вкладывал мужчина для натиска. С шипением Люси пыталась оттолкнуть его прочь, она упиралась ногами о тротуар, крепко обхватила косу и изо всех сил удерживала равновесие, но физиология сейчас была против нее. Куда невысокой девушке против двухметрового, хорошо сложенного мужчины? — Присоединяйся, пока не поздно… — Хартфилия до крови прикусила губу, резко подняла голову и взглянула в лицо мага. Сердце пропустило удар, после чего забилось вдвое сильнее прежнего. Она помнила эти черты куда лучше, чем цвет маминого любимого платья, она видела этого человека чаще, чем спокойные сны. Она знала эти зеленые глаза, несущие за собой только боль и бесконечный ужас. Глаза светились изумрудом, переливались всеми оттенками малахита, вызывали в груди бурю ненависти и желания отомстить за все те слезы, пролитые в кошмарах. Это был он. Это был Манадар. Даже сквозь черную ткань Люси почувствовала, как его губы растянулись в самом отвратительном оскале. Он понял, что она узнала его. — …как считаешь, Лю-Лю? От мерзкого прозвища по спине пробежал табун мурашек и Хартфилия замерла от страха. Ее руки задрожали, коса дрогнула под крепчающим натиском Манадара и, наконец, оставила любое сопротивление лезвию катаны. Люси навзничь упала на тротуар, сильно ударилась позвоночником, но даже не успела вскрикнуть от пронявшей все тело боли. Страх застилал взгляд, все плыло и мешало осознать произошедшее. Манадар наступил левой ногой на живот девушке, ощутимо надавил и та все-таки закричала, скорее из-за проснувшихся рефлексов. Коса лежала где-то неподалеку, но дотянуться до нее Хартфилия не успела бы. Испуганная, растерянная, она была легкой мишенью для врага, что так долго строит что-то против нее. На мгновение он перенес весь собственный вес на левую ногу, отчего Люси тут же подавилась воздухом и беспомощно закашлялась. — У тебя был шанс, Лю-Лю, но ты его упустила. Жаль, ты была хорошей игрушкой, вот только истрепалась быстро. Он занес катану для удара. Задыхаясь от подступившего ужаса, разбитая и запутавшаяся в собственных мыслях из-за всего одного человека, Люси ненавидела себя. Именно себя, а не мага, что с торжествующей улыбкой сейчас лишит ее жизни. Манадар менял ее, вил из нее веревки, пугал и задевал самые потаенные струны ее души, а она смиренно принимала это. Будь она сильнее, хоть на каплю, будь она смелее, пусть на немного, все сложилось бы иначе. Но иначе уже не будет. Хартфилия поздно поняла, что по щекам побежали слезы и отказывалась в это верить. Блондинка зажмурилась изо всех сил, вот только вместо темноты увидела улыбку Нацу. Даже за секунду до смерти его спасительный образ маячит перед глазами. Она не хотела умирать. И единственное, что успокаивало ее: Нацу. Там будет Нацу и она встанет рядом с ним. Упадет в его объятия и навсегда останется в них. Там никогда из-за угла не появится Манадар, не начнет обвинять ее во всех грехах и не заставит испуганно дрожать. Там спокойно. Она не хотела умирать. Но кто ее спросит? Правильно. Никто. Люси задохнулась в третий раз, когда нога Манадара пропала с живота вместе с гнетущим ощущением катаны перед лицом. Она несмело, но быстро открыла глаза и увидела перед собой только темное звездное небо. Дрожащей рукой Хартфилия нащупала косу, схватила ее, как утопающий соломинку, и с трудом сдержала рвущиеся наружу рыдания. Проглотив комок ужаса, волшебница все-таки поднялась на ватные ноги и нашла в себе силы осмотреться, чтобы понять, что же произошло. Рядом толпой сновали знакомые люди, суетились и бросались в драки. Кто-то вытаскивал раненых союзников, помогал им прийти в себя, кто-то переносил их подальше от бойни. Люси с трудом уловила на коже каждого знак Хвоста Феи, а позже, вглядевшись в лица подоспевших, узнала Лаки, Макса, Вакабу и многих других. От мысли, что семья прибыла, рядом и поможет стало легче дышать, слезы прекратились и теперь лишь влажные дорожки на щеках напоминали о них. — Ты не Мастер, — прошипел знакомый голос. Люси присмотрелась к тому, что развернулось прямо перед ее носом. Поваленный на спину, как минуту назад сама Хартфилия, Манадар смотрел прямо в глаза стоявшему над ним Тейджу. Рядом с ним была Алиса, Поул и Натан. Люси ахнула, в голове все произошедшее сложилось в единую картину. Это четверка уберегла волшебницу от смерти, и, похоже, именно Тейдж оттолкнул мужчину. — Почему ты называешь себя Мастером Алой Стрелы, самозванец? — Ха-а, Алиса-а-а, не узнаешь меня? — мерзко протянул Манадар, полностью игнорируя слова Фаррелла старшего. Алиса дернулась, но сохранила маску безразличия. — Узнаю, ты тот, кто обманул меня. Ты Манадар. Но вопрос был в другом: какого черта ты порочишь имя Мастера?! — Фаррелл стиснула зубы, поджала губы, но не выдала страха. Хартфилия не без гордости посмотрела на блондинку, затем оторвала одеревеневшие ноги от тротуара и медленно прошла к ним, чтобы присоединиться. Алиса встретила ее растроганным и преданным взглядом. — Говори! У тебя нет выбора! — Выбора?.. Милая Алиса, ты до сих пор не научилась, что выбор есть всегда! Неужто забыла мои слова тогда? — мужчина усмехнулся и подмигнул. У Люси на это мурашки пробежали по всему телу быстрее, чем когда-либо, колени задрожали. — Выбор есть всегда, — как мантру, повторил маг и щелкнул пальцами. Секунда — и его пропал след, осталась только мелкая изумрудная пыль. Поул без стеснения выругался. Люси обернулась, все еще немного не в себе от пережитого. Она увидела всех четырех Мастеров темных гильдий у ворот замка. Они переглянулись, синхронно подняли левые руки и устремили их в центр импровизированного круга. Хартфилия стремглав понеслась к ним, расталкивая замеревшую в томительном ожидании толпу. Люси знала это заклинание. «Кара всадников Апокалипсиса» — так ее называли во всех магических справочниках. Четверым волшебникам нужно соединить руки в центре, произнести специальные слова на латинице и тогда весь Крокус окажется уничтожен невероятной мощью. Она не могла представить, что ждет всех, если ей не удастся что-либо предпринять. Никто до сих пор не догадался, судя по лицам, что решили предпринять Мастера. И единственная надежда оставалась на блондинку. Она сделает все, что может. Возможно, если бы не прибывшие хвостатые, Люси бы передумала. Не стала бы лезть почти вплотную к четверым Мастерам, не стала бы с диким оскалом произносить слова, которые Ситон рассказал ей лишь на крайний случай. Но что гадать? Иначе уже ничего не получится. В этот раз уж точно. Что значит ее жизнь в сравнении с сотнями других, стоящих здесь? С тысячами, а то и миллионами, жителей Крокуса? Какая смешная цена за сохранение стольких душ. Люси горько усмехнулась. — Я, Люсьена Лейла Хартфилия, — прикоснувшись к груди, начала девушка. Коса, должно быть, осталась где-то позади, а оно и не важно. Все мысли Люси были заняты словами, которые она учила днями напролет. На крайний случай. Интересно, «крайний» — это какой? Сочтут ли все это за «крайний» случай или ее, бессознательную и истратившую весь магический источник, назовут гнилой нарушительницей, использовавшей запрещенное заклинание? Да какая к черту разница. — Взываю к тебе, Лилит, о великая Черная Луна, Что властвует среди непроглядной тьмы, Чье сияние ведет к разрушению и вселенскому Хаосу… Явись и обрушь свою мощь против соперника! Лилит!!! — на последнему издыхании закричала Хартфилия. Резкий удар, будто изнутри, заставил ее пошатнуться и упасть на колени. Огромный поток угольно-черной магии вырвался прямо из груди, окутал четверых Мастеров, по пути, кажется, сжигая кислород. Туман окружил врагов, поймал в цепкие объятия и будто засмеялся, проникая внутрь. Взрыв. Еще, и еще, и еще… Бесконечные взрывы черной магии оглушили блондинку. Мутным взглядом Хартфилия уловила упавшие без дыхания четыре тела перед собой и торжественно рассмеялась. Получился лишь кашель и хрип. Она без сил закрыла глаза, в последние секунды успевая коснуться серебряного браслета на запястье, только этого было мало. Дыхание замедлилось, сердце издало последний, будто скрипящий удар, а затем мир погрузился в спасительную темноту. На этот раз даже широкая улыбка Нацу не ждала ее. А знаете? Люси не хотела умирать. Но за друзей готова. Пусть живут без горя, зная, что она повстречает Нацу где-то там, где нет ничего, кроме счастья.