часть 24
27 января 2020 г. в 11:02
— Хоуп, — подхватывает её на руки Себастьян, и быстро исчезает со двора.
Лиззи с Джози объединяют свои силы, и ставят защитный барьер на школу, который должен на какое-то время задержать всех оставшихся монстров. Девушки забегают внутрь, плотно закрыв двери.
— Мы в заднице, — выдохнула блондинка.
— Что с ней? — была шокирована Джози, смотря на Хоуп.
— Ей свернули шею, как ты думаешь? — сверкнул клыками вампир.
Майклсон лежала на полу, возле камина. Рядом с ней был и Себастьян, вампир держал её руку в своей. Возле них собрались все остальные.
— Она трибрид, значит должна очнуться и полноценно стать собой, — проговорил Аларик.
— Да? Уверены? Прошло уже около десяти минут, но она все еще мертва, — не унимался Себастьян.
— Успокойся, ладно? — положила ему руку на плечо Лиззи.
— Не трогай меня, ладно? — скинул её руку он.
— Превращение в вампира иногда занимает чуть больше времени, а у нас есть проблема важнее, — перевел взгляд на окно Зальцман.
— Их слишком уж много, — отозвалась блондинка.
— Значит пора менять методы борьбы, — слегка странно улыбалась Джози.
— О чем это ты? — выгнул бровь ЭмДжи.
— Нам нужна темная магия, — усмехнулась Зальцман.
— С ума сошла? — отреагировала сестра.
— Это исключено, — отозвался Аларик.
— У нас просто нет другого выхода. Нас не так много, а теперь еще и Хоуп вышла из строя, — появилась Пенелопа.
— Как ты? — подошел к ней Калеб.
— Жива, — улыбнулась та. — И это единственное правильное решение, нам не вырвать победу из лап Маливора, если мы будем играть по правилам, — продолжила говорить она.
— Спасибо, — кивнула ей Джо.
— Это опасно, вы все еще дети, да и мы здесь не изучали темную магию, — колебался Аларик, бегая глазами между всеми.
— Пап, мы справимся. Мы все боремся за одно, — подошла к нему ближе Джози.
— Мы должны надрать задницу Маливору, — усмехнулась Парк.
— Ладно, — сдался наконец-то Аларик. — Но будьте осторожны, и это касается всех, — поспешно добавил он.
— Предлагаю разделиться, нам нужно выиграть немного времени, — проговорила Лиззи.
— Пора раз и навсегда покончить с этим ужасом, — все сложили руки в середину.
Послышалось громкое согласие, каждый был готов биться до победного конца. Никто и не надеялся на другой исход. Аларик поспешил в свой кабинет, чтобы найти хоть какую-нибудь информацию про всех оставшихся монстров.
— Стоит проверить Лэндона, — предложил Калеб.
— Вот ты этим и займись, — отреагировала Лиззи.
— Надеюсь, что она очнется, — проговорила Джози, смотря на Майклсон.
— Я останусь с ней, — голос Себастьяна слегка дрожал, хоть он и пытался это скрыть.
Джози с Калебом исчезли первыми в северном крыле. Лиззи с Пенелопой скрылись в противоположном направлении. Вампир остался один на один с мертвой Хоуп. Он никак не мог отпустить её руку. Парень осматривается по сторонам, и подносит руку к лицу. Брюнет переводит свой взгляд на огонь в камине.
Глаза говорят больше, чем слова. Поэтому, когда больно, мы отворачиваемся.
— Хоуп, поднимайся. Правда хватит, — начал говорить он, но ответа не последовало. — Ты не могла просто так умереть, ты же Майклсон, а они сражаются до конца. Но не до такого конца. Пожалуйста, будь жива, — проговорил вампир, пытаясь держать себя в руках.
Себастьян поднимается с пола, он раз за разом прогоняет в своей голове эту сцену с Некромантом. Все это кажется ему таким нереальным, ему не хочется в это верить. Но ничего не получается. Брюнет медленно подходит к камину, тень от огня скачет по лицу Хоуп. Такому милому и такому родному. И как же ему сейчас хочется признать, что именно она спасла его от забвения. Да они виделись раньше, но из-за Маливора оба забыли об этом. Но это теплое, родное чувство не покинуло их. Себастьян был частью семьи Майклсонов, а Хоуп заменила ему всех членов семьи разом. Между ними была невероятная связь. Но, кажется, все закончилось.
— Нет, я отказываюсь в это верить. Хоуп, черт возьми, ты не можешь так легко отказаться от всего этого. Ты такая невыносимая, и порой слишком громкая. Но ты всегда такая настоящая, — снова оказался возле неё парень.
Лицо девушки не выражало никаких эмоций, и тело постепенно теряло тепло. По всей видимости превращение не происходило.
— Прости, что я смог это допустить. Я должен был всегда оберегать тебя. Черт, мне так жаль, — закрыл лицо руками вампир, склонив голову.
Его глаза горели болью и чувством вины — двумя самыми его нелюбимыми чувствами.
— Хоуп, пожалуйста. Я еще хочу пару раз скинуть тебя в озеро, и наблюдать за тобой со стороны, — сжал её руку крепче он.
Неожиданно Майклсон медленно открывает глаза, она щурится. Девушка замечает Себастьяна рядом с собой, и переводит взгляд на руку. Она сжимает её. Вампир мгновенно поднимает голову.
— Господи, с тобой все хорошо, — улыбается он.
— Вопрос в другом, — на секунду замолкает ведьма, медленно поднимаясь. — Я, что умерла? — добавила она.
— Да, Некромант свернул тебе шею, — ответил Себастьян.
Майклсон хватается за шею, ища подтверждение его слов. Она и правда слегка болит, ведьма старается понять, что произошло. Совсем скоро до неё все доходит. Она поворачивает голову к брюнету, и тот замечает, что её глаза начинают блестеть.
— Эй, ты чего? — сразу же реагирует он.
— Я умерла, — голос Хоуп становится тише.
— Ты просто закончила обращение в полноценного трибрида. Все в порядке, — пытался хоть как-то успокоить её парень.
— Не в порядке, — хватается за голову она.
— Сейчас все позади, — обнимает он её, крепко прижав к себе.
— Я умерла, и если бы что-то пошло не так с обращением, я бы не открыла глаза. Моя семья и так не помнит меня, — тело девушки била мелкая дрожь.
— Хоуп, все в порядке. Выдохни, — Себастьян гладил её по волосам, стараясь успокоить. И как видимо, у него это неплохо получилось.
Майклсон выдохнула, и уткнулась в плечо брюнета. Перед её глазами проносились воспоминания, связанные с её семьей. От этого становилось еще больнее. Сердце предательски болело.
— Значит ты теперь полноценный трибрид? — усмехнулся вампир, пытаясь хоть как-то перевести тему.
— Похоже на то, — сжала ладонь в кулак ведьма.
— Значит нам необходимо победить в этой борьбе, которая и так далась нам очень тяжело, — проговорил он.
Себастьян наконец-то отпускает её из своих объятий. Они на секунду встречаются взглядами.
Слишком часто он до сих пор отводил глаза и ничего знать не хотел. И не только он, так же поступали и сотни тысяч других, надеясь этим успокоить свою совесть. Он больше не хотел отводить глаза. Не хотел увиливать.