***
— Мам, ты правда не замечаешь, что твой муж ведет себя, как последний мудак? — в один момент Ричи так надоел весь этот цирк, что он решился задать вопрос матери напрямую, сидя за кухонным столом и глядя, как его мать раскладывает куски сочного жареного мяса по тарелкам. — Ричард, — голос женщины дрогнул и она кинула беглый взгляд на сына через плечо, после чего вновь отвернулась и, кажется, поникла, — Ты говоришь о своем отце... Ты не можешь так говорить о нем. — Но он мудак, — Рич взял с небольшой белоснежной тарелки кусочек сыра и отправил его в рот, — И ты этого не отрицаешь. Тогда почему просто не уйдешь от него? Я имею в виду... — Ричард, прекрати немедленно! — его мать наконец развернулась к нему, повысив голос и тем самым перебив, и тяжело выдохнула, — Твой отец просто запутался. Ты не можешь его судить. Бог поможет и все наладится. — Мам, ты себя-то слышишь вообще? — парень поднялся из-за стола, под стать матери повысив голос, и поправил очки, вглядываясь в карие глаза матери, в которых блестели слезы, — Какой нахуй Бог? Ты серьезно? Он водит домой малознакомых женщин, позволяет себе трахать их на вашей с ним постели, а ты говоришь, что он просто запутался?! — Ричи, — с возрастом миссис Тозиер стала называть так сына намного реже, но сейчас просто не могла выговорить его полное имя, ведь видела, как ее мальчик переживает за нее. Какие бы поступки он не совершал, но он останется ее маленьким Ричи, который всегда защищал свою мать от всех, включая грабителя на улице. Да, Ричи был намного слабее, но сумку ее он тогда смог отбить. Вот только сам был потом весь в синяках. — Ричи, мы сами разберемся, хорошо? — прятать слезы, поворачиваясь к собеседнику спиной, у них семейное. — Мам... Хей, мам, — Ричи сжал пухлые губы в тонкую полоску и подошел к матери, мягко обняв ее со спины и прижавшись к ее плечу щекой. Ему не стоило на нее кричать. Знал ведь, что она заплачет. Но он не мог поступить иначе. Нужно было поговорить, ведь парень искренне не понимал, почему его мать не может развестись с отцом. Может, боится остаться одна? Но ведь... Она ведь еще так красива. Ей даже коллеги по работе знаки внимания оказывают. А она все верит в благоразумие мужа. Благоразумие, которого, может, и не было никогда.***
Ричи ненавидел отца. Да и не мог называть его отцом, в конце концов. Как можно считать родным человека, который ударил тебя за твою ориентацию? За то, что ты способен любить людей не только за гениталии одного или другого типа? За то, что не боишься в этом признаться? Тозиер даже гордился, что не был похож на отца от слова совсем. Он был копией своей матери. Точной копией. По внешности. А вот по характеру он пошел, наверное, сам в себя. Увлекался музыкой, хоть увлечения его никто не одобрял никто из родителей, сам писал песни для группы, писал шутки и иногда между песнями устраивал мини-стендап. А еще яро отстаивал свои интересы и добивался того, чего хотел. Хоть иногда это и выходило ему боком. — Ричи, ради всего святого... Убери это. Мы же в церкви. — И что? По-моему, у всех скульптур обнаженные тела. И никто их за это не осуждает. Так что возьми эту ебучую фотку, Ангел. Или я постоянно буду приходить сюда голым. — Ты не скульптура... Ох, Господи, ладно-ладно. Только не кричи так. Какой стыд...***
Когда Ричи в очередной раз вернулся домой со школы, то услышал голоса на втором этаже. Мужской и женский. И если обладателя мужского голоса он знал наверняка, то облик обладательницы женского голоса вполне мог нарисовать в своей голове, зная, каких женщин предпочитает приводить его отец домой. Кинув рюкзак у входной двери и даже толком не заперев ее, Ричи поправил очки и сжал кулаки, пытаясь успокоиться. Но это не получалось. Не хотелось в этот раз спускать отцу все с рук. Перед глазами возникло заплаканное лицо матери и Ричи быстро решил, что он должен сделать. За несколько секунд бегом поднявшись по лестнице, Рич увидел, что дверь в родительскую спальню приоткрыта. И потому беспрепятственно влетел внутрь. Рыжеволосая женщина с пышным бюстом закидывала ноги уж явно не на самого привлекательного мужчину. Порой, у Тозиера даже возникал вопрос, как его мать вообще обратила на это свое внимание. Да и как он вообще цеплял привлекательных женщин? Ричи не понадобилось много времени, чтобы схватить отца за плечи и опрокинуть на пол. Большие очки парня тоже упали на пол, слетев с носа, но ему было откровенно плевать на них. Ему давно хотелось набить морду этому мудаку. Нет, он не был его отцом. Он был просто куском дерьма. Может быть, именно поэтому Рич не скупился на удары ногами. Вплоть до тех пор, пока старший Тозиер не потянул его за них так, что парень просто рухнул на пол и сильно ударился головой, еще несколько секунд соображая, почему он так быстро сменил свое положение. Мужчина был больше своего сына и сильнее него. Но вот только он не учел того факта, что у Ричи больше ярости. А если собрать всю свою ярость, то из нее можно получить неплохую силу. Когда отец навис над ним и пару раз ударил головой об пол, Рич со всей силы пнул его в грудную клетку и даже не обратил внимания на то, как сильно кричит рыжеволосая женщина, пытаясь не попасть под горячую руку и убежать из этого дома поскорее. Парень сел на него и несколько раз хорошенько ударил по лицу, от чего разбил его губы и скулу в кровь. Руки отца же легли на шею Тозиера, сдавливая ее так сильно, что ему пришлось впиться в них короткими ногтями. На удивление, ему удалось оставить на них даже приличные царапины. И это помогло освободиться от цепкой хватки. — Сукин сын... — прошипел мужчина, глядя на царапины на своих руках. — Еще хоть раз ты приведешь в наш дом кого-то — я тебя убью! — прокричал Ричи так, что в горле начало неприятно саднить. — Ты будешь мне указывать?! Ты, грязный педик, будешь указывать своему отцу?! Да я тебе сейчас... — отец поднялся на ноги, так как Рич уже тоже встал, и пошел на парня, чтобы ударить его, но тот схватил со столика флакончик маминых духов и брызнул ему в глаза, тем самым вызвав поток нецензурной брани в свой адрес. Тозиеру было плевать, что станет с глазами отца (да и по итогу с ними все было в порядке). Он почти сразу же ушел из дома, держась за окровавленный затылок, и встретил по пути Беверли. Она тогда привела его к себе домой, обработала рану на голове, которая появилась от ударов об пол, и до самого вечера слушала, что же с ним стряслось. Они тогда, конечно, немного выпили, но все же алкоголь прилично так развязал Ричи язык.***
Именно тогда они с Бев сблизились. Она всегда была той девчонкой, что в отличие от других не стремилась прыгнуть в койку к Тозиеру. В отличие от этой массы девчонок и парней, которые в школе всем своим видом показывали, что готовы повторить предыдущую ночь, или выпендривались перед своими друзьями, что переспали с Ричи. Они были просто отвратительны. Да и Ричи никогда не думал затащить Бев в постель. Даже в тот вечер, когда она узнала о нем слишком много, а он узнал о ней ровно столько же. В тот вечер она негласно стала его сестрой. Сестрой, которую он никогда не хотел, но которая оказалась чертовски нужна ему. Нужна даже для того, чтобы помогать в сложных ситуациях. К примеру, Ричи никогда не умел нормально подкатывать к парням. Особенно, если это были не парни, а мужчины. Особенно, если эти мужчины были священниками. И тут на помощь Тозиеру пришла Беверли. Она была единственной, кто знала о его чувствах к Эдди. И даже как-то написала для него речь на листке бумаги, который Ричи благополучно