Павлиньи мелочи

Каменный гость. (по мотивам) После войны Люциус является счастливым любовником Снейпа и удачно отмазался от тюрьмы. Однажды он показывает памятнику Поттеров из Годриковой лощины язык и приглашает статую Лили в гости – мол, увидишь, как я хорошо живу, несмотря на происки ваших, и как тебя-соперницу обставил. К его удивлению и ужасу каменные Поттеры действительно приходят, может, чтобы покарать недобитых упиванцев, а, может, потому что им скучно. Предупреждение: хоррор, сюжет основан на боянной крипипасте — Да, конечно, — ответила Нарцисса, машинально взъерошив мягкие как пух волосы внука. До приема оставалось меньше часа, а нужно было осмотреть сервировку, проверить, унесли ли из бального зала гортензии, разложить карточки за столом так, чтобы Снейп оказался как можно дальше от Люциуса, рядом с Долоховым, например, — мелкая и приятная месть любовнику мужа. Так много дел и так мало времени. Скорпиус, радостно взвизгнув, умчался. Можно было бы одернуть его, но Нарцисса не захотела. Пусть чувствует себя счастливым, пока может… — Где Скорпиус? — спросил Люциус, входя в столовую. Нарцисса отошла от стола к жардиньерке, делая вид, что занята цветами. — Играет в парке. Сказал, какие-то статуи позвали его к себе. Фантазер. — Не в нашу породу, — заметил Люциус, приглядываясь к карточкам. — Это блэковское. В нашем парке, кстати, нет никаких статуй… Его тон к концу оборванной фразы был так странен, что грудь Нарциссы сжало холодная рука страха. Они аппарировали в парк почти одновременно. Скорпиус заливался смехом, барахтаясь на руках каменной женщины. Мужчина в очках молча наблюдал за ними. — Это же… — ахнула Нарцисса. — Как?.. Откуда?.. — Это я, — глухо ответил Люциус. — Я был в Годриковой лощине — приглашал троюродную тетку. Случайно глянул в окно — а там памятник. Не знаю, кто дернул меня за язык. Я чувствовал себя… победителем. Сказал — приходите и вы, посмотрите, как я живу. Может, выберете себе что-нибудь по душе, мне не жалко… Скорпиус уже не смеялся. «Отпусти, — звонко повторял он, — я не хочу». — Отпусти его, — прошептала Нарцисса. Каменные глаза гостьи уставились на нее. — По душе, сказал он, — проскрежетал неживой голос. — Мы выбрали. Нам не дали воспитать нашего сына. Мы воспитаем его. — Нет! — выкрикнула Нарцисса, оседая. Люциус выхватил палочку, но заклинания отскакивали от камня, будто были учебными. Легко скользя по-над травой, гости уходили все дальше в глубину парка. — Не стоило хвастаться своей победой, — сказала Нарцисса голосом механической куклы. — Павлин несчастный. Люциус не шевельнулся, словно закаменев.