Маленький мир

Тенген Узуй — серый пейзаж, выцветшая картинка, выжженный клочок земли. Он так же ничтожен и жалок, как сотни других людей. Его жизнь — абсурд, ошибка, неудача. В первую очередь, для него самого. Он не должен существовать. Но он существует, наперекор всем законам физики и мироздания. Проживает свои скучные дни, которые превращаются в не менее скучные недели, месяцы, годы. Рисует свои бездарные картины, которые сразу же зачёркивает и сжигает в почерневшем камине. Смотрит в окно на город, в котором нет ничего и никого живого, лишь пустые оболочки в бетонных могилах, в гробах на колесах. Они никогда не познают радости жизни. Одно поколение сменится другим, другое — следующим, и так до бесконечности, до конца существования вселенной. Они не заметят как пролетят их жизни, не оставят после себя ничего, кроме горстки серого пепла. Смешаются с дождем, с опавшими листьями, с завядшими, как надежды, цветами и утекут по разбитым дорогам вместе с реками в море, чтобы после выпасть новым дождем. Зеницу Агатсума — яркая палитра, оазис в безжизненной пустыне. Он наполняет мир вокруг себя красками и счастьем. Он дарит людям то самое «что-то», что помогает им находить себя на пути в безысходность. Порою он, слишком эмоциональный, заставляет людей косо смотреть на него, обсуждать, и тем самым, он втягивает их в жизни друг друга. Он словно ангел, который помогает всем и каждому, спасает этот мир от одиночества и безнадёги. Тратит все свои силы, чтобы мир стал хоть чуточку лучше, чтобы в нем с каждым днем появлялось на одну-две счастливые души больше. Но ангелы тоже нуждаются в спасении. ~~~ «Пожалуйста, не отдавай своё сердце бездумно, потому что обратно ты его можешь не получить.» — слышит Тенген во сне, отчего просыпается и удивляется. Он не тот человек, который может отдать кому-то своё сердце. Он вообще не уверен, что его сердце существует. Иногда ему кажется, что внутри него лишь черная пустота, поглощающая всё, и не дающая ничего взамен. «Не думаю, что кому-то понадобится эта дрянь.» — размышляет Узуй, пока в очередной раз закидывается. Он не знает, зачем он это делает, ведь ему абсолютно плевать на то, что с ним происходит, плохое или хорошее, просто это уже настолько вошло в привычку, что не делать это невозможно. Разницы между состояниями «принял» — «не принял» нет, но есть слабая надежда на то, что когда-нибудь его умершая совесть воскреснет и, замигав опасным красным, включит инстинкт самосохранения. Посреди захламленной комнаты стоит мольберт с голым холстом. Узуй сверлит его покрасневшими глазами уже несколько суток, но совершенно не знает, что на нем должно быть. Неопределенность раздражает. Вдохновение испарилось, будто его и не было. Тенген смотрит на часы и неоднозначно вздыхает — 3:07. До рассвета ещё далеко, но и перспектива сидеть, уставившись потерянным взглядом в полотнище, не привлекает. Нужно прогуляться. Хотя зачем? Снова рассматривать эти серые стены, четкие грани, безмолвную пустоту? Но ничего другого нет и не будет. Ищи яркое в блеклом, живое в мертвом, так он всегда говорил сам себе. И было бы действительно чудесно найти что-нибудь такое яркое, живое, но где именно? Весь его мир тусклый и холодный, в нем нет места чему-то такому радостному и волшебно-несбыточному. Он знает каждую невидимую точку пространства внутри себя и вне себя тоже. Вот если бы кто-нибудь дал подсказку… Тенген не хочет спать, ведь знает что не уснет. Он вновь направляет взгляд на пустой холст, поудобнее устраиваясь на холодном полу. Он не морозит кожу, как это должно быть. Скорее наоборот, согревает её. И то ли от мерзкого сквозняка, гуляющего по квартире, то ли от очередной дозы, но он видит на этом куске бумаги что-то цветное и такое тёплое, что хочется запустить это в своё сердце, чтобы осталось там навсегда. Он не чувствует наступающую тяжесть и не понимает, в какой момент времени его глаза закрываются и он всё-таки проваливается в сон. А в это же время где-то под его окнами бродит светловолосый парень, так настойчиво прокручивая в голове фразу, донесшуюся до него откуда-то из глубин сознания. «Не думаю, что кому-то понадобится эта дрянь.» Почему ты так считаешь, размышляет он про себя, рассматривая темные окна квартир. Он не знает почему так уверен в этом, но чувствует, что среди этих сотен безмолвных порталов есть один кричащий, молящий о помощи. Кажется вон тот, на пятом этаже. Кто знает, может быть именно этот человек, живущий в этой квартире, тот самый потерявший себя. Зеницу не разбирает дороги в темноте, ноги сами ведут к двери в неизвестность без кодового замка, вознося на уровень пятого этажа. И вот перед ним та самая, почти что заветная дверь. Он всем своим нутром ощущает могильный холод, исходящий от этой квартиры, и яркое желание согреть того, кто здесь живёт. Но он боится этой неизвестности. Впервые боится, что не сможет помочь заблудшей в тьме душе. И пусть так, он забывает о том, сколько сейчас времени, и, нисколько не жалея, убивает дверной звонок. Мерзкий скрежет раздается внутри квартиры и разбивается о давящую тишину в ней же. И, кажется, Зеницу даже рад тому, что дома никого нет. Ровно до тех пор, пока за дверью не раздается звук шагов. Всё тело бросает то в жар, то в холод, жизнь проносится перед глазами, будто он стоит не у квартиры совершенно неизвестного ему человека, а на пороге в ад. Проходит вечность, прежде чем открывается тяжёлая дверь и из темноты появляется высокий светловолосый парень. Зеницу кажется, что земля вот-вот уйдет из-под ног. Он забыл все слова, которые хотел сказать ещё несколько минут назад. В голове засела лишь одна фраза. И он прокручивает её снова и снова, неотрывно смотря в рубиновые глаза напротив. Тенген так же не может прекратить пожирать глазами незваного гостя. Ему плевать, что этот мелкий его разбудил в середине ночи; ему плевать, что он совершенно не знает его и причину его прихода. Но он не в силах оторваться от созерцания. Мир перед ним постепенно наполняется яркими красками, мимолётной радостью и даже счастьем. Губы сами по себе складываются в улыбку. Безумно усталую, слабую, но поистине яркую и прекрасную. Такую долгожданную. — Пожалуйста, не отдавай своё сердце бездумно, потому что обратно ты его можешь не получить, — произносит Узуй, замечая удивление и радость в карих глазах. От того, насколько ярко они светятся, внутри становится тепло. — Не думаю, что кому-то понадобится эта дрянь, — шепчет растерянно Зеницу и в ту же минуту тонет в крепких объятиях. Горячие капли слез разбиваются о его макушку, но Агатсума лучше кого-либо знает, что сейчас их нельзя сдерживать. Тенгену кажется, что он, наконец, нашёл то живое среди мертвого. А маленький ангел нашёл своё спасение. Этим утром, впервые за долгое время, радость скользнула воображаемым ножом по сердцу.