Кто ищет, тот всегда найдёт...

Энакин стремился не отстать от высокой фигуры своего нового друга, несколько стесняясь шикарной, дорогой одежды на своём теле. Немного жали тесные ботиночки, узкий ворот рубашки непривычно сдавливал шею, но Скайуокер терпел. Ему так хотелось увидеть живую королеву, сказки о которой ему порой рассказывала на ночь мама! В них королева всегда была доброй, заботливой и нежной. Хотя порой могла и с мечом броситься на врага. Так ведь враг же! Энакин такие поступки одобрял. Шив косился за свою спину: мальчик несколько струхнул, увидев, какое обилие народу собралось на верхней площадке дворца. Крепко держа потную ладошку в своей руке, затянутой в тонкую перчатку, молодой человек тихо выдохнул, впервые решившись на поступок, который может принести ему много бед. Тут играет множество нюансов, если применить ментальное внушение. Но он очень надеялся, что ему непременно повезёт. Его тревога как-то незаметно передалась и Энакину, он чуть сопротивлялся. Поздно.  — Ваше приглашение! — слуга, стоявший напротив Шива, протянул руку. Вот дьявол! Он же у дяди не спросил, что там с приглашением! Заминка была заметна, как и неуверенность молодого дворянина. Слуга едва приметно вздохнул и тише добавил:  — Ваша маска, господин. В ней есть чип, так что это и есть пропуск. Бровь Палпатина вздёрнулась, он помимо воли проникся уважением к выдумке молодой правительницы: ну кто сможет понять, что пропуск у вас на лице обязан быть? Протянув слуге требуемый предмет, Шив внимательно смотрел на него, ожидая, что слуга что-то скажет про Энакина. Но тот незаинтересованно скользнул по мелкому и дежурно улыбнулся следующему в очереди. Шив с подозрением шагнул вперёд, зачем-то оглянулся, не понимая произошедшего. И только после вгляделся в сосредоточенно зажмуренные глаза ребёнка.  — Ах ты… — едва слышно выдохнул Шив, ускорив шаг, но дальше лестницы его не пустили, велев немедленно надеть маску. Иначе ему просто не войти в залы дворца. Магнитная застёжка щёлкнула, маска плотно села на лицо. Энакин уставился на друга в немом восхищении. Шив огляделся, ощущая себя не в своей тарелке, присел на корточки под видом, что поправляет одежду на своём спутнике.  — Больше так не делай, понимаешь меня? Энакин мило шаркнул ножкой, смутившись.  — Я испугался просто. Прости, ладно? Парень уставился в умоляющие голубые глаза, про себя застонав и признав, что взрослея, Энакин покорит немало женских сердец. Королева Амидала стояла возле окна, смотря на людское море внизу, толпившееся возле входа. Позади неё застыла тоненькая фигурка девушки в струящемся персикового цвета с великолепнейшей вышивкой платье.  — Вы придумали красивое действие, ваше величество.  — Можно напоследок, я думаю, — улыбнулась Амидала-Корде, обернувшись к улыбавшейся и ставшей явно красивее, словно светящейся изнутри Падме Наберри, — Неплохо выглядите, госпожа.  — А вы неплохо полгода провели и продуктивно, как я знаю.  — Советуясь с вами, конечно. В политике, как не жаль, я полный ноль. Падме только улыбнулась, поправив складку на достаточно странного покроя платье Корде, которая так тщательно играла роль истинной королевы Амидалы. И отойдя назад, чуть нахмурилась, только сейчас задавшись вопросом, который и озвучила:  — А почему вы в последнее время носите обтягивающие талию платья? Да и девушек тоже заставили? Ярко блеснули тёмные глаза и тронутые помадой губы чуть скривились:  — Чтобы не ходило ложных слухов, ваше величество. А так всё на виду, любуйтесь и сдохните от ярости мои недоброжелатели! Падме оторопело распахнула глаза, уже по новому окинув свою ладную фигурку в этом платье и понимая, что она-то точно стала бы играть по другому. Впрочем, пока Корде вполне себе справлялась с ядовитыми намёками в свою сторону. И Падме впервые наверное поняла, что навязанная этой девушке роль её тяготит, застенчиво тронула руку Корде, низко поклонившись, чем немало смутила её:  — Скоро всё это закончится, моя дорогая. Ты мне очень помогла…  — Рада служить Набу, — Корде постаралась уверенно выглядеть, при этом устремив взгляд на дверь. Та, будто только и ждала, распахнулась. И делегация с королевой во главе направилась в тронный зал. Советники терпеливо ожидали её величество, неловко пытаясь поправлять маски, но снять эти предметы нельзя было из-за магнитной застёжки, намертво застегнувшие завязки. Корде подавила улыбку, видя дёрганье заносчивых дворян, пройдя мимо, только склонив голову в приветствии. Девушки-служанки независимо несли себя через образованный людской коридор, создавая полукруг возле своей госпожи. Падме поглядывала по сторонам, примечая что год в самом деле был плодотворным. И не последнюю роль в такой расстановке сил сыграла Корде: она имела несомненное умение провоцировать своих противников на опрометчивые высказывания, а уж другие в Совете научились иногда держать язык за зубами и обдумывать свои протесты. Да, Корде не обладала манёвренность Падме в политической жизни, но она сумела заставить с собой считаться, чего Падме порой ой как не хватало. И все эти месяцы, что были ей отпущены до рождения ребёнка, она неустанно тренировалась этой несгибаемой гибкости и проклинала, что ей придётся вернуться к этим проблемам. Ведь нельзя вечно спрятаться за спину Корде. Это нечестно. Шив натурально вылупился до полного неприличия на прошедшую мимо него Амидалу. Тогда как на всех, даже на стражниках, были маски, то королева решила всех перещеголять и вместо маски на её лице красовался макияж, над которым постарался опытнейший визажист. Каким образом? Он просто прямо по коже изобразил маску в чёрно-белых тонах, но зрительно увеличив тёмные провалы глаз. У парня ёкнуло сердце, стоило только королеве скользнуть скучающим взором по рядам, что выстроились вдоль прохода. Её служанки, словно все на один подбор, были одеты в тёплого цвета платья, скрыв лица за масками обычными. Едва наваждение спало, Шив скрипнул зубами, ощутив мелкое неудобство в штанах. Остановило то, что пострадавшим оказался не только он один, где-то сбоку выдохнули «стерва», отчего парень только про себя вздохнул: «Стерва, но такая заманчивая… Даже со всеми служанками вместе!»  — Держи себя в руках, мой милый, — вкрадчивый шёпот на ухо заставил парня покрыться холодным потом, резко повернув голову к протолкавшемуся в первые ряды Косинге Палпатину. Губы на чисто выбритом лице сенатора ласково улыбались, а в прорезях маски посверкивали льдинки глаз: чем-то набуанский сенатор был недоволен, очень недоволен.  — Она специально провоцирует?  — Наша королева молода и неопытна, но вот провокация у неё природная. Просто умение держать лицо и быть властительницей, а не просительницей. Хотя она меня удивила.  — Можно поинтересоваться — чем именно? Косинга подарил племяннику двузначную улыбку.  — Узнаешь. Скорее всего. А теперь извини, мне пора. Энакин пробрался на узкую галерею, посматривая за этими странными взрослыми, разодетыми в какие-то нелепые цветастые кафтаны и даже брюки были на некоторых цветастыми! Словно птицы, которых он видел в той книжке Шива. Как там он их назвал? А! Павлин… Птичка красивая, особенно длинный хвост у мальчика, но голос, по словам Шива, отвратительный. А эти павлины и вовсе смешны! Особенно сверху. Энакин улыбнулся своим мыслям. И безошибочно разыскал в толпе Шива Палпатина. В какой-то момент ему даже показалось, что между ними тонкую нить кто-то бросил, Энакин задумчиво тронул её пальчиком и ойкнул, когда парень вдруг дёрнул головой и развернулся лицом к Скайуокеру. Бросив опасливый взгляд вокруг, Шив только и смог как пригрозить пальцем замершему на своём месте татуинцу. Мальчишка хлопнул себя обоими ладошками по рту: он же не специально! Само получилось! Шив оттянул на груди рубашку, уже ощущая, что этот вечер его доконает. Мало дяди, бросающего странные намёки, так ещё и Энакин, баловник такой, пытается ментальную связь установить! Ну ни в какие ворота не лезет. Ища и не находя взглядом что-нибудь ледяное в бокале хотя бы, парень прислонился лбом к стеклу окна, сквозь него наблюдая за мелким подрагиванием защитного поля за окном. И когда робкая рука тронула его плечо, Шив уже несколько успокоил своё разыгравшееся воображение, оборачиваясь.  — Я могу пригласить вас на начинающийся танец? — такая же робкая улыбка тронула разрумянившееся личико молодой, едва ли шестнадцати лет, девушки.  — Рад услужить, — набуанец вежливо взял протянутую руку, ведя спутницу в круг. Если программа развлечений сегодня не изменится, то сейчас обязан будет прозвучать народный танец истинных набуанцев. Его Шив изучил едва ли не первее всего, как и остальные дворяне. Это история! Корде неприметным остальным движением пальца разослала девушек особой группы пройтись между приглашёнными гостями, только сама внимательно следила за становившимися в ряд парами. Только молодёжь участвует в национальном танце, старшее поколение сможет выйти на танец позже, если им это хочется. А сейчас Амидале представляли своеобразно своих отпрысков, так сказать — в деле. Корде смело задавила тяжёлый вздох: вытерпеть это представление. Один вечер, даже нет, половину вечера, а после она сможет спокойно выдохнуть, а ей на смену придёт Падме. Кто бы знал, как ей хочется покружиться в танце! Так и вспомнился школьный выпускной и тот вальс в руках опытного танцора Владимира… Уловив устремлённый на неё взгляд, Амидала величественно склонила голову, разрешая открыть бал.  — Ваше величество!  — Сенатор Палпатин, — Амидала милостиво кивнула подошедшему, но взгляд от изящных движений молодых тел и рук не отводила. — Рада знать, что вы всё же нашли время посетить этот бал.  — Вы сумели многих поразить в самое сердце.  — Льстите? Лесть от вас дорого стоит. Признайтесь, сенатор, в юности вы были тем ещё сердцеедом!  — Моё сердце и душа всегда принадлежат Набу, ваше величество. Косинга замер, когда на него обрушилось что-то сродни волне бешенства, он покосился в сторону неподвижной королевы.  — Тогда может вы сможете мне объяснить, как вы смогли не оповестить меня и Совет, что в Сенате поднят вопрос о дополнительном налогообложении транспортных кампаний? Палпатин с досадой подумал, что вопрос она поднимет позже, когда удалится после первых двух танцев, где её присутствие необязательно.  — Я поднял бы этот вопрос на встрече с вами, моя королева, — решил признать свою оплошность Косинга.  — Так мы уже встретились! — королева вернула ему душевную улыбку, отчего Палпатин подавил желание передёрнуть плечами. — При утренней встрече я не успела как следует вас расспросить, значит будем разбирать завалы сейчас. Кстати, сенатор, вы танцуете?  — Эм… Ваше величество? Косинга онемел от подобного выверта, уставившись на протянутую к нему руку вставшей в свой рост королевы. В карих глазах вежливый интерес. Набуанец смирился, что ему не отвертеться от приглашения, как бы не хотелось. И, простите, пасовать перед мелкой пигалицей? О, нет, увольте! Косинга умел танцевать, всё же он вёл светскую жизнь и не чурался разных приёмов в достижении цели. Действовать через милых дам тоже имело место. Мужчина непринуждённо вёл свою партнёршу, сам же исподволь пытаясь прощупать ментально эту порой становившуюся строптивой девчонку. Амидала задорно поглядывала на него краешком глаз сквозь эту свою интересную маску. Когда же музыка закончилась, чуть запыхавшийся сенатор склонился в почтительном поклоне правительнице, а выпрямившись, уставился на странную вещицу, которую теребила в пальцах девушка.  — Какая милая камея…  — Да, мне нравится. Мне её подарили, даже не помню кто, — Амидала щебетала как птичка, кивая на приветствия, пока Палпатин вёл её к трону. Пальцы девушки скользнули по изящной камее на своей шее, она доверительно чуть наклонила голову к представителю Набу, шепнув: — По секрету, мне сказали, что она противодействует ментальному воздействию, если кому-нибудь придёт в голову подобная дерзость. Так что ваша королева всесторонне защищена, сенатор Палпатин. Как и во многих других случаях, Косинга улыбнулся, уважая чужое хитроумие и предприимчивость. Но стоило ему отвернуться, как милая улыбка словно застыла на его губах, почти превратившись в гримасу. Однако… Корде медленно выпрямилась, стоило Палпатину покинуть её. Воспоминания из якобы «знания» саги Лукаса давал ей мало вариантов противодействия Палпатину, если (именно «если») он являлся ситхом. Этот наштах обыгрывал по политике (в той же саге) противников более маститых, чем какая-то самозванка и заместительница. И оставаться наедине с этим несомненно обаятельным и умеющим играть на струнах чужой души человеком, ситх он или просто опытный интриган, добивающийся своих целей, девушка несколько опасалась. И весь этот период времени она старательно искала хоть что-то, что могло её обезопасить от такого вида воздействия. И почти все свои средства потратила на милую безделушку, которую почти все принимали за… Нет, не камею. Амидала-Корде сжала руку в кулак, заставив себя не взглянуть на тонкий ободок бело-золотого колечка с алыми капельками, утопленными в металл. Энакин полюбовался, как внизу кружатся и расходятся, чтобы вновь сойтись, танцующие пары. Про себя улыбнулся, что Шив отвлёкся, — и по быстрому смылся с галереи, потому что заскучал. Всё же одно дело участвовать в этих танцулях, а другое, что он-то как раз участвовать не мог, а так не честно и вообще… Под словом «вообще» Энакин имел в виду нечто объёмное, но расплывчатое в рамках. Короче, маленький татуинец пошёл искать приключений на свою голову. Как вы думаете, не нашёл?