Кто ищет, тот всегда найдёт...

Шив выдохнул, когда королева милостиво предложила взять заботу о мальчике на свои плечи. Выходило даже лучше, чем он смог себе представить. И Энакин будет в хороших руках (протекция от королевы — это благо для сироты), и перед дядей не засветятся уже, что тоже прекрасно, да и он ощутил тихое облегчение, поняв, что Скайуокер пусть и насторожен, но спокойно отнёсся к предстоящим переменам.  — Могу я попрощаться, ваше величество? Карие тёплые глаза глянули на него с пониманием, едва приметная улыбка коснулась ярких губ:  — Конечно, я понимаю что он вам дорог. Шив отошёл в сторонку, отключаясь от взглядов, которыми его наградили присутствующие.  — Эни, надеюсь, ты на меня не в обиде? Я не могу оставить тебя в своей семье, хотя был бы неприменно рад, если бы мои родители приняли тебя.  — Это потому что я сирота и без денег? — голубые глаза с потаённой тоской вглядывались в синеву мрака глаз молодого набуанца. И тут же этот мрак просиял, став светлой синевой, пальцы юноши ухватили мальчика за плечи, чуть встряхнув.  — Нет, не в этом! Ты замечательный, ты… ты далеко пойдёшь, но только торопиться тебе некуда, пойми это. Я непременно вернусь за тобой, понял? А быть может раньше я смогу кое-кого направить на Набу, чтобы он посмотрел на тебя и забрал. Мне кажется, ты ему очень понравишься. Очень…  — Он хороший? — Энакин поднял тоскливый взгляд на Палпатина и тот не выдержал, прислонился лбом к волосам мальчика, прошептав:  — Очень хороший, как и ты. Ты лучше меня, Эни, во сто крат лучше… Татуинец внезапно обхватил опустившегося перед ним на колени юношу за шею, уткнувшись в него.  — Не забудь, ты обещал, — чтобы в следующий момент резко разорвать контакт, оставив в душе своего нового друга тонкую нить своего присутствия. Навсегда. Шиву пришлось приложить немалое усилие, чтобы обуздать свои чувства, где главенствовала тоска. Сперва Ариска, теперь Энакин… Амидала смотрела на прощание Палпатина-младшего и его найдёныша. Казалось, ей, знавшую, что равенства быть просто не может, она, видевшая так много за то время, пока помогала беженцам и пострадавшим от катастроф, отчего-то стало неловко, когда этот высокий набуанец присел на корточки, что-то шепча маленькому сироте. Кажется, ему в самом деле было жалко расставаться с мальчиком. Королева наблюдала, как после ухода, достаточно решительного для таких лет, парень ещё секунд десять справлялся с собой, а после резко выпрямился, уже превратившись в пока ещё слабую тень своего дяди: та же уверенность, та же непоколебимость во взгляде. И лёгкая усмешка на губах. «А красив же! Где были мои глаза?» — внезапная мысль почти ошпарила Амидалу, отчего она чуть тряхнула головой.  — Ваше величество, могу я позже поинтересоваться судьбой Энакина?  — Всенепременно. Вам будет дана такая возможность. Даже сообщат адрес, куда будет отправлен ребёнок. Я не забуду, кто именно помог мне в эту трудную минуту. Шив едва не нахмурился, уловив в голосе Амидалы нечто… этакое. «Она со мной флиртует или мне мерещится? Да нет, скорее мерещится. Фу ты…» Поклонившись, он удалился, выбросив из ума подобное предположение. И хорошо, что не видел взгляда, устремлённого на его подтянутую, стройную фигуру и …гм… задницу. Кто как, а он предпочитал охотиться только на знакомую дичь, хотя сейчас дичью едва сам не стал, но об этом не узнал. Амидала грустно вздохнула. Спустя месяц после знаменательного бала, едва не ставшего братской могилой для аристократического общества, Корде с большой неохотой вернулась к выполнению своих обязанностей при королеве Амидале. Едва она вошла в общую гостиную, где частенько после всего рабочего дня они собирались с девушками, как вынуждена была остановиться, недоумевающе глядя на восседавшего с серьёзным видом мальчугана, который даже внимания не обратил на вошедшую, продолжая смотреть в большую, красочную книгу, беззвучно что-то шепча себе под нос.  — Здравствуйте, — всё же очнулось это чудо, незнамо как сюда попавшее, но от книги и глаз не оторвавшее.  — Ну, здравствуй и тебе, — Ариска положила сложенный плащ на кресло, заинтересовавшись и самим пареньком и книгой, в которой, приблизившись, с удивлением узнала энциклопедию по миру и населению Набу. — Интересная книга? Энакин отвлёкся от созерцания красивейших водопадов этой планеты, очень сожалея, что он жил с мамой не на этой вот планете. Может тогда бы и мама бы осталась жива… Подняв взгляд на стоявшую возле него приветливую девушку, один в один почти похожую на ту же Сабе, которая взялась за обучение Энакина общеобразовательной программе школы. Энакин уже достаточно жил в обществе этих девушек, чтобы заметить, что они, дурачась, приотлично умели превращаться в королеву без сильных усилий. Но Скайуокер едва не ойкнул, когда взглянул на неё. Что-то знакомое было в ней. Но знакомое не ему, её он точно ещё не встречал.  — А я тебя знаю? Брови девушки взметнулись вверх, она сдержалась, чтобы не улыбнуться: вопрос был забавный.  — Нет, вряд ли. Так как и я тебя не знаю. Так что давай познакомимся, — она внезапно протянула руку с раскрытой ладонью, на которую он уставился непонимающе. Девушка весело покачала головой и осторожно взяв вялую ладошку ребёнка, мягко и осторожно сжала, — вот так. Этот жест означает, что я тебя уважаю.  — За что? — голубые глаза уставились на ладошку с непониманием.  — Просто — уважаю. Эта такая традиция на моей родине, она немного странная. Меня зовут Корде.  — Энакин Скайуокер, — мальчик не спускал с неё немного озадаченного взгляда. — Почему мне кажется, что я тебя уже где-то видел? Корде рассмеялась, махнула рукой:  — Да наверное потому, что ты здесь нас видишь! Это гостиная моих подруг, а мы — служанки королевы. Вот и видишь нас ты, мы почти на одно лицо. Энакин всё ещё выглядел озадаченным. Да, конечно, девушки были почти похожи, но он достаточно быстро научился их распознавать и ни за что не спутал бы настоящую Амидалу вот с той же Сабе в её образе. Но раньше вот этой девушки он точно не встречал. Корде, да? Ну и откуда он её почти знает и в этом уверен? Ариска смотрела на эту такую же легендарную личность, что и сам Палпатин-сенатор. И если в саге, как она уже неотчётливо и помнила, у мальчишки Скайуокера была круглая и довольно симпатичная мордашка, по своему милая, то сейчас перед ней сидел не заморыш, конечно, но довольно худоватый, почти одни жилы и кости, парнишка с цепким и ненаивным взглядом голубых глаз. Небо и земля между актёром Лукаса и реальностью.  — А твоя мама здесь?  — Она умерла, там, на Татуине, — мальчишка помрачнел. Корде присела на корточки и извиняясь, коснулась его щеки.  — Прости, я не знала. Скучаешь?  — По ней? Очень. Но мама болела, очень сильно болела… — мальчик внезапно осёкся, моргая. Корле почувствовала себя неуютно, постаралась найти тему на отвлечения ребёнка от грустных мыслей.  — Умеешь читать? — она заглянула в книгу.  — Учусь. Сабе помогает, сказала, что мне очень надо стараться, многие в моём возрасте уже читают большой объём, — последние слова Энакин проговорил медленно, явно передавая услышанное. В тот же момент в дверях появилась сама Сабе.  — Энакин, пора на уроки. Готов? Мальчик быстро соскочил, а пока он собирался, Корде приблизилась к Сабе.  — Уже вернулась? Как отпуск?  — Отдыхала и душой, и телом, — улыбнулась Корде.  — Оу! Телом? — Сабе лукаво улыбнулась, — Кажется, кто-то явно разжёг моё любопытство! С тебя рассказ вечером. Корде кивнула на серьёзного татуинца.  — И с каких времён этот ребёнок у нас появился?  — С того времени, когда едва не совершили терракт, — Сабе выразительно выгнула бровь. — Этот мальчик и нашёл бомбу.  — Но во дворец не впустили бы малыша! Как?  — О! Это целая история, я тебе вечерком расскажу. А пока нам пора. Амидала уже ждала свою наперсницу.  — Приятно видеть тебя с нами, Корде.  — Взаимно. Что нам передаёт Корусант?  — Проблемы, с которыми нам придётся справляться. Валорум всё же принял тот закон о налогообложении.  — У него советники с головой дружат или в отпуск эти головы ушли? Все Внешние территории заропщут!  — Его ответ был потрясающе прост: разбирайтесь сами. И мы начали снижать поставку плазмы.  — Кто недоволен? — Корде присела напротив королевы.  — Все. Но если с профсоюзом горняков и рабочих я сумела найти компромиссное решение, удерживая им зарплату на два месяца, то аристократия почти бунтует, грозя выразить мне вотум недоверия. Их не интересует проблема экологии.  — М-да, впрочем, мы на это и не рассчитывали, правда? А как насчёт проекта Zеро? Амидала улыбнулась.  — Я дала добро на разработку этого проекта. Пусть мы и будем воевать против Совета и электората за его жизнь, когда правда всплывёт. Правда, мне удалось вывести часть актива под видом помощи ситротским приютам. Да, вижу, что ты не в восторге, обман, конечно, но ты была убедительна, как и сами проектировщики этого монстра. Веруна всячески демонстрировал истребители Н-1, ну а нам надо идти дальше. Ко мне поступили сведения, что Торговая Федерация после происшествия на Эриаду добились увеличения своей армии и обороноспособности. И снижение выработки плазмы их напрягает и сильно.  — Что ж, вроде всё в порядке. И всё-таки у меня чувство, что рулетка начинает крутиться всё быстрее, — Корде смотрела на Амидалу напряжённо.  — Будем смотреть не сквозь пальцы. Я может быть и против насилия, но не дура в конечной стадии: если Канцлер принял такой закон, оберегая центральные миры, а нас бросив на произвол, то выходит, нам придётся самим искать выход. Электорат будет возникать, но он возникает по любому моему решению, которое не совпадает с их видением ситуации. А это сплошь и рядом происходит. Мне не привыкать искать компромисс. Две девушки встали и подошли к окну в полный рост, глядя на цветущие сады и открытые луга Набу. Они обе понимали, что волей властей брошены на произвол сильных противников, а козырь в рукаве ещё никогда не был лишним. А в небольшой комнате, оборудованной под класс для обучения, Энакин внезапно вскинул голову, просияв ослепительной улыбкой: он вспомнил, где мог увидеть девушку с именем Корде! В воспоминаниях Шива! Вот!