Долгий путь, ведущий к дому

Чжуншань, императорский дворец       Но если принцесса Жун Лэ, давшая себе обещание забыть о прошлом, искренне верила, что ничего плохого в жизни больше не случится, то её супруг вовсе не разделял подобного оптимизма. Прошло вот уже несколько недель с тех пор, как Фу Чоу вдруг начал замечать, что император начал относиться к нему более холодно. Правитель Северной Линь больше не ставил генерала «Защитника страны» в пример остальным сановникам и не рассказывал всем о его благородстве, искренности и неподкупности. Больше всего бывшего сотника беспокоило то, что император уже не говорил, что может довериться ему в любой затруднительной ситуации, так как знает, что Фу Чоу его не подведёт, не обманет и не предаст.       Всё это ещё не представляло для генерала опасности, но это были первые из признаков неумолимо приближающейся опалы. До тех пор, пока государь окончательно утратит доверие к своему бывшему любимцу, пройдёт немало времени. Но уже сам факт того, что отношение к генералу изменилось в худшую сторону, прежде всего означал то, что совсем скоро Фу Чоу придётся начать игру на опережение, конечно, если он не хочет в конце концов оказаться в ссылке, а то и в тюремной камере или на эшафоте, где нередко и заканчивали свою жизнь люди, попавшие в опалу и объявленные государственными преступниками.       Фу Чоу был далеко не глуп: он отлично понимал, что рискует в скором времени из любимца правителя Северной Линь превратиться в опального сановника. Но при этом бывший сотник никак не мог взять в толк, почему это государь вдруг начал к нему хуже относиться.       Были у генерала подозрения, что император Юн Хэ считает его главным виновником ссылки Цзунчжэн У Ю вот и злится из-за этого. Да только вот, подозрения к делу не пришьёшь, как говорится, а честно и откровенно у государя о таком, ведь, и не спросишь. Вот и приходилось генералу «Защитнику страны» мучиться от неизвестности на протяжении нескольких недель, безуспешно пытаясь догадаться, чем же это он успел прогневать императора, пока, наконец, в один из первых дней осени всё тайное не стало явным.       В то ещё по-летнему тёплое утро правитель Северной Линь, как всегда, собрал государственный совет, чтобы обсудить с чиновниками текущее положение дел в стране, а также будущую военную кампанию против Вэй. По крайней мере, так было всем объявлено. А на самом деле… На самом деле разговор на этом заседании зашёл совсем о других вещах, касающихся непосредственно генерала «Защитника страны» и его супруги, но никак не интересов Северной Линь.       — Генерал Фу, — обратился к своему любимцу император Юн Хэ. — Я специально пригласил тебя и других сановников в этот зал, чтобы кое-что с вами обсудить. Скажи, ты готов ответить на тот вопрос, который я тебе собираюсь задать?       — Спрашивайте, Ваше Величество, — выхода вперёд и склоняясь в поклоне перед государем, произнёс генерал, уже интуитивно чувствуя возможную опасность. — Я отвечу на все ваши вопросы.       — Дело в том, что я наконец-то получил верительные грамоты из Западной Ци, — проговорил император Юн Хэ. — Несколько недель назад я оправлял к их правителю посла, чтобы тот выяснил, собираются ли наши союзники оказывать помощь или все их слова о содействии в предстоящей войне с Вэй останутся только на бумаге. Так вот, император Жун Ци снизошёл до ответа на мой вопрос и сегодня ещё до рассвета я получил его ответное послание… Но угадай, генерал, о чём он мне написал в этом своём письме? Император Западной Ци сообщил, что он отказывается участвовать в войне с Вэй. Но не по той причине, что из боязни не хочет ввязываться в военный конфликт и не из-за того, что не в состоянии оказать нам содействие о котором я его просил. А потому, что ваш с принцессой брачный союз существует только на словах. Ваш брак не настоящий, ведь, если верить тому, что мне написал Жун Ци, ты за всё время, прошедшее со дня вашей свадьбы, так ни разу и не навестил принцессу в её доме… А теперь скажи: по какой причине ты отказываешься признавать сестру нашего главного союзника в качестве своей законной супруги? Она тебя чем-то не устраивает или вы с ней до сих пор так и не смогли помириться? Но если это так, то не будет ли лучшим расторгнуть этот союз? Ваш с принцессой брак, остающийся пустой формальностью и существующий только на бумаге, всё равно не может считаться гарантией долгосрочных отношений с Западной Ци. Зачем же тогда ты продолжаешь мучить себя и её, если вы просто можете развестись и жить каждый своей жизнью?       Император говорил это доброжелательным тоном, но по его сверкающему негодованием взгляду было вполне понятно, какие чувства на самом деле он при этом испытывает.       — Ваше Величество, — проговорил Фу Чоу, склоняясь перед государем в поклоне. — Боюсь, что у вас не совсем верная информация. Кто-то пытается оклеветать меня или мою супругу, распространяя подобные сплетни. Я даже, примерно догадываюсь, кто бы это мог быть, — добавил он, криво усмехнувшись. — Ветер дует из южных провинций, не так ли, Ваше Величество? Должно быть, это Седьмой или Девятый принцы, заскучав на юге, начали от скуки придумывать небылицы про меня и принцессу, а потом распускают их по всей Северной Линь.       По тому, что император в смущении отвёл взгляд и даже прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть досаду, генерал понял, что он верно определил источник подобных сплетен. Действительно, если так подумать, то кому, как ни обиженному сопернику, потерпевшему поражение не только на личном, но ещё и на политическом фронте, было бы их распускать? Конечно, это принцы Ли и Чэнь, заскучав в изгнании, решили хоть так подпортить генералу жизнь, если уж ни на что другое пока не были способны.       — Тебя не касается то, откуда я об этом узнал, — произнёс император. — Но, если хочешь, я могу назвать тебе источник этих сведений. Как я уже говорил, об этом мне написал в своём письме император Жун Ци. Ему же, в свою очередь, должно быть, нажаловалась на тебя принцесса Жун Лэ… Впрочем, я и раньше слышал о том, что ваш с ней брак — это фикция, но не придавал этим слухам значения, считая их досужей выдумкой. Только ведь император Западной Ци в отличие от бессовестных сплетников лгать не станет, особенно в том случае, если это касается благополучия его сестры. Ему наверняка известно, что вы с принцессой до сих пор не стали настоящей супружеской парой, а раз так, то для него и речи о долгосрочном союзе с нами идти не может.       — Ваше Величество, — снова склоняясь перед ним в поклоне, проговорил Фу Чоу. — Как я уже говорил, эти сведения не соответствуют действительности. Может быть, дело в том, что письма из Северной Линь так долго идут до Западной Ци и наоборот, но слухи о том, будто мой с принцессой брак фиктивен, давно устарели. Да, признаюсь, первое время мы с моей супругой сторонились друг друга из-за досадного свадебного происшествия, о котором нам обоим до сих пор не хочется вспоминать. Но сейчас это в прошлом. Мы с Жун Лэ давно стали настоящей супружеской парой и наш с ней брак далеко не фиктивен. Если же вы мне не верите, то прикажите своим докторам осмотреть мою супругу. Они подтвердят, что я сказал вам правду…       — Знаешь же прекрасно, что я никогда не отдам придворным медикам подобного приказа! — досадливо морщась покачал головой император. — Чтобы я — да подозревал в подобном обмане сестру своего союзника?!. Но и ты тоже хорош, генерал! — добавил он тише. — Если бы ты раньше поведал мне, что вы с принцессой уже давно помирились и ваш брак уже нельзя назвать фиктивным, я бы не вызвал тебя сюда и не подверг в присутствии всего двора сомнению твою честность и порядочность… Однако… Как ты сам понимаешь, одного этого недостаточно, чтобы ваш с Жун Лэ брак мог считаться гарантией столетнего союза с Западной Ци.       — Что же ещё для этого нужно, Ваше Величество? — уже догадываясь о том, что он услышит в ответ, спросил у него генерал. — После чего вы, наконец, признаете, что мы с принцессой выполнили все условия брачного соглашения и что вам не в чем было бы нас с ней упрекнуть?       — Для этого нужно, чтобы у вас с Жун Лэ поскорее родился наследник, — с самым серьёзным видом произнёс правитель Северной Линь. — Как только твоя супруга окажется в тягости, император Жун Ци уже не сможет расторгнуть союз с нами или же изменить его условия даже в том случае, если и захочет это сделать… Но вот сейчас — добавил государь тише. — Сейчас, когда я смотрю на тебя, генерал, то невольно думаю, что если сказанное тобой — правда, то это вполне может означать, что именно так всё скоро и будет. А может быть, уже и случилось, кто знает?..       — Ваше Величество, — с самым искренним и честным видом проговорил Фу Чоу. — Если говорить по правде, думаю, что, возможно, ваши подозрения относительно моей супруги верны. Вот уже несколько дней я замечаю некоторые странности в её поведении и это наводит меня на мысли о том, что она может быть в положении. Но, разумеется, я бы не стал с уверенностью об этом говорить, пока доподлинно не узнаю, что моя супруга уже в тягости.       — Тогда тем более нужно пригласить к принцессе придворного медика, — сказал император. — Ведь, если она понесла, ей потребуется соблюдать определённый режим и придерживаться специальной диеты, а порекомендовать их может только настоящий врач…       — Не нужно беспокоиться об этом, Ваше Величество, — с трудом заставляя себя улыбнуться, произнёс генерал. — Моей супруге вряд ли понравится, если вы станете проявлять явный интерес к её столь личной стороне жизни. Если она и вправду в положении, это только заставит её волноваться и может не лучшим образом сказаться на её состоянии здоровья… Пожалуйста, давайте позволим принцессе самой решать, что делать в этом случае. Жун Лэ очень рассудительна и умна для столь молодой женщины. И я не думаю, чтобы она сделала хоть что-то, что может навредить ей самой или же будущему ребёнку.       — Твои доводы не лишены смысла, — после минутного молчания, кивнул император Юн Хэ. — Что же, в этом случае я не стану навязывать принцессе заботу, если она решительно против этого. Что же касается тебя, то я должен сказать тебе ещё кое-что важное. Ты говорил, что император Жун Ци, отправляя мне это письмо, просто не располагал свежей информацией и потому до сих пор продолжает думать, будто вы с его сестрой в ссоре и ваш с принцессой брак — фикция. Но я не исключаю и того, что он написал об этом лишь потому, что не смог придумать лучшей причины чтобы отказать нам в содействии во время будущей военной кампании с Вэй… Сдаётся мне, что ты, генерал, явно недооцениваешь императора Западной Ци и его способности к политическим играм. Ты считаешь его наивным идеалистом, но на самом деле он далеко не так прост, как хочет казаться. Это — хитрый и увёртливый лис-оборотень, от которого даже я не знаю, чего ждать и потому, договариваясь с ним о чём-то, всегда нужно держать ухо востро… Впрочем, извини, — добавил государь, едва заметно усмехаясь при этом. — Я совсем забыл, что ещё раньше ты точно так же недооценил и положение дел на юге… Тебе следовало заранее предвидеть, что местная знать снова устроит мятеж, но, перебравшись в столицу, ты более не придавал этому значения. В итоге У Ю, которого я отправил в ссылку, занимался подавлением бунта в то время, когда ты только и занимался что посещением придворных советов да отдыхал в своём роскошном поместье… Тебе есть, что сказать об этом промахе и чем, вообще, ты можешь оправдать свои действия?       — Ваше Величество, — опускаясь на колени, проговорил генерал. — Боюсь, что мне нечего сказать в своё оправдание. Я совершил ошибку и прошу наказать меня за неспособность.       — Кажется, я не говорил, что собираюсь тебя за это наказывать, — покачал головой государь. — Не нужно принимать всё так близко к сердцу, в конце концов, все люди могут ошибаться. И тот, кто сделал для этой страны столь многое, уж конечно же, заслуживает, чтобы ему простили один-единственный промах. Однако… Ты и сам понимаешь, что если совершишь подобную ошибку в следующий раз, на пощаду можешь больше не рассчитывать. Только из уважения к тебе и к твоей супруге я буду милостив и не стану пока наказывать тебя… Ну и, возвращаясь к разговору о будущей войне с Вэй, — добавил император Юн Хэ. — Думаю, что нам больше не следует откладывать её начало. Вне зависимости от того, поддержит нас Западная Ци или нет, мы и сами можем одержать победу в этой кампании.       — Если вы пожелаете, Ваше Величество, — произнёс Фу Чоу. — То я мог бы составить для вас план наступательной стратегии. Мы с наследным принцем много времени потратили на изучение сильных и слабых сторон будущего противника, а потому, я хоть сейчас готов приступить к этой работе.       — Не нужно себя так утруждать, генерал Фу, — махнув рукой, проговорил император. — В конце концов, если твоя супруга ждёт наследника, дел у тебя и так будет выше головы. Я вовсе не хочу, чтобы, занимаясь перестройкой своего поместья и одновременно — разработкой стратегии, ты довёл себя до изнеможения, вот и решил доверить принцу Ли разработку плана будущей компании против Вэй… Что такое? Я, должно быть, забыл вас предупредить, что пару недель назад оправил ему письмо с приказом вернуться в столицу? Но разве не Цзунчжэн У Ю разработал ту стратегию, благодаря которой ты, генерал, смог разгромить вражеское войско, превышающее нашу армию в три с лишним раза? И не он ли подавил мятеж на юге, справиться с которым ты также оказался не в состоянии? Учитывая заслуги моего седьмого сына, я решил вернуть ему титул принца Ли, а заодно и привлечь его к участию в военной кампании против Вэй. Если кто-то несогласен с моим решением, — добавил государь, глядя на своих придворных. — То я выслушаю его доводы и если сочту их убедительными, непременно приму к сведению. Если же нет, то на этом наше собрание окончено…       *****       Чжуншань, дворец наследного принца       — Что ты сказал?! — в изумлении глядя на своего союзника, воскликнул наследник престола. — Отец вызвал этого выскочку в столицу и собирается вернуть ему титул?! Но почему? Разве недостаточно того, что я работаю не поднимая головы, желая ему помочь? Для чего отцу нужно возвращать Цзунчжэн У Ю, если у него есть я?       — Это вы сами, Ваше Высочество, виноваты, что так вышло, — даже и не думая щадить чувства наследного принца, проговорил Фу Чоу. — Если бы вы при каждой встрече с императором не говорили, что вы не хуже своего седьмого брата и потому вашему отцу незачем думать о ком-то ещё, если вы рядом, то, возможно, государь уже забыл бы о его существовании. Но вы постоянно напоминали императору о Цзунчжэн У Ю вот, в конце концов, тот и начал жалеть, что подверг Седьмого принца опале и изгнал из столицы. Теперь же, совсем скоро, У Ю вернётся, чтобы получить обратно титул, а также, вероятно, и пост командующего армией во время будущей военной кампании, а это, как вы понимаете, будет невыгодно мне… Но что ещё хуже, теперь и вы сами окажетесь в опасности. Если Цзунчжэн У Ю одержит победу в войне с Вэй или же разработает гениальную стратегию, то угадайте, кого император объявит наследным принцем вместо вас?       — Ваше Высочество! — внезапно опускаясь на колени перед свои повелителем, взмолилась Хэнь Сян. — Прошу вас, позвольте мне покинуть Восточный Дворец! Если дело обстоит так, как говорит генерал, то император снова начнёт к вам придираться. И в этом случае будет лучше, если рядом с вами не будет тех, кто по мнению государя, плохо на вас влияет или действует развращающе…       — О чём ты говоришь! — фыркнул наследный принц. — Отослать тебя из дворца? Да ни за что в этой жизни я на такое не соглашусь! Конечно же, ты останешься здесь, рядом со мной. И мне нет дела до того, что об этом подумает отец или же его чиновники…       Фу Чоу незаметно сделал Хэнь Сян знак, призывающий к молчанию. Генерал вовсе не хотел лишиться соглядатая в Восточном Дворце и если наследный принц укажет его протеже на дверь, то где он сможет отыскать ей подходящую замену?..       — Цзунчжэн У Ю возвращается в столицу! Цзунчжэн У Ю хочет отобрать у меня титул наследника престола!.. Нет… Это немыслимо! — воскликнул наследный принц, нервно расхаживая по комнате. — Генерал, вы должны немедленно избавить меня от него, ясно? Делайте с ним, что хотите, хоть ножом его режьте, хоть мечом колите, хоть из арбалета в него стреляйте, хоть отраву ему в чай подсыпьте, но он должен покинуть этот мир в ближайшее время. Иначе ни мне, ни вам ни за что не удастся сохранить своё положение при дворе! Если раньше я ещё сомневался, стоит ли мне убивать, то теперь больше нет и не может быть сомнений. Либо он, либо я — кто-то из нас должен умереть, так как двоим нам просто нет больше места на этом свете.       — Ваше Высочество, на вашем месте я бы не стал разбрасываться такими словами, — покачал головой генерал. — Что, если вас кто-нибудь услышит и передаст ваши слова императору? Умоляю вас: будьте благоразумны. Если даже вы и наймёте кого-то, чтобы те люди избавили вас от принца Ли, в случае его гибели именно вас заподозрят в первую очередь. «Ищи того, кому преступление выгодно»… Разве вы не слышали этого выражения?       — Да пусть подозревают! — дерзко усмехаясь, фыркнул наследник престола. — В конце концов, у них всё равно не будет доказательств, что это именно я стоял за покушением на принца Ли… Что же касается вас, генерал, — добавил он тише. — То вы можете идти. Если вы для чего-то мне понадобитесь, я сам с вами свяжусь. Но только… Пожалуйста, поразмыслите над тем, что я говорил относительно моего седьмого брата и причин, по которым он мне стал неугоден, ладно?..       — …Не нужно об этом беспокоиться, Ваше Высочество, — после того, как Фу Чоу ушёл, произнесла Хэнь Сян, улыбаясь наследному принцу и подливая вино в его чашу. — Генерал — честный и благородный человек, но, боюсь, иногда он бывает слишком осторожным. Вы же — совсем другой. Вы — прямодушный и открытый, а ещё — никогда не колеблетесь, принимая решение. Вы верите в себя и в свои силы и именно это мне в вас больше всего нравится… Что же касается человека, о которым вы сейчас говорили с генералом Фу, — добавила она, понизив голос почти до шёпота. — Если он всё ещё в Цинчжоу, то убить его будет легко. Нужно только подыскать надёжных исполнителей. Но… Разве вы не знаете таких людей, которым смогли бы доверить столь секретное и при этом деликатное дело?..       *****       Чжуншань, поместье генерала Фу, Сад Спокойствия       В тот поздний сентябрьский вечер принцесса Жун Лэ, сидя за столом в своих покоях, вот уже в который раз перечитывала последнее письмо, полученное от брата. То самое, которое передал ей муж. Более посланий из Западной Ци не приходило и это не могло не тревожить девушку.       «Он даже не ответил на моё предыдущее письмо, — с горечью глядя на лист светло-бежевой бумаги, покрытой идеально ровными строчками иероглифов, думала Жун Лэ. — Неужели брат обиделся на меня за что что? Или… Может быть, Жун Ци тоже почувствовал скрытую угрозу со стороны императора Юн Хэ, решившего, что я здесь для того, чтобы шпионить? Иначе ведь, императрица не пыталась бы мне вернуть чаши из белого нефрита под предлогом, будто она не считает себя вправе пользоваться такими редкостными сокровищами, которые, по её словам, могут оценить только профессионалы…»       Принцесса перевела взгляд за окно и увидела, что уже совсем стемнело. Дни стали значительно короче, чем летом, к тому же по вечерам было прохладно, а жёлтых листьев на деревьях заметно прибавилось по сравнению с тем, сколько их было в день посещения дворца государыни.       «Брат, извини меня за то, что я так долго не отвечала тебе, — всплыли в её памяти строчки из письма, отправленного императору Западной Ци. — Я знаю, что должна была написать ответное письмо сразу после прочтения того послания, которое ты передал мне с Сяо Ша, но здесь случилось кое-что, заставившее меня отказаться от этого решения. Брат, похоже, что император Северной Линь меня начал в чём-то подозревать. Он даже подговорил императрицу обманом выпытать у меня правду о наших с тобой отношениях. Но я сказала ей, что не поддерживаю связи со своими родственниками, оставшимися в Западной Ци и потому не могу знать ничего о твоих планах. Но это означает, что и тебе тоже нужно быть осторожнее и не писать мне писем без необходимости, иначе, боюсь, нас и вправду могут выследить, а твои послания перехватить. Если ты по-прежнему считаешь нужным поддерживать со мной отношения посредством переписки, я бы хотела попросить тебя не сообщать мне ни о чём важном, чтобы если твои письма и попадут в руки императора Юн Хэ, всё, что он смог бы из них узнать — это то, какая в Западной Ци сейчас погода и как поживают наши с тобой общие знакомые. Никакой важной информации, понял?       Относительно содержания твоего письма… Знаешь, брат, признаться, я была сильно удивлена, когда узнала, какие, на самом деле, нас с тобой связывали отношения, хоть сама уже и догадывалась о том, что никакие мы с тобой не кровные родственники. Вероятно, когда-то мы с тобой были очень счастливы от того, что могли быть вместе и думали, будто по-настоящему любим друг друга. Но теперь, по прошествии многих месяцев, я вдруг поняла, что всё связывающее нас прежде, было детской влюблённостью, от которой мы не смогли избавиться даже повзрослев. Наши отношения изначально были обречены, у нас с тобой нет и не могло быть совместного будущего и тебе, брат, об этом не хуже меня известно. Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь обрести счастье: на мне свет клином не сошёлся и ты ещё встретишь свою настоящую любовь. Что же касается меня, то я уже её нашла в лице своего супруга.       Я больше не думаю о возвращении в Западную Ци. Всё, о чём я теперь мечтаю — это прожить долгую и счастливую жизнь вместе с человеком, которого полюбила с первого взгляда и не смогла разлюбить несмотря ни на что.       Ты же, брат… Ты навсегда останешься для меня главным человеком в моей жизни, но только… Поверь, нам обоим нужно забыть о своём прошлом и начать новую жизнь, в которой не будет места ни боли, ни разочарованиям, ни сожалениям. Помнишь, ты сам говорил мне: «Воспоминания не навсегда, горе не длится вечно»? Так вот, брат, всё, чего я желаю — это чтобы ты поскорее забыл об отношениях, которые нас с тобой некогда связывали и относился ко мне так, как если бы я на самом деле была твоей сестрой.       P.S. В любом случае, я надеюсь, что мы с тобой сможем сохранить доверительные отношения. Давай, что бы ни случилось в будущем, всё равно останемся друзьями, ладно?..»       В это время в коридоре послышался звук приближающихся шагов. Жун Лэ едва успела убрать письмо «брата» в шкатулку с секретным замком и захлопнуть крышку прежде, чем дверь её комнаты со скрежетом отворилась. Принцесса посмотрела в сторону входа и увидела стоявшего на пороге супруга, который почему-то пошатывался и изо всех сил цеплялся за дверной косяк. В первый миг ей даже показалось, что генерал был ранен или заболел, но когда Фу Чоу, спотыкаясь на каждом шагу подошёл поближе, обдавая её запахом крепкого вина, девушка поняла, что её благоверный попросту напился, да ещё так сильно, что на ногах едва стоял.       — Генерал, что-то случилось? — на всякий случай спросила она у своего супруга. — Вы выглядите сейчас… не очень хорошо.       — А с чего бы мне хорошо выглядеть? — невесело усмехаясь, проговорил Фу Чоу, присаживаясь за столик и ставя на столешницу бутылку с вином. — Жун Лэ, знаешь, почему я сюда пришёл? — добавил он, наливая алкоголь в пустую чашу. — Потому, что мне нужно кое о чём с тобой поговорить. Да и вообще… Сегодня я чувствую себя вдвойне униженным и подавленным, а потому хотел бы провести немного времени с тобой, чтобы хоть ненадолго отвлечься от грустных мыслей… Ну что, составишь мне компанию?       — Не уверена, что смогу хоть чем-то вам помочь в этом смысле, — покачала головой принцесса. — Генерал, вы разве забыли, что я не пью вина? Алкоголь всегда действовал на меня… не очень хорошо. Если говорить по-правде, я боюсь, что могу под его влиянием совершить ошибки, о которых буду впоследствии жалеть…       — Тогда… — предложил её супруг. — Просто посиди рядом и послушай, что я тебе скажу. Это-то ты в состоянии для меня сделать, не так ли?       Жун Лэ немного неуверенно кивнула.       — Да. Если хотите, я посижу здесь и выслушаю всё, что вы посчитаете нужным мне сказать. Но на этом — всё. В соответствии с нашим договором, вы, генерал, не вправе требовать от меня большего ещё почти два месяца.       — Я об этом помню… — морщась от досады, махнул рукой Фу Чоу. — Не думай, Жун Лэ, будто я так легко забываю о своих обещаниях… Однако… Боюсь, что мне всё же придётся их нарушить и это — ещё одна причина, по которой я здесь.       — Если вы так сделаете, то больше никогда меня не увидите, — на всякий случай отодвигаясь от него, проговорила принцесса. — Генерал, я думала, что вы — человек слова и что хоть на этот раз вы намерены с честью выполнить свои обещания, тогда как на самом деле…       — Я и вправду собирался выполнить все условия нашего с тобой соглашения, — произнёс Фу Чоу, залпом выпивая вино из чаши. — Но только… Человек предполагает, а боги располагают. Кто бы мог подумать, что сегодня утром во время государственного совета, император в открытую заявит, что наш с тобой брак — фикция и что в этом случае он не может гарантировать долгосрочные отношения с Западной Ци? Кстати, — добавил генерал, невесело усмехнувшись. — Догадайся, кто был источником этих сведений?       — Даже не представляю кто бы это мог оказаться, — покачала головой Жун Лэ. — Тем более, что я не слишком хорошо знакома с большинством сановников, чтобы обвинять кого-то из них в распространении подобных сплетен.       — О, поверь, с этим человеком ты очень хорошо знакома, — хмыкнул её супруг, ставя на стол пустую чашу. — Это вино… Оно такое сладкое… Ну, ладно, — добавил он тише. — О чём же это я сейчас говорил? А, вот о чём… Жун Лэ, император сказал мне, будто бы это твой братец написал ему об этом в своём письме. Но мы-то оба знаем, откуда на самом деле ветер дует, не так ли, дорогая? Это южный ветер дующий из Цинчжоу…       — Не понимаю, о чём это вы говорите, генерал, — в недоумении глядя на мужа, проговорила принцесса. — Какой ещё южный ветер? И какое он имеет к нам с вами отношение?       — Самое, что ни на есть прямое, — поднимаясь со своего места, проговорил генерал. — Иначе ведь, если бы не этот ветер, ты бы не была со мной так холодна всё это время, разве не так, дорогая? Но дело даже не в этом, — добавил он, так резко разворачиваясь, что его длинные волосы, распущенные по спине, даже хлестнули сидевшую напротив девушку по лицу. — Лучше, скажи мне вот о чём: какова цель нашего существования в этом мире?       — Я действительно не знаю ответа на этот вопрос… — в недоумении глядя на него, покачала головой Жун Лэ. — Генерал, мне кажется… Кажется, что вам следует вернуться в свои апартаменты, — добавила она, глядя на то, как её супруг, нетвёрдой походкой пройдя через всю комнату, с трудом вскарабкался на помост, где располагалась широкая кровать, на которой при желании с лёгкостью могли бы разместиться как минимум, четыре человека, если только не пять.       — Успеется! — Фу Чоу так резко махнул рукой, что, не удержав равновесия, пошатнулся и чтобы не упасть, изо всех сил вцепился в подпорки кровати, поддерживающие полупрозрачный балдахин из тончайшего бледно-розового шёлка. — Вот, скажи, как получилось, что я ради блага всей Северной Линь постоянно рисковал жизнью на полях сражений, но в итоге мои заслуги так и не были по достоинству оценены? Более того, теперь мной недоволен не только Его Величество, но даже и наследный принц. А ещё этот… твой распрекрасный братец, — добавил генерал, всё-таки не удержавшись на ногах и упав на кровать. — Жун Лэ, скажи, это, вообще, нормально?       Принцесса, мысленно выругавшись, поднялась со своего места и, подойдя к лежавшему на спине супругу, протянула руку, желая помочь ему встать.       — Генерал, с вами точно всё в порядке? — спросила она, встревоженно глядя на своего благоверного.       Нет, конечно, принцесса понимала, что в жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда хочется от отчаяния всё бросить и напиться до чёртиков, лишь бы только хоть ненадолго забыться. Но никогда прежде ей не доводилось видеть Фу Чоу в таком нетрезвом состоянии и это не могло её не встревожить.       — Не смей меня так больше называть! — замотав головой, воскликнул супруг принцессы. — Когда мы с тобой вдвоём, я никакой не генерал, а твой муж, ясно? И вообще… Мне плевать на этот титул. Ничуть не пожалею, если уже завтра его у меня отберут. Всё равно кроме лишних проблем он мне ничего не приносит!       С этими словами он неожиданно схватил принцессу за руку и силой заставил сесть рядом с ним на кровати.       — Что вы собираетесь делать?.. — с тревогой глядя на него, пробормотала Жун Лэ. — Генерал… То, о чём я вас предупреждала, остаётся в силе. Если вы посмеете хоть пальцем ко мне прикоснуться…       — Супруга… — не слушая её слабых возражений, произнёс Фу Чоу, наваливаясь на девушку и укладывая голову на её плечо. — Когда ты рядом, то, кажется, ради тебя я готов перевернуть весь этот мир, если только ты это захочешь…       Жун Лэ, невольно вздрогнув, попыталась отстраниться, но из-за того, что супруг крепко её обнимал, у неё это не получилось. Тогда она попробовала попросту отпихнуть генерала в сторону. Бесполезно. Слишком уж разные у них с Фу Чоу были весовые категории, чтобы принцесса могла справиться с ним самостоятельно.       — Сяо Ша! — чувствуя, как ею начинает завладевать паника, воскликнула Жун Лэ. — Немедленно помоги мне, иначе, боюсь, может случиться кое-что не очень хорошее!       Тунлин уже через несколько секунд возник на пороге.       — Звали, принцесса? — спросил он.       Девушка молча кивнула, взглядом указывая верному телохранителю на своего мужа, который, похоже, окончательно утратил контроль над собой.       — Понял, — кивнул Сяо Ша. — Ни о чём не беспокойтесь, я сейчас же уведу генерала из ваших апартаментов.       — Жун Лэ… — внезапно услышала принцесса голос своего супруга. — Жун Лэ… Скажи… Почему вы все так снисходительны к нему? Не имеет никакого значения, если даже он делает что-то неправильное или недопустимое, вы всё равно прощаете его. Но почему же в этом случае вы все так строги по отношению ко мне? И если даже я делаю для тебя или для них что-то хорошее, вы всё равно находите, за что меня упрекнуть?..       — Я не понимаю, о чём вы сейчас говорите, генерал, — покачала головой Жун Лэ. — Ваши слова… Они кажутся мне немного странными.       — Всё верно, — в полузабытьи пробормотал Фу Чоу. — Это оттого, что он занимает высокий пост и обладает достаточной силой и могуществом, чтобы делать всё, что ему вздумается. А я… Мне только и остаётся, что молча терпеть…       Говоря так, он невесело усмехнулся, ещё теснее прижимаясь к плечу своей супруги и ещё крепче обнимая её за талию.       Жун Лэ мысленно вздохнула. Больше всего ей хотелось, чтобы генерал как можно скорее покинул её покои. Но в словах, которые он сейчас произнёс, было что-то, заставившее её передумать.       «Фу Чоу наверняка известно что-то важное, — подумала девушка. — Сейчас, когда он так сильно напился, из него несложно будет вытянуть эти сведения. Конечно, оставаться с ним в одиночестве для меня может быть и небезопасно. Да только вот… Кто не рискует — той не пьёт шампанского, верно?..»       — Сяо Ша, — проговорила она, обернувшись в сторону своего телохранителя. — Генерал пьян, пожалуйста, постой на страже в коридоре и никого сюда не впускай. Если же ты мне понадобишься, я сама тебя позову.       Тунлин, молча поклонившись, вышел из комнаты, плотно закрывая за собой дверь. Дождавшись, пока его шаги стихнут в отдалении, принцесса снова попыталась отпихнуть своего мужа: слишком тот был тяжёлым, так, что у девушки уже плечо начинало затекать.       На этот раз Жун Лэ и вправду удалось это сделать. Да только вот, принцесса не учла одно обстоятельство: то, что Фу Чоу по-прежнему крепко сжимал её в своих объятиях. И как только девушке удалось оттолкнуть его, он, разумеется, потянул её следом за собой, так, что Жун Лэ и опомниться не успела, как оказалась распростёртой на кровати, а от лежавшего напротив супруга её отделяло буквально несколько сантиметров.       — Жун Лэ… — с трудом приоткрывая глаза и пристально глядя на неё, произнёс генерал. — Скажи, я что же: и вправду настолько плох по сравнению с ним? Ведь то, что может сделать он, я тоже могу…       Говоря так, он схватил девушку за талию и, притянув к себе, принялся исступлённо её целовать.       Первым порывом Жун Лэ было намерение спихнуть его с кровати или же вырваться из объятий супруга и убежать. Но уже в следующий миг принцесса поняла, что не станет так поступать. И дело было не только в том, что она уже давно готова была принять Фу Чоу в качестве своего настоящего, а не фиктивного супруга. Но ещё и в том, что в миг, когда его губы завладели её устами, в памяти девушки невольно всплыло ещё одно воспоминание о жизни в том странном доме у озера.       То, что происходило сейчас между ней и её мужем, было так похоже на ночь, проведённую с императором Жун Ци. Всё было точно так же, как и тогда: отчаяние, страсть и исступление, слившиеся в один, поистине дьявольский коктейль чувств, заставлявшие забыть обо всём и беззастенчиво предаться скрытым желаниям. Разница же была в том, что её «брат» не имел совершенно никакого опыта в этом плане и потому его действия были поспешными и не вполне осознанными. Что же касается генерала, то он, даже будучи нетрезвым, действовал куда более уверенно и, если можно так сказать, расчётливо, что, по всей видимости, было связано с его более богатым опытом.       Жун Лэ и опомниться не успела, как оказалась почти полностью раздетой. При этом Фу Чоу попросту разорвал её платье, явно не желая тратить лишнее время на то, чтобы не спеша и осторожно избавить девушку от нескольких слоёв одежды.       — Генерал, что вы… — начала, было, принцесса, но супруг тут же закрыл её рот рукой.       — Замолчи… — произнёс он. — Сейчас, когда мы вдвоём, ты не должна меня так называть.       Принцесса в последний раз решила попытаться оказать сопротивление и, изловчившись, укусила его за руку, но Фу Чоу даже не обратил внимания на прокушенный палец. Сорвав с девушки остатки одежды, он отшвырнул обрывки тонкой шёлковой ткани в дальний угол.       — Я… Я сейчас Сяо Ша позову! И Лин Юэ! — пуская в ход последний аргумент, пробормотала принцесса в то время, когда её супруг уже исступлённо покрывал поцелуями её шею и плечи. — Они… Они силой выведут вас отсюда…       — Зови! — на мгновение останавливаясь, проговорил Фу Чоу, который, похоже, был вовсе не так уж и пьян, как думала Жун Лэ. — Если ты и вправду хочешь, чтобы слуги увидели, как я овладею тобой прямо в их присутствии, то можешь звать хоть всех своих людей… Зато, — добавил он, коленом раздвигая ноги девушки. — Зато в этом случае никто больше не посмеет сказать, будто наш с тобой брак — фиктивный!       Принцесса невольно вскрикнула, когда почувствовала, как он с силой вонзается в её лоно, слегка растягивая его изнутри. Она непроизвольно попыталась отстраниться, но генерал так сильно на неё навалился сверху, что девушке даже показалось, что он её точно сейчас раздавит.       От страха она непроизвольно попыталась сдвинуть ноги, за что и получила вполне ощутимый шлепок. Испуганный крик, уже готовый сорваться с губ, словно бы застрял в её горле. Жун Лэ понимала, что если даже и позовёт сейчас сюда своего телохранителя или других слуг, это всё равно уже ничего не сможет изменить. Не будет же, в самом деле, тунлин силой стаскивать с неё генерала, который был сейчас настолько распалён страстью, что даже оружием его было бы не запугать? Она только опозорит себя и своего мужа, если так поступит. К тому же, если принцесса и прикажет своему телохранителю вышвырнуть Фу Чоу из её комнаты а Сяо Ша и вправду решит выполнить повеление своей хозяйки, такое вот насильное разъединение может быть чревато получением телесных повреждений для них обоих. А потому всё, что ей на этот раз остаётся — это расслабиться и постараться получить удовольствие.       Принцесса была сейчас настолько шокирована, что с трудом верила, что это происходит с ней на самом деле. Она не могла сказать, что супруг был с ней слишком груб или намеренно пытался причинить ей боль, но ведь она-то сама не собиралась именно сегодня становиться настоящей женой генерала, так почему же в этом случае должна страдать из-за того, что кое-кому приспичило ею овладеть прямо здесь и сейчас?.. «Когда-нибудь это всё равно случилось бы, — подумала Жун Лэ уже после того, как всё закончилось. — Рано или поздно, я должна была стать настоящей женой генерала, а в перспективе — и матерью его детей.Только вот… До окончания нашего с Фу Чоу договора остаётся ещё почти два месяца, так какого же чёрта в этом случае…»       Она покосилась на супруга, который, сделав своё дело, мирно теперь храпел прямо у неё под боком и подумала, как было бы замечательно, если бы генерал на следующее утро ничего не вспомнил о том, что случилось этой ночью между ними. Тогда Жун Лэ и дальше с лёгкостью смогла бы держать своего супруга на расстоянии до тех пор, пока сама не решится на повторный, так сказать, эксперимент.       — А почему бы и нет? — ни к кому не обращаясь, проговорила принцесса. — Если я успею привести его и свою одежду в порядок и уничтожу все следы нашей близости, оставшиеся на постели, то запросто смогу сделать вид, будто ничего такого и не было.       Приняв же такое решение, она поднялась с постели и, вытащив из сундука платье, похожее на то, которое было на ней в тот вечер, поспешно его надела, после чего, собрав с пола обрывки ткани, запихнула их подальше в сундук. После этого Жун Лэ вернулась к своему супругу, продолжавшему спать и, кое-как приведя при помощи куска влажной ткани в порядок его «нижние регионы», принялась поспешно поправлять его одежду.       — Чёрт… Ну почему же ты такой высокий и при этом тяжёлый? — ворчала принцесса, с трудом поворачивая генерала на бок, чтобы выдернуть из-под него простыню, испачкавшуюся в процессе их любовных игр. — Вот, был бы ты ростом как мой брат или хотя бы как Цзунчжэн У Ю…       Но в это время её взгляд вдруг остановился на шраме необычной формы, видневшемся на плече у её супруга.       — Что это такое?.. — в недоумении глядя на круглую отметину, подозрительно смахивающую на след от пулевого ранения, пробормотала девушка. — В него кто-то стрелял из пистолета или ружья? Но разве… Разве эти виды оружия могли существовать в эту эпоху?..       Желая получше рассмотреть странный шрам, Жун Лэ осторожно отодвинула в сторону край его одежды… Нет, пожалуй, что она всё же ошиблась, приняв эту отметину за след, оставленный пулей. Отметина была довольно глубокой, но всё же не сквозной, да и если судить по тому, что кожа вокруг неё выглядела как бы надорванной в некоторых местах, это не был шрам от пулевого ранения. Принцесса не смогла бы точно сказать, какое оружие могло оставить подобные раны, но вид этой отметины был довольно жутковатым. Было в ней что-то недоступное пониманию девушки и оттого кажущееся ей пугающим.       — Матушка… — внезапно услышала Жун Лэ голос своего супруга, а вслед за тем почувствовала, как его большая и тёплая ладонь опустилась на её руку. — Матушка, не умирай. И не бей меня, пожалуйста… Не бей меня, не надо, слышишь?..       Принцесса вздрогнула от неожиданности, а чувство тревоги, неотступно преследующее её весь этот вечер, только ещё больше усилилось.       — Господи… Да что же такое с тобой случилось много лет назад, если ты до сих пор не можешь забыть об этом? — пробормотала она, с жалостью и сочувствием глядя на Фу Чоу. — Неужели прошлое не только меня одну, но и тебя тоже не желает оставить в покое и продолжает преследовать повсюду, где бы ты ни оказался?..       Только теперь она, кажется, начала понимать, почему для её супруга было так важно, чтобы его любил в этом мире хоть кто-то. В памяти принцессы всплыли воспоминания о том разговоре, который состоялся у них с генералом на следующее утро после достопамятной драки с бандитами в Саду Чёрного Бамбука.       — Наверное, это очень тяжело: жить, зная, что ты один во всём мире, — проговорила девушка, расправляя складки на одеяле, которым был укрыт её супруг. — Уж я-то знаю, как это бывает, когда нет никого, кто мог бы тебя поддержать или посочувствовать, ведь со мной тоже приключилась похожая история… И может быть, — добавила Жун Лэ, глядя на то, как небо на востоке начинает понемногу розоветь. — Может быть, это вовсе и не из-за приказа моего брата мы с тобой должны быть вместе. Возможно, это Судьба так решила, чтобы встретились наши с тобой два одиночества и чтобы мы никогда больше не чувствовали себя покинутыми и никому не нужными в этом бескрайнем мире…