Долгий путь, ведущий к дому

      Чжуншань, чайный дом «Объятия Луны»       К тому времени, когда принцесса, наконец, очнулась, на улице уже начинали сгущаться сумерки. Но даже несмотря на полумрак, окутывающий помещение, где Жун Лэ сейчас находилась, она сразу же узнала это место.       — Это что же — секретная комната в чайном доме? — с удивлением оглядывая комнату, мебель в которой была почти точной копией той, что находилась в её собственных апартаментах в Саду Спокойствия. — Хотя, если так подумать, куда бы ещё брат мог меня привести, если только не сюда? Ведь он и сам скрывается здесь, превратив это место в некое подобие своей резиденции в Северной Линь…       Принцесса попыталась подняться с постели, но внезапный приступ напомнил о себе резкой болью, такой сильной, что девушке показалось, будто в её голову воткнули раскалённый гвоздь.       Издав приглушённый стон, она обессиленно опустилась на кровать и, схватившись за голову, прикрыла глаза, надеясь, что этот приступ хотя бы не будет слишком долгим.       — Мань’эр! — внезапно услышала она совсем рядом голос своего «брата» и сначала подумала, что это, должно быть, было ещё одно из воспоминаний прошлого, которые до сих пор не желали её оставлять. — Мань’эр, что случилось? Я видел, как ты внезапно побледнела и упала на постель… Скажи, с тобой всё хорошо?       — Н-нет… — с трудом разлепив веки, проговорила девушка. — Со мной всё очень и очень плохо, брат. Начиная с того, что мой муж снова меня предал и, можно сказать, подставил под смертельный удар, заканчивая тем, что я сегодня так спешила на это трижды клятое озеро, что забыла выпить лекарство. За что, собственно говоря, теперь и расплачиваюсь, — добавила она, грустно улыбнувшись. — Так что, как видишь, я и вправду чувствую себя сейчас не очень хорошо.       — Ладно, — кивнул император, стоявший сейчас в нескольких шагах от кровати, на которой лежала девушка. — Я сейчас приготовлю для тебя лекарство. К счастью, перед отъездом мне удалось выпросить его у матушки… Подожди немного, — добавил он, ободряюще улыбнувшись «сестре». — Через несколько минут отвар будет готов и как только ты его выпьешь, тебе сразу станет лучше.       Жун Лэ молча кивнула, после чего, закрыв глаза, попыталась задремать, чтобы только не чувствовать мучительной головной боли, но это у неё плохо получилось. Наверное, всё дело было в том, что принцесса и так проспала почти целый день и сейчас заснуть уже просто физически не могла. И тогда, чтобы хоть немного отвлечься, девушка принялась размышлять о том, как же вышло, что она снова была предана и обманута самым дорогим для неё человеком.       — Я ведь почти поверила в то, что Фу Чоу меня любит и была готова дать согласие стать его настоящей женой, не дожидаясь, пока закончится срок испытания, — с грустью проговорила Жун Лэ, ни к кому не обращаясь. — Но получается, что генерал снова меня обманул и предал. И все его заверения в любви ко мне были всего лишь очередной уловкой чтобы снова использовать меня в качестве безвольной марионетки. Да ещё к тому же, я слышала, как сегодня ночью мой супруг говорил, будто я ему изменила и за это должна понести наказание… Почему, почему даже после этих его слов я безропотно согласилась отправиться на озеро Цинлян? Может быть, просто потому, что уже смертельно устала от беспрестанной лжи и предательств и просто хотела верить и доверять тому, кого считала единственной любовью всей своей жизни?.. Ну, в любом случае, — добавила она, прислушиваясь к отголоскам шума, доносившегося до секретной комнаты из чайного дома. — В любом случае, сегодня мой муж показал своё истинное лицо. И если он думает, что я и дальше намерена спускать ему с рук подобные вещи, то — нет… Фу Чоу утверждает, что я изменила и наставила ему рога с первым встречным? — с усмешкой проговорила принцесса. — Ну, что же, в таком случае, он их и вправду получит!.. Жун Ци?.. Ну, а почему бы и не он, собственно говоря?..       К тому времени, когда император вернулся в комнату, принцесса уже всё для себя решила. Она понимала, что если сделает то, что собиралась, «брат» не отпустит её так просто, как это было во время их предыдущей встречи, но была готова на всё, лишь бы только отомстить «предателю».       «Может быть, он даже увезёт меня в Западную Ци, — мысленно усмехнувшись, подумала девушка, прислушиваясь к знакомому звуку шагов, приближающихся к секретной комнате. — Ну и пускай. В конце концов, разве не это — то, чего бы я сама хотела и о чём не далее как сегодня его попросила?..»       — Мань’эр, лекарство готово, — проговорил Жун Ци, подходя к кровати и протягивая девушке поднос с чашкой, от которой поднимался пар, пропитанный ароматом целебных растений. — Пей осторожно, не обожгись, ладно?       Жун Лэ, приподнявшись, взяла из его рук чашку и чуть не залпом опрокинула в себя её содержимое, не замечая при этом ни горечи лекарства, ни того, что отвар и вправду был довольно горячим.       — Спасибо, брат, — проговорила она, протягивая императору пустую посуду. — Я так рада, что у меня есть ты. Ведь только тебе одному я могу верить и доверять даже тогда, когда все другие люди меня предают и обманывают.       Жун Ци смерил её недоверчивым взглядом.       — Наверное, я чего-то не понимаю, — произнёс он, покачав головой. — Но, Мань’эр, помнится, когда мы виделись в прошлый раз, ты сказала мне совсем другие слова. Говорила, что никогда меня не простишь и умоляла раз и навсегда оставить тебя в покое…       — Мало ли, чего я тогда от неожиданности и страха могла наговорить? — с деланной беззаботностью улыбнувшись, промолвила принцесса. — Признаюсь, — добавила она, слегка неуверенно кивнув. — В тот раз ты меня и вправду сильно испугал, когда внезапно набросился на меня с поцелуями. Но когда уже на улице я немного пришла в себя после этого потрясения… То вдруг поняла, что, на самом деле это было совсем неплохо… Довольно волнительно и даже приятно… В принципе, — проговорила Жун Лэ, поднимаясь с постели и подходя к «брату». — В принципе, я не стану возражать, если ты прямо сейчас попробуешь это повторить…       Говоря так, она кокетливо улыбнулась и мягко провела пальцами по его губам, словно бы очерчивая их контур.       — Жун Лэ!.. — невольно вырвалось у императора, когда он понял, что происходящее сейчас не было ни шуткой, ни розыгрышем, ни, тем более, сном. — Что ты себе позволяешь?! Разве не знаешь, что твой супруг… Да, почему бы тебе и вправду, раз уж ты настолько хорошо себя чувствуешь, что пристаёшь ко мне с двусмысленными предложениями… Почему бы тебе просто прямо сейчас не вернуться в поместье генерала? Уверен, что он будет рад удовлетворить твою страсть, тогда как я… Я не могу, не имею больше права к тебе так прикасаться!       — Ага, так значит, теперь ты снова называешь меня не Мань’эр, а Жун Лэ? — продолжая улыбаться, принцесса обхватила руками его шею и, немного приподнявшись на носках, на какое-то мгновение прикоснулась к губам «брата» лёгким, почти невесомым поцелуем, напоминающим прикосновение крыльев мотылька. — Знаешь, будет лучше, если мы оба хотя бы на время забудем обо всём, что случилось после того, как я потеряла память. К чёрту вдовствующую императрицу, а также моего мужа и всех прочих, кто намеренно или пусть даже случайно порушил наше с тобой счастье! Позволь же мне хотя бы на эту ночь снова стать Мань’эр и ощутить всю силу твоей любви…       С этими словами принцесса, отступив на пару шагов, медленным движением развязала пояс и отвела назад руки, позволяя одежде соскользнуть с её плеч и упасть к ногам. А потом, не отводя взгляда от широко раскрытых в изумлении глаз императора, осторожно переступила через полупрозрачный шёлк, напоминающий цветом морские волны и пену, покачивающуюся на их гребнях.       — Я всегда знала, что, на самом деле люблю только тебя одного, — проговорила девушка, подходя к Жун Ци, напоминавшему ей сейчас своей неподвижностью и застывшим взглядом прекрасное мраморное изваяние. — Наверное, мне и вправду стоило выйти замуж за Фу Чоу только лишь для того, чтобы я смогла это понять… Мой супруг, конечно, выдающийся полководец, он высок, статен и красив. Но он — это не ты. Только ты один всегда был в моём сердце и лишь тебе одному оно может безраздельно принадлежать…       — Жун Лэ, я… Я сейчас же прикажу Сяо Сюню, чтобы от проводил тебя домой, — невольно отступая на пару шагов, с трудом вымолвил император, всё ещё пытаясь противостоять внезапному искушению, но понимая, что уже слишком поздно и что теперь он не сможет отказаться от того, что предлагает ему принцесса. — Почему ты не понимаешь, что всё, что было когда-то между нами, осталось в прошлом и к этому нет и не может быть возврата?       — Неужели? — многозначительно усмехаясь проговорила девушка, игриво проводя рукой по его щеке. — А мне вот, кажется, что кое-кто во время нашей прошлой встречи сам пытался повернуть время вспять. Иначе ведь, он не стал бы делать мне неприличные предложения, не так ли, Ваше Величество?       Жун Ци, издав приглушённый стон, закрыл глаза, мысленно убеждая себя, что это всё только сон, что этого не может происходить с ним на самом деле, но… Прикосновения «сестры», казалось, подобно огню обжигали его кожу. И не было больше ни сил, ни желания противостоять этому искушению.       Почувствовав, как с его плеч соскальзывает мантия, которую принцесса уже успела стянуть с него, император всё же осмелился открыть глаза и посмотреть на стоявшую перед ним девушку — такую прекрасную и столь желанную для него, после чего произнёс:       — Это всё как-то неправильно, Жун Лэ. На самом деле… На самом деле я и вправду не могу ничего тебе обещать. Если даже я и сделаю то, о чём ты меня сейчас просишь, это всё равно ничего не изменит. Ты больше не принадлежишь мне и если твой муж узнает, что ты решила ему со мной изменить…       — Ну и что? — беззаботно усмехнувшись, девушка прильнула к нему всем телом. — Что с того, если и узнает? Фу Чоу заинтересован лишь в союзе с Западной Ци, я же, судя по всему, с самого начала для него ничего не значила. Он ни за что не станет из-за этого с тобой ссориться или, тем более, пытаться отомстить… Что же касается того, что ты не можешь мне ничего пообещать… Мне и не нужны твои обещания. Мне нужен только ты один. Сегодня, сейчас и на всю жизнь…       Всё ещё терзаясь сомнениями, император обнял принцессу, а затем, приподняв пальцами её подбородок, мягко прикоснулся губами к её устам. Девушка непроизвольно принялась отвечать тем же — сначала нерешительно и осторожно, а потом, ощутив, что его поцелуй становится более настойчивым и глубоким — всё более пылко и страстно.       Жун Лэ уже не думала о том, хорошо это или нет — то, что она в отместку за обман и предательство решила изменить своему супругу и более не смущалась того, что к этому времени на ней уже не было никакой одежды. Она только непроизвольно вскрикнула, когда «брат» то ли намеренно, то ли случайно прикоснулся рукой груди девушки, после чего, не отводя взгляда от её раскрасневшегося лица, слегка сжал упругий холмик, слегка поглаживая пальцем его вершину. Это прикосновение не было неприятным. Наоборот, девушке показалось, что она сейчас задохнётся от внезапно нахлынувшего на неё чувства восторга и сладостной неги, от которой неистово билось сердце и перехватывало дыхание, а глаза заволакивало туманной дымкой.       — Скажи, ты действительно этого хочешь? — внезапно услышала она голос императора, доносящийся, как показалось принцессе, откуда-то издалека.       — Да, — с уверенностью кивнула девушка. — Это и есть моё единственное желание — быть с тобой. Причём, не только сейчас, но всегда, и до самого конца жизни.       — Это — безумие! — с сожалением глядя на неё, проговорил Жун Ци. — Боюсь, что когда-нибудь мы оба пожалеем о том, что натворили… Впрочем, к чему теперь говорить об этом, если всё зашло слишком далеко? Теперь мы оба даже если бы и захотели, не смогли уже остановиться.       — Ты прав, — кивнула принцесса. — Мы и вправду не можем это всё сейчас прекратить. Так, может быть, давай уже покончим с этим побыстрее?       — Хорошо, — с неожиданной покорностью проговорил её «брат». — Жун Лэ, я сделаю то, о чём ты меня так настойчиво просишь. Но только… — добавил он, склоняясь над девушкой и обдавая её шею жарким дыханием. — Пообещай, что взамен ты тоже выполнишь одну мою просьбу.       — Обещаю! — обрадованно воскликнула девушка. — А что это за просьба такая, если не секрет?       — А это я тебе позже скажу, — загадочно улыбнувшись, ответил ей Жун Ци. — Тогда, когда выполню свою часть нашего договора… Пока же, — добавил он, подхватывая девушку на руки. — Я думаю, нам лучше прилечь и закончить то, что мы начали…       Сказав так, он подхватил принцессу на руки и отнёс её на кровать, осторожно опустив на шёлковое покрывало лазурного оттенка, украшенное вышитым изображением цветов, казавшимися почти настоящими в ночном полумраке, рассеиваемом светом свечей. После чего, избавившись от оставшейся на нём одежды, присоединился к своей вновь обретённой возлюбленной.       — Не думал, что это снова когда-нибудь случится, — проговорил Жун Ци, осторожно притягивая к себе девушку и глядя при этом на неё взором, слегка затуманенным страстью и слезами радости. — Но, в любом случае, Мань’эр, знай, что я всегда любил и всю оставшуюся жизнь буду любить только тебя одну…       — И снова ты меня назвал этим именем, — с улыбкой проговорила принцесса. — Надеюсь, когда-нибудь ты всё же расскажешь мне о том, что же на самом деле связывало нас прежде, чем я потеряла память.       — Что нас с тобой связывало прежде? — повторил император, слегка раздвигая рукой её ноги и осторожно поглаживая кончиками пальцев средоточие её чувственности, слегка раздвигая при этом мягкие складочки. — Думаю, Мань’эр, ты и сама уже давно об этом догадалась. Иначе ведь, ты бы не стала просить меня о чём-то подобном, верно?       Девушка, едва заметно кивнула, всем своим видом показывая, что желает большего. Её грудь соблазнительно вздымалась, а бёдра слегка подрагивали.       — П-пожалуйста, — с трудом проговорила Жун Лэ, умоляюще глядя при этом на «брата». Пожалуйста, не мучай меня больше. Сделай это прямо сейчас… Ну, ты понимаешь, что именно…       Едва заметно улыбнувшись, император кивнул, снова прильнув губами к её устам и в это же время медленно входя в неё. Девушка вскрикнула и интуитивно подаваясь навстречу, прижимаясь к своему возлюбленному всем телом.       — Ну что же ты остановился? — спросила она. — Неужели думаешь, что после того, что было прежде между нами, я всё ещё остаюсь девственницей и из-за этого ты можешь причинить мне боль?       — И верно, — как-то странно усмехнувшись, проговорил Жун Ци. — С чего бы это мне останавливаться, если я прекрасно знаю о том, что ты уже далеко не так невинна, как это было в нашу с тобой первую ночь?.. К тому же, — добавил он, начав двигаться и стремительно ускоряя темп движений. — Ты сейчас замужем и я уверен, что твой супруг не стал упускать возможность сделать себя своей во всех смыслах…       Жун Лэ невольно вздрогнула, стоило только «брату» заговорить о её муже.       «Хотя бы сейчас мог и не говорить мне о Фу Чоу, — подумала она, пытаясь уловить ритм его движений и устремляясь ему навстречу. — Нет, всё-таки, Жун Ци неисправим: мало того, что опять словно бы ненароком обмолвился о моём супруге, так ещё и время для этого выбрал самое неподходящее…»       Но уже в следующую минуту принцесса забыла обо всём, что ещё недавно так сильно её волновало и тревожило. Всё неважное и несущественное отступило для неё на второй план и, как подумалось самой девушке, затерялось в ночном полумраке, окутывающем комнату.       Время словно повернуло вспять, претворив в реальность обрывки её воспоминаний о той незабвенной ночи в доме над озером, когда Жун Лэ впервые поняла, что значит быть женщиной в том самом смысле. И всё-таки, в этот раз всё было по-другому, не так, как тогда. Не было больше робости и неуверенности, помешавших им в прошлый раз сполна насладиться близостью друг друга. Наоборот, принцессе даже показалось, что её милейший «братец» уже успел где-то поднабраться опыта в подобных делах.       «Должно быть, Жун Ци не один публичный дом обошёл, обучаясь этим, так сказать, премудростям, — невольно подумала девушка прежде, чем достичь вершины блаженства. — Надо будет у него как-нибудь спросить об этом при случае…»       Но уже в следующее мгновение принцесса поняла, что смертельно устала и что всё, чего она сейчас хочет — это просто как следует выспаться.       — Ты уже закончил? — сонным голосом проговорила она, чувствуя, как у неё внутри будто бы разливается жидкий огонь, который, как показалось девушке, словно проникая в самые отдалённые уголки её тела, сливается с её сущностью, становясь с ней единым целым. — В таком случае, давай немного отдохнём, ладно?..       Сказав так, она закрыла глаза и погрузилась в состояние блаженного полусна, стараясь отринуть прочь посторонние мысли. Все, кроме одной: о том, что ей всё же удалось отплатить своего супругу за ложь и предательство.       — Я отомстила тебе, Фу Чоу, — уже засыпая, с торжествующей улыбкой, прошептала принцесса. — Ты говорил, будто я тебе наставила рога с первым встречным, хоть это и было неправдой. Но зато теперь, когда ты их и в самом деле получил, все эти твои обвинения в супружеской неверности больше не будут ничем не обоснованной клеветой…       — … Так вот, значит, по какой причине ты заставила меня так поступить? — невесело усмехнувшись проговорил Жун Ци, глядя на спавшую в его объятиях девушку. — Ты вовсе меня не любишь и я был тебе сейчас нужен только для того, чтобы ты смогла наставить рога своему обожаемому и ненаглядному супругу?.. Что же, думаю, что в этом случае, Мань’эр, нам и вправду лучше расстаться. Уж извини, но я ни за что не позволю никому, даже тебе, превратить меня в орудие мести. К тому же… Есть и ещё несколько причин, по которым я снова должен буду от тебя отказаться. А то, что между нами произошло этой ночью… Пусть это останется одним из самых светлых воспоминаний для нас обоих, ладно?..       *****       Проснувшись наутро, Жун Лэ с удивлением обнаружила, что, оказывается, пока она спала, кто-то уже успел её одеть. Или, может быть, то, что случилось этой ночью между ней и её так сказать, братом, было всего лишь сном?       — Ну уж нет, — отодвигая в сторону одеяло и видя перед собой более чем очевидные доказательства реальности их вчерашней близости, проговорила принцесса. — Этой ночью я была совершенно трезвой и помню всё, что произошло между мной и Ци’эром… Всё, от первой и до последней секунды. К тому же, пятна, оставшиеся на простынях… Разве они — не главное подтверждение того, что между нами кое-что, да было?..       — Проснулась? — внезапно услышала она голос «брата», причём, как показалось девушке, в нём отчего-то прозвучали усталые и даже грустные нотки. — В таком случае, поскорее одевайся и садись завтракать. А после этого я отвезу тебя в дом твоего мужа.       — Как — в дом моего мужа?! — в недоумении воззрилась на него Жун Лэ. — Брат, ты же вчера мне пообещал, что увезёшь меня из Чжуншаня, так почему же сейчас…       — На самом деле, я ничего подобного тебе не обещал, — покачав головой, произнёс Жун Ци. — Вчера, когда на берегу реки ты попросила меня забрать тебя с собой, я подумал, что ты просто хочешь оказаться подальше от озера Цинлян, вот и привёз тебя сюда. Когда же, очнувшись, ты обратилась ко мне с довольно необычной просьбой, я выполнил то, о чём ты меня просила, хоть и знал, что из-за болезни физическая близость может оказаться для меня смертельно опасной. Так почему же теперь, когда я, можно сказать, рискуя жизнью, выполнил свою часть обязательств перед тобой, ты отказываешься меня слушаться? Жун Лэ, помнишь, я просил тебя вчера об ответной услуге? Так вот: всё, чего бы я от тебя хотел — это чтобы ты вернулась в дом своего супруга.       — С ума сошёл?! — чувствуя, как слёзы подступают к её глазам, воскликнула принцесса. — Ты и вправду хочешь, чтобы я вернулась сейчас к Фу Чоу? И это — после того, как снова меня соблазнил и заставил изменить мужу?!       — Ну, кто кого здесь соблазнил — это ещё вопрос, — многозначительно усмехнувшись, проговорил император. — Жун Лэ, насколько я помню, это не я просил тебя мне отдаться, а ты сама чуть не насильно склонила меня к близости… Но дело даже не в том, кто из нас двоих больше виновен в случившемся этой ночью, — добавил он тише. — Тем более, что я и сам рад был обмануться, поверив, что ты всё ещё меня любишь, хоть это и не так… Думаешь, я не слышал вчера, как ты проговорилась, что заставила меня переспать с тобой только лишь потому, что тебе срочно понадобилось наставить рога своему супругу, а под рукой, как назло, не оказалось никого более подходящего? Окажись на моём месте Цзунчжэн У Ю — ты бы сделала то же самое, разве не так? И точно так же уверяла бы его в том, что именно он — любовь всей твоей жизни… Но, может быть, хватит уже играть со мной в подобные игры? Жун Лэ, больше всего на свете я ненавижу, когда меня обманывают люди, которых я считаю самыми главными в своей жизни. Я из-за этого даже поссорился с матушкой, которая снова пыталась усыпить мою бдительность сладкой ложью, заверяя, что если даже мы и не станем помогать Северной Линь в войне с Вэй, это никак не ухудшит наши с ними отношения. Да только вот, приехав сюда и послушав, о чём говорят люди на улицах, я понял, что если бы решил остаться в стороне, это стало бы для Северной Линь поводом не только разорвать с нами все отношения, но и объявить войну Западной Ци после завершения этой их кампании… Думаешь, я позволю ещё и тебе морочить мне голову? Жун Лэ, ты сказала, что выполнишь одно моё обещание. А потому, ты должна немедленно вернуться в дом своего мужа, как я тебя просил и это больше не обсуждается.       Принцесса вздохнула, поняв, что, как бы она ни старалась, ей всё равно не удастся убедить «брата» изменить его решение. Но всё же она решила пустить в ход последний из имеющихся у неё аргументов.       — А что, если эта ночь будет иметь последствия? — спросила она. — Думаешь, я смогу спокойно жить, даже не будучи уверенной в том, кто же из вас двоих — ты или Фу Чоу, настоящий отец моего ребёнка?       Жун Ци в ответ как-то грустно улыбнулся и покачал головой.       — Нет, — проговорил он после непродолжительного молчания. — Жун Лэ, если даже ты и окажешься в положении, то я уж точно буду здесь не при чём. Я неизлечимо болен и поэтому не в состоянии оставить потомство. Так что, просто возвращайся к своему супругу и больше не думай ни о чём подобном, ладно?       — Хорошо, — сообразив, что все уговоры и мольбы бессмысленны, кивнула принцесса. — Но только… Брат, позволь мне остаться здесь до вечера. Я действительно ужасно устала из-за этого нападения, ну и, разумеется, из-за того, что было этой ночью между нами. Обещаю, что я больше не стану приставать к тебе с неприличными предложениями, и вообще даже не заговорю с тобой, если ты сам этого не захочешь. Всё, что мне сейчас нужно — это возможность немного отдохнуть в тихом и спокойном месте и подумать над тем, как мне жить дальше после того, как я окончательно убедилась в том, что не нужна в этом мире никому, кроме тебя и… ещё одного человека, который вчера меня защитил… Что же, — добавила она, грустно усмехнувшись. — Теперь я, по крайней мере, в точности могу знать, на кого мне рассчитывать если что-то пойдёт не так и мне понадобится чья-то помощь. А все прочие… Все прочие только и делают, что предают меня и обманывают…       Император хотел уже сказать «сестре» о том, что бессмысленно оттягивать время возвращения в дом её супруга и что чем дольше принцесса будет отсутствовать, тем больше у генерала будет поводов её в чём-то подозревать. Но затем, решив, что теперь, когда Жун Лэ изменила своему мужу, не так и важно, когда она вернётся домой: сейчас или через несколько часов.       — Ладно, — вздохнув, проговорил он. — Ты можешь делать так, как считаешь нужным. Но, Жун Лэ… Не забывай о том, что ты мне обещала сегодня же вернуться в поместье своего супруга. Я выполнил свою часть обязательств перед тобой, теперь же — твоя очередь сдержать обещание, которое ты мне дала.       — Об этом можешь не беспокоиться, — едва заметно улыбнувшись, кивнула принцесса. — Я выполню своё обещание, можешь быть в этом уверен. Ведь я, подобно тебе, всегда держу своё слово и ни за что не стану его нарушать.       *****       Чжуншань, поместье генерала Фу       Вернувшись вечером домой, генерал обнаружил, что его супруга до сих пор не вернулась.       — Как же так? — нервно меряя шагами комнату, говорил он, ни к кому не обращаясь. — Жун Лэ уже давно должна была быть дома, так почему же её всё ещё нет и где она может находиться?.. Конечно, хорошо уже хотя бы то, что она сейчас со своим братом, а не с этим мерзавцем Цзунчжэн У Ю. Только вот… Неизвестно, где скрывается Его Величество. Ни в одной гостинице он точно не останавливался, а значит, у него имеется в Чжуншане какое-то секретное убежище. Должно быть, именно туда он и увёз принцессу и в этом случае искать её — бессмысленное и бесполезное занятие. Мне остаётся только ждать, пока Жун Лэ сама не решит ко мне прийти, а больше я ничего не могу сделать для того, чтобы вернуть её в поместье. Но это ожидание… Боюсь, что оно может растянуться на многие дни, а то и недели. Ведь, если я правильно понял, принцесса снова за что-то на меня обиделась и не простит меня так легко, как это было в прошлый раз… И к тому же… Все эти слухи об её отношениях с императором Жун Ци… Что, если хотя бы часть из них — правда, а не выдумки придворных сплетников? Что мне следует сделать и как поступить в этом случае?..       Решение было одно: ждать. Но после того, когда принцесса не вернулась ни утром, ни даже днём следующего дня, Фу Чоу вдруг понял, что если его супруга не вернётся до наступления ночи, то он точно либо с ума сойдёт, либо убьёт кого-нибудь, в крайнем случае, самого себя. Всё, что угодно, только бы избавиться от ощущения, будто его сердце и душа разрываются на куски от невыносимой боли, причиной которой стали разлука и чувство вины перед любимой.       Все слуги, видя, что их господин сейчас явно не в духе, попрятались кто куда, лишь бы только не попадаться генералу на глаза. И только стражники, охранявшие поместье, не имели возможности куда-то уйти и потому продолжали стоять на своих постах.       Между тем, солнце уже начинало клониться к закату, предвещая скорое наступление ночи. И когда снова начали сгущаться сумерки, Фу Чоу, не выдержав, вызвал к себе Сян Ина и устроил ему самый настоящий разнос за то, что тот не справился со своими обязанностями и потому принцесса была ранена.       Собственно говоря, подручный генерала был виноват в случившемся не больше, чем сам его господин, решивший, так сказать, убить двух птиц одним выстрелом, пытаясь угодить обоим императорам сразу, но в итоге не только не подстреливший ни одной, но ещё и потерявший на берегу озера Цинлян бесконечно дорогую для него вещь. Но именно Сян Ину предстояло стать козлом отпущения и ответить за все те промахи, которые сам же Фу Чоу и допустил.       — Я требую у тебя объяснений, почему ты провалил наш план? — произнёс генерал, смерив своего подручного холодным и злым, как у змеи, взглядом. — Как получилось, что ты не смог защитить мою жену от наёмных убийц, целью которых был Чжэнь Бэй, а вовсе не Жун Лэ?       — Прошу меня извинить, — проговорил Сян Ин, отводя взгляд в сторону. — Я действительно допустил ошибку и не смог уберечь госпожу от ранения. Но ведь никто не мог предугадать, что она бросится, рискуя жизнью, защищать совершенно незнакомого ей человека.       — Ладно, с этим всё понятно, — с трудом сдерживаясь, чтобы не обрушить на своего подручного гору ничем необоснованных обвинений, произнёс Фу Чоу. — Но тогда объясни мне вот что ещё. Скажи, почему, когда ты во главе своего отряда находился в засаде, так и не понял, что там был Цзунчжэн У Ю? Как можно было его не заметить?       — Это всё потому, что принц Ли внезапно появился в самый разгар схватки, — ответил ему Сян Ин. — В тот момент один из наёмников как раз ранил принцессу и всё наше внимание было приковано к ней… Господин, — добавил он тише. — Я действительно допустил серьёзную ошибку, не заметив вовремя принца Ли, а потому, заслуживаю наказания.       — Иными словами, — многозначительно кивнув, изрёк Фу Чоу. — Хочешь сказать, что ты, находясь в засаде, не только считал ворон и из-за этого не обратил внимания на внезапное появление Цзунчжэн У Ю, но ещё и стоял, разинув рот, глядя, как наёмный убийца замахивается мечом на мою жену и даже пальцем не пошевелил, чтобы ему помешать?! Очень хорошо! Просто замечательно!.. — Сян Ин, — добавил он, подходя к своему подручному и направляя на него остриё меча. — Ты сам сказал, что заслуживаешь наказания за свои ошибки. Что же, пусть будет так. Ступай и получи то, что ты заслуживаешь, провалив дело, которое я тебе поручил.       — Но, генерал, — попытался возразить ему подручный. — Вы же сами знаете, что поначалу всё шло так, как мы задумали. Но внезапное появление принца Ли спутало все наши планы. Это из-за него мы не смогли вовремя вмешаться и помешать тому мерзавцу ранить принцессу. И это по его милости госпожа теперь думает, будто вы её снова обманули и предали.       — Ступай и получи своё наказание, — не терпящим возражений тоном повторил Фу Чоу. — Сян Ин, если говорить по-правде, то я уже давно заметил, что это не принц Ли, а ты сам, постоянно путаешь мне все планы. Постоянно вмешиваешься в дела, тебя не касающиеся, пытаешься меня поучать, хоть у тебя нет для этого ни оснований, ни прав… А теперь ещё и осмелел настолько, что смеешь говорить мне о том, будто Жун Лэ считает меня виновным во всех неприятностях, которые с ней произошли?! А не слишком ли много ты на себя берёшь? Пожалуй, будет лучше, если я от тебя избавлюсь прежде, чем ты решишь, будто и вправду можешь мне приказывать или в чём-то меня обвинять… Убирайся прочь, видеть тебя больше не желаю!       — Генерал… — слегка запинаясь, проговорил Сян Ин, опускаясь на колени перед своим повелителем. — Вспомните о том, что я столько лет служил вам верой и правдой, всегда был беззаветно вам предан и не совершил до сегодняшнего дня ни одной, пусть даже самой незначительной ошибки. Это был мой первый и последний промах, обещаю, что я больше не совершу ничего подобного. Пожалуйста, дайте мне шанс всё исправить и хотя бы раз проявите ко мне милость. Я готов и дальше следовать за вами хоть в огонь, хоть в воду, хоть на край света и даже дальше. Но вы… Вы не хотите дать мне ни единой возможности загладить свою вину…       — Ты сам сказал, что допустил серьёзную ошибку, — даже не глядя в его сторону, произнёс генерал. — Я больше скажу: ценой твоего промаха могла быть жизнь принцессы. Как бы ты тогда оправдывался, если бы она и вправду была убита тем наёмником? Думаешь, я смогу тебя простить за то, что из-за тебя моя жена оказалась в смертельной опасности?.. Нет, Сян Ин, — добавил он, вкладывая меч в ножны. — Оставить тебя в живых после всего случившегося — это было бы явно большим, чем то, что ты заслуживаешь… Прочь с моих глаз!       — Слушаюсь! — поднимаясь и по привычке кланяясь своему господину, проговорил Сян Ин, словно наяву внезапно услышавший звон погребального колокола. — Прошу меня извинить, если я был в чём-то неправ. На этом, молодой государь, я прощаюсь с вами.       Сказав так, он выпрямился и с несколько большей поспешностью, чем это допускали бы приличия, покинул комнату.       Когда же его шаги стихли в отдалении, Фу Чоу, который уже едва с ума не сходил от бесконечного ожидания и тоски по своей супруге, выхватив из ножен меч, направил его в сторону невидимого противника и, сделав несколько выпадов, произнёс:       — Это — ещё не конец, Цзунчжэн У Ю. Ты вернулся сюда для того, чтобы отобрать у меня мою жену, титул и положение в обществе? Не думай, что я соглашусь так легко расстаться хоть с чем-то из того, что принадлежит мне. Ты ничего не получишь: ни Жун Лэ, ни военной славы, ни права называться наследником престола. Всё, что достанется на твою долю — это боль, отчаяние и порушенные мечты и надежды. Ведь уже совсем скоро настанет время платить по счетам, а ты вместе со своими родственниками задолжал мне столько, что вам всем вовек теперь не расплатиться.       Но в это самое время дверь открылась и на пороге комнаты появилась встревоженная и в то же время чем-то обрадованная Лин Юэ.       — Генерал, — проговорила служанка, от волнения даже забывшая поклониться, как этого требовали правила приличия. — Радость-то какая! Принцесса, наконец-то, вернулась домой. Так что, вы можете больше за неё не волноваться.