Долгий путь, ведущий к дому

      Чжуншань, поместье принца Ли       Когда один из стражников, охраняющих поместье, сообщил Сяо Кэ о том, что к ней пришёл посетитель, девушка мысленно вздохнула. Она подумала, что это снова пришёл Чан Цзянь, который постоянно крутился где-то поблизости, шпионя за ней и мешая нормально работать. Но когда вместо слуги Кэ’эр увидела господина, то её настроение и без того не особенно радостное, вообще опустилось ниже плинтуса.       — А, так значит, это снова вы, генерал? — изо всех сих стараясь скрыть раздражение, вызванное необходимостью встречи с неприятным для неё человеком, проговорила Сяо Кэ. — И что же за дела привели вас ко мне в этот ранний час?       По правде говоря, час был далеко не ранний — солнце стояло в зените, что яснее ясного говорило о приближении полудня. Но Кэ’эр, проработавшая всю ночь над составлением очередного лекарства для принцессы, заснула только на рассвете и проснулась незадолго до приезда генерала.       — Барышня Сяо Кэ, прежде всего, я бы хотел извиниться за то, что во время нашей прошлой встречи я в довольно грубой форме отказался от ваших услуг, — кивком поприветствовав её, произнёс Фу Чоу. — Можете мне поверить: я поступил так тогда не потому, что не доверяю вам или считаю недостаточно хорошим лекарем. Просто, есть вещи, которые я бы не хотел показывать посторонним вне зависимости от того, кем бы они ни были. Те раны, которые я от вас скрыл… Они были получены при таких обстоятельствах, что я не имел права позволять кому-то не то, что прикасаться к ним, но и даже смотреть на них. Ну, а груб с вами был тогда потому, что вы назвали меня плохим человеком только лишь по той причине, что не позволил вам себя лечить…       — Ладно, я вас, в общем-то, поняла, — почесав нос, протянула девушка. — Ну, а теперь скажите, наконец: для чего это вы сюда приехали? Ведь не только же ради извинений, верно?       — Да, я здесь не только ради этого, — подходя к рабочему столу, за которым сидела ученица Божественного Лекаря, проговорил генерал. — Барышня Сяо Кэ, я знаю, что всё это время вы были заняты поисками противоядия для моей жены. Вот я и пришёл узнать, есть ли какие-то успехи и удалось ли вам отыскать средство, которое сможет если и не полностью исцелить Жун Лэ, то хотя бы продлить её жизнь на несколько лет.       — Ну-у… — придавая своему лицу задумчивое выражение, протянула Кэ’эр. — Даже не знаю, можно ли назвать это успехами. Ведь растение, которое могло бы помочь принцессе, хоть и существует, но его всё равно считайте, что нет.       — Существует, но его всё равно, что нет? — в недоумении покачал головой Фу Чоу. — Барышня Сяо Кэ, боюсь, я не вполне понимаю, о чём это вы хотите сказать. Будьте так любезны объяснить мне это нормальным языком, без всяких недомолвок и полунамёков.       — Ох, даже не знаю, генерал, стоит ли мне об этом вам говорить! — с сомнением глядя на него, вздохнула Сяо Кэ. — Ведь вы же, поди, захотите отправиться на поиски этого растения, которое называется Кровавым Вороном. А это очень опасно. Так нужно ли мне рассказывать об этом, возможно, подвергая угрозе жизнь единственного законного наследника престола этой страны?       — Говори! — подскакивая к ней и хватая её за руку, воскликнул генерал. — Немедленно расскажи мне, где я могу найти растение, которое исцелит Жун Лэ.       — Ой, долго же рассказывать придётся! — покачала головой Кэ’эр. — Давайте, я лучше отдам вам ту книгу, в которой прочитала об этом средстве, хорошо?       — Хорошо, — милостиво кивнул Фу Чоу, отпуская её руку. — Так значит, говоришь, это растение называется Кровавым Вороном? И где оно растёт? В какой стране я могу его отыскать?       — Да здесь же, в Северной Линь и можете, — слегка поморщившись, проговорила девушка. — Кровавый Ворон растёт высоко в горах, на самых неприступных скалах. Он цветёт раз в десять лет и как раз вот-вот должен будет зацвести снова. Так что, если вы прямо сейчас отправитесь на поиски, то сможете его раздобыть. Только вот, — добавила девушка, понизив голос почти до шёпота. — Трудное это дело, ох и трудное же! Почти что безнадёжное, я бы сказала. Добыть Кровавого Ворона сможет только тот, кто не побоится в одиночку пойти за ним и, преодолев опаснейший подъём по отвесному горному склону, сорвать его цветок голыми руками, не побоявшись ядовитых колючек, которые покрывают стебель и листья этого растения. Одно прикосновение к ним вызывает такую адскую боль, что и представить страшно. А сам цветок, чтобы он не завял, придётся ещё и подпитывать собственной кровью, да не по одному разу в день, а как минимум, по три раза… Кто, ну, скажите, кто сможет со всем этим справиться? Кто из нормальных людей не побоится опасного пути, горных хищников, крутых утёсов и прочих сложностей?.. Эх, видно, так и суждено принцессе умереть, раз уж нет в целом свете такого храбреца, который смог бы раздобыть для неё цветок Кровавого Ворона и привезти его в Чжуншань в целости и в сохранности.       — Ну, это мы ещё посмотрим, найдётся такой храбрец или нет! — забирая у неё из рук старинный травник в кожаном переплёте, проговорил Фу Чоу. — Завтра же с утра отправлюсь на поиски Кровавого Ворона и пусть меня покарают Небеса, если я не смогу его отыскать!       После этого он попрощался с ученицей Божественного Лекаря и поспешно ушёл.       Сяо Кэ с трудом удержалась от того, чтобы торжествующе не хихикнуть, глядя ему вослед. Всё оказалось куда проще, чем она себе представляла. Правильно ей Жун Лэ в том письме написала: стоит только в присутствии генерала заикнуться о растении, которое могло бы ей помочь, как тот непременно пожелает раздобыть это средство любой ценой.       Правда, Кэ’эр утаила от Фу Чоу одно крайне важное обстоятельство. То, что Кровавый Ворон всё равно не смог бы полностью излечить принцессу. Он может лишь нейтрализовать действие яда Скорпиона и вернуть волосам прежний цвет. Что же касается той, другой отравы, от которой Жун Лэ лечилась много лет, то с ней даже Кровавый Ворон не смог бы справиться. Лишь книги, написанные наставницей Сяо Кэ, мудрейшей Сюэ Гу, могли бы подсказать правильный способ лечения. Да только вот после того, как Божественный Лекарь бесследно исчезла, вместе с ней пропали и древние фолианты, в которых говорилось о том, как вылечить любую болезнь, даже ту, которую обычные медики считают неизлечимой…       *****       Чжуншань, городская улица рядом с поместьем принца Ли       Направляясь к карете, оставленной за углом, Фу Чоу внезапно услышал крики и ругань.       — Оставьте в покое моего сына! — кричала какая-то женщина. — Не забирайте его у меня, умоляю!       — О, боги, снова эта сумасшедшая… — покачав головой, проговорил Чан Цзянь, подходя к своему господину. — Не обращайте на неё внимания, генерал. Она — всего лишь несчастная умалишённая, потерявшая рассудок из-за того, что её ребёнок умер много лет назад.       — Так значит, это с ней встречалась тогда моя жена? — многозначительно хмыкнув, спросил у него Фу Чоу. — Если это и вправду она, то я бы хотел с ней увидеться и поговорить. Может быть, не такая уж эта женщина и безумная, как хочет казаться.       — Да на что она вам далась-то, господин? — в недоумении воззрился на него подручный. — Эта особа совершенно точно ненормальная. Жители этого района уже не знают, что с ней и делать, потому, что она никому из них буквально прохода не даёт. Бегает за каждым прохожим и умоляет спасти её давным-давно умершего ребёнка, а если кто-то говорит ей об этом, то впадает в истерику и суёт людям в руки деревянную куклу, завернутую в детское одеяльце…       В это время до них долетел звук пощёчин, а вслед за тем окрик кого-то из стражников:       — Господи, да отстанешь ты, наконец от меня, сумасшедшая женщина? Уходи, убирайся отсюда, чтоб я тебя никогда больше здесь не видел! В следующий раз покажешься мне на глаза — отправлю в каталажку, ясно?       — Нет… — вновь послышался женский крик, переходящий в глухое рыдание. — Нет… Не забирайте у меня Чоу’эра! Не причиняйте ему вреда!       — Ч-что?! — услышав имя, которым его в детстве называла матушка, генерал даже в лице изменился. — Почему она так зовёт эту свою куклу?       — Говорят, что это — имя её умершего сына, — пожал плечами Чан Цзянь. — Вроде бы, он сгорел во время пожара, вспыхнувшего в доме, где эта несчастная жила много лет назад. Я в точности не знаю этой истории, — покачав головой, добавил подручный. — Но если верить людям, которые лично её знают, тот ребёнок был бы сейчас вашим ровесником…       — И он тоже якобы сгорел в пламени пожара… — многозначительно кивнув, прошептал Фу Чоу. — Ну да, ну да… Вот что, Чан Цзянь, — добавил он, оборачиваясь в сторону своего подручного. — Возьми эту книгу и отнеси её в поместье, в мой кабинет. Оставь там на столе, понял? Но смотри, если с этим фолиантом что-то случится…       — Я вас понял, господин, — произнёс Чан Цзянь. — Хорошо, обещаю, что доставлю книгу в целости и в сохранности. Что же касается вас… То что вы дальше собираетесь делать?       — Что я собираюсь делать? — с усмешкой переспросил Фу Чоу. — Я собираюсь встретиться прямо сейчас с этой женщиной и поговорить с ней. Может быть… Нет, я понимаю, конечно, что это исключено, что она не может оказаться ею… Но всё же, я чувствую, что должен это выяснить, иначе потом всю жизнь буду терзаться смутными сомнениями и жалеть о… Неважно о чём, в общем! — добавил он, покачав головой. — А сейчас иди, и помни, что за эту книгу ты мне головой отвечаешь!       Дождавшись, пока Чан Цзянь свернёт за угол ближайшей улицы, генерал направился к тому месту, откуда доносились женские крики и солдатская ругань. Судя по тому, что несчастная сумасшедшая умоляла оставить ей ребёнка, было ясно, что стражники, которым до чёртиков надоело постоянно отгонять её от прохожих, пытались сейчас забрать куклу, завернутую в одеяло. Должно быть, полагали, что без неё женщина если и не излечится от своего безумия, то хотя бы перестанет всем надоедать.       — Нет, не смейте его бить! — лёжа на земле, кричала несчастная, даже не пытаясь увернуться от ударов, которые сыпались на неё со всех сторон.       — Ты, сумасшедшая женщина! — вырывая у неё из рук куклу, выкрикнул один из стражников. — Твоего сына давно нет в живых! Он мёртв, умер больше пятнадцати лет назад, ясно?       — Не-ет!.. — хватаясь за край вылинявшего некогда небесно-голубого одеяльца, простонала женщина. — Чоу’эр! Чоу’эр, я никому тебя не отдам, слышишь?! Твоя мама не позволит тебя обидеть! Никому, никогда, ни за что!..       Словно бы в полусне генерал подошёл к ней и опустился рядом, вглядываясь в лицо обезумевшей от горя матери. При этом он, конечно же, понимал, что эта женщина не могла быть той, кого он всё ещё надеялся увидеть и в чью смерть никогда не верил.       Сумасшедшая, заметив присутствие незнакомого ей человека, невольно отпрянула в сторону, изо всех сил прижимая к себе куклу, завернутую в одеяльце.       — Нет… — с трудом проговорила она разбитыми в кровь губами. — Нет… Не убивайте моего сына! Он ни в чём не виноват, он не имеет ко всему этому никакого отношения! Это всё она, проклятая гуйфэй Юнь! Это она, гадина такая, змеюка подколодная, приказала убить моего Чоу’эра!..       Фу Чоу показалось, будто он ослышался. Не может же, в самом деле быть такого, чтобы сумасшедшая нищенка была в курсе придворных интриг и разборок более чем пятнадцатилетней давности!       — Откуда вы знаете гуйфэй Юнь? — в недоумении глядя на женщину, проговорил он. — Вы что, когда-то раньше служили при дворе?       — А как же мне не знать эту тварь, решившую погубить моего единственного сына?! — устремляя на него взгляд, полный не меньшего недоумения, проговорила та. — Думаете, я не знаю, для чего вы здесь? Вы же пришли сюда по приказу этой лицемерной дряни, чтобы отнять у меня Чоу’эра и убить его!       — Нет, — покачав головой, произнёс генерал. — Я пришёл сюда не для того, чтобы отнять вашего ребёнка или хоть как-то ему навредить. Да и как бы я мог, в самом деле, причинить вред самому себе? — добавил он, невесело усмехаясь. — Ведь я — и есть тот Чоу’эр, которого вы потеряли много лет назад, матушка…       — Нет! Не может быть! — отталкивая его, воскликнула женщина. — Кто вы такой? Я вас впервые вижу! Как вы вообще можете быть моим сыном?! Думаете, я не знаю, что эта гадина, гуйфэй Юнь, вас подговорила втереться ко мне в доверие и обманом забрать у меня моего ребёнка?       — Так значит, вы и вправду моя матушка! — заключая её в объятия, проговорил Фу Чоу. — Никто, кроме неё одной в целом мире, не осмелился бы назвать гадиной и дрянью любимую наложницу императора Юн Хэ, а значит, вы и есть — пропавшая много лет назад императрица Фу Юань… Матушка, я никогда не верил людям, которые говорили, что вы умерли. Я чувствовал… нет, я всегда знал, что они меня обманывают! И теперь я смог, наконец-то в этом убедиться… Все, все вокруг кроме вас одной, только и делали, что лгали и предавали меня! И если бы только я знал, что вы живы, то ни за что не стал бы совершать ошибки, за которые теперь не смогу простить себя до самого конца жизни… Ничего бы этого не случилось. Я не стал бы таким, какой я сейчас, ни за что не стал бы!.. Но к чему теперь об этом говорить? — добавил он, покачав головой. — Главное, матушка, что вы живы и что мы снова можем быть вместе. И отныне я больше никому не позволю причинить вам вред или обидеть вас. Каждый, кто посмеет это сделать, будет убит без всякой жалости… А сейчас поднимитесь, матушка. Я отведу вас в своё поместье. В дом, где вы, наконец-то, сможете почувствовать себя в безопасности и где вам не нужно будет ничего и никого бояться…       *****       Чжуншань, поместье генерала Фу, «Сад Спокойствия»       — Что это за суматоха такая в другой половине дома? — обращаясь к Лин Юэ, спрашивала принцесса, наблюдая за тем, как слуги, будто оглашенные носятся по той части поместья, где располагались апартаменты её мужа. — У нас что, сегодня снова ожидаются важные гости? Или это — всего лишь очередной военный совет, устроенный моим супругом?       — Ой, нет! — досадливо поморщившись, проговорила её служанка. — Боюсь, что всё гораздо хуже, принцесса. Вскоре после полудня ваш супруг притащил в дом какую-то оборванную женщину, у которой большие проблемы с головой. Эта ненормальная укачивает деревянную куклу, уверяя всех, будто это — её ребёнок. Генерал всем объявил, что она — его пропавшая много лет назад матушка, которую он уже не надеялся увидеть живой, но, видно, Небеса услышали его молитвы и вот, наконец, он смог её отыскать… Только вот, — задумчивым тоном добавила Лин Юэ. — Как такое может быть? Ведь матушка вашего супруга — императрица Фу Юань, а она, как всем известно, больше пятнадцати лет назад погибла в пламени пожара, внезапно охватившего Холодный дворец…       — Он сошёл с ума! — покачала головой Жун Лэ. — Он совершенно точно спятил, если всерьёз уверяет, будто нищая сумасшедшая, потерявшая ребёнка много лет назад — это и есть его мать, которой он лишился ещё в детстве! Должно быть, у генерала от всего пережитого за последнее время уже попросту «крыша» начинает съезжать… Лин Юэ, — добавила принцесса. — Я видела однажды эту женщину. Она действительно безумна. И я просто не знаю, чем вообще, думал мой муж, решив привести её сюда. Но одно я могу сказать наверняка: мне не нужна такая свекровь, как эта ненормальная особа. И такая бабушка моему будущему сыну или дочери тоже ни к чему.       — Так вы же всё равно не собираетесь здесь оставаться, принцесса! — невольно вырвалось у служанки. — Так какая вам разница, будет эта женщина здесь жить или нет? К тому же, может быть, это и к лучшему. Так, по крайней мере, после вашего ухода у генерала останется хоть кто-то, о ком он сможет заботиться и кто не позволит ему окончательно сойти с ума из-за разлуки с вами.       — Ну, в любом случае, видеться я с этой умалишенной больше уж точно не собираюсь! — покачав головой, произнесла Жун Лэ. — И если Фу Чоу взбредёт в голову мысль познакомить меня с его, так сказать, матушкой, то пусть даже и не мечтает об этом. Можешь ему так и передать, если сегодня его увидишь.       — Кстати, насчёт генерала… — вдруг вспомнила кое о чём Лин Юэ. — Сян Ин говорил, будто он слышал, как тот отдавал Чан Цзяню довольно странные распоряжения. Чтобы тот позаботился о поместье во время его отсутствия и, в особенности, о «Саде Спокойствия» и о вашей безопасности, принцесса. А ещё он приказал своему подручному устроить достойные похороны для барышни Чэнь Юй и начать постройку нового чайного дома на месте сгоревшего. Сян Ин сказал, что, вроде бы, генерал собирается уже завтра отправиться в какое-то далёкое путешествие и что он и сам не знает, когда вернётся и вернётся ли вообще.       — Значит, Кэ’эр всё правильно сделала! — с явным облегчением выдохнула принцесса. — Хвала Небесам, ей удалось закинуть такую наживку, на которую мой муж просто не мог не попасться… Это отличные новости. У меня просто гора с плеч свалилась. Теперь мне не придётся никого убивать или ранить, тем более человека, которого я некогда любила больше жизни… Что же… Мне осталось подождать всего два дня, после чего я буду, наконец-то свободна и смогу делать всё, что мне вздумается…       — Не совсем всё, — покачала головой Лин Юэ. — Забыли разве, принцесса, что вы теперь не только за себя отвечаете, но и за того, кому ещё только предстоит появиться на свет? Как же вы можете делать всё, что вам вздумается, если это может ему или ей навредить?       — Ты права, — вздохнула Жун Лэ. — Я действительно не смогу делать всё, чего бы мне хотелось. Фехтовать, ездить верхом, путешествовать… Но зато я хотя бы смогу жить, не завися от воли других людей и, в первую очередь, от воли своего супруга… Скажи, Лин Юэ, ну, разве это не замечательно?..