Долгий путь, ведущий к дому

Чинчжоу, городская темница       Весь последующий день после ужасного происшествия, случившегося в зале государственного совета прошёл для Жун Лэ как в бреду. Принцесса словно утратила связь с реальностью, так, что всё происходившее с ней казалось сейчас девушке дурным сном. Она видела, как слуги унесли куда-то на носилках Сунь Я Ли и было совершенно непонятно: жива она ещё или уже нет. А вслед за тем в зал ввалилось четверо стражников, которые, нацепив наручники на Жун Лэ и на её служанку, отволокли обеих девушек в тюремную камеру и оставили там — в темноте, сырости и пронизывающем холоде.       Принцесса была настолько морально разбита, что даже не пыталась сопротивляться, пока её вели в темницу. А когда тюремщики где-то через час принесли им с Лин Юэ две миски жидкой, отчего-то пахнущей болотом похлёбки и кувшин затхлой воды, она не смогла съесть ни кусочка и выпить хотя бы каплю живительной жидкости.       — Принцесса, так же нельзя! — опускаясь на колени перед своей хозяйкой, умоляющим тоном проговорила служанка. — Если вы не будете есть и пить, то попросту умрёте от голода и жажды. Не хотите о себе думать, так хотя бы о своём будущем малыше подумайте!       — О будущем малыше… — невесело усмехнулась принцесса. — Лин Юэ, ты была со мной сегодня в зале и слышала всё, о чём говорила Я Ли. Возможно, она соврала, желая для чего-то опорочить честь моего мужа. Но что… Что, если её слова были правдой? Что, если Фу Чоу и вправду… проделывал с ней столь ужасные вещи? Как после всего этого я должна относиться к нему самому и к его ребёнку, который, скорее всего, унаследует дурной характер и бешеный темперамент своего отца? Что, если его сын вырастет таким же чудовищем? Разве я смогу после этого спокойно смотреть в глаза людям?       — Принцесса, вы не должны верить тому вздору, который наговорила сегодня Я Ли! — замотала головой Лин Юэ. — Вы не один день прожили с генералом в одном доме и были с ним достаточно близки, а потому… Вы лучше, чем кто-то другой должны понимать, что он попросту не способен на такие ужасные вещи. Да, он порой бывает вспыльчив и несдержан, может даже накричать в порыве гнева. Но… Не было ещё случая, чтобы ваш супруг поднял на вас руку, а значит, не мог он ударить и другую женщину. Тем более, такую, как Я Ли. Она же всегда искренне восхищалась его выдающимися способностями и говорила, что нет на свете более благородного и добродетельного человека, чем он.       — Это так, но не будем забывать ещё и о том, что Фу Чоу ради того, чтобы захватить власть в Северной Линь, устроил дворцовый переворот, — покачала головой Жун Лэ. — Что он убил своего отца-императора и довёл до безумия старшего брата, предыдущего наследного принца. И это — не говоря уже о том, что генерал несколько раз использовал меня в качестве своей марионетки и даже однажды заставил выпить Яд Скорпиона… Разве хотя бы один из этих ужасных поступков являются проявлением чести и благородства с его стороны?.. Что же касается Я Ли, — добавила принцесса немного помолчав. — То, может быть, так получилось из-за того, что она ему всё время надоедала, требовала, чтобы он выполнил свои обещания и сделал её своей женой, вот Фу Чоу из-за этого и сорвался, попросту не сдержав свой гнев и раздражение. Он и вправду мог поддаться на нытьё и уговоры Я Ли и лишить её девственности, а потом отказаться на ней жениться… Я Ли, обидевшись и понимая, что сама обрекла себя на бесчестье, могла затаить на моего мужа обиду и из-за этого попытаться оклеветать его, выставив жестоким и безжалостным насильником… Такой вариант развития событий вполне возможен, как мне кажется. Только вот… Почему же в этом случае Я Ли сказала, что это ты, Лин Юэ, научила её тому, что следует говорить во время государственного совета?       — Я не знаю, принцесса! — поспешно замотала головой её служанка. — Я Ли… Она выглядела почти безумной, когда всё это говорила. Похоже, с ней и вправду случилось кое-что страшное, хоть и не такое ужасное, о чём она рассказывала. Я знаю, что ваш супруг и вправду какое-то время продержал Я Ли у себя в поместье, но за всё это время он навестил её только один раз. И я уверена, что ничего между ними в тот день не было, они просто поговорили и после этого генерал сразу же ушёл… Возможно, Я Ли просто напридумывала себе всех этих ужасов, когда сидела взаперти в тех покоях, а после сама же и поверила в собственные выдумки.       — В любом случае, мы уже никогда этого не узнаем, — вздохнула Жун Лэ. — Я Ли мертва и ничего не сможет больше нам сказать по поводу этой своей истории. А я… Боюсь, что теперь мне уже никогда не удастся избавиться от сомнений относительно того, был ли её рассказ правдой или выдумкой.       — Правдой или выдумкой? — усмехнувшись, повторила Лин Юэ. — Ну, а вы-то сами, вы, принцесса? Вы верите в то, что могли выйти замуж за столь ужасного человека? Вы считаете, что ваш муж и вправду мог сделать такие жуткие вещи? Ведь с вами-то генерал всегда был доброжелателен и любезен. Так почему же вы думаете, что с другими женщинами он может обращаться как-то по-другому?       — Я не знаю этого, Лин Юэ, — покачала головой принцесса. — С одной стороны, ты права: я действительно не припомню случая, чтобы мой муж меня к чему-то принуждал, чтобы он был со мной груб или, тем более жесток. Но с другой стороны… Он совершил немало злых поступков и после всего, что случилось, я даже не знаю, как мне вообще к нему следует теперь относиться.       — Как вам к нему следует относиться? — пожала плечами её служанка. — Прежде всего, вы должны вспомнить о том, что были ситуации, когда он вас спасал или помогал вам в затруднительных ситуациях, что он всегда относился к вам с уважением и искренне любил и продолжает любить вас. Ради нелюбимого человека никто, ведь, не полезет на обледенелую отвесную скалу, чтобы достать такое опасное растение, как Кровавый Ворон, согласитесь. И рисковать жизнью, в одиночку отправившись в логово злейшего врага, тоже никто просто так не станет. Вот о чём вам нужно в первую очередь помнить, а не о тех глупых, пусть и жутких выдумках, которых вы сегодня наслушались от Я Ли в зале государственного совета.       Принцесса молча кивнула, так как говорить ей сейчас совершенно ни о чём не хотелось. Глаза слипались сами собой, так, что в сон тянуло просто неудержимо.       И в это самое время внезапно послышался скрип открываемой тюремной решётки, а вслед за этим — и звук чьих-то приближающихся шагов.       — Это же Сяо Ша! — обрадованно воскликнула Лин Юэ, бросаясь навстречу тунлину. — Наконец-то ты пришёл! Ну же, рассказывай, что там, снаружи, происходит?       — Снаружи всё спокойно, — тихо проговорил телохранитель. — Сановники немного пошумели после государственного совета, обсуждая сегодняшнее происшествие, но вскоре разошлись по домам. Принц Ли заперся у себя в кабинете с принцем Чэнем и что-то долго с ним обсуждал, после чего я видел, как он выпустил из окна сокола, которого держал здесь в клетке. Наверное, не просто так выпустил, если к лапе птицы была привязана шкатулка для писем… Что же касается барышни Сунь, — добавил тунлин, немного помедлив. — То она жива, но до сих пор ещё не пришла в себя. Принц Ли вызвал своего личного лекаря, который сделал ей перевязку. Похоже, что её рана не слишком серьёзна, а обморок, скорее всего, у барышни Сунь случился из-за того, что она слишком сильно переволновалась во время государственного совета.       — Хвала небесам! — невольно вырвалось у принцессы. — Я так рада, что Я Ли жива… Может быть, когда она очнётся, то всё же расскажет правду о том, что на самом деле с ней случилось…       — Пока об этом не может быть и речи, — покачал головой Сяо Ша. — Барышня Сунь потеряла много крови и неизвестно, придёт ли она в себя вообще. Во всяком случае, лекарь, который её перевязывал, не обещает, что она очнётся в ближайшие пару дней… Что же касается вас, принцесса, — добавил тунлин. — То на вашем месте я бы поспешил как можно скорее покинуть это место. Всё уже готово к отъезду, так что, стоит вам только пожелать, как мы тотчас же покинем южные провинции и отправимся в Чэнь, как вы и хотели… Только вот, — понизив голос, сказал он. — Боюсь, что в этом случае принц Ли вынужден будет послать в погоню за нами отряд стражников. Вы же, как-никак, подозреваетесь в серьёзном преступлении и если он позволит вам просто так уйти, это неизбежно бросит пятно и на его репутацию.       — Хорошо, я тебя поняла, Сяо Ша, — кивнула Жун Лэ. — Что же, раз ты говоришь, что всё уже готово, думаю, нам нужно поспешить. Я хочу отправиться в путь прямо сейчас, не теряя ни минуты. Ведь чем быстрее я покину Северную Линь, тем быстрее буду в безопасности. А потому, не будем больше терять времени.       В сопровождении своего верного тунлина и служанки принцесса вышла из камеры и, пройдя немного по коридору, вся троица свернула в секретный ход, ведущий на улицу, где их уже поджидала крытая повозка, запряженная тёмно-гнедыми лошадьми.       — Наконец-то я покидаю эту страну, — с явным облегчением проговорила Жун Лэ, усаживаясь на сиденье возле окна, прикрытого неким подобием ставень. — Надеюсь, что на этом мои беды и несчастья наконец-то закончатся…       …Но как же сильно она заблуждалась, говоря эти слова!       *****       Западная Ци, императорский дворец       В тот зимний вечер император Жун Ци, лишь недавно вернувшийся из Северной Линь, сидя в своих покоях предавался воспоминаниям о недавних событиях, не переставая при этом ругать себя за бездействие. Не то, чтобы он не понимал, что всё было спланировано заранее, а его согласия никто, в сущности, и не спрашивал. Только вот и простить себя за то, что он не смог защитить свою «сестру» от опасности, молодой государь не мог.       — Если бы только не обещание матушки навсегда оставить Жун Лэ в покое… Разве я стал бы делать такие ужасные вещи, как организация дворцового переворота в Северной Линь? — говорил он, с грустью разглядывая инструменты для резьбы по дереву. — Только вот… Не получится ли, что это её обещание так и останется только на словах?..       Император вспомнил о последнем разговоре с матерью, который состоялся накануне его отъезда в Северную Линь. Вдовствующая императрица накричала тогда на него, обвинила в трусости, слабоволии и нерешительности. А ещё сказала, что толку от него, как от правителя — ровным счётом никакого.       — Ты даже наследника не в состоянии после себя оставить! — кричала на него матушка, немало не стесняясь того, что её слова может услышать кто-то из слуг. — Да кому ты вообще такой никчёмный нужен? Уж лучше бы ты умер в детстве или вовсе не рождался!       «Да, пожалуй, всем было бы лучше, если бы меня никогда не было на этом свете, — невесело усмехаясь, подумал Жун Ци. — Что же, матушка, может быть, это ваше желание уже скоро исполнится. Вы навсегда избавитесь от такого бесполезного сына как я, который не только не оправдал ваших надежд, но и, кажется, с каждым днём разочаровывает вас всё больше и больше. И может быть, когда меня не станет, только Жун Лэ сохранит обо мне хоть какие-то добрые воспоминания. Впрочем… Это тоже вряд ли. Осведомители из Северной Линь докладывали недавно, что принцесса решила на всю жизнь остаться со своим нынешним супругом, что она с ним помирилась и между ними сейчас царят любовь и взаимопонимание. Фу Чоу вот-вот станет новым императором, она будет его императрицей… Так для чего же ей, государыне Северной Линь, вспоминать обо мне, если это именно мои действия и стали причиной большинства её бед и несчастий? А уж если Жун Лэ узнает о том, что это именно я посоветовал Фу Чоу разыграть то представление с её участием на площади… Думаю, она никогда не сможет простить меня за это…»       В это время Его Величеству вдруг услышал стук, как если бы кто-то, стоя на улице, барабанил пальцами по окну. Только вот, кто бы это мог быть?       Решив, что это пришёл очередной осведомитель, император поднялся с места и, отложив в сторону резаки, поднялся со своего места.       — Кто это там? — спросил он, но так и не дождавшись ответа, подошёл к окну и раздвинул оконные створки.       В тот же миг в помещение влетела крупная птица и, покружив по комнате, уселась на подвесную полку, после чего принялась отряхиваться от снега и чистить перья.       — Что за чудеса? — глядя на незваного гостя, покачал головой Жун Ци. — Охотничий сокол?! Что он здесь забыл? Тем более, что он не из числа моих охотничьих птиц. Так откуда же он мог здесь взяться?       В это время Его Величество заметил шкатулку для писем и, подойдя к птице, осторожно отцепил деревянную коробочку от лапы сокола, который в тот же миг, как только шкатулка оказалась в руках императора, взмыл в воздух и вылетел в незапертое окно.       Жун Ци проводил своего пернатого гостя недоуменным взглядом, после чего, открыв шкатулку, вытащил из неё несколько листов бумаги. Почерк, которым было написано послание, показался ему незнакомым, но на одном из листков бумаги стояла печать и, приглядевшись к ней, император с удивлением узнал родовой герб правящей династии Северной Линь.       Он подумал, что, может быть, это Фу Чоу желал ему что-то сообщить таким вот странным способом. А вот почему генералу вдруг понадобилось просить кого-то другого написать это письмо… Ну, мало ли, может, дело было настолько секретным, что нынешний наследный принц Северной Линь решил скрыть свою причастность к этому посланию.       И только начал читать письмо, Жун Ци вдруг понял, кто на самом деле был автором этого письма.       — Принц Ли? — в недоумении рассматривая листки бумаги, проговорил он. — Интересно, зачем ему понадобилось писать мне письма? Он хочет заключить со мной союз, чтобы я помог ему занять трон Северной Линь? Не похоже… Тогда, с какой целью он отправил мне это послание?       Письмо, доставленное соколом, как это выяснилось уже через пару минут, являлось протоколом допроса свидетеля. А человеком, который давал показания, была барышня Сунь Я Ли, дочь главного секретаря императорской канцелярии Северной Линь, Суня Цзи Чжоу. И по мере того, как император западной Ци читал письмо, его лицо бледнело всё больше и больше, а кулаки всё сильнее стискивались в бессильной ярости.       — Проклятье! — раздражённо бросая скомканные листы бумаги на стол, воскликнул Жун Ци. — Если бы только я узнал об этом раньше!.. Разве отдал бы сестру замуж за такого ужасного человека?! Впрочем… Мне с самого начала следовало заподозрить что-то подобное. Фу Чоу был в армии с двенадцати лет, сейчас ему, как и мне, должно было исполниться двадцать два или двадцать три года. За десять лет он успел насмотреться немало ужасных вещей, видел, как умирают его боевые товарищи и сам должен был убивать других людей, чтобы выжить… Неудивительно, что от всего пережитого в столь юном возрасте, он, в конце концов, сошёл с ума. Ведь как иначе, если не буйным помешательством, можно объяснить всё то, что он сотворил с той несчастной девушкой? И… Я должен возблагодарить Небеса за то, что Жун Лэ миновала столь кошмарная участь. Ведь если бы с ней что-то случилось, если бы генерал обошёлся с ней так же, как с барышней Сунь… Я бы никогда не смог простить себе этой своей ошибки. Но теперь, к счастью, принцесса в безопасности. Она хорошо отдохнула в усадьба наместника южных провинций, а теперь, если верить тому, что написал мне Цзунчжэн У Ю, Жун Лэ направляется в Чэнь, куда её уже давно приглашали друзья и где ей не будет грозить никакая опасность. Я же… Я должен приложить все усилия к тому, чтобы она никогда больше в жизни не встречалась с Фу Чоу. Если же это невозможно… Мне придётся присутствовать при каждой их, пусть даже случайной встрече, иначе, боюсь, что он и с Жун Лэ может сделать что-то ужасное.       Император подобрал со стола скомканные листы и начал по одному подносить их к горящей свече. Язычки пламени с негромким потрескиванием накинулись на бумагу, так, что вскоре от письма, принесённого соколом, осталась лишь небольшая горка тлеющего пепла.       — Сяо Сюнь! — подходя к двери, окликнул Его Величество своего верного слугу. — Подойди сюда!       — Я здесь, государь, — проговорил тот, возникая на пороге комнаты. — Вы что-то хотели?       — Да. Скажи, моя матушка чем сейчас занимается?       Сяо Сюнь в недоумении воззрился на своего повелителя.       — Как? Разве вы этого не знаете, Ваше Величество? — проговорил он. — Вдовствующая императрица вот уже с месяц назад покинула дворец и до сих пор не вернулась. Я думал… Думал, вы знали о том, что она осталась в Северной Линь. Ведь когда вы с ней тогда виделись, после того ужасного представления, которое генерал Фу разыграл для принца Ли и всей армии…       — Сяо Сюнь, ты знаешь меня, можно сказать, с рождения! — покачав головой, перебивая его, произнёс Жун Ци. — А потому, должен понимать, что я в тот день был не в состоянии следить за моей матерью. Да, я виделся с ней тогда в городе, только вот… Почему это я должен был подумать, будто матушка, вместо того, чтобы вернуться в свой дворец, решила для чего-то задержаться в Северной Линь? Она, ведь, не сказала мне об этом, а её мысли я читать пока ещё не научился… — Впрочем, — добавил он, немного помедлив. — Это не так сейчас важно: здесь вдовствующая императрица или же нет. Я собираюсь на какое-то время покинуть Западную Ци, из-за чего тебя и позвал. Распорядись, чтобы подали карету, а сам пока собери то, что может понадобиться в дороге. Мы немедленно едем в Чэнь.       — В Чэнь?! — в недоумении глядя на своего господина, протянул Сяо Сюнь. — А что вам там могло понадобиться, Ваше Величество? Чэнь — нам не друзья и даже не соратники. Да, они заключили брачный союз с Северной Линь, только вот… Мы-то здесь при чём? И почему вы вообще решили туда отправиться?       — По нескольким причинам, — загадочно улыбнувшись, произнёс Жун Ци. — Для начала, как ты и заметил, Чэнь — нам не друзья. А это как-то неправильно, тебе так не кажется, Сяо Сюнь? Ведь они — наши ближайшие соседи, а с соседями лучше всего поддерживать приятельские отношения, чем враждовать с ними или даже просто сохранять нейтралитет. Во-вторых, я подумал, что нам не мешало бы усилить нашу кавалерию и для этого я собираюсь прикупить в Чэнь лошадей, которых там выращивают. Да, я знаю, что это обойдётся нам недёшево, только вот… Лучше уж так, чем Вэй снова попытается отобрать часть наших территорий. Ну, а в-третьих, — добавил молодой государь, немного помолчав. — А в-третьих, именно в Чэнь направляется сейчас моя сестра. И если я хочу её защитить от любой опасности, то мне нужно постоянно быть рядом с ней, понимаешь?       — Я-то понимаю, — кивнул Сяо Сюнь. — Только вот… Разумно ли, Ваше Величество, покидать страну именно сейчас? Вдовствующей императрицы здесь нет, да ещё и вы собираетесь уехать… Что, если кто-нибудь пожелает этим воспользоваться и захватить престол, пока вы оба — вы сами и ваша матушка, будете в отъезде?       — Да и пускай захватывают, Сяо Сюнь! — неожиданно весело засмеявшись, проговорил император. — У меня всё равно нет никакого желания править этой, да и любой другой страной. И если бы не мои обязательства перед подданными… То только бы меня в этом дворце и видели! Отберут престол — ну и замечательно, плакать я за ним уж точно не стану. Наоборот, только порадуюсь тому, что смогу жить как обычный человек, а не как выряженная в шелка и парчу кукла-марионетка, вынужденная играть по матушкиным правилам.       — Если бы ваши слова сейчас услышала ваша матушка, — со вздохом покачал головой слуга. — То она бы ужасно на вас разозлилась. Для вдовствующей императрицы власть — это всё, ради чего она живёт и её больше всего огорчает то, что вы далеко не всегда разделяете эти её взгляды… Я тотчас же распоряжусь насчёт повозки и соберу в дорогу необходимые вещи. Только вот… Не будете ли вы жалеть после этого о столь поспешном решении?..       *****       Восточная окраина Чжуншани, окрестности озера Цинлян       Стоя на берегу озера, сражение на берегах которого стало началом всех его несчастий и главной причиной разлада с принцессой, Фу Чоу всматривался в темноту зимней ночи, как если бы пытался найти там ответ на свой немой вопрос: кто виноват и что же теперь делать? Ведь теперь, когда Жун Лэ его покинула и, судя по всему, никогда больше к нему не вернётся, новый наследник престола Северной Линь чувствовал себя таким несчастным и одиноким, как, пожалуй, никогда прежде.       — Если бы только я мог повернуть вспять время… — ни к кому не обращаясь, говорил генерал, глядя на то, как с неба медленно падают снежинки, опускающиеся на подёрнутую ледяной корочкой гладь замёрзшего озера. — Если бы мне было по силам всё переиграть, я бы отдал всё, что у меня есть, лишь бы только она была сейчас со мной…       В это время позади него послышался звук приближающихся шагов. А вслед за тем…       — Ты так и не смог удержать в руках цепь, позволив своей единственной пешке сбежать, — внезапно услышал генерал голос человека, видеть которого ему сейчас хотелось меньше всего. — Может быть, нам и удалось отомстить и восстановить справедливость. Только вот без этой женщины что ты сможешь выставить против Цзунчжэн У Ю, если решишь бросить ему вызов и объявишь войну южным провинциям?       — Не беспокойся, — даже не оборачиваясь в его сторону, проговорил Фу Чоу. — Даже если я и решу объявить принцу Ли войну, у меня и без Жун Лэ отыщется немало запасных козырей... Что же касается тебя, — добавил он, едва заметно усмехнувшись. — То не думай, что я уже проиграл. Сейчас пока нельзя сказать, кто кого одолеет в нашем с ним противостоянии. Но даже если я и пойду ко дну, то и тебя самого ждёт та же участь. Мы вместе с тобой упадём на дно пропасти, только и всего.       — Или, наоборот, так же вместе взлетим на недосягаемую высоту, — многозначительно кивнув, изрёк бывший глава «Сезона мести». — Но для этого… Тебе нужно будет кое-что сделать. Избавиться от главного конкурента на престол.       — Я сказал тебе уже, что как только буду в состоянии этим заняться, то немедленно объявлю войну южным провинциям, — слегка повышая голос, произнёс генерал. — Так чего же тебе ещё от меня нужно?       — Я говорил сейчас не о принце Ли и даже не о принце Чэне, — покачал головой бывший магистр. — Неужели ты уже забыл о том, что есть и другие претенденты на трон, кроме них?       — Если не эти двое, то кто ещё? — оборачиваясь в его сторону, спросил Фу Чоу. — Назови, если сможешь, хоть одного из тех претендентов на престол, кого мне бы следовало опасаться?       В это время к ним подошёл Чан Цзянь.       — Господин, — проговорил он, склоняясь перед генералом в поклоне. — Мне только что сообщили тревожные новости из дворца. Предыдущий наследный принц… Он, похоже, и вправду сошёл с ума.       — Он притворяется! — досадливо морщась из-за того, что его снова отвлекли из-за каких-то пустяков, произнёс генерал. — Помнится, незадолго до моего отъезда на юг, он уже устраивал подобное представление. Тогда он набросился с ножом на собственных слуг и тяжело ранил одного из них. Но на самом деле он тогда только притворялся. И я уверен, что и сейчас там происходит то же самое.       — Нет, на этот раз, похоже, что он и вправду рассудком тронулся, — покачав головой, промолвил Чан Цзянь. — Он на самом деле никого не узнаёт, и вообще… Ведёт себя как-то странно.       — А вот это уже становится интересным, — многозначительно усмехаясь, проговорил бывший глава «Сезона мести». — Не желаете ли, Ваше Высочество, лично туда прогуляться и посмотреть, настолько ли он безумен, как хочет казаться?..       *****       Чжуншань, Восточный дворец       Открыв двери покоев бывшего наследного принца, генерал поначалу даже не поверил собственным глазам. Его недавний конкурент, стоя на коленях, с выражением отчаяния и страха на лице, вглядывался в какую-то книжку. Бывший наследник престола Северной Линь был сейчас неряшливо одет и не причёсан, но, судя по всему, неприглядный внешний вид заботил его сейчас меньше всего. А повсюду, по всей комнате, были разбросаны небольшие круглые конфетки, так, что нельзя было бы пройти, не наступив хотя бы на одну из них.       Но как только это произошло, бывший наследный принц, подскочив со своего места, опрометью подбежал к генералу и, выдернув конфетку прямо из-под его сапога, тут же сунул её в рот.       — Отец! — радостно прыгая вокруг своего гостя, воскликнул он. — Отец, конфеты, которые вы мне дали такие сладкие!.. Отец, вы только не подумайте! — падая на колени, умоляющим тоном добавил он. — Я не беру их слишком много. Я ем всего одну-единственную конфетку после того, как запомню параграф из книги, которую вы велели мне выучить… Только одну, правда-правда! Отец, вы же не сердитесь на меня за это? И вы останетесь здесь со мной поиграть? Ну, пожалуйста! Обещаю, что если вы поиграете со мной, я выучу все книги, которые захотите… Отец, я знаю, что У Ю запоминает параграфы лучше меня. Наверное, поэтому вы и играете только с ним одним, верно?.. Но я обещаю, что стану учиться более старательно и обязательно превзойду его в науках… Отец, ну, почему вы мне не верите?..       Фу Чоу, опустившись на пол рядом с бывшим наследным принцем, несколько минут молча смотрел на него, как если бы пытался понять, не был ли очередной приступ безумия таким же представлением, как и все предыдущие. Но… На этот раз было похоже, что это не было ложью или розыгрышем. Бывший наследник престола выглядел таким искренним, он так неподдельно радовался конфеткам и огорчался тому, что «отец» может его отругать, что заподозрить его в игре на публику было бы попросту немыслимо.       — Отец, я хочу, чтобы вы остались здесь, со мной! — чуть не плача, повторил бывший наследный принц. — Вот, смотрите, как много я уже выучил! — добавил он, снова беря в руки книгу. — «Первое, времена года. Второе, земля. Третье, путь. Четвёртое, это… это…» Отец, не уходите! — добавил он, падая на колени и рыдая, как если бы и вправду был маленьким ребёнком, которого незаслуженно обидели взрослые. — Отец, не уходите! Я сделаю всё, что вы мне скажете, только не бросайте меня, ладно?..       Генерал невольно вздрогнул, услышав эти его слова. И в его памяти невольно возникло одно из самых печальных из его воспоминаний.       «Отец, не уходите! — словно бы наяву услышал он свой, тогда ещё детский голос и увидел себя таким, каким он был в свои шесть лет: испуганным, несчастным, никому не нужным и от того постоянно хнычущим ребёнком, изо всех сил цепляющимся за руку императора Юн Хэ. — Отец, не бросайте меня здесь, останьтесь со мной, умоляю!»       Но бесполезно. Император, не желая ничего слышать, ушёл тогда не оглядываясь, а слуги, как всегда, безучастные ко всему, что происходило в Холодном дворце, молча закрыли двери, оставив жалобно плачущего принца одного в пустынном и тёмном коридоре…       — …Отец, не уходите! — внезапно услышал Фу Чоу голос бывшего наследного принца, заставивший его отринуть прочь воспоминания и вернуться к реальности. — Отец, я и вправду могу всё это запомнить! Я же помню эту строку! Я прекрасно её помню! «Первое, путь. Второе, времена года. Третье, земля…» Нет-нет! — внезапно вскричал он, отпрянув назад. — Ты — не мой отец. Тот никогда не пришёл бы сюда, чтобы послушать, как я выучил урок. Он только и делает, что ругает меня за то, что я не хочу дружить с этим выскочкой У Ю. Он постоянно говорит, что я хуже него… Но если ты — не мой отец, то кто же ты тогда? — добавил бывший наследник престола, осторожно приближаясь к своему молчаливому посетителю и пристально всматриваясь в его лицо. — Кто ты такой? Я никогда не видел тебя раньше…       — Кто я? — сочувственно глядя на несчастного безумца, повторил генерал. — Хотел бы я и сам знать ответ на этот вопрос. Пока же… Что, если я тебе скажу, что я тоже сын твоего отца? Ты сможешь мне поверить?       — Ты — сын моего отца?.. — в недоумении глядя на него, произнёс бывший наследный принц. — Тогда, получается, что ты тоже мой брат и значит, тебе тоже приходится всё это учить и запоминать? Все эти книги? И ты действительно можешь это всё выучить?       — Нет, — покачав головой, проговорил Фу Чоу. — Мне незачем учить эти строки, которые ты сейчас пытаешься запомнить. Я и так знаю их как свои пять пальцев. А ещё, — добавил он, невесело усмехнувшись. — Мы с тобой сильно отличаемся друг от друга. Да, я — один из твоих братьев. Но если даже я и выучу наизусть все книги, которые только существуют в этом мире, конфет мне за это всё равно не дадут.       — Почему? — недоуменно воззрился на него бывший наследник престола. — Разве отец не даёт тебе конфет, если ты хорошо себя ведёшь и прилежно учишься?       — Нет, никогда, — покачал головой его гость. — Отец не даёт мне конфет, но и не наказывает меня за проступки. Он меня попросту не замечает. Я для него как бы не существую в этом мире… Но хватит об этом, — добавил он, вовремя сообразив, что не нужно болтать лишнего пусть даже и в присутствии безумного конкурента. — Лучше скажи: твои конфеты и вправду такие сладкие, как ты говоришь?       — Да, очень! — обрадованно кивнув, подтвердил бывший наследный принц. — Хочешь, я соберу немного для тебя?       С этими словами он, опустившись на корточки, начал поспешно собирать с пола конфеты и, набрав полную горсть, протянул их своему «брату»:       — Вот, я отдаю тебе все свои конфеты, — проговорил бывший наследник престола. — Но взамен… Пообещай, что ты останешься здесь и поиграешь со мной, ладно?..