Долгий путь, ведущий к дому

      Чжуншань, дворец Сэньянь       Стоя возле окна и устремив задумчивый взгляд куда-то вдаль, вдовствующая императрица, держа на руках куклу, вполголоса напевая какую-то незамысловатую колыбельную. Привычка укачивать деревянную игрушку, которую она, притворяясь безумной нищенкой, выдавала за своего сына, давно уже стала неотъемлемой частью жизни Фу Юань. С тех самых пор, когда из государыни Северной Линь она превратилась сперва в отвергнутую супругу, а позднее — в изгнанницу, которой, чтобы спастись, даже пришлось симулировать собственную смерть.       Но даже вернув высокий статус и положение в обществе, вдовствующая императрица так и не смогла отказаться от этой привычки. Хотя, конечно же, в присутствии других людей, в том числе и принца-регента, куклу она не укачивала и вообще старалась лишний раз не оставлять эту игрушку на виду. И так уже по императорскому дворцу успели поползти слухи о том, что матушка нынешнего правителя Северной Линь не совсем нормальная, так для чего же ей ещё больше настраивать окружающих против себя?..       — Ваше Величество, вы меня звали? — внезапно послышался голос бывшего главы «Сезона мести». — Мне говорили, что вы желаете срочно со мной увидеться. И, признаться, я был немало удивлён этим обстоятельством. Ведь это именно вы сказали мне затаиться на несколько лет и не высовываться, пока люди не забудут о «Сезоне мести». И вдруг теперь вызываете во дворец… Скажите, что могло произойти такого, что вы так внезапно изменили решение?       — Что случилось? — оборачиваясь в его сторону, невесело усмехнулась Фу Юань. — Ничего не случилось. Кроме того, что дети слишком быстро выросли и совершенно перестали меня слушаться… Линь Шень, — добавила вдовствующая императрица, понизив голос почти до шёпота. — Ты знаешь, что случилось не далее, как с пару часов назад? Фу Чоу ни с того ни с сего устроил мне самый настоящий допрос. Он спрашивал о том, что меня связывает с покойным императором Западной Ци, Жун И… А ты, уж конечно, не хуже меня понимаешь, что подобные разговоры означают только одно: то, что Чоу’эр откуда-то узнал о событиях двадцатилетней давности. Как только ему станет известна правда о том, что на самом деле тогда случилось… Боюсь, он окончательно выйдет у меня из повиновения.       — И что же ещё вы от него ожидали, Ваше Величество? — с усмешкой проговорил Линь Шень. — Цзунчжэн У Чоу слишком умен и сообразителен, а потому одного неосторожно брошенного намёка с вашей стороны оказалось достаточным, чтобы он заподозрил неладное… Впрочем, — добавил бывший глава «Сезона мести». — Я вам с самого начала об этом говорил, Ваше Величество. Что не на того человека вы ставку делаете. Вам нужно было остановить выбор на тупом, но прямом и исполнительном офицере, привыкшем безоговорочно повиноваться, который умеет только выполнять приказы, но не способен думать при этом самостоятельно. Что же касается генерала Фу, то он изначально никогда таким не был. Он, может быть, и привык подчиняться старшим по званию, но всегда действовал при этом так, как сам считал нужным. И если видел, что командир ошибается, ни за что не стал бы выполнять приказ, который мог привести к ещё большим потерям или к поражению нашего войска... Так надо ли удивляться тому, что и на этот раз, видя, что вы собираетесь навредить его супруге, У Чоу решил поступить по-своему, не слушаясь вас и не повинуясь более вашим приказам?       — Если бы я сделала, как ты мне советовал и выбрала «правильного» в твоём понимании человека, то наш план изначально был обречён на поражение, — вздохнула вдовствующая императрица. — К тому же… Ты и сам должен был понимать, почему в качестве своей марионетки я выбрала именно Цзунчжэн У Чоу. Ему, по крайней мере, не нужно сейчас играть чужую роль, справиться с которой посторонний человек попросту не смог бы. Он, всё-таки — истинный принц крови, что бы кто ни говорил по этому поводу. И, к огромному моему сожалению, это пока единственный законный наследник престола Северной Линь в этом поколении.       — Может быть, вы, кое в чём и правы, Ваше Величество, — кивнул Линь Шень. — Но всё же… Может быть, вы, наконец-то, скажете, для чего вы меня вызвали?       — Скажу, — проговорила Фу Юань, укладывая куклу в деревянную коробку, сделанную в виде небольшого сундучка. — Это всё из-за Фу Чоу. Знаешь, что этот гадкий мальчишка сделал после того, как устроил мне сегодня допрос? Он покинул Чжуншань и отправился в Чэнь, чтобы защищать там Жун Лэ от возможной опасности! Кто-то ему доложил о том, что принц Ли бросил его супругу в тюрьму, а когда та сбежала, отправил вслед за ней «Сокрытых во тьме». А этот дурень, едва услыхал о том, что этой девке грозит опасность, так сразу же и поспешил ей на выручку... И вот сейчас, глядя на всё это, я невольно думаю о том, а не повредит ли нашим планам вмешательство Фу Чоу в дела, касающиеся интересов Чэнь.       — А как именно принц-регент сможет им помешать, Ваше Величество? — в недоумении глядя на вдовствующую императрицу, спросил Линь Шень. — В любом случае, если У Чоу останется здесь и не сможет бросить вызов Цзунчжэн У Ю, то ваши планы так и останутся всего лишь мечтами. И разве не ради встречи этих двух принцев и последующего поединка на нейтральной территории вы как раз и хотели заманить Жун Лэ в Чэнь?       — Даже если и так, — покачала головой Фу Юань. — Теперь, когда в Чэнь отправился ещё и Жун Ци, наши планы оказались под угрозой срыва. Если только он решит, что его обожаемой сестре грозит опасность, ради защиты принцессы он пойдёт если и не на всё, то на многое. В мои же планы не входит смерть или тяжёлое ранение, которое правитель Западной Ци может получить во время поединка с Фу Чоу... Мне бы следовало самой отправиться туда и проследить, чтобы всё прошло, как мы спланировали. Только вот… Я не могу покинуть этот дворец, а значит, кто-то должен будет поехать в Чэнь и сделать это вместо меня… Надеюсь, — добавила она, едва заметно усмехнувшись. — Теперь-то ты понимаешь, для чего именно я тебя сюда вызвала?       — Конечно, понимаю, — кивнул Линь Шень. — Вы хотите, Ваше Величество, чтобы я сделал за вас вашу работу, верно?       — Верно! — подтвердила вдовствующая императрица. — Именно для этого я тебя сюда и вызвала, хоть и понимаю, что после уничтожения «Сезона мести» ты должен был затаить на меня обиду.       — Вовсе нет, — хмыкнул её сообщник. — Ваше Величество, я бы не посмел на вас обижаться. К тому же, если вы так обошлись с «Сезоном», значит, у вас были важные причины для этого. Вы решили пожертвовать созданной мной организацией, чтобы обмануть Фу Чоу и успокоить его бдительность. Иначе принц-регент ещё не так начал бы вас подозревать и, чего доброго, ещё обвинил во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях. А вам это, насколько я понимаю, совсем ни к чему, не так ли, государыня?       — Ох уж мне этот Фу Чоу! — со вздохом покачала головой вдовствующая императрица. — Вечно у меня проблемы из-за этого ужасного ребёнка!.. Ну, ладно, — добавила она, вспомнив кое о чём важном. — Не будем больше отвлекаться на бессмысленные сожаления, а перейдём сразу к делу. Знаешь, для чего я тебя сюда вызвала? Для того, чтобы ты заманил в Чэнь принца Ли.       — А разве он сам ещё не выехал туда, дабы вернуть принцессу? — невольно вырвалось у бывшего магистра «Сезона мести». — Вы же сами, Ваше Величество, говорили мне о том, что Жун Лэ именно из-за любви к Цзунчжэн У Ю отправилась вместе с ним в Южные провинции. Так неужели думаете, что он позволит Фу Чоу или Жун Ци увезти её из Чэнь?       — Раньше точно не позволил бы, — с сомнением глядя на него, проговорила Фу Юань. — Да только вот, после того, как прах гуйфэй Юнь был утерян, принц Ли всё равно что рассудка лишился. Одно уже то, что он, даже не проведя никакого расследования, приказал бросить Жун Лэ в тюрьму, да потом ещё и натравил на неё Семерых Асуров, говорит о том, что ни о какой любви между ними нет и не может быть речи. Однако отсутствие чувств ещё не означает, что Цзунчжэн У Ю отныне невозможно будет заманить в Чэнь, сыграв на его отношениях с Жун Лэ. Достаточно будет попросить Нин Цянь И сообщить принцу Ли о том, что принцесса у него, так тот немедленно покинет Южные провинции и отправится за ней в Чэнь. Цзунчжэн У Ю считает Жун Лэ беглой преступницей, убившей важную свидетельницу в деле обвинения Фу Чоу. А значит, он поедет туда вовсе не для того, чтобы её спасать, а чтобы восстановить справедливость и, разумеется, тут же и угодит в расставленную нами ловушку. Так что всё, что от тебя требуется — это уговорить принца Чжэнь Бэя немного нам помочь. А заодно проследи, чтобы всё прошло по спланированному нами сценарию. Если же Жун Лэ или кто-то ещё за исключением Жун Ци вдруг начнёт играть не по нашим, а по своим правилам… Думаю, мне не нужно тебе объяснять, как следует в этом случае поступить.       — И даже если это будет Фу Чоу? — на всякий случай уточнил Линь Шень. — Даже от него вы приказываете мне избавиться, если только он посмеет сделать хоть что-то, что противоречит вашим планам?       — Да, и от него тоже! — с уверенностью кивнула Фу Юань. — Мне нет смысла щадить того, кто перестал выполнять мои приказы и начал своевольничать. Если Фу Чоу отступится или сделает что-то не то что могло бы мне понравиться, я разрешаю тебе избавиться от него точно так, как если бы он был не моим дорогим сыном и новым правителем Северной Линь, а всего лишь никчёмной деревянной пешкой на шахматной доске.       — Я выполню любой ваш приказ, Ваше Величество, — склоняясь перед вдовствующей императрицей в глубоком поклоне, проговорил Линь Шень. — Ради вас я не только убью каждого, на кого вы укажете, но и соглашусь стать евнухом, если вам это для чего-то понадобится. Лишь бы только быть рядом с вами и служить вам… До тех пор, пока вы одаряете меня знаками внимания — будь то прикосновение к руке, улыбка или всего лишь взгляд, я сделаю для вас, Ваше Величество всё и даже больше! Я немедленно отправлюсь в Чэнь и, видят боги, что если кто-то из ваших пешек вздумает отклониться с того пути, который вы для них выбрали, я их попросту уничтожу без всякой жалости и без сожалений.       С этими словами он поклонился своей государыне, а затем поспешил удалиться.       Вдовствующая императрица, глядя вослед бывшему магистру «Сезона мести», только вздохнула и покачала головой. А затем, вынув из коробки игрушку, с неожиданной нежностью прижала к себе и, поцеловав в лоб, проговорила:       — Ах, мой маленький Чоу’эр, как бы я хотела, чтобы ты и вправду был всего лишь деревянной куклой, чтобы ты никогда не взрослел и не становился самостоятельным. Но, к сожалению, это невозможно. Ты вырос и стал непослушным и упрямым… Что же, в таком случае, не вини меня за жестокость. Отныне я не проявлю жалости и не буду больше снисходительной к тебе. И если ты снова откажешься мне подчиняться, я уничтожу тебя точно так же, как эту вот куклу!       С этими словами Фу Юань подошла к горящему посреди комнаты очагу и бросила в огонь игрушку, на многие годы заменившую ей семью. А потом долго стояла рядом с какой-то странной, не то грустной, не то торжествующей усмешкой глядя на то, как язычки пламени с жадностью поглощают рассохшееся от времени дерево, из которого была вырезана кукла и вылинявший некогда небесно-голубой шёлк детского одеяльца. ***** Столица Чэнь, поместье принца Чжэнь Бэя       — Ну почему они так задерживаются? — чуть не подпрыгивая на месте от нетерпения, спрашивала у своего супруга принцесса Чжао Юнь. — Ли У говорил, что Жун Лэ должна будет сегодня приехать, но уже миновал полдень, а её до сих пор так и нет! Что, если по дороге сюда они попали в беду? Что, если этот гадкий Фу Чоу приказал расставить для них где-нибудь ловушку?       — Не нужно так сильно беспокоиться, Юнь’эр, — оборачиваясь в сторону принцессы, с улыбкой проговорил Нин Цянь И. — Ли У сообщил мне о том, что Жун Лэ снова не очень хорошо себя чувствует, поэтому-то они по пути сюда и решили заехать в лечебницу. Что же касается Цзунчжэн У Чоу, — добавил он, в шутку грозя своей супруге пальцем. — То ты не должна так о нём больше отзываться. Может быть, он и вправду не очень хороший человек, но при этом он — правитель соседнего государства и хотя бы поэтому мы должны говорить о нём с уважением. И неважно, что мы на самом деле можем думать о нём самом и его действиях… Понимаешь же, о чём я хочу тебе сказать, дорогая?       — Угу… — обиженно нахмурившись, кивнула принцесса. — Но всё равно, если Фу Чоу ещё хотя бы раз вздумает причинить вред сестре Жун Лэ или будет опять к ней приставать… Я лично надаю ему по шее, чтобы он не смел ей больше гадить. И сколько бы раз ты мне ни говорил о том, что я должна относиться к новому правителю Северной Линь с уважением, это ничего не изменит, ясно?       В это время в отдалении показалась повозка, запряжённая парой гнедых коней. На её облучке сидел Сян Ин, а впереди верхом на лошади ехал Ли У, вызвавшийся сопровождать принцессу ещё на границе.       — Наконец-то! — с явным облегчением воскликнула Чжао Юнь. — Хвала Небесам, с ними и вправду всё хорошо!.. Сестра Жун Лэ! — добавила она, явно собираясь сорваться с места и опрометью броситься навстречу повозке. — Сестра Жун Лэ, ну, как же я по тебе успела соскучиться!..       — Осторожнее! — поспешно хватая супругу за руку, проговорил Нин Цянь И. — Что ты как маленькая, честное слово? И потом… Юнь’эр, ты что, разве уже забыла о том, что в твоём состоянии нельзя бегать?..       — Ничего я не забыла! — обиженно фыркнула принцесса. — Просто… Я так давно не видела сестру Жун Лэ, что совершенно запамятовала о том, что я… Ну, в общем, ты сам понимаешь…       Тем временем повозка остановилась напротив главного входа в поместье. Лин Юэ раздвинула шторки из плотного шёлка и, поддерживая свою госпожу под руку, помогла спуститься по ступенькам.       — Вот мы снова и встретились, Чжао Юнь! — проговорила Жун Лэ, подходя к своей подруге. — Я так рада, что снова могу тебя видеть, что и словами не передать…       — Сестра Жун Лэ! — забыв о предостережениях, супруга принца Чжэнь Бэя подбежала к ней. — Я всё знаю о том, что с тобой случилось. Мне так жаль, что брат У Ю… Что он оказался не таким уж и надёжным человеком, как я думала. А генерал Фу… У меня вообще слов нет! Как только он посмел поступить с тобой так ужасно?! Как он мог просто так взять и дать тебе выпить смертельный яд?!       — Не будем говорить об этом, — предостерегающе поднимая руку, проговорила Жун Лэ. — Чжао Юнь, мне и вправду неприятно об этом вспоминать. Если говорить по-правде, — добавила она, немного помолчав. — Даже думать о своём муже и о принце Ли не хочу, так как они оба нанесли мне смертельную обиду, хоть и каждый по-своему… К тому же, я слишком сильно устала за время дороги. Всё-таки, проехать от Чжуншани до Южных провинций, а потом — от Чинчжоу до Чэнь — это не было воскресной загородной прогулкой, знаешь ли.       — И то верно, — вмешался в их разговор Нин Цянь И. — Юнь’эр, Жун Лэ проделала долгий и утомительный путь. Она устала и к тому же до сих пор ещё не оправилась от ран… Давайте поговорим внутри, тем более, что не нужно посвящать слуг и случайных прохожих во все ваши тайны.       — Я рада приветствовать вас, Ваше Высочество, — едва заметно кивнув ему, с улыбкой проговорила Жун Лэ. — Вижу, что у вас двоих всё хорошо?       — Да, у нас всё просто замечательно, — также кивком поприветствовав её, произнёс Чжэнь Бэй. — Что же касается вас, принцесса, то вы и вправду выглядите… Не совсем хорошо. И, сдаётся мне, вовсе не утомительная дорога стала этому причиной, а… кое-что другое, верно?       — Да, вы совершенно правы, Ваше Высочество, — не желая говорить об истинной причине своего плохого самочувствия, промолвила принцесса. — Я, как вам, должно быть, уже известно, не так давно была отравлена и действие яда до сих пор всё ещё не было нейтрализовано, из-за чего моё самочувствие сейчас и нельзя назвать идеальным…       Сказав так, она замолчала, тем самым давая понять, что продолжать разговор ей бы не хотелось. Нин Цянь И правильно понял её намёк и, не задавая более смущающих вопросов, отвёл принцессу и её спутников в гостевую комнату, где служанки как раз накрывали к обеду небольшой столик, расставляя на нём чашки со свежезаваренным чаем, сладости и закуски.       — Жун Лэ, расставшись с тобой всего несколько недель назад, мы с Чжао Юнь даже представить не могли, с какими трудностями тебе вскоре придётся столкнуться, — проговорил принц Чжэн Бэй, дождавшись, когда служанки, выполнив свою работу, удалятся. — Если бы только я знал, что ты окажешься в такой опасности, то ни за что не оставил бы тебя там.       — Благодарю за заботу, — кивнула принцесса. — Но, боюсь, Цянь И, что ты ничем не смог бы мне помочь. Если бы остался в Чжуншани и вмешался в ход государственного переворота, устроенного моим мужем, то боюсь, что Фу Чоу даже тебя не пощадил бы. Да и увезти меня из Северной Линь ты бы не смог без его согласия, а он ни за что не позволил бы мне уехать… Так что, не будем говорить о том, чего никогда не могло случиться, ладно?       — Хорошо, не будем говорить о неприятных для тебя вещах, — понимающе кивнул принц Чжэн Бэй. — Но, Жун Лэ, это — не то, что я хотел тебе сказать. После того, как мы расстались, не было и дня, чтобы мы с Юнь’эр тебя не вспоминали и не скучали в разлуке с тобой. Знаешь, — добавил он, улыбнувшись. — Я часто вспоминал, как мы вместе с принцем Ли пили чай в «Объятиях Луны»…       По тени сожаления и грусти, промелькнувшим в глазах своей гостьи, Нин Цянь И только сейчас понял, что снова сболтнул что-то лишнее. Только вот, что именно? Почему упоминание о чайном доме заставило принцессу погрустнеть? Неужели… С местом, где они некогда так весело проводили время за разговорами, тоже что-то случилось?       — Вот зачем ты так делаешь? — оборачиваясь в сторону сидевшего рядом с ней супруга, спросила принцесса Чжао Юнь. — Только что говорил, что больше не станешь говорить о неприятных для сестры Жун Лэ вещах, и снова сам же заговорил о том, что портит ей настроение!       — Извини, я просто не подумал об этом, — покачав головой, проговорил Нин Цянь И. — Хорошо, поговорим о чём-то другом, — добавил он, после непродолжительного молчания. — Жун Лэ, до меня давно доходили слухи о том, что с тобой там не всё было хорошо. И когда ты попала в тюрьму по ложному обвинению в убийстве, я отправил Ли У на границу с Северной Линь, приказав ему в случае чего, защитить тебя любой ценой. Я знал, что кое-кто из дорогих тебе людей не станет сидеть сложа руки и постарается любой ценой вытащить тебя из-за решётки. Но мне бы и в голову не пришло, что У Ю отправит вслед за тобой Семерых Асуров. Их появление чуть было не спутало все мои планы, но, к счастью, как оказалось, это были не настоящие Асуры. Ли У сказал, что эта публика разбежалась при появлении его свиты. И вот сейчас я просто не могу взять в толк: почему это У Ю так с тобой поступил? Если бы он и вправду хотел от тебя избавиться, то не отправил бы по твоему следу какие-то подделки под Асуров. Но если это и вправду были они… То почему же эти лучшие на всём белом свете воины так трусливо бежали с поля боя при том, что один из них стоит сотни, если только не тысячи вооружённых воинов?       — Я не знаю, что там у них случилось, — вмешалась в разговор Лин Юэ. — Но, если бы только вы видели тогда принца Ли, Ваше Высочество, то просто не узнали бы его. Он стал таким жестоким, мелочным и мстительным, что и представить страшно. Раньше я думала, что если принц Ли будет рядом, то моя принцесса будет с ним как за каменной стеной, что никто не посмеет ей навредить… Кто бы знал, что главной угрозой для неё как раз и окажется он сам — человек, которому моя госпожа верила и доверяла как самой себе?..       — Что-то тут нечисто! — покачав головой, проговорила Чжао Юнь. — Брат У Ю не мог так поступить с сестрой Жун Лэ. Если уж он пообещал защищать её пусть даже ценой собственной жизни, то ни за что не отказался бы от своих слов. Должно быть, у него были какие-то причины, чтобы так ужасно с ней обойтись… Может быть, он приревновал её к Фу Чоу или ещё к кому-то?       — Нет, дело тут не в ревности, — невесело усмехнувшись, произнесла Жун Лэ. — В конце концов, с чего бы это У Ю стал ревновать меня к моему же собственному мужу? Он прекрасно знает о том, что между мной и Фу Чоу всё давно кончено и что я не покинула бы поместье генерала, если бы испытывала к нему хоть какие-то чувства. Если же я и согласилась уехать в Чинчжоу вместе с У Ю, так это только потому, что одно присутствие мужа стало для меня невыносимым… Что же касается того, почему принц Ли мог изменить отношение ко мне, — добавила она, покачав головой. — То этому имеется немало причин. Говоря по-правде, между ним и мной с самого начала были довольно натянутые отношения. И то, что мы на какое-то время стали друзьями. вовсе не означает то, что мы с ним воспылали друг к другу пламенной любовью. Скорее, этого и следовало было ожидать: то, что рано или поздно между мной и У Ю окончательно встанет стена враждебности и непреодолимых противоречий. И тогда от былой дружбы не останется ничего, кроме воспоминаний… Впрочем, к чему теперь об этом говорить? Что сделано — то сделано и этого уже не исправишь. Главное, что мне удалось в очередной раз избежать опасности, всё остальное… Не имеет значения.       — Жун Лэ права, — кивнул Нин Цянь И. — Хорошо уже то, что ей посчастливилось ускользнуть от преследователей, что она с нами и теперь ей нечего и некого бояться… Главное для неё — это позаботиться о себе и залечить поскорее раны, как телесные, так и душевные. И только после этого, если Жун Лэ пожелает, она может попытаться разобраться с причинами того, почему же так получилось… Давай пока позволим ей остаться в этом поместье столько времени, сколько она сама пожелает, ладно, Юнь’эр?       — Хорошо, пусть будет так, — немного подумав, кивнула Чжао Юнь. — Главное, что ты, сестра Жун Лэ, теперь с нами и что теперь тебе не нужно больше бояться, что кто-то посмеет причинить тебе вред! — добавила она, с несколько излишней порывистостью пытаясь обнять свою подругу прямо через стол. — А всё остальное неважно, верно же я говорю?       — Юнь’эр! Ну, вот что ты опять делаешь? — снова хватая свою супругу за руку, укоризненным тоном проговорил принц Чжэнь Бэй. — Сколько раз мне ещё нужно тебе повторять одно и то же? Не дави на живот!       — Чжао Юнь! — с улыбкой глядя на свою подругу, невольно ахнула Жун Лэ. — Так значит, ты тоже ждёшь ребёнка?       — Что это значит — «ты тоже»? — в недоумении воззрилась на неё Чжао Юнь. — Хочешь сказать, сестра Жун Лэ, что и ты?.. Ну, это самое… Беременна, в общем?!       — Я, пожалуй, оставлю вас наедине, — проговорил Нин Цянь И, поднимаясь с места. — Вижу, что вам нужно поговорить о своём, о женском, а потому, не стану вам мешать… Жун Лэ, — добавил он, с улыбкой глядя на свою гостью. — Если Чжао Юнь будет тебе надоедать, то просто без долгих разговоров укажи ей на дверь, ладно? А то, если дать ей волю, она просто замучает тебя неуместными вопросами, на которые порой даже и не знаешь, что и ответить…       С этими словами, он, кивнув принцессе в знак прощания, вышел из комнаты, плотно затворив за собой дверь.       — Ну, а кто отец твоего ребёнка? — устремляя взгляд на свою подругу нетерпеливый от любопытства взгляд, спросила Чжао Юнь. — Братец У Ю? Или… Этот гадкий Фу Чоу? Ой, то есть, совсем забыла, — поспешно добавила она, вспомнив о недавнем разговоре со своим супругом. — Я хотела сказать, новый правитель Северной Линь…       — Конечно же, это генерал, — со вздохом проговорила Жун Лэ. — А ты что, и вправду думаешь, Чжао Юнь, будто я осмелилась бы изменить собственному супругу?       — Думаю, что осмелилась бы, — кивнула её подруга, ещё не догадываясь о том, насколько же она была права. — Сестра Жун Лэ, я больше чем уверена в том, что если бы Фу Чоу тебя вконец достал, ты бы со злости изменила ему с первым встречным, будь то братец У Ю или кто-то ещё, пусть даже и твой собственный брат… Или, скажешь, что я не права?       — Чжао Юнь, ты заставляешь меня задумываться об ужасных вещах! — с немного натянутой улыбкой глядя на подругу, произнесла Жун Лэ, изо всех сил при этом стараясь не показывать своих истинных чувств — смущения и раскаяния из-за некогда совершённой ею ошибки. — Давай лучше поговорим о чём-нибудь другом, ладно?       — Хорошо, — кивнула та в ответ. — Тогда, скажи, какой у тебя срок?       — У меня? — переспросила Жун Лэ. — Около четырёх месяцев. А что?       — Да нет, ничего! — покачала головой Чжао Юнь. — Около четырёх месяцев? А у меня — чуть больше четырёх недель… Получается, что наши дети будут почти что ровесниками? Вот здорово-то!       — Да, и вправду, здорово, — немного помолчав, кивнула Жун Лэ. — Может быть, они даже станут лучшими друзьями на всю жизнь, кто знает…       — Да нет, я не об этом! — с улыбкой глядя на неё, покачала головой Чжао Юнь. — Что, если у тебя родится мальчик, а у меня — девочка, ну или наоборот? Сестра Жун Лэ, как ты думаешь: когда наши дети вырастут, мы же сможем их поженить? Уверена, что Цянь И будет счастлив с тобой породниться, не говоря уже обо мне. Что же касается твоего мужа… Да кто его, вообще, спрашивать будет?       — Вообще-то, будут, — невольно вырвалось у принцессы. — Чжао Юнь, нравится нам это или нет, но Фу Чоу — правитель Северной Линь, а мой будущий ребёнок — это его наследник или наследница. Так что, хотим мы или нет, а спрашивать согласия на брак у него всё же придётся… Только, — добавила она, немного помолчав. — К чему сейчас говорить о том, что ещё пока не случилось и случится очень и очень нескоро?.. Лучше, скажи мне вот что, — добавила она. — Чжао Юнь, ты и вправду счастлива здесь со своим супругом? Знаешь, когда вы с ним только собирались покинуть Северную Линь, я думала, что ты выходишь замуж по принуждению, как это случилось со мной. Но теперь, когда я вижу вас двоих такими радостными, я невольно виню себя за то, что пыталась помешать вашему с Цянь И счастью, вмешавшись в дела, которые меня не касались…       — Ну, конечно же, сестра Жун Лэ! — с уверенностью кивнула её подруга. — Конечно, я здесь счастлива по-настоящему. Правда, — добавила она, немного помолчав. — В первое время после приезда сюда я чувствовала себя птичкой, попавшей в золотую клетку и сильно тосковала по дому. Но затем привыкла к этому месту и даже полюбила его. Что же касается Цянь И… То, согласившись стать его супругой, я уже знала о том, что только он один сможет дать мне то, о чём я мечтаю. Братец У Юй, в отличие от него… Он, конечно, очень хороший, милый и забавный, только вот… Никогда в жизни я не перестала бы относиться к нему как к товарищу по детским играм, с которым можно поболтать о всяких пустяках. Но представить, чтобы он стал моим настоящим мужем?! Это столь же немыслимо, как было бы невозможным представить, чтобы ты вышла замуж за своего брата. Точно так же, как ты сама, Жун Лэ, не смогла бы стать супругой императора Жун Ци, точно так же и я не смогла бы стать женой братца У Юя…       «Похоже, что Чжао Юнь даже лучше меня знает все мои тайные мысли и желания, — мысленно усмехнувшись, невольно подумала принцесса. — Иначе, ведь, она не стала бы сейчас говорить о вещах, которые так сильно меня смущают…»       *****       Между тем, Нин Цянь И, вернувшись в свои покои, занялся изучением каких-то важных документов, касающихся управления принадлежащих ему владений. И в это самое время в дверь кто-то постучался.       — Кто это там? — не отрываясь от чтения, проговорил принц Чжэнь Бэй. — Не стойте уже на пороге, входите…       Дверь открылась и в комнату зашёл один из слуг.       — Ваше Высочество, — проговорил он, склоняясь в поклоне. — Там приехал особый гость, который хочет немедленно увидеться с принцессой Жун Лэ. Но, насколько я знаю, та не очень хорошо себя чувствует после дальней дороги и потому вряд ли захочет с ним встретиться…       — Особый гость? — оборачиваясь в его сторону, переспросил принц Чжэнь Бэй. — И кто бы такой это мог быть, а?       — Это… — слегка понизив голос, проговорил слуга. — Это Его Величество император Западной Ци.       — Брат принцессы? Император Жун Ци?! — в недоумении глядя на него, повторил Нин Цянь И. — Признаться, я не ожидал увидеть его здесь так скоро. По моим расчётам первым сюда должен был прибыть… кое-кто другой… Но раз уж он здесь, было бы невежливым отказаться принять столь высокородного гостя… Ладно, — добавил принц Чжэн Бэй, откладывая в сторону документы. — Пойду его встречу, а заодно, постараюсь объяснить, почему встреча с принцессой Жун Лэ для него пока ещё невозможна…