Алекса и её дракон. Зов сердца

Прошло уже больше месяца. Сейчас примерно полдень, поэтому люди уже давно были в поле. Работа поглощала их целиком. Они уходили в неё с головой. Отдавали ей себя без остатка. Казалось бы, почему именно работе, а не семье, например? Всё дело в том, что жизнь зависит непосредственно от вложенных тобой сил в ту или иную область деятельности. К примеру: если ты плохо вскопаешь землю, отговариваясь плохим самочувствием, или вовсе не будешь работать, то злаковые культуры растений будут расти плохо, и последствия будут ужасны. Поэтому если твои обязанности выполняются хорошо, если ты с любовью относишься к своей работе, то и на столе есть еда, в доме – тепло, в сердце – гармония. Почему именно с любовью? Потому что с ненавистью подходить к своим пожизненным обязанностям убийственно для себя же. Постоянное ощущение усталости, злости и неудовлетворённости от своей деятельности делает из человека измученное и завистливое существо, которое не хочет видеть других людей счастливыми, которое не хочет радоваться с ними. Оно желает всем зла и такой же участи. Оно уничтожает себя, не давая расти и цвести другим людям, живущим около него самого. Разве это не убийственно? Есть и второй вариант: стать отшельником и уйти в мир отречения и одиночества. Уйти от работы к выживанию где-то в горных лесах. Но такое уединение опасно. Ведь ты начинаешь забывать о важности общения с людьми, забываешь, как с ними контактировать, как их понимать. Человек настолько роднится с природой, что становится настоящим нелюдимым диким зверем. Он начинает задумываться о прекрасном мире без людей и без этой отвратительной суеты. Он не передаёт свои навыки детям, внукам, родным и близким, не перенимает их навыки, потому что их нет и не может быть. Такой человек начинает задумываться о своей личности, как об избранной, начинает считать себя особенным и думать, что его одиночество – это его миссия, его истинное предназначение. Однако по факту он – переработанный мусор общества, который отвалился и остался где-то далеко от механизма. Его в случае войны просто сожгут вместе со всем лесом, даже не заметив, а если и заметив, то причислив к каким-нибудь неразумным дикарям или разбойникам, опасным для социума. Следовательно, самым лучший способ жить – быть единым с массой, то есть работать, строить семью и просто наслаждаться мгновением мира и спокойствия. Пытаться проявить себя в чём-то. В чём-то стать мастером. Итак, время шло к полудню, люди трудились на поле. Крис помогала им. Для неё физическая работа – это тот вид деятельности, который выбивает из её головы все негативные мысли. Она постоянно думала о произошедшем, но лишь стоило ей усердно работать с другими в поле под разговоры крестьян, под шуршание травы и деревьев, под ярким солнцем, как мысли были лишь о том, как можно быстрее закончить этот изнурительный труд вместе со всеми и пойти спать. Сейчас – время обеденного перерыва. Крис, запыхавшись, отложила мотыгу, а вернее сказать, откинула её от себя и, чуть не завалившись на этом самом месте, побрела к одному из деревьев. Она шла по тропинке, немного хромая от усталости и небольших ссадин от работы. Эта пыльная дорожка ассоциировалась у девушки утром с началом рабочего дня, а вечером – с желанным окончанием работы в поле. Крис подошла к дереву, стоявшем на зелёном, не выцветшем холме. Это был могучий дуб с ветками, которые изгибались, словно нити в кружеве. Тяжёлый и старый ствол дерева устремлялся ввысь и, заслоняя своей богатой и увесистой кроной палящее солнце, создавал на земле прохладную и оживляющую рабочий люд тень. Девушка уселась между несколькими подружками, возрастом помладше неё на несколько лет, и стариком, сидящим поодаль ото всех. Крис достала из своей маленькой сумки бутерброд и начала свою трапезу. Времени, чтобы отдохнуть, было примерно минут сорок, после чего надо было ещё четыре часа пахать на жаре. После лёгкого перекуса девушка попила воды с явным наслаждением и, облокотившись на комель дерева, погрузилась в лёгкий сон. Она дремала, и эти минуты были сладкими. Каждая частичка её тела познавала настоящий отдых. Дыхание становилось ровным, а жизнь возвращалась на круги своя. Почему девушка выбрала такую работу? Этому объяснению есть несколько причин. Во-первых, после пожара было огромное количество вёрст повреждённых деревьев и заваленных тропинок. Они мешали проходу людей и проезду телег. Сгорели посаженные культуры и на их восстановление понадобится огромное количество сил. Необходимо всем приложить усилия для того, чтобы в короткое время восстановить почву для нового урожая. Во-вторых, физическая работа, вынужденная и тяжелая, меняет людей, и Крис об этом знала. Порой, проходя через «не могу, не хочу», человек открывает для себя новые возможности, его силы значительно увеличиваются. Он становится более глубокомыслящим человеком, из-за чего мелкие проблемы уже не привлекают его внимание. Он становится более рассудительным и менее ранимым, менее сентиментальным и менее эмоциональным. Именно таким человеком Крис мечтала стать. Проснулась девушка от хохота подружек, которые всё ещё были полны сил. Они ещё были маленькими и находились здесь только потому, что их родители настояли на их помощи. Однако их работа, наверное, была бесполезной тратой времени, потому что они постоянно смеялись и не подходили с серьёзностью ко всему, что происходило. Одна белокурая девочка с носом, по форме напоминавшим картофелину, и надменным взглядом надула губки, и её тоненький голосок сильно резанул слух Крис. – Я люблю Зору! Он такой хорошенький и такой мальчиш-плохиш! – Что? Серьёзно? Этот длинноволосый зануда? – её подруга, кудрявая коротко подстриженная девочка с пухлыми щёчками, иронично подняла бровь, после чего рассмеялась. Крис открыла глаза. Её лицо стало мрачнее тучи, но она не подала виду, что слышит их разговор и, чтобы лишний раз не спугнуть девочек, снова закрыла глаза. Она выглядела очень уставшей, но теперь её дыхание было ровное, а черты лица сосредоточены. Мысленно она была около этих глупеньких девочек-подружек, которые даже не подозревали, что к их разговору прислушиваются. Зора и всё, что с ним связано вызывало у девушки букет смешанных эмоций. Сейчас уже спустя какое-то время она, кажется, уже была готова его простить. Но воспитание не давало ещё окончательно прийти к такому выводу. Девушка и сама не была рада тому, что, так и не смогла отыскать свою гордость, и чувства к парню снова расцветали в её сердце. – Глупенькая! Он уже давно подстригся. Уже как больше месяца назад! Высокий, мускулистый, а его взгляд?! Когда мы несколько раз пересекались с ним взглядом, мне казалось, что он вот-вот пронзит меня им насквозь! – Ходят слухи, моя дорогая, – встряла в разговор третья подружка, – что он поднял руку на девушку! – Зато дети будут красивые! От такого то папаши! – воскликнула белокурая девочка, после чего все трое засмеялись. Крис не могла больше слушать эти грязные разговоры. «Не позволю обсуждать. А может позволить? И кто меня тогда за язык дёрнул на улице кричать. Хотя, ладно, может лучше наоборот развить эту тему?», – пронеслось в голове у девушки. Она хотела встать и уйти, чтобы больше не слышать про Зору ни слова, потому что глубокая рана в душе ещё не затянулась. Однако ей удалось себя взять в руки. Крис сжала кулак и отвернулась, прижавшись щекой к плечу, чтобы ещё меньше привлекать внимание со стороны. – А хотите действительно интересную новость? – Ну? – насторожились подружки, чуть ли не заглядывая в рот к влюблённой подружке. – Моя кузина возвращается из города! И вот у неё точно получится привлечь внимание самых лучших парней этой деревни. – Луиза? О, боже, ведь они были влюблены друг в друга? – хором наперебой завизжали девочки. Наверное, они ещё что-то хотели сказать, но не смогли, потому что на них сверху вниз смотрела с нескрываемой в глазах ухмылкой и яростью Крис. Она стояла прямо над ними, и теперь, явно узнав подругу Зоры, девочкам ничего не оставалось, как замолчать. – Всё верно, – улыбнувшись и злобно посмеиваясь, сказала Крис. – Зора действительно «плохой и эмоциональный мальчик» и, так на секундочку, он мой жених, – при этих словах она показала девочкам язык, – поэтому очень советую попридержать свою нежную сестрёнку, городскую леди, от этого далеко не самого хорошего парня, – произнеся это, будто отрезав, она торжествующе посмотрела на испуганные переглядки между маленькими девочками. Крис, резко подняв сумку над головой и высоко задрав голову, уверенно направилась в поле. Девушка поняла, что с эмоциями перегнула палку, но остаться опозоренной и без жениха она не хотела. Пусть уж все знают, что он её. Одиночество постепенно поступало к горлу. Она знала, что парень тоже винит себя. Следовательно, ему можно дать шанс. Все оставшиеся силы девушка потратила на то, чтобы помогать другим: разрыхляла землю, убирала сгоревшие слои почвы, носила воду и другие необходимые вещи для того, чтобы облагородить землю. Сейчас Крис напрочь отказалась от рисования, потому что художник – это не профессия, а призвание. Конечно, это звучит очень пафосно, но люди искусства сильно отличаются от всех остальных. Не стоит их за это осуждать, но их психология относительно другая. От большинства людей их отличает возможность смотреть на предметы иначе, и не только смотреть, но и видеть, слышать и осязать. Я сейчас не говорю о тех, кто взял в руки музыкальный инструмент, кисть или перо ради наживы и лёгких денег. Я говорю про настоящих людей искусства. Они способны различать две абсолютно похожие вещи, находить в них глубокий смысл и выражать его, используя своё мастерство и свои эмоции. И выражение своих потайных чувств, которые исходят из глубины души и подсознания, должно быть настолько логичным и лаконичным, чтобы другие люди смогли понять смысл созданного. Если рассматривать на примере живописца и художника, то он является посредником между природой и социальным механизмом. Он расшифровывает глубоко спрятанную красоту мира до того момента, пока самый обычный человек не сможет прочесть это послание, и не сможет увидеть и заметить эту красоту в настоящем и реальном мире. И когда мысль, задуманная художником, звучит в голове у простого человека, то это является самым большим достижением живописца. Однако у людей искусства есть один большой недостаток: они настолько сильно чувствуют малейшую эмоцию, что любое происшествие становится для них своеобразным испытанием. Они настолько сильно привыкли изучать малейшее движение ветра, листочка, а также любое изменение в поведении, во внешности человека, что даже самое простейшее колебание превращается в следствие бурлящих и пламенных чувств и ощущений. И порой это глубокое погружение в сущность человека или какого-то события приносит неимоверную боль, от которой творческий человек скрыться не может. Ведь отхождение и отказ от ощущения и осязания окружающего мира означает лишь одно – невозвратная потеря ощущать и передавать эмоции, невозвратная потеря своей творческой сущности… Крис бралась за любую работу, лишь бы не возвращаться к искусству. Чего она только не пробовала, но всё тщетно. Руки настолько сильно хотели прикоснуться к грифелю и к краскам, к пергаменту, что мысль о рисовании и написании картин не покидала девушку. Кроме того, она не хотела смотреть на свои работы, ведь она очень часто рисовала портреты своих близких, Алексу, Зору. И даже когда она рисовала пейзаж, это была картина, которая создавалась в присутствии друзей, поэтому, когда Крис рассматривала свои старые работы, эскизы, зарисовки, в голове у неё появлялись те слова, которые говорили брат и сестра, те добрые и знакомые силуэты, которые девушка так сильно любила, которые она так сильно желала увидеть вновь. Наконец, очередной рабочий день подошёл к концу. Уставшая и обессиленная девушка плелась домой по пыльной тропинке. В голове у неё не было ни мыслей, ни переживаний. Абсолютно подавленное состояние, отрешённость и усталость. Шум деревьев, прохладный ветерок и наступающий поздний вечер дарили девушке свежесть и прохладу. Щёки стали красными, и руки сгорели. То количество солнца, которое они впитали в себя за эти дни, отражалось на изменившемся оттенке кожи. Эта неприятная теплота, исходящая от всего тела, требовала спокойствия и холодного ветра, который появлялся в Осколе лишь поздним вечером. Небо было тёмным, звёзды изредка мелькали в промежутках между пушистыми серыми тучами. Трава, щекочущая ноги, и пыль, летящая с очередным потоком воздуха в лицо, заставляли Крис то отворачиваться, то прикрывать глаза руками, то держать равновесие, чтобы не упасть от резко сменившейся траектории ходьбы. Она смотрела куда-то вдаль, не замечая даже того, что у неё под ногами. И лишь тусклый свет от нескольких звёзд и исчезающего в густых облаках месяца, освещали ей пыльную и извилистую лесную тропу. Так, девушка прошла всего половину пути. Дальше она бы, наверно, тоже прошла, шатаясь и еле ковыляя, если бы не это прикосновение… В эту прохладу, в этой темноте, в этой родной деревне, лишь его прикосновение, его нежность, его присутствие могло хоть что-то изменить. Молодой парень лишь нежно дотронулся до тёплой руки Крис. Она не вздрогнула и не оттолкнула его. Все яркие и пылкие эмоции, которые она переживала всё это время, они… Их не было. Оно всё будто ушло на задний план, оставив лишь какие-то отголоски прошлого. Его пальцы нежно и аккуратно сжали запястье Крис. Она медленно перевела взгляд с руки на его лицо. В нём она не видела и не наблюдала уже того мальчика, нет. Перед ней стоял уже абсолютно другой юноша. Его взгляд был другой. Он не был суровый или холодный, но и яркие детские эмоции уже не отражались в его глазах. Это был тот самый глубокий взгляд, который могло прочитать лишь сознание чувствующего и близкого человека. В этих глазах были уже иные эмоции, как и в глазах у девушки. Они смотрели друг на друга и разговаривали. Но не словами, а душой и лёгкими, еле ощутимыми, прикосновениями. Они будто трепетно, но верно искали тот единственный ответ на всё, что уже осталось позади. Но искали не вопросами, а душой. Звёзды освещали лес, освещали тропинку, иногда исчезая в тёмных тучах. Лёгкий накрапывающий дождь своим прикосновением к живой природе создавал настоящую чувственную и нежную мелодию, звучание которой отражалось в сердцах молодых людей. Ветер тихо гнал намокшую листву, подпевал каплям моросящего дождя, и трели сверчков, которые, казалось, ожили от влаги и свежести, застывшей в воздухе, дополняли эту волшебную композицию. Прохлада, созданная им, возрождала лес, делала дыхание лёгким и свободным. Дуновение ветра развевали каштановые волосы девушки, трепали светлые короткие волосы молодого парня. В этот поздний вечер они стали частью этой природы. Их сердца бились учащенно, но в гармонии. Они тоже были частью живой музыки леса, а их поистине нежный поцелуй стал рождением новых искренних и настоящих эмоций, которые были так же неповторимы, как и эта лесная мелодия, как этот тихий дождь, как песня светлячков и весь этот вечер, ставший необычайной сказкой для тех, кто так долго её ожидал и верил в неё. Она проснулась от того, что начался новый день, начало по-настоящему другой жизни. Девушка выспалась и, посмотрев в окно, сразу же увидела длинные ветви дерева, которые напоминали паутинку. Крис распахнула створки и вдохнула свежий аромат раннего утра. Запах прошедшего дождя сразу же ударил в нос. Влажность и прохлада проникли в помещение, и теперь эта комната стала частью внешнего мира. Девушка слышала порхание воробьёв, трели птиц, шевеление листьев и движение трав. Она вновь ощущала соприкосновение своей души с каждой частичкой в этом мире. Крис оперлась на подоконник и глубоко вдохнула этот запах, запах утреннего леса, влажности и дождя. Капельки, собирающиеся в одну большую каплю на кончике зеленого листа, лениво вытягивались на всю свою длину и после этого резко срывались на землю. Они падали на землю или в уже образовавшуюся лужу и создавали мелодичную музыку. Кроме этого, лучи игриво переливались в дождевой воде. Блики и солнечные зайчики быстро передвигались с одной ветки дерева на другую, на ствол, на листья, по лужам, по земле... Голубое небо было наполнено солнечной теплотой и сказочной ясностью, а солнце вовсе не жгло своими лучами, а лишь слегка подогревало и обволакивало своим теплом намокшую, сырую, но живую и плодородную, цветущую землю. Этот день – один из немногих, когда всё хорошо. Совсем всё. Когда нет волнений, переживаний и глупых раздумий на разные жизненные темы. Стоит ли помнить такие дни? Стоит, ещё как. Ведь это не обычный день, который прошел без событий, и не тот, доверху наполненный бытовыми делами. Всё совсем наоборот. Он стал одним из тех моментов в жизни, которые обычно напоминают по ощущениям светлый кусочек жизни прошлого. Крис долго стояла перед шкафом с одеждой и всё никак не могла выбрать то, что она хотела бы надеть сегодня. Не то, чтобы у неё было множество разнообразной одежды, нет. Однако девушка очень тщательно подбирала, рассматривала и сравнивала различные способы и варианты сочетаний того или иного платья с красивыми украшениями. У неё был очень красивый и любимый браслет из деревянных бусинок, который подарил ей Зора на десять лет, был янтарный кулончик, который был подарен родителями на пятнадцатилетие, был и кулончик из ракушки, подаренный в знак дружбы Алексой. Другие украшения, менее значимые, сделанные из шишек, различных камушков и других подручных средств, в данный момент Крис не рассматривала. В результате долгих раздумий по поводу причёски и одежды, на неё из зеркала смотрела очаровательная девушка с каштановыми волосами, убранными в хвостик. На ней было лёгкое и простое, но в то же время украшенное кружевами белое льняное платье. Оно было с неглубоким круглым вырезом, короткими рукавами и доходило до колен. На правом запястье был браслет Зоры. Он акцентировал на себе внимание и придавал Крис женственности. Лицо девушки выглядело серьёзным и уверенным. Но в глазах были видны проблески счастья и какой-то расслабленности, которой уже очень давно не было ни в её душе, ни в её сердце. Перед тем, как выйти из комнаты, девушка ещё раз обернулась и осмотрелась вокруг: солнце освещало лучами всё пространство. Лишь небольшие участки, оставались в тени. Там гулял холодок и прохлада. Один луч ярко падал на большую кровать девушки. Красивое постельное белье из неочищенного льна казалось на солнце нежно-кремовым. Солнце освещало воздух, пространство и всё на своем пути так сильно, что порой на него было даже тяжело смотреть. Вся другая мебель, которая представляла из себя тумбу, широкий шкаф и мольберт, а также небольшое трюмо, была нежно обласкана тёплым солнечным светом. Сосна, из которой было всё выточено, вбирала в себя всю силу солнца и постепенно нагревалась. Из распахнутого окна доносилось щебетание разных птиц и шуршание листьев. Голоса людей не были слышны. Ветерок, который залетал в комнату к девушке, обволакивал все вокруг прохладой. Он, будто нечаянно, притрагивался к листьям пергамента и бумаги, прикасаясь к ним с трепетом и нежностью. Крис ещё раз посмотрела на себя в зеркало. Всё-таки вчера что-то изменилось и стало прежним, а иначе, почему ей так спокойно и хорошо? Девушка вышла в прохладный коридор, в котором царила лёгкая тень, и лишь кое-где виднелись солнечные зайчики и блики, появляясь и исчезая медленно и незаметно. Девушка прикрыла деревянную слегка поскрипывающую дверь, после чего стало темнее. Другие комнаты тоже были закрыты. Крис прикоснулась рукой к прохладной каменной стене, покрытой цветом тополиного пуха. Она плавно провела по ней рукой и медленно направилась к лестнице, ведущей на первый этаж. Деревянные ступени угловой лестницы в конце коридора тихонько поскрипывали под ногами Крис. Спустившись на первый этаж, девушка зажмурилась от того, что её осветили лучи солнца. Она прикрыла глаза рукой. Не спеша, девушка зашла в столовую. Эта комната была самой просторной в небольшом каменном домике. Её украшал овальный дубовый стол, который сделал её отец. На нём лежала выбеленная льняная скатерть, на которой стояла керамическая ваза. Она была вытянутой формы с узким горлышком. Её сделала мама Крис. В этом помещении было также несколько шкафчиков разной высоты и буфет. Там хранились всякие вкусности, которые молодая девушка так сильно любила. Из столовой был еще проход в маленькое помещение с различной посудой для приготовления и печью, называемое кухней. Оттуда в коричневом платье с белым фартуком и большим глиняным горшком вышла мама. На её лице была лёгкая улыбка. Она была вызвана тем, что они, наконец, собрались на завтрак всей семьей. Это случалось очень редко, особенно в последнее время. На кухню зашёл отец. Он был в своём рабочем костюме: бистроватого цвета штаны, рубашка нежно-охристого оттенка и рыже-коричневая кожаная жилетка. Мама, увидев, что в столовой появились все члены семьи, улыбнулась и ушла снова на кухню. – Смотри, дорогая, мы вырастили настоящую принцессу! – отец погладил дочь по голове, после чего сел за стол. Девушка села рядом, сохраняя на лице улыбку. – Если бы ещё глупостей поменьше! – добавила мама, вынося из кухни букет свежих полевых цветов. Она аккуратно поставила их в вазу. Запах бутонов был такой приятный и сладкий, что принёс настоящее наслаждение Крис. Яркий летний аромат за быстрое мгновение окутал весь первый этаж маленького каменного домика. На лепесточках красивых цветов ещё кое-где виднелась роса. Вскоре мама вынесла чашки и тарелки, сделанные из глины. Она положила в них кашу и, опять пропав на кухне на некоторое время, вынесла медную чашу с крышкой. Из него женщина налила в чашки ароматный отвар из трав, тоже собранных в поле. Весь этот букет запахов был лёгким, и его разбавляло нежное дуновение ветерка из окна столовой. За ним слышались трели птиц, которые кормили своих птенцов и активно переговаривались между собой. Занавески слегка развевались от несильного тёплого потока воздуха. Родители разговаривали между собой, задавали разные вопросы Крис, шутили и общались по поводу своей деятельности. Девушка в начале сидела немного скованно и в своих мыслях, потом немного расслабилась и начала шутить, рассказывать про то, как в поле хорошо дышится и насколько здорово после палящего солнца отдыхать в тихом и прохладном теньке. Мама улыбалась, и её глаза светились от того, что все дома, и, может, скоро все опять разойдутся по своим делам, но в данный момент родные рядом. Хорошая погода и домашняя атмосфера настолько сильно заряжают эмоционально, что этой энергии хватает на многие дни, на сильные поступки. – Крис, солнышко, скажи, как у тебя обстоят дела с Зорой? – тихим голосом поинтересовалась мама. – Не знаю, всё хорошо, – так же тихо ответила Крис с небольшим румянцем на лице. – Он скоро станет твоим женихом, хотелось бы видеть хоть немного радости на твоём лице. Это же ты хотела, чтобы он был твоим мужем, в конце концов. – Мам, почему тебя это так напрягает? Почему тебя... – Ах, Крис, ладно, поговорим в другой раз. Я лишь хотела подвести разговор к тому, что послезавтра мы пойдём к ним на ужин. – Так бы сразу и сказала. Я поняла, с радостью пойду, – Девушка не очень сильно хотела сейчас разговаривать на эту тему, к её счастью, родители не стали мучать дальше её расспросами и переключились на другие, более лёгкие темы. После замечательно проведённого с родителями завтрака настроение у девушки улучшилось ещё сильнее. Она стала собирать кожаную сумочку для похода в лес. За последнее время это был первый раз, когда девушка прикоснулась к грифелю, краскам и углю. Крис свернула пергамент, аккуратно сложила кисти и, выйдя в прихожую, озарённую сквозь окно лучами солнца, надела маленькие коричневые башмачки. – Крис, – из-за двери выглянула мама, – не уходи далеко! – она улыбнулась. – Не уйду! – по-доброму ответила девушка. Закрыв за собою дверь и зажмурившись от ярких лучей, Крис почувствовала тепло всем телом. Спустившись по низким каменным ступеням, она посмотрела на красивое лазурное небо и острые макушки высоких изумрудных сосен. Это сочетание голубого и зелёного приятно радовало её глаз. Проходя по дорожке до каменной ограды, девушка любовалась красивыми цветами, за которыми ухаживала мама. Закрыв за собой калитку, которая находилась под невысокой каменной аркой, она бережно положила ключик в сумку. – Ты сегодня как принцесса, – нежный голос молодого парня вызвал на лице Крис улыбку. – Спасибо, – девушка смущенно улыбнулась, и на щеках появился румянец. Перед ней стоял Зора. Он был выше неё, и его широкие плечи делали его в глазах Крис ещё более мужественным и красивым. Его тёмные брови, светлые волосы, строгие черты лица девушка уже выучила наизусть. Она так часто изображала его на своих пергаментах, что каждая черта его внешности, пусть и хорошо известная Крис, вызывала у неё румянец. Сегодня его глаза были какие-то другие. Он будто тоже изменился после вчерашнего вечера. В них вновь виднелась искорка детского счастья. Лёгкая улыбка парня и небольшой румянец были тому подтверждением. Зора нежно дотронулся до талии Крис, после чего с особым трепетом притянул её к себе. Когда их взгляды пересекались, то их сердца начинали биться сильнее. Он снова нежно поцеловал девушку… Она открыла глаза, и её руки немного дрожали от волнения. Юноша заметил это и взял её ладошки в свои. Они были холодными. – Ты замёрзла? – спросил почти шёпотом парень. – Нет, – смущенно ответила Крис. – Зора, я хочу поговорить с тобой, – девушка слегка напряглась. – Да. – Я всё ещё злюсь на тебя, – Крис произнесла это тихим голосом себе под нос, чем вызвала напряжение на лице Зоры. – Не жди, что я вот так легко всё забуду. Это сложно стереть. – Да. Я понимаю, – парень опустил глаза. – Знаешь, возможно, сейчас я понимаю, что отчасти сама виновата. Возможно, я понимаю, почему ты тогда так поступил. – Я знаю, к чему ты клонишь, Крис. Не оправдывай меня. Ведь я тоже не прав. – Правда? Я клоню к тому, что ты был не готов к тому, чтобы отпустить её. Ты хотел защитить её, но теперь, когда она далеко, ты... – Да. Мне плохо, я чувствую, что был по-детски наивен. Я понимаю, что в этом была моя слабость, и всё вылилось на тебя. Извини, меня. Ещё раз. Кажется я слишком быстро повзрослел за ту ночь, – парень слегка улыбнулся и протянул руку Крис. Девушка прижала его кисть к щеке. – Я поняла, – в её глазах слегка блеснули искорки радости. Теперь своими тёплыми руками он согревал её ладони. Так они простояли несколько минут, после чего медленным шагом направились к лесному озеру, куда Крис не раз ходила писать пейзажи. Парень и девушка держались за руки. Сейчас они жили и дышали друг другом. Каждое слово, сказанное ими, отзывалось у них в сердцах. Иногда от волнения у Зоры хрипел голос, на что Крис улыбалась или иногда даже смеялась. Сейчас они находили друг в друге себя, как никогда раньше. Но самое главное, что их связывало здесь и сейчас – это любовь к Алексе, любовь к прошлому веселью. Они понимали это, поэтому всё время, которое они проводили друг с другом, нельзя было поставить наравне с проведённым временем в компании друзей или семьи.