В трех километрах от отчаяния, в трех сантиметрах от любви

Бетти сжимает с силой потную ладонь парня, уже не помня, как они сели в такси, как она судорожно вспоминала про какую больницу говорил Арчи. Девушка стала словно сгустком нервов, которые били барабаном в голове. Бетти не перестает смотреть на Джагхеда, из которого словно высосали всю жизнь, а Купер не отпускает его руку, потому что думает, что если отпустит, он просто взорвется. Они доезжают до больницы быстро с подачи Бетти, которая всю дорогу подгоняла недовольного водителя. — Джагхед Джонс, был у вас на операции недавно. Мы можем попасть к его лечащему врачу сейчас? — Бетти говорит быстро, заплетающимся языком и ненормально расширенными глазами, что девушка на стойке регистрации не сразу понимает ее. — Вы по записи? Сейчас я посмотрю… — Нет! Нам срочно нужен доктор! — Я… Что за нерасторопные люди здесь работают? Бетти чуть отпускает руку парня, чтобы все четко объяснить тупой на данный момент работнице, но Джагхед резко сжимает ее ладонь. Купер смотрит вниз, на их руки и замолкает, глаза наливаются влагой. Джагхед боится. Он не проронил ни слова по пути в больницу, словно со зрением ушла способность и говорить. — Джагхед? — мужской голос доносится прямиком из коридора слева. Это мужчина средних лет в круглых очках, белом халате и парой бумаг в руках. Он выглядит сначала добродушным к Джонсу, но, подойдя ближе и заметив, как Джагхед смотрит расширенными глазами куда-то в пол, а рядом стоит Бетти, которая смотрит с мольбой, сразу все понимает. — Что произошло? — В драке его ударили по голове, но я не уверенна. Возможно… — говорит скороговоркой Бетт, но доктор прерывает их, беря Джагхеда за локоть: — Быстро в палату. Они почти добегают до нужной двери, которую доктор чуть-ли не впечатывает в стену. Он просит уложить Джагхеда на одну из кроватей, а сам убегает из палаты и через несколько секунд возвращается с фонариком. Бетти не может унять себя от беспокойства ни на секунду, а Джонс так сдержан. Только легкое подрагивание рук выдает его. А Бетти скрещивает их пальцы, не понимая саму себя, но от этого немного спокойнее. Доктор прибегает и садится на кушетку, светя ярким светом парню в глаза. Он пристально рассматривает оба глаза и на мгновение его нахмуренное лицо расслабляется. Это ведь хорошо? — К-как он? — спрашивает тихо Бетти. — Не могу пока сказать точно, но он реагирует на свет. Значит потеря зрения была спровоцирована не от удара. Завтра проведем анализы и точно узнаем, — выдыхает мужчина. — Джагхед… — Не говори ничего отцу, — Джонс еле шевелит сухими губами и медленно моргает. Мужчина не скажет, ведь ЭфПи его лучший друг, а Джагхеда он знает с рождения и беспокоится о нем не меньше, чем Джонс старший. — Сегодня оставайся в больнице, завтра сделаем томографию головы. И как зрение вернется резко не вставай, — похлопав парня по плечу, мужчина уходит и кивает Бетти, разрешая ей остаться. — Ты не выглядишь особо запуганным, — Бетти садится на край больничной палаты. — А что мне делать? Кричать? Как видишь, от этого пользы ноль, если только не хуже. Гребанные антидепрессанты, — Джагхед прикладывает пальцы к переносице. — Ты их не пьешь? — Спасибо, что довела. Можешь валить домой, — и снова вернулся Джагхед придурок Джонс. Если не брать в расчет шок, который он испытала только что, то все более менее. Нет. Ни черта подобного. Бетти подсаживается ближе. — Какого хрена ты полез в драку?! — Бетти не может не укорить, еще бы немного и ее саму положили бы на соседнюю койку от нервного срыва. Джагхед дергается и просит свалить куда подальше, но Бетти решает, что теперь его черед мучиться. — Я никуда не уйду понял. Долбанный псих, а если бы ты совсем зрение потерял?! Что делать твоим родителям? Арчи? А мне? — последнее лишнее, раз Джагхед резко садится на кровати и хватает ее за руку, сжимая и тяжело дыша. — Ты плачешь, — скорее утверждает, чем спрашивает. Бетти уже все достало: мать, которая ее полностью игнорирует, сестра, которая даже написать одно единственное сообщение не может из-за матери же, и теперь еще и Джагхед. Слезы сами текут, а Бетти не может их остановить. Но надо успокоиться, пока все не зашло слишком далеко. — Ты меня меня даже не знаешь, но сидишь тут и плачешь, словно я тут помираю. У Бетти наверно галлюцинации на нервной почве пошли, потому что она слышит добрую усмешку в его голосе вместе с прикрытой лаской. — Мы же типа друзья, — шмыгает носом девушка. — Типа друзья, — проговаривает Джагхед и кладет руку поверх ее, прижатую к кровати. Что-то есть в этом жесте… приятное, но Бетти убирает руку. Это было совсем неприятно. Джагхед игнорирует этот жест и заваливается обратно на кровать, прикрывая глаза. Он думает, если будет молчать, то девушка уйдет, и Джонс даже чувствует, как исчезает тепло рядом и слышит шарканье обуви об кафель. Так даже поспокойнее, потому что он был сегодня слишком уязвимым, слабым и, блять, слепым. Джагхед надеется, что зрение утром вернется, и Бетти не будет мозолить глаза своим присутствием, потому что мокрые ладони и сбившееся сердцебиение — не нормально. Джагхед засыпает с мыслью, что надо уйти пораньше, до того как придет доктор и снова начнется мозгоебство.

***

Джагхед просыпается ближе к утру и, к счастью, открывает глаза и видит не беспросветную тьму, а белый потолок. Поворачивается на бок и садится, разминая плечо. Все тело ноет после вчерашнего, но Джонсу не привыкать. Джагхед замирает и прищуривается, перед глазами все не четко, но рядом на соседней кровати кто-то лежит. Не трудно догадаться кто. Бетти спит безмятежно, руки держит скрещенными от легкого холода и тихо сопит. Если бы в жизни не вела себя, как истеричка или не имела привычки совать свой маленький нос в итак дерьмовую жизнь Джонса, сошла бы за нормальную. Джагхед думает так. Джагхед уходит, напоследок кидает на нее покрывало и выходит из палаты, бесшумно прикрыв дверь. Сбежать тихо не удается, потому что у двери уже поджидает хмурая физиономия доктора. — Зрение вернулось, — доктор подходит впритык и обхватывает двумя руками его за голову, надавливая большими пальцами, чтобы получше разглядеть зрачки. Джагхед отмахивается. — Я в норме, — идет дальше. — Джагхед! Джонс не оборачивается, прибавляет шагу. А Доктор вздыхает. День проходит. Другой. Неделя. Джагхед сидит на балконе своей квартиры и тихо курит вечером, пока Арчи на заднем плане разговаривает с Бетти, которая уже приходит третий день подряд и проводит у них почти двадцать четыре часа. Джагхед тушит сигарету, на улице заметно похолодало, поэтому он возвращается обратно в теплую комнату, где пахнет карамельным попкорном и сгоревшей яичницей. Причиной последнего точно Арчи, потому что он уходит на кухню и снова открывает окно нараспашку. Позже слышится, как течет вода и звуки усердного отшкабливания горелой еды от сковороды. Джагхед садится рядом с Бетти, которая смотрит очередную комедию по тв и ест попкорн. Джонс забирает у нее нагло чашку с кукурузой и слышит недовольное «Эй». — Это мой дом, все что здесь находится — мое, — не смешно усмехается Джагхед и закидывает в рот карамельный попкорн, смотря телевизор. Они снова ловят тишину. Но Бетти резво поворачивается к нему: — Может посмотрим фильмы Квентина Тарантино? — Типа «Убить Билла» и прочей херни? Спасибо, нет, — Джагхед медленно пережевывает попкорн и кладет рядом, уже сам поворачиваясь к Бетти. — Ты случаем домой не хочешь? — Да, нет, — нейтрально качает головой девушка. Бетти знает, что зачастила ходить в гости, но здесь спокойно. Больше похоже на дом, чем тот куда Бетти возвращалась, чтобы поспать и то не всегда удавалось. Джагхед не гонит никуда, что очень удивляет, а Бетти и рада остаться, потому что тишина и одиночество мотают на шее петлю и затягивают слишком сильно. Бетти даже перестала принимать антидепрессанты, потому что все вроде хорошо, вроде срывов нет, но Купер не видит себя со стороны, а Джагхед — да. И примером служит вылизанная начисто квартира Джонса. Джагхед заходит в ванную и чувствует себя как в операционной. Осталось только бахилы и шапочку надеть, не дай бог грязь занесет. ОКР — это не шутки. Если закрывать глаза на болезнь и не замечать, она сама собой не пройдет. Вот Бетти сидит перед ним в долбанных перчатках, скрывая руки, на которых гематом и ран становится с каждым днем все больше. Если у Джагхеда крыша подтекает временами, то у Бетти целый водопад. Она не хочет принимать реальность. Но так нельзя. Даже Джагхед понимает это своим больным мозгом. «Друзьям» надо помогать? Но что ему делать? Не плевать ли ему? Может уйти? Блять. Джагхед в очередной раз проебывается. Сначала было в жизни, людях, в себе, теперь в собственных поступках. Бетти ушла на кухню после недолгого и бессмысленного разговора, а потом быстро пошла в ванную, Джагхед бы и продолжил сидеть, вот только разводы крови на щеке выглядят подозрительными. Девушка порезала палец, когда хотела почистить яблоко. Арчи сказал, что аптечка в ванне. Положив палец в рот, Купер шарит по верхним полкам, пока не достает большую белую коробку и не ужасается, мгновенно забывая про пластырь. Куча антидепрессантов. Разных от слабых до самых сильных. Они лежат запакованными пачками, нетронутыми. Только одна маленькая пачка вскрыта, где нет пяти таблеток. — Тебе не кажется, что это слишком, рыться в чужой аптечке, — Бетти шарахается от голоса позади. Джагхед подходит и забирает свою коробку, пока не замечает, что у нее кровоточит палец. Он вытаскивает пачку пластырей и кидает в руки. — У тебя депрессия? — отдаленно спрашивает Бетти. Она узнает парочку названий, сама такие пьет. — У меня нет депрессии, — Джагхед кладет аптечку на полку выше, чем была и отходит. — Почему ты их не пьешь? — теперь начинает бесить. — Потому что у меня нет депрессии, блять, — шипит парень и хмуро смотрит на нее. — Вот только не надо мне врать, — Бетти обижают его слова. Они же «типа» друзья, и ей казалось, что Джагхед ей хоть немного доверял. Но наверно это и вправду только казалось. Джагхед подходит близко и резко сжимает ее челюсти одной рукой. У Бетти темнеет в глазах. — Все что находится в доме — мое. Забыла? — Джагхед улыбается совсем бездушно ей в лицо. Он резко отпускает руку и дышит шумно через нос. — Мне не нужны таблетки. Я лучше все выражу в агрессии, чем буду терпеть, чтобы потом меня накрывало раз за разом. — Да, человека в мешок с костями превратить гораздо легче, чем выпить таблетку, — Бетти трогает лицо и двигает челюстью, смотря на Джага. — Тебе лучше уйти. — А тебе лучше перестать срываться на других. — Да, блять! Что ты за зануда, сука, такая? — снова матерится, а Бетти кусает щеку изнутри и хмурится. — Прости какая есть, — Бетти улыбается, явно выводя из себя. Но Джагхед еще может удивлять… Он берет ее за руку и начинает снимать перчатку с правой руки. — Т-ты чего делаешь?! Палец еще болит и кровоточит, а от чужих прикосновений еще больше неприятно. Бетти не до конца понимает, что вообще парень хочет, но он вытягивает ее палец и кладет себе в рот, облизывая рану языком и смотря прямо в глаза. От шеи к лицу приливает краснота, а глаза в шоке расширяются. Бетти оттягивает руку и другой тут же дает парню оплеуху. Джагхед по-садистки смеется даже с горящей щекой. — Больной изврат! Еще раз так сделаешь, и я твоей же битой тебе яйца отобью! — Бетти шумно разворачивается и начинает намыливать руки, слыша заливистый смех парня за дверью. Сердце стучит аж в ушах барабаном, а пальцы все медленнее двигаются под напором воды. Арчи выходит с очищенной с горем пополам сковородой на смех парня, впервые видя его таким. Он смотрит на Джага, приподнимая бровь, пока тот посмеиваясь заходит в свою комнату. Они вконец ебнулись.