***
Расположившись на коврике приятного оранжевого цвета, Нобуюки переворачивает страницу сборника детских сказок. Родители не разрешают лежать на полу. Мол, с позвоночником будут проблемы. Вот только сейчас им обоим не до того. Отца и вовсе дома нет, а папа всё это время говорил по телефону. Ребёнок только делает вид, что читает. В действительности он подслушивает разговор в соседней комнате. Ближе подходить нельзя: папины крылья тут же услышат неудачливого шпиона. Нобуюки же всё еще приходится слушать своими ушами. Неожиданно дверной проём зала переступает Ястреб. Он продолжает с кем-то заинтересованно переговариваться, при этом улыбаясь так, будто в скором времени произойдёт что-то хорошее. Ребёнок, быстро сев, уже не отрываясь следит за движениями его губ и взмахами руки. — Сегодня? Да-да, идеальное время. Это будет получше всяких зверушек, которых Энджи так не любит. Ты бы видела, как он воротил нос перед сфинксом. Ха-ха. Было немного не понятно, о чём папа говорит, и что такое «сфинкс», но, наверное, это что-то классное. Ястреб, сказав что-то на прощание, скидывает звонок и поворачивается к сыну. — Угадай кто сегодня к нам придёт в гости? — Пропевая, спрашивает Кейго, в два шага подходя к ребёнку и садясь около него на колени. — Не знаю, а кто? — интересуется Нобуюки. — Руми! Но она будет не одна, с ней придёт кто-то очень интересный, — загадочно приподняв уголки губ и прищурив глаза отвечает Ястреб. Руми. При произношении этого имени в голове сразу вспоминаются обложки блестящих журналов и цветных плакатов. Пушистые уши, красивые белые волосы и такая завораживающая улыбка. Сперва Нобуюки познакомился с ней лично полгода назад. Прятался позади отца, с подозрением сверкал глазами, но при этом не мог сдержать своего любопытства, пытаясь запомнить новую знакомую до малейший деталей. Лишь после, в новостях, он увидел как она, наравне с родителями, спасает людей. Журналист по ту сторону экрана назвал её Мируко. Нобуюки она понравилась. Через несколько дней он уговорил отца купить её мини плюшевую копию. Папа, когда узнал, через смех говорил, что чувствует себя преданным. — А ещё сегодня вечером придёт Энджи, — напоследок ущипнув ребёнка за маленький нос, говорит Кейго. Заветное имя. Заветные слова. Широкая улыбка украшает детское лицо. Пух на лопатках спины начинает в предвкушении подрагивать, распустившись словно бутон роз. Сегодняшний вечер обречён на успех.***
Оторвав взгляд от экрана телевизора со статичной картинкой детской обучающей программы, Нобуюки снова следит за папой. Было так непривычно видеть его в смешном розовом фартуке. Да и вообще на кухне. Обычно готовкой и уборкой в доме всегда занималась служанка — милая старушка, от которой пахло мылом и мукой. Сегодня же, после долгих папиных уговоров, она оставила кухню под его ответственность. Уже прошло около получаса, как папа пообещал скорое прибытие гостей. С того момента он постоянно на кухне, склонившись над плитой, что-то старательно помешивает, успевая при этом мыть и резать овощи и другие продукты собственными перьями. Пахнет несъедобно. Всё, что готовит Ястреб и, что сложнее риса или обычной молочной каши, пахнет так. Но всё равно хочется попробовать старания папы. Может, он тоже хочет, чтобы за успехи его погладили по голове и сказали доброе слово? Нобуюки готов сделать это хоть сейчас. Кинув на пол большую мягкую подушку, ребёнок, немного мешкаясь, с радостным писком спрыгивает на неё с дивана. Инстинктивно машет крылышками, пытаясь почувствовать заветные порывы воздуха между рядами маленьких перьев. Скоро он вырастет и превратится в жаркую птицу. Или в кого-то там. И тогда не придётся беспокоиться об ушибах из-за маленького роста. После мягкого приземления, мальчишка прыжками добегает до папы, который проверяет содержимое кастрюли, тыча туда вилкой. Нобуюки уверенно хватается за длинные массивные папины крылья и, как мартышка по лиане, взбирается по ним. Перья толстые, но при этом удивительно мягкие. Даже не верится, что папа может с помощью них резать еду. Кейго вопросительно поворачивает голову и раскрывает крыло, чтоб одним точным движением перекинуть ребёнка на свои руки. Тот восторженно смеётся и вскидывает руки вверх. Ястреб с щенячьей нежностью целует его в щеку. — Малыш? — Папа, а что ты готовишь? — М… Спагетти и тушеные овощи, — сомнительно смотря в кастрюлю говорит Ястреб. — Зачем? — Хочу устроить романтическое свидание для Энджи. — Свидание? А мне можно на него? — Нет, нет. Ты будешь на своём свидании, — чуть улыбнувшись, произносит папа, гладя пушистую макушку малыша. — А мне нужно для этого что-то приготовить? — Только если игрушки и твои любимые книжки. Задумавшись, ребёнок утвердительно кивает. Перед тем, как Ястреб опускает его на землю, мальчишка делает то, зачем прибежал на кухню изначально. Гладит его по голове, негромко приговаривая: «У тебя хорошо получается». В ответ получает очередную улыбку. Оказавшись на полу, Нобуюки тут же бежит в свою комнату. По пути задерживается в зале у разбросанных бумаг разной степени разрисованности. Взгляд цепляется за самый яркий, на котором была изображена семья Нобуюки. Нацу, Шото, Фуюми и женщина с холодными руками, но доброй улыбкой были нечётко нарисованы по краям листа. Посередине же стояли обведённые по несколько раз три силуэта. Самый большой, с массивными руками, неровной линией пересекающей один глаз и хмурым взглядом, но при этом, со спрятанной в углу лица улыбкой. Средний, едва парящий над землей, с ясным лицом и широко расправленными крыльями, подобными лучам солнца. И, наконец, самый маленький между двумя другими фигурами. Разглядывая счастливые лица троицы, ребёнок оборачивается на папу. Тот задумчиво смотрит на часы на своём запястье, озирается на прохожую дверь, явно чего-то ожидая, и снова переключаясь на готовку. Сложив рисунок в несколько раз и спрятав его под футболку, Нобуюки возвращается к своему предыдущему занятию. Когда все самые ценные игрушки и наиболее рассматриваемые книжки с картинками свалены в одну общую, органичную кучу в центре зала, раздается звонок входных ворот. Пока Нобуюки раскидывает по кругу подушки, Ястреб уже стоит у входной двери. Ребёнок топает к прихожей следом. — Рад, что вы так скоро смогли прийти. Заходите. Энджи ещё нет. Опаздывает. — Продолжая улыбаться, быстро проговаривает Кейго, пропускает в дом гостей. — Уже семь вечера, не хочу уводить ребёнка позже одиннадцати. Да и муж от нервов и переживаний свихнется. Первой в коридоре появляется Руми. Было столь непривычно видеть её не в геройском костюме, а в обычных джинсах и легкой майке. Её волосы собраны в толстую косу, а на руках, кажется никогда не снимаемые, перчатки. Нобуюки уже хочет радостно подбежать к ней и, как воспитанный ребёнок, поприветствовать и проводить внутрь дома, как неожиданно что-то останавливает его. Точнее кто-то. Согнувшись, уперев руки в колени, Ястреб высматривает второго гостя, что робко прижимался к ноге женщины. Руми, заприметив неловкость своего ребёнка, садится на колено, целуя мальчика в лоб. Нежно поглаживая по головке, чуть шепотом говорит: — Знакомься, Рю. Это дядя Кейго. Когда ты был помладше, вы с ним виделись. Тебе очень понравились его крылья. Растерянно моргнув, по-видимому, стесняясь, что не может вспомнить этого мужчину, Рю смотрит в другую сторону от Кейго. Там замечает, как в прихожей мнётся мальчик. Маленькими осторожными шажками, вывалившись из прохожей, Нобуюки пристально всматривается в гостя. Возраст, наверно, такой же, как и у него. Возможно, даже младше. Лет пять. Тёмная кожа. К пушистой и, по виду, мягкой голове, с аккуратно расчесанными волосами цвета вишни, прижаты два уха. Явно кроличьи. На нём майка с принтом цветных лошадок и обычные коричневые штаны. Глаза янтарные, оглядываются с любопытством. Мягко хлопая Рю по спине, Ястреб говорит: — Ну ладно, что ты. Пошли, я тебя кое с кем познакомлю. Обещаю, он тебе понравится, — уже готовясь пойти дальше в дом, Кейго останавливается, всматриваясь в стоящего столбом Нобуюки. — Кажется, и идти никуда не надо. Смотри, кто это тут у нас, — игриво прищурившись, Кейго на цыпочках подходит к сыну. — Ты давай, тоже не стесняйся, малой. Чуть больше смелости и уверенности! Рю взволнованно жмётся к маме, прячась за ее ногой. На лбу ребенка проявляются капельки пота, губы скручены в непонятную дугу. — И так, как тебя зовут? — Спрашивает Ястреб, присаживаясь на колени между двумя детьми, что находились в непонятках и теперь стреляли друг в друга взглядами, как два перепуганных зверёныша. Мысленно Кейго упрекает себя, что не занялся их знакомством раньше. — Усагияма Рю… — Не зная куда деть глаза, поэтому нервно озираясь из стороны в сторону, говорит Рю. — Меня Тодороки Нобуюки! — Слова папы и его присутствие подбадривают, поэтому Нубуюки, сглотнув сомнения, резко протягивает вперёд руку для рукопожатия, распахнув свои ещё не отросшие до конца пёрышки в стороны. Рю робко ненавязчиво смотрит в лицо собеседника, но, завидев крылья за спиной Нобуюки, забывает о столь мимолётном детском смущении и сразу хватается за его руку своими двумя. В немом шоке и с звёздами в глазах проговаривает: — Можно потрогать? — А? — Крылья! Лёд начинает таять. — О. Можно, только аккуратно, — Нобуюки разворачивается к Рю спиной, чтобы предоставить ему обзор к гордо расставленными в разные стороны крыльям. Обычно всех восхищают и привлекают внимание крылья Ястреба, но никак не его маленькие цыплячьи отростки. — Они же настоящие? — Интересуется Рю, пока с осторожностью прочёсывает перышки, задерживаясь на мягком пухе у самой спины. — Конечно настоящие. Через пару лет, когда вырастут, станут большими, во весь коридор. Прямо как у папы! Я и летать тогда смогу! — А у меня тоже! Тоже уши будут длиннее и прыгать смогу высоко-высоко! — Для подтверждения своих слов, Рю вскидывает ушки к потолку и выразительно барабанит ногой по полу. Только сейчас Нобуки замечает, что они странно длинные и… кроличьи. А есть ли у него мягкие подушечки на пальцах, как у кроликов? — Ладно дети, давайте в зал. Там вам и заняться чем будет, — проговаривает Руми, подталкивая сорванцов вперед. Нобуюки тут же налетает на ранее приготовленную кучу подушек. Рю семенит следом, с интересом осматривая дом. Поняв, что дети успешно найдут тему для разговора, Кейго подхватывает Руми за локоть и направляется к дивану. Для Ястреба Мируко надежный коллега и действительно верный друг. Провести с ней вечер одно удовольствие, а когда придёт и Энджи, станет ещё лучше. Раньше, после тяжёлой рабочей недели и пары десятков побеждённых злодеев, они вдвоём коротали вечера в баре. Под десятки баек и ещё больше плохих шуток пропускали парочку стаканчиков с бодрящим. Но потом, так последовательно, в их жизнь вошли дети и семейные обязанности. Не то, чтобы это хоть как-то повлияло на их дружбу. Наоборот, сблизило. Лишь бар сменился домашней обстановкой и чашкой горячего чая. Будучи героями топа, они прекрасно понимали друг друга и то, насколько это тяжело. Насколько опасно совмещать работу героя и счастье своих домочадцев. Разговор с коллегой проходил в своём темпе. О настоящем, прошлом, уже столь близком будущем. Работе. Семье. За последние несколько лет, с момента окончательного падения Лиги Злодеев и гибели Все за одного, многое изменилось. И это включало в себя не только появление на свет Нобуюки. Отставка Бест Джинса — ожидаемое, но всё ещё не менее громкое событие. Смерть Тошинори Яги, что потрясла Японию, но не всколыхнула её так, как смерть Всесильного пару лет до этого. Взятие геройским комитетом направления не на одиночный символ, а создание общего геройского стержня. Теперь последние семь лет командные работы и постоянные напарники всегда в приоритете. Выпуск нового поколения героев, что уже во всю прорывали свой путь в ряды топа. За последний год там появилось много знакомых Ястребу имён — Деку, Лемиллион, Криэйти, и все, как на подбор, выпускники Юэй. В первой пятерке тоже произошли перемены. Мируко, лишь со свойственной ей грацией, перепрыгнула на третье место. Меткий стрелок, из-за подкосившегося здоровья, спустился на четвертое. Рюкю, благодаря упорному труду и геройской целеустремленности, пробилась на пятое. Лишь Ястреб со Старателем так и не сдвинулись со своих «пьедесталов». Кстати о них. Из малого — Кейго сразу после появления ребёнка окончательно переехал в огромный особняк Энджи. Из большого — без лишнего шума, внимания и громких церемоний они обменялись кольцами и подписали документ о браке. Ястреб не увел женатого мужчину у его жены. Рей с Энджи развелись несколько лет назад. Почти сразу, как только Тодороки решил дать своей семье другой дом, а Рей шанс на нормальную жизнь со своими детьми. Как жаль, что вслед за венчанием не последовало ожидаемой спокойной семейной жизни. Как жаль, что мечта Ястреба о мире, где у героев будет много свободного времени, оставалась всё такой же недостижимой. После недолгих пары лет спокойствия и низкого процента преступности всё началось заново. Статистика скакала как на дрожжах. Новые злодеи, новые группировки, новые наркотики, очередные желающие захватить всё. Злодеи тоже перестали работать в одиночку. Стали объединятся и формировать союзы с преступниками других стран. Последние полгода были особенно тяжелы. — Вот говорю тебе, Кейго, не нравится мне это всё, — приглушая голос, чтобы дети не услышали, бормочет Мируко. — Злодейские группировки не могут так просто перескакивать из одного района города в другой без какой-либо причины. Всё ещё действуют раздельно, но при этом все тянутся к общим местам. Значит, должна быть причина. Что-то что их так сильно привлекает, словно акул — кровь. Эй, ты же у нас Мистер Шпион в отставке. Должен всегда держать ушки на макушке. Неужели нечего поведать? — Не более, чем ты уже сама предполагаешь и знаешь, — хмыкает Ястреб и облокачивается на спинку дивана. После той последней работы двойным агентом в рядах лиги, геройская комиссия больше не привлекала его к чему-то столько же опасному и рискованному. Но сбор информации всё ещё частенько возлагали на его перья. — Злодеи действительно ищут. Роются, как слепые собаки в мусорной куче. Но порой мне кажется, что никто из них не знает, что им нужно. Как одиночки, так и крупные группировки. Используют какие-то странные наводки, слухи, зачастую пришедшие чуть ли не из-за границы. Из-за этого постоянно натыкаются друг на друга, вот нам и повышенная статистика злодейских стычек. Они, кажется, больше обеспокоенные тем, что бы перегрызть глотки друг другу, чем героям. Нам и легче. Невнимательный злодей - лучший злодей. — Мне бы такую уверенность. Ну, или моему мужу. Он всегда так переживает из-за меня, что я удивляюсь, как его ещё сердечный приступ не схватил. — Ну, он знал на что шёл, когда выбирал себе женушку. — И то правда, — Руми хихикает, после чего водит левым ухом в сторону играющихся детей. — Кстати, как у вас Нобуюки? Есть что рассказать о сорванце? Вижу, растёт не по дням, а по часам. И не скажешь, что при рождении столько проблем доставлял. — И не говори, — то ли раздосадовано, то ли радостно отвечает Кейго. — Сейчас от еды не оттянешь. Недавно взял моду семечки и зерна есть. Минори сказала, что это нормально, ну, для людей с птичьими мутациями и прочим, хотя, честно, не припомню, чтобы я этим занимался когда мелким был. А ещё… — Ястреб недолго мнётся, оглядываясь на детей. Те во всю увлечены просмотром какой-то яркой рекламы с громкой песней. — А ещё? — Тянет слова Руми, явно желающая услышать продолжения и тыкающая собеседника в бок. — Давай, договаривай раз начал. Мои ушки к твоим услугам. — Геройская комиссия, — на одном дыхании, в пол голоса, выплевывает Кейго, словно избавляется от кости, застрявшей в горле. — В последнее время они слишком сильно были заинтересованы в Нобуюки. Раньше только вопросы. Пару дней назад звонили. Хотят встретиться и посмотреть на него. Лично. — Нахера им сдался ребёнок? — Обеспокоенно спрашивает Мируко, сведя брови к переносице и нервно постукивая ногой по полу. Ей, как и Кейго, эту ситуация совершенно не нравится. — Ну, начиная с его необычного появления, до столь ярких родителей и, соответственно, большого потенциала, — Таками морщится словно от резкой зубной боли. Вся ситуация его раздражала и настораживала одновременно. Самое неприятное — он догадывался, что это рано или поздно произойдёт. — Ребёнок героев один и два. Они как никто заинтересованы в его становлении героем. Особенно, если у Нобуюки действительно проявится талант. — Они же не могут заставить его стать героем через силу. — Когда я был маленьким, мои желания их не волновали. Между ними недолгий момент молчаний, нарушаемый радостным смехом детей и навязчивой музыкой. — Ну, у Нобуюки есть ты с Тодороки, — с подбадривающей улыбкой говорит Мируко, непринужденно накинув свою руку Ястребу на плечо и подтянув к себе. — Думаю это достаточно хороший вес, что они не совали свои носы дальше дозволенного. Ястреб с благодарностью улыбнулся ей в ответ. Неожиданно слышится звук открывающейся двери и шаркающих шагов. Ничего не говоря, Кейго перепрыгивает через диван, выбегая в прихожую. Мируко, наблюдая за этим, едва сдерживает порыв смеха. Вот уж попугаи неразлучники. — Энджи! Добро пожаловать домой, — раскинув руки и крылья в стороны, Таками безмолвно приглашая Старателя в объятья, едва привстав на носочки. Тодороки ничего не говоря, лишь слабо улыбается, чмокнув в уголок губ и обняв повиснувшего на нём Кейго. Ястреб на это лишь сильнее прижимается к своему мужу. — Отец! В прохожею сразу следом забегает не менее радостный ребёнок, кидаясь на родителей, повиснув на их одежде. Получается такая своеобразная куча мала из крыльев, рук и крепких объятий. — Привет, — Энджи, взяв Нобуюки на руки, целует в лоб. Тот доверчиво обнимает отца за шею, и так же, как это делал давным-давно, ещё будучи карапузом, утыкается в плечо. В таком виде они идут в зал, где Тодороки приветствует уже ожидаемого гостя и верную коллегу. — Привет, Мируко. Привет Усагияма-младший. Руми счастливо отдаёт честь. Рю, сидящий на ковре, прикрывает лицо детским журналом и машет рукой вслепую. Оказавшись около дивана Тодороки отпускает на него Нобуюки. Точнее пытается. Мальчишка с радостным «Юхууууу» спрыгивает с отцовских рук сам. Кейго говорит, что приготовил для всех ужин. Под сомнительными взглядами тут же отнекивается, пытясь всех уверить, что сделал это не ради того, чтобы кто-то отравился. Оставалось только накрыть на стол. Принимаются за это все вместе. Пока Кейго поспешно накладывал, Руми с Энджи были заняты посудой и прочими быстрыми закусками. Рю в это время старательно учил Нобуюки делать оригами из идеально квадратных, белых салфеток. Спустя пять минут семья и гости уселись за стол. Дети под столом тихо пинались, показывая друг другу языки. Родители разговаривали о планах на будущее, работе. Еда, как ни странно, оказалась не такой плохой. Кейго лишь скромно признался, что просил совета у Фуюми. Невольно разговор заходит о том, чтобы в следующий раз по возможности собраться в доме Усагиямы. Нобуюки, чуть отвлекшись от своей порции, оглядывает сидящих. Его семья, наконец-то, в полном сборе, за одним столом. Руми пришла с ним повидаться и привела для Нобуюки нового друга. Атмосфера уюта подобна горячему бульону, от которого становится тепло в желудке и на душе. Губы сами расплываются в улыбке. Еда ещё никогда не была такой вкусной.***
Руми берёт последнюю мокрую тарелку, протирает полотенцем и кладёт в шкаф. Кейго, уже выключив кран с водой, вытирает руки и ведёт подругу в зал, где Старатель следит за детьми, сидя вместе с ними на полу. Вдруг у девушки что-то настырно звенит в кармане. Спустя секунду на телефоны Старателя и Ястреба одновременно приходят по сообщению. Звонок экстренный. — Срочное сообщение для всех свободных и доступных героев. Экстренная ситуация. Нападения опасного, неконтролируемого злодея. Мустафу. Район Дайко. Местные герои и патрули запрашивают любой доступной помощи, — едва слышно зачитывает Руми. Родители, переглянувшись, смотрят на детей. Рю сидит тихо, не выдавая свое беспокойство. Лишь пристально смотрит на маму, едва подёргивая ушками. Нобуюки обеспокоенно встаёт, сжимая со всей силой в маленьких кулаках книжку, нервно переводя взгляд с папы на отца. В его взгляде немая мольба. — Их можно оставить на служанку. Она всё ещё здесь. Надежная. Уже не раз нас выручала и сидела с Нобуюки, — с пустым выражением говорит Энджи. Смотрит на телефон, но не на лицо своего сына. Родители вновь опускают взгляд на своих детей. Мируко кивает головой. — Хорошо. Тогда вперёд. Не оттягивая больше драгоценное время, герои в быстром, отработанном годами темпе, начинают собираться. На это тратится едва ли больше минуты. Дети сидели в сторонке на ковре, чуть прижавшись друг к другу, наблюдая за спешными действиями родителей. Рю спокойно перебирает в руках небольшой кубик рубик. Нобуюки, дышащий через раз, боится отвести взгляд. Пока Старатель перебрасывается парой фраз с бабушкой в строгой по стилю одежде, но доброй по выражению лица, Мируко уже готова ринуться в бой. Что она и делает. Не дожидаясь никого более, быстро чмокает Рю в лоб и с животной проворностью выскакивает на улицу через окно. Там, уже с одного прыжка, она перепрыгивает ограждение особняка и исчезает в городе. За ней одновременно следуют Старатель с Ястребом. Энджи уже покрыт рычащим, боевым пламенем с головы до пят. Кейго в последний момент присаживается и со всей силой обнимает Нобуюки, шепча ему единственное: «Прости, малыш». Но это лишь слова и взгляд, полный сожалений. Уже в следующее мгновение они оба исчезают за дверью. Ушли. Снова ушли. Как позавчера, неделю, месяц до. Всегда уходят. У Нобуюки что-то дрожит в душе. Виснут крылья. Тускнеет взгляд. Осмотрев зал, этот бездушный зал, появилось чувство, что здесь и не было никого. И с самого начала он был один. Только он, сиделка и это горькое чувство несправедливости внутри. — Нобуюки? Ты в порядке? — слышится слабый голосок Рю, что мягко, успокаивающе гладит по спине, пропуская между пальцев перья. Было приятно и щекотно. — Угум… — едко мычит Нобуюки, бросив книгу на пол. Служанка, чьё имя Банко, садится рядом с детьми, доставая из нижнего ящика тумбочки пазлы, говоря что-то о том, что эта игра полезна для развития. Пытается отвлечь от нахлынувшей грусти и напряжения. Ей ли не знать, как тяжело мальчишка переживает каждый уход родителей. Банко приглядывала за ним, когда родители уходили. Сразу скривившись, словно ему подсунули тухлятину, Нобуюки, ничего не сказав, отворачивается от женщины. Спохватившись, Банко убирает «развивающие» игры обратно. Предлагает детям выбрать свою игру. Рю ту же расцвёл. Он всегда рад, когда можно поиграть в свои игры, используя своё безграничное воображение. Вот только, почувствовав чужое недовольство, сразу поутих. Ну, а действительно! Что этот счастливчик, кроличий ребёнок понимает? Его отец обычный гражданин. Не герой. У них полно времени друг для друга. У них полно светлых вечеров и вкусных ужинов, непринуждённых игр, радостных шалостей. Сглотнув горечь, Нобуюки зажмурил глаза, обнимая себя руками. Прячет лицо в колени. Ему сейчас так хочется быть укрытым большими папиными крыльями или надёжными, теплыми руками отца. Всё ведь было так хорошо. Новый друг и родители, что не жалели на него время. — Тодороки-сан? — слегка взволнованным голосом говорит женщина, положив руку на плечо ребёнка. — Отстань! — выдернув плечо из чужой хватки, Нобуюки резко вскакивает на ноги и убегает в свою комнату, сглатывая горечь на языке вместе с нахлынувшими и уже не сдерживаемыми слезами, что набухают в уголках глаз и стекают по красным щекам. — Нобуюки! — Слышится обеспокоенный голос друга. Тот вскакивает и быстрыми прыжками догоняет Тодороки-младшего. Нобуюки тут же берёт друга за руку, ведя в комнату. Захлопывает дверь перед женщиной на замок. — Тодороки-сан! Откройте дверь, прошу вас, — слабо стуча в дверь, просит Банко. Она очень хочет помочь, но прекрасно знает, что она не тот человек, который может помочь маленькому, обиженному на весь мир, ребёнку. Ничего не говоря, Нобуюки с опущенной головой и сгорбленной спиной направляется к своей кровати. За ним следом безмолвной тенью идёт Рю. Зажавшись в угол постели, маленький Тодороки накрывает себя одеялом. Снова прячется под слоями ткани и запаха порошка. В темноте легче скрываться от этой отвратительной реальности. Кровать рядом пружинит под чужим маленьким телом. Ребёнок недоверчиво опускает край одеяла и выглядывает из своего маленького детского убежища. Рю, склонив голову на бок и прижав уши к макушке, двигается к другу ближе. Стягивает одеяло так, что бы можно было видеть печальные бирюзовые глаза. — Нобуюки… Что случилось? — голос едва дрожит. Янтарные глаза будто забирают всю печаль себе. Он такой милый и добрый. Его ладони такие же тёплые как и у родителей, а на кончиках пальцев действительно есть маленькие мягкие подушечки. Как на руках, так и на ногах. Нобуюки сглатывает. Проморгавшись и прогнав всю солёную пелену слёз, раскрывает одеяло, приглашая Рю лечь рядом, в тёплое гнездо. Малыш ничего не говоря, кивает головой и, быстро передвинувшись, плюхается рядом с другом. Прижимаются друг к другу бочками как два промокших котёнка. Накрывая обоих, Нобуюки секунду две молчит, но всё же решается. Говорит: — Я… Просто… Очень скучаю по родителям, — Нобуюки смотрит на друга, у которого во взгляде немой вопрос. Ребёнок поясняет, — Они же оба героя. Их так часто нет дома. Я могу на пальцах одной руки сосчитать сколько часов в неделю они проводят со мной, — Понурив голову, уже с новой волной набегающей влаги из глазах и плачем в голосе, Нобуюки продолжает. — Мне их, — всхлипывая, бормочет ребёнок, — не хватает. Без них так одиноко и страшно… По щекам стекают новые капли солёной воды. Ребёнок жмурится, стараясь спрятать лицо в одеяло. Опять как можно дальше от присутствующих людей, как можно дальше от мира, разрушенных детских желаний. По телу пробегает приятная дрожь, когда Нобуюки чувствует, как его нежно, но настойчиво обнимают. Обнимают. И через эти простые телесные действия можно почувствовать всё, то что хотел сказать Рю, но не мог. Он укладывает Нобуюки на подушку, после ложась рядом, продолжая обнимать. С робью в голосе, Рю тихо говорит: — Я буду рядом. Я буду отпугивать твоё одиночество. Нобуюки, продолжая всхлипывать, закрывает глаза, обнимая друга в ответ. С ним так тепло и спокойно, и тот чёрный и длинный монстр из-под кровати его больше не беспокоит, будто его там никогда и не было. Всхлипывая в последний раз, Нобуюки отпускает себя. Сон приходит беззвучно, приветливо накрывая их обоих.***
Когда герои возвращаются обратно в особняк Тодороки, на часах почти четыре часа утра. Уставшие, потрепанные, грязные. У Ястреба почти отсутствуют перья, лишь несколько больших маховых держалось на самых концах, оставленные как всегда про запас. Костюм Энджи покрыт чёрной сажей и следами крови. Не его. Мируко хромает на одну ногу, продолжая попытки придать подпалённым растрёпанным, покрытом пеплом волосам более менее приличный вид. Все повреждения — результат изнуряющей долгой битвы. Только благодаря им потери среди гражданских минимальны, а противник обезврежен. Злодей — не заурядный выскочка из подворотни с ярким квирком. Это был тёмный и печальный привет из прошлого, напоминающий о тысячи потерь и поражений. Знак того, что много лет назад все они очень сильно просчитались. Ному. Это был чёртов ному, который должен был давно гнить на задворках истории и страницах школьных учебников. Исчезнуть, как десятки ему подобных вместе с Лигой, ВЗО и их прогнившими идеями и целями. Но почему-то именно сегодня, именно сейчас, один из них оказался в центре вечернего города. Ни одной зацепки, ни одной причины. Лишь разрушенный квартал и вновь перепуганное общество. Кейго искренне надеется, что дети не заметили тот громкий взрыв. Он хочет, чтоб они не смотрели после их ухода новости. Убрав телефон обратно в карман, после отправки краткого сообщения геройской комиссии, Таками тихо проскальзывая внутрь дома со своими товарищами. Мысленно сразу вспоминает куда в последний раз убрал аптечку. Серьёзных повреждений ни у одного из троицы нет, поэтому они отказались от госпитализации. Там были те, кто нуждался в ней намного больше. Но царапины и мелкие раны обработать стоит. Энджи включает свет, сразу замечает лежащую на диване Банко. Выглядела она уставшей. Стоит ей только заметить новоприбывших, она радостно вскакивает. С дивана тут же падает пульт. Значит она следила за прямой трансляцией. Это можно заметить и по красным следам под глазами. — О господи, вы вернулись! Меня чуть инфаркт не схватил. Не знаю, смогла ли бы я спать после такого, если бы не знала, что вы в порядке, — восклицает она, держась правой рукой за сердце. Тодороки шепчет «Чшшшш», прислонив указательный палец к своим губам. Банко ойкает и смущенно закрывает рот ладошкой, согласно кивая. — Как дети? Они видели? — Тут же в пол голоса спрашивает Кейго. — После того, как вы ушли, господин Тодороки очень распереживался. Отказался играть, подхватил Усагияму и закрылся с ним в своей комнате. Пока я искала ключи, они уже забрались на кровать и заснули вдвоём. Так что нет, они не смотрели новости. — Ну и хорошо. Это было не самое приятное зрелище — вздыхает Руми. — Спасибо, что приглядели за ними. И простите, что эти двое оказались такими сорванцами. Банко лишь кивает головой, после чего, окинув всех героев взглядом, спрашивает: — Мне помочь вам позаботиться о ранах? — Нет, нет, — тут же отвечает Энджи. — Вы и так нас очень выручили. Большое спасибо. Дальше мы сами. Можете идти спать. Банко лишь ещё раз осматривает их, после чего соглашается, решив не спорить. Она действительно устала. Её старческая невнимательность здесь сейчас ни к чему. Поэтому она поднимается на второй этаж, где располагалась её временная комната на экстренные случаи. Как например этот. Прежде, чем действительно заняться собой, Тодороки направляется к детской комнате. Руми и Кейго на цыпочках идут следом. Тихо открыв дверь, родители заглядывают внутрь. На кровати лежат два ребёнка, уткнувшиеся к самой стене. Завернувшись в кокон, они крепко обнимают друг-друга, тихо сопя. Энджи так же беззвучно закрывает дверь. — Я, конечно, хотела сразу домой отправиться, но такое чудо ой как не хочется нарушать, — с улыбкой на губах шёпотом говорит Руми. — Так что показывайте, где у вас можно достать мешок льда. Синяки сами по себе не исчезнут.