Фея моих снов

Не слышал ничего глупее. Приказывать варгу избавить тебя от юбки… зачем? Я сам могу это сделать. Флора в очередной раз не смогла нормально вдохнуть. Щеки вспыхнули болезненно ярким румянцем стыда и досады, хищный цветок сотворился сам собой, дрожа на кончиках онемевших пальцев. Прежде опасные боевые заклинания приходили ей в голову лишь на уроках Гризельды. И совсем не нравились — она бы не изучала их, если бы не утвержденный Фарагондой учебный план. О, а вот это хороший цветочек. Может даже кого-нибудь съесть. Тебя, чтобы не издевался, и вообще! Не говорил с ней таким тоном после того, как… Как что? Мысль споткнулась, словно налетев на невидимую стену. Встречаться он не предложил, «я тебя люблю» или хотя бы «ты мне нравишься» не сказал, и даже не познакомился. Ему не интересно ее имя, и сам называться не желает. Только… троллит и обзывается. Потому что она не Стелла, наверное, и не умеет очаровывать — сразу и навсегда. Брендон стоически терпит от своей прекрасной принцессы все капризы и нападки — ни разу не возмутился. Помогает и утешает — даже когда Стелла только делает вид, что обиделась или расстроилась. То есть почти всегда. И неизменно нежен и внимателен — говорит комплименты, помогает с учебой, дарит милые безделушки. Стелла пыталась ее научить, как завоевать парня и заставить завоевывать тебя — в этом самая стильная фея Магикса преуспела гораздо больше, чем в учебе. Но ничего не вышло — Флора только жалела попавших в сети мисс Магикс курсантов. И втайне надеялась, что ее сын найдет не такую требовательную девушку. Если у нее когда-нибудь будут любимый муж и дети. Она же так и не запомнила, как привлекать и очаровывать мужчин — слишком это сложно и непонятно. Поэтому и этот… темный маг только прикалывается над ней. «Не слышал ничего глупее» — мог бы и помягче сказать, что она ошибается, а не выставлять дурой. Или промолчать, как настоящий мужчина. Хотя ожидать, что великий маг будет вести себя, как мальчик-курсант, тем более с ней, и правда очень глупо. И обидно, что ему смешно. Все равно варг сжевал юбку из-за него — кто создал отвратительных кровожадных монстров в волчьих шкурах, тот и виноват. И нечего смеяться! Лучше бы… Красный туман нестерпимого раздражения бросился в голову и застил глаза, осушив подступившие слезы. Цветок сорвался с ладони в облаке светло-зеленой пыльцы, прежде чем она успела передумать. Флора приглушенно вскрикнула, зажав рот рукой… что она делает? Ему будет больно — острые зубы на краях колючих лепестков могут прокусить руку до кости, или даже… — Экзе… — заклинание мгновенного увядания — она не использовала его почти никогда — замерло на губах. Светящийся темно-красным венчик опал, беспомощно клацнув зубами по песку, и рассыпался в пыль — там, где еще мгновение назад стоял ее соизволивший материализоваться кошмар. — Ты все время думаешь, что тебя съедят, — вкрадчиво-сладкий полушепот прямо в ухо заставил задрожать и с ног до головы покрыться мурашками. — Чуть не съела варга своим прекрасным цветком… и даже меня хотела. Проголодалась? Уже знакомые и — нет, не родные, ей просто необходимо немного тепла — руки крепко стиснули сзади, самым… подлым и трусливым образом. Мальчики не должны драться с девочками, это нечестно! — Ай, отпусти! Ты… — сказать, кто «ты», не получилось, взявшая ее в плотный захват рука сдавила грудь, выбив воздух из легких. А вторая цепко ухватила за локоть и завела назад материализовавшую хищный цветок руку. От так похожего на желанное и настоящее тепла объятий — или просто от голода — снова закружилась голова и злость испарилась. Флора прислонилась к персональному кошмару, малодушно желая закрыть глаза и ни о чем не думать, впитывая ощущения… совсем недолго, только пять минут. Потом она обязательно станет спокойной, разумной и бесстрашной ученицей Алфеи. — Я должен был позволить твоему цветочку себя съесть? — еще более вкрадчиво прозвучало прямо в ухо, дыхание почти по-настоящему обожгло шею. — Неудачное желание… придумай что-нибудь другое. Флора слабо дернулась, стараясь не вскрикнуть и опять не упасть в обморок. Это уже совсем… глупо, странно. И так нельзя. Заломленной назад рукой невозможно было пошевелить, и хоть чуть-чуть отодвинуться — чтобы вспомнить заготовленные… или еще нет слова и унять усиливающуюся дрожь. — И я не дерусь с тобой — тогда ты умрешь, а… Я этого не хочу, — почти так ласково, как мечталось, прошептал — она спросит, кто он ей, и как его зовут, только чуть наберется смелости и сил, — касаясь губами шеи. Флора чуть не упала, бессильно опираясь на надежно перехватившую ее чуть ниже груди руку. — Пока. О боже, как романтично. Ну вот опять! Неудачное словечко обожгло, как огненно-острая конфета в кэнди пранке — резким неприятным ощущением, до боли неуместным, когда во рту ещё остался вкус сладкого драже. Только уже не злостью. Раздражение прошло без следа, сметенное страхом причинить боль и пьянящим теплом близости — но он все испортил этим «пока». Или и не планировал ничего хорошего и романтичного, что можно испортить — только ей хочется… получить невозможное от бессердечного злодея. Как же глупо — отродья Древней Тьмы другими не бывают, это первое, чему учат в Алфее и в энциклопедии магии написано. Они все как Прародительницы Ведьм, или даже еще хуже. Чувствуя, что губы неудержимо кривятся и дрожат, Флора попыталась задержать дыхание и разревелась, по-детски всхлипывая и шмыгая носом. Слезы вновь полились по щекам — умыться так и не удалось — и дождем закапали на не дающие закрыть лицо ладонями руки. Надежно фиксировавший ее в беспомощном состоянии захват ослаб — исцеленные магией феи пальцы дрогнули и разжались, на миг отпустив ее. И сомкнулись вновь гораздо более мягко — просто легли на талию не сдавливая и не удерживая. Флора попыталась развернуться, совсем не надеясь на успех — и неожиданно легко уткнулась лицом в грудь собрата Древних Ведьм, заливая слезами плотную черную ткань. «Такое давно никто не носит». Она больше так не может… все совсем плохо. Некому утешить и пожалеть, хочется есть и домой — к маме и в Алфею, к любимым цветам, сестренке, и плюшевой кошке, болит живот и нечего надеть. И не успокоится никогда, будет плакать, пока не умрет. — Ты хочешь, чтобы он умер? — Кто? — растерянно спросила Флора, вытирая глаза о безнадежно нестильный прикид. Она что-то прослушала или не расслышала? В ушах звенело, забившийся нос почти не дышал… и адекватность чуть было не покинула. Вспомнить, что сморкаться в и без того пострадавшее от слез чужое одеяние совсем уж откровенное неуважение, удалось лишь в последний момент. Слезы иссякли вместе с силами — она так и не найдет выход из… из всего этого, если не успокоится наконец. Острое желание снова стать маленькой, счастливой и любимой, увидеть родителей, сестру, утопающие в зелени башни Алфеи и священное светлое озеро отпустило, словно вылилось со слезами. И она… отвратительно себя вела, просто ужасно. Бросалась опасными заклинаниями, устроила истерику, обзывалась — договорить, кто «ты», не удалось, но очевидно же, что ничего хорошего в виду не имелось. — Извини… те, — Флора смущенно отвела глаза в сторону. Если бы можно было испариться, и материализоваться на другом конце этого мира, самом дальнем… но такого заклинания не существует, или она его не знает. Как же жаль. Освободиться от мягко сжимающих талию ладоней, чтобы наконец взять себя в руки, хотелось и нет. Желание как следует рассмотреть повелителя ночных кошмаров и насладиться прикосновениями смешалось с томительной неловкостью. Глупо проливать слезы, как маленькая Миели, и победить ее оказалось постыдно легко. Уроки самообороны Гризельды не помогут против владеющего древней магией — могущественной, как Древникс Прародительниц. Только он… гораздо симпатичнее жутких старых ведьм. И это очень мешает… вести себя при встрече со злом, как ее пять лет учили в Алфее — с ведьмами было бы проще. Флора нервно прикусила губы, стараясь спрятать свои мысли и не покраснеть. Если сравнить его с Палладиумом — корону «мисс Магикс», как у Стеллы, присудили бы профессору. Наверное. Хотя если бы решать судьбу диадемы заставили ее… Не важно, невозможная красота профессора природной магии (Стелла возмущалась, что он красивее ее) не мешала ей спокойно учиться. Самый красивый преподаватель Волшебного измерения никогда ее не смущал. И не вызывал никаких странных чувств — только радость совместного общения с природой и общей магии. Подвластные им обоим силы природы не могут не сближать… как хороших и понимающих друзей. — Варг, который испортил твою одежду. Хочешь его за это наказать? А как сотворить новую, в вашей… Алфее не учат? Это… очередное издевательство? Темные никогда никого не жалеют, и ничего хорошего не делают. Не полностью темные, как Мирта и Гриффин (они — другое дело), но Древние Ведьмы и те, кто на них похож… Ничего хорошего в гигантских волках нет, они не священные творения природы, а искажены злом. Она даже догадывается, каким… Уменьшить количество хищных варгов хотя бы на одного — благое дело, но… ладно, пусть живет. Фея природы должна дарить и сохранять жизнь, а не отбирать. И ей не хочется смотреть, как кого-то убьют, даже заслужено — это больно и совсем не порадует. — Нет, не хочу, — поспешила отказаться от сомнительного предложения Флора, вымученно улыбаясь. — Он же глупый, и просто хотел поиграть. Не то что некоторые умные. Для которых творить зло — дело всей жизни, а не игра. Флора прикусила губы и постаралась защитить сознание — заниматься ментальным самоконтролем ей раньше не приходилось, не было необходимости. Сколько нового и необычного, прежде не приходившего в голову, она сделала за один день. Который даже еще и не кончился. И все из-за кого? Ему не нужно спрашивать ее имя — сам узнал, проникая в сознание без спроса, как и про Алфею. Что она рассказала бы о себе? «Меня зовут Флора, мне восемнадцать лет (почти), старшая дочь короля и королевы Линфеи, выпускница Алфеи (тоже уже почти), фея-хранительница природы». И много чего еще — чем она не собиралась делиться… со всякими, которые не поймут и только будут смеяться. Это нечестно и запрещено магической этикой — но некоторым на нее наплевать. Или они не знают, что это такое. — Это глупость какая-то. Ее не соблюдают и твои учителя — когда она им мешает. Флора глубоко вдохнула, стараясь набрать как можно больше воздуха, и лишь задохнулась от негодования. Отвечать на невысказанное так невозмутимо, как будто лезть в чужое сознание обычное дело — она даже не знает, как это назвать. И ей бы удалось отплатить тем же — узнать, что нужно, и что он сам ей не скажет. И имя, и всю правду. Если бы смартфон давно уже не превратился в бесполезный кусок пластмассы. — В Алфее учат трансфигурации, и много чему еще. Этике, например. Флора с трудом, хотя ее совсем не пытались удержать насильно, отстранилась, и откопала полузасыпанный песком телефон. Чуда не случилось, разумеется, ее расширенное всеми секретными архивами (спасибо Текне) приложение Магической энциклопедии мертво без зарядки… когда так нужно. И модный каталог тоже. — Материализовать можно не все, а только то, что хорошо себе представляешь — чем детальнее, тем лучше — и точно знаешь химический состав. Иначе получится не совсем то, — Флора запнулась, почувствовав тепло рук за секунду до прикосновения, и откинулась назад, неосознанно приоткрыв рот. — Или совсем не то. Понимаешь? — Тебе не нужна корона «мисс Магикс», — пробормотала Флора, жмурясь от поцелуев. Вместо того, чтобы снова захватить ее рот (она невольно разочарованно вздохнула), жестко, но так красиво очерченные губы касались шеи и подбородка. Только не груди, пожалуйста, а то она… просто умрет. — Можно отдать ее Палладиуму. Твоя гораздо красивее. Хотя и черная, как спускающиеся ниже плеч волосы. Она никогда не любила этот нагоняющий тоску цвет — но, кажется, уже привыкла. Невиданные прежде самоцветы — ее мать обожает посещать ювелирные аукционы, но похожих не было ни в одном из миров Волшебного измерения — ослепляли даже с такого ракурса. Это не их жаждут заполучить ведьмы Трикс? — А мне нужен мой смартфон… чтобы создать новое платье. — Флора огорченно шмыгнула еще не пришедшим в нормальное состояние носом, разглядывая безнадежно черный экран. — Сейчас в нем нет ничего интересного. Бесполезный, как шишки под ногами, нечего там смотреть. Флора послушно разжала руку, позволив забрать гаджет — никакая магия не поможет, если нет зарядника и розетки. Она пыталась. — Что случилось с твоим… магическим инструментом? — Тёмный маг повернул в ладони смартфон, скептически глядя на разрисованный радужными единорогами чехол. — Разрядился. Это не магический инструмент, а обычный телефон, — захихикала Флора, не отрывая взгляда от скользящих по экрану пальцев — казалось, безнадежно покинувшее ее хорошее настроение вернулось, — их и простые смертные делают. Все исключительно научно, и материально. Хотя конкретно у неё не обошлось и без техномагии, конечно. «Но тебе объяснять бесполезно… или слишком долго», — закончила она уже про себя. — Но ты без него не можешь — ни прочитать мои мысли, ни создать себе платье. Такое подойдет? — А… — Мир на мгновение мигнул перед глазами, скользнувшая вдоль тела непривычно тяжелая ткань приятно согрела кожу. — Нет, оно слишком… Похоже на то, что у женщины со звёздами в волосах. Точно такое же. Флора обижено прикусила губы и промолчала, разглядывая чрезмерно длинный — в Магиксе такое только на бал надеть можно — наряд. Мерцающая теми же раздражающими звездными бликами дымчато-синяя ткань плотно облегала грудь и талию, чуть расширяясь книзу… и совсем не радовала. — Мне не идёт… этот цвет, — мрачно пробормотала Флора, внимательно разглядывая полустершийся след на песке у самой кромки воды — и с туфлями не сочетается. Колорито! Сине-чёрная глубина звёздного неба на глазах померкла, сменившись привычным розово-зелёным. — А, так уже лучше. — Она сомневалась, что заклинание успешно сработает — надо было сначала успокоиться и получше представить нужный результат. Но вышло гораздо круче, чем можно было надеяться. — Спасибо! — спохватилась Флора. — Или тебе… Больше нравится, как раньше? Ненужный, глупый вопрос — вдруг он скажет «да», и она расстроится? И от того, что расстроится, тоже. Флора зажмурилась, наконец сумев уловить волну сил природы, и оттолкнулась от земли, удерживая равновесие трепещущими крыльями. Ей так не хватало целительной подпитки энергией леса и полёта… хотя бы совсем недалеко. Ты можешь меня поцеловать… если достанешь! Что он на такое способен, сомнений нет — лучше не напрашиваться. Полететь камнем вниз и испачкаться в песке совсем не хочется. Вдруг она недостаточно хорошо контролирует мысли… или кто-то слишком хорошо их читает? Флора гибко изогнулась, переворачиваясь в воздухе и опасливо взглянула вниз, с затопившей сердце радостью разглядывая свое отражение в черных глазах. — О… не может быть! Как ты…? — Забыв от неожиданности о равновесии, Флора резко спикировала вниз, в легко поймавшие ее на лету руки. Неужели мерцающий привычным розово-голубым экран смартфона показался ей от пробившегося сквозь тучи солнечного луча, или темной иллюзии? — Ты зарядил его… спасибо! Так никто не может! Флора нетерпеливо выхватила долгожданный смартфон — сеть он здесь не ловит, конечно, таких чудес точно не бывает, но как же она соскучилась. Так и есть, но… ее фотографии, музыка, приложения. Палец с трудом попал на иконку Магической энциклопедии — книгу в черно-золотом переплете на алом фоне. Сейчас она узнает… — Посмотри сюда… улыбаться не обязательно. — Пальцы дрожали, норовя выронить бесценный гаджет, но сканер приложения автоматически настроил фокус и начал распознавание изображения, еле слышно пощелкивая… слишком долго. — Он правда зарядился… — потрясенно пробормотала Флора и, не думая, прильнула к подарившим шокирующе новые ощущения губам почти так же сильно и жадно. Как она могла… наверное, просто очень благодарна за оживший гаджет. Это… плохо и неправильно. Она должна дарить ласки кому-то хорошему и светлому, как папа, кого будет по-настоящему любить. А не… Или один раз не считается и все останется, как сон, за гранью миров? Ей… просто пришлось, вот и все. Смартфон коротко звякнул, приглашая ознакомиться с результатом поиска, и упал под ноги из разжавшихся пальцев. Флора небрежно отбросила его в сторону носком туфли. Она посмотрит, что получилось… потом.