***
— Ай, не трогай меня! — Флора невольно вскрикнула, шарахаясь от налетевшего на нее в узком темном переходе кривоногого существа, пугающего и жалкого одновременно. И нестерпимо воняющего… просто невозможно. От них следует держаться как можно дальше, и с наветренной стороны, иначе… Как можно было забыть? Желудок болезненно сжался, норовя расстаться со съеденной с утра любимой клубникой и рот тут же наполнился слюной с гадким металлическим привкусом. Она сама виновата — отключилась на ходу, почти не глядя, куда идет и бедная… кровожадная тварь не успела увернуться. Лучше поскорее справиться с закружившим голову удушьем — в Ангбанде ей не хватало чистого воздуха и света, сегодня просто катастрофически — и уйти, пока напугавшего ее несчастного орка не постигла жестокая кара. Смотреть на такое выше ее сил… и ее точно стошнит от кровавых брызг и ошметков плоти. Здесь все так… похоже на самый худший и мучительный ночной кошмар, и еще хуже — у нее до недавних пор не было кошмаров, почти, если только какие-то совсем детские и нестрашные. Все маленькие дети бояться остаться без мамы в темноте спальни — даже освещенной мягким розовым светом ночника в форме колокольчика, среди белых кружевных занавесок, ласково перешептывающихся цветов и любимых игрушек. Такой, как в королевском дворце Линфеи, посреди взлелеянного светлой магией сада — волшебные деревья приветливо тянули цветущие ветви к открытым окнам и мама всегда оказывалась рядом, прежде чем она успевала расплакаться. Никакого дыма, крови, раскаленного железа, зла и орков не было и не могло быть в колыбели природной магии. Попасть в навевающую воспоминания о дотла выжженном потоками лавы и крылатыми змеями Пиросе, только гораздо более страшную цитадель зла — подземную крепость под сенью черной трехрогой скалы — она никогда не захотела бы даже ради… ни за что. Чуждая и неумолимо враждебная ее магии природы твердыня могла только медленно убивать ее, вытягивая силы… но ей пришлось. Согласия никто не спросил и она стала здесь… кем? Гостьей, хозяйкой… или пленницей? Очевидный ответ озвучивать не хотелось, чтобы окончательно не пасть духом, лишившись крохи надежды. Кем еще она может быть в этой Обители Зла, кроме пленницы хозяина, с которой в любой момент могут сделать что-то ужасное, как с провинившимися орками? Из жестокой сиюминутной прихоти — Древние Ведьмы завлекали случайных путников для кровавых темномагических ритуалов, проводя их просто забавы ради, а Ангбанд похож на резиденцию Прародительниц больше, чем на что бы то ни было. У Прародительниц Ведьм и им подобных нет сердца, это все знают. И главное — гостей не приносят в свой дом, усыпив темными чарами, и не держат взаперти, не позволяя уйти. Хотя куда ей идти, в бесконечно чужом мире нет ничего и никого знакомого, кроме… Его злейшего врага. Просто… хочется хотя бы краткого полета в чистом небе и целительных прикосновений сил реки и деревьев. Потом она вернется, наверное… да. Но неумолимый купол защитных заклинаний не пускал в обманчиво близкую высь, скрытую подсвеченным багровыми вспышками подземного огня дымом. Она уже попробовала в сердцах улететь сама не зная куда, в первый день, когда напрасная обида кружила голову и застилала глаза слезами. В том, что привычный Магикс стал тенью за вратами миров, не виноват никто, кроме нее… и никто не в силах вернуть ее обратно. И он… Мелькор — она теперь знала имя, но почему-то боялась произносить, как имена Прародительниц Ведьм, поминать их всуе считается в Магиксе самой дурной приметой — не оставил ее одну на берегу, потому что… хотел позаботиться о ней? А что ей совсем не нравится в Ангбанде, не его вина, а просто… Нет, он не мог такого хотеть, но она могла на время в это поверить. Когда засыпала в его объятиях на привычной… точь-в-точь такой же, кровати, похожей на сделанную в чаще огромного зеленого листа колыбель. Только просыпаясь почти неотличимым от ночи утром в одиночестве, сразу вспоминала все страхи, сомнения и лекции Фарагонды по истории магии. В Алфее она все пять лет спала одна, с привезенной из дома любимой игрушкой — плюшевую кошку хозяин Ангбанда не сотворил по ее воспоминаниям, как остальное — забыл… или предпочёл заменить собой. И хорошо, иначе она точно умерла бы здесь. Крыша круглой сторожевой башни из грубо обтесанного черно-серого камня, с горящими, как глаза варга, узкими бойницами, позволяла стать чуть ближе к плотно затянутому тяжелыми иссиня-серыми тучами небу — гораздо плотнее, чем у реки близ предгорий… безнадежно — и вдохнуть пахнущего дымом и сернистыми газами воздуха. Но лишь усиливала тоску по любимым и более недосягаемым лесам и полям, не принося никакого облегчения, кроме сомнительной иллюзии свободы. Если она может беспрепятственно приходить сюда, и куда захочется, то… Но желанный чистый воздух, свет и зелень все равно недосягаемы, а в страшной чёрной крепости ей не хочется никуда. Только остаться в глубине похожей на привычную комнаты и погладить полузасохшие листья. Ее цветы почти не желали расти здесь — приносящие облегчение и подпитывающие живительной природной магией растения страдали, норовя засохнуть на корню, как она ни старалась исцелить их и продлить жизнь. В мучительно похожей на ее спальню в Алфее комнате… слишком похожей. Лучше бы это оказалось что-то совсем иное, явно и откровенно чуждое. Чтобы ей не показалось… Флора плотно стиснула ладони, стараясь дышать глубже — воспоминания о почти смертельно остром разочаровании все еще обжигали изнутри, наполняя глаза бесполезными слезами. Уже… целый месяц, или только неделю? Считать проходящие дни она давно бросила, еще там, на реке. Какая разница? Сколько дней, или лет прошло в Магиксе, и помнят ли там еще ее? Лучше не думать. Время в разных мирах течет по-разному, все школьники Магикса узнают об этом на самых первых уроках. И насколько велико окажется искажение, не сможет предсказать никто. Если только Гриффин… директриса Облачной башни что-то знает об этом мире, раз хранила у себя книгу. Но спросить у нее получится только по возвращении, когда будет уже неважно. И вообще, вряд ли это хорошая идея. Она даже не может вспомнить, как оказалась в Облачной башне Средиземья — какой она была во времена Прародительниц. Еще бы, и слава богу (поминать здесь поговорку землян более чем странно и неуместно) — на какой жуткой твари довелось полетать, лучше не знать и дальше. Мелькающие порой в вышине крылатые тени ночных кошмаров совсем не хотелось разглядывать. Навеянный черной магией сон сковал тело и разум коварно и незаметно, едва ее… Враг Средиземья отстранился, насытившись ее ласками. Словно ставшие мягче, хотя это и было невозможно, черты расплылись в застившем глаза тумане — прогонять иллюзию, сфокусировав взгляд, совсем не хотелось, веки становились все тяжелее, а мысли бессвязнее. И подниматься на ноги тоже — только лежать на песке и лениво мечтать о налившихся сладким соком плодах и долгожданном общении с взрастившей их яблоней… Есть хотелось все сильнее, но побороть лень и встать не хватало сил. Пока мир не померк окончательно, провалившись в черный морок, и полог вечно серых туч не сменился по пробуждении на бежево-розовый потолок Алфеи… Как в Алфее, но скрывающий за собой отнюдь не хрустально-чистое небо Магикса. Флора на миг поверила, что все прошло, оказавшись кошмарным… странным сном. Она надышалась ядовитой пыльцы, когда изучала опасные растения на уроке выживания в природе, как однажды уже было, а сейчас проснулась и… пойдет на занятия? Правда тогда сон не был таким длинным, реальным, и… щеки вспыхнули стыдливым румянцем и подходящих слов не нашлось. Она просто потеряла сознание, совсем ненадолго, и пришла в себя в медкабинете Офелии, на застланной ослепительно-белым кушетке — заботливая медсестра померила ей давление и налила тонизирующего настоя. А как же… Холодок огорчения непонятно из-за чего — или понятно, но очень глупо — обдал дуновением сквозняка. Флора прикусила губы, замерев на растянувшееся, как во сне, мгновение — или оно просто таким показалось? Прежде чем подбежать к плотно — обычно она так не делала, растениям требовалось много солнца — зашторенному окну. И почему… Их совсем нет, ни одного? — Вырасти их сама, я не… Сказать вслух, и даже подумать, что он что-то не умеет, выше сил любого мужчины. Если верить Стелле. А уж о Великих и Ужасных древних магах и говорить нечего. От жгучего разочарования темная (во всех смыслах) фигура ее… возлюбленного налилась густой всепоглощающей чернотой Обсидиана. — О… — только и смогла произнести Флора все сильнее дрожащими губами, прежде чем выдержка и воспитание окончательно изменили ей. Это было нехорошо с ее стороны, совсем, но, к счастью, не вполне запомнилось. Прежде чем неудержимый поток слез (так она не плакала еще никогда) полился из глаз, смывая все мысли и чувства, она на этот раз успела сказать, кто «ты», и попытаться бросить… нет, не хищный цветок, конечно, а способный больно поцарапать лицо цветочный водоворот. Он легко мог убить ее на месте за такое, был бы при этом прав, наверное, и она бы не огорчилась… но все же не захотел. И даже не стал удерживать, когда она выбежала за дверь, нашла дорогу на крышу невысокой сторожевой башни и, не понимая, почему все так просто, расправила крылья. В этом не было необходимости — невидимый купол охранного заклинания, упруго оттолкнул ее, заискрив ярко-синим электрическим разрядом. Как ни странно, защитное поле не сожгло ей крылья — в Магиксе они действуют именно так, — а лишь заставило камнем полететь вниз, чтобы разбиться об острый край башни или каменные глыбы внизу? Флора обреченно зажмурилась, не успев даже удивиться, и… оказалась в привычных, странно и губительно желанных из-за темных чар объятиях. Или из-за того, что найти тепло и ласку можно только там. Хотя это и невозможно… наверное, все дело в первом законе сохранения магической энергии — свет и любовь, отданные миру, всегда к тебе вернутся. Но об этом она подумала потом, конечно. Если бы он все-таки позволил ей отдохнуть от тьмы, дыма и зла! Совсем немного. Полететь посмотреть этот мир, леса, поля и живые цветы. Она вернется, потому что пообещает и… Сидеть взаперти, слушая уже надоевшие песни в смартфоне и рассматривая вызывающие слезы фото — как же хорошо, что нет проблемы с зарядкой — у нее больше нет сил. Флора остановилась, не дойдя совсем немного до лестницы, ведущей на нелюбимую (но хоть какое-то разнообразие) крышу. Вид на со всех сторон закрывающие затянутый дымным маревом горизонт горы и бесплодную равнину только еще больше портил настроение. Она бы могла вернуть ее к жизни и заставить вновь цвести… а уж как хотела. Если еще раз попросить, как следует, в подходящий момент? Как говорила Стелла — она мало чего запомнила из полушутливых наставлений королевы красоты, но это вроде да — надо сначала приласкать парня, а когда он будет довольный и расслабленный, просить, что нужно. Только она в этот момент всегда засыпает, ни о чем не помня, потому что… Пора прекратить краснеть от одной мысли, раз она уже привыкла и даже научилась делать многое… настолько странное, что не знает, как это назвать. И ни к чему, можно же и дальше обходиться без названия. Да, она проверит, действуют ли методы Стеллы на… совсем не похожего на юных курсантов Саладина, сегодня. Попробует. Наверняка нет, тем более, она не Стелла, но… и ладно тогда. Все равно она ждет каждого вечера, пусть это и плохо… наверное. Фарагонда, остальные учителя, и девочки осудили бы ее за… За то, что она обнимает того, кто как Ведьмы Прародительницы в мире Средиземья, и стремится сделать с ним то же, что Лилис, Тхарма и Белладонна с Магиксом. Хотели, но у них не вышло, ведьмы смогли уничтожить только Домино. Но это сильнее ее, и… ее ласки могут сделать его чуть добрее, Фарагонда же говорила, что свет, добро и любовь спасут любой мир? И она только временная и случайная гостья здесь, у Арды своя судьба и свои герои — вмешательство не одобряется магической этикой, да и что она… «Не может быть…» — До боли знакомый и совершенно невозможный здесь и сейчас звук — мелодия древней народной песни Королевства природы — прозвучал оглушающим громовым раскатом. Флора вздрогнула всем телом, чудом не уронив смартфон в змеящуюся по полу трещину. Гаджет привычно вибрировал в ладони, светясь нежно-голубым. — Айси… — еле слышно прошептала Флора, глядя на давнюю неприятельницу, сладко, с почти неуловимым оттенком глумливости усмехающуюся на экране. Она почти… рада видеть несносную злую ведьму. Трикс здесь, в Средиземье, если связь работает, но как… — Ну ты как там, фея? — пропустив привычное «тупая», почти дружелюбно выговорила Айси. — Домой в Магикс хочешь, или понравилось? А то можем взять тебя с собой… если кое-что нам принесешь. Не тормози, дура, другого шанса не будет. — Но как ты… — Флора воровато оглянулась, прикрывая экран ладонью. Глупая и бесполезная уловка — от того, кто без особого труда читает ее мысли, кроме изо всех сил скрываемых, но и их порой тоже, такое точно не поможет. — Это защищенное соединение, — ведьма прикусила губы, сдерживая свой фирменный издевательский хохот, — твой… парень не шарит в техномагии, не должен по крайней мере. Но ты не ломайся слишком долго. А то узнает, разозлится, и скормит тебя оркам — все равно ты ему уже надоела. Флора глубоко вздохнула, ощутив невозможное для себя желание ответить: «Вас, если я попрошу!» Да что с ней… раньше она ни за что так не подумала бы. — Предупредить хотела, по-дружески, — мгновенно спохватилась Айси, сбавив тон, — что пора валить, пока цела. Правда ведь, надоешь, и… — Прекрасная даже на нечетком защищенном изображении ледяная ведьма провела ребром ладони чуть ниже подбородка, картинно закатив глаза. — И помочь. А ведьмы не помогают бескорыстно, сама знаешь. Поставь защитный экран на дверь… поговорим немного.***
— Айси… — Флора с трудом перевела дыхание, бег по нескончаемым переходам и заклинание невидимости высосали силы почти без остатка. Сердце бешено стучало, съеденная клубника вновь захотела выйти наружу и в боку больно кололо. Хотелось лечь, вытянув ноги… хотя бы совсем ненадолго. — Мои родители заплатят тебе… вам за помощь. Сколько скажете. — Нам не нужны меджикпоинты из казны Линфеи, — Айси невнятно рассмеялась сквозь усилившиеся помехи, — такая мелочь. Голографический проектор включи. — Айси, как ты… — Слова дежурного, но вполне искреннего комплимента застряли в горле. Как действует голографический проектор, все жители Магикса прекрасно знают — удивить можно только приезжего. Но она уже успела отвыкнуть и смириться, и так давно не видела… — Прекрасна? — самодовольно усмехнулась ведьма, отбрасывая назад собранные в высокий хвост серебристо-белокурые волосы. И не спеша пересекла комнату из конца в конец, как подиум, покачивая обтянутыми блестящей черной кожей бедрами, остановилась у любимого кресла Флоры в форме бледно-лилового цветка и, презрительно приподняв брови, поставила ногу на сиденье. Острый, как ледяная игла, серебристый каблук сапога мгновенно прорвал шелковую обивку. И не подумав извиниться, Айси наклонилась вперед, изгибаясь в талии, и застыла, как на рекламном фото, выставив подчеркнутый экстремально облегающими брюками зад. Несмотря на острую нехватку времени и опасность попасться, отказать себе в самолюбовании было выше ее сил. — А ты в Магиксе намного лучше выглядела. Не тяни с возвращением, пока не пострашнела, как старушка Гриффин. — Айси злорадно прищурилась, безуспешно пытаясь изобразить заботу и сочувствие. — Тем более шанс у тебя всего один — сейчас или никогда. — Так заберите меня… — пробормотала Флора, зачарованно рассматривая наследницу Белладонны. У Древних Ведьм не было детей, но силы и злобность Прародительниц каким-то образом возродились в Трикс. Потерянные навсегда — она уже почти смирилась — Магикс и Линфея, вновь стали реальностью… дразнящей и ускользающей, как искушающая шаловливого котенка бумажка на веревочке. — Пожалуйста. — Пожалуйста! — передразнила Айси, кривя губы. — Хоть прямо сейчас, только камешки нам принеси… сильмариллы. Забери их у своего… любимого. Все справедливо, не переживай. Вы же, феи, за справедливость, вот и пусть он тебе заплатит — такая шлю… то есть принцесса, как ты, дорого стоит. Он что, не знал, думал, бесплатно все? Дурачок. А ты нам заплатишь. — Айси… но… Нет, я не могу… — То, что надежда на спасение развеялась, как очередная жестокая иллюзия Дарси… вот-вот развеется, было невыносимо — она просто умрет от обезвоживания, пролив всю оставшуюся жизненную силу со слезами. Ей очень-очень-очень хочется домой, что угодно отдала бы — и бессмертие, и свою красоту, как в древней сказке, но… Такое она не может, не только потому, что не хочет, но и просто не может. Как… — Все ты можешь, — усмехнулась Айси, подойдя ближе и протянула руку, словно собираясь нежно взять за подбородок. Флора невольно зажмурилась, забыв о виртуальности — покрытые черным лаком до дрожи длинные ногти с удовольствием оставили бы на ней пару царапин. — Есть у тебя… пыльца такая противная, сонная, — ведьма недовольно сощурила густо подведенные темно-синим глаза, — помнишь? Пыльца сонной ивы… Она не пользовалась ею почти никогда, не хотелось и не приходилось. Только один-единственный раз, в первый год обучения, когда Трикс задумали сорвать выпускной бал в Алфее. Коварная золотая пыльца погрузила притаившихся в темном углу ведьмочек в долгий сладкий сон — полностью заслуженно, гуманно и эффективно. Но Айси явно придерживается иного мнения, раз до сих пор морщится и зло скрипит зубами. Да, она могла бы так сделать, наверное, но… не будет. — Ты только лучше сделаешь, если заберешь из Арды камешки… от них тут один вред. — Айси в последний раз скрипнула зубами и заговорила спокойно, как на уроке: — Книжку-то читала? Я вот прочла, и без этой бижутерии твой герой курортного романа будет жить долго и счастливо — ну обидится, конечно, позлится немного. А с ними кирдык ему, как Прародительницам, только хуже… так что спаси любимого, как добрая девочка. И себя заодно. О таком она не думала никогда. Айси же троллит ее, прикалывается, как обычно, и ее сестры за кадром умирают со смеху, или… Мысли ускользали и путались, разбиваясь о встающие перед глазами картины дразняще близкого и мучительно ускользающего Магикса. — Но саму книгу Легендариума нельзя читать, — машинально ответила Флора. Она не на уроке, как ни жаль, и не на диспуте с ученицами Гриффин. — Она только… врата в мир, и как он будет развиваться… — Прекрасно видно, как он будет развиваться, — хмыкнула Айси, обеспокоенно косясь на дверь. — Ты просто знать не хочешь, чем твой темный парень занимается. Древние Ведьмы бы одобрили. Вообще они ему больше подходят, ты немного слишком молодая. И глупая, раз время тянешь. Или ты из-за беременности поглупела… так сразу? Что же дальше-то будет? Из-за чего? Айси точно издевается, как в Магиксе… нашла время. Они с сестрами на младших курсах из кожи вон лезли, чтобы затроллить фей… как-нибудь по злому, чего только ни выдумывали, и с беременностями тоже было, недавно только отстали. Ведьмы чувствуют это с самых первых дней… ну, или просто так говорят. Трикс до сих пор только обманывали, и ржали, когда кто-то им верил и впадал в панику. — Ты шутишь, да? — Флора попыталась говорить укоризненно, но ей было слишком плохо, чтобы обижаться на такую ерунду. Лучше не вставать пока с кровати… Можно попробовать воспользоваться сонной пыльцой… чтобы просто сбежать из Ангбанда и ничего не брать, как она раньше об этом не подумала. Спасибо Айси, ведьма все-таки помогла бескорыстно. Ей надо набраться сил природы, хотя бы немного. Или найти ведьм и последовать за ними… вдруг получится? — Это неправда, я ничего не чувствую. — Потому что ты не ведьма. Не веришь — спроси у своей тупой вороватой подружки. Хочешь с ней встретиться… уже сегодня? — с интонациями змея-искусителя прошептала Айси, хотя необходимости понижать голос не было. — Мы не ошибаемся… только иногда рофлим. А знаешь, почему? — Холодные голубые глаза ведьмы пугающе изменились, став похожими на змеиные, или кошачьи — зрачки сузились в тонкую линию и вертикально вытянулись. — Про древнюю магию крови слышала? Это давно запрещено твоим любимым магическим кодексом, но нестареющих ведьм хватает. Ничто так не омолаживает и не придает сил… Так что если не знаешь, куда своего деть… — Нет! — Флора отшатнулась, инстинктивно закрывая живот рукой — у Трикс все-таки получилось ее затроллить. К жестокому черному юмору ведьм она не привыкнет никогда… ну почему они такие? — Не бойся! — почти добродушно засмеялась Айси, отходя на шаг. — Пора заканчивать… ждем тебя до завтра. Мне это не нужно, пока, но стареть мы с сестрами точно не собираемся. Старушка Гриффин не хочет омолаживаться по заветам Прародительниц — сентиментальные воспоминания замучили, или неприятные. Пора ей на пенсию, давно пора дать дорогу молодым. А ты не огорчайся — сделай аборт в Магикс-сити и живи спокойно. Хотя не надо — надеюсь, твой спиногрыз пойдет в папашу и сожжет к хуям все ваши заповедники природной магии. Вновь настороженно оглянувшись на изолированную заклинанием дверь, Айси оглушительно расхохоталась, запрокинув голову, и пропала, как изображение на обесточенном экране.