Экспедиция на ЗУС

Рано утром 16 Апреля 2072 года мы собрались на квартире у Штайнера почти полным тогдашним составом. С нами не было только Эльзы, но ей как назло выпала рабочая смена на эти выходные. Всего же в вылазку на V-495 шло пять человек: Карл, Леон, я и Саня со Славой. Ирен оставалась дома – параллельно с домашними делами она раздавала нам ускоряющие подзатыльники и помогала своему тогда ещё просто парню упаковывать снарягу. На неё также было возложено одно довольно неприятное, но необходимое дело: в случае, если мы не выйдем на связь в установленное время, она должна была вызвать спасателей и направить их по нашим координатам. В целом «брифинг», который устроил нам Карл, занял больше часа, но на то была довольно веская причина – предстоящая вылазка на завод предлагала достаточное количество тем для обсуждения… Мы на всякий случай ещё раз внимательно изучили карты местности, обговорили возможные опасности и планы действий при конкретных ситуациях, прошлись для верности по разделению обязанностей, после чего отправились на кухню, чтобы перекусить. Последнее было необходимым, ибо в тот день у нас была перспектива уйти из дома всерьёз и надолго. Может даже на целый день. Моё счастье, что завтра выходной… Конечно, во время «брифинга» все члены группы, включая меня, немного нервничали, постоянно задавая Штаю разные вопросы. Но уже за столом мы все более-менее успокоились. Даже немного развеселились, когда Карл заметил, что если экспедиция пройдёт успешно, и мы уложимся до вечера, то впоследствии можно будет отметить успех и пропустить по бутылочке пива. А может, даже и по две, если денег хватит… Наконец, перекусив, мы немного размялись и начали собираться. Вышли мы, если верить моему телефону, в 10:44, а ещё минут через сорок с копейками нам удалось добраться и до промышленного сектора. Идти пришлось пешком, ибо общественный транспорт, и так работающий из рук вон плохо, в те края вообще почти не ходит. Но нас это не испугало. Добрались вроде бы без происшествий, хотя у меня и были опасения, насчёт возможных встреч с местной шпаной. Ну, или с Гражданской Обороной, что ничем не лучше. Эти довольно часто обращают своё внимание на компании молодых людей, носящих камуфляж, но притом явно не служащих в армии. Особенно если "комок" дополнен разным интересным снаряжением... Однако за всё то время, что ушло у нас на дорогу, никто так и не заинтересовался ни нами, ни даже нашим причудливым сочетанием расцветок и паттернов довоенной униформы. Один раз, правда, я изрядно напрягся, когда мы совершенно неожиданно наткнулись на полицейский броневик, припаркованный сразу за углом жилого дома. Но к счастью для нас, экипажа в нём не оказалось. Только автоматическая система наблюдения на крыше машины проводила нас объективом, пока мы не скрылись за ближайшим забором. Остальные камеры Альянса, присматривающие за обстановкой в городе, уделяли нам даже меньше внимания, чем проезжающим мимо машинам. На пятерых камуфлированных неформалов с набитыми чем-то рюкзаками им, судя по огонькам-индикаторам, было совершенно наплевать. Впрочем, проходить в таком виде мимо охраняемого ГО административного здания с флагами, расположившегося совсем неподалёку от 495-ого завода, мы не решились, а потому пришлось заложить довольно приличный крюк, чтобы его обойти. Но, в конце концов, мы всё-таки выходим к нужному объекту, причём довольно удачно – как раз с Юго-западного угла стены, что огораживает предприятие по периметру. С нашей позиции отлично видны крыши стареющих и медленно разваливающихся корпусов. Их нижние этажи стыдливо прикрыты исписанными и изрисованными бетонными плитами с ржавой витой «колючкой» по верху. Я обращаю внимание на то, как красноречиво одна из надписей развенчивает любую агитационную писанину в «C-Net’е» – несмотря на то, что написана она довольно коряво, содержащееся в ней слово «стыд», жирно выведенное русским языком по пыльному бетону, я всё-таки разбираю. Остальную часть предложения визуально не воспринять, но я быстро домысливаю её. «Да уж!», – приходит ко мне мысль – «Именно стыд, и именно такой. Лучше просто не скажешь». Но хотя бы и за красивыми картинками из сети тоже была доля правды – в отдалении за развалинами виднеются и действующие постройки. Они действительно очень похожи на свои фотографии с официальной страницы. Светлые недавно выкрашенные стены, современные окна, красивые и ухоженные реликтовые ёлочки на территории. На здании заводоуправления даже знамёна Альянса вывешены, причём на фасаде и вертикально, словно на приличных госучреждениях типа участков ГО. Ну или того здания, которое нам пришлось обойти… Однако именно эта часть нас совершенно не интересует. А потому мы сворачиваем с улицы, что тянется вдоль западного края заводского периметра, в какой-то грязный и пахнущий помойкой проезд, образованный стеной с одной стороны и стоящими напротив неё рядами разномастных гаражей – с другой. Эти выглядят также неказисто, как и руины напротив. Многолетние слои ржавчины, перемежающиеся с потёками краски и застарелыми подпалинами, красоты им явно не добавляют. «Наверное, если вскрыть один из них, то можно будет найти окаменелый скелет повстанца. А то и вовсе какого-нибудь там солдата времён этак Семичасовой Войны», – мои размышления ненадолго перетекают в не очень серьёзное русло – «Хе-хе, да, это было бы чертовски жутко!». Хотя какой уж там, на хрен, скелет? Да, во времена Вторжения в нашем Городе от чужих по полной программе огребли остатки армий сразу из трёх земных стран: России, Украины и Республики Беларусь. Однако хоть в душе я и романтик, но в плане поиска «исторических реликвий» я – скорее реалист, и прекрасно осознаю: максимум, что может ожидать нас в этих гаражах – это груды старого, ни на что не годного барахла, или пустые засранные бомжатники. А мы сюда пришли явно не ради них… –По плану вот где-то здесь должен быть один из въездов на территорию, – замечает Карл, сверяясь с одной из своих карт. Мы его пока не видим, а посему продолжаем двигаться вдоль ограды. С каждым шагом местные ароматы становятся всё сильнее и сильнее, что, вкупе с покосившимся указателем «Junkyard», заставляет вспомнить о местной свалке. Но я не жалуюсь – странно будет услышать реплику в духе «Моисей, здесь-таки воняет!» от человека, идущего смотреть на заброшенный завод по переработке отходов, причём добровольно. Что ж, хотя бы у меня респиратор наготове. Может, пора им воспользоваться? Нет, пока рано. Ещё пара минут – и мы наконец-то добираемся до нужных нам ворот: двух массивных металлических створок, увенчанных рядом ржавых и, местами, погнутых пик. Однако пройти на территорию через них не представляется возможным – огромные двери наглухо заварены и к тому же завалены огромной кучей каких-то совершенно невообразимых обломков. Мать моя – женщина, и чего же там только не было, в этой куче! И фрагменты бетонных труб, и сплющенные вентиляционные короба, и разбитые деревянные поддоны с оконными рамами, даже рваные пластиковые канистры – этот список можно было бы продолжать до бесконечности, будь в этом хоть какой-то смысл… Венчает баррикаду отломанная с ворот табличка, гласящая «Проезд не загораживать!», причём сразу на двух языках – русском и английском. Боже, как издевательски она смотрится на своём новом месте! –Na-ah, shit, – с досадой комментирует открытие Леон – «Demon», that gate is sealed shut – no way through. –Ja, I see, – не менее раздосадовано отвечает Штай, после чего выдаёт себе под нос что-то на немецком. Я улавливаю только слово «Ficken», что в принципе совпадает с моими мыслями по поводу перекрытого входа и тех, кто его перекрыл. Равно как совпадает оно и с комментарием, который неведомые авторы оставили на заводской стене неопределённое время назад. –И что дальше? – подключается «Лекс». –Погоди, дай-ка подумать, – отвечает Карл – Но нам точно придётся искать другой способ попасть на завод. Некоторое время он молчит, задумчиво глядя то на карту, то на ворота и виднеющиеся за ними сооружения. Это несколько затягивается, и Леон нетерпеливо подталкивает его со словами: –Oh, come on, Karl! Рожай уже быстрее! «Демон» находится быстро – первым делом он говорит Славе-«Чужому», чтобы тот подготовил дозиметр, после чего обращается ко мне: –Рэв, что там у тебя на датчике? –Восемь с половиной, – отвечаю я – Жить можно. Ну да, до одиннадцати баллов можно не просто жить, но даже делать вид, что радуешься жизни. Но никто ведь и не думал, что будет легко? Будто этого было мало, так в небе ещё и раздался странный, похожий на мяуканье, электронный звук, от которого я волей-неволей передёрнулся. Воспоминания о моём предыдущем столкновении со сканером Альянса за пару лет хоть и успели немного поблёкнуть и выцвести, но новая встреча быстро оживила их и наполнила яркими красками. Однако надо сохранять спокойствие. «Не паниковать. Не паниковать!» – твержу я себе – «Мы просто гуляем и не делаем ничего подозрительного. А в гаражи просто отлить зашли…». Осторожно толкая «Демона» в бок, я киваю в сторону подлетающего робота-соглядатая и замечаю: –Народ, кажись, нас по телику покажут. –Да уж, лучше не торчать тут на виду, – замечает Карл – А то ещё попадём в вечерние новости… Леон тем временем решает разрядить обстановку и помахать в кадр. –Что ты делаешь?! – одёргивает его Слава, на что Фишер спокойно отвечает: –А чё такого? Is it illegal, or we’re hiding from a police? –No, – отвечает «Чужой». Тогда Леон парирует: –Then why bother? –Because it’s stupid. –Even if so, being stupid is not a crime. And it’s fun. Спорить, впрочем, желания ни у кого нет. Однако стоять на месте и пялиться на ворота (пусть даже и не новые) – это явно не самое интеллектуальное занятие, особенно если полицейский сканер снимает тебя с высоты птичьего полёта. К счастью, съёмка длится недолго – дрон вдруг резко отваливает в сторону и куда-то срочно срывается. Надеюсь, у него нарисовалось намного более важное дело, чем наблюдение за нашей разгильдяйской кучкой. Но сам факт неприятен – мало того, что путь оказался перекрыт, так он ещё и находится под наблюдением Гражданской Обороны. Что ж, значит, придётся искать другой способ проникновения на объект. После короткого совещания Карл решил, что правильнее всего было бы пойти вдоль периметра и высматривать в нём любые подходящие места: щели промеж секций забора, промоины под ним или участки без «колючки». Как вариант рассматривались и дренажные трубы – костюмы химзащиты мы брали как раз для такого случая. Однако исполнить всё так, как это было задумано, у нас опять не получилось – стоило нам пройти метров 20 вдоль забора, как наш дозиметр начал трещать значительно быстрее обычного, причём с каждым шагом его треск становился всё чаще и чаще. Вскоре за ним последовал и звуковой сигнал, сообщающий о том, что уровень радиационного фона всего в двух метрах перед нами превышает 200 микрорентген в час. Естественно, что мы замерли на месте, как вкопанные, едва заслышав тревожный писк. –Es ist schlecht… Es ist sehr schlecht! – глядя на дисплей, задумчиво сказал Карл. –Сколько? – спросил я, на что Штайнер ответил: –Двести десять, – после чего добавил – Wie muss gehen aus schnell. –What’s up? – поинтересовался Леон, на что Карл ответил: –There’s a strong radiation up ahead. –So what now? Is it too dangerous? Do we have to go around? –Ja. Что ж, лично мне всё было понятно и без переводчика – мы сейчас фактически стоим на краю самой настоящей зоны радиоактивного заражения. Если чесанём напрямик, то отхватим дозу, чего лично мне бы не хотелось. Я не один такой, а потому мы полным составом отходим назад метров на десять, после чего Штайнер вновь проверяет свой дозиметр. Вроде, порядок, радиационный фон пришёл в норму – прибор показал чуть меньше 80. Ну, всё лучше, чем 210. Минуты две стоим на месте и думаем, как быть дальше. Карл предлагает обойти через свалку. Леон, правда, поначалу возражает, предлагая по-быстрому проскочить опасный участок, но Штайнер категорически отклоняет эту затею. Нет никаких гарантий, что облучённая зона не простирается до самой реки, а это – пара сотен метров по труднопроходимой местности, которую не пересечёшь за две минуты. К тому же в глубине этого участка фон может быть ещё выше. Так что волей-неволей мы меняем курс и заворачиваем направо, идя по самому краю облучённой зоны. Здесь всё тоже не слава богу – мы выходим на тропинку, которая выводит нас на свалку промышленных отходов. Сразу же становится труднее дышать, как раз таки по той же причине, о которой я упоминал раньше. Похоже, на эту свалку начали выбрасывать не только индустриальные, но и бытовые отходы – помои с нечистотами. И мы как раз идём по самому её центру плотной кучкой, любуясь романтическими пейзажами и стараясь не задерживаться подолгу на одном месте. По обе стороны от нас возвышаются громадные кучи присыпанного щебёнкой мусора, в котором ещё и роются разномастные формы местной жизни – назвать это животными у меня язык не поворачивается. Цирк подобрался ещё тот: растрёпанные голуби со свалявшимся грязным пухом, жирные и наглые крысы, нездорового вида бродячие собаки… Тьфу! Леон даже говорил, что один раз видел в ближайших зарослях какое-то существо, похожее на помесь четвероногого паука с ощипанной куриной тушкой, но никто кроме него ничего такого не заметил, а потому мы не отнеслись к его словам серьёзно. Как оказалось чуть позже, зря. Но пока вся эта живность только бросает на нас совершенно пустые и тупые взгляды. Ну, может, только местная псина пару раз нас всё-таки облаяла. Я, было, начал доставать «Protector», но Карл притормозил меня. Видимо, не хотел, чтобы стрельба привлекла лишнее внимание. Что ж, это разумно. Мой «Защитник» – это, конечно, не полноценное огнестрельное оружие, но шуму делает предостаточно, и, если в него заряжен патрон с резиновой пулей, то покалечить кого-нибудь выстрелом из него проще, чем два пальца – об асфальт. Чёрт, а ведь даже жаль! Псину бродячую я не переношу на дух, и уже давно хочу опробовать эту штуку на собачьей шкуре… Но увы, не в этот раз. Хотя может, оно и к лучшему? Так или иначе, свалку мы проходим без эксцессов. Дозы тоже не получили, хотя периодически дозиметр Карла регистрировал скачки до 100 и даже до 120. Один раз, правда, дал о себе знать мой браслет, но тот случай был эпизодическим и незначительным. 18,6 единиц по V-спектру – это просто немного выше моей стойкости к пси-полю. Вот если выше 30, то это было бы уже совсем другое дело… Но вот мы доходим до края свалки и делаем новую остановку. Уровень радиации тут резко спадает почти до городского – 26 микрорентген. Однако и тропинка разветвляется надвое. Правый путь ведёт к спальному району рядом с транспортной развязкой, и там нам делать нечего. А вот левая дорожка уходит в густую траву и теряется среди грязных луж, покрытых радужной маслянистой плёнкой. У самых луж снова начинает трещать и щёлкать. –Похоже, нам туда, – замечает Карл, указывая направление зондом дозиметра. –Ну, твою ж мать! – только и выдыхаю я, при этом думая: «М-да, вот тебе и радиоактивное говно… Причём говно в прямом смысле этого слова. Просто охренительно!». Вот уж точно, прав был мой дед, когда говорил, что прямых и лёгких путей не бывает… –У-у-у, Рэв, ты чего это вдруг так скис? – спрашивает меня Леон, заметив перемену в моём настроении. –Да как бы сказать? Нам бы сейчас не помешала пара модных оранжевых скафандров. –Скафандры? Yeah, fucking HEV suit, – недовольно бурчит Фишер – Ты бы ещё катамаран попросил! –Ну, хотя бы прелым сеном не пахнет, – подбадривает нас Штайнер – Кстати, если моя память не изменяет, то именно здесь можно будет выйти к ещё одному интересному объекту, который как раз по нашей части. –Это к какому? – интересуюсь я. –К старому речному каналу, – отвечает Карл. –А, так это про него ты говорил перед выходом? – вдруг вспоминаю я. –Ну, да. А ты что, забыл, что ли? Можем даже обследовать его по пути, он всё равно уже частично осушён и не используется лет сорок. Und die Zeit… По времени мы вроде как укладываемся. –Погоди, что значит «обследовать»? Ты в том смысле, чтобы спуститься в него? – Интересуюсь я, на что «Демон» утвердительно кивает. Что ж, это утешает – значит, всё-таки есть смысл чапать дальше по фонящим лужам. Правда, я с трудом представляю, что именно может нас ждать в самом канале. Но всё равно, любопытству удаётся на какое-то время оттеснить всякое уныние. –И как мы туда спустимся? – интересуется «Крот». Карл бросает взгляд на Саню Богатова, после чего отвечает: –Ну… Верёвка с монтерским поясом у нас есть, так что попробовать стоит. Хотя в сам канал лезть, может, и не придётся. –Хотя бы посмотрим, чё да как, – подключается Алекс. На всякий случай, мы сверяемся с картой и планшетом Штайнера. Вроде, всё в порядке, до канала тут действительно недалеко. Ничего невозможного. Надо только чуток попрыгать по кочкам среди грязных луж, а на этот случай Сани как раз есть щуп. Так что наша группа вновь продолжает двигаться. Ещё полчаса – и мы выходим на берег пересохшего канала. Там я понимаю, что весь этот путь был проделан не зря. После всех этих свалок, гаражей и всяческих хибар мне уже давно хотелось чего-то по-настоящему нового. И вот, моё желание, кажется, начинает по-настоящему сбываться. Во всяком случае, осушённых каналов я раньше точно не видел. По сути – здоровенная канава глубиной этажа этак в три, обрамлённая щербатым бетоном и замшелыми брёвнами. На самом его дне сплошь да рядом валялись ставшие уже привычными для нас груды разнородного мусора, перемешанного с водорослями, обломками старых лодок и, хрен знает, с чем ещё. Поверху, где-то на сотню метров вдоль нашего берега тянулась проржавевшая и покосившаяся оградка из тоненькой металлической решётки, иногда подкреплённая помятыми листами гофрированного металла. Большая часть её столбиков всё ещё стояла на своём месте, но некоторые из них лежали на земле, повалившись от времени и отсутствия ухода, в то время как другие оказались целенаправленно срезаны «под корень» бомжами и охотниками за металлоломом. Примерно так же дела обстояли с мостиками и трубопроводами, что шли над руслом. Когда-то давно это ещё можно было назвать техническими сооружениями. Но на момент нашего появления они представляли собой изрядно поеденные ржавчиной металлоконструкции, готовые, судя по издаваемому ими зловещему скрипу, обвалиться в любой момент. Идти по ним на противоположную сторону я бы точно не отважился… Наше внимание привлекает «Лекс»: –Пацаны, гляньте сюда! Когда мы смотрим в указанном им направлении, нашим взглядам предстаёт нечто более интересное, чем просто груда хлама – самый настоящий обвал, причём пригодный для спуска на дно и, в идеале, для подъёма обратно на берег. Бетонные плиты на нашей стороне обрушились вместе с одним из мостиков. Карл, на всякий случай сверяется с дозиметром, но фон здесь в пределах допустимых значений, хоть и довольно высокий – местами почти такой же, как на свалке. Видимо, это из-за ливней и грунтовых вод, которые так или иначе, но всё-таки просачиваются в канал, в том числе и с заводской территории. Однако в целом здесь, кажется, безопасно. Во всяком случае, за свою потенцию и за шевелюру можно не опасаться. Вот и замечательно! Штайнер, ещё раз осмотрев высохшее русло, делает вывод: –Радиация, конечно, есть, но она пока в пределах допустимых значений. Я спускаюсь, кто со мной? –Я с тобой! – с энтузиазмом вызывается «Чужой». Я также выказываю желание спуститься. Леон явно хочет остаться наверху, а Алексу, в принципе, без разницы, каким путём идти – лишь бы не стоять на месте почём зря. Что ж, на том и порешили. Уже спустя две минуты наша троица в лице Карла, меня и Славы Стриженова оказывается на дне канала. Спуск проходит без происшествий, даже верёвку доставать не приходится. Идём мы теперь двумя группами параллельно друг другу в северном направлении, то есть, против течения сточной реки, от которой этот канал когда-то отходил. Вот уж не знаю, какие пейзажи наши товарищи видят с высоты берега, но лично у меня виды открывались просто непередаваемые. Ненадолго я даже как будто бы выпал из реальности, пытаясь представить себе, как же тут всё было устроено полвека назад, когда по реке и отходящим от неё каналам ещё ходили суда. Особенно впечатляло то, что на бетонных стенках русла до сих пор сохранились полосы, оставленные водой. Фактически мы сейчас идём метра на три ниже её уровня! И если вдруг она снова начнёт сюда поступать, то шансов спастись у нас просто не будет. Конечно, этого не случится в ближайшее время, но всё равно, сама мысль о возможном затоплении придаёт нашему путешествию немного остроты: всё-таки не каждый день осознаёшь, что можешь оказаться сметённым десятками тонн грязной речной воды, внезапно хлынувшей в пересохшее русло. А судя по тому, с каким интересом «Демон» и «Чужой» смотрели на следы ватерлинии, о затоплении явно думал не я один. Но вот мы доходим до места, в котором русло прерывается. Дорогу по дну нам преграждает шлюз, наполовину засыпанный землёй, илом и бетонной крошкой с нашей стороны. Массивные металлические створы без ухода окончательно проржавели, но всё ещё вроде как держатся. Они не сомкнуты плотно, нет. Фактически, шлюз чуть-чуть приоткрыт, между его створками есть щель, в которую вполне мог бы пролезть человек. Но воды оттуда не поступает. Вместо неё – всё та же смесь из грунта, ила и строительного мусора. Такую запруду хрен промоешь даже нашей сточной речкой, хотя в ней содержится вся таблица Менделеева, дополненная искусственными и инопланетными элементами. Однако и на этом открытия не кончаются. Леон, махнув нам рукой, указывает куда-то за шлюз и кричит: –Yo, guys! Come here, I’ve got something! –Was ist los?! – удивляется Карл, после чего, вспомнив о том, что Леон почти не знает немецкого, ещё раз спрашивает – What’s up, «Mole»? Фишер, не зная, как объяснить это без лишних эмоций, просто отвечает: –Just get up here ‘n’ take a look, all of you! ‘cause you’re REALLY have to see THIS. It’s just fuckin’ AWESOME!!! Что же он там такого увидел странного, что чуть не потерял дар речи? Ума не приложу! Но факт в том, что по каналу нам идти больше некуда, и подниматься на берег надо в любом случае. Так и делаем, благо, мест, где можно подняться обратно тут предостаточно. Что примечательно, почти все они на левой стороне, в то время как правый берег сравнительно цел. В чём же причина этого феномена? Когда мы выбираемся наверх, находится ответ и на этот вопрос. Сразу за шлюзовым затвором канал оказался перекрыт огромным массивом вывороченного из земли грунта. Бетон, обрамлявший русло, был расколот, и из его разломов отовсюду торчала перекрученная и насквозь проржавевшая арматура. Береговые плиты с оградами и мостиками на своих местах попросту отсутствовали. Зато там было кое-что другое. Из вершин земляной пробки, перекрывавшей судоподъёмник, наружу выступали до боли знакомые массивные и ассиметричные рёбра с изломанными гранями. «Ходячая стена»?! Твою мать, так значит, это всё-таки правда! Мой дед говорил мне об этом. А я ему не верил… Как будто этого мало, так Леон поднимает левую руку и указывает в сторону чащобы, говоря на родном языке: –Так это ещё не всё! Вы вон туда гляньте, там ещё одна. И, правда, в зарослях, раскинувшихся слева от канала, тоже видны торчащие из земли под разными углами фрагменты инопланетной конструкции. Тёмный Сплав, из которого они были отлиты, уже имел на себе приличный слой ржавчины, хоть он и был тоньше того, что покрывал рёбра в русле. Что ж, это объясняет, почему канал находится в столь ужасном состоянии. Штайнер, немного пораскинув мозгами, заявил: –Я читал об этом на форуме архитектурного отдела. Здесь пересечение радиальной и кольцевой стен. По-моему, «Rad-5» пересекается с третьим кольцом. Помню, там ещё говорилось, что этот сегмент зачем-то поднимали лет 30-40 назад, но не в деталях. –У-у-у, я слышал, что это всё из-за повстанцев, – заметил Фишер – Типа после того, как City-17 взлетел на воздух в 33-ем, наши власти подняли эту стену, чтобы Сопротивление не лезло в город через каналы. –А почему тогда канал не отреставрировали, как только восстание закончилось? – удивлённо спросил «Чужой». –Может, они там что-то поломали? – ответил Фишер, после чего полушутливым тоном добавил – Ну, там, монтировку между шестерёнок воткнули… –М-да, это было бы забавно, – прокомментировал я, хотя готов поспорить, что на лице у меня было написано нечто совершенно иное. Но никто на это внимания не обратил. Что ж, ладно, может, не так всё и плохо, как я думаю? Просто мой дед, зная Альянс изнутри, рассказывал мне о нём очень много такого, о чём в учебниках истории точно не напишут. И про то, как использовались «ходячие стены» в том числе. Но конкретно эта стенка, кажется, никуда не собирается. Что ж, и то хорошо. Торчать поблизости мне всё равно не хочется – мало ли, вдруг в них ещё не все механизмы пришли в негодность? Дед говорил, что во время волны восстаний, захлестнувших Землю в начале 2030-ых, эти штуки поднимались из-под земли, выворачивая пласты породы и разрушая все городские коммуникации. Это помогало пришельцам и работающим на них военным отсекать друг от друга и изолировать очаги сопротивления. Поднявшись, стены начинали постепенно смещаться и перестраиваться, медленно, но неумолимо перемалывая целые районы: здание за зданием и квартал за кварталом, оставляя после себя лишь груды обломков, да глубокие пропасти по ту сторону темносплавных рёбер. Таким вот чудовищным, но эффективным образом Альянс выкуривал на улицы тех, кто пытался ему противостоять или укрывал мятежников. Что ж, я в это охотно верю – мало, кому захочется лишиться дома или оказаться раздавленным сотней тонн ТСА. И, уж тем более нет ничего удивительного в том, что мне не по себе рядом с этой бандурой. Однако заснять её на будущее однозначно надо. Поэтому мы задерживаемся на некоторое время – Карл не просто так навесил на меня свой фотоаппарат и штатив для него. –Чёрт, надо было всё-таки поснимать на свалке, – замечает Фишер, глядя на то, как я собираю свою «архивную аппаратуру». Отвечаю: –Не, я туда не пойду. Но если тебя не смущает тамошний фон, то могу одолжить тебе камеру, – далее оглядываюсь на Штайнера и добавляю – If Karl don’t mind, of course. Да и потом, пара лишних рук в любом деле не помешает. Погуляешь там минут 20 – того глядишь и отрастут. –Screw you, «Raven»! – бросает Леон. –Смотри, моё дело предложить. Я делаю десятка три фотографий с разных точек. К сожалению, далеко не все из них оказываются удачными. Немного порыскав по кустам, я натыкаюсь на место, где обе стены действительно стыкуются друг с другом, образуя угрожающего вида крестообразный элемент. Возле самих зубьев радиационный фон опять резко подскакивает, и три или четыре снимка получаются сильно засвеченными, несмотря на пасмурную погоду. Но я пока решаю не удалять испорченные фото – авось «Демон» потом отретуширует их на компе и выявит какие-нибудь интересные детали, которых я сейчас пока не замечаю? С помощью Карла я также делаю панорамную съёмку, после чего «сворачиваюсь», и наша группа продолжает путь по берегу. Из-за того, что тропа размыта, идти приходится дольше обычного. Чащоба по левому флангу быстро сменяется густыми зарослями какой-то белёсой и явно нездоровой травы, питающейся от всё тех же маслянистых луж. Срезать здесь и выйти к территории завода у нас не получается – щуп Сани увязает в этих лужах где-то на полметра, если не глубже. Можно, конечно, надеть штаны от химзащиты, но только без мачете (а его у нас нет) это будет бессмысленной тратой времени и сил. Я уже не говорю про то, что в этих зарослях легко потерять друг друга из виду и заблудиться. Так что приходится идти чуть ли не след в след по самому краю топи, постоянно прощупывая почву перед собой. Так и делаем – первым шагает Алекс со своей «палочкой-выручалочкой», следом за ним – Карл с неизменным планшетом и бодро потрескивающим дозиметром, а потом чапают все остальные. Замыкает шествие Леон. За тот час, что мы убиваем на ковыряние в этой грязи, его задор снова постепенно угасает. Как будто этого мало, так и мне уже тоже начинает надоедать эта, казалось бы, бесцельная ходьба. То странное возбуждение, которое охватило меня при спуске в канал и виде торчащих из земли вершин «ходячих стен», незаметно начало сходить на «нет». Так бы оно и утонуло в этой луже, если бы не одно событие. Мы свернули чуть левее, чтобы обойти одно особо уродливое деревце, устроившееся на краю русла, и оказались на тропинке посреди дебрей. Та, в свою очередь, вывела нас к каким-то древним трубам, что были проложены над зарослями на массивных бетонных опорах. Эти трубы были протянуты перпендикулярно нашему маршруту. Я смутно припоминаю, что что-то такое упоминалось Карлом на утреннем «брифинге», сразу после свалки и канала, а это значит, что мы всё же на верном пути и даже таки продвигаемся по нему. Трава прямо под трубами отсутствовала, вместо неё на грязи лежал деревянный мусор: полусгнившие доски и сосновый горбыль не первой свежести. Местами попадались даже обломки каких-то поддонов. Само собой, что просто так здесь их бы здесь не навалили – кто-то тут иногда всё-таки ходит. Может, монтеры с 495-ого, обслуживающие трубопровод? Это сомнительно – если судить по тому, как он выглядит, так даже и не скажешь, что его вообще обслуживают… Карл, прикинув направление, заметил: –Я считаю, так мы точно сможем выйти к заводу. –It’d be better to be so, – заметил Фишер, сплёвывая наземь. «Чужой» же почему-то вдруг резко насторожился. –Что такое? – осторожно поинтересовался я, заметив это. Но Слава Стриженов как-то напряжённо молчал. Только приподнял руку, мол, не надо шуметь. Остальные тоже это уловили и попытались проследить направление его взгляда, но так и не поняли, что же насторожило «Чужого». Наконец, опустив руку, Слава спросил Леона: –«Крот»? –Yeah? –Ты говорил, что видел что-то на свалке. Какое-то необычное животное. Напомнишь, как оно выглядело? –Ugh… – замялся ненадолго Фишер, но всё же смог подобрать нужные слова и даже на русском – Такая штука, типа паука или краба… «Только цветом с куриную тушку», – вдруг вспомнил я. И вот тут мне стало как-то… страшно? Да, страшно. Краб. В первый раз Леон не говорил про крабов ничего, и я не отнёсся к его словам всерьёз. Но сейчас – совсем другое дело! –…краба, но цветом с ощипанную курицу, как в магазине, – закончил Леон – А что, ты это к чему? –Да я тоже видел краем глаза что-то похожее, – заявил Слава – Думаю, это был хэдкраб. Потом они посмотрели на меня. Заметив, что я полез за «Защитником», «Чужой» спросил: –Эй, Рэв, что с тобой? –Да как сказать… – нерешительно начал я – Мне просто дед кое-что мне про них говорил… –Рэв, ну ты чё, опять будешь пересказывать свои еврейские сказки? – устало вздохнул Леон. –Ты про что? Какие ещё сказки? – удивился «Чужой». Тогда Фишер ответил: –Да ни про что. Мол, Рэву дед сказал, что хэдкрабы могут делать из людей чё-то типа зомби. Хотя как по мне так это херня полная. –Слышь, «Крот», – ответил я – Мой дед вообще-то в Патруле служил! Он бы языком чесать впустую не стал. –Бла-бла-бла! Да слышал я всё это уже! – махнул рукой Крот – Мол, в Альянсе чуть ли не с первого месяца на Земле, City-14, «Восьмое Отделение» и всё такое… Меня предки подобными байками в детстве тыщу раз пугали! «У-у-у, будешь тянуть себя за писю – придёт хэдкраб и сделает из тебя зомби!». А ты всё, как маленький, в этот бред веришь… Однако на мою сторону вдруг встаёт Карл. Он заявляет: –Так, народ, я не знаю, что вы там про хэдкрабов слышали и от кого, но вы ведь не собираетесь это проверять на собственной шкуре? Я прав? –Ну, да, – отвечает Фишер. Я же стою на своём: –Всё равно, держите этих тварей подальше от себя. Следом я таки достаю свой «Protector» и снимаю его с предохранителя. Штайнер успокаивает нас всех: –Ладно, в зомби, я… не то, чтобы не верю совсем, но, скажем так, отношусь к этим слухам скептически. Каких-либо доказательств того, что эти «хэдкрабы» могут делать из людей нечто подобное, пока нигде предоставлено не было. Но вот подцепить что-нибудь через их укус – это вполне реально. Тем более что слюни у некоторых из них сами по себе ядовитые. Так что мой совет, держите ножи и «Протекторы» наготове. Только давайте без глупостей, хорошо? –Fine, – вздыхает Леон. –Лады, – присоединяется к нему Алекс. На несколько секунд мы задерживаемся, чтобы подготовиться к встречам с местной фауной. Арсенал для столь близких контактов третьего рода у нас не ахти какой: по ножику на брата, да плюс три «Защитника» на всю группу – у меня и у Леона с «Демоном». К каждому – примерно дюжина патронов, у кого-то больше, у кого-то меньше. Когда я проверяю работу встроенного ЛЦУ, Штайнер на всякий случай предупреждает: –Так, Серёга, ты только поаккуратнее с этой штукой, хорошо? –Хорошо, – киваю я, стараясь придать себе как можно более уверенный и спокойный вид. «Демон» тем временем обращается к Славе Стриженову: –«Чужой», а где именно ты заметил хэдкраба? –Я видел, как он перебежал тропу, – отвечает Слава – Из кустов в кусты в сторону трубопровода. –Ясно. В общем, так, идём как раньше, но по сторонам внимательнее. И это, Леон, Рэв, посматривайте назад. –Got it, – кивает Фишер. Я же просто беру свой «Protector» наизготовку. –Рэмбо, блин, – подкалывает меня Фишер. –Hey, fuck you! – огрызаюсь я – But if that thing will jump on your skull… Then don’t say that I hadn’t warned you! –Just move your butt already! We don’t have all day. Мы умолкаем, вновь продолжая путь. «Как будто комарья было мало…» – про себя недовольно вздыхаю я. Но что поделать? Придётся нам пройти и мимо этой твари. Но вдруг пронесёт, как с теми дворнягами на свалке? Что ж, надеюсь, моего «Протектора» будет достаточно, чтобы остановить это… существо. К счастью, пока мы идём по доскам под трубами, никто и не думает на нас бросаться. Тропинка же выводит нас к чему-то более существенному – к массивной конструкции из бетонных блоков и плит, с которой нам вновь открывается неплохой вид на заброшенную часть заводской территории. Под трубопроводом, правда, дальше пути нет, но это и не нужно, так как вдоль труб проложены довольно крепкого вида мостки, на которые можно даже подняться по такой хорошей металлической лестнице. Может, стоит заснять их на память? Хм, определённо стоит. Стоп, а что это там, вдали, где-то чуть дальше, чем на половине пути до завода? Когда я навожу свой фотоаппарат в ту сторону и начинаю постепенно приближать изображение, моему взгляду открывается ещё один бетонный колодец, такой же массивный, как и тот, на котором мы устроились. В нём даже есть какие-то люки, явно способные пропустить человека. Что там дальше за ним, я пока не могу разглядеть в деталях. Но вот если подойти чуть ближе… –Тоже это видишь? – интересуется Карл, осматривающий в это время окрестности при помощи монокуляра. –Ага, – говорю я – Какое-то сооружение… –Чё, Фортуна нам улыбнулась? – интересуется «Лекс». –Похоже на то, – отвечает ему Карл, после чего добавляет – Я предлагаю передохнуть. Мы делаем очередную остановку. Сильно не располагаемся, впрочем. Просто ненадолго скидываем свои рюкзаки и садимся на сухие участки бетона. Я по просьбе Карла и с его помощью делаю ещё несколько снимков окрестностей для нашего «архива». На паре фото, которые я делал с рук, горизонт мной всё-таки заваливается, но Штайнер машет рукой и говорит: «Да забей! С пивом потянет. Надо будет – сходим ещё раз и переделаем». Я, само собой, не возражаю. Краем сознания пытаюсь отмечать какие-то мелочи на стороне, но они не особо отпечатываются в сознании. Запоминается только то, что «Крот» позволил себе выпить чаю и съесть принесённый из дома гамбургер, хотя «Чужой» и советовал ему не употреблять пищу здесь. Но Фишер сослался на то, что показания Карлова дозиметра в пределах допустимых, и продолжил трапезу. Что до меня, то мне этих 15 или 20 минут хватило не только на «работу по специальности», но и на то, чтобы отлить и немного отдохнуть. Но вот срабатывает будильник на КПК «Демона». Твою ж мать, уже 13:00! Ничего себе… Я и не заметил, как пролетели эти несколько часов. Но хотя бы у нас есть иллюзия того, что мы близки к цели. А может, даже и не иллюзия. Так или иначе, но мы кое-как подымаем свои задницы и вновь навьючиваем на себя сброшенную снарягу. –Эх, по ветру паруса – и снова в бой! – подбадривает нас Саня. Я вспоминаю, что моя бабушка когда-то пела песню, в которой содержались похожие строки. «По ветру паруса – и снова в бой! В небеса – и за звездой! Моя жизнь, как игра – я в ней герой, и победа важна любой ценой!». Хм, а ведь и правда, поднимает настроение. Особенно если учесть то, что мы уже почти вышли к этому чёртовому 495-ому заводу. По трубопроводу мы двигаемся довольно странным образом: я шагаю по мосткам за компанию Карлом и Леоном, а вот Алекс и «Чужой»… На них отчего-то накатывает небывало бодрый и боевой настрой. Эти двое вдруг забираются на сами трубы, благо диаметр у них достаточно большой, чтобы человек мог по ним пройти. Мы, конечно, малость переживаем, что кто-то из парней навернётся вниз с высоты в пять или шесть метров, но тьфу-тьфу, всё обходится без происшествий – никто не упал и не расшибся, хэдкрабы тоже остались без обеда. На второй же «бетонке» действительно обнаруживаются несколько люков, с одного из которых к тому же ещё и снята крышка. Забавы ради Карл заглядывает внутрь и присвистывает. Вскоре мы собираемся рядом с ним. К сожалению, много в том колодце разглядеть не получается – только стенки, в которых остались выбоины от лестничных скоб, да сплошную непроглядную черноту в нескольких метрах под нами. Свет с поверхности сюда хоть и падает, но погоды он не делает. Штайнер спрашивает: –У кого фонарь под рукой? –Держи, – отвечает «Чужой», вынимая из рюкзака Алекса длинный и массивный металлический фонарь, который мы про себя уже успели окрестить заковыристым словечком «дубинатор». Его луч, довольно широкий и яркий, выхватывает из темноты кусок замшелого бетона, присыпанный мусором, пылью и каменной крошкой. –Высоко, – подытоживает Карл – А лестницы нет… Если и будем сюда спускаться, то без верёвки нам не обойтись. –О, как! Ха-ха, значит, не зря я сегодня весь день её с собой таскаю! – бодро замечает «Лекс», у которого два мотка её действительно лежат в одном из отделений рюкзака. –Может, пока не будешь торопиться с выводами? – сомневается Слава. Карл же говорит: –Как я вижу, этот спуск идёт в стороне от труб. Интересно, что там? –Хрен знает, – бросает Леон, после чего спрашивает – Чё, полезем? Или сперва на завод? –Ну, мы же не знаем, куда нас там подземка выведет… – разумно осторожничает Штай – Если, конечно, выведет вообще. Так что я думаю, сперва дойдём до периметра завода. Но место запомнить надо. Рэв, сделаешь пару снимков? –Ага, – отвечаю я. Фотоаппарат у меня уже висит на шее, так что «к бою» я изготавливаю его быстро. –Только не урони его в люк, – замечает Фишер. Я отвечаю: –Да не ссы, Фиш, не уроню! И, что характерно, чуть не роняю его в колодец. Вернее, как… его ремень всё равно висел на моей шее, но от удара о борта люка аппарат бы мог разбиться. Фактически, я ловлю его в последний момент, проявляя чудеса какой-то совершенно несвойственной мне кошачьей реакции. Душа у меня, конечно, чуть в пятки не ушла. –Твою ж мать! – в ужасе выдаю я, но, всё-таки поймав драгоценный фотик, добавляю, вздыхая с облегчением – Сэр Исаак Ньютон… –Эх ты! – усмехается Леон. –Но ведь не уронил же! – выкручиваюсь я, хоть и чувствую себя совершеннейшим поцем. Могло быть и хуже. Может того, что мой дед во время службы называл «тонной однополых наказаний», мне и не светит (обычно некий «ребе Ястреб» выписывал её какому-то уроду-кашевару по кличке «Рататуй»). Но найти достойную замену Карловой фотокамере при том проценте зарплаты, что оставляют мне предки, я бы точно не смог. Во всяком случае, не в 2072-ом. –Да, Рэв, ты, как всегда, в угаре! – добродушно замечает Карл. «Лекс» и Слава, услышав это, начинают хохотать. Я тоже. «Демон», поняв, что сказанул что-то не то, поправляется: –Я хотел сказать «в ударе». –Ну, ты ж меня знаешь, – сквозь смех отвечаю я. –В том то и дело, что знаю, – улыбаясь, отвечает «Демон» фразой, которая в нашей компании стала уже классической, как реплики из «Ромео и Джульетты» – в театре. Сам я уже в третий раз за день вспоминаю ту убийственно меткую надпись со стены. Грёбанный стыд. Нет, ну, правда, и смех и грех! Похоже, сегодня эта фраза имеет все шансы стать темой дня. Однако Штайнер более оптимистичен на этот счёт: –Ладно, будем считать, что это хороший знак, раз моя «camera obscura» туда захотела, – далее он переключается на остальную группу – Окей, а теперь отойдите-ка чуток в стороны и не мешайте ему снимать. –Слышь, Рэв, ты хоть сам-то не свались туда, лады? – просит Леон, на сей раз уже серьёзно и не без некоторой доли волнения. Мне, впрочем, этого совершенно не хочется. Однако обходится без несчастных случаев. Я очень осторожно размещаюсь на краю и делаю несколько снимков в разных масштабах и режимах, то включая, то отключая вспышку. Потом отхожу и фотографирую нужный люк с разных сторон так, чтобы в кадр попадали другие приметные объекты, и мы потом могли хотя бы примерно вспомнить, где он находится. Карл тем временем вновь залипает в свой КПК. –Нужно отметить это место на карте, – бормочет он. К общему делу также подключается и Леон, причём весьма активно. Он делает несколько снимков на свой новый «модный» телефон и скидывает их на Карлов миникомпьютер. По большей части эти фотографии дублируют некоторые из моих, и разница чувствуется лишь в разрешении. «Демон» же, в свою очередь, привязывает полученные фото к координатам. Когда мы заканчиваем, он подводит итог: –Ну вот, ещё один интересный объект нашли. Да, здесь я согласен с товарищем на все сто. Надеюсь, нам хватит времени, чтобы исследовать этот «колодец». Правда, чтобы в него залезть, придётся использовать верёвку и монтерский пояс, а мне ещё ни разу не приходилось пользоваться ими вне тренировок. И уж тем более – спускаться под землю через люки. Однако дело надо доделать, и мы идём по трубопроводу дальше, в сторону завода. К сожалению, и здесь нам на территорию не пройти ну никак. Ни щёлочки в заборе, ни единой грязной рытвины. Дренажа тоже не видать. Местное начальство совсем распустилось, и о диггерах не думает совершенно … Но делать нечего, посему тупо «пилим» дальше, вдоль забора. Идти приходится очень осторожно: один неверный шаг – и можно запросто съехать в болотистые дебри, из которых потом хрен выберешься. И, тем не менее, мы проходим ещё метров 30, пока дозиметр Карла не начинает трещать с угрожающей частотой. Мой пси-датчик вскоре к нему присоединяется, причём числа на его дисплее нарастают медленно, но стабильно и довольно круто – на один-два балла за каждый пройденный метр. Я последовательно переключаю его между четырьмя основными спектрами, но результат всегда примерно один и тот же. По человеческому спектру фон в пределах нормы, а вот в «Synthetic» и «Vortal»-диапазонах интенсивность пси-излучения только нарастает, причём неумолимо. Как будто бы на этой части заводской территории находится их источник, и мы с каждым шагом подходим к нему всё ближе и ближе. Ещё минут пять такой ходьбы – и моё пребывание здесь станет болезненным, если не принять меры. Но я бы предпочёл не принимать – может, таблетки «Нейропротектина-Б», что лежат во внутреннем кармане моей куртки, и защитят мой мозг от негативного воздействия, но они явно скажутся на моих мыслительных способностях, восприятии и координации движений. Последняя у меня и так ни к чёрту, но вот что с ней станет после препаратов, даже думать не хочется. Особенно если мне потом придётся спускаться или подниматься по верёвке… «Нет, ребята, нам точно нужен другой путь!» – буравит мой мозг навязчивая мысль. Причём я по любому не единственный, кто так думает. Карл сообщает: –Verdammt! Если верить приборам, то метров через тридцать опять пойдут «чернобыльские пляски». Да ещё и с глюками… Остальные, включая меня, дружно вздыхают. Леон интересуется: –So what’s next then? We’ll turn back and try the opposite direction or what? –Нет, тогда мы просто вернёмся в первую заражённую зону у свалки, – заявляет Карл – Ладно, возвращаемся на трубопровод. Делать нечего, так что идём обратно к трубам. По возвращению я предлагаю: –Может, заглянуть под них? –А смысл? – сомневается «Чужой». –Да по приколу, – отвечаю я, уже и, не скрывая некоторую усталость. –Кстати, а почему бы и нет? – поддерживает меня Штайнер – Может, там найдём хоть что-нибудь. Кто со мной? –Na-ah! Screw that. I’m not in a mood for a mud baths, – брезгливо морщится Леон. –Чё такой чистюля-то? – удивляется Карл. –Да по хрену, – машу рукой я – Давай я. –Ладно, ещё добровольцы есть? Нету? Что ж, Gut, – далее «Демон» обращается уже ко мне – Ладно, пошли. Только давай осторожнее и смотри под ноги. Держась руками за бетонные блоки, мы кое-как спускаемся вниз по грязному склону. К сожалению, выступающая из земли конструкция, в которую уходит трубопровод, никаких брешей не имеет, а если и имеет, то залезть в них точно не получится. Конечно, если ты не умеешь превращаться в крысу, как тот вертлявый коротышка из сказок про Гарри Поттера… –Ладно, – говорит «Демон» скорее самому себе, после чего оглядывает трубы, положенные над нами и предлагает – Похоже, что у нас теперь просто нет других вариантов, кроме как… Он не договорил. Уловив какой-то посторонний шорох, мой товарищ остановился посреди фразы и внезапно напрягся. Я уже, было, открыл рот, чтобы что-то сказать, но тоже умолк на полуслове. –Ты слышал это? – спросил Карл, при этом почему-то нахмурившись. –Да, – ответил я, озираясь по сторонам. Звук повторился – что-то шевелилось в траве, причём сразу возле одного из углов бетонной конструкции. Именно туда мы и развернулись. «Защитники» наготове, пальцы массируют спусковые скобы, а мои нервы натянуты, словно гитарные струны. Шевеление ненадолго затихло, будто подкрадывающееся к нам животное замерло, почуяв угрозу, исходящую от нас. Или, быть может, не угрозу, а страх? Карл, держа на прицеле заросли, сделал шаг навстречу. И тогда оно, издав короткое злобное шипение, кинулось на него. С виду совершенно неуклюжая туша на деле оказалась довольно проворной, и полтора метра пролетела во мгновение ока. Но и Штайнер оказался непрост – он успел загородить лицо рукой, а ведь именно в лицо эта тварь и метила! Резким и мощным рывком Карлу удаётся стряхнуть с себя хэдкраба, отбросив его в бетонную стенку. Но удар с последующим падением краб переносит на удивление стойко – даже влетев с размаху в твёрдый бетон, он, тем не менее, смог сгруппироваться. Приземлившись наземь, он шустро кувыркнулся и, вновь встав на лапы, издал мерзкий агрессивный визг, сорвавшийся на шипение. Но кинуться на нас по новой мы ему не даём. Первым реагирует Карл – он вскидывает «Защитника» и, быстро поймав маленького уродца на мушку, жмёт на спуск. Я какое-то время мешкаю, но первый же выстрел приводит меня в себя, заставляя открыть беспорядочный огонь. Бах! Бах! Бах-бах!!! Наши «Протекторы» выплёвывают резину в довольно резвом темпе, и как минимум пару пуль этот мерзкий зубастый мешок собой точно ловит. Не ожидавший столь жестокого отпора краб подскакивает на месте и, разворачиваясь в прыжке не хуже моей кошки, буквально даёт от нас на ногу со скоростью метеора. Я выстреливаю ему вслед последние две пули, но о том, чтобы попасть в этого паразита, несущегося галопом средь высоченной травы, не может быть и речи. Судя по колебаниям стеблей, он в мгновение ока пробежал метров двадцать, не меньше… Облегчённо выдохнув, я подвожу итог схватки: –Ни хрена себе! Видал?! –Ja, – кивает Карл, после чего поднимает левую руку на уровень лица и, осмотрев продранный хэдкрабьими когтями рукав, добавляет – Ein kleine Schwul! Doch das Schwul ist zu schnell… –Да уж, не думал я, что на нас когда-нибудь набросится зубастая жопа с ножками! – киваю я, после чего начинаю нервно хихикать, вытирая выступивший на моём лбу пот. Впрочем, сильно расслабиться не получается, потому как буквально в то же мгновенье из-за угла сооружения с шумом появляется Леон Фишер. Заслышав, но, ещё не увидев его, мы резко разворачиваемся и вскидываем свои пукалки, даже не вспомнив, что разрядили их по «Kleine Schwul»’ю. Фишер, видя два «Протектора», наведённые в его сторону, инстинктивно поднимает руки (в одной из которых зажат такой же PX-51, как и у нас) и торопливо выдаёт: –Whoa, easy there! It’s me!!! Облегчённо вздохнув, мы убираем своих «Защитников». Фишер точно также опускает руки и спрашивает: –So what the Hell happened here? I’ve heard shooting. Переведя дух, «Демон» отвечает Леону на его языке: –Это был хэдкраб. –A Headcrab?! Man, I warned you, I saw one at the junkyard! – восклицает «Крот», после чего, бегло осмотрев окрестные кусты, интересуется – So, have you kicked its ass? В ответ Штайнер выдаёт что-то на немецком. Что именно он говорит, я снова не понимаю, но интонации позволяют предположить, что да, некоторый «ass-kicking» с нашей стороны таки был. Леон, как водится, хмурится, пытаясь разобрать немецкую речь, но, похоже, приходит к тому же выводу, что и я. А поскольку опасность вроде бы миновала, он решает окончательно разрядить обстановку шуткой и выдаёт: –Well, at least it didn’t turned you into a zombies. –Это не смешно, Фиш! – угрюмо бросаю я в ответ. Тем не менее, Леон советует: –Oh, come on! Just relax already; it’s over for now, right? –Doubtfully, – отвечаю я – Нам ещё надо отсюда как-то выбраться. Карл же, ещё раз осмотрев сперва место столкновения с тварью, а затем и стенку бетонной конструкции, сплёвывает наземь и подводит итог спуска, на сей раз, по-русски: –Вот теперь и я понимаю, что здесь нам делать нечего. Ладно, пошли наверх. –Пойдём, – соглашаюсь я, тотчас увязываясь за «Демоном». Уже когда мы снова оказываемся на «бетонке», нас встречают Саня со Славой. Оба в состоянии полной боеготовности – ждут возле спуска с расчехленными ножами. Когда мы появляемся в поле их зрения, Слава спрашивает: –Эй, народ, у вас там всё в порядке? Карл только кивает и показывает ему соответствующий жест, мол, да, всё хорошо. Когда мы оказываемся наверху, оба наших «передовика» начинают расспрашивать «Демона» о том, что там внизу на самом деле произошло. Тот что-то отвечает, но я упускаю, что именно – все мои мысли в тот момент были сосредоточены на том, чтобы извлечь из кармана несколько запасных патронов и кое-как зарядить их в «Protector» дрожащими руками. Выхожу из этого странного состояния я лишь тогда, когда Штайнер вдруг хлопает себя по лбу и выдаёт: –Вот мы дебилы!!! –То же самое мне говорили сегодня утром, когда я рассказал тётке, куда собираюсь, – замечает «Лекс» в ответ. –Да nein же, не в этом смысле! Мы можем вернуться назад и попробовать пройти на территорию по трубопроводу. –Так мы ж и так по нему шли?! – не сразу врубается «Крот», но всё-таки «догоняет» идею друга – Или ты имеешь в виду, пройти ЧЕРЕЗ САМИ ТРУБЫ? Ну, типа, внутри? –Ja, ja! – оживлённо кивает Карл – Спустимся по верёвке в тот люк, где Рэв вёл съёмку и попробуем забраться внутрь. Или поищем другие пути. Затратив несколько минут на обсуждение, сходимся на том, чтобы спуститься под землю, использовав один из двух мотков верёвки, что лежат в рюкзаке у «Лекса». Затем мы возвращаемся к конструкции с люками. Я ещё раз внимательно осматриваю окрестности, но понимаю, что выбор у нас сейчас невелик – в люк либо по домам. И, как бы странно это ни звучало, сворачиваться мне совсем не хочется. Да, окрестности 495-ого завода оказались опаснее, чем предполагалось. Но первый шок от близких контактов третьего рода у меня уже прошёл, на смену ему пришло нечто другое. Задор. Может, даже азарт. Нашу первую же встречу с хэдкрабом я уже записал на счёт, как победу «Спектрума». Шутка ли, мы, простые студенты с пукалками для самообороны, обратили в бегство существо, которое приводило в ужас моего деда – бойца Патруля, причём бывшего вторым номером в пулемётном расчёте! Знаковым мне показался и тот факт, что я нашёл у нас нечто общее, ведь мой дед тоже таскался хвостиком за здоровенным немцем, в том числе и по всяким лесам, болотам да развалинам. Неудивительно, что мне теперь хотелось «продолжения банкета»! Продолжение нравится с первой же секунды: «Демон» кивает «Чужому», и тот достаёт из кармана куртки ХИС – пластиковую трубку, заполненную прозрачной жидкостью, в которой плавает ещё одна трубочка поменьше. Когда он аккуратно сгибает её, внутренняя ёмкость ломается, и её содержимое, смешиваясь и вступая в реакцию при последующей встряске, начинает светиться. Такой вот незатейливый, но чертовски полезный химический источник света. Именно его мы и отправляем в люк прежде, чем спустится туда самим. Пролетев несколько метров, светящаяся палочка с негромким стуком приземляется на пол, после чего откатывается чуть в сторону. Тем не менее, испускаемый её красноватый свет мы видим отчётливо. Карл, прикинув что-то в уме, замечает: –Хм, внизу вроде никто не переполошился. Чё, начинаем? В ответ все только кивают и без лишних слов приступают к подготовке. Сперва в центре площадки расстилается плащ-палатка. Наши рюкзаки один за другим снимаются и складываются на неё. Устроившись рядом с ними поудобнее, начинаем вытаскивать из них разные интересные вещи: верёвки, монтерский пояс со спусковым устройством, карабины и тот самый старый газоанализатор, что помнит мир до прихода Альянса… Когда всё нужное извлечено, «Демон» спрашивает: –Кто желает пойти первым? «Лекс» и Слава Стриженов сразу же вызываются добровольцами, как и положено передовикам-разведчикам. Им приходится проверить перед спуском свой сахар. Однако тот вроде бы в норме, и парни со спокойной душой начинают надевать защитные костюмы. Штайнер, конечно, предлагает немного поднять его уровень, потому что физических нагрузок впереди может быть довольно много, а возможностей перекусить в нормальных условиях – мало. Но парни отказываются, мол, у них пока и так всё нормально, а в своих силах они уверены. Настаивать Карл не стал, хотя, наверное, стоило. Сам он, однако, всё-таки «сточил» какую-то конфету. И почему-то мне кажется, что правильно сделал, «сточив» её… Но это уже так, лирика. Параллельно с усвоением углеводов «Демон» делает ещё одно полезное дело: строчит заметки в своём КПК. Я как бы невзначай заглядываю к нему в экран и сразу же определяю, что одна из них посвящается местной фауне с её милыми повадками – компьютер выделяет красным слово «hedkrab». Исправив ошибки, Штайнер на секунду задумывается. Потом он внимательно смотрит сперва на «Чужого» с «Лексом», потом на меня с Леоном, и обращается к нам: –Дайте-ка им «Протектор» на всякий случай. А то мало ли… Мы переглядываемся. Леон как-то неопределённо пожимает плечами, а потому я протягиваю свой PX-51 «Чужому». Слава, видимо, упустивший момент, когда я перезаряжался, взвешивает его на ладони, после чего спрашивает меня: –Он заряжен? –Да, все пять патронов, резина. Есть ещё четыре в запасе, надо? –Не, мне их щас пристроить некуда, – отказывается «Чужой», подвешивая моего «Защитника» за ремешок к себе на запястье. «Лекс» тем временем крепит верёвку на одну из металлоконструкций трубопровода. Штайнер, закончив работу с планшетом, помогает Славе отрегулировать монтерский пояс. Чтобы спустить следом дозиметр и газоанализатор, мы перекладываем их в освободившийся Санин рюкзак. Повесить на нашу «передовую разведгруппу» всю аппаратуру сразу не получится – всё-таки у них не по четыре руки, как у некоторых новых жителей нашей планеты. Однако, ни «Лекс», ни «Чужой» по этому поводу особо не заморачиваются. Я на всякий случай снимаю свой пси-датчик и отдаю его Алексу, чтобы тот замерил фон внутри. –Напомни, сколько у тебя там баллов? – спрашивает Саня. –Без таблеток – от 8 до 11. С таблетками держу хоть полтинник, но потом становлюсь как обдолбанный. А за 60 – уже или в овощ или смерть. –М-да, так-то это хреново, – тяжело вздыхая, отвечает товарищ, после чего застёгивает мой браслет у себя на запястье и прикрывает его рукавом защитного костюма. Карл распоряжается: –Ладно, «Чужой» спускается, а всем остальным предлагаю также подготовиться. Так и поступаем – пока «Демон» и Саня Богатов контролируют спуск, я расчехляю свою «химзу» и фонари. Один цепляю на строительную каску, другой вешаю на запястье. Леон поступает аналогичным образом. Всё, что нам явно не пригодится, максимально компактно упаковываем в рюкзаки, по возможности запихивая в пакеты и утягивая шнурками и стропами. На всякий случай я оглядываюсь по сторонам. Но нет, никого постороннего, кто мог бы смущать нас своими любопытными взглядами и звонками в ГО, на горизонте не маячит. Да и не хрен им тут делать, среди фонящих свалок и зарослей? Небо тоже более-менее чисто – сканеры если и летают, то очень редко, высоко и на приличном отдалении от нашей «бетонки» с люками. Можно не суетиться и спокойно подогнать снарягу, как следует. Пожалуй, идеальнее места для переодевания в химзащиту просто не придумаешь… Спустя минуту из люка доносится Славин голос: –Порядок, запускайте остальных! В первую очередь решаем спустить Алекса. Карл спрашивает: –Хэдкрабов нет? –Не, всё чисто! – отвечает «Чужой» – Ни единой твари! –Ага, отлично! А как там с выходами? –Вижу что-то типа двери с лесенкой, ведёт в какую-то подтопленную штольню! – кричит нам товарищ. Тогда Штай смотрит сперва на «Лекса», потом в люк и спрашивает: –Что, второй пошёл? –Ага, второй пошёл!!! – подтверждает Саня, когда Карл поднимает монтерский пояс обратно. «Лекс» управляется с утяжкой довольно быстро и также быстро присоединяется к своему другу внизу. Следом «Демон» спускает им рюкзак с аппаратурой. Спустя минуту или две он спрашивает: –Как замеры? –Радиация малёк повышена, но не Чернобыль. Опасных газов нет. –А сколько пси? – спрашиваю я, на что Саня отвечает: –Пять с половиной! –О, зашибись! – воодушевляюсь я. Тут как раз подходит моя очередь лезть в люк. Несмотря на то, что перед этим выходом мы несколько раз уже отрабатывали технику спуска, с поясом и спусковым устройством я ковыряюсь значительно дольше, чем наши «передовики-разведчики» – из четырёх тренировок, проведённых Карлом, две мне пришлось пропустить из-за работы. Моя боязнь высоты тоже не придаёт процессу ускорения. Но, в конце концов, успешно справляюсь со всем этим. Не шлёпнулся плашмя с высоты в несколько метров на твёрдую поверхность – значит уже справился. «Ну, и что теперь?» – мысленно спрашиваю я себя, когда мои ноги касаются неровного и покрытого мхом бетона. «А теперь надо осмотреться», – всё также мысленно отвечаю сам себе. Перехватив болтающийся у меня на руке фонарик поудобнее, я включаю свет и оглядываю помещение, в котором оказался. Надо сказать, изнутри эта конструкция выглядит действительно впечатляюще, не то, что снаружи. Массивные трубы под потолком, лестничные скобы, кучкой сваленные в тёмном углу, следы от какой-то проводки, выдранной со своего места давным-давно – всё это так необычно. Так не похоже на привычные для меня повседневные виды, уже порядком набившие оскомину… Я продолжаю осмотр. Глядя на потолок, вижу несколько разломанных под ноль светильников. «Значит, когда-то этот трубопровод обслуживали регулярно» – думаю я – «Но если бы им пользовались и сейчас, то тогда здесь всё бы отреставрировали. Это хорошо». Впрочем, светильники хоть и разбиты, но их металлические компоненты остались на своём месте. Значит, ни бомжи, ни искатели металла сюда не добирались, иначе это место было бы загажено до самого люка и обобрано подчистую. Да чего там бомжи? Похоже, что за долгое время мы вообще первые, кто рискнул спуститься в этот колодец. Этот вывод я делаю потому, что тут нет даже граффити или каких-либо надписей на стенах. Со старых же времён их осталось немного: только несколько затёртых технических маркировок, уже давно потерявший всякий смысл, да жёлтая лямбда сорокалетней давности, которую явно не успели дорисовать. Именно к ней я и подхожу первым делом, едва мне удаётся выпростаться из спусковика и навьючить на себя рюкзак, спущенный вторым рейсом. Разворошив носком многолетний слой пыли и мелкого мусора, я отыскиваю изрядно поеденный ржавчиной и смятый баллончик из-под аэрозольной краски. –Rebels? – вдруг слышу за спиной голос Леона, спустившегося следом за мною и моим «горбом» – Well, now it makes some sense. –You’re talking about that rusty Combine wall near the channel, right? – уточняю я. –Yup, – кивает Фишер, после чего снова переходит на шутливый тон – Рэв, ты это, смотри внимательнее, авось ещё и монтировку где-нибудь найдём! –Ага, ту самую, – вставляет «Лекс». –М-да, я бы не прочь заиметь подобный артефакт, – усмехается Леон. –Не боишься, что посадят? – подаёт голос «Чужой». По его интонации тяжело сказать, говорит ли он это всерьёз или прикалывается, как все остальные. Вот и Леон тоже не сразу понял: –У-у-у, а че такого-то? Это ж просто инструмент! –Между прочим, инструмент Фримена, – подхватываю я тему – Возьмут ещё да предъявят экстремизм. Однако «Крот» ловко парирует этот укол. Приосанившись, он ухмыляется и заявляет: –Ну, тогда пусть и изнасилование предъявляют! –Зачем? – вот уже на этом моменте я немного торможу. –Член-то есть! Здесь я уже не удерживаюсь от смеха. Да уж! В этом раунде Фишер победил безоговорочно. Но лично мне его ответ понравился. Да и Славе, по ходу, тоже. «Лекс» же воспринял его ответное заявление несколько спокойнее. –Логика, че… – вздохнул он. Впрочем, долго вздыхать не пришлось, потому как почти сразу же до нас донёсся голос Карла с поверхности: –Эй, народ! Хорош болтать, рюкзаки примите! –Да по хрену, так кидай! – отшучивается Леон, на что Штайнер отвечает угрожающе, но в то же время и шутливо: –Слышь, «Крот», я тебя потом самого так в люк кину! –Yeah, keep on talking! – усмехается Фиш – Всё обещаешь! Тем не менее, несмотря на эту небольшую словесную перепалку, Леон принимает сперва свой рюкзак, а затем и «Демонов». Вопреки своему напускному разгильдяйству, делает это он довольно аккуратно. Я же тем временем начинаю ставить штатив в полуметре от места заброски. Нельзя же просто так взять и пойти дальше, не увековечив этот спуск на снимке? Спустя ещё одну минуту к нам наконец-то присоединяется «Демон», успевший принарядиться в РХБЗ. Я снимаю его в момент, когда он, став на твёрдый бетон, начинает отвязывать от верёвки монтерский пояс со спусковым устройством. Интересно, что получилось? А получилась, как выяснилось, лажа… –Блин, снова хрень вышла, – вздыхаю я. Карл оглядывается с вопросом: –Что, не удалось? –Да, – отвечаю я – Толи я толком не настроил, толи с камерой какой-то косяк… –Погоди, щас отцеплюсь – и всё отснимем по форме. Он быстро снимает пояс и упаковывает его в свой рюкзак. Тот у «Демона» не такой, как у всех остальных, он сделан из водонепроницаемого материала, и его молнии герметичны. Идеальный вариант для переноски вещей, которые нельзя мочить, особенно в канализационных водах. Запихав в него всё необходимое, Штай помогает мне сделать ещё полтора десятка снимков. Фишер также не остаётся в стороне от этого процесса. Среди всего прочего снимаем мы и то, как Саня со Славой выводят на стене наш тег – надпись «Spectrum», традиционно наносимая чёрной краской по самодельному трафарету из куска фанеры. Они выводят её довольно удачно, как раз рядом с лямбдой. –А знаете что? – вдруг выдаёт Леон – Я вот тут подумал и понял, что мы сейчас ведь не просто в каких-то дебрях по помойкам лазаем, а посещаем историческую достопримечательность времён Восстания… Я уже, было, хотел подшутить над ним, но вместо этого замер в молчании и задумался: «А ведь он в чём-то прав!». Пожалуй, впервые за три года я взглянул на наше занятие совершенно по-другому. И, что примечательно, как только «Крот» это сказал, все шуточки, которыми мы активно обменивались в процессе съёмки и нанесения тэга, смолкли. Как будто каждый из нас в один момент вдруг сделал для себя какое-то совершенно неожиданное открытие. Впрочем, кто бы и до чего ни додумался, все мы решили оставить свои выводы при себе. Воцарившееся молчание нарушил «Демон»: –Ладно, пошли. Нам ещё нужно успеть попасть на завод. Мы сворачиваемся. «Лекс», отдав пси-датчик, помогает мне сложить штатив, в то время как фотокамеру и прочую тонкую электронику с грехом пополам удаётся пристроить в рюкзак к Штайнеру. Сам же Карл вновь достаёт свой КПК – ещё, когда мы были наверху, «Демон» успел запечатать его в герметичный чехол из прозрачного пластика. Слава же за ненадобностью возвращает мне мой «Protector». Дружной кучкой становимся напротив единственного выхода в подземные коммуникации. Им действительно является дверной проём со ступеньками, ведущими в какую-то штольню, затопленную водой. Из проёма удушливо несёт подвальной сыростью. Но опять же, хотя бы не прелым сеном. Хотя как будто я знаю, как оно вообще пахнет? И да, похоже, мы не зря взяли свои комплекты РХБЗ. Понимая, что долго выносить этот запах не смогу, я натягиваю респиратор. Переглядываюсь с «Демоном». Тот, обводя всю группу взглядом, спрашивает: –Ну что? Вперёд? Мы поочерёдно киваем. И тогда Карл, запалив свой фонарь-«дубину», первым шагает на ступеньки…