Экспедиция на ЗУС

Спускаясь в этот причудливый и малоисследованный мир звенящей тишины, изредка нарушаемой звуками падающих капель воды и едва уловимыми колебаниями воздуха, я казался себе, чуть ли не первооткрывателем, которому совершенно случайно посчастливилось найти вход в параллельный мир буквально у себя под боком. Мир? Да что там! Это была целая реальность. Альтернативная реальность, в которой нет ни суеты, царящей наверху, ни даже смены ночи и дня. Шумы с поверхности сюда почти не доносятся, а время здесь – лишь условность, совершенно неуместная в этом странном, казалось бы, навеки застывшем сорок лет назад, мире. Я осознал это в тот момент, когда мои ноги почувствовали, насколько прохладной оказалась вода, наполнившая заброшенную штольню где-то до середины бедра. Именно с этим ощущением та, другая, новая реальность и навалилась на меня. На миг я закрыл глаза. «Ну, здравствуй, вторая жизнь!» – прозвучало в голове – «Я снова твой». –Коридор идёт параллельно трубопроводу, – услышал я приглушённый респиратором голос «Демона» – Ответвлений пока не видно. –I can’t see a shit. Тут темно, хоть глаз выколи, – отозвался Леон откуда-то из-за моей спины, включая свой фонарик. Я оборачиваюсь, смотря на него, а затем и на всех остальных, после чего вдруг осознаю, что даже наши собственные голоса звучат здесь совершенно иначе. Так, словно мы стали героями какого-то причудливого кинофильма. А наш вид? В своих респираторах и костюмах химзащиты мы выглядим, словно инопланетяне. Пятеро пришельцев, пятеро непрошеных гостей, чуждых всему. Наверное, именно так чувствовали себя первые люди, которым повезло посетить мир Ксен. Или существа из Альянса, впервые ступившие на Землю и ещё не знавшие, насколько родной впоследствии окажется для них эта планета. Теперь настал и мой черёд понять, что это значит. Прочувствовать, каково это… Мы шли по штольне медленно, внимательно оглядывая любую мелочь и навсегда запоминая каждую деталь нашего путешествия. Продвигаться приходилось осторожно – вдоль стенки, что была по правую руку, когда-то проходили какие-то трубы или кабеля. До наших дней они не дожили, но поддерживающие их конструкции местами торчат из стен, безмолвно угрожая нам своими краями и гранями, всё ещё острыми, несмотря на покрывающую их ржавчину. Необычайное запустение, следы которого мы наблюдали повсеместно, являлось красноречивым свидетельством того, что люди, создавшие эти коммуникации, уже давно перестали быть здесь хозяевами. Их место заняли причудливые порождения симбиоза природ двух разных вселенных: наросты плесени на стенах, тоненькие корешки растений, пробивающиеся через стыки бетонных плит, да странные полуживые зеленовато-фиолетовые образования, которые едва ли могли появиться на Земле. Изредка в пятнах света наших фонарей мелькали какие-то насекомые, но мы не успевали даже толком разглядеть их – любой яркий свет, особенно искусственный, был для них совершенно непривычным и, как мне кажется, даже болезненным. Чёрт, да в этой кромешной тьме он иногда казался болезненным даже нам самим! Особенно сильно это проявилось, когда один раз кто-то обернулся, подсвечивая дорогу остальным, и хорошо сфокусированные лучи света ударили в глаза тем, кто идёт сзади. Я так и не понял, кто это был, но уж точно не «Крот» – он шёл сразу позади меня. Однако, несмотря на все неудобства, мы продолжали идти дальше, осыпая со стен струйки пыли случайными касаниями да посылая небольшие волны по поверхности грязной застоявшейся воды, покрытой маслянистой полупрозрачной плёнкой. Минут через десять, мы в первый раз остановились – «Чужой» подсветил фонарём кровлю и выдал, не скрывая своего удивления: –Карл, глянь сюда! Демон, развернувшись, сказал: –Надо же! Хм, странно, что я этого не заметил. –Что там? – поинтересовался Саня Богатов, на что Слава просто повернулся к нам боком и прижался спиной к левой стенке, дав «Лексу» возможность получше рассмотреть увиденное. –Прикольно, – прокомментировал тот Славино открытие – Прям как настоящий сталактит! Интересно, из чего он? –Наверное, из потёкшего раствора, – ответил Карл, после чего снял сталактит на встроенную камеру своего планшета и добавил – Ладно, двигаемся дальше. По-любому, ещё много чего интересного увидим. Что ж, приходится продолжить. Мы с Леоном на пару секунд задерживаемся, чтобы получше разглядеть Славину находку. Хм, а ведь, и правда, чем тебе не сталактит? Конечно, с теми сталактитами, которые я видел в детстве в ледяной пещере на дедушкиной исторической родине, он не сравнится – слишком уж тонок и короток. Но всё равно, как и всё подземное, выглядит он весьма необычно. Правда, пережить встречу с нами ему оказалось не суждено – лёгкого усилия Леонова пальца хватило, чтобы сковырнуть «сталактит» подчистую. –O-o-ops, – комментирует Леон это маленькое происшествие. –What? – спрашиваю я, разворачиваясь к «Кроту». –I’ve shattered it. –Nobody cares, I guess. –Yeah, fuck it, – соглашается Леон, после чего подталкивает меня со словами – Come on, let’s get going. Спустя минуту коридор выводит нас в ещё одно большое помещение, под кровлей которого всё также наличествуют трубы с поддерживающими их металлоконструкциями. Несколько фрагментов на своих местах отсутствует, но закинуть туда «кошку» с верёвкой Карл не решается, ибо эта часть трубопровода выглядит ничуть не лучше тех хлипких ржавых мостиков, что были в канале, перекрытом «ходячей стеной». На самой трубе, впрочем, находится ещё одна лямбда, такая же жёлтая, как и первая, но только перечёркнутая накрест чёрной краской. Да уж, теория Леона о повстанцах становится всё убедительнее и убедительнее. Карл тревожно замечает: –Scheiße, не нравятся мне эти повстанческие каракули! Того глядишь, ещё напоремся на какую-нибудь ловушку… –За 40 лет в такой сырости там, поди, проржавело всё, – возражает Фишер. Пожав плечами, Штайнер отвечает: –Ну не знаю, мой дед рассказывал мне, что в его время люди подрывались, находя боеприпасы и 70-летней давности. То есть, скажем, русская граната 1943 года выпуска взрывается в 2013-ом, пролежав столько времени в сырой земле. А теперь представь, что будет, если это окажется граната Альянса. Например, M83… –Ну, я брошусь в сторону, и чё? –Ты вообще представляешь себе, как устроены растяжки? Или что такое взрыв гранаты в закрытом помещении? – не скрывая своего, на сей раз, уже неприятного удивления, интересуется Штайнер. Фишер оставляет вопрос без ответа. Впрочем, ответ и не нужен, ибо Карл разъясняет: –Короче, народ, я понимаю, что едва ли мы тут на такое напоремся, но если напоремся, то мало не покажется никому. Особенно если в запале не будет замедлителя… –Чё, «кто играет с динамитом, тот домой придёт убитым»? – спрашивает «Лекс». –Вроде того, – кивает «Демон» – Только, скорее, по кусочкам и не придёт вообще. –Хотя бы завтра не надо будет идти на работу, – нервно отшучиваюсь я. –Ну, в твоём-то оптимизме я не сомневался! – бодрым голосом отвечает Штайнер, после чего говорит – Ладно, хватит языками чесать. Пошли дальше. Идти, несмотря на плачевное состояние трубопровода, есть куда – мы отыскиваем в темноте ещё несколько проёмов: один – в стене напротив выхода из штольни и второй опять же в стенке, только уже по правую руку. Карл снова на пару минут залипает в КПК, после чего показывает пальцем в сторону первого выхода. Там коридор оказывается чуть шире первого. Но, к сожалению, он не выводит нас никуда – метров через тридцать мы упираемся в завал, коварно притаившийся в непроглядной темноте. Этот ещё более массивен, чем та куча, что перекрывала ворота возле скопления гаражей на поверхности. Состав, правда, отличается – тут только куски бетона с перекрученной арматурой да чёрная от сырости земля. –М-да, вот незадача… – произносит «Демон», видя это безобразие. Хотя безобразие – это мягко сказано, потому что если верить планшету, то сейчас наша группа должна быть уже внутри заводского периметра. Мы, впрочем, воспринимаем этот факт со стоическим спокойствием. Сделать с таким обвалом ничего нельзя, а потому приходится вернуться назад и попробовать другой коридор. Альтернатив у нас не так уж и много – либо туда, либо переть к месту заброски и выбираться обратно на поверхность. Посовещавшись, решаем продолжить путь. Лично я уже мысленно смирился с тем, что на 495-ый завод мы сегодня, скорее всего, не попадём, но перспектива вдоволь побродить по подземельям должна компенсировать этот досадный факт. Так что я охотно поддерживаю идею об альтернативном направлении. А второй коридор оказывается не таким уж и простым, каким кажется на первый взгляд! Мало того, что он постоянно извивался, поворачивая под разными углами, так мы ещё и нашли в нём несколько ответвлений, которые, впрочем, не делают особой погоды. Они оканчиваются или такими же тупиками, как и ход, который в теории должен был провести нас на завод, или выводят к давно заваренным колодцам. Мы стараемся не тратить на них своё время и силы – исследовать их идём парами и только в том случае, если они куда-то заворачивают. В одном месте, правда, мы натыкаемся на дренаж, явно ведущий с завода, но он не даёт нам ничего. Труба по обе стороны от выходов забрана решётками, да и от воды трещит слишком быстро и часто, чтобы мы задерживались на том месте дольше пары минут. Бегло осмотрев сток, мы возвращаемся в катакомбы и продолжаем движение. Идём, негромко переговариваясь между собой. В основном, мы строим догадки о назначении тех или иных коллекторов. Догадки у нас, конечно, крайне непрофессиональные. Не имея соответствующего образования и не видя, что расположено на поверхности, я не могу понять логику прокладки этих ходов. Однако обломки поддерживающих рам для труб под потолком говорят, что она всё-таки есть. Ну, или хотя бы была когда-то… От мыслей о логике и архитектуре меня отвлекает голос «Чужого», который по ходу дела снова стал передовым: –Там впереди свет. Свет? Мы все, не сговариваясь, моментально отключаем фонари – то срабатывает «рефлекс больничного подвала». Какое-то время стоим в полной темноте и храним молчание. Однако спустя, наверное, минуту Карл спрашивает: –Что там? Не фонари? Слава же отвечает: –Нет, не они. Он как будто с поверхности падает. Вздохнув с облегчением, мы начинаем приглядываться. Карл добавляет: –Ага, теперь вижу. Мне кажется, там впереди есть какие-то металлические детали на стенках. –Подойдём ближе? – интересуюсь я. –Ja, – отвечает «Демон» – Только давайте без лишнего шума и фонари по минимуму. –У-у-у, ну да, а то вдруг там сверху какой-нибудь ГО-шник стоит и отливает, – полушёпотом вставляет Фишер. Штайнер, однако, воспринимает его слова не как шутку, а скорее как разумное опасение – действительно, мало ли кто там может стоять, или ходить по поверхности? –Да, всякое возможно… – соглашается с Леоном «Демон». Выждав несколько секунд, мы начинаем подбираться к источнику света, которым на поверку действительно оказывается выходящая на поверхность дыра в кровле коллектора. К счастью, ни ГО-шника, ни заводского охранника наверху не оказывается – там вообще никого нет. Зато выясняется, что металлические детали, увиденные Карлом, оказались фрагментами «ходячей стены», которые, встав под наклоном, сместили пласты почвы и пробили толщу земли, открыв воде сверху путь внутрь технических ходов. –Mein Gott, – выдаёт Штай – Никогда бы не подумал, что такое увижу… –И что, всё? Конец нашему путешествию? – спрашиваю я, не видя большую часть зубьев из-за спины «Демона». Но тот оборачивается и отвечает: –Нет, здесь можно пролезть через зазоры между сегментами. Ой, вей! Честно говоря, как раз таки этого мне делать совершенно не хочется. Мне не по себе уже просто оттого, что я стою рядом с «ходячей стеной», причём под землёй. А тут надо будет фактически забраться промеж её подвижных частей! На всякий случай интересуюсь: –А мы там не застрянем? –Рэв, тут я спокойно пролезу, причём, не снимая рюкзака, – успокаивает меня Карл – Ты-то уж тем более должен. Только вот мне кажется, что мы уходим в сторону от завода… –А что там наверху? – спрашивает «Лекс». «Демон», встав промеж рёбер стены, смотрит наверх и отвечает: –Сплошные деревья да неба кусок… Твою мать, ещё и навигация вдруг заглючила! Однако, наше дело начинает принимать какой-то не совсем правильный оборот… Но мы, что примечательно, всё равно идём дальше, простояв возле просвета лишь пару минут – нужно было отдохнуть и вдохнуть воздуха с поверхности. Восстановив силы, мы поочерёдно пролезаем через крупные зазоры между рёбрами и оказываемся на той стороне стены. Естественно, после всего испытанного сегодня, такое «просачивание» заставляет меня изрядно понервничать. Но и эта стена сохраняет неподвижность, несмотря на едва уловимый скрип, изредка издаваемый ей. Когда я, собравшись с силами, начинаю забираться на поперечные балки, соединяющие рёбра в единую конструкцию, Штайнер предупреждает меня: –Осторожнее, тут скользко. А внизу… Я смотрю вниз, и вижу, что шагать здесь надо действительно очень аккуратно. Так вот поскользнёшься на гладком металле, да и упадёшь вниз, в зияющую тёмную расщелину, заполненную холодной и грязной водой. Глубина там метров 15, не меньше, при этом держаться на воде я совершенно не умею. И если она зальётся внутрь моего костюма, то всё… Бр-р-р! Эх, миновать бы этот участок побыстрее! Однако быстро не получится. Свой рюкзак я на всякий случай снимаю – его мы перетаскиваем через стену отдельно. Лишь потом я, скрепя сердце, забираюсь внутрь конструкции сам. Идти довольно трудно, потому как ухватиться внутри особо-то и не за что – всюду лишь гладкие металлические поверхности. Рёбра у стены довольно широкие, так что держаться за их края можно лишь в самом начале. «Нет, спешить мне сейчас ну никак нельзя» – думаю я. И как назло, именно в этот момент скрипнул какой-то механизм, скрытый от моих глаз в толще массивах инопланетных металлоконструкций. –Мать! – только и выдаю я в приступе накатившей паники. Испуг был такой, что моё сердце ёкнуло, и чудо, что вообще не остановилось. Но спустя несколько бесконечно долгих секунд я понимаю, что всё пока ещё нормально. Смещения не будет. Во всяком случае, сейчас… Осознав это, издаю вздох облегчения. –Ты в порядке? – интересуется Карл, на что я отвечаю: –Да, в полном. Подстрахуешь меня? –Ага, давай! С помощью Карла я преодолеваю и этот фрагмент. Потом мы принимаем рюкзак Леона. Сразу за ним на нашу сторону пробирается и сам «Крот». –Чё, все справились? – интересуется «Лекс», на что Леон утвердительно кивает и показывает Сане поднятый кверху большой палец. Переведя дух и снова навьючив рюкзаки, продолжаем движение. Какое-то время в окружающей обстановке не меняется решительно ничего. Мы по-прежнему шагаем по подтопленным коллекторам, только уже не находя ни единого ответвления или интересного объекта. Я окончательно успокаиваюсь и начинаю потихоньку привыкать к подземным видам. Но потом судьба преподносит нам новый сюрприз – преодолев, как мне показалось, чуть более полусотни метров, мы выбираемся на сухой участок, который, в свою очередь, выводит нас в самый настоящий туннель, хоть и небольшой. Шириной и высотой он чуть больше коридора, соединяющего подвалы заброшенных БСМП и кардиоцентра, а это значит, что как минимум три человека с комплекцией «Демона» или «Крота» могут спокойно идти здесь в полный рост и рука об руку. –«Sector M-58, Lower City-49 transit subsystem», – читает Леон маркировку, нанесённую на стену по левую руку от дверного проёма, через который мы попали в туннель. Так, стоп, минуточку! Что, серьёзно, «Нижний Город»?! Надо же, а я всегда считал, что это не более чем красивая городская легенда, придуманная для таких, как мы. Суть её заключалась в том, что где-то в конце 2010-ых годов Альянс, восстанавливавший всё, что было разрушено во время Семичасовой Войны, заложил в нашем Городе разветвлённую многоярусную систему подземных ходов и туннелей, предварительно перепахав его «ходячими стенами» по всем трём осям. Слухи гласили, что местами она вплеталась в уцелевшие довоенные коллектора и туннели. Именно так оно и оказалось в нашем случае. Пытаемся сориентироваться, куда нам двигаться дальше. Логика вещей, поддержанная Карловым планшетом, указывает, что нам надо налево. Подкреплённая же стрелкой маркировка «V-495», выведенная на пыльном бетоне, только лишний раз подтверждает это. Но лучи наших фонарей также выхватывают из темноты и кое-что другое – массивную решётку из выкрашенной в грязно-жёлтый цвет стальной арматуры. Уже одним своим видом и фактом присутствия она как будто бы пытается убедить нас в том, что на завод нам как раз таки не надо. Впрочем, проделанная в этой решётке дверь, запертая на навесной замок, намекает на то, что если очень хочется, то пройти туда всё же можно. Конечно, по ряду вполне понятных причин мне не нравится уже сама мысль о том, что придётся заниматься откровенным взломом. Но глядя на эти многолетние слои пыли и мелкого строительного мусора вокруг, я понимаю, что срезать конкретно этот замок можно без последствий. На всякий случай «Лекс» сверяется с газоанализатором. Токсичных газов нет, горючих и взрывоопасных – тоже. Что ж, тем лучше для нас, будет меньше мороки с его удалением. Карл точно что-нибудь придумает. Бегло осмотрев стены и кровлю туннеля, мы также не нашли и явных следов какой-либо электроники, которая могла бы сигнализировать о нашем присутствии. После некоторых раздумий, Штайнер подводит итог: –Этот путь перекрыт. Сейчас мы здесь не пройдём, но… – стерев пыль с верхней части замка и прилегающих к нему частей решётчатой двери, «Демон» продолжает – Но в следующий раз можно будет попробовать вскрыть эту решётку. –Может, попробуем найти технические помещения туннеля? – предлагает «Чужой», на что Карл отвечает: –Ну, да, почему бы и не поискать? Далее он разворачивается и освещает фонарём туннель в противоположном направлении. –Что, идём в другую сторону? – интересуется Леон. –Ja, пошли. Альтернатива у нас, как водится, только одна – обратно к верёвке, через подтопленные коллекторы и межрёберный зазор. Сверившись с часами, на которых теперь «14:58», решаем продолжить путь. Несколько минут кряду мы довольно бодро шагаем по туннелю. Поскольку идём мы уже в сторону от 495-ого завода, стена, в которой была дверь, приведшая нас в «Нижний Город», теперь находится справа от нас. На левой же стороне туннеля обнаруживаются два дверных проёма, расположенные метрах в шести друг от друга. Рядом с ними, к сожалению, никаких пометок нет. Ещё чуть дальше, метрах в пятнадцати-двадцати по туннелю, отыскивается другая решётка. Эта, правда, рассчитана не на то, чтобы ограничивать доступ, а на то, чтобы перекрывать его наглухо – в ней нет двери, да и отлита она уже не из стали, а из ТСА, причём каждый прут не меньше двух сантиметров толщиной. Такой даже «болгаркой» не распилишь… Понимая, что в том направлении нас ждут ещё меньше, чем на заводе, мы просто отмечаем это место в КПК Карла, после чего идём к проёмам. Левая дверь заводит нас в тупик – это всего лишь захламлённая подсобка, в которой не находится ничего интересного. Зато правая выводит нашу группу в сбойку, соединяющую заводской туннель с соседним. Пройдя вперёд, мы обнаруживаем ещё одну темносплавную решётку, точно также пресекающую всякое движение в направлении, которое мы для себя попросту назначили северным. Собственно, северным оно и было, так как на стене напротив выхода из сбойки как раз имелась надпись «Citadel», причём дополненная километражем. К сожалению, вместо цифр, которые должны были отмерять расстояние, на маркированном участке стены имелась приличных размеров выбоина, пол под которой был усеян бетонной крошкой. Осветив стены, мы видим, что таких следов на стенах довольно много, причём со всех сторон – они есть даже на полу и потолке. Но что ещё примечательнее, когда мы разворачиваемся к входу в сбойку и осматриваем дверь, ведущую в аналогично расположенную рядом с ним подсобку, нашим глазам предстаёт уже третья по счёту метка, оставленная мятежниками. Прямо на двери всё той же потускневшей от времени жёлтой краской выведена лямбда, причём точно также перечёркнутая. Как будто этого мало, так «Чужой», повернувшийся в мою сторону вдруг замечает что-то возле моих ног и, посветив на них фонариком, говорит: –Рэв, у тебя под ногами гильза. –Где? – спрашиваю я, машинально шагая в сторону. Однако я случайно задеваю что-то ногой, и оно с металлическим лязгом отлетает в сторону, падая в проделанное в полу дренажное отверстие, решётки на котором нет уже давно. Понимая, что это и была она, я с досадой выдаю: –Да бля! –М-да, ты сегодня реально в ударе, – вздыхая, выдаёт Слава – Ладно, хрен с ней. –На что хоть похожа была? – спрашивает «Демон». –Типа как у автоматов и винтовок, только чуть поменьше – в длину сантиметра три от силы. –Бутылочной формы? – уточняет Штай, на что «Чужой» лишь утвердительно кивает. Тогда Карл говорит: –Значит SMG… Смотрите под ноги внимательнее, может, найдём ещё. Искать долго не приходится – когда мы начинаем двигаться по туннелю в сторону «от Цитадели», нашим взглядам предстаёт целая россыпь их, причём от патронов самых разных калибров и типов. Судя по всему, во время восстания тут успели вдоволь пострелять. И все эти выбоины на стенах – это не просто повреждения, а следы от попаданий и рикошетов. Кроме них также находятся небольшие подпалины. Я, впрочем, не единственный, кто это заметил. Карл, проведя пальцами правой руки по стенке, замечает: –Здесь была перестрелка, причём явно хаотичная. Стреляли во все стороны. Волей-неволей вспоминаю больничные подвалы и подслушанную нами у ГО-шников историю. Да, ту самую, про погибшего патрульного. Какой там у него был позывной? «118-ый»? А ведь он тоже поливал свинцом всё вокруг, перед тем, как… Очень удачно «Чужой» добавляет: –А ещё на стенах следы, как будто от когтей. –Скорее, больше похоже на лезвия, – замечает Карл – Они почти идеально прямые. –Думаешь кто-то размахивал «болгаркой»? – полушутливо интересуется Слава. –Или бензопилой, – поддерживает его «Лекс». Впрочем, у Леона на этот счёт имеется своё мнение. –This is bullshit! – именно так он комментирует их шутки – Or you’re really think that it was some kind of a fucking «Texas’ chainsaw massacre» down here? К слову, «Крот» не понаслышке знает, сколько весят современные пилы, и каково это – ворочать ими. Однако Штай как-то задумчиво отвечает: –Я не знаю, что там было насчёт резни бензопилой, но мне это почему-то уже не нравится. –У, Рэв, а ты что думаешь? – вдруг интересуется Фишер, на что я парирую: –Без понятия. Вечером посмотрю в дедушкином сборнике еврейских сказок. Может, что-нибудь найду и на эту тему. –Ну, вот! – вздыхает Леон – А я так надеялся… Я возвращаюсь к стенам. А ведь и, правда, на них остались борозды, причём именно такие, как сказал Карл – идеально прямые. И мне, как ни странно, это тоже не нравится. Да ещё гильзы эти… Подбираю одну для осмотра. Ну да, бутылочной формы, и закраина не выступает. По бокам – продольные параллельные вмятины от лапок экстрактора. На донце к тому же стоит маркировка, обозначающая калибр и производителя: «4,6x30 mm CMB/V-952». Хм, не 223-ий или 30-ый, конечно, но тоже довольно старый боеприпас – адаптированный Альянсом немецкий патрон от «Heckler und Koch», созданный в начале 2000-ых. Как я помню, оружие под него считается довольно удобным и компактным. Видимо, по этой причине оно было очень популярным среди повстанцев, действовавших в городах. Вдвойне популярным оно оказалось ещё и потому, что в своё время мятежники разграбили полицейский арсенал и военные склады в 17-ом Округе, где подобных пушек серии SMG-1 имелось, мягко говоря, в изобилии. Равно как и амуниции к ним… Когда же Альянс опомнился и начал наводить порядок в окрестностях «Большой Воронки», боевики Сопротивления разбежались оттуда кто куда, как тараканы, попутно таща с собою наворованное или отбитое у комбайнов добро. Некоторые подались на Север, в Скандинавию, откуда их ещё целый год выковыривали из лесов с горем пополам. Другие двинули в City-14. Ха-ха, видимо, они думали, что раз уж мой дед давно ушёл на ДМБ (за компанию с тем немцем-пулемётчиком), то им там больше ничто не угрожает! Вот ведь тупые ублюдки, а? Отдельным личностям повезло добраться аж до бывшей Чехии и даже перед смертью посмотреть на ещё один взрыв Цитадели в Городе №11. А кому-то, как выяснилось, было суждено сгинуть здесь, в канализациях и подземных ходах 49-ого Города. «Что ж, яка країна – така и кончина!» – про себя вздыхаю я – «Ah, so ein Weh!». Но хотя бы они оставили пару корявых древнегреческих каракуль да кучку гильз на память будущим поколениям… Вообще, за всё время нашего похода, у меня сложилось стойкое ощущение того, что эти мятежники не просто рыскали по заброшенным туннелям, а оказались загнаны сюда Альянсом. Наверняка замеченные «Демоном» царапины на стенах имеют какое-то отношение ко всему этому, но какое именно? Пока не понятно. Может, выясним это в процессе дальнейшего исследования… Пока ясно лишь то, что место перестрелки ещё и отмечает начало изгиба туннеля, который довольно круто забирает на Запад. Эту точку Карл также отмечает на своём планшете. Нам приходится затратить некоторое довольно приличное время, дабы достать «архивную аппаратуру» из Карлова рюкзака и заснять всё необходимое. Лишь после того, как с фотосъёмкой покончено, группа вновь приходит в движение. –Посмотрим, куда кривая выведет, – бормочет себе под нос «Демон», когда мы вновь снимаемся с места. Кривая выводит нас к очередному заграждению, похожему на то, что огораживает завод от любопытных диггеров. Но к счастью для нас, решётчатая дверь, проделанная в нём, оказывается не запертой. Ржавый навесной замок с повреждённой стяжкой-печатью лежит на земле буквально в полушаге от неё. Замочные петли на двери, однако, целы. Куда она ведёт? Никаких маркировок поблизости нет, символы на печати тоже уже лет 40 как не читаемы – я различаю только изрядно затёртый шар в двузубце, сопровождаемый порядком поднадоевшей аббревиатурой «CMB». Это не даёт мне ровным счётом ничего, ибо символики Альянса в City-49 больше, чем говна за баней, да и трёхбуквенные обозначения встречаются чуть ли не на каждой стенке. Тем не менее, группе приходится сделать ещё одну остановку, дабы «Чужой» и «Лекс» поставили очередной тег. Но едва Слава убирает трафарет в рюкзак, как до наших ушей доносится какой-то очень странный звук явно техногенного происхождения. –Was ist das? – настороженным шёпотом спрашивает Штайнер, из-за чего мы все резко замираем. Для себя отмечаю, что звук непрерывен и идёт с той стороны, откуда мы пришли. Чёрт, неужели всё-таки «запал»? –Монтеры? – высказывает предположение Саня, видимо, думающий о том же. –Тогда бы мы услышали шаги и разговоры, – возражает «Чужой». –Звук такой, будто пилят что-то, – добавляет Леон. –А я слышу ротор, – возражает «Лекс». –Стоп, пилят?! – вдруг доходит до меня. Прислушиваюсь и отчётливо слышу – звук действительно, как будто от пилы. Но распилы редкие и короткие, будто кто-то буквально чиркает по металлу и бетону. Совсем не монтерский «почерк». И про ротор Саня не просто так сказал – у пил работа вхолостую звучит совсем иначе. Может, я и не работал на стройке, как Леон, но звук работы разных электроинструментов мне несколько раз слышать доводилось. Да и потом, не станут коммунальщики попусту гонять свой инструмент просто так, ради одного лишь шума, а тем более – портить лезвия о бетон. А ещё в этом звуке мне не нравится то, что он приближается, причём довольно быстро. Слишком быстро для человека, идущего с тяжёлым инструментом в руках. На какую-то секунду лязг стал значительно громче обычного, как будто кто-то несколько раз с силой ударил пилою по темносплавной решётке. Мало того, так из-за поворота туннеля ещё и мелькают какие-то отсветы. Но это явно не фонарь. Может, искры? –Что делать будем? – спрашивает «Крот». Однако Карл просто не успевает дать ответ на этот вопрос. Всё потому, что источник звука раскрыл себя, явившись нам во всей красе. Им оказался небольшой летательный аппарат, явно собранный Альянсом. Размером он был значительно меньше того сканера, что снимал наше собрание под воротами V-495 – от силы с крупную ворону. Но меня беспокоил отнюдь не размер «летуна». Меня беспокоил его пропеллер – в свете наших фонарей на его лопастях тускло поблёскивали окаймляющие их полосы более светлого металла, подозрительно похожие на режущие кромки. Вращаясь с огромной скоростью, они образовывали один сплошной светлый круг. Сам аппарат выглядел очень старым из-за покрывавшей его плоскости ржавчины, к тому же он был здорово повреждён – как минимум пары складных «крыльев» у него не хватало. Однако это не мешало ему довольно резво летать по подземным коммуникациям. Во всяком случае, столкновение с решёткой из ТСА он перенёс без катастрофических последствий. А в том, что оно имело место, я уже и не сомневаюсь. Ещё раз свою аномальную живучесть робот продемонстрировал, с ходу чиркнув винтом по бетонной стенке. И ни хрена! Отскочил назад на метр с небольшим, но всё-таки завис в воздухе, с грехом пополам приняв горизонтальное положение. –What the Hell is this thing?! – удивлённо воскликнул Леон. –Может, старый сканер? – с явной надеждой в голосе предположил «Лекс». –Для сканера он выглядит он довольно устрашающе… – не скрывая своего напряжения, заметил «Демон». Как будто услышав нас, «летун» моментально, хоть и с небольшим заносом, развернулся в сторону группы. На его корпусе слабо замерцал тревожный жёлтый огонёк. –И ведёт себя странно, – присоединяюсь я – Какой-то «неправильный» сканер… –А ещё он нас слышит, – заметил «Чужой». Устройство же, сориентировавшись на источник шума, начало медленно приближаться. Огонёк на корпусе начинал мерцать всё быстрее и быстрее, а его цвет постепенно менялся от жёлтого к оранжевому. Отчего-то мне подумалось, что будь на его месте собака, так она бы давно начала рычать на нас и скалить зубы, принимая угрожающую позу… –Народ, – стараясь говорить, как можно тише, заметил Карл – Wie habe ein Probleme! Заслышав речь в очередной раз, робот на мгновение затормозил, но затем продолжил свой подлёт, немного наклонив «нос» вперёд, словно боевой вертолёт из кино – при заходе на цель. Тормозить же перед людьми он явно не собирался. Более того, он набирал скорость! Всей командой делаем шаг назад. Кто-то ругается, спотыкаясь о лежащий на земле мусор. Я даже не отследил, кто именно и на каком языке. Зато это отследил «летун». И стоило только неуклюжему ругательству сорваться с чьих-то губ, как бледно-жёлтый огонёк на корпусе жестянки вдруг перестал мерцать и стал ярко-красным. Когда робот рванул к нам на полном ходу, сомнений относительно его намерений не осталось ни у кого. Чёртова железяка шла на таран! Первым среагировал Карл. Отпихнув Славу и Леона в сторону двери, он схватил «Протектор» и выкрикнул: –Zurück, schnell! Как и тогда в больнице, повторять дважды было излишним – быть порезанным в клочья не захотел никто. Мы тотчас же бросились к решётке, кое-как протиснувшись в один проём. За нашими спинами оглушительно бахнуло – то «Демон» попытался остановить обезумевшую летающую мясорубку. Тщетно – резиновая пуля в неё хоть и попала каким-то чудом, но урона она не нанесла абсолютно никакого. Только сбила робота с курса, отбросив его от нас на пару метров. –Scheiße!!! – выдал Штайнер. Рывком заскакивая в проём, он успевает выхватить из висящего на «химзе» резинового пояса маленькую монтировку и закрыть дверь за собой, вставив её в петли. «Летун», оправившись от попадания, пытается наверстать упущенное и снова бросается на нас, но заграждение выдерживает его натиск, отделавшись лишь неглубоким пропилом в двух прутьях. К счастью, зазоры между ними слишком малы, чтобы эта железяка смогла добраться до нас. –Твою ж мать! – тяжело выдыхаю я, глядя на эту чудовищную помесь Карлсона с терминатором Т-1000, парящую за решёткой всего в двух метрах от нас – Сперва хэдкрабы, а теперь ещё и ЭТО?! –Да уж, буйная штука, – внезапно соглашается со мной Леон – Как будто специально хотел нас порезать, да? «Резак», выслушав нас, предпринимает ещё одну попытку прорваться на нашу сторону. Тщетно. Карл, переводя дух, говорит: –Всё… Назад мы этим путём вернуться уже не сможем. –Почему? – спрашивает Леон. –Warum?! – удивляется «Демон», после чего указывает пальцем на «летуна» и таки даёт исчерпывающий ответ – А вот почему! –Да ладно, подождём, когда у него сядет батарейка. Или топливо кончится, не знаю. –Ich glaube, мы тут раньше с голоду сдохнем, – вздыхает «Демон» – Судя по ржавчине и повреждениям, эта штука находится здесь уже довольно долгое время, причём совершенно без техобслуживания. И, как видишь, она всё ещё «пашет»! –Но ведь не мог же он всё это время вот так летать по туннелям и долбиться об стены? –Летать не мог, но стать на ожидание и уйти в энергосберегающий режим – это вполне реально. А активировали его… Ну, допустим, наши звуки. Речь, шаги, шорохи снаряжения, you name it. Я уже просто молчу – у меня не находится слов, чтобы хоть как-то описать происходящее. Да если честно, оно вообще не укладывается у меня в голове. «И что, Альянс вот так запросто бросил здесь эту штуку? Зная, что она может спокойно взять и порезать кого-нибудь?» – то была первая внятная мысль пришедшая в мою голову с момента закрытия двери. В том, что это устройство действительно было собрано Альянсом, я теперь не сомневался. Получив возможность рассмотреть его повнимательнее и без риска для жизни, я сразу же приметил на свободных от ржавчины участках и серийные номера, и фирменный шар в двузубце с номером нашего города по центру. Сейчас железяка просто парила в полуметре от решётки, уставившись на нас совершенно неработоспособной камерой. Леон шутки ради показал ей оттопыренный средний палец, но реакции не последовало. Устройство просто не могло увидеть этот жест, равно как и не расслышало звук, издаваемый костюмом и одеждой «Крота» за шумом собственного мотора. Однако нашу речь оно вычисляло, поворачиваясь на её источники. Правда, на сей раз, дрон сменил тактику – он начал приближаться очень осторожно и медленно. Красный огонёк опять замерцал. Мы замерли, с интересом уставившись на него. Хм, что же он собирается делать? Ответ получился любопытным – в этот раз он двигался до тех пор, пока не коснулся лезвиями дверцы. Касание было сравнительно лёгким, по сравнению с двумя предыдущими. Тем не менее, звук был неприятным, да и искры, которые он высек, ощущения комфорта нам не прибавили. –Да fick же dich! – мешая «французский с нижегородским», выругался «Демон». Что же до «летуна», то его просто отбросило на пару шагов, но он снова стабилизировался и, развернувшись на Штайнера, внезапно начал действовать очень странно. По несколько раз кряду он, то складывал и раскрывал оставшиеся у него крылышки, то угрожающе покачивался из стороны в сторону, меняя при этом обороты двигателя. Делалось это всё это как будто бы осмысленно – словно чёртова железяка пыталась нас запугать. И, честно говоря, у неё это неплохо получалось, потому, как просто так смотреть на её «воинственные танцы» со спокойной душой я не мог. Но что поразило нас ничуть не меньше, так это её последующие действия – наш робот-маньяк снова начал боевой подлёт. Однако в этот раз, вместо того, чтобы влететь на полной скорости он резко отвернул в сторону в самый последний момент перед столкновением! Даже в том дурном состоянии, в котором робот находился, свой маневр он выполнил довольно точно. –Ах, ты, залупа с крыльями! – в сердцах выдал «Лекс» – Быстро учится! –Ага, и только с третьего раза до него наконец-то дошло, что перед ним решётка, – ответил ему «Чужой», явно не впечатлённый возможностями искусственного интеллекта. Вот уж не знаю, как тот воспринял эту фразу. Скорее, как просто звук. Но этого хватило, чтобы спровоцировать его на новую попытку прорыва. Надо сказать, свой новый номер «резак» повторил намного более результативно, чем в первый раз – его немного занесло на развороте, и темносплавные лопасти-лезвия снова чиркнули по стали. –Карл, выстрели в него ещё раз, может, тогда он отвалит? – попросил «Крот», которому компания буйного робота с замашками Чикатило тоже не доставляла особого удовольствия. –Без толку, – отказался «Демон» – У меня пули резиновые, ему они вреда не причинят. –Да ему, кажись, и нормальные будут по барабану, – подмечает «Лекс». –И чего теперь делать будем? – интересуюсь я. –Искать другой выход. Монтировку оставлять жалко, но придётся. –Да ладно, – подбадривает его «Крот» – Может, ещё найдём здесь ломик побольше и раскурочим эту железяку. –Ну, ты-то раскурочишь! – парирует Карл, одним глазом поглядывая на «летуна». Леон не теряется: –У, это ты – фриц, ни фига в бейсболе не смыслишь, а я – американец, у меня это в крови! Я в школе в детской лиге слаггером был, сам помнишь! Так что дай мне какую-нибудь арматуру или трубу подлиннее, и я эту жестянку хоть на Луну отправлю! –«И снова здравствуй, моя прекрасная Америка!», – вздыхаю я, цитируя хоть и вымышленного, но всё равно любимого дедом президента США. Да, любит Леон прихвастнуть, особенно если занимается чём-то таким, что он считает «по-настоящему американским». С другой стороны, если он сможет избавить нас от этого долбанного дрона, то имеет на это полное право. Но пока делать нечего – выйти обратно через дверь мы не можем. «Резак» хоть и слеп, но явно не глух, а рисковать, пытаясь прокрасться мимо него, мы не желаем. Именно поэтому просто уходим дальше по туннелю. Хотелось бы, конечно, идти чуточку более спокойно и беззаботно, как раньше, но уже не получится. О том же, что в туннелях впереди может встретиться его сородич, думать совершенно не хочется. Если начну, то ничем хорошим для меня это не закончится. К сожалению, новые следы на стенах и россыпи гильз, которые мы находили, оптимизма нам не внушали. Зато теперь в моём сознании довольно чётко вырисовывалась картина событий многолетней давности. Повстанцы действительно перемещались по этому туннелю. Может даже хотели попасть на завод или куда-нибудь ещё. Но «резаки» не дали им сделать это. По мере продвижения отметины, оставленные их столкновением, становились всё красочнее и красочнее. Среди гильз всё чаще начали попадаться пистолетные, в то время как доля ружейных и винтовочных начала сокращаться. Количество царапин на стенах также неумолимо росло. «Лекс» и Леон обнаружили в нескольких местах органические наросты вроде тех, которые мы видели в подтопленных коллекторах под трубопроводом. Эти, правда, выглядели весьма чахло – видимо, им не хватало влаги, чтобы порасти здесь столь же буйным цветом. Откуда эта биомасса взялась в сравнительно сухом туннеле, было не ясно. «Чужой» предположил, что она завелась на местах, где раньше могли быть пятна крови… Однако всё это померкло на фоне того, что нашёл Карл. Просто в один прекрасный момент, когда мы неторопливо и осторожно продвигались по туннелю, его фонарь выхватил из темноты подозрительно знакомые куски металла, лежащие на полу. –О, а вот и наш новый «друг» нашёлся! – с весьма неоднозначной интонацией объявил Карл – Вернее, то, что осталось от его сородича… И, правда, в метре перед ним на полу лежал ещё один летающий робот-«резак», правда, уже разобранный на запчасти. Причём «разобран» он был способом, не предусмотренным изначальной конструкцией и не совместимым с дальнейшим функционированием. К тому же у железяки явно не хватало пары компонентов. Нагнувшись, «Демон» подобрал с пола кусок корпуса, из которого торчал оборванный провод и забитый маслянистой грязью тонкий полупрозрачный шланг. На этой же части «планера» имелся и объектив камеры. –Похоже, кто-то или был слишком метким, или ему нереально повезло. –Ну, ни хрена себе, везение…, – отвечаю я – Дашь глянуть? –Держи, – и он отдаёт мне обломок. Леон присоединяется, нервно подшучивая: –Угу, и постарайся не сломать. –Он уже сломан, – отвечаю я. Да уж, доламывать здесь действительно больше нечего. Немного покрутив железяку в руках, нахожу на ней остатки старых заводских маркировок. Полностью сохранилась только одна – «Model V-8 eviscerator drone». Остальное заросло уже привычной ржавчиной или забито пулевыми вмятинами. Но мне, если честно, хватило и этого. «Ещё бы «Вивисектором» его назвали, пидоры инопланетные!» – мелькает у меня в голове после того, как я перевожу взгляд с разбитого «Eviscerator’а» на Карла, который теперь с любопытством разглядывает найденную неподалёку лопасть от винта. Она также захватывает моё внимание, поэтому я отдаю раскуроченный корпус «Кроту», попутно возвращая ему должок: –Here, take it. And try not to repair this one. –Not funny, – отвечает Фишер, на что я небрежно отвечаю: –And it shouldn’t be. –Dick, – буркает «Крот», после чего отворачивается и начинает изучать обломок в свете фонаря. Моё же внимание всецело перетекает к Штайнеру и его новой находке. Тот смотрит на лопасть под разными углами, после чего стягивает перчатку и пробует его на остроту. –Хм, знаешь, Рэв… Я, пожалуй, приберу эту штуку к себе. –А нас за это не посадят? – интересуюсь я – То «Эта Штука» уж больно похожа на лезвие… –Так без рукоятки это даже не считается за Х.О., – совершенно спокойно отвечает Карл – Я смотрел в последних редакциях УК, под требования к холодному не подходит. Докопаться, конечно, могут, но… Как это по-русски? Докопаться при желании можно и до фонарного столба. Ну, а если докопаются, то чего уж… Как ты там говорил про изнасилование, Фиш? «Инструмент-то есть», ja? –Yeah, that’s fucking right, – кивает Фишер. Я же, возвращаясь к теме лезвий, спрашиваю чисто из «академического интереса»: –И что ты собираешься делать с этой штукой? –Пока ещё не знаю. Но думаю, что найду, куда его приспособить. Всё-таки не каждый день находишь лезвие из ТСА, изготовленное по военным стандартам, пусть и 40-летней давности. А в том, что эта штука военная я уже почему-то не сомневаюсь. И потом, ты сам видел, на что это лезвие способно. –Да уж, видел. Теперь вот гадаю, как мне это развидеть… А всё-таки правда, может, лучше оставить его здесь? –Да ладно тебе! – далее «Демон» шутит – Как там у вас, евреев, говорится? «В хозяйстве всё сгодится», так? –Хорошо. Дело твоё, – смиряюсь я, понимая, что «жираф большой, ему видней». Что же касается нашей группы в целом, то мы на минуту-другую задерживаемся возле обломков. Как тут не набрать сувениров после всего, что произошло с нами за последние полчаса? Заодно по деталям и маркировкам на них можно будет попробовать найти в сети информацию про эти «Потрошители» модели V-8… Узнать их конструктивные особенности, выявить слабые места и выработать какие-нибудь способы противодействия. Это может изрядно облегчить, а то и спасти нам жизнь в будущих экспедициях. А может, если его реально взломать, как и тот сканер, то… Это, конечно, просто мечта, но чем чёрт ни шутит? Я бы не отказался от дистанционно управляемого аппарата для разведки подземных коммуникаций и выпиливания из них разных «Kleine Schwul»’ей. Причём для выпиливания в прямом смысле. Успокоенный этой мыслью, я прибираю малоприметную пластинку от корпуса «резака». На ней как раз стоит номер нашего Города. Леон же забирает себе самый большой обломок, в то время как Саня со Славой довольствуются крылышками от «восьмёрки». Проводка от разбитого V-8 также отправляется в Карлов рюкзак – некоторые металлы и сплавы Альянса проводят электричество намного лучше, чем земные материалы типа той же меди, и при этом не так подвержены окислению. Куда её приспособить, «Демон» найдёт по любому. Мы также нагребаем себе по несколько разных гильз каждый, предварительно проверив все свои «трофеи» дозиметром. Леон снова радуется – он нашёл 0.45-ый ACP, чем другие похвастать не могут. Карл же, помимо лопастей-лезвий «резака», отыскивает на полу ещё один кусок нижней части корпуса, из которого он извлекает несколько неприметных микросхем, запаянных в прозрачный полимер, и уцелевшие детали от мотора. Кроме того, «Демон» находит на полу непонятный предмет цилиндрической формы с небольшим утолщением ближе к одной из плоских граней. Мы тотчас же нарекаем его «стаканом» за то, что размерами и формой он напоминает нечто среднее между водочной стопкой и изолятором на фонарном столбе. Понять, что это, мы не можем. Отмечаем только то, что он сделан из шероховатого полупрозрачного материала. Выглядит эта штука так, как будто бы выгорела изнутри – об этом свидетельствуют отсутствие стенок и подпалины на плоских гранях. Но это не даёт никому из нас совершенно никаких подсказок касаемо природы или назначения найденного нами объекта. На всякий случай, Штай кладёт его в свой рюкзак, после чего мы продолжаем поиски выхода. Но вот с этим дела обстоят совсем не так хорошо, как нам бы того хотелось. Пройдя метров двести по туннелю, мы обнаружили несколько ответвлений, после чего упёрлись в капитальный обвал, украшенный подпалинами и поросший биомассой. Что, кто-то всё-таки взорвал здесь гранату? Этого мы выяснить пока не можем. Пришлось возвращаться назад и исследовать ответвления. Одно из них завело нас в разветвлённую систему ходов, изрядно повреждённых временем, природой и «ходячими стенами». Ситуацию усугубило и то, что некоторые из выработок оказались частично затопленными. Сколько времени мы убили на то, чтобы пройти по ним? Вот уж не знаю. Но мы явно начинаем выбиваться из составленного нами графика. Как будто этого мало, так ещё и трое из нас, то есть, Карл, «Лекс» и Слава-«Чужой», начали подавать признаки гипогликемии – крайне неприятного и очень опасного недуга, который проявляется, когда уровень сахара в крови падает, в том числе, из-за сильных нагрузок. Само собой, им было уже не до навигации, хотя Карл и старался держаться молодцом. Что же до меня, то я просто начал выдыхаться физически – настолько, что у меня уже просто не оставалось сил, чтобы начинать трусить. Хотя струсить мне как раз таки очень хотелось – если трое из пятерых вдруг выйдут из строя… А ведь я даже понятия не имею, что мне делать в таком случае! Трое из пятерых! У них всех подготовка лучше, чем у меня – сам я в одиночку едва ли сдвину даже 20-килограммовый люк. А один из этих троих, самый тяжёлый, ещё и мой друг! Может, и говорят, что если захочешь жить, то ещё не так раскорячишься… Но чёрт дери, я точно не смогу утащить Карла далеко, а тем более поднять его по верёвке или вертикальной скобяной лестнице. И уж тем более, я не представляю, что делать, если кого-то нагрузки вгонят в гипогликемическую кому. Как назло, Гейгер трещал гораздо чаще, чем нам бы того хотелось, и значения ниже 190 он показывал довольно редко, а потому употреблять здесь шоколад не хотел никто. Более-менее здоровым выглядел только Леон, но он тоже заметно беспокоился, так как наше дело начало принимать уже и не неправильный, а просто скверный оборот. Тем не менее, хоть низкий сахар и бил по мозгам, но «Демон» не сдавался до последнего. Может, именно поэтому не сдались и остальные. Ну, а когда мы увидели выход в технические ходы какого-то старого здания, у нас даже не возникло сомнений, стоит ли туда идти, или нет. «Плевать. Пусть хоть монтеры повяжут, только бы не свалиться здесь!» – устало мелькнуло в голове, когда я увидел на стенах англоязычные надписи «Ярус №2» и «Выход на поверхность». То, что треск дозиметра в этом месте начал стихать, тоже придало нам сил. Как будто бы сама судьба говорила: «Ничего, народ, потерпите, осталось совсем немного. Скоро выйдете на чистое место и заправитесь углеводами, а там и до дома недалеко!». Да уж, никогда бы не подумал, что буду так рад слову «surface»… Однако и здесь происходит нечто такое, что заставляет нас притормозить – в темноте мы разбираем какой-то очень странный звук, похожий на смесь кошачьего мяуканья с воем страйдера. Вопль оказывается коротким и довольно высоким. Неужели опять какая-нибудь непрошеная тварь из Ксена?! Или, быть может, очередное порождение ВПК Альянса, которое его хозяева отпустили погулять по подземельям без поводка и намордника и забыли о нём сорок лет назад? Звук вскоре сменяется быстрым клацаньем чего-то твёрдого по бетону. Когти. Значит, тварь. А может, вообще синтетик? Час от часу не легче! Синтетик ведь всё равно не человек – ему не сдашься и не объяснишь, что заблудился… Естественно, что мы замираем в напряжении и какое-то время просто стоим на месте, просвечивая фонарями темноту перед собой и держа наготове свои пукалки. Судя по звуку, что бы там впереди ни мяукало, размеров оно небольших. Возможно, пара резиновых пуль сможет обратить его в бегство или даже покалечить. Стук когтей стремительно удаляется и вскоре совсем перестаёт быть слышным, но мы ещё несколько минут не решаемся сдвинуться с места. Может, размеров оно и небольших, но это не значит, что можно расслабиться – мой дед рассказывал, что иной раз маленькая тварь может наделать не меньше бед, чем большая. Двигаться нас заставляет «Лекс» – у него с сахаром всё становится совсем плохо, и Славе приходится подхватить его под руку, чтобы тот не свалился. Идём мы, однако, всё равно очень осторожно. Встретиться с существом, которое имеет привычку прятаться во тьме, нам совершенно не хочется даже притом, что оно убежало. Оно, конечно могло нас просто испугаться… Но могло и создать видимость паники, при этом отступив в более удобное для нападения место. Однако нападения не случилось. Вместо усыпанных обглоданными костями и стрелянными гильзами охотничьих угодий неведомого инопланетного чудовища мы вышли в какую-то комнату, от которой в разные стороны вели широкие проёмы, заколоченные досками. Большая часть оказалась перекрыта наглухо, но в одном месте мы всё-таки нашли брешь на уровне пола. Человек в неё протиснуться не мог, однако общими усилиями мы смогли отодрать несколько досок. Правда, делая это, мы волей-неволей пожалели о том, что оставили монтировку в петлях, когда убегали от «Эвисцерейтора». Тем не менее, даже я, самый неспортивный во всей группе, смог оторвать одну из гнилушек, хоть для этого мне и пришлось извлечь из-под «химзы» ножик. Лезть туда, правда, не хотелось никому, ибо по логике вещей услышанная нами тварь могла убежать только в этом направлении. Но выбора у нас просто нет. Как самый боеспособный, первым полез Леон со своим ножом и «Протектором» наготове. К счастью, стрелять на той стороне оказалось не в кого. Спустя несколько минут после того, как последний из нас (им оказываюсь я) преодолел проделанный в баррикаде лаз, мы попадаем в ещё одно сравнительно просторное помещение. Того существа с когтями нам, как ни странно, не встретилось и здесь. Но вот куда идти дальше – по-прежнему не ясно. Комната имеет только один выход, который также забран решёткой. Конструкция заграждения напоминает вход на завод – в нём проделана дверь, которая точно также перекрыта навесным замком. Только вот материал, из которого она отлита, мне совсем не нравится – это Тёмный Сплав. Следов коррозии на прутьях нет, да и пыли как-то не очень много. Кроме того, эта решётка выводит к подозрительно чистому лестничному пролёту, на стенках которого красуются надписи «Не курить!», продублированные на английском и украинском языках, а также письменами пришельцев. Значит ли это, что постройка обитаема? Скорее всего. Мы скучиваемся возле решётки, чтобы осмотреть замок. Он оказался в довольно хорошем состоянии. –Смазывали совсем недавно, – стягивая свой респиратор, подытоживает Леон – Может, полдня или день назад. Даже запах смазки чувствуется. Hell, it smells just like my working jumpsuit from construction site. –Значит, постройка действующая, – устало отвечает Карл, мотая головой из стороны в сторону. –И что теперь делать будем? – спрашиваю я. Вопрос на самом деле серьёзный. Мы не знаем, кто владеет этим зданием, и как его владельцы отнесутся к нашему появлению. «А если они подумают, что мы воры?» – мелькнула в голове паническая мысль – «Или хуже, примут нас за каких-нибудь там повстанцев?». Это, конечно, полный бред: последних мятежников перебили ещё в 2035-ом – за 15 лет до моего рождения. Но всё равно, если бы ко мне в подвал залезла группа из пятерых лиц подозрительной наружности, одетых в старую «химзу» и довоенный земной камуфляж, что бы я тогда подумал? Наверное, запер бы все входы-выходы и кинулся звонить в полицию. Тем более что до того, как я начал общаться с Карлом, я бы не отличил страдающего гипогликемией от пьяного или наркомана. Впрочем, долго ждать владельцев не пришлось – не успели мы решить, что будем делать дальше, как наверху послышался топот, будто несколько тяжело навьюченных мужиков бежали вниз по лестнице. А ещё спустя буквально пару секунд на лестничный пролёт выскочил один из спускавшихся. Разглядеть его в деталях я не успел – по глазам больно ударил ослепительный бирюзовый свет мощного диодного прожектора, заставивший нас отшатнуться назад и прикрыть глаза ладонями. Впрочем, разглядывать кого либо было и не нужно, так как из-за решётки почти сразу же раздался весьма негостеприимный щелчок оружейного предохранителя и грубый промодулированный окрик: –А ну стоять!!! Надо же было такому случиться, а!? Из всех зданий, в подвалы которого мы могли забрести, нас угораздило забраться именно в штаб Гражданской Обороны! Это просто грандиозно!!! Пока ГО-шники суетились, открывая двери, обыскивая нас и подымая на уши весь участок, в моей голове крутилась одна единственная паническая мысль: «Во, блин, попали!».