Плен

Очнулся Гильгамеш от сильной боли в затекших, стянутых за спиной, руках. Он открывает глаза. Голова болела, вся правая часть лица была залеплена чем-то сухим и противным, видимо, Сейбер рассекла ему висок. Арчер осмотрелся. Это было большое мрачное помещение. Из мебели здесь был только стол, кровать, похожая на нары, и стул, к которому и был он привязан. Людей не было. В плену, значит. Гильгамеш вновь пытается открыть Врата Вавилона. Бесполезно. Враги бы не оставили его одного, знай, что он может сбежать. Они не настолько тупы. Шавки. Какое же противное чувство. Беспомощность. Его бесполезность. Его! Короля Героев! Просидел он так около пары часов. За это время рук он вообще перестал чувствовать. Его пленители явно не задумывались о комфорте, к которому так привык Гильгамеш. За дверью послышались шаги, а после лязгнул замок. На пороге показался высокий мужчина с длинными белоснежными не очень густыми волосами, волнами стекающими до его поясницы. — Король Героев, — протянул он, подходя ближе. Арчер оскалился. Следом за мужчиной зашли Сейбер и кто-то из убийц Альянса. — Сейбер, поставь его на ноги. Не престало королю находиться в таком положении. Девушка кивнула. Подошла к стулу, развязала веревки и помогла Гильгамешу встать. Кисти его рук все еще были связаны за спиной, но сейчас было куда комфортнее, чем до этого. К ним подошел убийца. — Теперь можно поговорить. Блондин выждал паузу, явно уверенный, что Арчер начнет задавать ему вопросы. Но таковых не последовало. Он разочарованно продолжил. — Тебе интересно, зачем ты здесь, Король Героев? Нет, мне не нужна информация. Для этого я бы захватил твоего друга — Луи. Видишь ли, ты перебил добрую половину моих людей. Уничтожил множиство моих машин и сорвал кучу планов. Я долго думал, что же мне с тобой делать, пока Кастер не дала мне ответ — лишить тебя возможности использовать небесный фантазм. Увы, яд действует временно, всего несколько дней, но не надейся, что мы дадим тебе восстановить силы. Да Сейбер? — та промалчала, — Сейчас ты полностью мой, Король Героев, моя собственность. Ты не представляешь, сколько мне потребовалось времени и сил, чтобы наконец обладать тобой. Он скалится садистической улыбкой. В его глазах читалось безумство. Но не такое безумство, как у Кирея. Он был по настоящему безумен и чем-то одержим. Он был готов уничтожать все на своем пути ради цели. Гильгамеш не любил таких людей. А слова блондина были просто оскорбительными. — Ты, шавка, никогда не будешь обладать мной, — зашипел он. — Я всегда получаю, что хочу, Король Героев, — усмехается он, — И ты встанешь передо мной на колени. — Никогда, — уже рычит он и дергается, в попытке хотя бы разорвать путы, сдерживающие его руки. Кто-то толкает его в спину, перехватывает запястья и сильно бьет по коленям сзади. Гильгамеш теряет равновесие. В этот же миг все тот же человек сгребает его волосы на затылке в пучок и дергает на себя. С шипением и ненавистью в глазах, Король Герой падает. Твари. Шавки. Его вновь дергают за волосы, заставляя запрокинуть голову. В глазах блондина мелькнуло удовольствие. Ему явно нравилось видеть Арчера именно таким. Нет. Он ему не подыграет. Гильгамеш рванул вперед, в попытке встать, но некто снова дергает его за волосы и за запястья, заставляя вернуться в то же положение. — Ну, Юрий, — с ухмылкой проговорил беловолосый, — Так не интересно. Я хочу, чтобы он сам встал на колени. Чтобы он назвал меня своим господином. Гильгамеш страшно возмутился. Да что эта шавка себе позволяет? Он плюнул в сторону пленителя. — Я же тебе сказал, пес, никогда. Тот оскалился, подошел к Арчеру и с силой уларил его кулаком в челюсть, так что у него в голове зазвенело, и добавил поддых. Гильгамеш резко выдохнул, но согнуться пополам ему не дал убийца, все еще продолжавший его держать. Теперь он видел, что именно бешенный пес скрутил его. — От того интереснее, Король Героев. Мне доставит наслаждение ломать тебя. Он дернул рукой и слегка помассажировал запястье, будто потянул мышцу во время удара. — Идем, Сейбер, — хмыкнул беловолосый, — выходя из помещения, — Только не убей его, Юрий. Он мне интересен живым. Они вышли из помещения, оставляя Гильгамеша наедине с убийцей. Хлопнула дверь. — Золотистый ублюдок, — зашипел Юрий, — Я потерял столько ребят. Многих привезли еще живыми, истекающими кровью. Пронзенными. Я видел, как они умирали! Он пиннает Арчера поддых. У того вновь перехватило дыхание. — Они погибли, как шавки, — произнес Гильгамеш, отдышавшись. Его пнули в челюсть. — До чего же ты тварь. Я тебя… НЕНАВИЖУ! Удар под ребра, удар со стороны спины, удар по голове. Пес даже не смотрел, куда бьет. Он просто бил, срывая всю злость и боль на человеке, которого ненавидел. Гильгамеш пытался молчать. Этот скот не услышит его крика, который он так настойчиво пытался вызвать. — Животное, — шипит Юрий, отходя от Арчера. Тот с трудом встает и садится на колени, все еще пытаясь выглядеть гордо. Казалось, у него болела каждая косточка. И он все еще не мог ничего сделать. Ничего. — Я видел их трупы… — Твой будет выглядить так же, — сквозь боль ухмыляется Гильгамеш. Очередной удар в голову. — Ты слишком горд для своего положения, Король Героев. Тебе бы стоило молчать. — Зачем? Я сам решаю, говорить мне или молчать. Да, я помню, как их убивал. Их крики. Чувствовал, как железо втыкается в их тела. Я убил их как шавок. Как собак. Некоторые убегали. Они трусы. Мне было тошно смотреть, как они побежали, едва увидев меня, — все с такой же ухмылкой проговорил Гильгамеш. — Я ненавижу тебя. И твою паршивую гордость! В глазах Юрия мелькнул бешенный огонь. Он подходит вновь. Вновь берет за волосы и заставляет поднять к себе лицо. — Ты будешь умолять меня о пощаде. Будешь кричать! Он пинает Гильгамеша в спину. Тот с маху бьется головой об пол. Из-за связанных за спиной рук, он не смог смягчить падения. Пропитавшаяся кровью рубашка, задралась, открывая взору врага его оголенную поясницу. — Поверь, Король, я буду получать немыслимое удовольствие, опуская твою гордость на дно, зарывая ее в песок, смешивая с грязью. Он сдергивает с него штаны. Гильгамеш дернулся. Нет. Он не может… Он не будет… Арчер попытался встать, но Юрий прекратил эти попытки, сжав его бедра. Нет! — Что, Король, боишься? — с победными нотками в голосе, проговорил Юрий. Арчер с ненавистью зашипел. Секундное замедление и его тело пронзает острая боль. Тот вошел без подготовки на сухую и тут же начал двигаться. Он хотел доставить как можно больше боли Королю Героев. Тот попытался оттолкнуться ногами и хотя бы лечь. Но Юрий ему не дал. Гильгамеш сжал зубы и сосредоточился на собственном дыхании, чтобы хоть немного облегчить свое положение. Ему не сбежать, не уйти. Даже не лечь удобнее. Значит, остается лишь одно — терпеть. Боль с каждым толчком становилась все сильней. Арчер был на грани крика, но держался. Он не покажет свою слабость. Тем более перед ним. Шавка. И вот он ощущает жар внутри себя, а Юрий выходит. Противно. До тошноты противно. И больно. — Как ты, Король Героев? — победным голосом проговорил насильник, — Надо сказать, ты меня удивил своей выдержкой. Что ж, скоро увидимся. Он застегнул пряжку на штанах и вышел. Раздался щелчок замка. Гильгамеш вновь остался один. Ужасно. Противно. Мерзко. Он Король Героев был избит и изнасиловат какой-то шавкой. Его все еще терзала боль. Какое-то время посидев так, он повернулся на бок и вытянул ноги, все же застонав. Ну почему? Как? Ему всегда везло, он получал то, что хотел. Но сейчас будто на него обозлились все известные боги. Прижавшись щекой к успокаивающе-холодному полу, Гильгамеш уснул. *** Спал он, на счастье, без снов. Несколько часов пролетели как миг и завершились мощным ударом в бок, скорей всего, ногой. Арчер открыл глаза. Прямо над ним нависал, сидя на корточках, блондин. Его глаза блестели любопытством. — Юрий, он мой питомец! — возмущенно проговорил тот, бросив взгляд на стянутые штаны арчера. — Простите, — смиренно прикрыл глаза бешенный пес. — Ладно, прощаю. Он проводит рукой по спине Гильгамеша. Тот скалится и еле подавляет в себе желание дернуться. Прикосновения были крайне неприятны. Особенно после того, что произошло вчера. — Ты еще не решился, Король Героев? — с наигранной заботой проговорил блондин, — Тебе достаточно встать на колени и признать меня своим господином. — Ты не достоин этого, шавка, — через силу проговорил тот. — А ты мне нравишься. Я думал, ты уже сдался. Но ничего, все равно ты будешь моим. Гильгамеш скалится. Блондин встает и выходит, следом за ним идет Юрий. Сейбер, все это время тихо стоявшей у двери, было поручено закрыть дверь. Когда все вышли, она оторвалась от стены, лишь на мгновение замирая: — Мне очень жаль, — тихо сказала она, — Они страшные люди, но ты не покоришься, я знаю. Надеюсь, твой товарищ Лансер скоро явится. Она вышла. Снова стало тихо. Гильгамеш сел, морщась от все еще непрошедшей боли. Нужно было хотя бы переместиться на кровать. С трудом он встает и, сделав два шага, снова падает, но на этот раз на кровать с жестким вонючим матрасом. Однако, все же лучше холодного пола. Он ложится. Руки все еще стянуты, что мешает что-то нормально делать. Вставать и ложиться приходилось, операясь на локти. Так он и пролежал весь день, глядя в потолок. Окон в помещении не было, так что узнать время не было никакой возможности. Умно. Скоро он потеряется во времени. Это начнет сводить его с ума, будет воздействовать, как психологическое оружие. На это был расчет. Нет, он никогда не встанет на колени. Он лучше умрет, но никому не подчинится. Вскоре он просто уснул. По его подсчетам прошло два дня, прежде, чем о нем вспомнили. Очередной сильный удар по ребрам. — Вставай, золотая морда, — над ухом прозвучал голос Юрия, — Твой господин идет. Арчер распахнул глаза. Да, ему надоело сидеть в тишине. Тишина сводила с ума. Но Юрия он не желал видеть вообще. Однако, как и всегда, всем было все равно на его желания. — Вставай! — он бьет его еще раз. Гильгамеш рычит и садится. — Только попробуй, тварь, не подчиниться господину. Он не в настроении и хочет развлечься. — Мне все равно на моральное состоянии твоего хозяина, — стараясь улыбаться, проговорил Гильгамеш. — Я тебя предупредил, — пресно сказал Юрий. — Подставь ему свою задницу. Может он будет повеселее. На Арчера посыпался град ударов. Он явно задел бешенного пса. По бокам Короля Героев потекли струйки крови. — Юрий! — голос прекратил избиение. Гильгамеш с шумом вздохнул. — Король Героев, иди сюда, — уставшим голосом проговорил он. — Позови свою Сейбер, — проговорил арчер, даже не шелохнувшись. Юрий бросил на него уничижающий взгляд, который тот просто проигнорировал. Беловолосый вздохнул, словно давя злость. — Золотце мое, иди сюда. Я не Юрий. Просто подчинись, и тебя никто больше не тронет. Ты же Король Героев, такая жизнь не для тебя. Я сделаю твою жизнь раем. — Иди в жопу к своему бешенному псу, — сплюнул Арчер. Юрий бьет тому в спину, хватает за шиворот и заставляет встать. — Иди, — взревел он. — Простите, Мастер! — Встревает Сейбер, подходит к Гильгамешу и берет его рукой за плечо, как бы между прочим, оттесняя Юрия. — Иди, они же тебя замучают, — шепчет она, слегка подталкивая Короля Героев к своему хозяину, стараясь это делать как можно нежнее и не задевать ран и синяков. Блондин победно улыбается. Подходит ближе к Арчеру, проводит руками по его груди, переходит на шею. Тот морщится и пытается остраниться, натыкаясь спиной на холод доспехов Сейбер. — Не бойся. Тебе тоже понравится, — улыбается тот. Гильгамеш кидает презрительный взгляд на пленителя. — Сейбер, развежи его. Артурия развязала веревки. У Гильгамеша заломило руки, едва он смог нормально согнуть их в логтях. Блондин прильнул к телу Короля героев, провел носом по его шее. Арчер терпел. Он поднимался все выше до его уха. Сейбер знала, что Гильгамеш не подчинится, знала, что он не будет просто терпеть. И была права. Блондин начал нежно вылизывать ему ухо, возбуждая, вызывая противные мурашки. Он был слишком близко и тянулся. Сейчас! Он толкнул Сейбер спиной и с маха ударил блондина ногой в грудь, а после добавил кулаком в челюсть. Не ожидавший такого блондин, тут же потерял ровновесие. В уголках его губ потекла кровь, от чего Гильгамеш подумал, что-либо сломал ему ребра ударом, так что те пробили легкое, либо заставил прикусить язык, ударив в челюсть. Надеялся он, конечно же, на первое. Ему хотелось посмотреть, как тот будет кашлять кровью, но этого не было. Так что, увы, верен был второй вариант. В тот же миг прямо в ребра справой стороны его ударили ногой. Юрий, скорей всего, намеревался ударить его между лопаток, но ему помешала, стоявшая там Сейбер. — Тварь, — прошипел пес. Но в ответ блондин лишь засмеялся, вызывая недоуменные взгляды всех присутсвующих. — Ты мне все больше и больше нравишься, Король Героев. Даже в таком положении ты остаешься королем. Он встает. Юрий отпихивает Сейбер и заламывает руки Гильгамеша назад. Блондин подходит к нему и с усмешкой разрывает рубашку. Арчер дернулся, но вырваться ему Юрий не дал. Чуть шершавые руки скользят по бледной груди арчера, обрисовывая каждую мышцу, стараясь не задеть раны и синяки. Гильгамешу не удавалось использовать манну даже для исцеления. Блондин проходит большими пальцами обеих рук по соскам Короля Героев, вновь вызывая мурашки. Он отступает, но натыкается на тело, стоявшего сзади Юрия. Чуть правей, но в отдалении, стояла Сейбер. Блондин придвинулся ближе, с едва заметной опаской, и лизнул сосок языком. Арчер зашипел, попытался вырваться, но его руки все еще крайне не удобно были заломаны сзади. Губы захватывают кожу, блондин начинает посасывать и облизывать грудь. Снизу вверх по телу короля прошло возбуждение. Противное. Внизу живота отдалось болью. Он пытался давить эти чувства. Ему удалось смириться с насилием, но он пытался расценивать это как пытки в плену, но признаться себе, что ему это может понравиться, он не мог. Никогда. Блондин отстраняется, слизнув влагу с соска Гильгамеша и опускается ниже. Проходится пальцами по ремню брюк и стягивает их вниз. Он старался делать все как можно более медленно. Чтобы заставить Короля Героев желать его. Он проводит языком по внутренней стороне ноги от колена, поднимаясь все выше. И снова, но по другой, оставляя влажный след. После чего слегка дует, охлаждая его. Гильгамеш еле сдержал, пытающийся вырваться стон. Ему становилось слишком жарко. В ответ на данные чувства, его затошнило. Он хотел было вновь пнуть блондина, но его ноги своими зажал Юрий. Нет, он не желал этого. Он не поддастся. Чужие пальцы медленно проходят по ребрам, спускаются вниз, между мышцами живота, доходят до трусов. Те становятся невероятно тесными. И теперь арчер не мог себе простить, что вопреки его собственным желаниям, этого хотело его тело. Блондин проходит языком по головке, обводит языком по контуру, пытается проникнуть внутрь. Король Героев вновь дергается, но в этот раз сильнее, не обращая внимания на боль от заломанных рук, он пытается их вырвать, пытается сбить Юрия, заблокировавшего ему ноги. Ему надоело это терпеть. Но Блондин не прекращал, настойчиво исследуя влажным языком его член. Словно не боялся, что вырвавшись, разъяренный арчер может что-то ему сдалать. А тот мог. И более того, жаждал этого. Гильгамеш вырывает одну руку из захвата и рвется вперед. Юрий сильнее заламывает вторую его руку и дергает. Раздается противный хруст. Арчер замирает, Блондин поднимает взгляд, а не мало испугавший Юрий, не желавший навредить игрушке господина, отходит. Рука Короля Героев повисла плетью. Тот непроизвольно зашипел. Они сломали ему руку? — Шавка, — сквозь зубы произносит Гильгамеш. — Прости, Король, он не хотел, — отзывается Блондин, — Если бы ты стоял спокойно, этого бы не случилось. Но я заглажу это. Юрий снова подходит, захватывает здоровую руку и чуть приобнимает за грудь, удерживая, боясь снова навредить. Блондин в очередной раз проводит языком по члену арчера и отстраняется. Бешенный Пес, стараясь делать все, как можно аккуратнее, бьет по ногам Гильгамеша и, придерживая его, опускает на колени и толкает, позволяя облокотиться на здоровую руку. Юрий присел рядом с ним и зажал в кулаке золотистые волосы, предотвращая попытку подняться. И даже обернуться. Арчер не видел, что делает блондин и от того ему ебыло еще более противно и жутко. Он бы предпочел знать, что тот делает не только по звуку. Прозвучал жулькающий маслянистый звук. Между ягодиц Короля Героев проходят чужие пальцы, оставляя противный влажный след. Вверх, потом вниз и начинают углубляться. Он вздрогнул и замер, сильно напрягаясь. — Не бойся, я нежно, — раздался насмешливый голос сзади. — Ублюдок! — голос слегка срывается, когда тот ощущает возню внутри себя. Это до безобразия противное ощущение, но оно и не мало возбуждало. Он совал пальцы глубже, вытаскивал, надавливал на стенки. Гильгамеш зашипел, давя стон. — Ну же, Король Героев, отреагируй, — расстроенно сказал Блондин. Все же разочаровавшись, он вытаскивает пальцы, оставляя противное послевкусие. И почти сразу входит. Стоящая рядом Сейбер, как бы между прочим отвернулась, предварительно бросив сочувствующий взгляд. Арчер дернулся еще сильнее, пытаясь сбежать, но Юрий все так же не дал ему, держа за волосы. Блондин начал двигаться не сразу. Он подождал, когда тот немного привыкнет к ощущениям. Его движения были плавными и мягкими. Он пытался доставить удовольствие. Совершенно не было похоже на Юрия. Все еще влажная рука блондина, находит член арчера и проводит по нему. И еще. И еще. Слегка массирует головку. И с уст Короля Героев срывается стон. Один единственный. Но уже являющийся полным поражением в этой битве. Блондин победно хмыкнул, ускоряясь. Боль сменяется наслаждением. Противным наслаждением. Внутри вновь почувствовалось тепло, как в прошлый раз, но при этом блондин не вышел, продолжая двигаться. Следом за ним арчер также ощутил разрядку и резкую слабость. Блондин вышел, вытирая сперму со своей руки об, явно захваченную специально, салфетку. — Король Героев, согласись, ведь тебе понравилось, — Блондин присел рядом с ним. — Я тебя ненавижу, — шипит арчер. — Ну-ну. Скажи что не так. Я в следующий раз исправлюсь, Король, — он усмехнулся жестокой улыбкой, — Или тебе нравится пожёстче? Гильгамеш рычит. Готовый броситься на блондина. Но он слишком устал, у него ныла рука. — Сейбер, ты говорила, что слуги могут поддерживать себя, если будут есть? — он обернулся к девушке. — Да, — мрачно сказала она. — Вот и отлично, принеси нашему гостю что-нибудь поесть. — Как прикажете. — Еще увидимся, Король Героев, — блондин похлопал его по здоровому плечу и встал. Юрий встал следом. Вновь хлопнула дверь и Гильгамеш остался один. Как же так-то? Он ненавидел себя. Ненавидел за то, что поддался. Ненавидел страсть, желания и свое тело. Как он мог доставить удовольствие этому ублюдку? Он встает, опершись еще и на больную руку. Начиная от плеча и по спине прошла острая боль. Арчер шипит, застегивает штаны и слегка массирует руку. Он не мог! Он не поддастся, даже сейчас. От отчаяния, безвыходности и ненависти к себе, он с маху бьет руками по каменной стене, громко крича. Ему уже было все равно, слышит ли его кто-нибудь. Он уже и так оплошался. От удара рука заболела еще сильнее. Но ему было все равно. Подавив, подкативший к горлу ком, он прижался к стене лбом. Вновь лязгнул замок в двери. И в комнату зашла Сейбер с подносом. — Король Героев? — неуверенно позвала она его. Гильгамеш не отреагировал. Сейбер махнула головой и пошла к кровати, на которую и поставила поднос. — Сейбер, — внезапно проговорил арчер. Артурия подняла на него взгляд. — Ты же львица, не покорившаяся даже мне. Почему ты покорилась ему? Она вздохнула. — Я покорилась не ему, а командному заклинанию. Это уже не война за Грааль, а хаос. Я не хочу ему служить, но у меня нет выбора. Я в плену командного заклинания и магии Кастера. Пожалуйста… выиграйте Грааль. И уничтожте его. Гильгамеш оборачивается. — Посмотри. Ты думаешь, у меня есть возможность продолжить сражаться? — Да, — твердо сказала она, — Прошу… обещай, что вы уничтожите Грааль? Что он не достанется этим живодерам. Повисло молчание. Сейбер отвернулась, вновь возвращаясь к еде. — Обещаю, — внезапно проговорил арчер. Сейбер обернулась с полным недоумением заглядывая в красные глаза. В них читалась уверенность. Не ложь, а уверенность в своих словах. Видимо, у самого Короля Героев был зуб на эту чашу. Гильгамеш подошел к кровати и сел, непроизвольно морщась. — Тебе очень больно? — внезапно спросила она, протягивая арчеру тарелку. — Они сломали мне руку, — ответил он. — Нет, я имею ввиду… — начала было Сейбер, но наткнувшись на взгляд Гильгамеша, не желающего об этом говорить, замолчала. Ел он молча. Еда была вкусной, но вкуса он не ощущал. Просто игнорировал его. Игнорировал все, что могло доставить удовольствие в этом месте. Это все было ложным удовольствием. Он не станет их псом. Никогда. *** Один день сменял другой. Точное время Гильгамеш сказать не мог. Даже не мог точно определить утро было и вечер. Это сводило с ума. К нему зачастил заходить блондин, которого, как выяснилось, зовут Альфред. После случая с рукой, арчера перестали избивать, но несмотря на это, он время от времени просыпался от пинков. Сама рука распухла и вскоре вообще перестала двигаться. Сейбер принесла бинты и кое-как зафиксировала ее, но это не помогло. С каждым днем величественный Король Героев все больше и больше терял себя. Терял свою гордость. Временами его посещали мысли и правда встать перед Альфредом на колени, только бы прекратился этот кошмар. Но каждый раз видя его лицо, Гильгамеш желал лишь сломать ему челюсть. Он не подчинится, но и о суициде он не думал. Нет. Он не вернется назад до того, как собственноручно не вспорит блондину глотку. Его рубашка в конец изорвалась, на теле было слишком много ран. Как-то блондин пришел будучи невероятно злым с кнутом в руке. Юрий, хвостом ходивший за ним, стянул с арчера рубашку и толкнул к стене. Каждый удар отдавался болью во всем теле. Альфред тогда даже не заботился о том, чтобы не оставить следов на теле своего питомца. Ему просто нравилось смотреть, как тот корчится, как царапины на его спине заполняет красная кровь. Его связывали и сковывали цепями. Насиловали. И каждый раз обещали оставить в покое, если он покорится. И он отказывался. Ему подсыпали что-то в вино. Гильгамеш это знал и никогда не пил вино. Как бы не хотелось. Он превратился в загнанного зверя, который боялся каждого угла. Он вскакивал во сне, едва слышал шум, по долгу не мог уснуть. Это было ужасно. Как-то его напоили насильно. Блондин хотел видеть арчера изнывающим от желания, хотел чтобы он ползал перед ним на коленях. Но Гильгамеш вновь терпел. Терпел, даже когда Альфред слегка покусывал и вылизывал головку члена. Изредка постанывал, но не просил продолжения. Блондин давно изучил его тело, знал, как быстро и легко возбудить пленника, как заставить его чувствовать боль или удовлетворение. Это раздражало. С каждым днем арчер все сильнее себя ненавидел. И единственным утешением была Сейбер, время от времени заходившая к нему. Они разговаривали. Обо всем. О своей жизни, о прошлых войнах, о Мастерах. Гильгамеш рассказал, что чувствовал, оказавшись в жидкости Грааля, как жил последующие десять лет. Ему было без разницы о чем говорить. Голос львицы успокаивал. *** Гильгамеш сидел на кровати и смотрел в стену напротив. Скуки он уже не испытывал, как и каких-то желаний. Ему просто хотелось, чтобы день (если это день) закончился поскорее. За дверью раздался шум и вопли. Арчер не обратил на них внимания. Лязгнула дверь. По его телу пробежались мурашки, он напрягся. — Мой король! — раздался крик, вырывающий арчера из пелены полусознательности. Он резко поворачивает голову в сторону вошедшего. Нет. Это же правда. Это бред. Сжимая в руке окровавленное копье, в помещение вошел Диармайд. Увидев на кровати Гильгамеша, он тут же рванул к нему, неуверенно замирая, когда заметил раны, покрывающие тело его короля. Он рухнул на колени, прикладывая кулак к груди. — Прости, мой король, что не смог придти раньше. Простите, что был вынужден тебя оставить. Я… не смогу себя за это простить. Мы очень долго тебя искали. Идем, мой король, мы вернем тебя домой. — Но в конце-концов вы меня все же нашли, — срывающимся голосом произнес арчер. Диармайд почувствовал, что что-то не так. Он встал с колен без разрешения, сел на кровать к Гильгамешу и молча его обнял. Да, дерзость. Но ему показалось, что именно это сейчас нужно его королю. Тот продолжил сидеть, как сидел, лишь чуть повернув голову, утыкаясь в плечо рыцаря. Для Диармайда это было вполне достойным ответом на объятия, зная характер этого человека. Он поднялся и протянул руку королю, дабы помочь встать. Не долго думая, Гильгамеш ее принял. — Мой король, — Диармайд снял с пояса меч и и отдал его арчеру. Тут кивнул в благодарность, удобнее перехватывая его в руке. Несмотря на свой класс, Гильгамеш умел сражаться мечом. И лансер это прекрасно знал. Они вышли в усыпанный трупами, коридор. А рыцарь однозначно был настроен решительно. Они пошли в глубь коридоров. Арчер здесь не был ни разу, он за все время так и не покинул свою тюрьму, поэтому положился на знание Диармайда. Впереди послышался шум и крики. Лансер удобнее перехватил красное копье. Впереди была драка. Двое убийц наседали на Луи. Значит, он тоже здесь. Диармайд замахнулся рукой и кинул копье. То с легкостью пробило ребра одного из врагов. Второго добил маг. — Гил! — начал было тот, но окинув того взглядом, скривился, — Ох… ну и звери. — Луи, давай поговорим дома, — произнес Диармайд, вырывая копье из трупа. Маг кивнул. До выхода оставалось всего ничего, по словам напарников, когда прямо перед ними выросли Сейбер и Юрий. Гильгамеш оскалился. — Это что за хрен? — вырвалось у Луи. — Он мой, — твердо сказал арчер, удобнее перехватывая меч. Диармайд хотел было поспорить, но Луи предотвратил попытки, взяв его за плечо. Тот вздохнул. Да, это дело Гильгамеша. Юрий вытащил кинжал. Они сошлись в битве. Арчер наносил удары, используя всю накопившуюся злость. Пес не успевал отбиваться, несколько раз Король Героев смог его ранить. Даже несмотря на то, что тот почти полностью лишился сил, он оставался Героической Душой. Тем временем на фоне сошлись в битве Артурия и Диармайд. Вскоре появилась и Кастер. Твари. Шавки. Они не смогут их победить, не сейчас, когда Гильгамеш ранен. Но теперь, когда до свободы осталось всего ничего, он не сдастся. Его подпитывала ненависть. Он хотел стереть их всех в порошок. Ну же, откройтесь, Врата Вавилона! Мана из резерва Короля Героев, вновь противно застряла при выходе из его тела. Как же он ненавидел Кастер. Пожалуй больше, чем Альфреда и Юрия вместе взятых. — Гил! — крикнул Луи, предупреждая об атаке Кастер. Гильгамеш еле увернулся. Нет, больше он на такое не попадется. Ну же! Он должен! Должен! Диармайда зажимают в угол. Он больше не вернется туда. И не позволит так же издеваться над его товарищами. Мана брызнула из тела арчера, окутала его с ног до головы и осела золотыми доспехами. За спиной Гильгамеша открылись Врата Вавилона. Кастер ничего не успела сделать, как в нее полетели мечи, пробивая ее тело. Брызнула кровь. Раздался хруст костей. Но арчер не поморщился. И вот, тело Кастер распадается на золотые искры. Она больше их не побеспокоит. Гильгамеш с ухмылкой вырывает из Врат меч и подходит к Юрию. Тот в отчаянии отступает. — Страшно, шавка? — с наслаждением в голосе проговорил Гильгамеш, — А я говорил. Он с таким же противным хрустом втыкает меч в грудь врага. Тот дергается, кашляет и сплевывает кровь. Арчер нажимает на оружие и то проходит насквозь. — До твоего хозяина я тоже доберусь. Благодари богов, что я не делал то, что делали со мной вы. Он вспарывает Юрию горло. Захлюпав, он упал на пол. — Сейбер, — Гильгамеш кивнул, — Спасибо. — Я не могла больше это видеть. Уходите, пока Мастер не послал меня за вами. Он кивнул и пошел на улицу. Способный вновь использовать фантазм, он ощутил себя куда увереннее. Сейбер стояла и смотрела в след уходящим. Они ее спасут. А если не спасут, то уничтожат Грааль. Гильгамеш был ей благодарен за то, что, связавшись с его товарищами, она сообщила его месте нахождения. Кроме нее больше некому было. Маг и двое слуг сели в машину. За окном размазался пейзаж. Они едут домой.