Часть 12
9 марта 2020 г. в 22:30
Когда Сынён проснулся за окном уже стемнело. В комнате царил полумрак, лишь холодный отсвет экрана ноутбука за которым склонившись сидел Хангёль, давал понять, что он здесь не один. Почувствовав сзади движение Гёль развернулся и посмотрел на него сквозь очки. Потрепанный сонный вид Гёля показался ему забавным.
– Ты голоден? – в голосе младшего читалась забота. Сынён неосознанно кивнул – Отлично, в уличной палатке напротив готовят вкуснейший токпокки. Я пулей туда и обратно – схватив ключи и бумажник, Хангёль хлопнул дверью быстро сбегая по лестнице.
***
Они сидели на полу за маленьким складным столиком. Сынён уплетал острую еду за обе щеки. Глядя на него можно было подумать, что не ел он как минимум неделю.
- Может принести ещё закусок?
- Нет, спасибо – смущённо отодвигая от себя пустую миску проговорил он.
- Тогда хочешь чай или кофе?
- Воды будет достаточно.
- Сынён скажи, у тебя есть образование?!
- Только средняя школа – отрицательно замотал головой тот.
- Правда?
– Ага. Я хотел учиться, но жизнь распорядилась по своему как видишь. – пожал он плечами – Зато я отлично выучился играть на гитаре — он немного помолчал, а потом продолжил - По правде говоря это отец научил меня, а потом я и сам не заметил как увлекся. - руки нервно теребили отросшие волосы - Но все это в далеком прошлом, когда его еще можно было назвать человеком.
Сынён улыбался и казался спокойным, но в глазах его явно читалась немая мольба не ворошить воспоминания приносящие только горечь. Хангёлю было тяжело осознавать, что дорогая ему душа так много страдала в этой жизни. Хорошо уловив этот сигнал он попытался перевести разговор в более приятное для них обоих русло.
– Я знаю пару аккордов, друг как-то показывал, а я запомнил. Научишь меня как нибудь играть? - кивнул он в сторону футляра с инструментом.
– Не вопрос, можно хоть сейчас! Садись ближе. - Сынён взял гитару и мазнул тонкими пальцами по струнам — Начнём с простых. Это аккорд Am — ля минор. Он присутствует в огромном количестве песен, так что знать его необходимо. Попробуй сыграть.
Гитара плавно перешла в руки к Гёлю. Сынён пытался направить его непослушные не привыкшие к форме грифа пальцы на нужные струны и лады. Откровенно говоря ему давалось это с большим трудом, потому что Хангёль совсем не помогал в этом деле, неотрывно смотря на опущенные густые ресницы скрываемые падающей на глаза челкой, на легкую полуулыбку, на открытую тонкую шею и выпирающие ключицы из-под старой растянутой футболки. Пальцы Сынёна так нежно касаются его рук, такие невесомые, такие теплые...
– Эй, ты слушаешь?! - голос Сынёна вернул его в реальность.
– Да!
– - Не похоже — скептический взгляд.
– Извини, задумался. - Хангёль устало потер ладонями лицо и зевнул, пытаясь отвлечься. Осознание того, что его повело от близости парня смущало. - Давай на сегодня закончим?!
– Но ты же сам...
– Я обязательно научусь. Даже лучше тебя хён— потянулся — Но только не сегодня, завтра у меня зачет.
– Как знаешь.
Уже практически засыпая Хангёль спросил:
– Сынён, ты спишь?
– Нет.
– Хочешь вернуться к нормальной жизни?
– А чем моя ненормальная? - усмехнулся тот.
– Ну знаешь...работа в том баре...оказание услуг...как те красивые девушки, что я там видел...
– Ты совсем дурак?
– А?
– Я лишь играю там иногда!! А ты что думал?!
– Но, как же выступление в женском образе?
– Причуды Хиджэ*. Он спас меня однажды, я перед ним в неоплатном долгу. Это травести — бар, а он в нём совладелец и те девушки, которых ты видел вовсе не девушки.
Хангёль закашлялся.
– Вот придурок!! - Сынён залился смехом и кинул в Гёля подушку.
Лицо младшего покрылось густой краской и горело от осознания всей глупости ситуации. Как хорошо, что ночь скрывает его оплошность. А он то дурак, уже придумал план по спасению прекрасной принцессы из логова дракона.
– - В основном я выступаю на Хондэ с парочкой знакомых ребят, а бар лишь хорошее дополнение к заработку. Приходи как-нибудь посмотреть на нас. Обещаю, вечер не будет скучным.
– Заметано.
В комнате снова повисло молчание.
– Сынён
– Что?
– Спасибо
– За что?
– За то, что ты есть.
– Спи ты уже, дурья башка!
За напускной грубостью уличного мальчишки в голосе Сынёна читалась ласка и благодарность. Впервые для кого- то его существование не было пустым звуком, а что-то да значило. Это было новое чувство, незнакомое ему прежде.
***
С каждым днём Сынён и Хангёль всё больше и больше сближались, постепенно переходя от фазы просто знакомых к друзьям. Их интересы разнились, но тем интереснее было вливаться в миры друг друга. Оказалось, что Сынён неплохо рисует. В его блокноте было множество замысловатых зарисовок и если он не был занят чем-то важным, его всегда можно было застать рисующим. В будущем он хотел бы попробовать стать тату мастером, ведь у него это совсем неплохо получается, даже тату на его теле были сделаны по собственным эскизам. Он и Гёля рисовал пару раз, пока тот был занят своими делами или спал. Хангёль как и обещал весьма сносно научился играть на гитаре, в хорошей памяти и смышлености ему не откажешь. Казалось бы, в обществе в котором они жили не так часто можно назвать человека старше себя другом и тем не менее им было очень комфортно вдвоем. Поначалу, их отношения строились на взаимных подколах, наносной грубости и спорах. Хангёль понимал, что хоть Сынён и был по натуре человеком оптимистичным и отходчивым, но ему все же пришлось пережить слишком много трудностей, которые сделали его внешне более грубым нежели он был на самом деле. Хангёль понимал, и поэтому зачастую подстраивался под его правила, ведь для того, чтобы разрушить старое, нужно сначала создать что-то новое и более надежное. Раньше у Сынёна не было никого, на кого можно было положиться и всецело довериться, поэтому он и не знал что можно выражать свою привязанность по другому. Но наблюдая за тем как он меняется день за днем Хангёль замечал, что в Сынёне всё больше отражаются прекрасные черты его дорогой Сыльги. Спокойствие и безграничная вера, что все будет хорошо возвращались в душу Сынёна, накатывая как мягкие волны и смывая из памяти все ужасы былой жизни.
Тяжело, что ты забыла меня Сыльги, но я благодарен за возможность повстречать тебя вновь. Из всех возможных сценариев жизни я всегда выберу тот, в которой смогу быть рядом с тобой и не важно в каком качестве. Знать, что ты жива уже большая награда для меня. Видеть твою улыбку уже счастье, знать, что её причиной являюсь я неизмеримая благодать. Может и хорошо, что ты забыла меня, иначе тебе пришлось бы страдать, как страдаю я. Ведь тот день гвоздем вбит в мою память навечно. Но теперь я еще больше ценю то, что ты есть у меня. Ты дарована мне. Мы вместе создадим новые воспоминания, которые будут наполнены только счастьем. Я обещаю.
***
Наступило жаркое лето. Хангёль успешно сдал все экзамены со вздохом облегчения закрыв этот год. Неплохо накопив денег с подработки он решил взять отпуск, но ехать никуда не хотелось, тем более для Сынёна настала самая удачная пора, летом можно выступать до самой ночи.
Солнце нещадно палило. Дневной зной буквально заставлял людей прятаться в своих домах под прохладой кондиционеров. Лишь некоторые бедолаги, которым не посчастливилось оказаться в это время на улице медленно плелись вдыхая горячий сухой воздух. Хангёль возвращался от родителей и мечтал поскорее залезть под душ. Зайдя в дом он ощутил прохладу исходящую от его стен. Как же хорошо. В комнате никого не было. Стянув с себя футболку и джинсы, что неприятно липли к телу он отправился в ванную комнату. Наконец можно было расслабиться.
Выйдя после приятных процедур бодрым и свежим он увидел интересную картину : Сынён в гавайской рубашке нараспашку сидел на полу в обнимку с арбузом просто гигантских размеров. Он уже успел надрезать сладкий плод и по комнате разлился манящий запах спелой ягоды. Откуда и как он его дотащил было загадкой. Надрезая кусочки спелой алой мякоти он раскладывал их на большую тарелку.
– Что стоишь, давай присоединяйся к трапезе! - подзывая Гёля улыбался он своей неизменной лисьей улыбкой.
– Вау, откуда такие богатства? - не успев одеться, в одном полотенце Хангёль присел напротив него — Еще и холодненький?
– Ага - кладя кусочек в рот протянул Сынён — Подарок от Хиджэ, один клиент расплатился фруктами. Мм, сладкий — капельки арбузного сока стекали по пальцам вниз. Он пытался остановить их слизывая сок с тыльной стороны руки. Это простое действие со стороны вовсе не казалось таким уж невинным и Хангёль залип не в силах оторвать взгляд.
– Эй! Приём приём — Сынён помахал рукой перед его глазами - Чего не ешь? Давай, а то я сейчас один все слопаю.
– Действительно вкусный! - Фраза получилась двусмысленной. Хангёль смущенно отвел взгляд. Интересно, Сынён понимает какие чувства вызывает в нём? С каждым днём ему все сложнее сдерживать себя, чтобы нечаянно не коснуться его, чтобы не задерживать долго на нем взгляд, чтобы не забывать, что Сынён не имеет воспоминаний. Сможет ли он когда-нибудь ответить взаимностью?! А если нет, то и их дружбе придет конец? Такие мысли пугают. Хангёль пытается блокировать их, но они все равно врываются в его сознание и тогда в его душе образуется мрак. Для Сынёна его любовь может оказаться чем-то аморальным и отвратительным.
– О чем задумался щеночек?! - широко улыбаясь Сынён потрепал его по макушке. С недавних пор он непрестанно кличет его щеночком. Видите ли Хангёль напоминает ему о большом щенке, который был у того в детстве. Хангёль усердно делает вид что ему не нравится новое прозвище, а на самом деле все в его душе переворачивается от одной только интонации с которой Сынён это произносит.
– Да так.
– Не забудь, сегодня вечером мы с парнями выступаем на Хондэ и ты обещал прийти. Мы сегодня зажжём, обещаю.
– Помню я помню, хватит.
– А вот и не хватит - не унимался старший добравшись до щёк Гёля и щипая их.
– Опять, Я тебе что ребенок?!
– Ще-но-чек...
Хангель закатил глаза.
***
Сынён не шутил, когда говорил, что их уличные выступления больше похожи на мини-концерт. Помимо его акустики у них в арсенале были: мини ударная установка, электрогитара, клавишные, бас, и даже саксофон. Рядом с инструментами стояли два компактных усилителя и куча другого оборудования названия которого Хангёль не знал. В общем - готовая рок группа. Сынён представил его ребятам. Как оказалось никто из них не был профессиональным музыкантом. И все же выбрав по жизни совершенно разные пути, находясь в совершенно разных слоях социальной и возрастной группы любовь к музыке их связала. ТэХо, барабанщик, был мужчиной за тридцать и работал на рынке. Его жена и милая пятилетняя дочурка тоже были сегодня здесь. Они всегда поддерживали его несмотря на всю трудность их положения никогда не бросать музыку, ведь видеть на его лице выражение абсолютного счастья, когда он бьет по барабанам после трудного дня делает и их счастливыми. ЁнДо школьник, едва успевший перейти из средней школы в старшую, был долговязым малым и выглядел гораздо старше своих лет. Его узкие подслеповатые глаза смотрели на тебя с каким то немым презрением. На самом же деле он просто стеснялся носить очки, потому что девочки не поймут. На своем басу До выделывал такие финты, что не всем взрослым подвластны. ЁнХэ напротив приходился ровесником Сынёну, чеболь, неизвестно как примкнувший к их компании. Его игра на саксофоне и клавишных придавала старым известным хитам новое звучание, а смазливая мордашка была отличным бонусом зазывая в публику много девочек-фанаток, которые не могли и не хотели скрывать свой восторг, проявляя его бурным выбросом эмоций. Можно было подумать, что для него выступления ничего не значили, но на самом деле тут он отдыхал душой от навязанной ему жизни и целей от которых, будучи наследником он не мог отказаться. Сынён же в этой разношерстной компании был главным заводилой, клоуном и шутом. Он без умолку болтал между песнями и заводил публику. Люди смеялись над его несмешными шутками потому, что он сам искрился искренностью. Дарить людям радость хоть на мгновение было весьма приятным делом. Но, когда он начинал играть атмосфера вокруг менялась, особенно если то была лирическая композиция. Исполняя каверы он никогда не стремился повторить песню точь-в-точь как оригинал. Создавая аранжировку он все же не пытался переплюнуть автора, просто хотел вдохнуть в песню новую жизнь. И у него это всегда получалось.
Хангёль даже не думал, что концерт будет настолько потрясающим. Он стоял поодаль от плотного кольца зрителей, в том месте, где Сынёна меньше всего загораживали и уплетал сладкие клецки приготовленные женой ТэХо, которые та заботливо предложила ему отведать. Сейчас группа играла Holiday** Это бунтовская социальная песня и Сынён прекрасно с ней справлялся. Были слышны те же скрипучие нотки, как и у Билли Джо, но бунт у каждого из них выражался по своему. Гёль даже и не думал, что его голос так отлично ляжет на эту песню. Получилось очень зажигательно. А сразу после зазвучала невероятно нежная Slip Away*** С первых нот клавишных наполненных глубокой грустью и до последних струнных аккордов эта песня затягивала в свой плен. Все зрители внимали ей в полной тишине, а по окончанию раздались громкие аплодисменты. Хангёль смотрел на безумно красивого в своей раскованности Сынёна, с его небрежно раскинутыми волосами, с мерцающими нездешним светом задумчивыми глазами, с неотразимой улыбкой и буквально слышал как громко ухает его непослушное сердце.
Я так горжусь тобой Сыльги, ведь в этой жизни ты отыскала то, что действительно приносит тебе счастье. Смотря на такую тебя я невероятно счастлив.
***
После концерта они решили пойти выпить. Лишь ТэХо отказался. Пожелав всем хорошо добраться домой и взяв на руки дочь семья скрылась из виду. Парни заказали пиво и закуски. Никто не хотел налегать на тяжелую выпивку, просто хотелось расслабиться. Заболтались, Сынён и тут был самым красноречивым, но ЁнХэ ему ничуть не уступал в искусстве оратора. Хангёль невольно заулыбался глядя на завязавшийся спор. Молчаливый ЁнДо потягивал «сок» в своем уголке.
– Вот ты, Гёль - вольно обращаясь к нему пропел Хэ. Удивительно, как быстро этот человек входил к тебе в доверие — Веришь ли ты дорогой мой друг в перерождение?! Многие религии и философские учения верят в реинкарнацию, а по мне так это чушь собачья, сказочка, созданная большими умами для утешения малых сих. Жизнь одна и поэтому брат бери от неё все что сможешь. После, все равно станем прахом. - пьяно приобнимая Хангёля сказал он — Но! — театрально возвёл палец вверх и указал на улыбающегося Сынёна — Этот джентльмен настаивает на обратном.
– Не настаиваю балда, а просто говорю что все возможно.
– Вот он всегда такой. Все ему возможно!! Нет, ну ты определись и займи четкую позицию.
– Иногда… бывают дни, когда на меня наваливается черная тоска. И это не просто некая грусть. Я не знаю как правильно назвать это чувство... скорбь...что-то внутри меня скорбит смертельно, больно сжимая грудную клетку так, что мне тяжело дышать, а потом, через несколько минут проходит бесследно. И это чувство не связано с моей реальной жизнью, поэтому я и не могу как ты быть уверенным в том, в чем в принципе нельзя быть уверенным.
Хангёль весь обратился в слух и зрение. Он внимательно следил за мерными речами Сынёна. Понимание, что душа Сыльги все же не хочет забывать отразилось в нем сладкой печалью.
– О, кто это тут у нас?! Сынён-и ты ли это? - медвежья лапа легла на плечо Сынёна. Тот дернулся от неожиданности и посмотрел вверх. Теплая улыбка украшавшая его лицо еще минуту назад моментально потухла. - Смотри СонгТэ, и правда, это школьная шавка Ён. Давно не виделись. - на Сынёне не было лица. Он будто бы замер так и продолжая смотреть на человека сверху.
– Эй, вы кто такие?! А ну быстро убрал руки от моего друга. - ерепенился ЁнХэ, но незнакомцы казалось не замечали его.
– Как поживаешь? Смотрю выглядишь вполне прилично, не похож больше на беспризорника в отрепьях. Значит не зря мы тебя жизни учили, говорил же, что еще спасибо скажешь, верно СонгТэ?
– Ага — тупо вторил ему невысокий коренастый парень.
– Как там твой папаша?! Все так же отрабатывает на тебе удары?
Сынёна всего трясло от невысказанного гнева. Даже костяшки с силой вжатых в стул рук побелели.
– А помнишь как ты собирал крошки со стола, а малыш Ён?! - все не унимался тот — Несчастные малыш, которому собирали обеды сердобольные поварихи.
– Заткнись!! — с невероятной силой стукнул кулаком по столу Хангёль. Сил терпеть это представление больше не осталось — Заткнись или я пущу тебя на фарш жирная ты свинья.
– Что ты сказал? - взревел развернувшись к нему обидчик прожигая Гёля свирепым взглядом.
– Что слышал ублюдок! - так же дерзко, не отрывая от него взгляда повторил привстав Хангёль. Весь его вид говорил о том, что он не шутит, не боится и ужасно зол.
Оценив ситуацию не в свою пользу «медведь» отступил.
– Ладно — со всей силы хлопнул он Сынёна по хрупкому плечу. - Живи пока. СонгТэ идем.
Когда они вышли из бара все выдохнули:
– Какого черта это было? - недоуменно спросил ЁнХэ — Хангёль, дружище ну ты и актер, даже я испугался твоего взгляда.
– Идём домой? - смотря только на Сынёна спросил Гёль, а в глазах его читалась беспредельная забота.
– Идём — вставая ответил тот. - Спишемся после парни
– Давай. Ну и денёк. Эй, До, ты что спишь? - толкнул Хэ младшего. - Ащ, чертова малолетка вырубается с одного стакана! Теперь тащи эту дылду…
***
Ночная прохлада обдувала их лица. Они шли в полной тишине на расстоянии метра друг от друга. Хангёль пытался пару раз заговорить, но не знал с чего начать.
– Если хочешь утешить меня, то не надо. Это заставит меня чувствовать себя еще более жалким, хотя куда же еще?
– Ты не жалкий, Сынён.
– Жалкий. Если бы не ты, я бы стерпел все, как не раз до этого. Стиснул зубы, но продолжал бы отмалчиваться. Вот такой я трус.
– Любой бы на твоем месте не захотел иметь никаких дел с тем отморозком.
– Ты и отца моего не побоялся. - задумчиво проговорил он пройдя чуть вперед — Ты хоть что-нибудь боишься Гёль-а?
– Боюсь потерять тебя вновь — прошептал Хангёль.
– А? - Сынён обернулся — Что ты сказал, я не расслышал? - крупная капля упала на его лицо, а потом еще одна и еще.
Ливень начался также внезапно, как и любое природное явление. Вмиг и улицы затопило струями воды. Схватив Сынёна за руку Хангёль побежал как можно быстрее, туда, где можно спрятаться от дождя. Когда они добежали до остановки, то уже вымокли до нитки. Вытирая струйки воды бежавшие с мокрых волос по лицу и выжимая одежду они смотрели друг на друга заговорщицки, .как будто у них есть одна общая тайна на двоих. Морщинки - лучики у глаз Сынёна были столь прелестны, что Хангёль еле сдержался, чтобы не коснуться его лица.
– А вот и автобус! Садись скорее.
***
Добравшись до дома они сразу посбрасывали с себя мокрую одежду. Хоть дождь и был по летнему теплый это не отменяло возможность простуды, а валяться с температурой в жару приятного мало. Сынён впервые переодевался перед Гёлем. Когда он снял футболку Хангёль смог рассмотреть все тату на его теле, как оказалось их было достаточно много, но одна буквально поразила его. Слева у самых ребер красовалось небольшое тату в виде бумажного самолетика в точности повторявшего тот, который он однажды подарил Сыльги в память о себе.
– Откуда — подойдя ближе и коснувшись холодной кожи кончиками пальцев прошептал он — Откуда у тебя это тату?
– А, этот самолетик я увидел во сне. Сон был тяжелым и смутным. Проснувшись я ничего не помнил, кроме вот этого самолетика. Не знаю почему, но у меня возникло стойкое ощущение что помнить о нем очень важно. По этому я нарисовал эскиз и нанес его на тело. Это альтернативный способ сохранить память о значимых вещах. Что с тобой?
Пальцы Хангёля дрожали, а взгляд был печален. Он подошел вплотную к Сынёну и накинув тому на голову махровое полотенце стал нежно, как ребёнку вытирать волосы.
– Ведешь себя как моя мама.
– Не хочу чтобы ты заболел.
Почувствовав, что Сынён не сопротивляется Хангёль провел подушечкой большого пальца правой руки вдоль его лица очерчивая линию скул, задел уголок пухлых губ и вернулся к мягкой щеке лаская её. Сынён взглянул на него из под ресниц. Его глаза отражали лунный свет за окном. Такой красивый. Гёль запустил руку во влажные тёмные пряди зачесывая их назад. Старший прикрыл глаза наслаждаясь приятными ощущениями. Не заметно для себя закинул голову назад открывая прекрасный вид на стройную шею. Хангёль уткнулся кончиком носа в районе между скулой и ухом и потёрся как слепой щенок, сорвав с губ Сыёна мягкий смешок.
- Щекотно…
В ответ младший начал прокладывать дорожку из поцелуев вдоль всей линии шеи плавно спускаясь к ключицам, почти невесомо касаясь прохладной кожи. Его горячее дыхание обжигало. Сынён положил свою руку ему на затылок мягко притягивая к себе. Он чувствовал как все тело Хангёля напряглось от сдерживаемого желания, как порывисто тот дышал, как глухо стучало его сердце. Обвив обеими руками шею Гёля Сынён коснулся его лба своим. Теперь их взгляды встретились. На дне тёплых карих глаз младшего плескалось желание. Сынён дразня мазнул кончиком носа э его нос. Обхватив сильными руками его лицо Хангёль приблизился к губам моментально захватывая их в плен. И тут ему буквально сорвало тормоза. Он смело подхватил Сынёна за бедра усаживая на рабочий стол попутно скидывая все на своём пути, вставая между его стройных ног. Прижав его к себе ещё ближе и углубив поцелуй до боли кусая приоткрытые и податливые губы. Руки Сынена обнимали его широкие плечи поглаживая напряжённые мышцы. Руки младшего блуждали по всему телу Сынёна неистово напирая, сокрушая все мыслимые и немыслимые преграды между ними. Тоска, что так долго ютилась в душе Хангёля рассеивалась освобождая и соединяя их в едином порыве.
Они целовались томительно долго, до боли, цепляясь друг за друга в спасительном порыве. Руки Хангёля спустились вниз, собственнически сжали бедра старшего оставляя алые следы, расстегнули ширину попутно стягивая слишком узкие джинсы, огладили внутреннюю сторону бедра. Касаясь кончиками пальцев нежной кожи Хангёль потянул резинку боксеров вниз.
- Постой! – попытался оттолкнуть его от себя Сынён – за что его рука была поймана в плен. Губы младшего коснулись длинных пальцев страстно сцеловывая каждый сантиметр чуть солоноватой кожи. - Прекрати – с силой толкнул он Гёля - Что мы делаем?!
Хангёль опешил и отступил. Ещё минутой ранее наполнявшая комнату интимная атмосфера рассеивалась без следа. Он наблюдал, как Сынён подслеповато шарил руками в темноте в поисках одежды и быстро натянув сухое присел на подоконник приоткрыв окно и впуская в комнату прохладный поток воздуха. Вспыхнул красный огонёк и тут же потух. Белый дым расползся по комнате. Сынён сделал пару глубоких затяжек.
- Черт – устало потёр он лоб – Я слишком пьян.
- Не надо…
Молчание. Тягучее. Душное.
- Не надо оправдывать свои желания алкоголем, этим ты унижаешь меня. – Хангёль все это время так и стоявший на одном месте глубоко дышал и тяжело. Он прямо и открыто смотрел на отвернувшего свой взгляд к окну старшего.
- Послушай Гёль… завтра ты бы сам пожалел об этом…
-Откуда тебе знать?! - его голос срывался –Ты не Я… Не решай за меня.
- Щеночек…
- Просил же не называть меня так! – гневно крикнул Хангёль. Сынён вздрогнул. – А знаешь, ты действительно трус. – младший схватил свои вещи с пола – Подумай над тем, кто я для тебя черт побери.
Дверь хлопнула со страшной силой грозясь вылететь из петель.
Примечания:
ХиДжэ* - настоящее имя "Мамы".
Holiday** - песня группы Green Day
Slip Away*** - песня корейской рок группы Nell