***
Эта ночь казалась ему вечностью. Каждую минуту он всё больше и больше погружался с головой в отвратительные, для него, чувства. Обида, злость, тошнота, омерзение, ужас, паника, тревога. Не понять, что он чувствует и что он хочет чувствовать. Россия не мог уснуть уже который час. Если раньше он ложился и сразу засыпал как убитый, то сейчас он не мог даже закрыть глаза. Ночь предательски тянулась и тянулась. Затянув всё небо своим чёрным одеялом, она не хотела заканчиваться. Солнце тоже не хотело показывать свои до жути яркие лучи. Глаза ужасно жгло. Солёные слёзы уже давно вытекли и высохли, оставив ещё мокрую дорожку после себя. Теперь «пустые» очи глядели прямиком в окно. Было ощущение, что кто-то пристально смотрит в ответ на русского. Но нашему страдальцу уже всё равно… В голове всё также крутятся обрывки фраз американца. «Ты просто пьян.» Ужасно обидно. Может… Федерация не влюблён? Может, он просто чувствует дружескую привязанность к Штатам? Штаты не может любить его… Это глупо… Но, а вдруг, даже он возненавидит Россию? Голова ужасно болела от этого всего. Может… Не стоило убегать из его дома, даже не попробовав доказать, что его чувства не просто шутка или пьяный бред? Но характер и нервный срыв вынудили бежать… Бежать с глаз возлюбленного. «За что ты так со мной, Соединённые Штаты Америки? За что?» — голос ужасно хрипел. Не стоило кричать в подушку так долго. Новый день и новые***
— Россия, с тобой всё хорошо? — спросил австралиец, увидев, как русский уже несколько минут смотрит в кулер, даже не подавая признаки жизни. — Да… Всё прекрасно… — хрипит тот, отводя взгляд, пытаясь сделать вид, что всё в порядке. — Выглядишь неважно… Что-то случилось? — Я же сказал, что всё, блять, хорошо. Что тебе не понятно? — рыча, протараторил альфа. — Во-первых, не груби мне. Во-вторых, я всё вижу. Думаешь курсы на психолога мне не помогут? — Да что ж вы все на психологов учитесь… — сердце заболело, воспоминания с США делают всё хуже. — Ты о чём? — Забудь. Но омега не будет сдаваться. Он многое знает о русском, так что его новые тайны и проблемы не обойдут стороной Австралию. — Не забуду. Я и так всё знаю! Альфа вздрогнул. — Ч-что… Но что ты знаешь? — грубый голос в миг стал тихим и напуганным. Австралия усмехнулся. — То, что должен. Думаешь, ты сможешь утаить от меня правду? Россия, я же многое знаю о тебе. — О чём ты? Я не понимаю, что ты говоришь… — Хватит придуриваться! Ты ведь так себя терзал из-за разбитого сердца? — омега на самом деле не знал. Он просто сказал это, потому что в голове мелькало то, как Федерация мечтательно смотрел на Штата. Может, он попал в цель? Альфа с неким ужасом глядел на омегу. Повисла неловкая тишина. Старший пытался собраться с силами и не «сломаться» перед своим другом. Его рука резко сжала пластмассовый стаканчик, отчего тот хрустнул, а австралиец вздрогнул от неожиданности. — Откуда… Зачем… — Российская Федерация упал на колени. Опустив голову вниз, чтобы не было видно слёз, он стал издавать тихие всхлипы. — Кажется, я попал в цель… — прошептал Австралия и сел рядом с русским. Тот весь трясся, пытаясь успокоиться. Всхлипы теперь стали куда громче, а множество капель слёз падало на пол, разбиваясь вдребезги. Он пытался что-то выговорить, но получался только жалобный писк о помощи. — Давай я тебе помогу. Ты можешь мне довериться, я буду пытаться помочь из-за всех сил. Прошу, только откройся мне… Россия поднял голову. Он недоверчиво посмотрел на него. Сомнения взяли над ним верх. Но сейчас хотелось выговориться, хотелось помощи. Альфа с неуверенностью кивнул. Омега с добротой улыбнулся, сел поудобнее, обнял Россию и приготовился его слушать. Россия пытался успокоиться. Но по коридору разнеслись звуки шагов. — Но лучше пойдём ко мне в кабинет. Там нас никто не побеспокоит.***
Россия с облегчением выдохнул. Ему стало намного легче, но холод на душе не давал вдохнуть и выдохнуть без лишних усилий. — Очень тебе сожалею, Россия… Сожаление? Россия ненавидит сожаления. Это противное чувство, когда кто-то чувствует себя ужасно из-за твоих проблем. Сожаление — чувство с «тёплой» оболочкой, но на самом деле холодный вакуум внутри человека, прячущий под своим покровом негативные чувства или же лицемерие с безразличностью. — Спасибо? — неуверенно сказал альфа, смотря в сторону Австралии. — Может… Тебе дать советы? — Я не против. — В общем, как ты говоришь, он считал тебя пьяным, а значит, это ещё не факт, что любовь окажется не взаимной! Просто чаще намекай ему на свои чувства, обнимай его, касайся, заботься и почаще спрашивай о его личной жизни. Это должно помочь, — австралиец слегка улыбнулся. — Думаешь? — С Канадой сработало, значит, и с твоим голубком тоже. — Спасибо, конечно, но тебя не смущает, что мы оба альфы? У нас в обществе «однополые» отношения принимаются негативно… — русский отвёл взгляд, вспоминая слова отца. — Нет, ни капли! Мне всё равно, кто-кого любит, главное, чтобы они были счастливы! — Спасибо, ты прекрасный друг. — Так и должны поступать друзья. Они перекинулись взглядами, полными дружеской теплоты и сомкнулись в объятьях. Они вышли из кабинета. Обсуждая, куда стоит пойти на выходных, они столкнулись с США. — Привет, — поздоровался Штаты, с злым взглядом, смотря на австралийца. Тот немного перепугался, не понимая в чём дело. В Федерации всё снова перевернулось. Ему вновь стало больно. Вздохнув, он развернулся и на лёгком беге стал скрываться из виду. — Ты куда?! — прокричали они оба, смотря в след уходящему. Но ответа не последовало. — Что это с ним? — спросил альфа. — Он избегает тебя, дурень. — Что? Почему?! — Ой, я проболтался? В любом случае, тебе надо выяснить это самому, а не через меня… — хихикнул омега и сразу затих. В ответ американец рыкнул и направился в след за своим «другом».***
— Что ты творишь, дубина? — русский в шоке поднял голову и смотрел в глаза Штату. — То, что должен. Почему ты меня избегаешь? — спокойно, но сурово спросил США. Было забавно смотреть на эту парочку со стороны. Старший прижимает младшего к стене, хмурясь и кусая губу. А «жертва» вынуждена сжаться, стоя и чувствуя, как между его ног находится коленка коллеги. А потом кричат, что они просто друзья. Федерация вздохнул и приблизился к его лицу. — Для начала… Может дашь отойти от стены? — Я же знаю, что ты убежишь от меня. А так тебе хоть бежать некуда. А что тебя смущает? — Так обычно начинаются постельные сцены… — светловолосый на миг вздрогнул и ощутил странное горячее и страстное чувство. На это США усмехнулся, понимая, что это выглядит и правда странно. — А что? Ты против переспать с лучшим другом? — Лицо само собой заливалось краской, брюнет это чувствует. — Так, что ты имеешь ввиду?! — русский стал пытаться оттолкнуть от себя второго, но ничего не получалось. Хотя он бы с ним переспал. Просто признавать не хочет. — Да ладно тебе, я же шучу! — американец стал смеяться, прижимая Федерацию обратно к стене. Россия ещё больше разочаровался от слов «я же шучу». Почему его все обламывают? Но США всё-таки решил отпустить бедняжку, смотря на его алое лицо. Тот слишком долго думать не стал и дал дёру. — Вот говнюк.***
США тяжко вздыхал, смотря как русский спит. Пытался поймать младшего в «салочках», а нашёл его спящего посреди коридора. «Он такой милый, когда спит…» — подумал старший, подходя к кровати, на которой спал его друг. Он стал смотреть на столь желанного альфу, которого он сильно полюбил, заботится о нём… Он так просто сдаваться не будет. «Ох, Россия…» — стал шептать брюнет, смотря на губы спящего. Штаты подполз к нему и неловкими движениями стал надвисать над ним. «Я не знаю, правду ли ты мне сказал тем вечером…» — неуверенно шепчет, наклоняясь к лицу русского. Он кусал свои губы. А правильно ли он делает? Вдруг Россия будет против и ему будет противно? «Но знай… Я тебя люблю!» — громко прошипел США и коснулся своими губами его губ. Сухие и покусанные губы Федерации. Они холодные, но отдают вкусом белого шоколада. Эти губы стали такими желанными, их хочется распробовать, покусать ощутить вкус партнёра. Кусать и кусать. Хотелось пробовать его вечно, но не стоит пробуждать Россию от сна. Отстранившись от от лица русского, Штаты посмотрел на тело под ним. Он всего лишь потрогает, пощупает и всё. Тёплые руки пустились под домашнюю футболку. США с волнением и возбуждением касался кончиками пальцев тела светловолосого. Он ощущал весь холод и мягкость кожи. Тёплые руки гладили, массировали живот и бока. Хотелось ощущать его, хотелось трогать его тело. И, казалось, это мечты, но сейчас это реальность. Но спящий стал открывать глаза и что-то неразборчиво бурчать. Американец вздрогнул и стал уходить с кровати. — Мгх… — Добрый вечер, засоня, — став делать вид, будто ничего не было, Штат стал улыбаться. — Вечер? — с ноткой удивления пробурчал тот. — Ага. — А что я у тебя делаю? — Ты спал посреди коридора, дурак. — Правда что ли? — Да… Ну ладно, пойду тебе поесть приготовлю, а ты пока полежи и отдохни. — Угу… Штат ушёл. Россия лишь тяжко вздохнул и упал головой на подушку. Но почувствовал что-то твёрдое. Это мешало и нервировало, поэтому русский решил посмотреть причину дискомфорта. «Забавно, но это опять тот дневник» — подумал альфа, заглядывая под подушку. И он бы проигнорировал эту книжонку, если бы не железный маленький ключик около этой книги. Ухмылка нарисовалась сама собой. Наконец-то открыв дневник, светловолосый понял, что много он не прочитает. Либо весь текст написан ужасно непонятно и криво, либо на другом языке, который Федерация очень плохо знает по всей видимости. Но надежды он не утратил, поэтому он листал и листал, надеясь прочитать хоть одну историю. С каждой страницей можно было увидеть, что каждый день для американца становился всё хуже и хуже. Но… «Дорогой дневник! Сегодня был мой первый рабочий день. Я очень волновался, но я встретил кое-кого… Он был очарователен! Светлые кудрявые волосы, большие глаза, выражающие все эмоции, стройный, но выглядел грустным и уставшим. Внутри меня зародилось снова то самое тепло, та самая влюблённость… Я.Я.» Запись обрывается. Русский не знает, как реагировать. Было довольно неловко и… И радостно. Неужели его чувства взаимны? Но дальше записи только нагоняли грусть… «Я… Я люблю Россию. Я хочу, чтобы он был моим.» «Ужасно больно понимать, что он видит во мне лишь друга.» «Он — альфа…» «Если он отвергнет меня? А если нас отвергнет общество?.. Да чёрт с обществом, мне важен только Россия…» «Я ненормальный…» «Я… Кажется, я отверг его чувства… Я такой идиот!» «Я его сильно люблю…» Дальше записей нет. Россия вздохнул. Встав с постели, он медленно подошёл к рабочему столу и взял красную ручку. «Я тоже тебя очень сильно люблю, дубина!» — вот что написал альфа. Он не знает, проверит ли в эту запись сам США, но надежда не угасает.