***
— Даниэль? Ты хотела что-то спросить? После урока защиты от тёмных искусств Дени решила задержаться и поговорить с профессором. Люпин не смотрел на неё, осторожно перекатывая аквариум с гриндилоу в дальний угол кабинета. Чудище скалилось и кувыркалось, расплёскивая воду на пол. Дени переминалась с ноги на ногу, не зная, с чего начать. Взмахом палочки профессор отправил пролитую воду обратно в аквариум, не обращая внимания на угрожающее постукивание кулаков существа. — Если вы помните, — заговорила она. — у меня возникли некоторые трудности на вашем первом уроке. — Конечно я помню. — Люпин, повернувшись, движением руки пригласил её присесть на стоявший перед учительским столом стул. — Боггарты — коварные существа. Перед одними людьми они принимают достаточно простые образы в виде фобий, которых некоторые боятся, а некоторые — нет. Но перед теми, кто знает и видел больше... Профессор тоже подошёл к столу, сев напротив Дени. — Преподаватели вам всё рассказали. Она скорее озвучила факт, чем спросила. Люпин кивнул. — Когда Тот-кого-Нельзя-Называть ещё не потерял своей силы, у многих был один и тот же страх — смерть близких. Подумай, можно ли погибшего или умирающего на твоих глазах любимого человека превратить во что-нибудь смешное, чтобы победить выскочившего из-под кровати боггарта? Дени покачала головой. — Именно с этим ты и столкнулась на уроке. Этот страх настолько вжился в твоё естество, что ты не могла ничего с этим поделать. Поэтому боггарт смог тебя одолеть. Он питался твоим страхом, а ты лишь сильнее пугалась. Дени стало жутко. Сколько бы раз она не выходила против боггарта, она никогда не сможет его высмеять. Как же силён Реддл, если он отравляет её жизнь даже после своей гибели! — Как же мне тогда справиться с боггартом, если я не могу обратить его в смех? — В данном случае боггарт не является твоим противником. Он лишь отображает твой самый глубокий страх, и именно он — твой главный враг. Насколько бы сложным и невыполнимым тебе это не казалось, Даниэль, но ты должна перестать бояться. — Но как? Люпин махнул палочкой, и из учительской выплыл поднос с чашками. Заметив её недоуменный взгляд, профессор, усмехнувшись, пояснил: — Не волнуйся, мы не будем искать ответ на твой вопрос в чаинках. Но для начала нужно немного успокоиться. — Я спокойна. — нахмурилась Дени. — Не сомневаюсь. Чашки, стоявшие на приземлившемся перед ней подносе, тут же заполнились кипятком, и чайные пакетики, лежавшие рядом, запрыгнули в воду. Дени с любопытством смотрела на них: она никогда раньше не пила такой чай. — Первый шаг — осознание происходящего. Ты должна принять свой страх и понять, что это уже произошло. Случившееся никак не исправить, оно было в твоём прошлом, и оно должно остаться там, незачем тащить его в свою жизнь. Дени обречённо вздохнула — легко сказать. Она обеими руками взяла чашку и сделала глоток. Чай был невозможно горячим, но в промёрзшем замке — самое то. — Ты уже двинулась к решению своей проблемы: пришла и, наконец, заговорила об этом. Ты молодец. Вкус чая почти не чувствовался, но его тепло и вправду немного расслабило. — Говорила ли ты с кем-нибудь о том, что происходило с тобой в течение прошлого года? — Нет. — Очень зря. Ты не должна держать всё в себе. Рассказывать о своих проблемах и делиться своими чувствами и опасениями с друзьями и близкими — нормально, и это нужно делать. Насколько я знаю, в Тайной Комнате ты была не одна, с тобой был брат. Это так? Дени кивнула. — Я ни в коем случае не буду просить тебя делиться этим со мной, но почему бы тебе не поговорить с братом? — Он был там, профессор. Пережитое нами ужасно, и я не хочу взваливать на него ещё и свои проблемы, Драко и без них настрадался. Одно воспоминание о том, что по её вине руки брата никогда не излечатся, разрывало сердце Дени на куски. — Не хочу настаивать, но раз ты считаешь, что Драко тоже досталось, то понимание твоих чувств может облегчить не только твои, но и его переживания, а я уверен, что они есть. Позади распахнулась дверь, и Дени обернулась: кучка первокурсников ввалилась в кабинет. Очевидно, приближалось начало урока. Люпин встал. — Как бы мне не хотелось прерывать нашу беседу, Даниэль, но время не ждёт. Если тебе потребуется помощь, только скажи, — профессор улыбнулся, отправляя поднос с чашками в учительскую. — Спасибо за чай.***
На последней тренировке перед матчем все были злющие и хмурые: команда целый месяц готовилась к игре со Слизерином, а играть в итоге придётся с пуффендуйцами. Дени было все равно, с кем будет матч: на поле её все равно не выпустят. Она даже немного завидовала Драко и другим слизеринцам: им не придётся летать в такую отвратительную погоду. Дождь всё лил и лил не прекращаясь, так что не было никаких сомнений, что завтра будет такая же мерзкая погода. Впрочем, какая разница? Все равно она просидит всю игру в раздевалке. Дени даже не пыталась изображать деятельность. Она висела в воздухе, болтая ногой, и мрачно наблюдала за летающими туда-сюда гриффиндорцами, то исчезающими в темноте, то вновь появляющимися. На них ей было наплевать, а вот Гарри и правда было жалко: он уже второй час не мог отыскать снитч. Заколдованные мантия и капюшон не пропускали воду, но косые капли все равно попадали на лицо, заставляя жмуриться. Вспышка света рассекла небо пополам — молния ударила в третий раз. Усевшись на метле как следует, Дени полетела, двигаясь по кругу над трибунами. От нечего делать она пролетала так каждый раз, когда ударяла молния, а потом останавливалась, снова свешивая ноги и наблюдая за попытками товарищей по команде играть. После тренировки гриффиндорцы разошлись такие же напряжённые, как и пришли, только ещё и уставшие. Плюхнувшись на кровать, Дени даже не потрудилась высушить волосы перед сном. Она снова и снова прокручивала в голове разговор с Люпином. Профессор рассказал и объяснил всё предельно ясно и понятно: нужно принять свой страх, оставить его, и жить дальше. Но как можно оставить его в прошлом, если кошмары, напоминая о себе, приходят к ней почти каждую ночь?***
Нет, она ошиблась. Погода была не просто мерзкой, она была омерзительной. Ветер вперемешку с ливнем сносил всё на своем пути — учеников по дороге к стадиону едва не сдувало. Дени раздражённо смотрела на свои ботинки: они были полностью перепачканы грязью. — У пуффендуйцев, в отличие от слизеринцев, совсем другой стиль игры, — Вуд мерил шагами раздевалку, тканевая крыша которой колыхалась из стороны в сторону, угрожая слететь. — У них новый капитан и очень вероятно, что они стали лучше играть. — Оливер, вспомни, как мы разделались с ними в прошлом году, — напомнил один из близнецов. — Гарри поймал снитч через пять минут после начала игры! Дени заметила, как вздрогнули плечи ловца. Да, на такое же быстрое завершение игры надеяться не приходится: дождь лил непроглядной стеной. — Погода была лучше! Расслабляться нельзя! — кричал капитан, бросая грозные взгляды, словно выискивая несогласных. — Никто и не думал расслабляться, честно! — ответил близнец. — Отлично. — Вуд твёрдо сжал челюсть, указав рукой на выход из палатки. Не произнеся ни слова, гриффиндорцы поднялись со своих мест и друг за другом покинули раздевалку. — Ты тоже, — сердито буркнул он, глянув на продолжавшую сидеть Дени. — Будешь наблюдать за игрой, в случае чего, подменишь. Закатив глаза, Дени прошла мимо капитана. Наверняка он просто хотел, чтобы она тоже мокла под дождём — они же команда! Дени похвалила себя, что на всякий случай ещё раз наложила на свою мантию водоотталкивающие чары: как только они вышли, ливень холодными потоками рухнул на голову. Стопы, противно чавкая, тонули в грязи, а раскаты грома так гремели, что вопли болельщиков были практически не слышны. На противоположной стороне поля выстроились пуффендуйцы — их было семеро. Интересно, хоть ещё у одного факультета есть запасные? Или только Гриффиндор так отличился? По свистку игроки, взлетев, заняли свои позиции: вратари — друг напротив друга в самом низу, чуть выше полукругом выстроились охотники, потом — загонщики, и в самом верху ловцы. Игра началась. Вуд поставил её наблюдать за процессом, но кроме серой стены, льющейся с неба, не было видно абсолютно ничего. Дени поклялась себе, что после этой игры сразу же уйдет из команды: стоять и мокнуть внизу было унизительно. Горько усмехнувшись, она задвинула капюшон алой мантии на глаза. Рука уже устала от веса метлы, Дени не ставила её на землю. Не хотела испачкать в грязи. Совсем близко сверкнула молния, послышались испуганные вздохи болельщиков, а затем оглушающий грохот стихии. Что-то вспыхнуло, полетев вниз, и тут же прозвучал свисток. Через несколько секунд рядом приземлились Вуд, Кэти и Алисия, все они обернулись. Дени выглянула: к ним бежали близнецы, таща кого-то на себе. Это была Анджелина — они занесли её в раздевалку. Вуд подошёл и наклонился к Дени, громко крича, чтобы она его услышала: — У АНДЖЕЛИНЫ ЗАГОРЕЛАСЬ МЕТЛА! — Что?! — ТЫ ВЫХОДИШЬ ВМЕСТО НЕЁ! Дени так и застыла. Как только близнецы выбежали из раздевалки, видимо, оставив Анджелину там, прозвучал свисток — игра началась. — БЫСТРЕЕ! — поторопил её Вуд. Пребывая всё ещё в шоке от происходящего, Дени запрыгнула на метлу и рванулась следом за Кэти. И казалось, она должна радоваться: её выпустили на игру! Вот только от суматохи происходящего накатывала лишь паника: Дени совершенно не была готова к такому повороту событий. — ДЕНИ! Она обернулась, чуть не поймав квоффл носом. Успев подхватить его рукой, она ринулась к кольцам противника. Едва Дени наклонила голову, как совсем рядом с ухом просвистел бладжер. Внезапно прямо перед ней появился игрок пуффендуйцев. Дени, прижавшись к метле, нырнула вниз и, проскочив под ним, что есть сил выкрикнула: — КЭТИ! Кэти была рядом и, успев поймать мяч, тут же швырнула его в кольцо. От забитого гола Дени не чувствовала ни удовлетворения, ни радости: слишком быстро и неожиданно всё происходило. Квоффлом завладели пуффендуйцы, и Дени, привстав на ногах, резко развернула метлу и бросилась вдогонку. Кэти летела чуть спереди, приближаясь к сопернику. Она уже подобралась к нему, готовясь выбить мяч, как вдруг, слева от себя Дени услышала вопль. Испуганно вскрикнув, она почувствовала сильный болезненный удар в бок. Последним, что она увидела, была канареечно-жёлтая мантия.