***
Драко невозмутимо висел над полом, пережёвывая сразу несколько шипучек. — Так не честно, нужно по одной! Поздно ночью, когда родители уже спали, они пробрались на кухню и нашли там коробку с самыми разными конфетами. Большинством из них были «Летучие шипучки». Вернувшись в комнату Дени, они расположились прямо на полу, решив посоревноваться в том, кто выше взлетит. — Ничего о таком сказано не было, так что можно, — хмыкнул брат, сложив руки на груди. Он парил параллельно полу, насмешливо глядя на сестру. Сощурившись, Дени слегка толкнула его, и Драко, переворачиваясь, плавно полетел в дальний угол комнаты. — Ты что творишь? Нельзя так! — Ничего о таком сказано не было, — усмехнулась она. — Теперь сам летай, как дурак. Он тут же попытался приземлиться, потянувшись руками к полу, но съеденные конфеты все равно тянули в воздух. Наблюдая за его барахтаньем, Дени рассмеялась. — Интересно, а если спрыгнуть с лестницы, съев этих конфет, можно упасть? Через минуту они уже были в коридоре у балкончика лестницы, ведущей вниз, в гостиную. Дени притащила парящего Драко за ногу, и он уцепился руками за перила. — Что-то немного расхотелось экспериментировать, — проговорил он, глядя вниз. Двойная лестница спускалась слева и справа, соединяясь небольшой площадкой, и широкими ступенями вела ниже, под балкон. Так что, если конфеты не выдержат, была большая вероятность рухнуть прямо на ступеньки. — Не трусь. Возьми ещё, — Дени вытянула из кармана халата пару круглых конфет и протянула Драко. — Не раскроешь? Пока она разворачивала шипучки, Драко прикидывал свои шансы убиться. — Погоди, почему я должен умирать один? Рука Дени, протягивающая конфеты, остановилась. — Ты только представь, как мама расстроится, если лишится сразу двух детей! — Ах, ну да. Пусть один из нас останется в живых, ей от этого станет намного легче. — Не бурчи, скоро действие конфет закончится. — Тебе совсем меня не жалко? Внизу зажёгся свет. Дени выронила шипучки. — Кто там? — прошептала она. Звук шагов указывал на то, что снизу к лестнице кто-то приближался. — Бежим! — тихо воскликнул Драко, и Дени тут же бросилась назад к спальням. — Дени! — зашипел он. — Стой! Девочка забыла, что брат был всё ещё под действием конфет. Но было поздно: свечи в канделябрах, висящих на стенах, загорелись: кто-то уже поднимался по лестнице наверх. Не видя другого выхода, Драко с силой оттолкнулся от перил, подлетев к самому потолку. Хорошо ещё, что люстра, за которую он зацепился, по ночам не загоралась, а то его выдала бы собственная тень. Он посмотрел вниз: Дени притаилась за огромной древней вазой. Тем временем на этаж поднималась женщина в чепце и ночной сорочке — домоправительница. Преодолев последнюю ступеньку, она остановилась. В её руке маленьким огоньком горела палочка. Женщина тревожно осматривалась по сторонам: она, видимо, слышала их голоса. Маленькими шажками она продвигалась вперёд, светя палочкой, но никого не замечая. Когда она занесла ногу над круглыми шариками конфет, Драко зажмурился. Раздался грохот, и он приоткрыл один глаз: женщина спиной рухнула на пол и… широко раскрытыми глазами уставилась прямо на Драко. Прижимающегося к потолку и держащегося за люстру. Женщина истошно завопила, и в ту же секунду Драко почувствовал, как действие конфет ослабевает. Подскочив, домоправительница споткнулась и понеслась прочь. Как только она скрылась внизу, Дени громко расхохоталась. А вот Драко было не до смеха: магия конфет совсем иссякла, и он так и повис на угрожающе качающейся люстре. Было высоковато, но он, набравшись храбрости, разжал пальцы. Приземление вышло не слишком мягким. А снизу донёсся топот ног — видимо, домоправительница подняла панику и перебудила весь дом. — Скорее, бежим! Брат с сестрой разбежались по комнатам, и едва Дени успела затолкать под кровать фантики от конфет и запрыгнуть в постель, как дверь распахнулась. Держа глаза плотно закрытыми, девочка затаила дыхание. — Как видите, Тильда, мои дети не одержимы демонами, а спят в своих постелях! — Это был раздражённый шёпот Нарциссы. — Проверяйте своё зрение, пейте снотворное, но если вы ещё раз посмеете разбудить нас по надуманной вами причине, распрощаетесь с работой! Вы поняли меня? — Д-да, госпожа. Дверь закрылась. Дени, прикрыв рот рукой, прыснула. В ту ночь, впервые за долгое время, она спала без кошмарных сновидений.***
В Хогвартс не хотелось возвращаться совсем. Как только Дени представляла объём уроков и домашних заданий, что свалится на неё по приезде, сразу становилось дурно. Драко мог ей только посочувствовать: у него предметов было намного меньше. Как только они вышли из поезда на станции Хогсмид, Дени чуть не задохнулась от мороза: в Уилтшире, где было расположено родовое поместье, было намного теплее. Кареты, в которых их везли к школе, промёрзли насквозь: сиденья были жутко холодными. — Не помню, чтобы в Хогвартсе было так холодно, — поделилась она с Драко, стуча зубами. Поэтому, когда девочка поднялась в спальню, чуть ли не расплавилась от блаженства, обнаружив в тёплой кровати горячую грелку.***
— Я не понимаю, зачем тебе его возвращать? Гермиона, стоя перед зеркалом, раздирала свои космы деревянным гребнем. Дени не сомневалась, что некоторые зубчики всё же отломились, застряв в непослушных прядях. — Мне от него ничего не нужно. Дени снова встряхнула рождественский шарик со снегом, плавающим внутри. Снеговик разобрался на части, прокатился по кругу и снова принял прежний вид, помахав ей рукой-палочкой. Фигурка была милой и смешной, девочка улыбнулась. Вернув мысли в прежнее русло, она подняла голову, посмотрев на однокурсницу: — Какая ему вообще разница, что я буду о нём думать? Сколько можно выпытывать прощение? — Это не имеет значения, Дени, — Гермиона, наконец, кое-как расправилась со своими волосами и положила расчёску на тумбочку. — Это всего лишь пожелание счастливого Рождества и всё. Возвращать подарки — невежливо. — А калечить меня — вежливо? — Сама понимаешь, что это была случайность. Скажи ему, что прощаешь, и он перестанет тебе докучать. Дени снова посмотрела на шар. Она обнаружила его среди подарков рождественским утром, и он ей нравился, пока Дени не прочитала имя отправителя. На самом деле Дени уже практически не злилась на Седрика, но все равно не собиралась его прощать. Боги, о каких только глупостях она думает? Нужно просто не обращать внимания, вот и всё. И без Диггори дел хватает по горло. Будущий экзамен по Древним рунам — вот, о чём действительно нужно сейчас задуматься. Несмотря на то, что до него было ещё четыре месяца, Дени все равно уже начинала переживать. Пока она могла переводить только с помощью словарей, а их, скорее всего, на экзамене не будет. Зубрёжка, зубрёжка, зубрёжка… И Дени снова запрыгнула в крутящееся колесо рун, словарей, истории и учебников. Тренировок, к счастью, не было: на улице было слишком холодно и летать было практически невозможно. Но ко всему этому добавилась ещё и проблема с профессором Люпином. Когда он задержал её после урока, Дени чувствовала себя так, как будто не выполнила домашнее задание: она так и не поговорила с Драко. До начала каникул ей самой было некогда, а на Рождество ей совсем не хотелось портить настроение брату. — Как обстоят дела с твоим страхом? Преподаватель выглядел бледно и болезненно, и если раньше его потрёпанное одеяние не так бросалось в глаза, то сейчас оно было заметно очень чётко. Дени закусила губу. Раньше она не наблюдала за собой такой привычки, но когда губу раздуло после матча, Дени иногда её прикусывала, и продолжалось это до сих пор. Нарцисса, когда увидела, чуть не влепила ей по этим самым губам. — Не очень, профессор. Люпин разочарованно покачал головой. — Ты ведь так и не поговорила с братом? Она промолчала — ответ и так был ясен. — Что не даёт тебе раскрыться? Дени не знала. Дело было даже не в том, что она была слишком занята. Много раз она пыталась заговорить о произошедшем, но… не могла. Какой-то невидимый барьер сдерживал её, и как только приходил момент выложить всё, что накопилось у неё на душе, Дени тут же находила другую тему для обсуждения. Снова и снова она убегала от своего страха, несмотря на то, что очень хотела оставить произошедшее в прошлом и жить дальше. От отговорок, которых она вдалбливала сама себе в голову, становилось тошно, но Дени терпела. Терпела и ждала, будто надеясь, что этот кошмар прекратится сам собой. Люпин тяжело вздохнул. — Вечером пятницы я буду ждать тебя здесь, в своём кабинете. Если ты не можешь справиться своими силами, то мы попробуем другие способы.