Ear byş egle eorla gehwylcun,
ğonne fæstlice flæsc onginneş,
hraw colian, hrusan ceosan
blac to gebeddan; bleda gedreosaş,
wynna gewitaş, wera geswicaş.
Могильная земля бысть ужасна для каждого рыцаря,
когда кровь холодеет, труп коченеет, положенный в тёмное лоно земли.
Процветание исчезает, счастье уходит, слава не сияет, и вера меркнет.
Поставив точку, Дени облегчённо вздохнула.
Древние руны были последним экзаменом. Начались каникулы.
За пределами замка сладко пела погода, чириканьем птиц и шумом листвы она манила бросить все дела и выйти на улицу, наслаждаться долгожданным майским теплом. Но Дени, хоть и покончила со всеми экзаменами, не могла себе этого позволить, да и не хотела — настроение совершенно этому не способствовало. Казалось бы, с зубрёжкой покончено — живи и радуйся!..
Но она уже несколько недель почти ни с кем не разговаривала — настолько поведение брата выбило её из колеи. Дени не помнила, чтобы хоть когда-нибудь у них происходило подобное. Сначала она решила, что Драко был настолько расстроен поражением, что просто не мог говорить, но позже, когда Дени пыталась вырвать его из вечной занятости хоть на минутку, у него всегда на всё находились отговорки.
— У меня завтра заклинания, прости.
И всё остальное в таком же духе.
Сам Драко выглядел не лучшим образом. Можно было даже не сомневаться, что слизеринцы ему не простят отданную Гриффиндору победу так просто. За завтраками, обедами и ужинами он садился теперь поодаль, сменив окружение старшекурсников на общество Крэбба и Гойла.
Смахнув сбежавшую слезу, Дени приказала себе не плакать.
Окончание экзаменов было отличной возможностью чтобы во всём разобраться: теперь у брата причин увиливать быть не должно. Так что после обеда Дени твёрдо решила обсудить с ним всё с глазу на глаз.
Вот только на обеде брата не было. И нашла его Дени уже вечером: на лестнице, ведущей к причалу.
Воды Чёрного озера причудливо переливались бликами закатного солнца, широко раскрывая глаза и заставляя душу трепетать от невероятной красоты вида.
Драко любил это место. Скалистые горы, окружавшие озеро, снисходительно оберегали замок и всех его обитателей, и перед их величием хотелось преклоняться. Сколько рассветов они встречали? Сколько жизней они пережили?
Даже когда человечество увидит свой закат, и когда от Хогвартса останутся одни камни, они так и будут стоять здесь, сохраняя в себе память прошлого.
Он догадывался, что Дени придёт. Драко не сразу услышал её осторожные шаги. Дени всегда ходила тихо.
— Здесь красиво.
Её голос был деланно спокойным, Драко чувствовал, как ей не терпится начать разговор.
Он кивнул.
Дени остановилась рядышком, аккуратно положив свои маленькие руки на каменные перила.
Сглотнув, он снова обратил свой взгляд к озеру. Драко и думать забыл, как скучал по ней. Но злиться от этого не переставал.
— Что случилось?
Драко усмехнулся. Нет, она действительно не понимает, в чём дело.
— Экзамены меня доконали, как и всех остальных.
Дени ему не поверила.
— Все сдал?
Он снова кивнул.
Пожалуй, Дени впервые не могла найти слов, чтобы заговорить с братом. Его отчуждённость словно бы заставляла её отдаляться, и девочка чувствовала себя чужой. Его вид так и говорил, что он сам способен справляться со своими проблемами и никто ему не нужен.
Драко продолжал молчать, и было невозможно догадаться, о чём он думает.
— Ты не хочешь говорить? Мне оставить тебя?
После нескольких секунд молчания Дени начала злиться и вправду захотела уйти, но он всё-таки ответил:
— Удивительно, но, наверное, желание знать, что происходит с близким тебе человеком — это нормально?
Голос его не был напряжённым, но каменное выражение лица говорило об обратном.
— Да, это нормально. Именно это я и пытаюсь выяснить уже который день!
Драко, наконец, повернулся, и Дени, встретившись с его колючим взглядом, не смогла его выдержать.
— Значит, тебе можно обо мне беспокоиться, а мне — нет?
Дени подняла глаза:
— Я же говорила, я просто не успела рассказать, что случилось на...
— Твои тренировки тут не причём! — Драко был зол. — Да, было не здорово прийти на матч и увидеть, что тебя там нет, но это не главное! Точнее, не самое главное...
— Когда ты собиралась рассказать мне о занятиях с Люпином?
— Что? Но...
— Ты не думай, что я хочу контролировать каждый твой шаг, сама знаешь, что это не так. Но... я думал, что ты хотя бы на Рождество расскажешь мне хоть что-нибудь! Когда мы будем одни... Знаешь, какого это, когда близкий человек страдает, а ты смотришь, но ничем не можешь ему помочь?
Голос звучал надрывисто, Драко как ни старался себя контролировать, все равно выплёскивал всё наружу.
— Я... Я догадывался, что прошлый год не прошёл для тебя бесследно... Но я не думал, что всё
так плохо! У тебя истерика случилась прямо посреди улицы, а ты молчишь, ничего не рассказываешь!
Дени прерывисто вздохнула. Она ведь пыталась...
— Я пыталась, Драко. Я знала, что нужно тебе всё рассказать, что нам обоим нужно поговорить о том, что произошло!
Брат смотрел на неё, вслушиваясь в каждое слово. Дени давно не видела его вблизи: лицо Драко осунулось и похудело, глаза окружали тени, а губы потрескались. Казалось даже, что волосы его немного потускнели.
Сердце болезненно сжалось.
— Даже Люпин уверял меня, что...
Драко фыркнул.
— Люпин! Даже Люпину ты рассказала, не мне! Почему?!
Он не хотел злиться, но этот факт выводил его больше всего. Драко мог смириться с тем, что Дени никому не доверяет свои чувства, но... Она рассказала всё чужому для неё человеку, а не ему!
Внезапно, Дени резко схватила его за руки и приподняла их.
— Посмотри!
Он опустил глаза. Изуродованные, повёрнутые кверху ладони по-прежнему были сухими и жёсткими, оставленные огнём следы никуда не исчезли.
— Посмотри!
— Что?
— Ты видишь?
— Да, вижу! Я уже много раз говорил тебе, что это не важно! Если такую цену я должен заплатить за твою жизнь, я готов сделать это десять раз, двадцать, да сколько угодно!
Дени всхлипнула.
— Не важно? Драко, это не случайное заклинание, не просто неосторожность! Это сделала я! Своими руками, ты понимаешь меня? Всё вокруг горело, и мне это
нравилось! Я не хотела останавливаться, единственным моим желанием было то, чтобы горело всё вокруг!
Дени чувствовала, как её лицо становится мокрым от слёз.
— Я покажу тебе. Идём.
***
В коридоре, ведущем к кабинету Защиты от Тёмных искусств, никого не было. Все школьники наверняка сейчас были на ужине или уже расходились с него по гостиным.
— Куда мы идём?
Дени не знала, можно ли в свободное от учёбы время заходить в учебные кабинеты, так что было хорошо, что единственными свидетелями их проникновения в класс были рыцарские доспехи. На стук в дверь никто не ответил — профессора Люпина тоже не было.
— Зачем мы здесь?
Просторный кабинет, не смотря на открытые окна, был погружён в темноту, и что-либо рассмотреть Дени смогла только через несколько секунд пребывания в нём. Старый сундук, ради которого она и пришла, стоял в самом углу класса за учительским столом. Махнув палочкой, Дени выгнала его оттуда в центр класса, и сундук, недовольный тем, что его потревожили, возмущённо зашатался.
— Что это?
Драко явно не нравился ходивший ходуном сундук.
Вздохнув, Дени встала между ним и боггартом.
— Что там внутри?
— То, что ни тебе, ни мне не понравится. — Дени, повернувшись, приготовила палочку.
— Постой...
Но Дени не собиралась отступать. Только так Драко сможет понять, что происходило с ней всё это время.
Заскрежетал замок.
Дени вдохнула поглубже. Сейчас она расправится со своими страхами, либо погрязнет в ужасе навсегда.
Хватит. Реддл уже достаточно попортил ей жизнь.
Сундук щёлкнул в последний раз, и на долгое мгновение всё обратилось в гнетущую тишину.
Но лишь на мгновение.
Деревянная крышка с рёвом опрокинулась, выпуская в мир неконтролируемые потоки пламени. В ту же секунду огненный вихрь окружил всё пространство, и Дени, крепко сжав палочку, попятилась. Озираясь по сторонам, она мысленно отсчитывала секунды, и...
Она появилась.
Воздуха стало не хватать, и все внутренности будто бы сжались от ужасного взгляда холодных, ледяных глаз. Она, другая, с усмешкой смотрела глазами Тома Реддла, упоённо купаясь в пламени. Мыслям чудом удавалось не поддаваться этому всепоглощающему ужасу, наблюдая, как она медленно приближается, неся в себе лишь одно — смерть.
У Реддла синие глаза, у неё — синие глаза, и у смерти они такие же. Снаружи всё полыхает и гибнет в жару пламени, а внутри коченеет и стынет, кровь замерзает, и сердце останавливается навсегда. Последний вздох слипшихся внутренностей...
И всё прекратилось.
Пламя унесло неведомыми ветрами, принёсшими спасительный воздух, что был так необходим...
Как?..
Открыв глаза, Дени увидела лежавшее ничком худенькое тельце. Бледные пряди разметало по почему-то ставшему мокрым полу, и ни капли жизни не теплилось в ней...
Чужой сокрушённый вздох заставил её вздрогнуть.
Она и вправду умерла тогда. Грудь не приподнималась, даже не пытаясь дышать, руки и ноги смиренно лежали, притянутые к земле камнем смерти.
Огонь дал ей второй шанс. Неукротимая стихия вдохнула в неё жизнь, дав силы бороться дальше, чудом выбрав самый нужный момент.
Принять и жить дальше...
Дени прикрыла дрожащие веки.
—
Ридикулус.
Маленькое тело пеплом унесло прочь, не оставив и следа.
Серебристый свет залил класс, прогоняя наваждение тех ужасных событий, что произошли. Это полная луна заглянула в окно, принеся с собой надежду, и сердце затрепетало от мысли, что теперь всё будет хорошо.
Шершавые пальцы переплелись с невозможно тёплыми, даже горячими.
Пока они вместе — со страхами будет покончено.
Так и должно быть.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ
