Моя Кровь

      — Тебя подсадить?       Дени отчаянно захотелось стереть ухмылку с его самодовольного лица.       Драко возвышался над ней на целую голову, и в толпе учеников она чувствовала это так остро, как никогда. И почему все вокруг такие высокие?       Ученики Хогвартса с нетерпением топтались во дворе школы уже около получаса. Несмотря на то, что все гриффиндорцы уже неделю стояли на ушах в ожидании гостей из Шармбатона и Дурмстранга, для Дени их прибытие все равно стало сюрпризом. Она не думала, что день их приезда настанет так скоро. В конце последнего урока зельеварения Дени решила рискнуть и почитать новую тему по истории, по которой ей предстояло писать сочинение, но состояться ее плану было не суждено: профессор Снегг выставил их всех из кабинета на полчаса раньше. Когда она пожаловалась об этом Драко, брат отметил, что она превращается в фанатичную заучку, и ему это не нравится.       — Гриффиндор плохо на тебя влияет.       Разумеется, он говорил о Грейнджер.       — Высокий рост плохо на тебя влияет. Не цепляешь головой потолки? В подземельях они, должно быть, низкие.       — Не завидуй.       — Смотрите, вон там!       Сотни голов синхронно повернулись в сторону, куда указывал шестикурсник.       Дюжина великолепных крылатых коней тянула за собой неописуемой красоты карету прямо по воздуху. Восхищенные возгласы прокатились по возбужденной толпе, когда упряжка гигантских коней приблизилась, заходя на посадку. Их огромные копыта, словно выкованные из золота, причудливо заискрились, соприкасаясь с землей.       — Это Шармбатон, — заметил Драко, разглядывая карету поверх голов учеников.       Дени даже не пыталась ничего увидеть. Подпрыгивать было бы слишком унизительно, как и стоять в первых рядах с первокурсниками.       — Поглядите! Озеро!       Толпа учеников перетекла к краю двора, и на этот раз Дени видела все — закрыть вид на огромное Черное озеро было практически невозможно. По всей водной поверхности расходились крупные волны, расступаясь и выпуская из своих глубин древний корабль.       — Дурмстранг!       Прибытие иностранных гостей произвело фурор среди всех учеников Хогвартса. Мужская половина с восхищением провожала взглядом грациозные стайки шармбатонских девушек, в то время как женская на каждом углу обсуждала мужественных болгар, из всех выделяя, конечно, известного ловца Виктора Крама. Дени было интересно наблюдать за французами и болгарами первые минут тридцать, пока ее внимание не переключилось на новые блюда, поданные за ужином. Тут же и объявили, что у претендентов на участие в Турнире есть двадцать четыре часа, чтобы утвердиться в своем решении и положить имя в Кубок огня. Тем же вечером, имена всех дурмстрангцев и шармбатонцев исчезли в синих языках пламени Кубка.       Но Дени было не до того. Сочинение само себя писать не собиралось.

***

      — Это варварство!       В последнее время это высказывание звучало все чаще, и нельзя было сказать, что оно нисколько не раздражало.       — Эльфы всегда были свободным, самостоятельным, обособленным обществом! У них есть свой язык, и...       — И эльфы, конечно, напрямую относятся к завоеванию Англии и семи королевств. Скажи, твое ГАВНЭ не может подождать, пока мы не закончим?       Гермиона надулась.       Разумеется, Дени ничего не имела против Гражданской Ассоциации Восстановления Независимости Эльфов, и даже вступила в нее, отдав положенную плату за значок, который потом нашел свое место на дне её сумки. Вообще, Гермиону много что не устраивало. Но если она зациклилась на добровольном эльфийском рабстве, то Дени никак не могла принять позицию профессора Грюма и его занятий, вроде как согласованных с Дамблдором. Она не была уверена, что ее однокурсники и другие ученики правильно понимают смысл проводимых Грюмом уроков. Было совершенно ясно, что четверокурсникам еще рано изучать Непростительные заклятия. И жестокость была тут совершенно ни при чем.       Но она отвлеклась.       “Многие ошибочно полагают, что правление короля Эйгона началось в тот день, когда он высадился у Гастингса...”       — Варварство!       Закатив глаза, Дени чуть не утекла под стол.       — Половина материка подверглась зверскому искоренению! Систематическое разорение земель! Уничтожение имущества, массовое сжигание деревень...       Тяжело и плавно, тягучая, длинная тень выплыла из-за шкафа, склоняясь над столом и перекрывая весь возможный свет. Тихий голос мадам Пинс бил по ушам громче любого крика:       — Пошли вон.       Даже если Седрик и заметил ее не самое лучшее расположение духа, вида он не подал. Он как раз направлялся в библиотеку, когда Дени вылетела оттуда, и, услышав, как зверствует мадам Пинс, решил отложить свой визит к сердцу знаний школы.       — Как думаешь, кого выберет Кубок?       Дени нахмурилась. Турнир Трех Волшебников — это было последнее, что она хотела обсуждать.       — Кого-нибудь из наших. У нас у всех мозги отсутствуют напрочь, и Анджелина Джонсон, которая сегодня за завтраком направо и налево хвасталась тем, что забросила свою бумажку в Кубок, живое тому подтверждение.       Дени не замечала, как с каждым ее словом плечи Седрика опускались все ниже.       — У нас и без Турнира есть достаточно возможностей, чтобы свернуть себе шею. Квиддич, например.       Диггори натянуто улыбнулся, неловко поправив сумку.       — Ты же не бросал свое имя?       От настороженного взгляда Дени его спасла окликнувшая их обоих Гермиона.

***

      — Настал момент, которого все так ждали. Избрание чемпионов!       Все возбужденные перешептывания смолкли — взгляд каждого из присутствующих обратился к поднявшемуся со своего места директору. Огни в факелах понемногу угасали, отдавая честь и превосходство голубому свечению Кубка огня, занимавшему почетное место в центре Большого зала.       — Кубок вот-вот примет решение. Думаю, ему потребуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. Там они получат инструкции к первому туру состязаний.       Еще несколько мгновений никто не издавал ни звука. Дени завороженно наблюдала за переливающимися языками пламени, затаив дыхание. В кубке затрещало, заискрилось, и огонь в нем налился красным, выбрасывая в воздух обгоревший кусочек пергамента.       Вытянув руку, Дамблдор ловко поймал его.       — Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!       Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.       Не прошло и минуты, как следом вылетело второе имя:       — Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!       Самая красивая из всех прибывших французов ослепительно улыбнулась, выскакивая из-за стола навстречу директору.       Кубок заискрился в третий раз:       — Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!       Рев пуффендуйцев оглушил ее, и Дени показалось, что она ослышалась. Но нет — Седрик встал, и под грохот рукоплесканий и поздравлений сокурсников пожал руку Дамблдору.       И почему все так радуются?       Неужели она одна не понимает этой радости — “Быть чемпионом”?       Глядя в спину уходящему Седрику, Дени уже не слышала победных возгласов Пуффендуя и последовавших за ними слов директора.       Все рады и счастливы. Видимо, это она не права и ничего не понимает.       Зал умолк. А Кубок вспыхнул вновь.       Дамблдор долго смотрел на кусочек пергамента, прежде чем произнес:       — Гарри Поттер.