***
Хогвартс не торопился забирать тревоги и заполнять ее тем радостным возбуждением, которым он так щедро одаривал первокурсников, готовившихся впервые переступить его порог. Завидев золотые огоньки лодочек, плывущих по озеру к школе, Дени почувствовала себя преданной, и тут же поторопилась задернуть шторку темной кареты. Если бы от всего остального можно было бы закрыться так же легко...В стародавние дни, когда я была новой, те, что с целью благой и прекрасной Школы сей вчетвером заложили основы, жить хотели в гармонии ясной. Мысль была у них общая — школу создать, да такую, какой не бывало, Чтобы юным познанья свои передать, чтобы магия не иссякала. «Вместе будем мы строить, работать, учить!» — так решили друзья-чародеи, По-иному они и не думали жить, ссора — гибель для общей идеи. Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья! Пуффендуй, Когтевран — вот подруги! Процветала единая эта семья, и равны были магов заслуги. Как любовь несогласьем смениться могла? Как содружество их захирело? Расскажу я вам это — ведь я там была. Вот послушайте, как было дело. Расхожденья вначале не вызвали ссор, потому что у каждого мага На своем факультете был полный простор. Гриффиндор, чей девиз был — отвага, принимал на учебу одних храбрецов, Дерзких в битве, работе и слове. Слизерин брал таких же, как он, хитрецов, безупречных к тому же по крови. Когтевран проницательность, сила ума, Пуффендуй — это все остальные. Мирно жили они, свои строя дома, точно братья и сестры родные. Так счастливые несколько лет протекли, много было успехов отрадных. Но потом втихомолку раздоры вползли в бреши слабостей наших досадных. Факультеты, что мощной четверкой опор школу некогда прочно держали, Ныне, ярый затеяв о первенстве спор, равновесье свое расшатали. И казалось, что Хогвартс ждет злая судьба, что к былому не будет возврата. Вот какая шла свара, какая борьба, вот как брат ополчился на брата. И настало то грустное утро, когда Слизерин отделился чванливо, И, хотя поутихла лихая вражда, стало нам тяжело и тоскливо. Было четверо - трое осталось. И нет с той поры уже полного счастья. Так жила наша школа потом много лет в половинчатом, хрупком согласье. Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять, чтобы всем новичкам в этой школе Для учебы и жизни места указать, — такова моя грустная доля. Но сегодня я вот что скажу вам, друзья, и никто пусть меня не осудит: Хоть должна разделить я вас, думаю я, что от этого пользы не будет. Каждый год сортировка идет, каждый год... Угрызеньями совести мучась, Опасаюсь, что это на нас навлечет незавидную, тяжкую участь. Подает нам история сумрачный знак, дух опасности в воздухе чую. Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг, врозь не выиграть битву большую. Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал, и ничем мы спасенье не купим.
По Большому залу перекатывались привычные хлопки, вот только тихие перешептывания были лишними. Раньше, песня Шляпы не вызывала разговоров. Но и песни ее прежде так не угнетали. Дени с новым волнением следила за распределением первокурсников, но, к своему стыду, не смогла запомнить ни одного имени мальчика или девочки, отправившихся на Гриффиндор. Прекрасная староста. В сторону Поттера она старалась не смотреть. Может, его странное поведение ей просто почудилось? Драко за столом Слизерина она нашла почти сразу. Его лицо казалось бесстрастным, но присмотревшись, Дени удивилась тому глубокому отвращению, с которым он разглядывал преподавательский стол. В ту же секунду зал охватила тишина, и Дени, обратив взгляд в ту же сторону, поняла, почему он смотрел именно так, и почему так резко все умолкли. Серость и, местами, строгость нарядов преподавательского стола разбавляло слишком яркое и чуждое устоявшемуся порядку отвратительно-розовое пятно. Это пятно, нисколько не смущаясь той тишины, в которой потонул Большой зал, чуть приподнялось, приковывая к себе еще больше нелестного внимания. — Кхе-кхе. Дени знала некоторых людей, которые были ей неприятны, но эта женщина не шла с ними ни в какое сравнение. — Благодарю вас, директор, — приторно улыбнулась она, открывая ряд узких зубов, — за добрые слова приветствия. Дени передернуло от звука ее голоса. Женщина, задвинув свой стул, степенно обогнула преподавательский стол, представ перед четырьмя столами факультетов во всей красе своей розовой мантии и такого же ужасного цвета шерстяной кофточке, наброшенной на плечи. Приколотая к груди брошь, изображавшая милого котенка, совсем не мило поблескивала, перекликаясь с бликами свечей, отражавшихся в ее огромных влажных глазах. — Как приятно видеть ваши умные, счастливые лица, улыбающиеся мне! Дени не думала, что ее лицо выглядит сейчас счастливым. За остальными столами улыбок тоже не наблюдалось. — Я уверена, мы с вами станем очень хорошими друзьями! Показалось, что рядом кто-то подавился. — Наше Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Хотя каждый директор превносил что-то новое в руководство этой старинной школой, прогресс ради прогресса поощрять нам не следует... Давайте совершенствовать то, что можно усовершенствовать, беречь то, что необходимо беречь, и избавляться от того, что должно быть... недопустимым. Дени не понимала, что такого радостного эта женщина обнаружила в своих словах, но счастливая улыбка не сходила с ее широкого лица. — Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление. Услышав, что Дамблдор заговорил вновь, Дени отвернулась к своей тарелке. Несмотря на то, что Дени не считала себя высокой, первокурсники все равно казались ей слишком маленькими. Они выстроились вокруг нее небольшим кружочком, с нетерпением и маленькой крупинкой робости ожидая любых ее слов и наставлений. Дени украдкой бросила взгляд на Поттера, который по-прежнему никак не показывал, что вообще замечает ее присутствие. Детям он тоже не уделял особого внимания, предпочитая рассматривать толпу, просачивающуюся через двери Большого зала в Вестибюль. От досады зубы стиснулись сами собой. Выдохнув, Дени с усилием улыбнулась и заговорила: — Меня зовут Даниэль Малфой. Я ваша староста, и за любыми вопросами и просьбами вы можете обращаться ко мне. А это... — Гарри Поттер, — угрюмо бросил второй староста, неожиданно вспомнив о своих обязанностях. Первокурсники глянули на него с едва скрываемым ужасом. Поттер вновь отвел взгляд в сторону. Дени стало жаль, что она не могла отдавить ему ногу при учениках, но все же продолжила: — Я понимаю, что все вы очень устали с дороги и хотите спать, но все же постарайтесь запомнить путь до гостиной. Первокурсники послушно выстроились за ней, и Дени повела их к выходу из Большого зала. А с Поттером она разберется позже.