Моя Кровь

Перед взглядом ее плыл туман. Дыхание, тяжелое и прерывистое, до сих пор не желало успокаиваться.        Дрожащей рукой она коснулась своих губ, что все еще горели от его поцелуев. Ей было жарко, а сердцу внутри было тесно. «Этого не может быть», — думала она. — «Такие вещи не происходят». В поиске друг друга, самих себя, любви, навсегда потерянной мечты, которой никогда не было суждено обернуться явью, они тонули в чужих прихотях и лжи. Любовь напоила их, окружила, словно трудноуловимый звук вечернего дождя, и они поддались, ибо в ней не было опасности, а желанная правда была сладкой, нежной и мягкой. Возврат в былое был ей чужд. Им нельзя было задерживаться здесь ни на секунду. Высокие потолки давили своими неправильными размерами, длинные обеденные столы разделяли их, отдаляя друг от друга, не давая их рукам касаться. Они не могут быть разделены. Если будет так, случится что-то ужасное. Еда больше не могла насытить ее голод. — Мисс Малфой. Дени вздрогнула, испуганно одернув руку от лица и спрятав ее под столом. Это была всего лишь Кристи, первокурсница. Она нервно теребила свою золотую кудрявую косичку и была обеспокоена тем, что подошла к старосте так близко. — Директор Амбридж ждет вас в своем кабинете. Вас и вашего брата, — выпалила девочка, ни разу на нее не взглянув, и тут же бросилась прочь. Мгновением ранее трепещущее сердце упало, всколыхнув тревогу в ее груди.

***

Пэнси Паркинсон, съежившаяся на отвратительно-розовом и, безусловно, ужасно мягком пуфике, заливалась горькими слезами. — Драко! — воскликнула она, попытавшись убрать мокрые от слез пряди со своих глаз. — П-простите… я не х-хотела… Осколки фарфоровой чашечки рассыпались на коврике у ее поджатых ног — следствие ее трясущихся от рыданий рук и безудержной икоты. Сжав крепче его ладонь, Дени попятилась. Воющее раскаяние Пэнси было предвестием чего-то кошмарного. Дверь удушливого кабинета громко захлопнулась за ее спиной. — Проходите, присаживайтесь, — любезно растянулась в улыбке профессор Амбридж, гостеприимным жестом приглашая их сесть на такие же пуфики напротив ее стола. Паркинсон продолжала икать и плакать, Амбридж не обращала на нее внимания. За что она извинялась? Драко уверял, что всегда был очень осторожен. Она не могла ничего узнать. — Присаживайтесь, — настойчиво повторила Амбридж, улыбаясь уже не так ласково. Дени поймала предостерегающий взгляд Драко. Он не выглядел взволнованным. Или ей только так казалось? С трудом заставив себя отпустить его руку, Дени села. Драко опустился рядом. В ту же секунду между ними ниоткуда возник маленький кругленький столик, укрытый вязаной кружевной салфеточкой. Чашки с готовностью выпрыгнули из посудного шкафа Амбридж и приземлились перед ними. Дени никогда еще не была к профессору Амбридж так близко. Она и представить не могла, что способна испытывать к человеку такую неприязнь. Водянистые глазки, обвисшие щеки... А эти длинные пурпурные ногти на коротких пальцах с неправильной, нежной кожей! Ее белые ладони ни разу не испытывали на себе действие тех ужасных перьев, что кромсали буквами руки детей. Впившись ногтями в собственную ладонь, Дени придала своему лицу такое же бесстрастное выражение, с которым Драко глядел на Амбридж. — Зачем вы нас пригласили, профессор? — учтиво поинтересовался он, щелкнув по фарфоровой чашке пальцем. Директор, не обратив на его жест внимания, тут же наполнила ее кипятком. В камине вспыхнуло пламя, поленья затрещали. Дени удивилась — в июне огонь в камине разводила только профессор Трелони. Дени не успела сказать, что пить ничего не будет — Амбридж заполнила и ее чашку тоже. Нисколько не смущаясь, она извлекла из кармана своей розовой кофточки маленький пузырек, полный неизвестной прозрачной жидкости и добавила несколько капель в ее заполненную кипятком чашку. Драко напрягся. Дени почувствовала отвратительный запах ее духов; лоток Живоглота пах свежее, чем этот аромат. — Пейте, мисс Малфой, — приказала она, уже даже не пытаясь смягчить голос. Пэнси снова захныкала на своем пуфике. — Замолчите, Паркинсон! — Мы только что с ужина, профессор, — заметил Драко, отодвинув свою чашечку в сторону. В глазах его плескался страх, и Дени тоже стало страшно. — Я не думаю, что… — То, что вы думаете, мистер Малфой, никого больше не интересует, — прорычала Амбридж. — Я требую, мисс, чтобы вы выпили, или... — Сожалею, профессор Амбридж, но она не будет ничего пить, — грубо перебил ее Драко, твердо глядя в ее округлившиеся от ярости и возмущения глаза. Дени тут же убрала руки со стола, стремясь оказаться от чашки как можно дальше. Профессор Амбридж задышала хрипло и прерывисто, в ярости от его сопротивления. — Очень хорошо, — выдохнула она, с трудом вернув своему голосу приторную ласковость, и повернулась к Дени, пытаясь выдать свою улыбку за настоящую. — Ваш отец, мисс Малфой, очень уважаемый человек в Министерстве и наш друг. Но я клянусь вам, если вы мне все расскажете, Люциус ни о чем не узнает, — ее широкий рот понимающе изогнулся, пытаясь убедить Дени довериться ей. — Как долго вы являетесь членом Отряда Дамблдора? — Я не являюсь членом Отряда Дамблдора. — Ложь! — с ненавистью в глазах прикрикнула Амбридж, и тут же безуспешно попыталась вернуть себе утерянное спокойствие. — Не увиливайте, девочка. Мне доподлинно известно, что вы принимали активное участие в подрыве школьной дисциплины и неповиновении Декретам образования! Мисс Паркинсон просветила меня: вы, и ваш брат, — Амбридж гневно тыкнула толстым пальцем в сторону Драко, — скрыли от меня и Министерства участие ваше, и еще десятка учеников в запрещенной деятельности! Плотная грудь Амбридж тяжело опускалась и поднималась, влажные глаза перебегали с лица Драко на ее лицо. Пэнси всхлипнула, но директор была слишком подвержена гневу, чтобы приказать ей умолкнуть еще раз. — Она здесь ни при чем, — холодно отозвался Драко, выдерживая ужасный взгляд директора без колебаний. — Она не виновата в том, что вы настолько слепы и не можете увидеть за напускной вежливостью настоящих помыслов приближенных к вам людей. Вы и вправду думали, что слизеринцев привлекает возможность бегать и выполнять за вас всю грязную работу? Когда Амбридж отвернула от него свое лицо, Дени показалось, что оно сейчас лопнет от гнева. Нарочно растягивая слова, Драко продолжил: — Это действительно странно… Вы ведь весь год занимались тем же: прятали за маской вежливости свою ненависть, думая, что никто этого не замечает… — Молчать! Амбридж в ярости стукнула кулаком по столу, расплескав содержимое чашки Драко. Салфетка тут же намокла; от пролитого кипятка все еще шел пар. — Все намного… хуже, чем я предполагала… — с картинным сожалением пролепетала она и, отвернувшись, прошла к своему письменному столу. Кончиком толстого мизинца она подтолкнула краешек одного из волшебных перьев — теперь они лежали ровным рядом так, как должны были лежать. Дени попыталась придумать фразу, которой бы больше всего подошло оказаться вырезанной на руке профессора Амбридж. Вдруг, за дверью послышался топот ног, и через секунду она распахнулась, с грохотом треснув по стене так, что все тарелочки с мерзкими котиками зазвенели. Амбридж обернулась, расплывшись в одной из своих самых отвратительных улыбок: — А, вот и вы! В кабинет ввалились несколько здоровенных слизеринцев, заломивших руки Уизли, его сестре, Долгопупсу, Поттеру и Грейнджер. Все слизеринцы, вне сомнений, были членами Инспекционной дружины Амбридж. Поттер и Уизли тут же прожгли их с Драко ненавидящими взглядами. — Как видите, мистер Малфой, — радостно пропела Амбридж, ликующими глазами наслаждаясь видом скрученных гриффиндорцев, — не все ученики Слизерина того же мнения, что и вы! Может, вы мне расскажете, зачем Поттер расставил вокруг бывшего кабинета Альбуса Дамблдора своих наблюдателей и отправил ко мне это рыжее недоразумение с сообщением, что полтергейст безобразничает в классе трансфигурации, тогда как я прекрасно знала, что он занят совсем другим? Вы долго утаивали от меня информацию о тех, кто пособничал Поттеру в его делах, быть может, вы скрываете что-то еще? Зажатые чужими руками гриффиндорцы недоуменно завозились, но Драко, что все так же смотрел в стол, не обратил внимания ни на них, ни на Дени, пытавшуюся поймать его взгляд. — Влейте в меня сыворотку правды и проверьте, — равнодушно ответил он, не поднимая взгляда на ее дрожащее от злобы лицо. — Ведь так вы всегда поступаете? Амбридж, яростно выдернув палочку, махнула ей в центр комнаты. Ее кресло тут же перепрыгнуло туда, куда ему было сказано. — Сажайте его сюда! — пролаяла она. — Поттера! Крэбб с Гойлом, при виде которых Дени испытала немалое отвращение, с силой швырнули Гарри в кресло, чуть его не перевернув. — Итак, Поттер, — Амбридж неловко обогнула собственный стол, приблизившись к нему. — Я даю вам последний шанс признаться добровольно. Что вы делали в кабинете Альбуса Дамблдора? Гарри молчал. Амбридж продолжала выжидательно глядеть на него, ожидая любых его слов. — Поттер, что бы Дамблдор ни прятал в своем кабинете, я все равно об этом узнаю. Либо вы скажете мне, любо кто-нибудь из ваших друзей... Неосознанно Дени схватила чашку, что почему-то все еще была горячей, опасаясь, как бы Амбридж не влила ее содержимое ни ей, ни кому бы то ни было еще в этой комнате. — Не ваше дело, — огрызнулся он. Дряблое лицо Амбридж исказилось. Казалось, что гнев ее достиг своего пика. — Вы знаете Поттер, что сами решили свою судьбу, — протянула она, не скрывая отвратительно-жадного возбуждения. — Это больше, чем вопрос школьной дисциплины… это касается безопасности Министерства… Драко с ужасом и непониманием глядел на нее, ожидая, что она скажет дальше, Дени стало дурно от ее голоса. — Вы меня вынуждаете, и как бы я этого не хотела, я должна… да… В комнате становилось все жарче, Дени не понимала от чего: то ли от ярости Амбридж, то ли от огня, что вновь вспыхнул и с новой жадностью набросился на остатки поленьев. Амбридж рукавом утерла взмокший лоб. — Я уверена, министр поймет, что у меня не было другого пути… Заклятие Круциатус развяжет вам язык. Гриффиндорцы тут же протестующе завопили, слизеринцы зажали их рты. Драко глядел на Амбридж, как на умалишенную: — И вы думаете, что мы, увидев это, станем молчать? Вы сошли с ума! Амбридж, все так же безумно улыбаясь, медленно к нему повернулась: — Как я уже сказала раньше, мистер Малфой, ваше мнение здесь больше никого не интересует. Коротеньким кивком подтвердив свои слова, она повернула лицо в сторону Дени: — К тому же, способ вас заткнуть найдется всегда, — сладко пропела она, похлопывая по ладони своей коротенькой палочкой и пожирая Дени влажным взглядом круглых глаз. Драко выхватил палочку, но ничего не успел сделать — кончик толстой и короткой палочки Амбридж тут же уткнулся ему в грудь. — Не нужно делать никаких резких движений, мистер Малфой, не нужно. Вам это совершенно ни к чему, не усугубляйте вашу ситуацию. Думаю, к следующему году нам придется выбрать новых старост... Нынешние уже некомпетентны, не так ли? Вырвав у него палочку, она неожиданно схватила Драко за запястье, приблизив его к своим глазам. — Судя по всему, мистер Малфой, вы никогда еще не получали должного наказания. Думаю, это нужно исправить, как считаете? С видом, будто оказывает ему великую честь, профессор Амбридж наколдовала перед Драко розовый листок пергамента, и положила на столик зловещее черное перо. — "Я должен держать свои мысли при себе", — пропела она, гаденько улыбаясь. — Вы знаете, что делать. Начинайте. И отвернулась к Поттеру, намереваясь продолжить допрос. Осторожно подняв перо, Драко прокрутил его в пальцах. Потом перевел взгляд на Дени и застыл. — Итак, Поттер, вы все еще не передумали? Голос Амбридж, подпитанный уверенностью в том, что она держит все под контролем, стал еще невыносимее. Дени вновь посмотрела на Драко. Он не знал, что Дени хочет сделать, но незамедлительно покачал головой, умоляя ее сидеть тихо. — Прошу тебя, не надо, — одними губами произнес он. Дени и сама не знала, что собирается делать. Огонь в камине трещал все громче, звук его питал ее ярость. Перо в руке Драко, дрогнув, коснулось бумаги, выводя первое слово, и кожа на его прекрасных руках расчертилась алыми порезами; кровь хлынула из них, запачкав ненавистный стол, их разделивший. Заплакав от бессилия, Дени крепче сжала пылающую чашку в своей руке. Амбридж в удивлении обернулась, продемонстрировав недовольство в своих глазах, и едва она раскрыла рот, Дени подорвалась и выплеснула весь кипяток в ее ужасное лицо.