Моя Кровь

Расколотая гора пылала, истекая жидким огнем и кровью. Она изливалась, поглощая жаром и смертью всю землю вокруг, втекая в трещины прошлого, воспоминаний, и ее сердца. Пепел проникал в нее с развеянным по воздуху камнем, впитываясь в ее оплавленную грудь беспощадной разрушающей пылью, заставляя сердце болезненно пульсировать и умирать. Пепел обращал истекающее жизнью сердце в мертвый камень, прекращая его неровный ритм, горящая кровь смешивалась со смогом и чернела, увязала в ее жилах, твердела, отравляя все ее нутро скорбью и страданием. Она тверда как мертвый камень, как затухший жидкий огонь, покрывший землю, превративший ее во вместилище гнева и неуемной жажды. Грянул гром ветра. Он пришел с кровью и огнем, чтобы уничтожить останки былого. Он становился все громче, он догонял ее. Тень его накрывала пылающую землю. Огонь не гас под ним, а лишь ярче распалялся, поднимая свои пляшущие языки к небесам, обагренным кровью. Громче, громче, слишком громко... ­ — Открой глаза... Шепот пришел к ней издалека, до боли родной и знакомый, он звал ее. Как ей хотелось отозваться! — Посмотри... Глаза ее открыты. — Ты должна вернуться. Следуя за звуком голоса, она обернулась… — Чтобы пройти вперед, ты должна вернуться назад, чтобы обрести свет, ты должна пройти через тень. Слушай пение огня. Он ждет тебя. Голос вытолкнул ее, и нахлынувшая темнота ночи показалась ей нереальной. Ночь ослепила ее на краткий миг так, как порою ослепляет яркий свет, и некоторое время она не видела ничего кроме собственной руки, лежавшей на его груди. Чутко следуя за его дыханием, она мирно приподнималась и опускалась, ее успокаивая. Только сон... Сон, части которого она уже видела в огне. Не нужно ей никуда идти. Поезд увезет их уже сегодня. Все это только отголоски прошедшего дня, безумного дня. Прохладное дуновение ветерка залетело в открытое окно, растрепав ее волосы. Прикрыв глаза, Дени вдохнула запах последней ночи. Сбежав в уединение одного из забытых коридоров, они встретили ее вместе. Его рука, убаюканная сном, мягко лежала на ее плече. "Я должен..." Кровавые буквы запеклись и вскрылись коркой, и прочитала она это послание с укором к себе самой. Ласково проведя пальцами по его руке, она поцеловала ужасные слова, жалея, что не может забрать их себе. Этот душераздирающий крик... Красное лицо, обезумевшее от боли, что Амбридж пыталась прикрыть своими толстыми пальцами, выражения удивленного ужаса, застывшие на лицах присутствовавших.… Все это стояло перед ее глазами до сих пор. — Вы знаете, что произошло! Убирайтесь отсюда! Дени никогда не слышала, чтобы Драко так кричал. Прежде чем позволить слизеринцам увести Амбридж, он заставил их думать, что все это было случайностью. И они, кажется, ему поверили… Драко был зол и напуган. Она думала, что он будет кричать на нее так же. Он, вздохнув, повернул голову навстречу ночной прохладе, и отблески лунного света запутались в его пушистых ресницах. Они задрожали, когда ветер вновь охладил их лица. Лунные блики высвечивали черты его прекрасного лица. Во вздохе спешной нежности она поцеловала вену на его шее, повторяя губами пульсации крови. Что бы она делала, если бы они не бились в ритме его сердца? Кем бы она была, если бы биение остановилось? Невозможные мысли, из-за них она содрогнулась и поцеловала его еще глубже.

***

В последний раз обведя глазами спальню, Дени поняла, что готова. Готова оставить все позади. Кровать, в которой она пролила столько слез; ванную, впитавшую ее оголенный страх и боль; людей, видевших в ней одно лишь зло… И этот замок, что с самого начала отторгал ее всем своим существом. Твердая уверенность, овладевшая ее рукой, закрыла деревянную дверь без сожалений. Ноги бежали по старым ступеням быстро и свободно, глаза оглядывали блестящие ярким солнцем окна легко — все это более не принадлежало ее жизни. Не обнаружив Драко за его столом, Дени улыбнулась: вернувшись в спальню под утро, он, должно быть, еще не проснулся. За столом Гриффиндора было пустынно, но ее не сильно это интересовало. «Уехать — значит немного умереть». Но для нее это значило начать сначала, отбросить груз прошлого, жить по-настоящему. Укладывая вещи в свой чемодан, она чувствовала радостное волнение, обещание будущего, нового и, несомненно, более прекрасного. Ей казалось, что оно зовет ее по имени, ждет ее. Оглядываться назад ей запрещено, есть только один путь — вперед. Если она обернется, то застарелые, брошенные страхи уцепятся в нее и утопят. Если она обернется — она пропала.

***

Она долго ждала его. Слишком долго. Все вещи и чемоданы уже должны были быть в вагонах, их должны были туда доставить. Чем дольше она ждала его, тем больше времени утекало. Она не хотела больше тратить ни мгновения времени, что они могли пробыть вдали от этого ужасного места. Чем дольше она смотрела на главную дверь, что в ее воображении с каждой секундой становилась все больше, тем глубже тревога растекалась по ее телу, заставляя кровь внутри холодеть и волноваться от этих переживаний. Глупые переживания, почему его нет так долго? Она поклялась себе больше никогда не открывать эту огромную дверь, тяжелую от страхов ее пережитого прошлого. Радостный свист поезда призывно прозвучал вдалеке, но он не обрадовал ее так, как ей бы того хотелось. Драко еще не пришел, и этот угрожающий звук заставил грудь ее дышать рвано, а сознание погружаться в ледяной омут возникшей паники. Все шло не так. Они должны стоять на перроне, держаться за руки и улыбаться, в ожидании того, когда красные двери вагона, наконец, раскроются. Она не должна в одиночестве ждать во дворе и успокаивать свои руки, трясущиеся ледяным волнением страха. С минуту поколебавшись, она прошла навстречу дверям, но все ее нутро в панике рвалось обратно, повторяя: «Для тебя нет пути назад». Но дверь была уже близко, огромная и неприступная. Дрожащие пальцы ее коснулись шершавого дерева, что было таким холодным, каким быть не должно, слезы хлынули из глаз ее от сопротивления себе самой… Рука толкнула дверь, и зал за ней был пуст. Ее рваные вздохи эхом отскакивали от каменных стен холодного вестибюля, поступь ее шагов прокатилась по тяжелому полу и утихла где-то в глубине поворотов и тупиков. Ноги ее примерзли к полу, она не могла сдвинуться ни вперед, ни назад. Грохот тяжелых шагов оглушил ее. Она захотела попятиться, вернуться туда, где была несколько мгновений назад, но каменный пол, к которому она примерзла, не позволил ей делать ничего, кроме как оставаться и ждать, чем эти грозные шаги обернутся для нее. — Мисс Малфой… хорошо, что вы здесь. Дени хотела крикнуть Снеггу, что не было ничего хорошего в том, что она тут. Она хотела смотреть в его черные глаза с вызовом, но от осознания, насколько жалко она выглядит, стоя здесь в одиночестве, чуть снова не расплакалась. — Снимать вас с поезда было бы неудобно. Вы должны пойти со мной. — Я ничего вам не должна. Ее неповиновение его удивило, но Дени было все равно. — Суд над вашим отцом окончен. Мне велено доставить вас к матери, и вы должны пойти со мной. Спрятавшиеся в уголках глаз слезы предательски скатились по ее щекам. Дени хотела разозлиться на них, но не смогла. — Какой суд? Ее собственный тонкий голос был ей незнаком, слезы собрались в ее глазах, готовые к новому потоку ее отчаяния. Ей нужно только вернуться туда, во двор, чтобы дальше смотреть на двери, которые она поклялась себе не открывать. Нужно просто вернуться, неужели это так сложно? — Суд над разоблаченными Пожирателями смерти, мисс Малфой. Слезы хлынули, мокрыми каплями стекая по носу, губам и подбородку. Она укусила себя за щеку, но это не помогло им остановиться. — Где мой брат? — На суде, с вашей матерью. Несколько часов назад я отправил его в Министерство по Каминной сети. Ваши вещи доставят позже. Прошу вас пройти со мной. Дени захотелось плеснуть в каменное лицо Северуса Снегга кипятком, чтобы его выражение перестало быть таким равнодушным. Испугался бы он, если бы она сделала это? Он, наверняка, знал, что произошло прошлым вечером в кабинете Амбридж… Беззвучный крик оглушал ее мысли, когда она шла за ним в подземелья, бессилие и ужас рвались наружу, разбиваясь о бесстрастные к ее чувствам стены проклятого замка. Она обернулась, и она пропала.