Гниль тоже может цвести

      Оба сидели на диванчике и смотрели какой-то сериал. Союз сидел, как сова в гнезде, все сильнее закутываясь в одеяло. Рейх иногда посматривал на него и тихо посмеивался, ведь этот слегка потрёпанный вид русского был более чем нелепый и смешной. Через некоторое время на плечо Фюрера упала чужая голова, которая тихо посапывала и слегка хмурилась. — Он умеет спать? Он знает что такое сон? Он страна, которая может спать? Он оказывается живая страна? Он вообще живой? — тихо задал вопросы сам себе немец и, взяв этот комок, замотанный в одеяло, отнес его в комнату, где положил на кровать.       Немец вышел из обители русского и тихо закрыл дверь, направляясь в свою комнату. На душе было как-то мерзко и тревожно, ведь такая выходка Союза с холодным душем встревожила его, а самое главное, что он знал — это повторится вновь. «Что же мне с тобой делать, глупый Коммунист?.. Как ты не понимаешь, что это просто надо отпустить и жить дальше.» думал нацист, лёжа на своей кровати. Он прекрасно знал, что такое почти невозможно и не ему судить Совка, но это правда переходит все границы. Этот похуизм к себе со стороны того настораживал Рейха. «Ладно, он хотя бы уснул. Это уже прогресс. Думаю и мне пора на боковую» он зевнул и укрывшись теплым одеялом погрузился в мир Морфея.       Сон Большевика не длился долго, но по сравнению с остальными был самым продолжительным. Проснулся он от очередного кошмара, причем точно такого же, что был в машине тогда°. Сидя на кровати с испариной на лице, он выравнивал дыхание после «атаки кошмаром». Все произошедшее с ним явно расшатало его психику, которая воспроизводит теперь одно и то же сновидение. Одна из причин бессонницы СССР, ведь он просто напросто боится спать, боится вновь быть зажатым между стен в том темном помещении, боится вновь увидеть то самое склизкое существо, боится вновь быть поглощенным этой хренью. Мужчина протер руками лицо и взглянул на часы. — Пять утра? Удивительно, — в пол голоса произнёс Совет и упал на кровать, направляя взгляд в белый потолок. По телу шла приятная пульсация, что исходила от поясницы и разливалась сладкой негой по каждой конечности. Он ещё немного полежал и направился в ванную, где по обычаю встал под струи ледяной воды.       Прикрыв глаза, Революционер подумал чем ему заняться после. Он невольно погрузился в воспоминания о своей прошлой жизни до этого раскола. Всплыл его старый внешний вид: голубые блестящие глаза, яркая улыбка, живой оттенок кожи, «чистые» руки, вечно бодрый и живой мужчина с чувством юмора, любящий читать книги. Так же прибежали воспоминания с детьми: как они ходили на охоту с Россией, ходили в лес по грибы вместе с Украиной, осваивали новые поля с лугами с Казахстаном и разглядывали небо, лёжа на траве, все вместе. Их улыбки… Жаль, он больше их не увидит, только лишь на фотографиях. Союз так погрузился в свои мысли, что не заметил ни текущих слез по щекам, ни трясущихся от холода конечностей. Шмыгнув носом, он выключил воду, переоделся и вышел из санузла. Мужчина взглянул на кухню. Он постоял с минуту на месте, а потом отрицательно помотал головой и направился на третий этаж, где находилась библиотека. Как только тот открыл дверь в желаемое помещение, перед ним открылся вид на дубовые стеллажи, полностью уставленных разнообразными книгами, а посередине стояли кресла-мешки, диван, стулья и обычные кресла со столом в центре. Да, Коммуняка решил вспомнить свое раньше обожаемое занятие и отключиться от мира примерно на часиков так пять или шесть. Он подошёл к одной из полок и провел пальцем по ряду книг. Выбор пал на Кормака Маккарти «Дорога». Название сильно заинтересовало читателя, так что, взяв ее, Союз Республик сел в одно из кресел, неудобно устроился, и принялся читать. Несколько страничек спустя его просто втянул в постапокалиптический мир, созданный автором тяжёлого произведения, и он полностью погрузился в чтение.       Тройка проснулся ближе к семи утра. Он что-то недовольно пробурчал себе под нос и разомкнул веки. Первым делом Рейх решил проверить Русского. Он тихо заглянул к нему в комнату, понял, что она пуста и направился на кухню, где потеряшки также не оказалось. Немец испугался. В голову полезли мысли, что того опять украли, но он подавил приступ паники и решил просмотреть каждое место в доме. Обыскав все, Третий с потерянной надеждой отправился в библиотеку. Он открыл дверь, но не стал заходить, и никого опять не увидел. Мужчина хотел было уйти, но внезапный чих заставил вернуться и осмотреться получше. Подойдя ближе, он заметил Союза, что мирно сидел в кресле, которое стояло спинкой к двери, поэтому немец сначала не заметил читателя. Камень с души упал при виде того. Он сел рядом на подлокотник, облокачиваясь локтем о спинку кресла. — Что читаешь? — поинтересовался Третий Рейх в пол голоса, дабы лишний раз не напугать читающего. Тот конечно вздрогнул от неожиданности, ведь не заметил пришедшего изначально. — А. Э-это ты. Прости, не увидел как ты вошёл. Кормак Маккарти «Дорога». Очень интересное произведение об отце и сыне, что пытаются выжить в США после какой-то глобальной катастрофы, возможно, ядерной войны, которая разрушила города и стала причиной гибели людей, животных и растений. В нем раскрываются такие проблемы как: отношение отца с сыном, поведения людей при бедствии, взаимопомощи и забота родителя над ребенком. Очень затягивает, — СССР говорил возбуждённо и восхищённо. Видимо он очень скучал по чтению. — Мм, надо будет прочитать. Всегда оставлял эту книгу на потом, но теперь от твоих слов захотелось узнать содержание этого романа в подробностях, — с лёгкой улыбкой произнес Нацист, — Давно не спишь? — С пяти утра. — Ел что-нибудь?       Русский промолчал, отведя взгляд и кладя книгу на стол. Почему-то он чувствовал некую вину перед Нацистской Германией и этот пронизывающий насквозь взгляд полный осуждения и заботы. Тот не сказал ни слова, а просто взял за локоть Советского ССР и повел на кухню, где посадил за стол, начиная готовить. — Рейх, спасибо за заботу конечно, но ты же понимаешь, что я не смогу чисто физически поесть, — он смотрел на готовящего с некой надеждой, что тот поменяет свое решение покормить Большевика. — Нет, Союз, и ещё раз нет. Хватит себя голодом морить и начинай принимать пищу как нормальный живой организм! Такими темпами ты сдохнешь быстрее, а мне этого не надо, — Рейх сейчас был похож на отца Коммуняги, когда тот был маленьким и не хотел есть. От этого сидящий лишь тихо похихикал и смирился с тем, что ему придется поесть, либо ему впихнут в глотку эту чёртову глазунью.       Худо — бедно, но через полчаса оба поели. Союз сдерживал рвотный позыв. Нет, не подумайте, завтрак был вкусным, но организм просто отталкивал полученную пищу, ведь привык «сидеть на воде». Мужчина поблагодарил его кормильца с лёгкой улыбкой. Тот улыбнулся ему в ответ. Рейх глянул на часы и начал собираться на работу. — Из дома ни ногой и, если кто придет, не открывай дверь и притворись, что дома никого нет, понял? — наказал Коммунисту Нацист, обучаясь. Тот лишь кивнул, — Ну-с, я пошел.       Дверь закрылась, и началось свободное от надзора время для Русского. Он вздохнул и огляделся вокруг. Хотелось убить несколько часов, поэтому мужчина решил прибраться. Взяв все необходимое, он принялся за уборку. Минутная стрелка делала который круг, а Союз уже убрал второй и третий этажи. Он вытер испарину с лица, выдыхая, и взглянул на часы. — Рейх ещё не скоро вернётся, так что, думаю, я успею прибрать этот этаж, — подумал вслух Совет и продолжил уборку. Он нашел кладовку и, зайдя в нее, увидел там кучу коробок. Одна из них сильно привлекла нашего любопытного нарушителя. Он подошёл к ней и прочитал надпись «Insgeheim/секретно/». Большевик открыл ее и увидел довольно милые вещи, такие как: фотографии с Рейхом и самим Союзом, письма с их переписками и подарки от Русского. Большевик вспомнил детство и юность, когда он с Рейхом были не разлей вода. Он начал рассматривать фотографии, читать переписки и даже не заметил, как вернулся домой Немец и сел рядом, обнимая того за талию и кладя голову на его плечо. — Ты знал, что личные вещи трогать неприлично, проказник, — проговорил он. — Прости. Соблазн был выше меня, — не отрываясь от фото, извинился Союз, — Мы здесь такие маленькие. — Угу, а ты такой живой, — подметил обнимающий. Да, если сравнить СССР на фотографии и того, что сидит рядом — это небо и земля. Красный почувствовал некий стыд и вину, возникшие ниоткуда. Они ещё посидели так, посмеялись, а потом вышли из кладовки. За окном уже был вечер, и солнце оставляло свои последние лучи. — Можно мне выйти на улицу? — спросил Советский ССР, не отрывая взгляда от окна. — Но только если я пойду с тобой, — ответил Третий Рейх и сладко потянулся. Первый кивнул и вышел из дома в одной футболке, вдыхая морозный воздух. Позади послышалась брань, а потом на плечи Русского упала куртка. — Совсем с ума сошел, — буркнул подошедший, облокачиваясь о косяк плечом. Совет лишь тихо посмеялся и сильнее укутался в предмет, что согревал его.       Зимний закат… Что может быть прекраснее? Оранжевое, почти красное солнце уходит, отдавая пост луне. Последние лучи падают на лес и снег, отчего тот переливается всеми цветами и не кажется кристально белым. Атеист завороженно смотрел на это. Сколько он не наблюдал за явлениями природы? Очень много, скажу вам. Рейха же закат не интересовал, поэтому он наблюдал за мазохистом. Лучи также падали и на того, ещё больше подчеркивали черты его лица. Эти скулы, что выступали из-за худобы, нос, слегка пухлые губы, тусклые голубые глаза. Так хотелось их зажечь вновь, но эта гниль не хотела выходить из души Коммуняки, не давая тому нормализовать свою жизнь. Солнце скрылось за лесом и холмами, и на небе начали появляться звёздочки. — Пойдём домой? — спросил Фюрер, приобнимая Революционера за одно плечо, тем самым поправляя его съехавшую куртку. — Да. Пошли, — ответил тот, и они оба зашли в дом.