О страхах Маринетт Дюпен-Чен и петли времени

Урок физики. Как же она его не любила. Все эти формулы и задачки, они были совершенно нерешаемы для Маринетт. И хотя его вела ее любимая учительница, сам предмет она терпеть не могла. Она скучала и даже не смотрела на учителя. Широко улыбнувшись, Маринетт пялиласьуставилась на Адриана, сидящего впереди нее. Вообще, сегодня был самый что ни на есть спокойный день. Светило солнце, парили пушистые облака над Эйфелевой Башней, в классе было тепло и уютно, как и каждый день. За последние два дня не было ни единой атаки Бражника, ни одного акуматизированного. Хотелось надеяться, что так будет еще некоторое время. Сегодняшний урок физики отличился отсутствием Альи и Нино, и, Маринетт, конечно же, искренне переживала за подругу. Вроде бы, она простудилась. Неожиданно Маринетт замерла. Голова начала кружиться, воздух стал пропадать, а дальше произошло нечто. Иначе это никак нельзя было назвать. Возле нее пролетели десятки мыслей и неразборчивых воспоминаний. Картинки сменялись картинками, голоса в голове, казались ей не своими мыслями, и что-то громко кричали, предупреждая от опасности. Это становилось невыносимым. Звуки стали усиливаться и, казалось, что барабанные перепонки скоро не выдержат такого напора. Затем, постепенно голоса начали утихать, а картинки - гаснуть. Но как-то иначе, не совсем так, как должно было быть. Маринетт поняла, что ее зрение падало. По бокам все становилось темнее, а прямой взгляд начал мутнеть, и в конце концов все совсем исчезло. Осталась только тьма в глазах. Несколько секунд она сидела, замирая, не понимая, что происходит. Но через миг свет снова возвращался, а слух стал более четким. Дюпен-Чен снова слышала голос Мадам Бюстье, видела светлую макушку Адриана и пустые места возле него и себя. Но что-то ей подсказывало, что все это было не так просто. Ее одолевали ужасные мысли, от которого сковывалось сердце, словно расплавленный металл. Она невольно напряглась, почувствовав приближающиеся волны холода вперемешку с жаром. За какие-то жалкие секунды ее чувства обострились и теперь отовсюду, будто стаи горячих игл впились в ее тело. Леденящий холод пронзил ее со всех сторон, вынуждая мурашкам неприятно пробежаться по коже. В следующее мгновенье она почувствовала короткое, испуганное прикосновение руки на плече. С того прикосновения в считанные секунды начала расползаться жгучая и безжалостная боль. Это не было похоже ни на холод, ни на боль. Ее глаза наполнились страхом и, повернувшись, она глянула на себя. Из горла не вырвалось ни звука, не было слышно даже хрипов. Она пыталась закричать, но к ее огромному сожалению, ничего не вышло. Своими глазами Маринетт видела, как ее тело постепенно начало превращаться в камень ржавого цвета, и слышала, как приближался скрежущий звук. В один миг она подорвалась со скамьи, пытаясь не поддаваться ужасу, который она только что испытала. И, к своему удивлению, сейчас все органы чувств были в порядке, боль начинала уходить, оставляя за собой ту, что принесла, ее тело перестало превращаться в камень, а разум вновь вернулся. На ее резкие движения повернулся весь класс, но она не обратила внимание и голос, запертый на какое-то время, вернулся. Она истошно заорала. Ее собственный крик показался ей не своим, а голос - неестественным. В нем сочетался страх, ужас, безысходность, и даже нотка любви... Вновь замолчать она смогла лишь через несколько секунд и осознала, что до сих пор чувствует прикосновение на плече. Волнами утихала боль, возвращаясь к незримой руке. Маринетт заметила удивленные, или, скорее, пораженные взгляды одноклассников и Мадам Бюстье, прикрывая веки. Она поняла, что некоторые воспоминания были вовсе не ее. К примеру: она сидит на поляне под деревом, делая заметки в блокноте и видит, как к ней подходят ее друзья: Адриан, Алья и Нино. Они расставляют тарелки, еду и напитки: все для пикника. Но она никогда не была с ними на пикнике, и тем более на одном из берегов Сены. Или вот еще. Маринетт проходит по темным коридорам и заходит в просторную комнату, комнату Адриана. Они весело и свободно разговаривают, соревнуются в игровых автоматах и играют на фортепиано. Такого в ее жизни точно не было. Но было не только пара воспоминаний, их было намного больше. Хотя, совсем скоро она поняла, что они становятся все более размытыми, и остаются лишь эмоции. Она открывает глаза и оглядывает кабинет. Вот Мадам Бюстье начинает подходить, и встает Адриан. Она чувствует, что ее отношения ко всем людям координально и неожиданно изменились. Ей хотелось опасаться всех, кроме... Кота Нуара? Маринетт замечает, как учительница протягивает ей руку в успокаивающем жесте и вдруг отбегает назад. Ей кажется, что она не может больше себя контролировать и выкрикивает отчаянное "нет". Сама она не прочь, чтобы к ней никто не прикасался, однако все ее фразы пугают. Мадам Бюстье удивленно и испуганно убирает руку, а Адриан начинает подходить к ней. Одноклассники, кажется тоже решили к ней подойти, поэтому еще раз выкрикнув "нет", она сберегает из класса. Коридоры были пустыми и Дюпен-Чен беспрепятственно выбежала из здания школы. Она уже не помнила, как перебежала дорогу и раскрыла дверь в пекарню, но точно знала, что на тот момент чувствовала. Ее наполнял страх, ужас, отчего-то любовь, и огромное непонимание...