«Веки устали прятать мою боль Глаза устали не видеться с тобой Крылья пропахли дымом сигарет… Не отпускай».
Есть вселенные, где исход событий был иным. Вселенные, где всё было хорошо. Где Сэми не умирал, не задыхался и не кашлял собственной кровью, где Фенцио не втыкал в его дрожавшее тело нож, где ангел не шептал своё предсмертное «мотылек погибает, достигая цели». Его белоснежные пушистые крылья в этой вселенной не пропитывались алой кровью, а Ади не рыдал взахлёб, потому что Сэми здесь остался жив. Ещё в самом начале ангел с демоном сбежали на землю, притворяясь обычными людьми, они будто чувствовали, что на небесах им оставаться не стоит. Зудящее чувство тревоги тогда не отпускало, в обоих поселилось вечное предчувствие беды, словно паразит оно прочно обосновалось в их головах. Но стоило только оказаться на земле, ступить на прогретый солнцем асфальт, всё резко прошло. Не было больше этих прожигающих взглядов ангелов и демонов, тревога испарилась, а на смену ей пришло глубинное спокойствие. Так бывает, когда возвращаешься домой после долгого отсутствия. Они впервые почувствовали себя по-настоящему в безопасности, даже находясь в чужом для себя мире. Они решили притвориться студентами обычного университета, это была идея Сэми. Ади сначала долго противился этому: «Ну и зачем? Тебе мало учёбы на небесах было, что ли?» — шипел он. Ангел отвечал: «Это не такая учёба, какая была у нас. Здесь всё иначе, Вики рассказывала, помнишь?» И в какой-то момент демон сломался, соглашаясь на эту авантюру. Вдвоём против небес, ада и всего мира. Они жили вместе в одной комнате старого разваливающегося общежития, пили очень много дешёвого вина, ложились спать под утро, когда яркие солнечные лучи окаймляли панельные дома напротив. Ади разбрасывал носки и постоянно курил прямо в комнате, раздражая этим ворчащего Сэми. Они смотрели фильмы, прижимаясь друг к другу под тёплым пледом, попивая горячее какао с зефиром. Иногда Сэми уходил в учёбу с головой, ему нравилось читать классическую литературу, в такие моменты Ади бесился, что ангел даже не замечает его, утыкаясь в старые книги, взятые в библиотеке. У них в комнате висят гирлянды, некоторые лампочки которых уже успели перегореть, а ещё «Сотворение Адама» Микеланджело, где аккуратные пальцы первого человека и Бога почти соприкасаются друг с другом. Картина с трещинками висит около кровати Сэми, конечно же. Стены рядом с постелью Ади разрисованы разнообразными рисунками, заляпаны краской, а также болтается какой-то пёстрый плакат. Вся сторона комнаты Ади завалена множеством хлама, вещи комом валяются на подушке, чёрная футболка гусеницей обвивает спинку стула, даже на люстре висит, покачиваясь от ветра, алого цвета шарф. Как он там оказался, даже сам рыжеволосый точно не помнит. «Ну хоть шарф, а не трусы», — хихикал тот, объясняясь Сэми. Коробки от пиццы верно подпирают ножку стола, а несколько стеклянных бутылок стоят в хаотичном порядке, будто разговаривая друг с другом. На подоконнике покоятся четыре кружки с кофе, чаем, сидром и жижей непонятного цвета. Сторона комнаты Сэми даже визуально кажется больше, ведь там царит идеальный порядок, ни единой пылинки. Все книги и тетради стоят на полке смирно в ряд, словно армия верных солдат. Одежда его прячется в шкафу, белые рубашки и такого же цвета брюки аккуратно располагаются на вешалках. Кружка с надписью «босс» вымыта до блеска, на ней нет даже тени кофейного налёта. Ароматическая свеча с запахами розового перца, розы, кедра, ванили и мускуса находится рядом с флаконом парфюма и шкатулкой из мраморного оникса. На уголке зеркала с позолоченными рамками висит венок из одуванчиков. «Лучше бы мы из этих одуванчиков делали вино, так ведь одна из твоих любимых книг называется?» — шутил Ади, на что Сэми вешал венок демону на голову и широко улыбался. У каждого вошедшего эта комната вызывала лишь недоумение. Окружающие не понимали, как настолько разные люди способны уживаться друг с другом, даже не подозревая, насколько они на самом деле схожи. — Ади, я же просил тебя не разбрасывать носки, храни меня Шепфа, мы будто в притоне каком-то живём, приберись, — Сэми нахмурился, нарочито серьёзно погрозил парню пальцем, а потом кинул в рыжеволосого зелёный носок с черепашками. — Ага, как скажешь, папочка, — демон выделил обращение к ангелу интонацией, издевательски долго растягивая гласные и усмехаясь, — Или будет верней сказать… мамочка? Ты слишком помешан на порядке. — А ты на беспорядке, — Сэми плюхнулся на кровать, ослабляя воротник белоснежной рубашки, расстёгивая пару верхних пуговиц. Кожа его была бледного оттенка, казалась фарфоровой. Ангел не изменял своей привычке выглядеть безупречно даже здесь, на земле. Одежда его всегда была с иголочки, ни единого изъяна. — Всегда удивляюсь твоей способности не прогуливать последнюю пару в пятницу, — Ади театрально взмахнул руками, — Особенно у того препода. Как его там?.. Мистер Шалтай-Болтай? Он ведь живёт на этаж ниже, как-то я столкнулся с ним в душе, бр-р… — Ну надо же кому-то тебя отмазывать. Не помню его имени, так что пусть и дальше будет Шалтаем-Болтаем, у него такое же круглое лицо, — собеседник снял белые кроссовки, вытягивая ноги вперёд и взбивая подушку, — Я так скучал! — Это ты мне или подушке? — изогнув бровь, спросил Ади, увидев, что Сэми закрыл глаза и накинул на себя одеяло. — Своей кровати, — пробормотал юноша, утыкаясь лицом в мягкую белую подушку, та пахла свежестью стирального порошка. — Если ты планируешь спать, то пропустишь кое-что интересное, — заговорщическим тоном начал рыжеволосый, стараясь заинтриговать, — Кое-что очень интересное! — И что же? — ангел открыл один глаз и спустил ногу с кровати, с интересом ожидания продолжения. Когда Ади звонко хихикнул, выходя на балкон, Сэми потёр глаза, заставляя себя потянуться и всё же встать. Со стороны демона послышалось шебуршание. — Закрой глаза, — крикнул демон, переминаясь с ноги на ногу. Хоть голос его и звучал уверенно, он страшно волновался, боясь того, что молодому человеку не понравится его сюрприз. — Закрыл, — послышалось от Сэми в ответ. Убедившись в его словах, Ади осторожно вошёл в комнату, приближаясь к ангелу. Тот выглядел таким очаровательным сейчас, с вздрагивающими ресницами, опущенными на колени ладонями и улыбкой, напоминающей полумесяц. Рыжеволосый облизал пересохшие от внезапного волнения губы, упиваясь этим моментом. Ему льстило, что ангел так доверяет ему, без лишних вопросов повинуется, не боясь ничего, — Ну, что такое? Можно открывать? — Нет. Не-не-нет, рано, — демон осторожно взял ладони собеседника в свои, убирая их с коленей белых брюк, а после поставил на них большую картонную коробку, — Не открывай глаза и потрогай. — Это ролевые игры? Если да, то это явно перебор, солнышко, — Сэми усмехнулся, запуская пальцы в коробку. Когда он почувствовал что-то мягкое и пушистое, то брови его непонимающе сдвинулись к переносице, — Это?.. Когда ангел не выдержал и открыл глаза, услышав тонкий писк, то увидел пару больших голубых глаз, глядящих прямо на него. Это был белого цвета котёнок, влажный нос его вздрагивал, а головой он тыкался ему в руку. — Боже мой, Ади, — темноволосый повертел головой, не поверив свои глазам, принявшись гладить животное, сразу же начавшее мурлыкать, — У меня даже слов нет, он такой прелестный! Демон улыбнулся, глядя на своего довольного и радостного парня, а от голубых глаз напортив, излучающих радость, у него сердце было готово выпрыгнуть из груди, по телу разливалось приятное тягучее тепло. — Спасибо, — прошептал Сэми, обнимая рыжеволосого и утыкаясь холодным носом ему в шею, — Только что мы скажем коменданту? У нас же запрещено иметь домашних животных. — Я же демон, — Ади подмигнул, положив ангелу руку на талию, — Я помню, как ты хотел кота. Вы с ним похожи, ты знаешь?⁂
«Светло-голубой рассвет снова укладывает спать Ложиться смысла уже нет, он вынуждает закрывать Глаза, чтобы не видеть всё, что ты успел потерять Когда проснёшься, тебя ждёт темно-оранжевый закат».
Ади стоял на балконе и курил, он был по пояс нагим, на мощной спине мелькали капельки воды, а рыжие волосы были влажными — молодой человек недавно вышел из душа. Молочная кожа была усыпана веснушками. Сэми невольно залюбовался этой картиной, только мужской низкий голос с хрипотцой вернул его с небес на землю. — Ты маньячески долго меня разглядываешь, ангел, — юноша обернулся, пригладив свои непослушные волосы, с которых капала вода. — А ты против? — на губах Сэми заиграла улыбка, он наклонил голову вбок, в небесного цвета глазах его загорался огонёк. — А кто сказал, что я против? — демон стряхнул пепел с сигареты, сделал глубокую затяжку, а после выдохнул табачный дым в губы собеседнику. Темноволосый помахал около лица ладошкой, отгоняя от себя горький едкий запах сигарет, сразу зарывшийся в волосы и проникающий в лёгкие. — У тебя весной и летом на лице словно ещё больше веснушек, — произнёс Сэми, взглядом облизывая каждую из них, — Солнцем поцелованный. — Не знаю никакого солнца. Меня целуешь только ты, — серьёзно сказал Ади, докуривая сигарету до фильтра, размазывая пепел по стеклу пепельницы. Золотой фильтр блестел на солнце, слепя глаза.⁂
«Между нами реки неспешные Чаяния и надежды Отверженные, укутанные в тщету Влюблённые без одежды Земля из-под ног уходит Вспоминай меня, котик».
— Что читаешь? — Ади сощурился, вглядываясь в название книги, которую так увлечённо читал Сэми уже второй час подряд. У демона тем временем в руках была толстая тетрадка, рыжеволосый упорно делал вид, что читал конспекты. — «Фауста» Гёте. И тебе бы надо, у нас завтра семинар по нему, — темноволосый перелистнул страницу, даже не взглянув на собеседника. — Скукотища. Ну и развлекайся тогда со своим Фаустом дальше, зануда, — демон показал ангелу язык, состроив гримасу, — Зачем мне что-то читать, если я могу применить свои силы и убедить преподавателя в том, что я и так всё знаю? — В таком случае, развлекаться я буду с Гёте. Фауст — это персонаж, — Сэми хихикнул, поглаживая корешок книги, — А ты что, ревнуешь меня к писателю, умершему несколько веков назад? — Мечтай. — На самом деле, очень интересно. Главный герой заключает сделку с дьяволом, а тот пытается искусить его всеми возможными способами, надеясь забрать его душу себе. Не твоя ли эта тема, демон? — Ну и что в итоге? Забирает? — рыжеволосый с интересом разглядывает сначала собеседника, а после книгу, переводя взгляд то на Сэми, то на предмет в его руках. — Неа, — Сэми облизнул палец, вновь переворачивая страницу книги, — Фауста в конце спасают ангелы, он стремится к знанию ради блага людей, а потому и достоин спасения и попадания в рай. Чем больше Мефистофель старался сбить его с верного пути, тем больше главный герой боролся, отстаивал свои убеждения и взгляды. — Классика. Как всегда, в конце приходят ангелы и всех спасают, — Ади хохотнул, закатив глаза, — А как же иначе? — «Чья жизнь в стремлениях прошла, того спасти мы можем», — читает с выражением цитату из произведения ангел, но вдруг замечает что-то не то. Толстая тетрадь с конспектами чуть сползла из рук Ади, а оттуда показался уголок с яркими рисунками, — Погоди-ка… Ты всё это время читал комиксы? Серьёзно? — Упс, — демон кинул тетрадь на стол, пожимая плечами, — А я всё ждал, когда ты заметишь. Вдруг Сэми на долю секунды замолчал, мышцы лица его словно окаменели, а в глазах показался страх, смешанный с отчаянием. Он замер, глядя в одну точку, а книга выпала из пальцев. — Сэми? В чём дело? — Ади прекратил дурачиться, обеспокоено поглаживая парня по руке. — Всё в порядке. Я просто… — ангел потёр глаза, пытаясь подобрать нужные слова и обдумывая, стоит ли вообще что-то говорить, — Ты веришь, что мы способны видеть свою смерть? — Что? — выдохнул рыжеволосый, чуть ли не задыхаясь от волнения и страха, — О чём ты говоришь, Сэ… — Да так, ни о чем, забудь, просто показалось, — Сэми отмахнулся, натягивая улыбку на лицо, а после наваливаясь на Ади всем телом, — Знаешь, ты прав, к чёрту Фауста. Я так люблю тебя, знаешь? Демон даже не успел ничего ответить, как юноша прижал своими ладонями его веснушчатое лицо к себе, впиваясь в чужие губы своими с такой страстью, словно целовал его в последний раз. Сердце к сердцу.⁂
А где-то в другой вселенной Ади плачет, прижимая бездыханное тело ангела к себе, целуя его бледные щёки, окровавленные крылья, перебирая каждое пёрышко, поглаживая его милые кости, целуя его труп.«Тот, кто терял Будет снова любить За рассветом близится вечное лето Ночь до зари Ты в душе береги свою птицу Не дай ей разбиться… Тот, кто погас Будет ярче светить, чем кометы Пролетающие над планетой Из пустоты Без твоей красоты не родится Юности вольная птица».