Химия бывает разной

      Звон собственного будильника всегда рывком вырывал Левит из сна, но чужой с садистской назойливостью и медлительностью дотягивался до сознания и разлеплял глаза. Девушка пошарила по тумбочке у изголовья кровати, но ожидаемо обнаружила, что ее телефон молчал, что значило только одно: будильник принадлежал Курту.       «Раньше я никогда его не слышала», — заторможенно поняла Милтон, зевая в кулак, и вопросительно оглянулась на сожителя.       Кажется, не в первый раз он проклинал доставучий звон и переносил его на пять минут позже, продолжая спать.       Левит с досадой обнаружила на часах половину седьмого утра и метнула хмурый, сонный взгляд на Зиму. Ее попытки хоть немного наладить режим сна, посланный разлагаться под температурой учебы, проваливались на самом старте. Понимая, что теперь и глаза не сомкнет до поздней ночи, она поставила чайник и скрылась в ванной. Там до нее еще дважды доносилась раздражающая трель, но Курт продолжал спать, даже когда Милтон занялась завтраком.       — Не подумай, что я решила за тебя переживать, но, насколько я помню, сегодня рабочий день, — сидя за столом, она озадаченно поглядывала то на часы, то на соседа. — Ты проспишь.       Зима болезненно застонал в подушку.       — Ради всего святого, заткнись! — он заерзал по постели, откидывая в сторону одеяло. — Сейчас сдохну…       Левит сурово поджала губы и хрустнула суставами. Ведомая исключительно желанием поскорее отделаться от Курта, она переложила на чистую тарелку пару бутербродов и поставила ее перед раскладушкой вместе с таблетками и стаканом воды.       — Я не против, если ты решил помирать, но делай это на работе, а не в моей квартире, — несколько раз ткнув ногой металлическую ножку, пробурчала она. — Ешь.       — Я не голоден, — парень злобно зыркнул из-за подушки.       Милтон устало закатила глаза. Не хватало еще нянчиться с ним, как с маленьким ребенком.       — Тебе же будет хуже, — она уперто скрестила руки на груди. — Ешь, если хочешь хотя бы добраться до работы. А там хоть солнечную энергию жри и запивай спиртом.       Курт готовился заспорить, но силы на это неожиданно покинули его. Он без аппетита запихнул в рот половину бутерброда, заел таблетками и жадно осушил стакан воды.       Левит уже не следила за ним, извлекла из шкафа стопку нетронутых книг и, в тяжёлых раздумьях поджимая губы, решала, что прочитать первым, когда ее сосед внезапно подорвался с кровати и скрылся в ванной. Вскинув брови, она секунду смотрела в пустой коридор, после чего безразлично пожала плечами. Тошнота не удивляла, если вспомнить, сколько Зима выпил ночью.       Занятая новым детективом, Милтон не обратила внимания, как шатало парня, пока он медленно брел до раскладушки. Та тихо скрипнула, когда он ослабленно упал на нее, заставляя Левит недовольно покоситься в его сторону. Открыв рот, она так его и закрыла, попридержав причитания, настороженная бледным, осунувшимся лицом и помутненным взглядом. Курт прижал кулак ко рту и помотал головой, пытаясь согнать наваждение.       — Фури потом сама покормишь, — осипшим голосом сумбурно бросил он и с усилием встал на ноги.       Он открыл шкаф с одеждой, после чего до Левит донесся глухой стук. Из-за распахнутых дверц она не сразу заметила, как Зима уперся лбом в деревянную полку и прикрыл глаза.       — Ты?.. — она приподнялась на кровати, но так и не договорила, когда сосед ничком повалился на пол. — Хлебать мой хлор…       Милтон подскочила с дивана и села на корточки рядом с Куртом. Со смесью замешательства и волнения всмотрелась в его белое лицо и, кривясь, поднесла руку к его носу. Тёплое дыхание грело кожу, и она спешно отдернула пальцы, более-менее успокаиваясь.       — Не помню, чтобы похмелье подкашивало ноги, — закидывая те на диван и выравнивая тело Зимы на полу, все больше мрачнела Леф.       Она набрала номер скорой и в растерянности присела на стул. Ожидание оказалось самым странным, потому что все возможное для бессознательного человека сделано и оставалось только сидеть и смотреть на него. И заодно покормить ласку.       Врачи приехали быстрее, чем Курт пришел в сознание, и последнего добивались нашатырем. Первичный осмотр, больше представляющий опрос, прошёл в квартире, и его хватило, чтобы сделать почти точное заявление:       — Причиной обморока стала экзогенная кахексия или, иначе говоря, анорексия, — врач обращался не столько к Зиме, сколько к Левит. — Как я могу судить, это только начальная стадия, но для более точной информации попрошу сдать анализы в больнице. Усугубило ситуацию регулярное принятие алкоголя и вызванная этим интоксикация.       На измученном лице Курта отразилась злоба и враждебность, но в ледяном взгляде Леф он не получил никакого ответа. Она равнодушно наблюдала, как, все еще шатаясь, сосед скрывается в коридоре, и удивленно вскинула брови лишь при вопросе медика:       — Кем вы приходитесь пациенту? Родственница?       — Сожительница, — чересчур резко ответила Милтон, пряча руки в длинных рукавах.       — А возможно связаться с его семьёй?       С теоретической точки зрения, она вполне уверенно могла кивнуть, но перед глазами навязчивым воспоминанием стояла их ночная беседа.       — Сомневаюсь.       Левит удрученно отвела взгляд в сторону, ища в собственных словах рациональное зерно. Оно все-таки было:       «Вряд ли появление его родни окажет благоприятное влияние на его здоровье. Не хватало, чтобы он потом ещё месяц мне выносил по этому поводу мозг».       — Тогда я попрошу проехать вас с нами.       Лучше бы она сказала правду.       В больнице Левит провела два добрых часа, пока ждала Курта, а потом в его компании — заключения медиков. С последним она намучилась в большей степени, потому что сначала приходилось терпеть обвиняющее молчание и враждебные взгляды, а потом в еще более мрачной атмосфере выслушивать наставления врача.       Выходя из больницы, Левит не предполагала, что их пути должны разойтись, но у Зимы было свое мнение.       — Возможно, ты хочешь пройтись пешком до дома, но я предпочитаю ехать на такси, — она скептично вздернула бровь и сложила руки на груди, когда он побрел по тротуару.       — Я не поеду, — тихо бросил Курт и, частично обернувшись, счел нужным добавить: — и не пойду.       Милтон возвела очи к небу, но если облака там и складывались в ответы на десяток ее проклятий и вопросов, то только в качестве нецензурного маршрута в долгое пешее.       — Я не планировала с тобой нянчиться и уж тем более — отлавливать по всему Нью-Йорку, — она не двинулась с места, сверля взглядом спину Курта.       Он раздраженно чертыхнулся и остановился.       — Я и не прошу тебя этого делать. Отвали, — сплюнув, он слишком резко отвернулся, пошатнувшись, и побрел подальше от Левит.       Она передернула плечами. Скорее фтор окислится до положительной степени, чем она побежит вдогонку за Зимой.

***

      Несмотря на поганое утро, день продолжался как нельзя хорошо. Весь он был посвящён книгам и уединению, а недавний инцидент едва ли всплывал в памяти. Сомнения начали закрадываться ближе к полуночи, ибо Курт так и не появился.       «Опять бухает где-то и морит себя голодом…» — не понимая, какие это вызывает чувства и вызывает ли вообще, думала Леф.       Она просидела до часу ночи, погружаясь в детективный сюжет и выныривая из него в свои мысли, но желание поспать победило сомнения. Не дождавшись своего сожителя (а до сих пор ли он им являлся?), она легла в постель.       Сбитый режим до сих пор вел с ней войну, поэтому уже в девять утра Милтон не могла сомкнуть глаз. Лениво окинув квартиру взглядом, она поняла, что ночью Зима так и не возвращался. Переживания стали докучать сильнее, но еще сутки девушка от них отмахивалась. Когда же на третий день обстановка в квартире не изменилась ни на миллиметр, совесть одержала над ней верх.       «Если бы он решил съехать, как минимум забрал бы Фури, — рассеянно гладя ее и позволяя впиваться себе в пальцы, рассуждала Леф. — Выходит, он окончательно ушел в запой. Слишком рискованно, учитывая, насколько он истощил свой организм, так еще и протравил алкоголем».       С тяжелым вздохом она откинулась на спинку стула и уставилась в окно. Что точно не входит в ее планы, так это беготня по всем барам подряд. Слишком наивно и нереально. Очевидное решение проблемы скользило в мыслях с первых секунд, но, как обычно, Милтон до последнего оттягивала роковой момент и в конечном итоге звонку по телефону предпочла сообщение.       Сохраняя личное пространство личным, она назначила встречу в «Чанг-Даи», где появилась ровно через час. Надя уже стала узнавать ее и без лишних слов кивнула в сторону лестницы.       Стоило Левит наступить на первую ступеньку, как дверь в спальню распахнулась. Вместо ожидаемого фиолетового ирокеза она увидела короткие иссиня-черные волосы и задумчивое лицо. Узнавание на нем проскочило одновременно с ее собственным. И Шин, и Леф ограничились сдержанными кивками, прежде чем разминуться. После она поднялась в комнату Шортера.       — Йо! — он приветливо махнул рукой, только завидев Милтон на пороге, и крутанулся на стуле. — Как дела?       Девушка задумчиво покосилась на кровать, но не нашла в себе желания присесть.       — Относительно, — она недовольно повела плечами, пряча руки в карманах.       Вонг под ее удивленным взглядом уступил место за столом и переместился на кровать. Левит подпера щеку рукой и, казалось, всеми мыслями погрузилась в загибание кончика листа бумаги. Собеседник все это время не сводил с нее предвкушающего взгляда, но вопросов не задавал.       — У тебя много знакомых в Нью-Йорке?       Шортер не смог найти объяснения тени обреченности в ее голосе и уверенно кивнул.       — Мне нужно найти кого-нибудь из двух человек, — она поджала губы, предоставляя самой себе последний шанс передумать и отказаться, но совесть отвесила воображаемый пинок. — Поможешь?       Наверное, даже если бы она предложила устроить ему теракт в Белом доме и добавила последнюю фразу, Вонг бы точно так же просиял и довольно оскалился.       — Да без проблем! Только опиши их.       Он подтянулся на кровати, принимая сидячее положение, и выжидающе склонил голову.       — Первый — мой сосед. Зовут Курт Зима, двадцать два или двадцать три года. Бледный, сейчас еще и тощий, волосы платиново-белые, глаза синие. Широкие скулы, нос с горбинкой, светлые брови, такие, что их едва ли видно. В губе пирсинг — красное кольцо. Когда я последний раз его видела, он был в черных джинсах и белой кожанке. Я почти уверена, что он где-то в баре бухает уже третий день, — Леф нахмурила брови и хрустнула костяшками, упершись в них подбородком. — Со вторым сложнее, и это в большей степени запасной вариант. Я знаю, что его зовут Эд. А еще… — в воспоминаниях всплыл расплывчатый образ, — нет гарантий, что это был именно он, но у него темно-зеленые волнистые волосы и очки в красной оправе. Цвет глаз не помню, но, кажется, у него были веснушки.       Она едва не извинилась за расплывчатые образы, но быстро прогнала наваждение. Не хватало еще!       Шортер не то чтобы был удивлен, но ожидал расклада несколько примитивнее. Он со знанием дела закивал головой и недоуменно свёл глаза к переносице, когда на нее упала прядь фиолетовых волос.       — Так чувак куда-то смылся? — зачесывая их назад и взъерошивая, переспросил Вонг. — Я думал, ты обрадуешься.       Левит тоже так думала, но Зима, как назло, не просто ушел, а пропал без вестей и с риском грохнуться в обморок в любую секунду. Она отвела в сторону угрюмый взгляд, неощутимо хмуря брови, и почесала кончик носа. Солнце через окно припекало спину, и Левит враждебно косилась на падающие на стол лучи. В конце концов не выдержала и задернула занавески, погружая комнату в полумрак.       — Классные веснушки, — Шортер с издевкой усмехнулся, догадываюсь о причине недовольства девушки, и локтем щелкнул по выключателю. Под потолком тускло загорелась люстра.       — Лучше помолчи, — она недовольно тряхнула головой.       Плечи Вонга дрогнули от беззвучного смеха, и он с наслаждением потянулся.       — Я скажу парням поискать этого соседа, — он вернулся к прежней теме, и на его губах заиграла самоуверенная ухмылка. — Если он в Нью-Йорке, за пару дней отыщем.       Милтон безразлично пожала плечами, вставая из-за стола и бросая слова благодарности. Под давлением осуждающего молчания Шортер проводил ее до самой двери и пообещал вскоре позвонить.

***

      После душного июньского воздуха библиотека помогала вдохнуть полной грудью. Вытирая со лба пот, Леф прошла в один из залов и остановила прищуренный взгляд на знакомых стеллажах. Литература в руках появилась самая разная, добытая из всевозможных закутков библиотеки: начиная с фармацевтических исследований, переходила в художественные произведения и заканчивала философией.       Даже будничным утром читальные залы отнюдь не пустовали, но Левит без затруднений могла отыскать достаточно обособленные места. За чтением она сидела часами напролет, и только плывущие перед усталым глазами буквы вынуждали отвлекаться и разглядывать зал. В один такой раз среди немногих посетителей она выцепила знакомое лицо.       Тряхнув головой и прячась за черного цвета волосами, девушка свела брови к переносице и на несколько секунд подвисла. Хрустя пальцами одним за другим, она перебирала немногих знакомых ей особей мужского пола и расслабленно выдохнула, когда после долгих сомнений признала в парне клиента Мередита.       Оглядывая зал, блондин практически в тот же миг заметил Левит и озадаченно моргнул. Она скрестила пальцы на удачу, но та повернулась к ней задом, к лесу передом, и недознакомый направился в ее сторону.       — Разрешишь? — он остановился в паре шагов с противоположной стороны стола.       Девушка кинула на него взгляд исподлобья и пожала плечами.       — Скорее не имею права запретить.       На стол легла стопка книг, некоторые из которых были не безызвестны для Леф, и, к своей полной растерянности, она обнаружила, что собеседник предпочел сохранить дистанцию в несколько свободных стульев.       — Третий том вышел самым удачным, — он кивнул на книгу с черной обложкой, на которой потертым золотистым шрифтом значилось «Эдгар Алан По».       Уголки губ Левит слабо дрогнули.       — А это я бы не советовала читать, — в ответ она указала на темно-зеленый корешок с весьма примитивным для жанра ужасов названием. — Много штампов, мало смысла.       Зеленые глаза сверкнули одобрением и интересом. Парень отодвинул от себя стопку заготовленной литературы и оперся локтями на стол, вытягивая шею. Он бегло читал строки научной статьи перед Милтон, и, к своему удивлению, она встретила на его лице понимание и увлеченность темой.       — Разбираешься? — вопреки желанию избежать лишних разговоров, поинтересовалась она.       — В химии? — блондин скептично вскинул брови. — Не больше, чем в остальных науках.       Однако чтение он не прекратил, и Левит чуть повернула разворот пожелтевших страниц в его сторону. Следующие их слова принадлежали бурному обсуждению изложенного в статье.       Планам девушки на глубокое погружение в книги до самого вечера оказалось не суждено сбыться, но их альтернатива — беседа с клиентом Мередита — в достаточной мере возмещала ущерб. Дискуссии перетекали с темы на тему, не ограничиваясь лишь научными сферами, мнения зачастую совпадали, а если нет, разговор разгорался еще сильнее.       Звонок телефона не раздался на всю библиотеку, но отчётливо дал о себе знать вибрацией в кармане куртки. Имя абонента сразу натолкнуло на причины беспокойства, и бодрый голос их подтвердил:       — Йо! Короче, нашли мы твоего соседа!       Не то чтобы известие сулило радостью и облегчением, но Левит хотя бы сможет заткнуть за пояс собственную совесть.       — Он тут в баре, адрес скину эсэмэской, — продолжал радостно вещать Шортер, и девушка поспешила убавить громкость динамика. — Сможешь щас приехать?       «А у меня есть выбор?»       Она бросила тоскливый взгляд на так и не прочитанные книги, вставая из-за стола.       — Да, жди.       Палец уже потянулся, чтобы сбросить вызов, но в ухо ударил еще более оглушительный голос, хотя динамик стоял на минимальном:       — Стой!       «И так стою…»       — Меня ж не будет, извиняй! — послышался обрывистый смешок. — Тут проблемы нарисовались, я пипец занят. Приехать не успею.       Левит равнодушно пожала плечами, закидывая на плечо рюкзак.       «Хоть одна радостная новость».       Поблагодарив, она попрощалась с Шортером, а затем и с новым знакомым. Как было обещано, на телефон пришел адрес, вынуждая девушку удрученно вздохнуть: ехать предстояло немало.

***

      Подходя к бару, Леф успела трижды усомниться в рациональности своей радости по поводу отсутствия Шортера. С ним она хотя бы имела знакомство, а теперь не было ровным счётом никаких представлений о том, кто ее встретит.       — Левит? — прежде чем она переступила порог, с улицы окликнул чей-то голос.       Кивая, она обернулась. В паре метров от входа стояла компания из нескольких парней, с трудом сдерживая разгоряченного Зиму. Одно из лиц было ей знакомо.       — Шортер предупреждал, что не сможет приехать? — вопрошающих получил очередной кивок. — Хорошо. Его ты просила найти?       Он отступил в сторону, но даже без этого Милтон без проблем узнала бы Курта. Кажется, он был не в восторге от того, что его оторвали от выпивки, и последние свои силы тратил на раздраженные ругательства вперемешку с попытками помахать кулаками.       «А ведь я все еще могу соврать и уехать одна…»       Оставив вопрос без ответа, Левит продолжала сверлить бывшего сожителя взглядом, не замечая, как медленно кривится ее лицо.       — Он в таком состоянии, что одна я его не довезу, — реализм и эгоизм на корню оказались придушены совестью, принявшей на себя роль главного оратора.       Собеседник, которого ей довелось встречать еще очень давно, но имя которого никак не восстанавливалось в памяти, постарался сделать вид, что намека совершенно не понял. Левит тоже не оставляла попыток сделать вид, что Зима не имеет к ней никакого отношения, но все же настояла на своем. Пришлось даже вызвать такси.       Курта удалось запихать на заднее сидение ценой нескольких пропущенных ударов по лицу, а кому-то даже ожог от бычка прилетел. Рядом не без усилий, но со стороны Левит, был усажен Шин (любезно напомнивший свое имя), а сама Милтон заняла переднее сидение, изолировавшись от пьяной компании.       — Так мы едем к тебе? — Зима пластом рухнул на плечо парня. — Я не против…       Шин шарахнулся в сторону, втягивая голову в плечи и отбрыкиваясь от белобрысого алкоголика. Милтон сдержанно молчала и не оборачивалась, чтобы, не дай хлор, не привлечь к себе внимание горе-соседа.       На просьбу дотащить Зиму до квартиры Шин отреагировал удивительно спокойно, потому что:       — Хуже все равно не будет.       Будет.       За короткий путь по лестнице он оказался облапанным практически во всех местах, к огромному его облегчению, исключая самые неприличные. На пороге жилища Курт отправился в свободный, но короткий полет, Шин спешно и раздраженно попрощался, а Леф задумалась, стоит ли ей оставаться один на один с говорящей цистерной этанола.       «Оставлю одного — опять может уйти», — заключила она и, хоть в глубине души сей вариант до сих пор считался самым наилучшим, обязанности оставили девушку дома.       Зиму никакие обстоятельства не держали, поэтому, стоило входной двери захлопнуться вслед за Шином, как буйной птицей он стал рваться на свободу. Левит всеми силами заманивала его назад, но, кажется, под алкогольным градусом антипатия к ней увеличилась настолько, что Курт и минуты не мог вынести с ней в одном помещении.       Порушив надежды Милтон, два дверных замка не стали приградой неудержимому соседу. Она не рискнула вставать на его пути, но и отпустить не могла, из-за чего поплелась следом.       — Да какого хрена ты пристала ко мне, как пиявка?! — Зима отмахнулся, словно от назойливой мухи, и, щурясь, уставился на девушку.       — С такого, что твоей активности даже натрий позавидует, — со вздохом усталости она скрестила руки.       Курт ее понял. Она его тоже. Стремительный спуск в подъезде продолжился.       Дверь с тихим скрежетом распахнулась, но, как прикинула Левит, траекторию движения не завершила. Проследовав за горе-соседом на улицу, она поняла почему: на невольных знакомых хмуро глазел Шин.       — Надо было ждать не пять минут, а четыре, — он чертыхнулся сквозь зубы и схватил удалявшегося Курта за локоть.       Милтон без лишних комментариев соизволила придержать открытую дверь такому же скупому на слова Шину. Под аккомпанемент глухих шагов и звонких ругательств он повел Зиму обратно.       — Я правильно понимаю, что он сбежит вновь, как только я сделаю шаг за порог, а ты не проявишь шибкой инициативы, чтобы его остановить? — Су-Лин скептично вскинул брови, не без усилий удерживая Курта в единственной комнате.       — Я делала все возможное, — Левит равнодушно пожала плечами. — Но ты прав. Не то чтобы мне нравилась эта идея, но все равно попрошу тебя задержаться.       Она присела на диван и открыла лежащий там же ноутбук. Под звуки борьбы на фоне Левит методично листала почту и читала последние новости.       — Может, ему снотворное подмешать? — гневно зашипел Шин, когда сначала пришлось уворачиваться от нетвердого удара, а сразу через секунду — пресекать попытку домогательства.       Милтон не сдержала ироничный смешок.       — Снотворного у меня много, но в смеси с алкоголем итоги от него совершенно непредсказуемы, — она едва ли оторвала взгляд от монитора, практически абстрагировавшись от окружающей обстановки. — Может, тебе его вырубить?       Шин удивленно моргнул, когда собеседница практически зевнула и поморщилась от очередных воплей Курта.       — А ты не против?       — А должна?       Левит развела руками, оставляя за Су-Лином выбор своей и чужой участи, а сама с ноутбука переключила внимание на ласку. Как раз тогда послышался слабый удар. В квартире воцарилась долгожданная тишина.       — Думаю, даже если он придет в сознание, почти сразу уснёт, — укладывая Зиму на раскладушку, сказал Шин и получил согласное мычание. — Теперь я точно ушел.       Занятая тем, чтобы с минимальными травмами накормить Фури, Милтон обернулась, впервые сосредотачивая на Шине внимательный взгляд.       — Спасибо.

***

      Второй поход в библиотеку также не увенчался успехом. Левит провела в уединённом спокойствии от силы час, когда из-за спины до нее донесся слишком громкий для библиотеки шепот:       — Йо! Я присяду?       Захотелось впечататься лбом в книгу. Или впечатать в нее чужой лоб.       Милтон обернулась и с вымученным смирением обнаружила перед собой Шортера. Шансы встретить его в библиотеке, казалось, стремились к нулю, но Вонг, судя по всему, стремился к ее обществу сильнее.       — Не вижу в твоих руках ни одной книги, — девушка задумчиво нахмурилась, переводя взгляд с пустого стола на место, где только что стоял стул Шортера — он подвинул его в сторону. — То есть ты пришел сюда не читать, да?       Она подперла щеку рукой, отодвигая в сторону пару детективов, а собеседник впечатленно улыбнулся.       — Эш рассказал, что ты часто ездишь сюда. Решил навестить.       — Эш? — чуть нахмуренные брови еще сильнее сдвинулись к переносице, Левит настороженно поджала губы. — Ты опять следишь за мной?       — Я ж не самоубийца, — Шортер весело хохотнул, примирительно вскидывая руки. — Мне казалось, ты быстро запоминаешь людей.       Девушка согласна кивнула. И именно поэтому могла с уверенностью заявлять, что никого подобного по имени Эш знать не знает.       — Он встретил тебя в библиотеке пару дней назад. Кажись, вы неплохо разговорились, — Вонг не сдержал в голосе удивления.       Леф впилась ногтями в рукав толстовки, когда мысли осенила неожиданная догадка. Она подозрительно взглянула на Шортера.       — Эш блондин с достаточно длинными волосами и зелеными глазами? Еще регулярно заходит к Мередиту?       В ответ ей утвердительно хмыкнули с явным намеком на ожидание подробностей и пояснений.       — Мы виделись в библиотеке четыре дня назад, а до этого — один раз у дока, но имена друг другу не называли, — она безразлично пожала плечами. — Не думала, что он твой знакомый.       Шортер взъерошил и без того растрепанный ирокез, тихо присвистывая.       — Мы познакомились в колонии для несовершеннолетних — после такого сложно не остаться друзьями, — он самодовольно улыбнулся, гордый подобным отрывком своей биографии, а Левит даже бровью не повела.       — Я пожалею, если спрошу, почему ты там оказался?       Шортер уставился на нее в упор, и Леф поняла, что да — пожалеет. С тихим вздохом она села поудобнее и продемонстрировала, что готова слушать.       — Короче, года два назад я туда загремел — и, кстати, из-за знакомства с Шином, — Вонг насмешливо фыркнул. — Он тогда мелким еще совсем был, шкодил, зараза. Воровал, но по большей степени на улице у прохожих. Я тогда даже не знал его. А однажды он облажался по-крупному: обчистил важного хмыря и попался. Я случайно на шум пришел, смотрю, а придурок на него уже пистолет наставил. Ну, пацана-то жалко, я впрягся, но уйти мы так и не успели. Полиция пригнала, пришлось всю вину на себя брать. За убийство меня засадили в колонию.       Левит едва не раскрыла рот, слушая непринужденного Шортера, словно бы он о погоде вещал, и сквозь затемненные стекла очков сталкивалась с совершенно спокойным взглядом. Лицо собеседника исказила удивленная гримаса, лишь когда брови Милтон сурово сдвинулись к переносице и она хрустнула запястьем.       — Мне воспринимать это как угрозу? — он недоуменно моргнул, и Леф нервно дернулась.       Выражение лица вмиг сделалось спокойным, разве что глаза заволокло дымкой задумчивости. Ожидания никак не могли наложиться на реальность: с беззаботностью Вонга стоит рассказывать о неловком косяке, хотя рассказанную историю он именно так и воспринимал, но Левит совершенно не понимала внезапного акта самопожертвования.       «В тот момент он даже не знал Шина… Твою ж органику, что с ним не так?»       Кажется, вопрос слишком явно отразился в ее взгляде, потому что Шортер вскинул брови.       — Если ты ждёшь, что я расскажу, за что сидел Эш, то я не знаю, — воспринял он все по-своему. — Он вечно отмахивался и говорил, что по мелочи…       — Почему ты вступился за Шина? — резко перебила его Левит.       Вонг в ступоре моргнул и неловким движением взъерошил волосы на затылке.       — Ну так, — он развел руками, — в тюрьме даже среди несовершеннолетних есть отморозки. Говорю ж, Шин мелким сопляком был, долго б там не протянул.       — А ты, значит, нормально себя чувствовал, — издевка сорвалась с языка прежде, чем Милтон успела взять себя под контроль, из-за чего дернулся левый глаз.       — А то! — Шортер самодовольно вскинул голову и расправил плечи. — Если что, и за тебя впрягусь.       Девушка нервно улыбнулась и, спрятав руки в рукава, подперла ими подбородок.       «Упаси меня Менделеев».