Химия бывает разной

      В водительском салоне царило гнетущее молчание. Левит едва ли уделяла внимание происходящему вокруг и приходила в себя, лишь когда останавливался фургон, чтобы могли поменяться водители. Если бы не всеобщая необходимость в отдыхе и следовавшая за ней постоянная смена спутников, Милтон даже и не подозревала бы, с кем едет. А так в первые минуты поездки она полностью проигнорировала попытки разговорить ее от журналиста Макса Лобо, затем провела полчаса в компании тихого Ибэ Шуничи, но весьма скоро его место занял Эш. Правда, проехали они от силы минут пятнадцать и снова остановились.       — Уже выдохся? — кажется, Левит заговорила впервые с момента отправки, и вместо нормально вопроса вышел сдавленный хрип.       — Надо зайти в магазин, — Линкс выскочил из машины и распахнул дверь перед Милтон. — Выходи.       Он тактично отошел в сторону, однако это не помешало девушке недоуменно нахмурить брови.       — Нет.       До ушей донесся хлопок — закрылись задние двери фургона. Значит, остальные тоже выгрузились, не упуская возможности размяться.       — Предпочтешь сидеть в душном салоне с затекшими ногами в полном одиночестве? — зеленые глаза блеснули ехидством. — Твоя воля.       Милтон цыкнула, ловя себя на мысли, что в будничной жизни Линксу она симпатизировала куда больше, чем когда он взял на себя роль руководителя бегства от главного мафиози Нью-Йорка. Она выбралась на улицу и повела плечами, когда к ней обратились несколько любопытных взглядов.       — Напиши список, что тебе нужно, — Эш неожиданно протянул ей мобильник, и Леф едва удержалась от комментария, что последнее как раз было необходимее всего, но где ж взять смартфон на заправке?       Она быстро набросала перечень вещей, вернула телефон владельцу и ушла в сторону от трассы и заправки. Ветер обдувал лицо и развевал короткие волосы. Гнев на сложившуюся ситуацию постепенно стихал, уступая место смирению и прагматичному поиску решения, однако, как от искры, зажегся снова, стоило девушке услышать:       — Левит…       Она стиснула рукава длинной кофты и обернулась. По взгляду карих глаз казалось, что она старательно ищет камень побольше, чтобы добить причину всех своих проблем.       — Слушай, мне реально жаль, что так сложилось, но я пытаюсь помочь тебе, — Вонг развёл в сторону руки, наталкиваясь на стену презрения и теряясь в мыслях и словах.       — Забыл, что я говорила на этот счет? — Левит скрестила руки, и пальцы ее нервно затарабанили по плечам.       Не смотря на светящее прямо в лицо солнце Шортер стянул очки и сразу прищурился. В прошлый раз ему казалось, что он теряет ее, но теперь вовсе словно пытался ухватиться за призрак, который когда-то был рядом.       — Куда мы едем? — вопрос застал его врасплох, равно как и добровольное продолжение девушкой разговора.       — В Кейп-Код, домой к Эшу, — облизав пересохшие губы, ответил Шортер.       Лицо Левит неожиданно вытянулось, и она с трудом сглотнула. Хотела ответить, но она остановила себя, хмуря брови и что-то прикидывая. С сомнением глядя на Вонга, она все же озвучила:       — Сначала отвезите меня домой.       Шортер готов был вновь заспорить на тему возвращения в Нью-Йорк и ее безопасности, когда Левит уточнила:       — В Кейп-Код. Я тоже оттуда родом, и там живут мои родители.       Вонг на всякий случай придержал рукой челюсть. Предпринимая попытку помириться, он едва ли подозревал, что разговор свернёт в подобное русло, поэтому, если в самом начале он просто терялся в словах, то сейчас вообще замолк.       — Отвезите меня к семье и катитесь дальше по делам, — подвела итог Левит, всем своим видом демонстрируя собеседнику, что ему пора отвалить, но он либо не внял ее сигналам, либо не понял.       На его лице проскочила секундная заминка, прежде чем Вонг улыбнулся. Совершенно искренне и оттого неожиданно, из-за чего Милтон так и застыла со вскинутыми бровями.       — Значит, мы все-таки нашли выход из ситуации, — он потер нос и склонил голову на бок.       «Не мы, а я», — пролетело в мыслях замечание, но так и не сорвалось с языка.       На самом деле, Левит ни секунду не радовалась перспективам встречи с семьей. Дело состояло даже не в отсутствии толковых причин, чтобы в середине семестра наносить внезапный визит любимым родственникам, нет. С отговоркой она уж как-нибудь справиться. Но она не могла избавиться от липкого дискомфорта при одной только мысли о родителях с их всепоглощающей заботой, в которой всегда звенят отголоски прошлого, и неловко передергивала плечами.       — Отлично, — Леф кивнула, но ее интонация подразумевала совершенно обратное, — тогда я прямо сейчас сообщу о планах Эшу.       Она сделала шаг в сторону, но Вонг преградил путь и протянул свой мобильник, тактично держа его за самый край.       — Если хочешь, могу одолжить, пока мы будем ехать, — он осторожно приблизился, но лишь на расстояние, необходимое Левит, чтобы дотянуться до телефона.       Милтон моргнула и — какая редкость — растерялась. Машинально ее потянуло отказаться, но здравый смысл настаивал принять помощь, потому как еще пара часов наедине со своими мыслями и она рехнется.       — Спасибо, — так, что даже она не услышала, буркнула Левит, забрала телефон и, по дуге огибая Вонга, рванула в фургон.       Остальные подтянулись довольно быстро и снова двинулись в путь. За рулём по-прежнему был Эш, с которым Милтон, как и обещала Шортеру, обсудила перспективы ее визита к семье. Решилось все без заминок, девушка позволила себе расслабленно вздохнуть и уделить время интернету и придумыванию аргументов к ее внезапному появлению на родине. Некоторые она даже обсудила с Линксом, латая сюжетные дыры. Последние полчаса пути Левит спала.       Раскрыла глаза, когда автомобиль въехал в город, и принялась объяснять дальнейшую дорогу. При созерцании родных улиц ее начало знатно потрясывать, и на мгновение Милтон усомнилась, не лучше ли ей будет убегать по всей Америке от корсиканской мафии, но вспомнила грохот выстрелов и с мазохистской радостью уставилась на семейное гнездышко.       Эш остановился прямо перед калиткой дома, лишив Левит удовольствия черепахой проползти лишние пару метров и собраться с мыслями. Пока на их фургон не успели обратить внимание, она выпрыгнула на улицу, а за ней и все остальные.       — Если вы там всем скопом решили меня провожать, то лучше не надо, — она настороженно посмотрела на сборище мужчин, с лёгким недоумением отмечая, что, оказывается, с одним из них даже не успела пересечься — молодого азиата она видела впервые. Кажется.       Лобо неловко поскреб затылок, а тот самый неизвестный парень растерялся и не придумал ничего лучше, чем помахать рукой — не то в знак приветствия, не то в знак прощания. Шортер отделился от толпы, когда Левит протянула ему телефон, и ободряюще улыбнулся       — Все будет хорошо.       Он не спешил забирать свой мобильник, продолжая держать на нем руку вместе с Левит, и если бы не несколько сантиметров черного экрана, их пальцы соединились бы в рукопожатии. Вонг всматривался в чужие карие глаза, но, к своему огорчению, так и не встретился с их взглядом, пусть даже равнодушным.       — До встречи, — на прощание бросил Эш, когда забирался в фургон.       — Упаси меня органика, — под его издевательский смех буркнула Милтон.       Наконец автомобиль тронулся в путь, а девушка осталась один на один с высокой калиткой. Как мантру, она повторяла придуманную легенду, почему вдруг посреди учебного года заявилась на порог родительского дома, но это все равно не помогало унять дрожь в коленях. Она несколько раз подносила руку к звонку, но осмелилась нажать на кнопку лишь с пятой попыткой. Счет пошел на секунды.       Прежде чем увидеть родителей, она услышала их голоса, и уже тогда захотелось раствориться, как серная кислота в воде. Левит вздохнула настолько медленно, что скорее походило на попытку удушиться, и, не моргая, уставилась на дверь калитки.       С садистской медлительностью и скрипом она отворилась. Перед Милтон предстали ее родители, а она — перед ними.       — Леф?.. Родная?..       Девушка сглотнула и постаралась выдавить улыбку. Грудь подрагивала от сбившегося дыхания, а бровь нервно задергалась.       — Привет, — она сделала шаг вперед, подавая сигнал, что позволит себя обнять.       Даже с родителями тактильные контакты давались ей с большим трудом, и редкие касания она позволяла исключительно из сочувствия вечно переживающей за нее матери.       — Как ты здесь оказалась? — закрывая за дочерью калитку и следуя за ней к дому, удивился отец. — И разве у тебя не разгар учёбы?       Левит поджала губы. Нюанс учебы торчал самой большой занозой во всей ее лжи, потому что и она, и вся ее семья прекрасно знала, что ценнее нее в жизни девушки ничего не существовало.       — Вообще-то я взяла академ, — она повела плечами и задержала дыхание — если родители усомнятся уже на данном этапе, дальше врать будет бессмысленно.       — Что-то случилось? — мать поравнялась с ней, впиваясь беспокойным взглядом. — Что заставило тебя бросить учебу?       — Я не слишком хорошо себя чувствую, — издалека начала Милтон. — Возможно, я немного перестаралась и довела себя до эмоционального выгорания.       Она беспомощно заскребла ногтями по ладоням. Не то чтобы она сильно соврала, потому что ментальное здоровье шалило всю последнюю неделю, но она все равно не могла избавиться от мыслей, что она ужасная дочь. Левит с радостью соврала бы о чем-то другом, что не заставило бы так переживать семью, но… больше врать было не о чем. Либо так, либо попасться.       — Ох, солнышко, — мать почти невесомо погладила ее по плечу, прежде чем они переступили порог дома. — Мы так рады, что ты приехала. Если хочешь отдохнуть, оставайся у нас сколько угодно.       — Как раз и Милли с Картером недавно приехали, — рассказал отец и скрылся в коридоре, громким басом извещая весь дом о возвращении Левит.       При упоминании тетки с кузеном, она чуть не взвыла. Безусловно, она любила всю свою семью, но не могла избавиться от отягощающего чувства каждый раз, когда виделась с кем-то из них. И дискомфорт только рос с увеличением числа окружающих ее родственников.       Вместе с матерью девушка прошла в просторную столовую, в которую с неимоверной скоростью сбежались обитатели всего дома, и даже ее дедушка с завидной прытью спустился по лестнице со второго этажа. Единственной удачей казалось отсутствие новых попыток ее обнять, но внимание от этого не уменьшилось. Все радовались, не прекращали расспрашивать о жизни и даже решили устроить праздничный ужин. Левит с тоской вспоминала крохотную и разнесенную в хлам квартирку в Чайна-Тауне.       — Кстати, ты так и не рассказала, как сюда добралась, — уже сидя на кухне, в которой постоянно менялся состав из присутствующих, вспомнила мать.       Устроившаяся в уголке и нарезавшая салат, Левит чересчур быстро подняла глаза. Она снова ступала на тонкий лед.       — Мои знакомые поехали путешествовать по штатам и согласились подкинуть меня до Кейп-Кода, — она постаралась беззаботно пожать плечами, но по округлившимся глазам тёти поняла, что самое ненужное они услышали.       — Знакомые? Откуда?       Да, вся семья помнила о дикости и недоверчивости Левит даже больше, чем она сама, но девушка не рисковала врать про перелет самолетом и прочие способы езды, потому что одной органике ведомо, кто успел заметить их фургон и ораву мужчин перед домом.       — С двумя я познакомилась по работе, а с остальными через них, — беззаботно пожала плечами Милтон и вновь не слишком соврала.       Она покосилась на тетю, чье выражение лица сигналило о жажде подробностей, и сделала вид, что намека не уловила. Чтобы облегчить жизнь, Левит сменила оборонительную позицию на наступление и принялась сама потихоньку задавать вопросы о делах семьи.       На время она даже расслабилась под бабушкино лепетанье и мерно стучала ножом по доске, пока на кухню не влетел Картер.       — Мать моя Агата Кристи… — залепетал он, уставившись на кузину. — Знаешь, а я подумал, что меня разыгрывали, когда позвонили и сказали, что ты вернулась. Я сбежал от друзей, чтобы узнать наверняка.       Левит хмыкнула себе под нос.       — Не соврали, как видишь.       Картер вопросительно скосил взгляд на место рядом с ней, но Леф скептично вскинула брови и поджала губы. Стул все же был приватизирован, но предварительно отодвинут на метр подальше.       — Кстати, ты могла тоже позвонить и заранее предупредить.       Милтон мысленно передернуло. Кузен разделял с ней любовь к учебе, хоть и оставался до мозга костей гуманитарием, и по интеллекту не отставал, но иногда его наблюдательность выходила ей боком.       — Я планировала позвонить, но на середине пути обнаружила, что оставила телефон дома, — вновь она заговорила выверенным до мелочей текстом. — Было слишком поздно ехать обратно.       Картер тряхнул копной каштановых вьющихся волос. Как помнила Левит, прошлым летом он ударился в эксперименты и покрасился в ярко-красный, поэтому на концах некоторых прядей до сих пор пестрели последствия его опытов. В его серых глазах она уловила намек на мысли о том, что Милтон не принадлежала к числу рассеянных и была одной из последних, кто мог бы забыть мобильник, но вслух он ничего не произнес. Повезло, потому что в руках кузины уже начал угрожающе сверкать нож.       — Милая, ты не устала? — закончив мытье посуды, мать покосилась на настенные часы, а затем на дочь. И снова этот взгляд, полный скрытого беспокойства.       Только начинавшая расслабляться в не такой уж и ужасной обстановке, Леф вновь напряглась, и лицо ее потеряло всякие эмоции.       — Не хочешь прогуляться? У себя в Нью-Йорке ты наверняка носа из квартиры не высовываешь, — не дождавшись ответа на первый вопрос, продолжила женщина.       Милтон поняла, что впервые может не соврать, а возразить честным аргументом, но слова о Вонге, постоянно таскавшем ее гулять, комом встали в горле. Она скривилась и молча встала из-за стола.       — Выйди хотя бы на задний двор, — любезно подсказала Милли. — Картер составит тебе компанию.       Парень бодро подскочил, а Леф закатила глаза. С детства так сложилось, что кузен горел ярым желанием общаться с ней, и до определённого момента они неплохо ладили, но затем она отгородилась не только от него, но и от всего окружающего мира. Поэтому сейчас не могла ответить на его интерес ничем кроме неловкости и неуклюжего поддержания разговора.       На заднем дворе отец с дедом окружили мангал и не спеша опустошали бутылки пива. Левит не избежала от них пары вопросов, прежде чем уйти практически в конец участка и сесть на траву. Картер, несколько минут как вещавший что-то о литературных вечерах в кофейне в центре города, разместился неподалеку, не прерывая рассказала.       Вечер подкрался быстро, вся большая семья собралась в столовой. Оказавшись окруженной родственниками за столом, не слишком маленьким, но и не достаточно большим, чтобы Левит могла чувствовать себя комфортно, она невольно решила, что с радостью бы променяла все это даже на несколько часов с Картером и его вещанием о литературе. Сидя между мамой и теткой, девушка в полной мере вкусила все, что приносило ей дискомфорт несколько последних лет, — чрезмерное внимание, отсутствие дистанции и тщательно скрываемое сочувствие. Последнее особенно действовало на нервы, но преследовало Милтон почти всю жизнь.       Шумное застолье прервал звонок в дверь. Родственники вопросительно переглянулись, но, поскольку ни у кого не возникло догадок, бабушка Левит отправилась открывать калитку. Разговоры стихли, когда хлопнула входная дверь, а затем прозвучало:       — Леф, солнышко, это к тебе!       Вилка слишком сильно воткнулась в кусок шашлыка. На девушку уставилась вся семья, и оттого самочувствие только ухудшилось. Ведомая предчувствием самого ужасного, она вышла в коридор, а за ней последовали родители.       Оказавшись в прихожей, Милтон пожалела, что не взяла с собой вилку. Хотя бы одну проблему из пяти она бы решила, потому что на пороге ее ждала небезызвестная компания, которую возглавлял Эш и тортик в его руках.       — Здравствуйте, — с невинной улыбкой на хитрющем лице кивнул Линкс. — Представляете, только отвезли к вам Левит, как подумали, что некрасивая сложилась ситуация, и решили заехать в гости познакомиться.       Вилки все еще не было, но Леф очень кстати вспомнила, что на шкафу лежало дедово охотничье ружье. Она вперилась гневным взглядом в Эша, в то время как остальные глазели на него с неподдельным удивлением.       — Милая, так это твои друзья? — едва пролепетала мать.       «Скорее, мое проклятие», — скрипя зубами, подумала Милтон.       — Да, это с ними я доехала, — подавляя гнев в голосе и усилием воли натягивая привычную равнодушную гримасу, ответила она. Пересеклась взглядом с матерью и поняла, что должна их представить. — Эш Линкс, Шортер Вонг, Макс Лобо, Ибэ Шуничи…       Она в ужасе уставилась на молодого парня, чье имя так и не успела узнать. На всю прихожую раздался хруст ее запястий, когда безымянный вдруг чихнул.       — Будь здоров, Эйджи! — чересчур шумно прогрохотал Шортер и, хоть в этом не было нужды, похлопал его по спине.       — А это Эйджи, — на выдохе озвучила Левит.       Она взволнованно обвела взглядом родителей, но, кажется, они были слишком потрясены оравой мужчин, чтобы заметить заминку. Что ж, она и сама пребывала в шоке.       — Надо позвать деда, чтобы принес стулья из беседки, — все еще с круглыми глазами, но заметно приободрившаяся, засуетилась бабушка Левит.       — Давай я схожу, — среагировала Милтон и подумала, что однажды должна получить Оскар за свои актёрские навыки — на ее спокойном лице не дрогнул ни один мускул. — Эш мне поможет, а остальные… — не хотелось ей этого говорить, но пришлось, — пусть проходят.       Левит поспешила на улицу, а Линкс, любезно передавший торт ее матери, последовал за ней.       — Вы какого хрена припёрлись? — скрывшись в беседке и перестав сдерживать гнев, процедила она. — Последнее, о чем я хотела бы, чтобы узнала моя семья, так это о том, что меня сопровождали пятеро мужиков.       — Поверь мне, у тебя есть проблемы похуже, — вытаскивая из беседки стул, хмыкнул Эш.       Леф насторожилась.       — Например?..       — Например, мафия напала на твой след.       Милтон села на стул, который собиралась вынести. Ей стоило что-нибудь спросить, но язык отказывался работать, поэтому она со смесью испуга и изумления уставилась на Линкса.       — Шин позвонил Шортеру, потому что его люди прошпионили за подчиненными Старика и выяснили, что те смогли найти тебя.       — Как?!       Эш скептично усмехнулся.       — Тебе все возможные способы назвать? — он вскинул одну бровь и взял новый стул. — Пока что я не знаю, что тебя выдало, но, когда мы встретимся с ними, я спрошу.       Как ни в чем ни бывало, он делал то, за чем пришёл: вытаскивал из беседки стулья до тех пор, пока не остался один единственный, на котором сидела Леф.       — Ты уверен, что они придут? — она выглянула на улицу и покосилась на забор так, словно за ним уже кто-то притаился.       — В курсе ты или нет, но я сам работал на Дино, — Эш перестал улыбаться и хмуро взглянул на девушку. — Поэтому, да, я уверен.       Она чертыхнулась под нос и прохрустела пальцами.       «Ехать домой с самого начала было провальной идеей, — сообразила она. — Уезжать тоже поздно… Все равно мафия заявится именно сюда».       Закусив губу, Левит обдумывала сложившуюся ситуацию и внезапно сжала зубы так сильно, что на языке почувствовалась кровь. Потому что ей открылись все горизонты происходящего.       — Что будет с остальными? — она с круглыми глазами обернулась к окну и встретилась взглядами с тётей.       Та постучала по стеклу и махнула рукой, призывая Леф побыстрее вернуться в дом. Милтон дерганно кивнула, понадеявшись, что с такого расстояния не было заметно ее белое, как мел, лицо.       — Обсудим, когда все лягут спать, — нацепив дежурную улыбку, Эш направился к дому, прихватив злосчастные стулья.       Левит подхватила вторую пару и пошла следом. Хотелось бы ей переступить порог и позволить себе хоть ненадолго расслабиться в обществе семьи, но усугубившаяся тревожность продолжала бить в колокола даже за столом. Усугубляло положение присутствие пятерых мужчин и впечатление, которое они могли бы произвести на ее родителей.       Ужин тянулся с мучительной скоростью. Левит упорно хранила молчание, полностью запутавшись в собственных эмоциях. Ее обуревал неимоверной гнев, но после дотошного самоанализа, она поняла, что не может ни на кого его спроецировать, если уж только на корсиканскую мафию, но те пока что были явлением слишком абстрактным и отдаленным. К злости примешивалась львиная доля паники, но Милтон слишком ценила свою потрепанную нервную систему, чтобы слишком долго бояться того, чего она никак не сможет изменить. Вишенкой на торте была порождаемая совестью благодарность, которую хотелось запихать в самые глубины сознания. Однако здравый смысл раз за разом напоминал, что ни Эш, ни кто-либо другой не обязан был возвращаться и предупреждать, что мафия напала именно на ее след. А они, кажется, отложили все планы, чтобы помочь ей. И факт этого не мог не добить ее.       Пока Левит увязала в пучине собственных эмоций, за столом продолжалась неловкая, но активная беседа. Центром внимания стали нежданные гости, но из всех пятерых говорил и отвечал на уйму вопросов только Эш. Даже Шортер, обычно не затыкающийся ни на минуту, предпочитал молчать, чтобы не ляпнуть лишнего, и отвечал максимум за шутки и попытки разрядить атмосферу. Эйджи любезно всем улыбался, а Ибэ и Макс лицами не слишком отличались от Левит.       Казалось, что хуже вечера уже не придумать, но кошмару, как и идеалу, не было предела. За столом только вспомнили о купленном Эшем торте, как с улицы раздалось громогласное:       — Левит!       Девушка подскочила и затравленно оглянулась. Недоуменные лица окружающих подсказали, что крик на самом деле доносился с улицы и затем повторился еще несколько раз, прежде чем в дверь настойчиво постучали. На миг промелькнула мысль, что это мафия так быстро до нее добралась, а за тем пришла еще более ужасная — что голос ей знаком. Она пулей вылетела из столовой в прихожую, а за ней последовала мать.       Стоило провернуть замок, как дверь рывком распахнулась без ее усилий. В дом ворвался белобрысый ураган, ошалевше глядевший на Левит и получавший в ответ такой же взгляд.       — Ты можешь мне объяснить, что за черт?! Какого хрена я приезжаю домой, а в квартире все вверх дном, а тебя ни слуху, ни духу?! — едва ли задумываясь о приличиях и конспирации, Курт не стеснялся и орал на весь дом. — Ты видишь мои волосы? Они уже не крашенные, они седые! Я уже думал!..       По его лицу было видно, что он вот-вот бы прокричал: «…что тебя убили», — поэтому Левит пришлось срочно его затыкать. Только парень настолько распалился, что едва ли внял простым словам, поэтому пришлось делать то, на что Милтон никогда не решилась бы прежде: она схватила Зиму за локоть и резко встряхнула. Рты открылись у всех: у Курта, у матери девушки и у Шортера с Картером, бок о бок наблюдавшим за сумбуром из коридора.       — Заткнись и успокойся, — одними губами прошептала Левит и одернула руку.       Зима недоуменно моргнул и оглянулся. Столкнулся взглядами с миссис Милтон и неловко поджал губы.       — Добрый вечер, — кивнул он и по идее должен был смутиться, но голос совести утонул в его наглости.       Он скинул темно-синюю кожанку и протянул Леф. Пронзаемая изумленным взглядом заламывающей руки матери, она сочла нужным представить еще одного незванного гостя:       — Это Курт Зима… тоже мой друг, — а так же сожитель и главная истеричка Чайна-тауна, но девушка решила умолчать о щепетильных фактах его биографии. — А это моя мать Коралина Милтон.       С непроницаемым лицом он пожал женщине руку и без приглашения пошел дальше по коридору. Левит хотела пойти за ним, потому что, хоть Зима и выглядел как обычно, но она чувствовала неладное в его состоянии, однако прежде ее остановила мать.       — Родная, пойдем на веранду. Я хочу поговорить.       «А я не хочу», — так и рвалось с языка, но на нем же и осталось.       Милтон оглянулась в коридор, откуда доносился шум семейного застолья и бурной встречи нового гостя, но, напоровшись на взгляд Шортера, поджала губы и пошла за матерью.       Леф остановилась на самом пороге веранды, теша себя мыслью, что так сможет быстрее сбежать, даже если побег от разговора никогда не входил в перечень ее стратегий. Миссис Милтон обняла себя руками и всмотрелась в лицо дочери.       — Солнышко, у тебя точно нет никаких проблем? — Левит постаралась не передернуть плечами при звучании уменьшительно-ласкательных прозвищ, в то время как ее мать нехотя добавила: — меня смущают твои новые друзья.       Ее они тоже смущали, что поделаешь.       — Я знакома с ними не первый день, — без зазрения совести Леф перевернула правду с ног на голову. — Мне казалось, что ты обрадуешься появлению у меня друзей.       — Конечно, конечно… — женщина спешно закивала, боясь спровоцировать ссору, но ее переживания не утихли. — Но знаешь… я думала, что тебе комфортнее общаться с девочками.       «Мне ни с кем не комфортно общаться», — хмурясь, подумала Левит.       — Ну, — пожала плечами, — с женским окружением мне повезло меньше. Этим я хотя бы доверяю.       — Да, но меня все же сильно беспокоит твоя компания, — миссис Милтон не переставала крутить кольцо на безымянном пальце и подошла ближе к дочери, чтобы понизить голос до полушепота. — И последний мальчик… Курт, да? Кто он? Он что-то говорил про квартиру.       Пока Левит стоически переносила взгляд влажных голубых глаз, в ее голове в турбо-режиме вертелись шестеренки. Времени, которое ушло раньше на путь из прихожей на веранду, хватило, чтобы залатать все бреши в лживой легенде, поэтому сейчас она без затруднений ответила:       — Я снимаю у Курта квартиру. Он не знал, что я уехала, так что, кажется, начал переживать, — сомнения и удивление в голосе даже не пришлось подделывать.       У нее к бедовому сожителю вопросов накопилось не меньше, чем у нее к нему. Сейчас бы запереться в комнате и все обсудить не только с ним, а со всей компанией Линкса, чтобы поскорее избавиться и от них, и от мафии на хвосте, но она бестолково торчала на улице и врала матери.       — Тебе нет смысла переживать, — она постаралась придать голосу каплю мягкости, но не переборщить, чтобы не вызывать еще больше подозрений. — Они останутся на одну ночь и уедут, а я все равно останусь тут еще на пару месяцев.       Напомнив о своем долгосрочном визите, Левит попала в точку, потому что ее мать сразу опустила плечи и перестала заламывать руки.       — Раз ты им доверяешь, то хорошо, — женщина облегченно выдохнула, чуть склоняя голову, хотя скорее всего успокоили ее не заверения дочери, а факт, что уже завтра сомнительные личности покинут их дом. — Давай вернёмся за стол.

***

      В кругу семьи был проведён от силы час, прежде чем гости и сама Левит сослались на усталость и стали размещаться по комнатам. В доме имелась лишь одна гостевая комната, рассчитанная на двух человек, но при желании и усердии вмещавшая трех, поэтому ровно половина компании была окинута скептичным взглядом. Сошлись на том, что Макс и Ибэ переночуют в фургоне, а Курта в последний момент умыкнул к себе Картер.       Без лукавства вымотанные дорогой, около девяти часов все гости уже спали, чтобы хоть немного восстановить силы, и только в комнате Леф горел свет.       — Так и знал, что не станешь спать, — дверь приоткрылась, и сквозь небольшую щель в комнату протиснулся Зима.       Он застал девушку за рассеянным созерцанием одного из книжных шкафов (почему он не удивлен, что у нее их целых три?..) и не преминул возможностью осмотреть комнату. Скорее всего она пережила не один ремонт и последний — в подростковые года ее обитательницы. Ничего выдающегося обнаружить не удалось, ибо едва ли Левит пеклась об изощренности своего интерьера и уделяла внимание лишь комфорту. А его ей обеспечивали мягкая кровать, большой рабочий стол и, как уже говорилось, несколько книжных шкафов.       — Объяснишь наконец, как ты сюда попал? — потеряв интерес к литературе, Милтон села за стол, потому что кровать занял Курт.       — Хочешь, чтобы я снова наорал на тебя, потому что ты уехала без единого предупреждения, оставив в квартире бардак и пятно крови на полу? — бледные губы растянулись в токсичной улыбке. — Ты только намекни, я с радостью выскажусь.       Левит отвела взгляд. Демонстрация чувства вины была ей несвойствена, поэтому она предпочла вовсе скрыть эмоции. Однако в конце концов с языка все же сорвалось тихое:       — Жаль Юмора… Я не думала, что так может сложиться.       Курт промолчал. Милтон кожей чувствовала исходившую от него агрессию и упрек и вдруг задумалась о том, что Зима мог куда сильнее винить ее в смерти кота, чем она предполагала. И это, к собственному удивлению, испугало. Она обернулась к нему, но удалось только изумленно моргнуть, когда в ледяных глазах показались слезы.       Она никогда не плакала при нем.       До сих пор он никогда не плакал при ней.       Проявление чужих чувств показалось столь интимным, что Левит не выдержала и отвернулась. Лишь оказавшись спиной к собеседнику, она позволила испугу проступить на лице. Нутро взбунтовалось, отторгая увиденное и противостоя их с Куртом сближению, но впервые Милтон не стала бездумно идти на поводу внутреннего голоса. Гнёт ли вины сыграл с ней злую шутку или она давно пропустила тот момент, когда их сожительство обратилось в дружбу, однако Левит была не готова отгораживаться.       Курт не стал сообщать о причине своих слез. Пусть она думает, что дело в скорби по любимому коту. Так и было. Отчасти. Однако парня до сих пор потряхивало от увиденной на полу крови и пронесшейся мысли, что принадлежала она Левит. Он бы так и стоял, бледный и напуганный, если бы работавшая на месте полиция не сообщила настоящий исход событий. Но даже зная правду, Зима не мог отогнать навязчивое видение до сих пор.       — Ты не ответил, как попал сюда, — теряясь перед чужими слезами, как перед оборудованием на первой лабораторке в школе, Милтон не нашла выхода лучше, чем перевести тему.       Вопрос прозвучал, но ответ на него долгое время оставался лишь мыслью в голове Зимы. Лишь когда уверился в твёрдости своего голоса, он произнёс:       — Шин рассказал.       Левит могла бы догадаться. Могла, если бы хоть раз допустила мысль об отношениях Курта с Су-Лином более близких, чем она всегда считала.       — Когда вернулся, меня почти сразу перехватили полицейские с их вопросами, а потом я пошел к Шину. Он рассказал, что ты уехала; я заставил его позвонить Вонгу и узнать, куда именно, а потом еще раз — узнать конкретный адрес.       — Что-то мне подсказывает, что Фури тоже осталась на нем.       Курт кивнул и гордо оскалился.       — И уже успела разодрать ему все руки.       Левит фыркнула. Почему-то иного исхода она и не ждала. К ней самой-то ласка подобрела не так давно, а тут снова незнакомец. Лучше бы Шину лишний раз к ней не соваться.       — А что на счет тебя? — Зима подпер щеку кулаком и из-под полуприкрытых век посмотрел на девушку.       Настала ее очередь восполнять пробелы в общей истории, и времени это заняло ровно столько, что с последними ее словами в дверь тихонько постучались. В комнату сунулась белобрысая голова Эша, и прозвучало короткое:       — Пора.