Призрак, что отбрасывает тень

Двери лифта распахнулись, впуская мужчину на площадку его этажа. На площадке было как-то светло, ведь окна элитарно здания даже здесь постарались разместить максимально выигрышно. Чону уже представлял, как проведет вечер за изучением бумаг, чтобы точно еще раз для себя обозначить все детали, касающиеся таинственной личности и событий в целом. Тут явно пахло жареным, а сваливать все на паранойю больше и мысли не было. Слишком много смертей в последнее время его окружало, и они не просто происходили и забывались, а напрямую затрагивали его жизнь, по кирпичику растаскивая цоколь того, что он называл спокойной размеренной жизнью. И это было не все: его пугало собственное сознание. Как только он получил известие о несчастье, постигшем Джэхо, он не испытал ничего. Не просто ничего, даже само понятие отсутствия понятия было не тем, чем нужно. Если бы сердце сковало безмятежное равнодушие, это одно. В груди шатена же давно уже образовался клапан, который постепенно приоткрывался и выпускал пар, который ядовитым газом паразитировал в легких. Всякий раз, когда он злился, негодовал, пытался винить кого-то и делать поспешные выводы, часть пара выходила и позволяла мыслить трезво. А сейчас крышечку заело, из-за чего она с пронзительными скрипами отказывалась подниматься. Дымка внутри становилась все гуще, что было видно максимум на расстоянии вытянутой руки. Ядовитый газ уже не помещался в камере, но плотнел, и с какого-то момента Чону ясно различил шипящий голос, ярость, которая приобрела вполне материальную форму. Смерть Джэхо пробудила зверя, что впервые стал навязывать ему свои грязные мысли: он это заслужил. Вспомни. Бросил тебя, предал вашу дружбу, много раз пытался увести девушку. Женился, но продолжал смотреть на нее тем самым вожделенным взглядом. Он не забыл ее и в какой-то момент увел бы. Думал, что может откупиться подачкой, когда ты в ней так нуждался, чтобы переломить тебе хребет точным ударом ножа в спину после. Чону задыхался. Глаза готовы были заслезиться не из-за смерти друга, а из-за того, как яд внутри щипал слизистую. Как только двери распахнулись, свет на секунду затмил взор, освещая самые темные уголки его души: странно, только вечерело, а тени уже были такими длинными и глубокими. Именно в эту секунду мужчина и осознал, что в ядовитом тумане монстр скрывался не один. Их было несколько. Ему, ослепленному этой идеей, пришлось добираться до квартиры на ощупь, как и набирать код от домофона. Быстро перескочив порог и захлопнув за собой дверь, словно убегая от потенциальной опасности, которая в итоге таки забрала чужую жизнь, Юн смог выдохнуть. Из-за спешки нога не сразу почувствовала, что наткнулась на что-то, оставленное под дверью. Взгляд, пришедший в норму от накатившего адреналина, опустился вниз, чтобы оглядеть находку. И первой мыслью было: Джиын такая забывчивая, раз выкинуть коробку не удосужилась, от которой их обоих, кстати, трясло: с жуткими окровавленными куклами. Остановившись на этой мысли и поняв, что она скорее всего собиралась ее выбросить, но в спешке, когда зачем-то возвращалась домой, забыла, шатен подцепил подушечками пальцев крышку и потянул на себя. Все еще аккуратно, чтобы успеть морально подготовиться к тому, что даже видел, но увидит снова. Содержимое коробки увидело свет. Вот только ожидания не оправдались. Чону осел на пол, набирая номер Джиын. Пальцы не слушались и периодически ошибались, нажимали не ту цифру. - Але, - послышался сонный голос. Видимо, у нее было время дневного сна на почве стресса. - Привет, любимая, - небольшая пауза, чтобы взять под контроль голос, - хотел у тебя спросить: ты случаем не была сегодня дома после того, как уехала? Небольшая пауза, пока жена удивленно не пояснила: - Нет, я не могу сейчас ее одну оставить. А что случилось? - Да, понимаешь. Я приехал после деловой встречи, а тут что творится: вода сверху течет. Оказалось, пожилая соседка сверху начала набирать ванну, ушла, а выключить забыла. Поэтому теперь у нас небольшой потоп тоже. Вызвал ремонтников и знакомого юриста сразу, они тут пока поработают. Будут снова покрывать стены, так что не хочу, чтобы ты приезжала, вредно это. - Ох, а вещи многие попортило? - Нет, не переживай. Ничего кроме ремонта самого не пострадало. Тут быстро управятся. - Хорошо, тогда не скучай. Люблю. Хочу сегодня куда-нибудь сходить вдвоем с ней, чтобы помочь развеяться. - Понял. Долго не гуляйте, а то буду волноваться. Позвоню завтра еще, - на этом связь оборвалась. Как только это произошло, Чону издал ни то стон, ни то рев загнанного в угол зверя. Ему хотелось рвать все на своем пути, а с другой стороны схорониться в подземной норе, где царила кромешная темнота. Коробка со всем ее содержимым все еще была перед ним. На первый взгляд там лежала какая-то аккуратно сложенная ткань, а сверху - черный конверт с бордовой надписью. Точнее не надписью, а смайлом с широкой улыбкой. Эта рожица потешалась над ним также, как и отправитель неожиданной посылки. Голова Юна лихорадочно соображала. - Это точно он. Но как он узнал пароль? Как давно? Вдруг он поставил здесь камеры? И знает о всех моих перемещениях, - после такого простого умозаключения шатен подскочил как ошпаренный и, отбросив коробку ногой так, чтобы она перевернулась, и часть вещей вывалилась, рванул в глубь квартиры. Тридцать минут он потратил на то, чтобы облазить все углы, до которых только можно было дотянуться. Юн вытряхивал книги и скидывал их с полок, ворошил одежду, заглядывал в вазы и даже вентиляционные отверстия. Мужчина подошел к процессу со всем усердием и истерической старательностью. В его квартире поселился хаос вместе с чертовой посылкой без обратного адреса. Так ничего не найдя, обессиленный мужчина повалился на пол и закрыл лицо руками. Ему чудилось, что даже с закрытыми глазами тени обступают, нависая над ним. Он мысленно попытался их отогнать, концентрируясь на вопросах: как Мунджо мог сломать его неприступную крепость? В какой момент он узнал код? Чтобы улучшить концентрацию, Юн оторвал от лица перебинтованную руку с белыми-белыми чистыми бинтами. Его хорошенько забинтовали. Большой палец левой руки потянулся к центру правой ладони, медленно, будто пробуя на ощущения, касаясь раны. Боль расползлась от пореза в стороны, пока палец глубже врезался в кожу. На бинтах уже проступила кровь, пока он все продолжал давить. Красная клякса казалась наиболее реальной в пучине иллюзий, которыми его кормили. Как ни крути, а боль всегда будет спускать тебя с небес на землю, оказываясь наиболее материальной и живой. Ведь именно она ломала самое крепкое сознание. Чону уже закричал сквозь зубы, а подсохшая корочка крови на ране вся потрескалась. Однако с вспышкой боли пришел и верный ответ, заставивший удрученно выругаться и озвучить: - Он вынудил Джиын сказать код, когда тащил ее пьяную до дома, - все было очевидно. Юн перестал себя калечить и в ужасе отдернул руку, пугаясь собственного приступа селф-харма. Теперь вверх взяло любопытство, что же в самом деле было в "подарке". Перевернувшись на живот и встав на колени, Чону дополз до коробки, так и не решившись встать. Он схватил самую близкую к нему вещь. Первое, что он для себя отметил: ткань была мягкая и шелковистая. Ну конечно, когда мужчина развернул предмет, им оказался бархатный черный пиджак с атласным отворотом и манжетами. Его черный блеск выглядел благородно, а простые черно-белые пуговицы идеально дополняли своей простотой. Встав с пола и взглянув в зеркало, Юн медленно натянул пиджак на себя, окидывая оценивающим взглядом. Он действительно сидел идеально. Рукава были в пору, широкие плечи выигрышно подчеркивались цветом и искусным пошивом. Как только пуговицы были застегнуты, то образ запал в душу еще сильнее. - Как он, блять, узнал мой размер? Даже я сам плохо умею подбирать вещи, зная только параметры, перед этим их не померив. Это просто совпадение, - снял и откинул в сторону. Следующий предмет гардероба явил собой другой пиджак интересного розового цвета. Если точнее, то цвета черничного мусса. С орнаментом в виде мелкой крапинки чуть потемнее. На этот раз пуговица была одна, перламутровая. И снова подошло идеально. Цвет подчеркивал смуглую кожу. Да еще и отлично сочетался с серыми брюками, которые так любил Чону в разных вариациях. Далее по списку пошел дымчатый голубой костюм, состоящий из пиджака, жилета и брюк. Если пиджак было легче подобрать, то Юн теперь совсем не понимал, как можно было угадать с размером даже брюк?! Такой цвет шел далеко не всем, а уж тем более сам мужчина не рисковал его носить в виде полноценного комплекта. Но голубая дымка гармонично смешалась с каштаном волос, создавая микс, подобный молоку и эспрессо. Казалось, с настолько соответствующими вещами даже самая низкая самооценка взлетит если не до небес, то до линии четырнадцатого этажа. Странно, но последней вещью стал не пиджак, а рубашка, ярко-красная, с рыжеватыми полосами и карманом на груди. Она казалась простой, объемной и удобной, но все равно на ощупь считывалось первосортное качество ткани. Такие безразмерные рубашки Чону обожал носить в нерабочие дни, а полоски особенно. И красных у него все еще не было. Очередная вещь оказалась на полу. Итог - все сидело как влитое. И как этому маньяку удалось узнать его размер? В голову лезли неприятные картины вроде того, как Мунджо с нажимом допрашивает подвыпившую супругу или забирается в квартиру ночью, прижимает к его носу кусок тряпки с хлороформом и, дождавшись глубокого сна, размеренно снимает мерки. От последней сцены по спине пробежал табун мурашек. В коробке осталась еще небольшая черная коробочка и черный конверт. У кого-то действительно была ненормальная страсть к черному. Первой на очереди пошла коробочка, в которой оказался флакон духов простой прямоугольной формы. Его украшали позолоченный орнамент и надпись "True Nature", а сами духи были цвета дорогого коньяка. Юн чуть распылил и вдохнул их: терпкие, но с нежными нотками. С одной стороны - агрессивные, а с другой - прослеживались мягкие цветочные оттенки. Очень запоминающийся запах, соответствующий названию. Наконец пришла очередь конверта. Чону не терпелось прочитать послание, к чему, собственно, ему это все подарили. Он добрался до содержимого конверта в виде такой же черной бумаги, сложенной пополам. Белой ручкой было выведено послание: "Я снял одну из твоих оков, цепей, что сдерживают тебя. Но есть еще то, что предстоит сделать. Как и эти духи, твоя сущность раскроется, стоит только распылить побольше и подождать. Я буду тщательно приглядывать за тобой. Сегодня в магазине ты купил всего одну футболку, поэтому я решил подобрать для тебя что-нибудь на свой вкус, раз большая часть твоей одежды серого цвета. Считай это моим подарком, чтобы отпраздновать твое постепенное очищение. Демоны никогда не уснут, пока на земле существует грех, а люди никогда не исправятся, пока не поймут, кто они на самом деле" - М. Юн мысленно перенесся в прошлое, когда он гулял по магазинам, на этот раз дополняя картинки неподвижной фигурой на улице: она то стояла через дорогу, то выглядывала из-за угла, то появлялась после толпы школьников у самой витрины. Она всегда была там, пока он не удосужился поднять взор и заметить то, как пристально каждый его шаг анализировался. И его гардероб с серыми вещами, которые он так любил, был изучен. Личное пространство, которым он располагал, резко сократилось до жалкого клочка земли. Живот скрутило, и мужчина кинулся в туалет. Там его долго и мучительно рвало истошными звуками, похожими на бульканье. Первым делом стоило немедленно позвонить в службу безопасности и поменять код, пусть это и займет время. Пусть нога человека, постороннего человека, уже ступила сюда, он не мог позволить ему большего. Хотелось поскорее закончить, наглотаться снотворным и уснуть. А потом, через царство, где повелевают сны, его путь лежал в детский дом Ханыль, где что-то произошло. Оно было там, ждало, пока ответ будет найден. А вместе с тем ключ к спасению.