***
Я проснулся от бившего в глаза яркого света. С трудом разлепив веки, я обнаружил, что нахожусь в чужой постели, а скосив глаза, увидел Елизавету, мирно сопевшую у меня на груди, слегка приподняв лицо. «У неё очень тонкие веки», — подумал я. — «Да и вообще, сейчас она выглядит такой беззащитной…» И действительно, настороженно-презрительное вечернее и любовно-страстное ночное выражение лица сменилось на мягкое и наивное. На выражение лица человека, уверенного в своей безопасности и чувствующего себя в своей тарелке. Казалось, будто Лиза испытывает блаженство… Зато я его отнюдь не ощущал. У меня затекла рука, а под одеялом было довольно-таки жарко. Тем более, нельзя было забывать о своей работе. Я аккуратно выскользнул из-под хозяйки, ловко подложив ей под голову подушку, и сел на кровати. Мой взгляд упал на разорванный лифчик, лежащий на полу. «Так. Это что, я?!» Где же тапочки? Один был в углу комнаты, там, куда падал второй луч света, пробивающийся из-под тёмных штор. Первый, разумеется, разбудил меня. Встав на холодный пол, я максимально тихо побрёл к тапку, по пути наткнувшись на другой. Отлично. Одев тапочки и накинув кардиган, на котором недостовало трёх пуговиц, я бесшумно вернулся к кровати, подоткнул одеяло на Елизавете, и вышел из спальни. Пусть страсть и заполнила мои мысли вчера вечером, я оставался достаточно адекватен, чтобы запомнить путь от кухни к спальне. Спустившись по лестнице, я одел свои ботинки, открыл дверь и вышел на улицу. Нужно было забрать из багажника банные принадлежности и принять душ. Забавное, должно быть, это было зрелище — из особняка в лесу выходит небритый парень в ботинках на босу ногу, трусах и вязанном кардигане на голое тело, подходит к УАЗу, открывает его и начинает копаться внутри, стараясь не замараться о бока машины. Сумка с вещами нашлась довольно быстро, после чего я достал из кармана Лизину книгу и задумался. Думаю, её лучше оставить здесь. Вынимая сумку, я не мог не бросить взгляд на съёмную платформу в центре багажника. О том, что находится в ней, не знала ни одна живая душа… И, я надеялся, так оно и останется. Забрав вещи, я вернулся в особняк, закрыл дверь и прошёл в ванную. Наконец-то, душ. Струи прохладной воды освежили меня, и я с любопытством осмотрел своё тело, обращая внимание на каждый синяк, оставшийся после губ (искренне надеюсь, что не зубов) Лизы. «М-да уж…» То, что я чувствовал тогда в душе, было сложно описать словами. Разумеется, контакты с женщинами во время выполнения заданий у меня были, пусть и не так часто, как у Рейса. Но никогда я не ставил их выше долга. Однако сейчас… Елизавета чем-то смогла зацепить меня. Причина ли в её ярко выраженной боли, которая будто бы была отражением моей, или мне просто было слишком одиноко? Я не знал. Но теперь у меня появились сомнения, что в случае форс-мажора я смогу устранить прекрасную хозяйку особняка. То ещё не была любовь, нет. Но некая тяга, влечение, пусть уже и не сексуальное. Она меня заинтересовала. Тем временем моя мочалка дошла до спины, и я поморщился от боли. Следы ногтей Лизы были весьма явственны, и, если провести по спине ладонью, могло сложиться впечатление, что меня бичевали. «Блин, у неё же теперь вся постель в моей крови. Да и не только крови. И не только моей…» Ох, неудобно вышло. Вскоре душ из прохладного стал холодным, и это окончательно освежило мои мысли. У меня есть задание. Сперва выполню его, а потом буду думать о хозяйке особняка. Выйдя из кабинки, вытершись насухо, сменив бельё и накинув на плечи полотенце, я подошёл к раковине. Пора бы почистить зубы. И побриться, чёрт возьми. Этот процесс не занял много времени, но позволил разложить мысли, появившиеся в процессе мытья, по полочкам. Во-первых, задание превыше всего. Во-вторых, Елизавета меня интересует. Факт. И после выполнения долга я просто обязан с ней серьёзно поговорить. Объяснить, что именно влекло её ко мне, извиниться и предложить помощь. План был хорош, как по мне. Особенно пункт, где я каюсь в том, что опоил её… Опоил. Каюсь. КАЮСЬ, ОПОИЛ! ТВОЮ Ж МАТЬ! Из-за воспоминаний о сладострастности былой ночи я совсем забыл о кейсе с препаратами, оставленном в спальне. В спальне, где сейчас находилась хозяйка. В спальне, на полу которой валялось множество вещей, и момент, когда Лиза заглянет под кровать, мог наступить когда угодно. Я быстро смыл пену и, бросив ванные принадлежности, быстрым шагом направился в спальню…***
…чтобы увидеть два ружейных ствола, направленных мне в лицо. Хозяйка особняка стояла рядом с кроватью, держа в руках двустволку. На ней уже были рубашка, также лишившаяся пары пуговиц, и домашние шорты. А также весьма недовольное выражение лица. «Идиот… Ой, какой же я идиот…» Учитывая, что ружьё вчера осталось на первом этаже, оставалось только дивиться тому факту, что она проснувшись, начав одеваться, увидев коробку, поняв, что в ней и спустившись за оружием, проявила недюжинное терпение и не ворвалась ко мне в ванную. Понимала, наверное, что в спальню я ещё приду. После пробуждения от той невинности не осталось и следа. Судя по всему, сейчас у Лизы была лишь одна цель — уничтожение врага, которым по какому-то недоразумению стал я. — Елизавета, не дури, — начал было я, но она заставила меня замолчать, ткнув стволами в лицо. — Замолчи! Замолчи, замолчи!!! — девушка реально была очень зла. — Ты опоил меня! Зачем? Хотел украсть деньги? Что ты уже украл?! Я кинул взгляд влево и увидел на тумбочке открытый кейс, рядом с которым стояли несколько пузырьков, а также лежала написанная мной от руки инструкция к некоторым препаратам. Слава Богу, шприц с транквилизатором оставался внутри. — Лиз, пойми, я не хотел, чтобы произошло то, что произошло. Мне нужно было с тобой поговорить, но ты была более чем замкнута, и, к сожалению, у меня не было другого выбора. Говоря это, я аккуратно двигался к тумбочке. Прицел двустволки неотрывно следовал за мной. Удивительно, но я даже не боялся. Почему-то мне не верилось, что она способна спустить курки. — Смотри, — начал я, взяв кейс в руки и, движением, достойным профессионального иллюзиониста, закрепив шприц в рукаве. — Здесь нет ничего страшного, абсолютно все компоненты растительного происхождения, а то, что я тебе подмешал — всего лишь лёгкий афродизиак… — Ты… Ты урод моральный! — Признаю. Но, повторюсь ещё раз, мне очень стыдно и я приношу свои извинения… — Да плевать мне на твои извинения. Я тебе вчера всю душу выплакала, думала, хоть кого-то понимающего нашла… Да я даже отдалась тебе, поскольку была уверена, что полюбила с первого взгляда… Я аж поперхнулся от такого заявления. Во-первых, слова «отдалась тебе» звучали просто великолепно, учитывая, что Лиза запрыгнула мне на колени и провела в позе наездницы как минимум половину времени. Во-вторых, любовь с первого взгляда… Делать ей больше нечего. — Но сейчас, когда я поняла, в чём причина… Я ненавижу тебя, Саша. Не бойся, я не буду тебя убивать. Счастье-то какое. — Лишь покалечу. Прицел ружья резко сместился на мою грудь, и Лиза спустила первый курок. Я до конца не верил, что она выстрелит, но инстинкты сработали как надо, отбросив тело в сторону. Сзади раздался звон стекла — судя по всему, пуля разбила окно. Удивлённая скорости моей реакции, девушка начала поворачиваться, чтобы выстрелить второй раз, но я не дал ей этого сделать. В секунду оказавшись рядом, левой рукой я отвёл стволы ружья в сторону, а правой воткнул Лизе в шею шприц, выскользнувший из рукава по движению запястья. Последним движением девушка оттолкнула меня, после чего транквилизатор начал действовать, и её тело обмякло. Я бросился вперёд, подхватил Елизавету на руки и аккуратно положил на кровать. Затем взял ружьё, переломил стволы и вытащил патрон. «Травматические. Но с такого расстояния она убила бы меня. Дура». Что же, укол будет действовать ещё часов пять, так что у меня есть время разобраться с капищем, собрать вещи и свалить. Не самый лучший поступок, но два ружейных ствола, смотрящих мне в лицо, показали, насколько Лиза опасна в гневе. Я уже собирался выйти из комнаты, как вдруг что-то повлекло меня обратно. Подойдя к кровати, я наклонился полюбоваться вернувшимся выражением невинности на лице девушки. После чего, подчиняясь порыву, неожиданному для себя самого, поцеловал её. Хоть какое-то прикосновение перед тем, как мы расстанемся. Бросив на спящую хозяйку последний взгляд, я уверенно вышел из спальни.***
Пусть желание спуститься в подвал, вход в который я заприметил ещё с утра, и было необычайно сильным, сперва нужно было подготовиться. Я вернулся к автомобилю и наконец достал своё боевое обмундирование. Поверх кардигана мной был одет лёгкий бронежилет с разгрузкой, в которой находились патроны и ускорители перезарядки для револьвера. Фальшион занял почётное место в ножнах на левом бедре, Анаконда, заряженная исписанными экзорцизмами патронами — в кобуре на правом. На мгновение я подумал о том, что можно достать спрятанное в багажнике оружие, но быстро изгнал эти мысли. Сегодня она мне не пригодится. На грудь я повесил защитный амулет. Это было сложнейшее сочетание серебра и кристаллов, фокусирующих энергию экзорцизмов, дабы не позволить демонам прорваться в душу носителю. Каждый кустодий таким обладал, начиная от младшего клерка и заканчивая боссами типа Эдварда. А некоторые даже носили их постоянно, на удачу. Удача же мне понадобится. Наконец, последний штрих. Я взял небольшой деревянный чемоданчик, обтянутый кожей. В нём находилось ещё некоторое количество расходников — свечей, благовоний, мела, небольшая книжка с перечислением устных экзорцизмов, смешных, по сравнению с тем, что знал я… В общем, всё то, что могло пригодиться в случае контакта с каким-нибудь люцесом. Проверив, не забыл ли чего, я захлопнул багажник и закрыл машину. Затем, потерев губу, отправился обратно в особняк. На тот момент я не знал, что в таком состоянии вижу его в последний раз.***
Люк в подвал находился под лестницей на второй этаж. На мгновение у меня появилось желание подняться наверх. Зачем? Наверное, проверить, как там Лиза. Но я быстро задушил в себе это желание. Такими темпами я никогда не дойду до капища. Осмотрев закрытый люк, я извлёк фальшион из ножен, приметился и одним ударом перерубил дужку замка. Заточенный и закалённый в кузнях Custodes Mundi титан — лучший металл, который можно использовать для таких целей. Откинув люк в сторону, я спустил вниз закреплённую под ним лестницу и аккуратно спустился сам. Затем достал из чемоданчика фонарь, включил его и закрепил на плече. Луч белого света прорезал темноту, и моему взору предстал самый обыкновенный подвал. Куча хлама, старая мебель, паутина. И тонны пыли. Здесь никого не было уже лет пять. Интересно, когда именно пропал дед Лизы? Следующие полчаса ушли на осмотр помещения. Ничего. Ничего, чёрт возьми. Только груды мусора. Я сел на истлевший диван и крепко задумался. У меня в руках были координаты с точностью до секунды, но по ним не было ничего. Туда вообще было не попасть, поскольку мешала стена. Стена… Я хлопнул себя по лбу и подскочил к стене напротив. Всё это время я искал дверь, люк, лестницу — что угодно, но простукать стены мне даже в голову не приходило. Результатом сильных ударов стали гулкие звуки, и я понял, что пришёл к цели. Оглядевшись по сторонам, я увидел рядом тумбочку, выглядевшую довольно-таки хорошо для местного хлама. Как будто она была не совсем из дерева… Поддев кончиком фальшиона крышку, я обнаружил внутри колесо гермозатвора. Да у этого лесного миллионера было целое бомбоубежище. Или это дом был построен на нём. Взявшись за колесо, я напряг мышцы и попытался его повернуть. Первые секунд двадцать ничего не происходило, в глазах потемнело от напряжения, а лицо стал заливать пот. Но затем ржавчина поддалась, и гермодверь, замаскированная под стену, медленно начала сдвигаться. Расширив проём до полуметра, я бросил этот бодибилдинг и бочком вошёл внутрь. Меня обдало холодом, а взгляд упал на каменные ступени. Сердцебиение ускорилось, и я весьма некстати вспомнил глаза Елизаветы. Тяжело вздохнув, я отправился внутрь.***
Спуск вниз занял не так уж и много времени. Через пять минут я оказался в помещении с каменным арочным сводом. Откуда-то сверху падал свет, стены были изрезаны непонятными даже мне символами… Ну, не совсем непонятными. Кое-где я их видел, но выучить все не довелось. Однако те, что я узнал, явно были защитными. Здесь не призывали демонов. Здесь пытались их сдержать. Я аккуратно расстегнул кобуру и извлёк Кольт левой рукой. Фальшион уже давно был в правой. Будучи готовым ко всему, я подошёл к каменному алтарю в центре. Прежде он скрывался в тени, но теперь, когда на него упал свет моего фонаря, закреплённого на плече, очень многое стало понятно. В первую очередь — куда делся дед Лизы. На алтаре лежал старик. Его грудь мерно вздымалась, а глаза под крепко замкнутыми веками рвались в разные стороны, совершая десятки движений. Но самым интересным было не это. В сердце старика был воткнут меч. Прямо по рукоять. Но он дышал. И жил. Как?! Мой взгляд упал на обрывок бумажного листка. Взяв его в руки и, с трудом разобрав в темноте почерк, я прочёл: «Дорогая Лизанька. Однажды ты прочитаешь это, я уверен. Я видел это, мне показал Зрячий. Надеюсь, ты сможешь меня понять. Я ошибался, внучка. Очень сильно ошибался. Проклятый дух почти прорвался в наш мир, и я не могу тобой рисковать. Дальше тебе придётся жить одной. Ни моих, ни чьих-либо ещё сил не хватит, чтобы изгнать Наал-Гара, поэтому я попытаюсь заточить его. И первой тюрьмой станет моё собственное тело. Ни в коем случае не трогай оружие, которое увидишь… Увидишь в моей груди. Просто уходи и знай, что твой дед тебя любит. Знай, что он тебя не бросил. Извини, котёнок. P.S. Верь человеку с именем, начинающимся на А. Зрячий видел вас вместе. Вдвоём вы способны изменить мир». Я задумчиво потёр виски. Во-первых, только что я прочитал нечто глубоко интимное, и от этого мне стало слегка неудобно. Во-вторых, моя задача усложнилась тысячекратно. Раньше я думал, что достаточно будет уничтожить капище, чтобы не дать Наал-Гару прорваться в наш мир. Но он УЖЕ БЫЛ ЗДЕСЬ. Заточён в теле самоотверженного старика. А значит, я должен окончательно уничтожить эту тварь. Но смогу ли? В-третьих, меня удивил посткриптум. Мы с Лизой будем связаны? Ага, на суде вместе выступим после покушения на мою жизнь. Но в любом случае нужно было что-то делать. И у меня созрел план. Я обладал некоторым опытом в уничтожении люцесов, но каждый раз это был смертельный риск, который лучше поручить стражам. Увы, сейчас из-за чёрного протокола я не мог себе этого позволить. Разумеется, можно было вызвать Рейса, и я был уверен, что он прилетит. Но рисковать жизнью друга в задании, которое я вырвал у распорядителя для себя? Нет уж. Разберусь сам. А значит, нужно хорошо подготовиться. Следующие два часа прошли в тщательной подготовке к сражению, которое будет иметь мало общего с обычным боем. Я дублировал некоторые символы на стенах мелом, изобразил свои. Вокруг алтаря мной был очерчен круг экзорцизмов, как одобренных Агентством, так и изученных лично мной. Через равные промежутки я установил двенадцать свечей, после чего посыпал кварцевым порошком меловой набросок. Пожалуй, на этом всё. Я проверил амулет, глубоко вздохнул и подошёл к алтарю. Рука легла на рукоять… Пришло время освободить демона с тем, чтобы уничтожить его навсегда. Клинок медленно покинул тело старика, и у меня было несколько спокойных секунд, чтобы его разглядеть. В принципе, много это мне не дало. Обоюдоострый клинок с долом, длина около метра. Экзорцизмы, покрывающие серебряное лезвие и позолоченную рукоять с небольшой гардой были либо слишком древними, либо чересчур тайными, чтобы быть известными полевому агенту. А затем тело старика изогнулось. Он закричал, из глаз начал бить ярчайший свет, и я против воли отвёл глаза. После раздались мерные постукивания. Удар, удар, удар. Я вновь поднял глаза и увидел, что дед Лизы бьётся головой о камень. После шестого удара тело обмякло, и я почувствовал дуновение ветра. Наал-Гар вырвался на свободу… На свободу весьма ограниченную. Думаю, демон понял это в ту же секунду, ибо ветер превратился в ураган в отдельно взятой кольце. Из груди старика поднялся кровавый смерч, и красные капли размазались по моему лицу. Амулет нагрелся, и я понял, что тварь пытается захватить меня. Пошёл нахер, наши учёные и мастеровые не зря едят свой хлеб. Наконец пришло время для уничтожения. Я закрыл глаза и начал читать стандартный в подобных случаях экзорцизм, направляя всю свою силу воли на его исполнение. Сущность твари превратилась бы в чистую энергию уже через несколько минут… Если бы не фигура, появившаяся у входа в капище в этот же момент.***
Покачиваясь при ходьбе и опираясь на двустволку, Лиза медленно приближалась к очерченному кругу. Судя по всему, её организм оказался сильнее, чем я думал, и сумел каким-то образом перебороть транкливизатор раньше времени. Наал-Гар почувствовал шанс и успокоился. Ему нужно было, чтобы Лиза не испугалась и не убежала. И я даже знал, зачем. Я прервал чтение. Нужно было остановить её до того, как она подойдёт к грани, иначе всё пропало. — Елизавета, стой, где стоишь! Ноль внимания. Девушка продолжала идти. Я выхватил Анаконду и прицелился. — Остановись! Я объясню всё после, просто дай мне полчаса. Хозяйка подняла ружьё. На этот раз я подозревал, что патроны боевые. Громыхнул выстрел, но меня спасло чудо: поняв, куда она целится, я инстинктивно вскинул ритуальный меч Лизиного деда, и пуля лишь оставила вмятину в лезвии. Пора это прекращать. Я вышел из круга. Девушка вновь прицелилась и выстрелила, но я отскочил в сторону в тот момент, когда её палец лёг на спуск, и опять выжил, после чего выстрелил сам. Патрон сорок пятого калибра раздробил камень у её ног, заставив, наконец, остановиться. Я подошёл ближе, убрал оружие и взял девушку за плечи. — Лиза, ты мне очень дорога. Не удивляйся этому признанию. То, что ты здесь видишь — ужасно, но я объясню всё позже. Пожалуйста. Покинь. Это. Помещение. На мгновение мне показалось, что она согласится. Но девушка откинула голову назад и ударила меня лбом в нос. Раздался хруст хряща, и я отлетел на пару метров назад. Она действительно очень сильна. Всё так же молча девушка бросилась на меня, поднимая ружьё за стволы, лелея, видимо, надежду проломить мне череп прикладом. Я выхватил фальшион и перерубил двустволку, оставив у неё в руках обрубки стволов. Елизавета набросилась на меня, не целясь колотя этими металлическими трубками. Я как мог старался обороняться так, чтобы не покалечить её, и потому не применял ни Кольт, ни фальшион. И, судя по всему, зря. В процессе драки я совсем забыл о близости к защитному кругу. Пропустив ещё два удара, я получил сильный толчок вместе с подножкой и рухнул на пол. Прямо на белый ряд символов. Стерев половину. Демон оказался на свободе. Я моментально вскочил, отбросил пистолет и дал пощёчину Елизавете, чтобы привести её в чувство. — Лиза! Лиза, что ты чувствуешь?! Внезапно глаза девушки закатились, и белки засияли. — Лизы здесь больше нет. Я — Наал-Гар.