***
Старый Мир, Храм Нимф. Вне привычных координат пространства-времени. Лино вздрогнул, поняв, кто именно вышел из тумана. До сих пор его терзали смутные сомнения, но сейчас они превратились в уверенность. Хмурый Князь понял, в чём состоит план Нимф. — Ты мёртв! — Вега не собирался ничего говорить, но страх впервые затуманил его разум. — Я убил тебя давным-давно. Ты упал и истёк кровью, защищая нашего учителя! Фигура откинула капюшон, обнажив лицо Алана Кордозу, и молча соединила клинки, будто вызывая Князя на дуэль. Большего Первому и не требовалось. Раз уж альбинос каким-то образом вернулся с того света, нужно отправить его обратно. Прокрутив хопеш в руке, Лино нанёс несколько быстрых ударов, но Второй успешно отбил их все. Поморщившись, Князь провёл серию атак булавой, стремясь выбить у альбиноса оружие, но длина двухлезвенного меча позволяла крепко держать его в руках. Отбив все удары, Алан начал наступать. Лино, активно используя булаву в качестве защитного средства, блокировал резкие взмахи и отводил уколы, но никак не мог перейти в наступление. Казалось, будто смерть пошла альбиносу лишь на пользу, сделав его куда сильнее и быстрее. Или ослаб сам Князь. Увернувшись от трёх уколов, совершённых в одну секунду, Лино разорвал дистанцию, поднимая тучи брызг, и стал осторожно обходить Второго по дуге. Держа меч в опущенной руке, Алан невозмутимо следовал за ним взглядом. — Что ты такое? Молчание. — Зачем ты снова стоишь на моём пути? Тишина, лишь тихие всплески воды от аккуратного шага Князя. — Я убил тебя тогда, убью и сейчас. Если и было что-то, что выводило Лино из себя сильнее насмешек, так это нынешнее молчание. Слегка ускорив шаг, Вега оказался на диагональной линии, и, воспользовавшись временным неудобством противника, бросился вперёд. План был прост: отбить меч врага булавой и пронзить надоедливого альбиноса насквозь. Протез столкнулся с двухклинковым орудием, отбивая его в сторону, хопеш уже рвался к грудной клетке врага, как вдруг… Алан разъединил клинки и ловко отбил левым удар меча Князя. После чего, очертив двумя руками идеальную окружность, вонзил тесаки в живот Первому, поднимая врага над собой. Лино разинул рот, хватая воздух как рыба, вытащенная из воды. От дикой боли левая рука разжалась, и хопеш, издав громкий всплеск, скрылся под поверхностью воды. Невозмутимо глядя в глаза бывшему врагу, Алан поднял Князя ещё выше, и теперь кровь изо рта Первого капала на лицо Второго, выглядя невероятно чёрной на белой коже. Наклонив голову и впервые проявив нечто вроде эмоций, Кордозу начал доворачивать клинки в ране. Чувствуя, как рвутся внутренние органы, и понимая, что до смерти осталось несколько мгновений, Князь, однако, не мог ничего предпринять, боль затуманила его рассудок, а в глазах темнело. Разве что… Лино расслабился, перестав сопротивляться, и сполз вниз, так, что белые кулаки негра упёрлись ему в разорванный живот. Собрав все силы, Вега с размаху ударил Второго булавой по колену, с удовольствием услышав хруст, и рухнул в воду. Припав на одно колено, альбинос выдернул из живота раненного оба тесака, но поднять их для защиты не успел — копия булавы учителя врезалась ему в висок, дробя кость. Отлетев на несколько метров, Кордозу скрылся под водой, но через несколько мгновений вновь начал вставать. Упорно борясь со смертью, захлёбываясь в воде, окрашенной его же кровью, и поддерживая левой рукой выпадающие внутренности, Вега на коленях пополз туда, куда упал хопеш. Через секунду нога зацепила столь знакомую шипастую рукоять, и Князь, схватив оружие и прижав к животу металлическую чашку протеза, начал медленно подползать к Алану, который уже встал на колени, не обращая, как будто, внимания на разбитый череп и струящуюся по лицу кровь. Они встретились через пару секунд. Отбив булавой первый тесак и позволив второму вонзиться под рёбра, Князь с размаху разрубил врагу ключицу. В глазах темнело, вода вокруг сражавшихся уже давно была красного цвета, и лишь ненависть поддерживала в Князе жизнь. Оттолкнув обессиленного Алана вперёд, Лино вдавил меч по рукоять ему в сердце и сам упал на труп. Он победил. Он опять победил.***
Ирландия, деревня Кросс-Барри. 09 июля 2010 года. Муха. Муха жужжит. Зачем муха жужжит? Может ли муха не жужжать? Примерно такие мысли одолевали Дойла Мак’Кроуна, пока он стоял в очереди на кассу, положив руки на тележку с продуктами и предметами первой необходимости. Куча полуфабрикатов на будущее, пять пачек печенья, торт, дабы отпраздновать новоселье, бутылка семилетнего виски… А также электрический чайник, новый шампунь, мочалка и прочие мелочи, что люди покупают, переехав на новое место. Пальцы Дойла нервно постукивают по ручке тележки, а очередь практически не движется. И почему из трёх касс работает одна? Программист осмотрелся по сторонам. Казалось, будто его товарищам по ожиданию совсем не было скучно. Пожилая пара прямо перед ним шёпотом обсуждала чьи-то «длинные волосы». Симпатичная девушка, на глазах у программиста засунувшая в карман пачку жвачки и, поймав его взгляд, подмигнувшая, кивала в такт музыке, что играла у неё в наушниках. Два карапуза, старшему из которых на вид было лет восемь, висли на руках у отца, а тот с улыбкой поднимал их выше. И только человек, ставший, собственно говоря, причиной очереди, нервничал. — Извините, — его голос был искажён акцентом, и Дойл сразу понял, что английский не является родным языком незнакомца. — Но я точно был уверен, что забрал кошелёк из машины… Интереса ради Мак’Кроун поднял глаза и рассмотрел неудачника получше. Клетчатая рубашка, длинные тёмные волосы, зачёсаные назад, очки в позолоченной оправе… Богатенький турист? И сейчас этот человек испуганно рылся в кожаной сумке, висящей на бедре. — Вы не могли бы не задерживать очередь? — кассир, сухопарый старичок, уже устал слушать иностраннца. — Вам же ничего не мешает оставить корзину на кассе и сходить за кошельком. Человек резко поднял голову. Судя по всему, этот вариант он не рассматривал. — Ах, да, вы правы. Спасибо за совет. Кивнув продавцу и поставив корзину под кассу, незнакомец побежал к выходу. Девушка хихикнула и начала разгружать свои покупки. Очередь наконец двинулась. Мак’Кроун же крепко задумался. Акцент этого человека напоминал ему Эдварда. Что норвежец забыл в небольшой ирландской деревеньке?***
Старый Мир, база Гарпий. Вне привычных координат пространства-времени. — Последний раз спрашиваю! Ты подчинишься или нет?! Нет, ну она правда такая дура? Сегодняшний сеанс пыток длился невероятно долго, и мне казалось, что сестра чего-то боится. Она вытянула все нервы из моих рук, вскрыла вены, и сейчас конечности, больше напоминающие синие неподвижные плети, болтались в кандалах, медленно регенерируя. Она разорвала мне весь пресс, и, если я правильно понял, вырвала печень. Мой левый глаз остался на её указательном пальце, а правый едва открывался после удара кулаком. И, разумеется, всё это сопровождалось моральными истязаниями. У моих ног лежала мёртвая девушка, рабыня, которой сестра перегрызла горло. Девушка, так невероятно похожая на Лизу. Но я знал, что в Новый Мир Гликерии хода нет. Знал, что это не жена. И потому, когда несчастная умирала из-за моего упрямства, спокойно смотрел в её тускнеющие глаза. — Последний, — моё горло пробито насквозь, и потому слова едва вырываются из него. — Последний… Раз отвечаю. Иди к херам. Сестра рычит, но этот яростный рык быстро переходит в крик, а после стон. Стон, причиняющий больше страданий, чем все пытки. — Ты же понимаешь, что тобой займётся отец? Я с трудом улыбнулся. Примерно треть повреждений уже восстановилась, и сейчас я мог себе это позволить. — Да мне плевать, сестрёнка. Ты не перетащила меня на свою сторону, не сможет и Терос. Гликерия посмотрела мне в глаза, и впервые я увидел что-то кроме похоти или злости. Но вот что именно? — А он и пытаться не станет. Просто обрушит на тебя всю мощь своей души, выжжет какую-нибудь ненужную часть твоей сущности, после чего ты превратишься в его покорного раба. А затем поведёшь демонические когорты обратно в Новый Мир. Я внезапно вспомнил разговор с Лорайн. Если то, что говорит Гликерия, правда, то гарпии лучше начать выполнение своего плана быстрее. — Как будто ты способна предложить мне лучшую судьбу. — Способна, — демонесса резко подошла ко мне, и я почувствовал её горячее дыхание, как обычно вызывающее у меня помутнение рассудка. — Мы равны. Просто. Пойдём. Со. Мной. Диада должна быть вместе. Уничтожим отца, а после я даже позволю тебе покинуть Старый Мир. Понимаешь, Адрастос? Ты вернёшься домой. Снова увидишь своих близких. Просто… Помоги мне. Прошу. Я задрожал. Впервые Гликерия выглядела столь беззащитной. Поникшие плечи, опущенная голова, окровавленные руки, висящие так вяло, что, казалось, в моих было больше жизни. Наверное, со стороны мы представляли из себя занимательнейшее зрелище. Палач, что просит помощи у пленника. Хищник, единственное спасение которого заключено в его жертве. Но, несмотря на умоляющий взгляд сестры, мой ответ не изменился. — Нет. Никогда. Ты, отец — для меня нет разницы, вы оба угрожаете моему миру. Если бы я мог умереть, я бы умер, лишь бы не дать вам шанса воспользоваться моими силами. Но сейчас это проблематично, так что я просто продолжу упрямиться. Гликерия резко вскинула голову. Я ожидал боль или, в идеале, долгожданную смерть, но она лишь молча посмотрела на меня. В глазах принцессы застыли слёзы. — Он убьёт меня. Да уж, если она думает, что после всех пыток и изнасилований я буду её жалеть, то это зря. — Знаешь, в моём мире есть поговорка, начинающаяся со слов «Ебала жаба гадюку». В общем, сюда подходит прекрасно, — я посмотрел сестре прямо в глаза. — Повторюсь, никогда. Громкий стук двери и удаляющиеся шаги были мне ответом.***
Норвегия, Осло. 8 июля 2010 года. Гектор Ионнидис бодрым шагом пересёк проезжую часть, параллельно поглядывая на часы. Согласно информации доктора Карста, у Кэри вот-вот должен был начаться обеденный перерыв, во время которого она посещала в больнице своего друга. Друга, который якобы был кустодием и, соответственно, являлся зацепкой в расследовании профессора. Дождавшись, пока на следующем светофоре загорится зелёный, Ионнидис пошёл дальше, лишь на миг задержав взгляд на сером здании, что виднелось вдали. Даже в солнечный день штаб-квартира Mundi Oil выглядела мрачно. «Тайна», — подумалось Ионнидису. — «Тайна стала их щитом, они возвели её в абсолют. Интересно, скольким людям обладание секретом кустодиев навсегда изменило жизнь?» Решив, что это не самая приятная тема для размышлений, профессор быстро выкинул её из головы. Постукивая своей тростью, которая была больше аксессуаром к импозантной внешности, чем реальным вспомогательным средством, Ионнидис вскоре дошёл до зубной клиники. Дошёл как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кэри быстрым шагом её покидает. Улыбнувшись тому, что первая часть плана началась идеально, профессор приноровился к скорости девушки и стал незаметно преследовать её, то теряясь в толпе, то останавливаясь, то, наоборот, догоняя… Возможно, если бы Гектор Ионнидис знал Осло так же, как знал Родос, следующее открытие не стало бы для него неожиданностью. Но именитому историку была известна лишь часть норвежской столицы, и потому он даже не представлял, куда и каким маршрутом идёт девушка… Подойдя к вращающимся дверям, Кэри скрылась в штаб-квартире Mundi Oil. Там, куда профессору хода не было.***
Старый Мир, Дворец Тероса. Вне привычных координат пространства-времени. Нападавших было немного. Гвардия тирана сработала как надо, проредив неуправляемую орду, что ворвалась во Дворец, раза в три и оставив лишь десяток безумцев, дошедших до тронного зала. Дошедших до Тероса. Владыка Старого Мира стоял перед Троном, наклонив голову и смотря своими светло-красными глазами на высших демонов, что решили предпринять попытку его свергнуть. Это будет весело… — Терос, тиран и узурпатор! — правитель узнал воина, возглавлявшего отряд. Узнал, потому что тот был Гарпией. Более того, не нового набора. Одним из двадцати уцелевших во время Прорыва. — Пришёл последний день твоей власти! Сегодня ты… Ждать окончания пламенной речи Владыка не стал. Вытянув левую руку и сжав её в кулак, он силой Грани раздавил трахею говорившему. Брызнула кровь, и предатель повалился на пол, пачкая чёрно-белый мраморный пол. Оставшись без лидера, бунтовщики, как ни странно, не побежали и не сдались. Видимо поняли, что пощады ждать смысла нет. Раскрутив секиру, Терос ворвался в неровные ряды, с ходу разбив врагов на две группы. Первый же удар унёс две жизни, после чего тиран использовал Грань и мысленно разорвал ещё троих. Оставшаяся четвёрка быстро сгруппировались, и начала отступать к воротам, желая всё же попытать удачу и сбежать. Хищно улыбаясь и держа секиру в опущенной руке, Терос медленно надвигался. Он уже был готов покончить с врагами, как вдруг… Резкий удар хлыста. Боец, что был ближе всех к вратам, падает, и из перерубленной шеи хлещет чёрная кровь. Через мгновение второй противник поднимается в воздух — его горло пережато, он не может дышать и медленно умирает. Двое оставшихся встали спиной к спине, решившись на бессмысленную попытку противостояния Теросу и его дочери. Разумеется, умерли они быстро… Облизнув окровавленные клыки, Гликерия встала на одно колено перед отцом. — Владыка, я почувствовала, что кто-то попытался напасть на вас, и тут же прибыла. Тиран подошёл к дочери, и взгляд принцессы упал на его окровавленные сапоги. Гликерия ждала боль, возможно, удар секирой, но его не последовало. Вместо этого Терос раскрыл над её макушкой ладонь. — Дочь… Скажи мне: это твоих рук дело? Принцесса задрожала. Сила Тероса была подобна цунами, что сметало всё на своём пути. Ему было невозможно врать. — Нет, Владыка. Гликерия не могла поднять голову, но видела тень тирана на полу. И, судя по удивлённо дёрнувшимся плечам, Терос не ждал такого ответа. — Ты знала, что это произойдёт? Врать Теросу было невозможно. Но и правда не обязательно должна быть полной. — Я не знала, отец. Я не имею к этому никакого отношения. — А кто имеет? — Я не участвовала в этом заговоре. Давление усилилось, и Гликерия поняла — Терос почувствовал ложь. — Нападавшими командовал Гарпия. Воин твоей личной армии. Как это вышло, дочь? Принцесса вздрогнула. Ну что же, иногда нужно кем-то жертвовать. — Меня предали, отец. — КТО? — сила голоса тирана потрясла весь организм Гликерии. — Один… Один из командиров Гарпий. Давление ослабло, и Терос протянул дочери руку. Когтистая конечность принцессы встретилась с бронзовокожими пальцами отца, и тиран аккуратно, практически ласково поднял её. Гликерия подняла глаза и встретилась ими с отцовскими. — Кто именно? — Майрон.***
Рим, район Сан-Базилио. 14 июня 2010 года. Яркое итальянское солнце стояло в зените, и на улице была неимоверная жара. Дези Контандино, подметавший короткой метлой, зажатой в правой руке, пол, протёр вспотевший лоб обрубком левой. На удивление, синьор Тровато — а именно так звали владельца сувенирного магазина, в который Дези устроился на работу, не забыл вчерашнего посетителя. Бывший спецназовец прибыл к восьми часам, как и было обговорено, причём предварительно побрился, помыл голову и на три раза почистил зубы. И, разумеется, был трезв как стёклышко. Хоть тяга к вину и накатывала на Дези волнами, он сумел заставить себя уничтожить все свои запасы выпивки, кроме, разумеется, безалкогольного пива. Наниматель, не почувствовав от Контандино запаха алкоголя, судя по всему, удивился. — Ну что же, как я уже сказал, ты принят. Думаю, зарплата тебя устроит. Посмотрев в договор, Дези изогнул бровь и тут же расписался. Он не ожидал и этого. — Разумеется, синьор Тровато. Мне приступать к своим обязанностям прямо сейчас? Продавец тогда оглядел свежеиспечённого уборщика внимательным взглядом, после чего ответил: — Да, прямо сейчас. Санузел вон там, белая дверь за прилавком. Протри витрины, окна, подмети пол… В общем, я думаю, что ты разберёшься. Через час мы открываемся, хочу, чтобы здесь было чисто. Кивнув своему новому работодателю, Дези принялся за работу… И сейчас, к двенадцати часам, магазин блестел. Армейская выучка и любовь к хорошо выполненной работе сделали своё дело — Контандино быстро навострился к использованию метлы одной рукой, так что синьору Тровато оставалось лишь довольно кивать головой, радуясь, что он всё же дал этому забулдыге шанс. Долгое время оба были довольны, пока внезапно, ближе к четырём часам дня в дверь не зашли трое. Увидев их, Контандино тут же понял, с кем имеет дело. Уверенная походка и холодные глаза, не цепляющиеся ни за что, выдавали в гостях профессиональных убийц. Покрепче сжав в руке метлу, Дези опустил глаза и отвернулся, сделав вид, что полностью увлечён работой. Во-первых, встретившись с «людьми чести», лучше ничего не слышать и не видеть. Во-вторых… А во-вторых, в прошлом, ещё до работы на леди Коломбо, Дези принял участие в двух зачистках солдатских гнёзд, где младшие члены мафиозных семей готовились к выполнению приказов своих капо. Это было очень давно, но Контандино всё же опасался, что кто-то может его признать. Учитывая же мстительность мафиози, жить однорукому инвалиду после этого осталось бы недолго. Тройка прошла мимо, абсолютно не обратив внимания на работника. Бывший спецназовец незаметно выдохнул, и, прикрыв глаза, начал отслеживать их перемещения по магазину через звук. В принципе, его не удивляло, что в Сан-Базилио прибыльный бизнес находился под «крышей». Дези лишь жалел, что очередное изъятие «протекционных денег» пришлось на первый день его работы. — Тровато, старый друг, ну привет, — голос человека, возглавлявшего отряд, был хриплым, и Дези не сомневался, что когда-то у него были проблемы с горлом. Возможно, в виде ножа или стилета. — Надеюсь, ты не забыл, какой сегодня день? — Н-н-нет, конечно, — владелец магазина явственно начал заикаться. «У него нет денег,» — внезапно понял Контандино. — «И, скорее всего, он уже должен». — Ну и прекрасно, — судя по всему, говоривший усмехнулся. — Тогда, я думаю, проблем не возникнет? Двадцать пять тысяч, как договаривались. Евро, разумеется. — Прости, Аллегро, но сегодня у меня… — Ах, у тебя их нет? «Ну, сейчас начнётся». Раздался металлический щелчок, который Дези тут же узнал. Солдат извлёк пружинный стилет. — К сожалению… Но клянусь, в этом месяце прибыль будет больше! Пик туризма, я вложился в рекламу. Я отдам тридцать, только… Договорить Тровато не дали. Раздался сильный удар, а после стон. Открыв глаза, Дези развернулся и увидел не самую приятную картину. Взяв владельца магазина за волосы, этот Аллегро несколько раз ударил его лицом о прилавок, после чего прижал лезвие стилета к носу. — Слушай, ну что ты как маленький? Нет денег — продай магазин, cazzo ты недоделанный. Какого чёрта капо должен ждать?! — Аллегро, если бы ты дал мне с ним поговорить… Снова удар, сопровождаемый хрустом. Судя по всему, у синьора Тровато сломался нос. — Много чести будет. И объясняю тебе ситуацию — либо ты немедленно, прямо здесь переписываешь свою несчастную сувенирную лавку, либо я тебе нос отрежу, будешь как свинья с пятачком ходить. Понимаешь? Выдохнув, Дези вышел из-за шкафа с товарами, за которыми стоял весь разговор. Тройка тут же оглянулась на него. — Слышь, ущербный, тебе-то что нужно? Ты ничего нам не должен, так что сиди в своём уголке и не высовывайся. Или убью нахер. — Пошли вон отсюда. Аллегро удивлённо наклонил голову. — Паоло, объясни нашему другу, почему нельзя нас прогонять. Только не насмерть, умоляю. Его и так жаль, ручка-то одна. Один из солдат вышел, на ходу извлекая стилет. Щёлкнул металл, и восемнадцатисантиметровое лезвие тускло блеснуло в полумраке помещения. Дези крепче сжал метлу. Ловко крутя нож в руках, Паоло медленно приближался. Дождавшись, пока солдат окажется в паре метрах, Контандино подцепил носком кроссовка сувенирную корзину, что стояла рядом, и запустил её в лицо мафиози. Отбив её левой рукой, Паоло, тем не менее, на секунду отвлёкся, что и было нужно Дези… Черенок метлы врезается в колено солдата, и тот с криком ярости бросается вперёд. Два взмаха ножом крест-накрест не приносят никакого результата, ибо реакция бывшего спецназоваца всё ещё на высоте. Прокрутив метлу в руке, Дези ткнул Паоло прутьями в лицо, с удовольствием отметив царапины и зажмуренные глаза, после чего коленом ударил противника в пах. Даже Аллегро, всё ещё державший синьора Тровато, поморщился от этого вида. — Ах ты шлюхин сын! С трудом разогнувшись, бандит отбросил нож и выхватил из коричневой кобуры крохотный пистолет. Время замедлилось. Вот чёрный зрачок ствола поднимается до уровня груди Дези. В это же время метла взлетает, и черенок врезается врагу в солнечное сплетение, а после сразу в правую кисть, подбросив оружие в воздух. Выдохнув, Паоло, тем не менее, продемонстрировал удивительную стойкость, набросившись на Контандино с голыми руками. Аллегро и третий солдат тем временем отпустили синьора Тровато и, достав свои ножи, приближались к дерущимся. Но всё уже было кончено. Бросив метлу, спецназовец поймал пистолет в воздухе. Паоло как раз схватил его за шею, когда громыхнул первый выстрел. Владелец магазина в ужасе спрятался под прилавок, противник же с простреленным сердцем упал на пол. Аллегро остановился, вскинув руку и задержав таким образом второго солдата. — Уборщик, ты же понимаешь, что только что сделал? Дези улыбнулся. Впервые с момента Прорыва он чувствовал себя живым. — Ещё как. Beretta 3032 Tomcat вновь поднялась, и прогремели ещё два выстрела, каждый из которых поставил точку в биографиях солдат. Поморщившись от вида упавших тел, Контандино отбросил пистолет в сторону. Синьор Тровато, дрожащий от ужаса, вылез из своего укрытия. — Зачем… Зачем ты это сделал? Они же убьют нас обоих. Придут и убьют, причём очень жестоко. — Не убьют. Дай свой телефон. — Что? — Телефон. Бледной рукой продавец извлёк мобильник из кармана и протянул его спецназавцу. Дези быстро набрал номер и прижал устройство к уху. Спустя два гудка абонент ответил. — Алло?.. Откашлявшись и сглотнув слюну, Дези произнёс: — Привет, Леон. Мне нужна твоя помощь.***
Старый Мир, база Гарпий. Вне привычных координат пространства-времени. В ярости захлопнув кустодианский амулет, Майрон тяжело упал на каменный стул, который был одним из немногих предметов мебели в его комнате. — Да чтоб тебя… — пробормотал Гарпия, будучи уверенным, что находится в одиночестве. Внезапно сзади раздались тихие шаги. Майрон развернулся и вскочил со стула, встретившись взглядом с самой верной служительницей принцессы. — Лорайн? Что ты здесь делаешь? Гарпия не ответила, лишь закрыла дверь в покои Майрона. — Зачем ты пришла? Убедившись, что никто не может подслушать разговор, демонесса ответила. — Как он? Ты клялся, что сломишь его в ближайшее время. — Я не могу, Лорайн. Он упёрт, силён, и его, как мне кажется, вообще не волнует собственное состояние. Я трижды выжигал часть его демонической сущности, но каждый раз он отказывался сотрудничать. Демонесса передёрнула плечами. — Принцессе не нужны твои оправдания. Теросу не нужны твои оправдания. Бета должен сдаться! — Но почему именно сейчас? У нас есть вся вечность, просто дай мне время. — У нас нет времени, — Лорайн грустно посмотрела на товарища. — Либо Бета начнёт сотрудничать, либо все планы Владыки и принцессы пойдут прахом. Майрон, ты же не хочешь повторить судьбу Лино? — Разумеется, не хочу. Но мне кажется, что ты что-то не договариваешь. — Скажи, кому ты предан? — демонесса была серьёзна, как никогда. — Лично принцессе или Теросу? — Я служу Владыке под командованием его дочери, — Майрон опустил голову, задумчиво подбирая слова. — Мы — когти Гликерии, а Гликерия — правая рука своего отца. Как я могу их разделять? Лорайн вздохнула. — Да, возможно, ты прав. Мне жаль, Майрон. Гарпия вскинул голову в тот момент, когда демонесса размахнулась крылом. Он предпринял попытку увернуться, но Лорайн была слишком быстра. Сильнейший удар чёрного крыла откинул Майрона к стене, и он сполз вниз. Лорайн уже извлекла из-за Грани свой бастард и медленно приближалась к нему. — Почему? — упавший демон даже не пытался встать. — Почему, скажи? Как вы смогли допустить раскол Гарпий? — Мне правда жаль, — из уголка чёрного глаза Лорайн выкатилась слеза. — Но другого пути нет. Кто-то же должен отвлечь Владыку от наших действий. — Тогда рази, — Майрон закрыл глаза. — Делай это без колебаний. Удара он не почувствовал. Не глядя на обезглавленное тело бывшего товарища, Лорайн подошла к его столу и взяла амулет Адрастоса за цепочку, без интереса посмотрев на кольцевой замок. Сегодня всё свершится.***
Норвегия, Осло. Штаб-квартира Custodes Mundi. 12 июня 2010 года. Сквозь вращающиеся двери леди Коломбо прошла без каких-либо эксцессов, молча показав охранникам пропуск, полученный Эдвардом лично для неё. Пропуск, в котором не было особой нужды, ибо возлюбленную Верховного Магистра знали все. Леону было сложнее. Он не являлся кустодием, но был посвящён в тайну, и потому имел право пройти дальше буфера. Но это право нужно было подтвердить либо документами, которые охраннику леди Коломбо никто не выдал, либо словом самого Эдварда Артца. — Синьорина Коломбо, — Палератти осторожно подбирал слова, он так и не привык говорить с хозяйкой на равных. — Мне кажется, что здесь вам ничего не угрожает. Я вполне могу подождать внизу, да и вам, наверное, так будет удобней… — Ну уж нет! Обратившись к молодой девушке, сидевшей за стойкой ресепшена, итальянка попросила связать её с Верховным, и спустя несколько минут инвалидное кресло Эдварда Артца выехало из коридора, ведущего к лифтам. Разумеется, Магистр сидел в нём. Увидев любимого, Норина тут же забыла про Леона и бросилась в объятия к Эдварду. Из-за положения норвежца сделать это было трудно, но итальянка успешно справилась, встав на колени и прижавшись к Магистру, который в ответ обнял её и поцеловал в макушку. — Так давно… Мы так давно не виделись, Эдди. — Да, я понимаю, Норина. Я скучал, — Артц говорил тихим успокаивающим тоном, желая быстрее потушить страсть, что пылала в любимой. — Очень рад, что ты прилетела. Нам есть что обсудить. Леди Коломбо встала на ноги. — Тогда пойдём к тебе? — Поедем, Нори, поедем, — губы Магистра скривились в горестной улыбке. — Мне ходить уже проблематично… Пропустите его! Последняя фраза предназначалась охранникам. Кивнув Магистру, Леон прошёл через турникет и встал за плечом своей хозяйки. Спустя пять минут троица находилась на самом верхнем этаже. Эдвард и Норина, сидевшие за столом, что-то тихо обсуждали. До Леона, смотревшего на фонтан, долетали лишь обрывки фраз: «Опять туда… Вспышка… Пойми, умоляю… Ты мне нужна, но и я нужен Агентству… Никогда… Норина… Эдвард… Хорошо, я согласна… Люблю тебя… И я тебя». Закончив шептать, Норина повелительным тоном обратилась к охраннику: — Леон, ты не мог бы покинуть нас на полчасика? А лучше на час. Палератти удивлённо вскинул голову и, судя по лицу мистера Артца, подобный приказ стал внезапностью и для него. — Эм… Слушаюсь, госпожа. Встав и дойдя до двери, охранник развернулся и, встретившись глазами с Эдвардом, кивнул ему на прощание. — Верховный Магистр… — Синьор Палератти… — Леди Коломбо… — Леон… — Я схожу до кустодинского кафе, если буду нужен — вызывайте. Хорошего вам вечера. Дверь закрылась, замок защёлкнулся, и Норина, наконец оставшаяся наедине с любимым, тут же сняла с себя футболку и стянула джинсы, оставшись в белье. — Знаешь, Эдди, в Италии со скуки я придумала несколько способов возобновить нашу сексуальную жизнь несмотря на твою травму. И сегодня, до отлёта, мы попробуем их все.