***
Не думаю, что есть смысл описывать тот перечень «упражнений», мало чем отличающихся от занятий, устраиваемых ранее мне и моему семейству Кремень. Сначала под пристальным и серьёзным взглядом Цунами разминка, где мы осторожно изгибались под разными углами, прыгали, бегали и даже немного полетали по кругу. Затем наступило столь ожидаемое мною время соревновательных игр — то, что уже серьёзно отличало этот урок от моей повседневной жизни на болоте. Вместо изнуряющих индивидуальных занятий нам быстро рассказали о различных подвижных играх, призванных якобы поднять нашу сплочённость. Соревнования между крылышками, разбавленные комментариями и советами Цунами. И знаете, в который раз захотелось укусить Драконят Судьбы, придумавших весь этот фарс. Мало того, что соревнования явно были рассчитаны на более взрослых дракончиков, в плане дистанций и нагрузки, так ещё и в крылышке Аспида просто не оказалось кого-нибудь, кто был бы мне ровней! В плохом смысле этих слов. Чтобы не происходило, я громко сопела своим носом, всегда отставая или уступая своему конкуренту из чужого крылышка. А уж когда мне досталось соревноваться с Аспидом в передаче скользкой, видимо только что сорванной и зачищенной когтями ветки... Скажем так, что меня несколько удивило, более крупный земляной оказался не только сильнее меня, но и быстрее, шустро перебирая своими лапами и петляя между выстроенными камушками, обозначающими препятствия. Я-то представляла Аспида сильным, но не шибко изящным драконом, а тут даже какая-никакая грация и ловкость. Конечно, не дотягивающая до гибкости небесных и радужных, но уже что-то, особенно на моём фоне. А ведь в моём крылышке не только я одна была «одарённой физически». И если Звёздочка ещё умудрялась не отставать от своих соперников, то Сайда вполне могла бы посоревноваться со мной в физической слабости... Хотя увидев, как она уже у самого финиша роняет палочку, вместо того, чтобы вложить в хвост весело переступающего с лапы на лапу Лонгана, я бы поставила её даже ниже себя. Интересно, как ты, столь запыхавшаяся от небольшой пробежки в несколько минут, что даже наджаберные пластинки слегка приподнялись, мир собираешься спасать? Хотя, справедливости ради стоит отметить, что остальные драконята моего крылышка отдувались за отстающих в полную меру. Переливающийся жёлтым Лонган весело скакал между камней, даже не проявляя признаков усталости. Более того, он находил в своих лёгких лишний воздух для радостного «киу-киу», подхватываемого радужным второго крылышка. Циркон не отставал от своих соперников и даже начинал их стремительно обгонять, как только дело доходило до полёта. Ну а Каракурт, неожиданно слишком уж сосредоточившийся на демонстрации своей физической формы, даже оставил своего удивлённого соперника далеко за своим хвостом. Однако, похоже, мстительная целеустремлённость песчаного всё-таки имеет какой-то положительный результат. Но, что было для меня неожиданно, так это ситуация с подругой Фирн. Нет, сама «злобная сосулька» лишь в паре моментов уступила Аспиду и небесному из другого крылышка, но как только дело доходило до схватки с соплеменницей... Улыбающаяся незнакомая мне ледяная была просто вне конкуренции, двигаясь с какой-то запредельной изящностью и скоростью, будто бы точно рассчитывая каждый свой шаг на несколько мгновений вперёд, зная, как необходимо изогнуться в собственной спине не только для того, чтобы следующим толчком задних лап отправить себя вперёд, но и чтобы это выглядело по-своему красиво, будто погоня искусного хищника. За этой не выдыхающейся ледяной даже Фирн не могла угнаться. Отнюдь, мне даже показалось, что в соревновании между двумя ледяными, драконица из второго крылышка ускорилась, будто бы демонстрируя своё превосходство над соперницей. Осторожно, пока никто не видит, я подобралась к боку Аспида, ткнув того кончиком хвоста. Земляной змей дёрнулся и даже отшатнулся в сторону, сверкнув крайне недовольно своими глазами, а затем что-то гневно пробубнив себе под нос. Я и забыла, какой этот дракон нервный... Хотя с учётом того, что он не набросился на меня за нарушение личного пространства и даже не зарычал, это было несколько удивительно. Совсем по общению изголодался наш «гордый защитник». Небось только Бекас и трёт с ним языком в свободное время, а всех остальных он сторонится. Однако я подкралась к Аспиду не для обсуждения его проблем с социализацией, а кое-что выяснить. Поймав его взгляд, я киваю в сторону ледяной сокрыльницы земляного. — Рянда, — коротко бросил он, будто мне должно это что-то сказать, но затем добавил: — Первый круг, пятое место. Нет, я, конечно, вроде как понимаю, что это очень круто звучит, и возможно, даже гордо. Типа, одна из лучших, мол, первый круг — наиболее высокий, так сказать «самый выдающийся», но вот раздражённого взгляда остановившейся Фирн, лишь через секунд пять после соперницы передавшей эстафетную палочку Циркону, я не совсем могу понять. Будто бы наша ледяная сосулька раздражена тем, что её превосходит во всём соплеменник. Я вновь вопросительно поглядываю на Аспида, ведь тот, судя по всему, знает куда больше. — Она говорила, что её родители с самого нижнего круга, — всё также рвано кидает в мою сторону Аспид, явно не в силах решить, хочет он поболтать или же побыстрее от меня избавится. А мне вот всё становится куда понятнее, особенно скрытый за любезностью во взгляде Фирн гнев. «Выскочка. Да как она смеет быть выше меня!» — скорее всего так думает наша на самом-то деле не шибко идеальная ледяная драконица. Хотя меня лично забавляет, что во вроде как кастовом обществе кто-то умудрился подняться столь высоко по иерархии, вскарабкавшись практически на самую вершину. Интересно, в чём секрет? Может, поспрашивать Фирн? Встрепенувшись, я бормочу какие-то банальные благодарности в сторону Аспида, решая за него дилемму гордого одиночества или общения, и осторожно возвращаюсь к своему крылышку, обходя по краю толпящихся драконят, ожидающих своей очереди в беготне.***
Так и прошла физкультура. В целом, после нудных посиделок на уроке истории размять свои лапки и косточки было приятно. Хотя, признаюсь честно, терпеть подобное каждый день мне не очень-то и хотелось бы. Сколько же предметов, которые необходимо заменить на альтернативные, более интересные и полезные занятия в ближайшем будущем... Но нет, пока что о замене уроков на что-то более адекватное можно только мечтать. На радужный сон после занятий я так и не направилась, в отличие от зевающего Лонгана, улизнувшего куда-то с соплеменником. Зато удалось посидеть подольше в столовой, не конкурируя ни с кем за фрукты. Хотя парочка ночных то и дело протягивали свои лапы к бананам, но я милостиво не замечала их «подворовывания» из максимально далеко стоящей от меня корзинки. Пусть уж наслаждаются, пока я не вижу и хомячу в одну моську спелые дары тропического леса, придаваясь сладостному, столь несвойственному мне обжорству. Заедаю, так сказать, стресс и собственные дурные мысли, наслаждаясь давящим изнутри живота чувством сытости и слизывая липкий сок со своих чешуек, стараясь максимально отсрочить крайне неприятные размышления о предстоящем решении. И столь вовремя ввалившаяся в столовую, устало пофыркивающая Тростинка оказалась как нельзя кстати. С радостным мурчанием сестрица подлезла под моё крыло, прижавшись своим носиком к моему плечу, тихонько пофыркивая и радостно виляя своим хвостиком. Естественно, я заключила сестрицу в крепкие, сильные объятия, носом прижавшись к её лобику в ответ, оставляя липкие следы сока на её чешуйках... Ну и хрен с этим, почищу её чуть позже, после обеда. Наобнимавшись и насопевшись вдоволь, я возвращаюсь к еде, выбирая из корзинки самые сочные и спелые фрукты для Тростинки, пока та, взахлёб, начинает рассказывать о своём маленьком приключении, когда она, вместе со своим крылышком и Солнышко, отправилась к радужному лесу, изучая всё на своём пути и просто наслаждаясь приятной погодой. Уже в лесу директриса рассказывала дракончикам о различных ягодах, фруктах и цветах, животных и традициях радужного и ночного племени. Как оказалось, так называемый «солнечный сон» необходим радужным не только для того, чтобы набраться сил и весело скакать всю следующую часть дня. Каким-то образом пара лишних часиков дрёмы позволяют этим тропическим драконам лучше контролировать свою окраску да вроде как и соображать получше. Хотя не уверена я, что это прибавит здравого смысла шумному Лонгану. Однако на особенностях радужных Тростинка свой рассказ не заостряла, предпочтя дальше засыпать меня пересказом явно увлекательного и интересного урока, в частности о том, как под присмотром радужной и Предвестника любопытные дракончики всюду совали свои носы. Когда речь зашла о ночном провидце, я чуть нахмурилась, невольно возвращаясь к самой важной на сегодняшний день мысли. Рассказать ли мне кому-нибудь из старших о собирающемся во имя борьбы со злом походе драконят? Или же, скрипя своими клыками, согласиться отправиться с ними, как минимум для того, чтобы громко рассмеяться в случае их неудачи? А может, оказать какую-нибудь помощь этим балбесам, готовым слепо вложить свои судьбы в лапы самоназванного пророка. Возможно, всем этим дурачкам не помешает капелька моей паранойи, которая сможет предотвратить наиболее самоубийственные вылазки и действия. Похоже, Тростинка поняла, о чём я думаю. Осторожно сгрызая с косточки манго остатки мякоти, она внимательно посмотрела на меня, самую малость приопустив свои уши. Сестрица-то моя явно решила идти до конца с Предвестником несмотря ни на что. И я... Если не удастся её отговорить, то я просто последую за всеми ради Тростинки. Не потому, что она слишком «слабая» или наделена опасной способностью, а потому, что она чудесная и моя сестричка, всегда помогающая мне в трудные ситуации, поддерживающая своей улыбкой. — Он хороший, — дожевав комок вязкой мякоти, негромко говорит мне Тростинка, приподняв слегка свои ушки. — Я не только от тебя это слышу, — покачиваю я мордой, оглядываясь на тройку сидящих в стороне и о чём-то бормочущих песчаных драконят да на пару ночных, уже направляющихся в сторону выхода. Подавшись носиком к её ушку, обдав его своим дыханием, я негромко шепчу: — Я ему не верю. — Почему? — удивлённо моргает Тростинка, прильнув своим виском к моему сопящему носу. — Слишком это подозрительно, — продолжаю я, делясь своими мыслями с самым близким для себя существом в стенах этой Академии. — Он невесть откуда появился, подстроил, чтобы все мы собрались в одном месте. Ещё и поставил нас перед крайне неприятным фактом. Хорошие драконы так не делают. — А как они поступают? — вновь удивлённо моргает Тростинка, слегка подавшись назад и заглядывая в мои глаза. — Ну... Как бы поступил на его месте Железо? — пытаюсь я направить в нужное русло мысли сестрички, припоминая своего доброго и заботливого Хранителя. — Он бы подошёл и, наверное, сказал бы прямо. — И ты бы ему поверила? А ведь в этом сестрица права. Я бы скорее подумала, что передо мной какой-то псих или же решивший развлечься всезнайка, сующий свой нос куда не надо, но никак не мифический провидец. — Нет, — честно признаюсь я, слегка поморщившись и потерев свою шею лапой, лишь затем поняв, что развожу на своей чешуе липкий сок, тут же взявшись слизывать его остатки со своих когтей. — Тем более не поверила бы. — Вот видишь, — тыкается своим носом в мою шею Тростинка, взявшись вычищать мои чешуйки своим маленьким и шустрым язычком. — Я... — пытаюсь я подобрать слова, но затем, по собственной традиции, делюсь своими мыслями без предварительной подготовки. Напрямик, через стены! Либо сломаю их своей тушей, либо размажусь некрасивым блинчиком! — Я всё-таки хочу рассказать Драконятам Судьбы обо всём этом. Тростинка удивлённо моргает, потёршись своей мордочкой о мою вылизанную шею, будто бы обдумывая мои слова, но затем подставляет свою мордашку под мой язык, когда пришла моя очередь чистить сестричку. — А Предвестник сказал, что ты этого не сделаешь, — уже без уверенности в своём голосе делится со мной Тростинка. Та-ак. И что он увидел в этом своём будущем? Может, тем более пойти и на зло ему всё рассказать? Я чуть хмурюсь, пытаясь понять, что могли бы значить эти слова, и есть ли в них какой-то скрытый посыл, который должен был бы направить меня по нужному маршруту. — Он тебе сказал сюда придти? — пуще прежнего хмурюсь я, но затем замечаю обиженный взгляд Тростинки, тут же прикусив свой язык. — Нет! Фыр, я пришла сюда сама! — несильно и даже по своему нежно пытается сдавить моё плечо клыками сестрица, лишь слегка поддевая пару чешуек, даже не оставив на них каких-либо следов. — Прости, — опускаю я свои уши, чувствуя, как совесть скребётся изнутри. И как я могла такое подумать о своей сестричке? Ведь если бы она сюда пришла по просьбе Предвестника, то сразу бы сообщила мне об этом. — А когда он тебе это сказал? Ну, я имею ввиду то, что я никому не расскажу. — Пока мы были на занятии. Сказал, чтобы я не волновалась и всё будет хорошо. А ещё сказал, что тебя перестанут мучать кошмары. — Тут Тростинка возмущенно дует свои щёки, несильно пошлёпав меня лапкой по носу. — Почему ты не сказала, что тебе снятся плохие сны? А вот и вторая неприятная новость. Что значит «меня не будут мучить кошмары»? Откуда он вообще узнал, что мне снились плохие сны? Что за бред? Неужели это он их наслал? Может, у него есть способ контролировать чужие сны? Может, он не только провидец, но и дракомант? Я нервно озираюсь по сторонам, боясь увидеть в ближайшей тени, отбрасываемой длинным каменным шипом, блеск серебристых пятен, когда до них добираются слабые лучи светила. Но нет, никто в тенях не прячется. А вообще, с какого это перепуга меня должны перестать посещать дурные сны? С чего он решил, что это так, и чтобы это могло значить? Конечно, у меня есть одна догадка... Предвестник просто увидел в одном из вариантов будущего, как я ворочаюсь и что-то бормочу себе под нос, после того как сдала его и своё крылышко Драконятам Судьбы. Но, судя по всему, по этой логике выходит, что туманный дракон в моей голове — это гипертрофированная совесть, которой хватило наглости отвечать мне. Ещё и как заумно! «Этот дракон» — это я? И сколь долго и сильно она будет меня грызть, если я расскажу всё старшим? Нет, бред какой-то. Даже на фоне всего происходящего в моей жизни эта теория кажется абсурдной, а всяких глупостей я уж повидала достаточно... Да стоит только повнимательнее понаблюдать за происходящим в обеденном зале, и вот ты уже видишь, как песчаные пытаются дотянуться своими раздвоенными языками до своих переносиц, сцепившись в столь нелепой схватке за последнюю ящерицу, торчащую из корзинки. Бррр. А может, Предвестник просто увидел, как после нервных ночей я буду спокойно дрыхнуть, если никому не расскажу? Звучит куда логичнее... Вот только откуда он в целом узнал о паре крайне неприятных сновидений? Надо будет поймать его и прижать к стенке. Может, тогда стоит всё-таки посвятить Аспида в это всё дело? С его-то силушкой выбить дух из ночного будет куда проще. Или же попытаться уболтать Каракурта? Он вроде как даже искренне улыбается мне, несмотря на то, как я вела себя прошлой ночью... да и что перед всеми наговорила. Вполне возможно, что песчаный пойдёт мне навстречу, и тогда не придётся посвящать в наш маленьких заговор кого-то лишнего. Из мыслей я вырываюсь обратно в реальность, когда уже несколько раз ладонь Тростинки несильными шлепками опускается на мой многострадальный нос, а сама сестричка тихонько и недовольно фырчит. — А-а-а? — вытягиваю я, вздрагивая всем своим телом, а затем осторожно уклоняясь от чужой лапки, перехватывая поплотнее Тростинку и крепко прижимая её к себе, плотно кутая в свои крылья, чтобы она лишний раз мне ничего не отстучала. — Я это... Да, я видела кошмар, но лишь сегодня. Если бы видела до этого, то обязательно поделилась бы. Честно. Сестричка ещё какое-то время недовольно дует свои щёки, а затем кивает, прижимаясь ко мне ещё поплотнее, пока я шёпотом пересказываю сестричке на ушко события своего плохого сна. И упоминания того, что я также видела библиотеку, занесённую снегом, как и ледяные, явно удивили Тростинку, но перебивать она меня не стала. Постепенно я рассказала ей всё: и о путеводных тараканах, и о двери на замке, и о туманной «совести». А ведь как красиво звучит: «туманная совесть». Хотя я бы сказала, что не столько туманную, сколько неожиданно проснувшуюся за все четыре года моей жизни. Этакое гипертрофированное нежелание бросать дурачков на произвол судьбы, а не чужое внушение, проскользнувшее в мою голову. И это желание явно приложит все свои силы, чтобы направить меня на... Единственно верный путь, указанный Предвестником? Очередной укол под хвост от паранойи. Я так с ума сойду! Успокойся, Водомерка. Всё хорошо, это лишь твои мысли. Начавшуюся в моём теле дрожь усмиряет негромкое мурлыкание сестрицы, поднявшей ко мне свой взгляд. Всё хорошо. Улыбнувшись сестричке, я мурлычу ей в ответ, а затем жмурюсь, понимая, что выбор всё-таки сделан. Вот только неприятное чувство того, что этот выбор был сделан за меня, тут же вспыхивает в моей голове.***
Дальнейший день прошёл, к моей радости, без потрясений. Только с неприятным ощущением того, что я будто подвешенная за ниточки кукла, которую кто-то швыряет из стороны в сторону в маленьком спектакле, повествующем о путешествии якобы обезличенного героя через всякие дурные невзгоды. Неприятное, омерзительное чувство, которое маячило на краю моего сознания в период безделья. А ведь делать и правда было нечего. После обеда не только у меня, но и у всех драконят Академии организовалось как-то слишком много свободного времени, которое лично я практически полностью решила посветить общению с Тростинкой, шатаясь с ней по окрестностям Яшмовой горы. Конечно, это первый учебный день, все дела, ещё нет никакого домашнего задания, все предметы вводные, но разве нельзя было придумать хоть какие-нибудь занятия и развлечения для драконят? Как оказалось позже — можно: толпа радужных играла в прятки; ночные дружно сидели в библиотеке; песчаные мерялись размером своих жал; небесные покоряли небеса, морские — реки, а ледяные строили из себя аристократическую элиту, не желающую опускаться до развлечений челяди. Ну а мы, гордое земляное племя, не могли найти себе место, разойдясь кто куда и скитаясь без какой-либо видимой цели. Пару раз я замечала, как пытается собрать вокруг себя дракончиков Цунами, предлагая всем желающим отправиться на охоту в горы или к океану. Солнышко рассказывала различные забавные истории, а Глин что-то негромко напевал-мурлыкал у разгорающегося к вечеру костра, собрав вокруг как можно больше драконят. Но меня это всё не интересовало, в отличие от Тростинки, что с интересом наблюдала за разворачивающимися на поляне действиями, пока я силилась убежать от множества своих назойливых и крайне неприятных мыслей. И знаете, я бы может и присоединилась к старающимся развлечься дракончикам, пристроилась бы у набирающего силу огня и послушала рассказы Драконят Судьбы, но, смотря на весь этот шумный праздник жизни, я чувствовала неприятный, тошнотворный ком отвращения ко всему происходящему. Неожиданная и несвойственная мне апатия, сокрытая под маской спокойствия. И даже еда на ужине, после которой я распрощалась с сестричкой, сославшись на собственную усталость и желание пораньше лечь спать, не смогла мне хоть как-то приподнять настроение. Но ничего, в пещере крылышка мне наверняка станет чуточку легче, в одиночестве и тишине... Или же я просто пойду и полетаю над горной долиной, вновь окунусь в холодную воду и просто буду глазеть на постепенно темнеющее небо через водную гладь, постаравшись отвлечься на что-то более приятное. Стоит ли говорить, что моим планам было не суждено сбыться? Я-то надеялась провести время одна в приятной полутьме, но уже на входе в главный зал пещеры крылышка я замечаю бледно-жёлтую чешую. Каракурт... Песчаный дракон, уперев пальцы своих крыльев в холодный камень, прижимает одну из передних лап к груди, другую же сгибая и разгибая в локте. Похоже, кому-то не хватило дневной физкультуры, и он решил поотжиматься по-драконьи дополнительно. Я замираю в проходе, боясь пошевелиться и спугнуть чуть подёргивающего своим хвостом песчаного, когда он в очередной раз приподнимается, негромко бормоча себе под нос «сто девятнадцать», через мгновение вновь припадая грудью к каменному полу и ненадолго прикрывая глаза, переводя дыхание. Его неровный, рваный в паре мест гребень чуть опадает, покрываясь еле заметными складками, и вот дракончик распрямляется на всех четырёх лапах, срываясь на победное рычание и слегка выгибаясь, разминая тем самым свою спину. — Фух, — мотает Каракурт мордой из стороны в сторону, только затем замечая меня и замирая в недоумении с приподнятыми ушами. — Ммм... двести пятьдесят? — Не ври, я всё слышала, — с неким укором в голосе отвечаю я, позволив себе лёгкую улыбку, уже после проскальзывая в пещеру мимо виновато скалящегося любителя физкультуры. — Ну ладно-ладно, — негромко хихикает Каракурт, растирая лапой свою шею, а затем широко зевая и явно пытаясь меня поддеть своей следующей фразой: — Я-то думал, что только Циркон за всеми следит, а тут оказывается, что ты тоже шпионишь. Долго хоть подглядывала? Как-то неожиданно вопрос, заданный этим драконом, отвлекает меня от неприятных мыслей не хуже холодной горной воды. Пристроившись на задних лапах и обвив их хвостом, я протягиваю ладонь к ближайшему свитку на полке. Однако вместо того, чтобы развернуть его и заняться чтением, я просто сжимаю свёрток в своих когтях, всерьёз задумавшись над собственным ответом. Заодно я пытаюсь понять и своё отношение к этому исполосованному дракону, вызывающему у меня, пожалуй, больше всего симпатии из всех драконят моего крылышка. Не крикливый, не шумный. Уверенный в себе, но при этом не презирающий окружающих. Ещё и приятный собеседник, в чём я в очередной раз планирую убедиться. — О-о, с самого начала. Собирала про тебя доклад, чтобы побольше рассказать Драконятам Судьбы, — подмигиваю я песчаному, в ответ получая невесёлый, чуть грубый смешок подходящего к ближайшему стеллажу Каракурта и перебирающего имеющиеся свитки. И только когда песчаный находит то, что искал, он поворачивается и подходит ко мне, протягивая другой свиток. — Почитай лучше вот это. Он интереснее, — настолько серьёзно говорит покрытый шрамами дракончик, что я от удивления моргаю, но затем покорно беру из его лап свиток, вернув выбранный мною обратно. «Легенды и сказания королевы Коралл», — гласит надпись на первой строке, выведенная аккуратным, приятным глазу почерком. И пока я разглядываю предложенное им чтиво, Каракурт молчит, дожидаясь того момента, как я подниму к нему свой пристальным взгляд, и вновь возвращаясь к своему несколько дурашливому поведению. — Ну-с, и много успела углядеть? Будешь слагать истории о моей красоте и силе? С улыбкой песчаный слегка задирает свой нос к потолку, постаравшись придать мордашке максимально героическое и пафосное выражение, всё-таки вызвав у меня негромкий смешок. — Красив как пожёванная лягушка, — беззлобно подкалываю я Каракурта, слишком поздно сообразив, что он может и обидеться. Но песчаный дракон лишь весело фыркает в ответ, явно поняв эту немного грубоватую шутку. — Ты мог бы быть и почаще серьёзным. — Я могу, — тут же скидывает с себя всю весёлость Каракурт, придавая себе несколько хмурое выражение морды. И знаете, весёлый и улыбающийся он мне всё-таки нравится больше, нежели хмурый. Тут же покрывающие морду широкие шрамы складываются в достаточно пугающий и зловещий узор. И видимо заметив мою реакцию, Каракурт расслабился и вновь показал свои клыки в добродушном оскале. — Но смысл строить из себя серьёзного дракона без причины? Как по мне, лучше уж улыбаться, чем быть занудой, как Фирн. Вот готов поспорить, что ещё одну Фирн в нашем крылышке ты бы точно не выдержала! Я согласно киваю, подхватив его смех. А затем мы просто сидим, пристроившись у стен возле друг друга, читая свитки и порой перекидываясь небольшими шутеечками, не поднимая в тоже время никаких неприятных тем. Просто, тихо и спокойно, передаём друг другу интересное чтиво из «домашней библиотеки», делясь своими мнениями на тему их содержимого, сидя так до самого появления остального, готовящегося спать крылышка. Первой, конечно же, появилась Фирн. Хмурая ледяная, лишь бросив в мою сторону негодующе-презрительный взгляд, будто я где-то вновь успела накосячить, гордо прошествовала в нашу комнату, явно планируя лечь пораньше. За ней и остальные подтянулись. Как всегда задумчивый, Циркон, придерживающий крылом несколько свитков, сразу же обратился ко мне с просьбой отдать ему его рисунок, о котором я и забыла. Потом бормочущая всякие глупости Сайда, вслух размышляющая о завтрашнем дне и о том, как она сегодня хорошо провела время и сколь много нового узнала. Ну и последними в пещеру крылышка вошла неразлучная парочка: Лонган и Звёздочка. Ночная явно решила на сегодня взять мою роль по доставке еды из столовой в берлогу нашего класса, держа в своих зубах ручку наполненной фруктами корзинки. Из интереса немного порывшись в предложенных угощениях, я откапала парочку ящериц среди фруктов, явно предназначенных для Каракурта. Однако вот беда, аппетит так и не пришёл ко мне. Похоже, что я слишком рано встала, слишком мало спала, да и день выдался не намного спокойнее предыдущего, особенно с учётом всех произошедших потрясений. Существование людей в этом мире, кошмары, самая увлекательная лекция за все мои две жизни, осознание того, что есть кто-то и покруче Фирн, собственные тягостные размышления и отказ сдавать своих сокрыльцев по совершенно дурацкой причине — столько всего навалилось на меня уже на второй день пребывания в этих явно проклятых горах. Широко зевнув и поспешив со всеми распрощаться, я направляюсь в спальню. Не знаю, надеяться ли мне на то, что Предвестник оказался прав в своём маленьком предсказании, и кошмары меня мучать больше не будут, или же понадеяться, что туманный дракон всё-таки решит появиться сегодня ночью, и у меня будет новый повод позлорадствовать над ночным? А ещё важно никого утром случайно по мордасам не отхлестать хвостом, а то мне Фирн снова устроит водные процедуры...***
На моё удивление, пророчество Предвестника оказалось правдивым. Моя совесть уснула вместе со мной, так и не решив объявиться в библиотеке моего разума. И если уж что-то я и видела в собственной дрёме, то точно этого не запомнила. Впрочем, отсутствие кошмаров не помешало мне проснуться абсолютно разбитой утром. Недоспала — разбита. Переспала — тоже плохо себя чувствую. Куда я на этот раз попала? Судя по ворочающейся в голове каше, которую не развеяло даже осторожное потыкивание палочкой в мой бок, которую Звёздочка использовала как способ до меня добудиться с безопасного расстояния, я всё-таки легла слишком рано, явно проспав больше необходимого. Ну ничего... Со временем, а также с парой пережёванных листочков мяты мне станет чуточку легче. Эх, а может, раздобыть какой-нибудь котелок и варить в нём травяные отвары, а не жевать сушёные листы до образования однородной массы? Надо бы спросить у кого-нибудь из учителей о такой маленькой, но безусловно полезной вещице. А ещё можно поискать в горах какие-нибудь целебные растения... Или, ещё лучше, сварить варенье из манго и фруктов! От подобных мыслей аж живот заурчал, предчувствуя скорый завтрак.***
На самом деле этот день был абсолютно ничем не примечательный. Мы постепенно втягивались в учёбу, познакомившись с Солнышко и её уроками «изучения племён», направленными на выяснение традиций и особенностей драконов каждого королевства. Послушали какого-то старого морского дракона, по имени Ласт, показывающего на огромной карте различные якобы интересные точки Пиррии и положения тех или иных ориентиров. А потом, естественно, под конец учебного дня — физкультура, которую на этот раз вёл Глин, явно отдающий предпочтение не эстафетным командным соревнованиям, а действиям крылышек как группы. Всей стайкой мы искали какие-то запрятанные вещицы, носясь туда-сюда... Во всяком случае, мои сокрыльцы носились, пока я максимально неспешно обшаривала несколько участков в тенёчке, не имея ни малейшего желания заниматься подобными глупостями. И естественно, после всех занятий был обед и длительный отдых, в который у нас не было каких-либо обязательных занятий. На сей раз я бродила по всей Академии одна, скользя промеж бездельничающих учеников, также сходящих от скуки, и таки выведав куда прячется Циркон и, неожиданно для меня, Сайда. Просторный и хорошо освящённый зал, заставленный треногами мольбертов, с множеством цветных баночек на полках вдоль стен. И пока небесный работал в основном чёрной краской, выводя строгие линии, шумная морская пачкала свои ладони в различных оттенках, познавая, так сказать, «современное искусство», оставляя яркие отпечатки своих лап на бежевой бумаге и старательно привлекая к себе внимание всех окружавших её художников, прося их оценить её работу. «Как думаешь, красиво? Конечно красиво!» — с улыбкой на своей мордашке голосила Сайда, пачкая чужие хвосты и плечи в краске. В общем, я оттуда слиняла побыстрее, пока меня не заметили и не привлекли к оценке её шедевров, изляпав всю краской. Потом ужин. Снова сон без снов. Следующий день, проходящий примерно по тому же сценарию. Подъём, на этот раз легче, завтрак, а после него физкультура. И уже затем занятие с вылетом в сопровождении Глина и Солнышко — полёт в сторону радужного леса, в котором беснующиеся драконята совали свои носы куда не надо. Сайда даже случайно умудрилась разворошить гнездо каких-то особо громко жужжащих и злобных ос, от которых мне пришлось убегать сломя голову вместе с морской, в конце концов вылетев в небольшой овраг, замаскированный кустами и заполненный мерзкой, вязкой грязью и жижей, отчётливо пахнущей серой. Фу, омерзительно! И пусть моё тело радовалось подобной ванне, а чешуйки приятно поскрёбывали о комки забившейся под них грязи, сама я не испытывала ничего, кроме раздражения на барахтающуюся рядом Сайду. И если бы не подоспевший Лонган, я бы явно попыталась утопить возмущённо сопящую носом морскую, оттирающую свои жабры от грязи и с подозрением посматривающую на вылезающего из трясины «грязевого демона» в виде меня. Однако дальше день пошёл уже по почти проверенному сценарию: полёт назад с небольшим крюком до реки, безделье, ужин, безделье и сон. Кое-что интересное произошло уже на четвёртый день моего пребывания в Академии, а именно — наконец-то дали знать о дополнительных занятиях! С самого утра я предчувствовала, что этот день будет особенным. Ещё бы! Нас ждало второе занятие с самим Звездокрылом. Занятие, на котором можно будет дополнительно подремать часик-другой. И к счастью, под его унылый бубнёж ко мне не вернулись кошмары, которые всё-таки оставили меня в покое. Хотя, признаюсь честно, я даже в пол уха слушала библиотекаря Академии, находясь на тонкой границе между сном и бодрствованием. Он что-то там говорил о прошлом, о котором практически ничего не известно. О том, что по некоторым легендам раньше драконы были разобщены, а большая часть земель была заселена существами, напоминающими нынешних воришек. Но в какой-то момент крылатые племена скинули с себя «гнёт» двуногих лысых обезьянок, и с того рокового для местных человеков дня принято вести драконье летоисчисление. «Пожар» — так называются те практически забытые века, достоверная информация о которых, кажется, навсегда утеряна, оставив после себя разрозненные мифы и легенды различных племён. Допустим, небесное племя верило, что первым поднявшим свой взор на обнаглевших воришек был древний дракон по имени Ураган, чья спина издали могла показаться целым горным хребтом. Разбуженный своим потомком Громовержцем, Ураган взмахом своих широких крыльев попросту снёс несколько крупнейший городов, выжигая всех выживших под завалами дарованным самим светилом потоком пламени. В легендах же ледяных, со слов Звездокрыла, говорилось о другом могущественном драконе, что взмахом своей лапы призывал морозящие ветра и обрушивал одним своим роковым словом градины размером с драконью голову на гнёзда людей. Причём слушая именно эту легенду, наше крылышко переглядывалось между собой. Очень уж похоже на происходящее. Если ещё и сосульки, способные тебя пришибить, начнут с неба падать, то прямо один в один будет. В какой-то момент, слушая библиотекаря, я и не заметила, как окончательно проснулась, подперев лапой морду и внимательно ловя каждое его слово. В легендах морских и песчаных говорилось об огромных драконьих стаях, несущих погибель всему, у чего не было крыльев. К лёгкому стыду я слышу, что у земляного племени, как и у радужного, каких-либо легенд и сказаний о тех временах не сохранилось. Ну и естественно, больше всего Звездокрыл чесал языком о мифах собственного племени, в какой-то момент столь увлёкшись, что его даже стало приятно слушать. Мол, когда-то был дракон, объединивший всех остальных в одну стаю. Его имя, да и знания о нём давно утеряны, хотя существует мнение, что этот «герой» намеренно сокрыл эту информацию, предпочтя возложить весь триумф победы на крылья появившихся из пламени Пожара королев. — В любом случае, — чуть переведя дыхание и окинув своим невидящим взглядом замерший в ожидании продолжения класс, Звездокрыл постучал когтем перед собой, нащупывая новую дощечку, услужливо подсунутую под его лапы Вещуньей, — это всего лишь мифы и легенды. К сожалению, установить правдивость и сказать, кто сохранил историю наиболее полно, не представляется на данный момент возможным. На его морде мелькнула грустная улыбка, будто бы он и правда переживал за утерянные крупицы информации, а затем, будто опомнившись и осознав, что его занятие стало слишком уж интересным, Звездокрыл вернулся к унылому повествованию, рассказывая о каких-то там королевских родах и их особенностях, вновь окуная всех собравшихся в привычную атмосферу скуки и сонливости. Однако после урока произошло то самое. После выдачи нам — о ужас! — домашнего задания, в которое входило кратко описать особенности передачи королевской власти в разных племенах, Звездокрыл лично огласил маленькое объявление, явно предназначенное в первую очередь для меня. Ночной дракон заявил, что с этого дня в стенах Академии будут вестись дополнительные занятия для всех желающих. Большая их часть будет проходить после уроков, при поддержке бывших учеников Академии, но некоторые будут вестись вместо занятий по физкультуре. Сегодня, допустим, будет проходить первый в истории Академии урок химии, и библиотекарь приглашает всех желающих его посетить. Как позже оказалось, желающих на самом деле было не то чтобы много. Многим нравилась как физкультура под присмотром Драконят Судьбы, так и возможность посоревноваться друг с другом. Так что среди земляных я на этом дополнительном занятии была единственная. А вот ночные были практически в полном составе, только Предвестник и отсутствовал, явно решив не мозолить мне глаза. Ещё был один задумчивый морской, тихо сидящий с парой свитков чуть в стороне, но он больше смотрел и записывал, нежели пытался попробовать хоть за одну колбочку взяться. И, сказать по правде, я была несколько разочарована. Мало того, что в кабинете снова были Звездокрыл и Вещунья, так ещё и новый ночной объявился. Уже стареющий, но всё такой же энергичный, откликающийся на громкое и гордое имя «Гений». На его крыльях я заметила узор из наиболее чистых и крупных точек, которые очень уж были похожи на узоры на мембранах Звездокрыла. Неужто родственники? Или просто совпадение? Однако не очень похоже, чтобы Звездокрыл был рад присутствию неожиданно разговорчивого ночного, перебирающего множество мутных колбочек и расставляющего на партах небольшие ступки с пестиками для измельчения реагентов. Меня эти вводные уроки не интересовали, и я в пол уха слушала треплющего старшего дракона, рассказывающего что-то о химии и технике безопасности. Куда больше моё внимание привлекали разложенные на учительском столе минералы. Конечно же, ни о каких чистых веществах не могло быть и речи в этом мире. Всё максимально кустарно, просто и примитивно. Что не мешало созревать в моей голове сразу нескольким планам, большую часть из которых пришлось откинуть ввиду отсутствия среди предложенных реагентов хоть каких-нибудь колб с прозрачной жидкостью, которая могла бы быть кислотой, только небольшое деревянное ведёрко, стоящее чуть в стороне и заполненное, судя по всему, водой. Мда, ни о какой чистоте реакции и речи быть не может. Нужно будет намекнуть кое-кому о необходимости использования в химии дистиллята ввиду возможного наличия в обычной воде примесей, оказывающих стороннее воздействие на реакции. Но это потом, а сейчас я старательно напрягала свой мозг, припоминая оставленные в бакалавриате уроки геологии, которую я до сегодняшнего дня считала практически полностью бесполезным предметом. Правда, к собственному счастью, то, что я выискивала среди реагентов, я много раз видела в прошлой жизни, сталкиваясь как с производственными, так и с природными образцами. И когда Гений наконец-то разрешает нам подойти и подобрать какие-нибудь минералы для опытов, я оказываюсь первой у заваленного стола, тут же хватая два камушка и осторожно проводя по ним когтями. Один из них представляет из себя светло-коричневатую мешанину из кристаллов и небольших иголочек, соединённых шероховатой массой того же цвета. Этот камень легко поддаётся под нажатием когтя, не меняя своего цвета в проведённой черте. Уже у своего стола я осторожно подношу его к морде и прикасаюсь самым кончиком своего языка. Бинго! Резкий, солоноватый вкус, в котором чувствуется характерное послевкусие, какое может быть после употребления несвежего мяса. Азот. И не просто азот, а скорее всего нитронатрит, или какая-то его местная разновидность, с иными примесями, которые я, к сожалению, не могу различить, и не слишком представляю, как они скажутся на финальном результате. Второй камень был чуть легче, несмотря на то, что был примерно того же размера, что и предыдущий. Гладкая поверхность красного оттенка, с прозрачными, отделяющимися при сильном нажатии, практически идеально ровными пластинками. Так, спайность высокая, плотность... Ну, явно выше чем у предыдущего. Черта белая... Похоже, я всё-таки угадала и второй раз. Ух, Водомерка, опыт, видимо, не пропьёшь, не прогуляешь, не проспишь и даже в следующей жизни не потеряешь. Не зря ведь преподы тебе уши все проели в своё время. Что осталось? Вкус. Вообще, нельзя пробовать незнакомые соединения и камни, мало ли к каким последствиям они могут привести. Но, к сожалению, проверить более безопасным методом у меня нет возможности. Так что вновь я осторожно касаюсь кончиком языка ровной поверхности. Горько. И солёненько. Похоже, я снова угадала, и это кусок сильвинита или сильвина. Скорее второе, судя по однородному цвету. Надо бы проверить ещё на растворение в воде. Потирая свои лапы, я довольно ухмыляюсь, пока остальные драконята пытаются смешать всё со всем под комментарии Гения. Но не я. Я-то умная. Хватаю мутную, стеклянную тару побольше, зачёрпываю воды да осторожно развожу под неодобрительное мычание нашего «преподавателя» костерок на каменному полу в стороне, подхватив пару сухих деревяшек, на кой-то чёрт притащенных и оставленных среди реагентов. Вот и пламя весело заплясало, когда я подкинула в него несколько пустых свитков, не обращая внимания на возмущенное сопение застывшего за моей спиной Гения, не спускающего с меня глаз. Смотри-смотри, сейчас я покажу фокус, до которого вам, драконьему племени, ещё пару веков в лучшем случае пилить! Примесей, конечно, куча будет, ну и хрен с ним. Пока вода греется, я максимально растираю с помощью ступки и пестика в порошок отодранные от камушков кусочки, тут же швыряя серо-жёлтый и бело-розоватый порошок в тару. — Но оно не будет реагировать, — говорит мне Гений, когда я вновь проскальзываю мимо него, чтобы подхватить чистую стеклянную ёмкость, неровный прутик и несколько тряпочек. — Будет, всё будет, — бурчу я себе под нос с довольной ухмылкой, возвращаясь обратно и начиная яростно размешивать своё адское варево, бормоча себе под нос что-то про разность температуры осаждения. И — о чудо! — естественно, я оказалась права, в конце концов получив столь желаемое мне вещество на глазах у удивлённого и крайне заинтересованного ночного дракона, да и всех остальных драконят, столпившихся вокруг меня и наблюдающих за тем, как какая-то земляная творит всякую «магию», переливая через ткань воду из одной миски в другую. Конечно, стерильность производства ни к чёрту, да и сам метод хоть и простой, но не шибко чистый, но я всё-таки могу сказать, что получила то, что хотела. Белый, осевший на тряпочке порошок нитрата калия. Или же, если говорить более научным языком, калийная селитра. Осталось найти ещё один компонент, возможно несколько труднодоступный, без которого ничего не получится. Подняв взгляд на Гения, я стараюсь максимально мило ему улыбнуться. — А у вас есть сера? — интересуюсь я у старшего дракона, только сейчас заметив напряжённый и подозрительный взгляд Звёздочки, всё это время направленный на меня. Будто бы она знает то же самое, что и я. Будто бы догадывается... Так, сейчас не до плохих мыслей, нужно сосредоточиться на текущей задаче. Естественно, серы с собой у Гения не было. Однако явно потрясённый дракон, когда я навесила ему лапши на уши про свои идеи с «кормлением» растений различными камнями, загорелся моей «инновационной» научной идеей, пообещав в ближайшее время найти и принести мне описанное вещество. Надеюсь, он его всё-таки найдёт. В противном случае придётся вспоминать формулу получения, а это может быть в текущих условиях несколько затруднительно. После урока я осторожно ссыпала полученную соль в небольшой, любезно предоставленный по просьбе Гения тубус из бамбука, прихватив с собой и одну из ступок, якобы для того, чтобы позже перетолочь подсыхающую соль. И уже после, в максимально довольном и приподнятом настроении, я двинулась прочь из учебного зала, мурлыча себе под нос радостную песенку, которую придумывала на ходу. Звёздочка, к слову, не спешила за мной, решив остаться и поговорить с парой своих ночных соплеменников. Но мне-то всё равно, я топаю за вторым обедом, наслаждаясь возможностью отдохнуть перед тем, как взяться за домашнее задание. Или... Может, плюнуть на это и просто порадоваться жизни, тому, что наконец-то что-то в ней пошло по плану, а не спонтанной импровизации? Сколько бы я искала все эти штуки и вещества, если бы не оказалась в Академии? Может быть, всё не так уж и плохо? Как оказалось, именно так всё и плохо. Ведь стоило мне оказаться в столовой, как моя песенка тут же оборвалась. И на то было две причины: первая — это Предвестник, сидящий у стола и с лёгкой усмешкой поглядывающий в мою сторону, а вторая — это то, что подле него пристроилось всё моё крылышко, за исключением Звёздочки, а также и Тростинка. Сестричка, к слову, стоило ей только меня заметить, тут же вскочила со своего места и бросилась ко мне в лапки. Конечно же, я крепко прижимаю к себе свою сестричку. Но Предвестника, похоже, чужое счастье не особо волнует. Уже во второй раз он без предупреждения втягивает меня в свои несколько абсурдные интриги, ещё и посреди зала, заполненного отдыхающими драконятами, будто бы ничего не боясь. Пару раз ночной провидец даже что-то говорил проходящим мимо драконам из своего крылышка, отшучиваясь от их замечаний. Может, запихнуть ему под хвост результаты своих трудов, когда они будут готовы, и посмотреть, что из этого получится? Как быстро он разглядит в своём ближайшем будущем результаты бурной химической реакции, переходящей в ощутимый пинок под хвост? Конечно, не хотелось бы, чтобы его разорвало на несколько кусков, разметав по окрестностям, но если его пятая точка будет ощутимо побаливать несколько недель, может, он поймёт, что хотя бы некоторых драконов стоит предупреждать заранее. Представляя у себя в голове, как этот дракон взлетает в небо с дымящей задницей, оглашая окрестности своим ором и руганью, я с трудом сдерживаю просящуюся наружу улыбку. И даже приближающиеся шаги не сразу вывели меня из плена собственных приятных мечтаний. Однако, когда взгляды не только моих сокрыльцев, но и Тростинки, обращаются ко мне за спину, я всё-таки оборачиваюсь, замечая Звёздочку. Знаете, ещё никогда не видела у драконов настолько выпученных и ошалелых глаз. Неужто ночная случайно наварила из камней и деревяшек что-то позабористее древесных лягушек радужных, по рассказам Лонгана, способных вызвать крайне странные и абсурдные видения? Удивлённым взглядом Звёздочка пялится на меня, слегка пятясь назад, будто на моём месте сидит сам Мракокрад, которого ночные якобы боятся. Ну и чего пялишься? Вновь нехорошие мысли ворочаются у меня в голове, словно что-то нашёптывая. Я чуть наклоняю свою голову набок, развешивая уши в стороны и будто бы без слов спрашивая у ночной, что её побеспокоило, пока из-за стола подаётся Предвестник, медленно двинувшийся в сторону Звёздочки, будто бы планируя её о чём-то спросить. Вот только одно но. Пятнистого ночного опережает радужный любитель апельсинов и древесных лягушек. Издав радостное «киу-кеу», Лонган соскочил со своего места, чуть было не толкнув в сторону замершего на месте Предвестника, проводившего рыжее пятно хмурым взглядом. — Хей, зануда! — прыгает вокруг своей подружки радужный, порой пригибаясь к земле грудной клеткой, словно планируя на неё напрыгнуть, но тут же перекатываясь в сторону со своим громкими и уже, казалось бы, даже привычными мне птичьими трелями. — Фьююрьх! Ты чего такая ошалелая? Говорил тебе, что бегать надо было, прыгать и играть, а не в пещере сидеть! Присутствие шумного дружка, и уж тем более его весёлый трёп, быстро выводит Звёздочку из ошарашенного состояния. Возмущённо фыркнувшая ночная пытается дотянуться до Лонгана своей ладонью, но радужный раз за разом ловко уходит из-под чужого шлепка, тут же выдавая особо громкий птичий клёкот, переходящий в радостное рычание. — Ошалелая, ошалелая, ошалелая! А я говорил тебе, что два урока с ночными — много даже для тебя! — громко хихикает Лонган, обвивая всё также вытянутую ладонь ночной своим гибким хвостом, в несколько витков обхватив её ниже локтя. — Видишь? Даже у тебя глаза решили погулять! А ушиии... — Что уши? — недовольно бухтит Звёздочка, явно потихоньку отходя от своего странного шока, когда изгибающийся в шее радужный заглядывает в её ухо. На самом деле, интересно, чего это она так на меня глазела. Неужто тоже не ожидала сегодня в столовой увидеть Предвестника и искала во мне поддержки, не обрадовавшись тому, что этот ночной недоинтригант не предупредил её о предстоящей встрече? Или же... Я чуть хмурюсь, когда тень догадки вновь скользит в моей голове, наконец-то формируясь в полноценную мысль, складывающуюся в одну очень нехорошую догадку, готовящуюся наконец-то вылупиться полностью сформированной идеей. Вот только очередной крик Лонгана всё испортил, прервав момент истины и торжества. — Кьють-фьють! — радостно топорщит в стороны свои воротники радужный, а затем бросается обратно к столу, потянув ночную за лапу хвостом. — В них темно! Провожая парочку взглядом, я лишь крепче прижимаю к себе Тростинку лапками, из-за чего сестричка негромко и недовольно засопела в моё крыло, а потом мои глаза проскальзывают по замершему на месте Предвестнику. Ох ты, да кто-то ревнует. Искры обиды во взгляде, направленные в сторону весело скалящегося радужного, наверное, только полный дурачок не заметит. А уж то, как пятнистый ночной сжал свои челюсти и вдавливает когти на передних лапах в каменный пол, резковато подёргивая своим хвостом, полностью выдавало его состояние. Или же я преувеличиваю, и Предвестник бесится с того, что кто-то оборвал его громкие слова приветствия своим трёпом? Поглядывая уже на сокрыльцев, я замечаю нечто похожее на злорадную ухмылку на морде Фирн, которая под моим взором практически сразу же исчезает. Уф, ладно. В любовных многоугольниках, пострадавшей чужой гордости и уж тем более во вредности ледяных драконов я разбираться не хочу. Как минимум потому, что мне плевать. Как максимум, потому что мне всё также плевать. Вот так всё просто. Пока это не касается меня или моей сестрицы, пусть хоть глотки друг другу рвут. Но вот что куда больше меня интересует, так это та причина, по которой нас собрал всех вместе Предвестник, который все предыдущие дни будто бы специально избегал моей компании. Возможно потому, что я бы просто засыпала его неудобными вопросами и едкими замечаниями, копившимися во мне все эти дни. И ведь похоже, если мне и дадут их высказать, то только после того, как будет оглашена дата отправки на самоубийственное задание по абсурдному спасению мира от непонятно чего. Тяжёлый и мрачный выдох разряжает обстановку, когда я осторожно выпускаю из своих лапок улыбающуюся и будто бы не замечающую сгущающихся туч Тростинку, зашаркав лапами следом за ней к столу. — Итак? — приподнимаю я бровь, ненадолго остановившись у Предвестника да смерив его недовольным взглядом. — Будешь опять нести свою чепуху? Прямо здесь? Не боишься что на... Конечно он не боялся того, что кто-то может нас подслушать. В конце концов, он ведь может увидеть будущее. Только вот как он умудрился всё так подгадать? Или же это случайность? За его спиной, у выхода, ведущего к поляне, показывается радостная Солнышко, привлекая всех драконят своим радостным окриком. — Сегодня будем жарить мясо и фрукты на огне, а потом рассказывать друг другу страшные истории! Все, кто хочет поучаствовать в готовке, за мной! — махает она своей лапой, вновь скрываясь в проходе. И — вот так неожиданность! — переглядывающиеся драконята поднимаются со своих мест, направляясь вслед за яркой песчаной драконихой. Хмм, может, тут ещё где-нибудь рояль спрятан? Не за кустами конечно, которых в пещере нет, но за горкой камней. Я бы не удивилась подобному стечению обстоятельств в данный момент. — Идите, мы вас догоним чуть позже, — говорит Предвестник нежно-розовой радужной, что направилась к нему, дабы вроде как позвать ночного и мою сестричку на улицу к остальному крылышку. — Просто не хочу оставлять Тростинку одну, — поясняет дальше виновато улыбнувшийся ночной, будто считающий, что мне не хватит сил защитить сестричку от любых неприятностей, которые могли бы на неё обрушиться. Хотя, конечно же, он врёт своей сокрыльнице, преследуя собственные цели. Та лишь кивает ему в ответ, немного помявшись на лапах, а затем разворачивается к выходу, вскоре оставляя всех заговорщиков наедине. — Ты опять всё подстроил? — хмурится Фирн, как и я подозревая ночного в обмане всех и каждого. Тяжело вздохнувший Предвестник дождался, пока я пристроюсь за столом, лишь затем двинувшись к нам, уперев передние лапы в край стола и поднимаясь на задних, окидывая нас всех сверху вниз, разве что задержав взгляд на Звёздочке и сидящем к ней вплотную Лонгане, что с удовольствием пихал себе в пасть бананы, явно не обращая на происходящее внимания. Кстати, на морде Звёздочки удивление окончательно сменяется хмуростью и будто бы некоторым раздражением, столь не вяжущимся у меня в голове с её характером. — Только время нашей встречи, — покачивает головой пятнистый ночной, всё-таки отвечая на вопрос Фирн. — Это произошло бы так или иначе. Но я не хотел ждать до ночи, чтобы отвлекать вас ото сна. А тут такая удобная возможность. Не сказать, что подобный ответ устроил Фирн, но он хотя бы звучал отчасти логично. Вместо того, чтобы подстраивать под себя реальность, ночной дракон сам под неё подстроился, собрав нас в крайне удобный момент. — Впрочем, — чуть встрепенулся Предвестник, расправляя свои крылья и сгибая их пальцы, — у нас очень мало времени. Поэтому я скажу прямо. Мы отправимся в путь через два дня. Какое-то время он молчит, обводя нас по очереди взглядом, будто бы выискивая признаки недовольства или сомнения, в конце концов остановившись на Каракурте, что явно собирался задать какой-то вопрос, забыв об одной нехорошей привычке Предвестника. — Потому что все крылышки Академии отправятся в поход, — коротко отвечает на незаданный вопрос ночной, прикрыв свои глаза на несколько мгновений, уже затем продолжая: — Несколько дней мы должны будем жить самостоятельно на указанной территории, помогая друг другу и выполняя различные задания, которые для нас подготовят и спрячут учителя. Это прекрасный момент, чтобы убежать и нас не сразу же обнаружили. Нет. Сказав последнее, он переводит взгляд к приподнявшейся с места Сайде, что тут же обижено надула свои щёчки и стукнула лапкой по столу перед собой. — Наше крылышко не сразу заметит то, что я и Тростинка куда-то улизнули. Мы улетим под предлогом охоты и поиска нового задания, а когда они расскажут о пропаже учителям, мы будем уже далеко. — Тут Предвестник поворачивает свой нос к Циркону. — Полетим к Мечте. Сделаем две остановки по пути. Что дальше — не знаю, настолько далеко я не вижу. Я и забыла, как манера общения этого дракона выводит меня из себя. Его указующий тон, привычка перехватывать чужие предложения, будто бы специально демонстрируя свой дар окружающим — это всё бесит и раздражает. Ещё и сам ночной явно недоволен своей спешкой и тем, что он всё это вынужден говорить нам — обычным «пешкам» в его игре. Кстати... — Ты вроде говорил, что не можешь видеть настолько далёкое будущее, — рычит себе под нос Фирн, и её оскаленные клыки явно служат неплохим намёком на то, что перебивать ледяную не стоит. — В основном я вижу не дальше двух дней, — кивает с некой неохотой Предвестник, словно недовольный тем, что вынужден отвечать на вопросы о собственных способностях. — Но сегодня у меня было видение, в котором я увидел, что должно произойти. Ну да, ну да. Хороший способ заткнуть недовольных или же прикрыть реальную силу своих способностей, сославшись на некоторую непостоянность провидческого дара. Просто идеально. В любом случае, он уходит. Жаль конечно, что не вылетает с грохотом взрыва из этой пещеры под мой максимально злодейский хохот, а отталкивается лапами от стола, пожимает чуть крыльями и направляется в сторону выхода. — Готовьтесь, — бросает он нам, даже не оборачиваясь. — Я найду вас, когда всё произойдёт. И больше не сказав ничего, оставив нас в состоянии недоумения, он уходит. Ну не мудак ли? И похоже, так думаю не только я. Вон остальные дракончики переглядываются друг с другом, и даже Тростинка удивлённо моргает, провожая своего сокрыльца взглядом, словно увидев его в первый раз. Что уж говорить о куда менее сдержанной Фирн, оставляющей следы когтей на каменном столике, или же хмурящимся Каракурте и возмущённо фыркающей Сайде. Только Циркон сохранял абсолютно спокойное выражение своей морды, будто бы не узнал ничего нового за этот разговор. А вот Звёздочка... Она была явно шокирована чужими словами. Похоже, её всё-таки не посвятили в готовящиеся планы. Смотря на ночную, я неожиданно чувствую, как тараканы в моей голове начинают разгребать сваленные в кучу свитки, выискивая тот, что был потерян всего пару минут назад. Что-то важное... В моей голове происходит щелчок, переходящий в скрип шестерёнок мыслей, после которых я кое-что осознаю. Кое-что, от чего у меня возникает желание разодрать паре ночных драконов глотки. Испуганный взгляд Звёздочки тут же скользит по моей морде, когда она улавливает мои мысли, а затем ночная мотает мордочкой из стороны в сторону, будто бы прося меня не делать глупости, когда следом за осознанием в моей голове вспыхивают испуг и гнев. И пока что мне хватает сил их сдерживать.