Ночной провидец, на поиски которого мы изначально планировали отправиться, стоит на выходе из коридора. На его шее висит серебряный кулон, практически сливающийся с одним из неровных, наползающих на грудную клетку пятен. Слегка наклонив свою морду набок, Предвестник пристально разглядывает меня, не скрывая в своих блестящих в полутьме глазах искорок презрения. Ещё и его самодовольная ухмылка, по которой у меня возникает стойкое желание врезать лапой, как обычно при нём.
Может, не так уж и плохо было, если бы Фирн подкорректировала ему морду своими коготками? Почему-то сейчас мне очень захотелось, чтобы злобная боевая сосулька была здесь, с нами, крайне недовольная и рассерженная, готовая наброситься на этого лжеца и вытряхнуть из его головы всю дурость. Эх, ледышка, где же ты пропадаешь, когда можешь быть полезна?
Следом за короткой вспышкой раздражения проснулась подозрительность. У меня тихо заскрипели зубы, когда паранойя подкинула мне мысль о том, что весь этот поход к старому дракоманту каким-то образом мог быть подстроен Предвестником и Звёздочкой. Провидец мог всё это время следовать за нами, выжидая удобного момента для того, чтобы шагнуть из-за угла со своим дурацким вопросом.
Я бросаю короткий взгляд через плечо на Звёздочку, однако вместо ожидаемого спокойствия или скромной радости на морде читающей мысли драконицы я вижу лишь испуг и растерянность. Не отводя напряжённого взгляда от появившегося Предвестника, она медленно отступала как можно дальше от пророка, будто пред нами возник не живой дракон, а призрак, в существование которого Звёздочка отказывалась верить. На всякий случай я несильно царапаю когтями чешуйки на своём локте. Боль настоящая, значит, я не сплю. Эх, спихнуть всё происходящее вокруг на какой-нибудь из тех снов, когда ты якобы просыпаешься в привычной обстановке, было бы очень удобно!
Под моё крыло осторожно проскальзывает Тростинка. Несколько сбитая с толку сестрица переводит взгляд то на ночного, то на меня, будто бы надеясь, что я смогу объяснить ей, что здесь происходит. А мне бы самой это понять…
Набрав побольше воздуха, я судорожно соображаю, о чём бы таком спросить Предвестника, чтобы сразу поставить его на место. Только я забыла об одной из раздражающих привычек провидца.
— Вопросы будут всегда, ведь каждый ответ порождает как минимум ещё один, — прижав палец к своим губам, на всю пещеру шепчет ночной, коротко кивая в сторону уснувшего Камнероя.
От такого ответа на незаданный вопрос что-то в моей голове «трескается», а затем раздаётся вытесняющий изнутри все мои мысли взрыв.
Больше не могу. Меня бесит этот дракон! Меня бесит, что он меня обманул! Меня бесит его самодовольная ухмылка и то, что он затыкает мне пасть, используя какую-то дурацкую философскую белиберду! «О-о-о, вы слишком тупые, чтобы понять мой великий план», — так и читается в глазах Предвестника. ВСЁ. С меня довольно! Если здесь нет Фирн, чтобы выбить дурь из этой самодовольной ящерицы — это сделаю я. Сама, в порыве охватившей меня злости, вызванной скопившимся раздражением!
Краем сознания я понимаю, что веду себя глупо, что нельзя позволять гневу брать над собой контроль. Но что-то дикое и жестокое глубоко в моей голове толкает меня навстречу ночному. Наверное, это самые потаённые и почти забытые инстинкты — территориальный императив или какая-нибудь другая черта, характерная для беспощадного хищника, коими когда-то были ещё дикие драконы. Забавно, что за всей своей «цивилизованностью» мы практически забыли о своей природе… Или же эта животная ярость ожила во мне по другим причинам?
Оскалив свои клыки, я бросаюсь с места в сторону Предвестника. Тростинка, оставшаяся позади, что-то обеспокоенно выкрикивает, но я её не слышу. Вот он — довольно ухмыляющийся и не спускающий с меня взгляда чужак. Оттолкнувшись задними лапами от пола, я прыгаю вперёд, расправив свои крылья и вытянув перед собой когти.
Ухмылка на морде предвестника плавно переходит в добродушную демонстрацию клыков, а затем ночной слегка наклоняет морду набок и прикрывает свой левый глаз. Обманчивая расслабленность, которой я в порыве ярости не придаю никакого значения. И только в последний момент, когда я практически была готова впиться клыками в его крыло, провидец сместился. Припав на своих лапах, ночной дракон проскочил сбоку от меня. Хлёсткий удар хвостом пришёлся мне в живот, сбивая дыхание. Впрочем, вспышка боли лишь подкармливает мой пылающий гнев.
— Водомерка! — в испуге вскрикивает Тростинка, пытаясь угомонить меня. Но я не слушаю, приземляюсь на свои лапы и резко отскакиваю в сторону от продолжающего лыбиться ночного. Смотря, как Предвестник прижимается одним крылом к стене и восстанавливает дыхание, я медленно двигаюсь к нему по дуге, подбирая удачный угол для нового нападения.
— Я бы на твоём месте послушался сестру, Водомерка, — своим спокойным голосом только подливает масла в огонь провидец, лишь сильнее меня провоцируя. — Я не хочу вредить тебе.
Однако его я тем более не слушаю. А может, плюнуть в него огнём и посмотреть, как ночной увернётся от этого? Нет, к сожалению, я забыла полежать утром под солнышком, да и грязевые ванны уже минимум неделю не принимала. Поэтому сейчас, несмотря на полыхающую жгучую ярость, мне не хватит тепла, чтобы выдохнуть настоящие языки пламени. Может, и вправду успокоиться? Усмирить свою злобу?
Вновь я ловлю взгляд Предвестника.
— Если ты успокоишься, мы сможем спокойно поговорить, — тянет эта хитро щурящаяся ящерица, в серых глазах которой я не нахожу и намёка на раскаянье.
«Нет!»
Глухо зарычав, я вновь срываюсь с места, бросаясь на ночного. На этот раз без дурацкого прыжка, с планом вгрызться клыками в его шею.
— Стой! — выкрикивает бросившаяся мне на перерез Звёздочка.
Только вот ночная никак не успеет меня остановить.
И вновь Предвестник стоит и спокойно ждёт того момента, когда я совершу выпад, проходя точку невозврата. Мне бы это заметить и затормозить, но пылающая перед глазами алая пелена слишком сильно давит на мою голову. Лишь в последний момент с меня будто бы приопустили маску злобы. Но было уже слишком поздно. Ночной вновь выскальзывает из-под моего выпада, на сей раз оттолкнувшись лапами назад. Левой ладонью он перехватил меня за рог и со всей силы впечатал макушкой в стену. Хотя, скорее, я сама врезалась, Предвестник же просто направил меня и не дал затормозить.
В любом случае такое столкновение оказалось очень отрезвляющим. Я бы даже сказала, что на удивление отрезвляющим. Наверное, это одна из особенностей моего гордого земляного племени — когда нас бьют по голове, мы умнеем. Это, кстати, также объясняет и то, почему мои пациенты обычно начинали быстрее соображать после пары звонких шлепков лапой по макушке.
Мои лапы разъехались в разные стороны, и я распласталась на полу, признавая своё поражение глухим стоном.
Мракокрадовы подмышки, Водомерка, о чём ты вообще думала, когда бросилась на этого ночного? О том, что твоя слабая и мелкая тушка окажется быстрее и сильнее практически взрослого дракончика, который ещё и обладает ничуть не «сильной и опасной» способностью видеть будущее? Ах да, точно. Я же не думала. Я действовала. Эх, вот так на кого-нибудь бурчишь за его поспешность, а потом оказывается, что сама ты ничем не лучше. Поэтому теперь у меня будет очень неприятная шишка и головная боль на протяжении всего оставшегося дня. А также ощущение уязвлённой гордости.
— Сестрица! — крепко обнимает меня за шею подскочившая Тростинка, пока остановившаяся рядом Звёздочка гневно сверкает глазами на «виновато» улыбающегося Предвестника, стоящего чуть в стороне.
— Ох… Посчитай, сколько у меня над головой лягушек с крыльями летает… — бурчу я, осторожно подбирая под себя одну из передних лап, тихонько ощупывая пострадавшую макушку. К счастью, пальцы нащупывают лишь вдавленную в тяжёлые широкие чешуйки каменную крошку, всё сухо, никакой крови. Да и в голове хоть и стоит перезвон, но на сильное сотрясение это не похоже.
— Что? — обеспокоенно фыркает Тростинка у меня над ухом, и от этого звука в голове раздаётся негромкий звон.
К счастью, сестричка не продолжает свои расспросы дальше. Она лишь чуть сильнее налезла передними лапами на мою спину и своим мокрым язычком проходится по пострадавшим от столкновения чешуйкам, перед этим сдув всю каменную крошку. Самую малость полегчало. Теперь паршиво не столько голове, сколько моему уязвлённому чувству собственного достоинства, до которого, к сожалению, волшебный язык сестрицы добраться никак не сможет.
— Ты должен всё объяснить! — тем временем напирает на Предвестника Звёздочка, яростно топнув своей лапой перед собой.
С морды пятнистого ночного тут же пропадает улыбка, и он слегка расправляет свои крылья, разворачивая их внутренней, «звёздной» стороной к нам, будто бы говорит: «Ну чего вы злитесь, всё ведь хорошо?»
— Конечно должен, — соглашается провидец, прикасаясь лапой к своему серебряному кулону, изображающему цветок на удивление тонкой работы, в центре которого можно разглядеть неизвестный мне чёрный камень, напоминающий кусок вулканического стекла. Только какой-то более ровный, будто бы обточенный со всех сторон и заметно менее прозрачный.
Медленно провидец стягивает с себя это украшение, закреплённое на кожаном шнурке, привлекая к нему внимание Звёздочки.
Хвастается новой цацкой? Вот пижон.
Я потираю свою макушку, когда Тростинка заканчивает оказывать «первую медицинскую помощь», и осторожно поворачиваю к ночному свою морду, направляя на него уже два своих глаза. Я всё ещё злюсь. Только теперь не так сильно хочу угробить эту пятнистую ящерицу. Скорее попытаться подловить на очередной лжи, чтобы потом был повод спустить на него всё своё крылышко.
— Тебя интересует это, — улыбка, куда более чистая и по-своему заботливая, мелькнула на морде усевшегося на задние лапы Предвестника, когда он провёл когтем по одному из серебряных лепестков. — И это же ответ на твой вопрос.
Я смотрю за тем, как он протягивает после этого «жеста» открытую ладонь к Звёздочке, ловя её взгляд. Серые и жёлтые глаза пересекаются в бессловесном диалоге.
Интересно, могут ли эти двое общаться без слов? Предвестник видит, что спросит у него Звёздочка, а ночная читает его ответы в мыслях. Нет, это какой-то бред. Я, похоже, ударилась куда сильнее, чем думала.
— Вы ещё поцелуйтесь, — не сдержав рвущегося наружу раздражения, буркаю я себе под нос, получив короткий укоряющий взгляд от Звёздочки.
«Нет, это я виновата, что ощущаю себя в вашем присутствии лишней? Конечно нет! И вообще, я всё ещё злюсь! И жду хоть каких-нибудь ответов!»
— Это лишнее. — Мне показалась, или в голосе ночного послышались нотки печали?
— Твои мысли… они… — тихо бормочет себе под нос Звёздочка и неуверенно протягивает свою лапку к пророку, смотря, как он осторожно подхватывает и переворачивает её ладонь кверху.
— Сокрыты? — хмыкает негромко пророк.
Несколько секунд они вновь играют в гляделки, а затем Предвестник отпускает украшение, и оно падает в пальцы ночной драконицы. Стоило серебру кулона коснуться чешуек Звёздочки, как её глаза округлились от удивления, а сама она попыталась отдёрнуть свою ладонь из-под украшения, испуганно заскулив. Но сжавшиеся на её запястье пальцы Предвестника не позволяют ей избавиться от кулона. Негромко зашипевшая Тростинка, до этого спокойно лежавшая передними лапами у меня на спине, приподнимается с «пригретого» места. Да и я пытаюсь нащупать опору под собой, издав предупреждающее рычание.
— Послушай меня, Звёздочка, — не обращая на меня и мою сестру внимания, начинает Предвестник, — я готов доверить тебе свою жизнь. Ты меня никогда не обманывала. И в ответ я смею просить лишь об одном...
Что вообще происходит? Застывшая от его голоса испуганная Звёздочка заглядывает в спокойные глаза ночного, оставив попытки отбросить кулон в сторону.
— Верь мне, — прошептал он, наклонившись к драконице и отпустив её запястье, — я всем желаю только счастья.
— Кхем, — всё-таки не выдерживаю я, решая прервать двух драконов, вместе с этим успокаивающе поглаживая плечо сестрицы верхней стороной крыла. С неохотой, но Предвестник отворачивает взгляд от своей соплеменницы ко мне, склоняя голову набок. К моему удивлению, провидец не перебивает меня, ожидая моих вопросов. Расчувствовался, небось, в наплыве собственных чувств по отношению к Звёздочке. — Мистер «желаю всем добра», вы самую малость заврались.
— Возможно, — тяжело вздыхает Предвестник, поднимаясь на все четыре лапы и приближаясь ко мне на один шаг, пока застывшая, уже успокоившаяся Звёздочка пристально разглядывает кулон в своих пальцах. Что, сейчас и мне какое-нибудь барахло попытается вручить в попытке задобрить и увести предстоящий разговор в совершенно другую тему? — Но иногда ложь необходима. Это неизбежное зло, помогающее привести всё к определённой точке. Обман — такой же инструмент, как и истина, которым куётся нечто лучшее и прекрасное.
— А куётся ли? — хмурюсь я.
Конечно, я не могу сказать, что Предвестник тут неправ. Ложь всегда будет скреплять мир своими скобами, связывать множество разумных существ в единое целое. Она удобная, мягкая и шелковистая. Но… Есть одно важное но! По своей природе я искательница истины. Та, кто борется за чистоту знаний, для которой необходимо смахивать с мира осевшую на него пыль иллюзий и обманов. А если этого недостаточно, так я не доверяю этой показавшей свою лживую натуру ящерице ещё и потому, что не могу понять, к какому именно «лучшему и прекрасному» ведёт нас Предвестник.
— Конечно, — кивает ночной, протягивая мне ладонь, которую я лишь презрительно отталкиваю в сторону, поднимаясь на свои лапы с помощью соскочившей с меня и обеспокоенно сопящей Тростинки. — Как я понимаю, вы узнали о том, что Звёздочка читает мысли. Это хорошо.
— Что? Хорошо?! — скалю я свои клыки, коротким взглядом одарив продолжающую изучать серебряное украшение Звёздочку.
Она что, заколдована? Но нет, опомнившаяся ночная вздрагивает и откладывает кулон в сторону, замирая и будто бы прислушиваясь к себе. Потом вновь хватается за украшение, удивлённо моргая и оглядываясь на нас.
— Тсс, тише. Мы же не хотим разбудить старика, — кивает в сторону тихо сипящего Камнероя провидец. — Ты ведь хочешь ответов, Водомерка? Что же, я готов их попытаться тебе дать.
— Этот кулон... — всё-таки подаёт голос Звёздочка, отложив подарок в сторону и настороженно его разглядывая. — Как ты… о нём узнал? Откуда? Почему сразу не сказал?
— И что в нём такого особенного? — решаюсь я вставить свои пять медных монеток.
Уж очень странной мне показалась реакция Звёздочки на появившегося ночного и упавший в её ладонь кулон. А ведь это скорее всего взаимосвязано. Ещё и их дурацкий короткий диалог о «сокрытых мыслях»... Я, кажется, догадываюсь, что он может «делать».
— Сам кулон не имеет значения, — прошёл мимо Звёздочки провидец, подхватив украшение за шнурок и подняв к своим глазам, — а вот камень в нём куда интереснее…
Ночной берёт театральную паузу, поднося кулон чуть ближе ко мне и Тростинке, давая получше разглядеть полированный чёрный драгоценный камень с резкими гранями. Чем-то напоминает алмаз, только прозрачный лишь по краям. Ничего более необычного и интересного я в нём не нахожу.
— Это один из осколков упавшего с неба камня, — наконец–то продолжает Предвестник. — В некоторых легендах говорится, что он может защитить ото зла и неудач. В других же, наоборот, что он является их источником. Однако правда куда… забавнее. Этот камень защищает дракона от чтения мыслей.
— Что? — выдыхаю я, почувствовав, как вздрагивает у моего плеча жмущаяся ко мне Тростинка.
Значит, если раздобыть достаточно таких амулетов, то можно защитить всех драконят нашего крылышка от Звёздочки? Ну, не защитить, а, точнее, огородить. Стоп, Водомерка, почему ночная так реагировала на прикосновение к этому камню? Точнее, даже не столько на него, сколько на серебряное украшение, в которое он заключен. Металл проводит «подавляющую энергию»? Или у него есть маленькая область действия? И неужели небесный камень оказал влияние и на Звёздочку?
Я поднимаю взгляд к телепатке, и она тут же отвечает мне коротким кивком. В этот момент я даже не разозлилась, что кто-то снова шарится у меня в голове без моего разрешения, слишком увлечённая другой мыслью.
Значит, если просто дать этот амулет Звёздочке, то она перестанет слышать наши мысли? Хотя озвучиваю я другой, не менее интересный вопрос:
— Но откуда ты узнал?
— Из будущего, — коротко отвечает мне Предвестник, на морде которого появляется раздражённая улыбка. — В одном из вариантов я увидел встречу с драконом, использующим украшения из этого камня, и то, как отреагировала Звёздочка на него.
— Как я понимаю, в ближайшем будущем? — продолжаю интересоваться я, пока ночной вновь протягивает своей соплеменнице кулон. Осторожно читающая мысли драконица принимает украшение, слегка растерянно смотря на него, видимо всё ещё шокированная неожиданной «тишиной».
«Вот ты и «оглохла», Звёздочка, пусть и искусственным путём».
— Это твой способ успокоить их, унять их страхи, — обращается к ночной Предвестник, только после этого отвечая на мой вопрос: — Не совсем. Дней… Хмм, сейчас уже и не вспомню, а найти быстро не получится... Четыре или пять дней. Может, больше.
— То есть ты можешь видеть намного более далёкое будущие, чем утверждал до этого? — Шестое чувство подсказывает, что ответ на этот вопрос мне ой как не понравится.
И действительно, Предвестник слегка хмурится, уводя взгляд на несколько мгновений в сторону.
— Ты даже не сможешь представить, насколько дальше я его вижу, — без радости или самодовольства, лишь с еле заметной печалью говорит он.
Вот и оправдалось моё предчувствие. Оказывается, этот дракон куда сильнее, чем он попытался нам показаться. Опять-таки, если ему верить. Надо всё время помнить, что для него ложь — «инструмент», в чём Предвестник сам признался. Может, он пытается сейчас меня запугать своими «невероятными способностями»?
— Однако всё не так просто, как тебе может показаться, — тяжело вздыхает провидец, пряча свою улыбку за привычной для него маской спокойствия. — Даже следующая секунда реальности имеет множество исходов. И чем дальше ты движешься от точки, в которой находишься сейчас, тем запутаннее становится будущее; тем на большие количество вариантов оно дробиться, превращаясь в бесконечный узор, в котором очень легко заплутать. Могу ли я увидеть, что произойдёт через год? Конечно могу. Только вопрос в том, какой именно вариант из неисчислимого количества тебе нужен.
— То есть ты даже не до конца знаешь, какое именно будущее ты с помощью своей лжи строишь? — пытаюсь я подловить ночного на ошибку в его логике, когда Предвестник милосердно позволяет мне задать следующий вопрос.
— Почему же? — слегка удивляется ночной, чуть разминая собственные крылья. — Я нашёл то, что похоже на некий идеал. И вот у меня уже есть точка, к которой можно проложить тропинку. Слова, действия, движения — всё это взаимосвязано и приведёт к желанному результату.
— А если ты где-нибудь оступишься? — слегка щурюсь я, облизывая свои клыки.
— Тогда у меня есть запасной вариант. К чему-то идеальному можно придти многими путями, хоть они и будут несколько отличаться друг от друга. Что, впрочем, не приуменьшит их… совершенства? Мир, в котором нет боли, в котором нет слёз, в котором все счастливы.
— Ха! Я не верю, что подобное может существовать в реальности, — усмехаюсь я, почувствовав на своей щеке возмущённый взгляд Тростинки. Жаль, что моя сестрица падка на такие сказки.
— Это твоё право, — с совершенно серьёзной мордой кивает Предвестник, явно не планируя меня переубеждать. А я-то уже заготовила у себя в голове звонкую тираду, наполненную пессимистичными размышлениями на тему погрешностей и ошибок, которые рано или поздно наберут критическую массу и начнут нарушать работу даже идеальной системы. — Однако для достижения одного из таких «идеалов» ты должна была сказать эти слова. Как и я должен был дать этот ответ, чтобы подтолкнуть тебя к правильным мыслям.
— Да пошёл ты, — раздражённо фыркнула я после такого ответа, ещё и когтями своими скрежетнув по каменному полу.
— Сестричка, спокойнее, — осторожно тыкается носом в мою шею всё также внимательно слушающая Предвестника Тростинка.
— Ты сам себе противоречишь, — продолжаю я, ласково толкнув сестрицу своим крылом, будто бы говоря, что всё в порядке, — то будущее неизменчиво и кем-то предрешено, то даже какие-то левые фразы могут его поменять.
— Ты начинаешь думать как провидец, — кивает Предвестник, несколько сбивая меня с толку своим ответом. И как это понимать? Как похвалу? Или насмешку? Даже не улыбнулся, просто пристально вглядывается в меня своими серыми глазами. — Но, к сожалению, я не смогу тебе объяснить, как это выглядит и как оно… работает. Важно другое...
И вновь ночной останавливается, переводя дыхание и разглядывая вздымающуюся спину Камнероя, будто бы размышляя о том, стоит ли обсуждать такие вещи в присутствии постороннего. А вдруг всё это время старый дракон лишь притворялся спящим, и при первой же возможности расскажет о нас Солнышко? И не сказать, что я буду против такого будущего, в котором этому интригану может прилететь по ушам за его многоходовочки.
Моё недовольное фырчанье возвращает ночного в реальность.
— Мне нужна ваша помощь, — продолжает тот. — Нити будущего сплетаются в узлы. Точки, сформированные пророчеством, имеют несколько исходов… Пойми, Водомерка, я бы и сам с радостью пошёл бы за помощью к Драконятам Судьбы, рассказал бы им о пророчестве и о том, что я вижу. Вот только никакого светлого будущего тогда не будет. Эти варианты заканчиваются кошмарами. Кровь, слёзы, злость, новая война — я не очень хочу обо всех этих ужасах вспоминать.
— Ха. Ты хочешь сказать, что несколько никому не знакомых дракончиков могут сделать больше, чем герои минувшей войны, одолевшие Мракокрада? — мрачно усмехаюсь я, чувствуя пробежавшую по спине до самого хвоста нехорошую дрожь.
— Они тоже когда-то были дракончиками, — замечает Предвестник. — И именно в юности остановили бойню, в которую было втянуты все племена, исполнив пророчество.
— Это не ответ! — недовольно рыкнула я.
— Хорошо, — Предвестник тяжело вздыхает. — Будущее, как я сказал, будто бы сплетается в несколько узлов. И только из того узла, в котором ведут тропы с нашим участием, есть пути, ведущие к практически не изменившейся Пиррии.
— Да? А что же в других вариантах? — скалюсь я, неожиданно почувствовав мимолётное превосходство над понурившим плечи пророком. Только вот его короткий ответ оставляет после себя мерзкое послевкусие.
— Смерть, — выдыхает ночной, отводя свой погрустневший взгляд в сторону. — Что ещё неприятнее, я не могу заглянуть в сами «узлы». Они… слишком запутанные для меня. Будто сотни реальностей одновременно смешиваются вместе. Я отчётливо вижу только входы и выходы, но всё остальное будто в густом, непроглядном тумане…
Пожалуй, мне очень не нравятся его слова. Но, с другой стороны, в моей голове возникает резонный вопрос: «А с чего я считаю, что этот дракон сейчас говорит мне правду?» Только из-за грустного взгляда, притихшего голоса и упоминания того, что нас всех якобы накроет большой и красивый «хвост», если мы его не послушаемся? Это вообще не аргументы, тем более для меня. Ни одного доказательства он не приводит.
— Жаль, что у меня нет аналога твоих способностей. С радостью бы посмотрела, какая-такая «смерть» ждёт нас в каком-то там «узле», — постаравшись придать голосу максимальную едкость, намекаю я ночному на своё отношение как к нему, так и к его виденью будущего.
О Луны, я ведь даже не могу сказать, что он был искренен с нами всё это время! Более того, я и Звёздочке не доверяю. Ночная может сейчас лишь прикидываться, что потеряла свои силы, сама же вытягивает из моей головы секреты моей прошлой жизни! У меня просто нет способа как-либо проверить этих двоих.
Погрузившись в свои размышления, я не сразу заметила, сколь сильно задели мои слова Предвестника. Ночной раздражённо хлопает крыльями и сверкает в мою сторону глазами, издавая тихое и раздражённое шипение.
— Поверь, — скалит провидец свои клыки, на мгновение по-змеиному высунув кончик своего раздвоенного языка, — ты бы очень быстро об этом пожалела.
— О, а что, такая возможность будет? — приподнимаю я свои уши, отмахиваясь от недовольно фыркнувшей в мою сторону Звёздочки лапой. Интересно…
— Нет, — морщится ночной, резко развернувшись и двинувшись к коридору, из которого он, как и мы, попал в эту пещеру. — И тебе стоит благодарить за эту судьбу.
— Ты повторяешься, — усмехаюсь я в спину провидцу, проводив шагнувшую за ним Звёздочку, обвязавшую кулончик вокруг своего запястья, пока что не решившись нацепить «магическое украшение» на шею. За этой парочкой меня несильно подтолкнула сестрица, упёршись своей мордочкой и рожками в мой бок.
— И буду повторяться, — тяжело вздыхает ночной, на ходу потёршись своим плечом о слегка выступающий участок стены. — Видеть, что произойдёт в завтрашнем дне может и кажется удобным… Но ты хоть представляешь, как с этим тяжело жить?
— Ой, бедненький. Мне тебя обнять и по головке погладить? — недовольно скалю я свои клыки. Вот определённо кому на свою жизнь жаловаться не стоит, так это Предвестнику. Но нет, он продолжает, проигнорировав мою издёвку.
— И знать, какое последствие будет иметь каждое твоё решение? Видеть, как твой добрый поступок обращается катастрофой, а злое и резкое слово приводит к совершенно противоположному результату? Знать, что тебе уготовлено наперёд, без интриги, без предвкушения? Видеть, как поменяется мир от каждого твоего шага, вдоха, взгляда? — в его голосе всё отчётливее проступают нотки грусти, смешивающиеся со злостью, будто бы направленной на самого себя. Резко остановившись, ночной провидец театрально накрывает свою морду ладонью, поднимая взгляд к потолку. — Я бы с радостью отказался от этой силы.
— Так почему бы тебе просто не смотреть в будущее? — несколько мрачно интересуюсь я, потёршись носом о спинку проскакивающей вперёд Тростинки. В ответ раздаётся грустный смешок Предвестника.
— Да? Не смотри. Не дыши. Выколи себе глаза. Это ведь так просто? — его хохот резко перерастает в гневное рычание, когда он оборачивается ко мне, ударив соскользнувшей с носа лапой по стене. — Тебе не суждено понять, каково это — быть в плену у собственной дара.
— По-моему, ты просто ноешь, — честно признаюсь я, наклонив морду набок.
Неожиданно, но мне приятно видеть, что этого дракона хоть чем-то можно выбить из привычного для него надменно-спокойного состояния. Хотя, опять-таки, я не могу с уверенностью говорить, что он не притворяется… Кстати, неожиданно светлая мысль: я ведь действительно не могу понять, когда он надевает маску и играет роль, а когда говорит то, что у него на сердце. Да и что сам Предвестник? Не потерял ли он себя во всей этой погоне за «лучшим» будущим, не стал ли он марионеткой на верёвочках?
— По-моему, тебе просто не хватает мозгов, чтобы всё это понять, — громко фыркает ночной, вновь возвращаясь к неспешному подъёму по коридору вверх. — Хотя я ничего другого и не ожидал.
— Знаешь, у меня не вызывает сочувствия дракон, ноющий о том, что он якобы скован собственными способностями, — громко фыркаю уже я, вновь пытаясь вызвать какую-нибудь эмоциональную вспышку со стороны провидца. Но на этот раз он куда спокойнее воспринимает мои слова.
— Чем ты могущественнее, тем больше ответственности ложится на твои крылья. — выдаёт он мне одну из самых клишированных фраз за, как я думаю, историю сразу двух моих жизней. В каких только интерпретациях я это не слышала! И про знания, и про силу, и про то, что «знания — это сила» и так далее. — Я никогда не просил этой силы.
— Ну да, ну да. Спаситель всея Пиррии. Бескорыстный, добрый и желающий всем счастья. Ещё и готовый отказаться от своих сил ради обычной жизни. Слушай. Да ты прямо герой сказки для маленьких драконят!
Звёздочка в очередной раз бросает на меня недовольный взгляд, громко и предупреждающе засопев. Вот кто точно знает, что творится в голове у провидца, так это она. Хотя ночная в целом может знать, что на уме у каждого встреченного ею дракона.
— Водомерка… хватит, — просит меня Тростинка, поравнявшись со мной и несильно куснув моё плечо, когда я практически приготовилась открыть свою пасть для того, чтобы выдать очередную подколку в сторону Предвестника.
— Ладно, — тут же легко соглашаюсь я, несильно пихнув сестрицу бедром и одаривая её тёплой улыбкой. — Уговорила.
И если бы не один таракан в моей голове, решивший положить свиток с только что прошедшим разговором на одну полку с воспоминаниями о Тростинке, то всё было бы хорошо. Но нет, ехидное насекомое явно не знало, куда пихнуть новое знание, а поэтому в моей голове родилась новая мысль.
Моя сестричка ведь тоже получила определённые невероятные способности, позволяющие ей при желании построить и создать всё, чего только пожелает сердце. Вот только она совсем не рада этой силе, особенно на фоне того, что большая часть сохранившихся записей и воспоминаний о дракомантии носит негативный характер. Мдэ. Ещё и после разговора с Камнероем уверенности в Тростинке явно не прибавилось. Наверное, она куда лучше понимает Предвестника и то, что этот дракон хотел донести, чем я.
Ободряюще подмигнув радостно пофыркивающей сестричке, я иду вместе с ней к приближающемуся свету.
— Мы идём искать твоих сокрыльцев, — перебивает меня Предвестник, когда я уже готовлюсь задать вопрос. Ну вот, а он мне только-только начал нравиться. Такой унылый, будто бы потерявший часть своей надменности, а вот тебе «на», снова его омерзительнейшая привычка. — Точнее, ждать их в вашей пещере. У них ко мне тоже есть вопросы.
— Я на это очень надеюсь, — киваю я, прикрываясь от проскальзывающих в прихожий зал лучиков светила. Хорошо, что у меня ещё остались фрукты в сумке, можно будет перекусить, пока мы всех ждём.
— Мне только нужно зайти в пещеру моего крылышка и забрать одну вещь. Не беспокойтесь, я обязательно приду.
— Если убежишь, то мы тебя из-под земли достанем, — мрачно предупреждаю я ночного, перед тем как выпрыгнуть из коридора в главный зал, в котором торчало несколько скучающих и занятых своими делами драконят, лишь удивлённо на нас посмотревших.
Предвестник отвечает мне коротким кивком, расходясь с нами по разным коридорам, ведущим к спальням драконьих крылышек. Только Звёздочка проводила своего соплеменника растерянным взглядом, сжимая пальцами болтающийся кулончик.
***
К моему удивлению, Предвестник нас не обманул, хоть слегка и задержался.
Звёздочка с Тростинкой вытянулись напротив друг друга за письменным столом, обмениваясь свитками с записями лекций, а я уселась около заполненной свежими фруктами корзинки, выбирая себе банан поаппетитнее. В общем, только мы пристроились поудобнее в пещере, как тут же появился провидец. Причём, что удивило меня ещё сильнее, появился он не один, а с очень недовольной Фирн. Судя по помятым видам обоих дракончиков, между ними всё-таки произошла небольшая «стычка»: левая бровь провидца была рассечена и на серебряном пятне вокруг глаза всё ещё были заметны остатки следов крови. Ещё он чуть прихрамывал на правую переднюю лапу, устало зыркая в сторону хмурой ледяной. Что не менее удивительно, так это то, что наш «боевой сугроб» тоже недовольно потирала свой бок. Не то чтобы хоть где-то на её теле были заметны следы чужих когтей или клыков, но, похоже, пару ударов она всё-таки умудрилась пропустить. Хотя, наверное, это и не удивительно, когда твой оппонент видит каждое твоё движение наперёд и заранее знает каждый твой выпад. Интересно, как ей вообще удалось задеть Предвестника? Может, он специально подставился?
— Она просто была быстрее меня, — морщится ночной, когда я уже собираюсь съехидничать. Тут же я раздражённо цыкаю языком, прикрываясь от обжигающего презрением взгляда Фирн своим крылом. — Но мы хотя бы пришли хоть к какому-то пониманию.
Эх, а с каким бы удовольствием я понаблюдала, как эти два дракона пытаются перегрызть друг другу глотки! Ну, или, по крайней мере, это попыталась бы сделать Фирн, пока скачущий вокруг неё ночной старательной уходил бы из-под чужих выпадов и ударов, пытаясь умаслить и успокоить разгневанную ледяную с помощью своих пафосных речей. Мракокрад их укуси, она что, не могла наткнуться на него где-нибудь у меня на глазах? Ну что за невезенье... Почему столь необычное событие произошло не передо мной?! Эх...
Злобный сугроб с голубыми глазками что-то недовольно бухтит себе под нос, проскальзывая мимо меня в свой дальний угол, пристраиваясь у камней и по очереди сверля негодующим взглядом то Предвестника, то Звёздочку… то меня. И что я успела сделать? Не задать свой вопрос? Замечательно. Пока я играю с ледяной в возмущённые гляделки, медленно у неё на глазах поедая один из бананов, ко мне подходит хромающий Предвестник, протягивая небольшую сумочку.
— Это от Гения, — поясняет провидец, когда я поворачиваю к нему нос и силюсь сообразить, что ещё за «Гений» такой и что он мне должен был. Но когда воспоминания ко мне возвращаются, я в сердцах хлопаю себя лапой по лбу, а затем коротко киваю Предвестнику в знак благодарности, беря протянутый мешочек. Хотя это скорее напоминает забитый до упора очень длинный карман на «защёлке» — небольшой деревянной палочке, продетой через овальное кольцо. И что же там?
Открывая неожиданный подарок, я осторожно вываливаю его содержимое перед собой. Первым выпадает аккуратный серый фарфоровый пестик — палочка с гладким полукруглым расширением на конце. За ней на свет показывается ступка из того же гладкого, белого материала, а следом — завёрнутый в серую ткань «комок» чего-то более интересного. Ещё была короткая записка на обрывке свитка, но, бросив на её содержимое косой взгляд, я решила сразу же отложить эту писанину в сторону: абсолютно ничего интересного, лишь банальные пожелания успехов в научной деятельности и желание ознакомиться с финальными результатами позже, написанное витиевато-дурацким языком, каким порой пишут крайне увлечённые своей деятельностью личности. Куда больший интерес для меня представляет свёрток из ткани. Подцепив его когтем, я осторожно разворачиваю его и заглядываю внутрь. Ну точно то, о чём я думала: насыщенно жёлтые кристаллы, напоминающие чем-то кораллы, с тошнотворным зеленоватым оттенком по краям. Многие из них разлетелись на меньшие гранулы и кусочки при транспортировке.
Интересно, где Гений нашёл серный фумарол? Вроде бы я не слышала ни одной истории о действующих вулканах на территориях Пиррии. А ведь именно из-за вулканической деятельности, когда выделяющиеся раскалённые газы смешиваются с грунтовыми водами, а затем конденсируются на поверхности, образуется такой легкоузнаваемый вид самородной серы. Конечно, о чистоте полученного образца и количестве примесей в нём лучше не думать.
Но! Но теперь у меня есть сера! И я могу закончить свой маленький проект по смешению серы, калийной соли и угля! Вухахахаха! Хорошо, что в этот момент Звёздочка занята перешёптываниями с моей сестричкой, так и не решившись снять с запястья серебряный кулончик, так что я могу смело представлять о возможных последствиях грядущего эксперимента. Наука, однако! Ну, или, по крайней мере, некая пародия на неё. К тому же, даже если я не смогу реализовать свои коварные планы, сера мне пригодится как минимум для получения различных кислот и солей. Эх, ещё бы нормальное оборудование раздобыть: печи, отгонные колбы, горелки и прочее и прочее. Хмм, возможно, в первую очередь стоит озадачиться «изобретением» резины из каучука?
«В первую очередь тебя озадачат спасением мира», — с некой грустной ноткой возникает в моей голове мысль, когда я заворачиваю в ткань куски серы и вместе со всеми принадлежностями заталкиваю обратно в сумку. Не дай Луны та же Звёздочка начнёт задавать вопросы — вон уже приподнимается на своём месте, отложив свиток, и пристально поглядывает на меня, пощупывая когтями края своего нового украшения. Видимо, помнит о моих вчерашних мыслях и побаивается, что я их попробую реализовать в жизни.
— Кулон? — коротко спрашивает из своего угла нахохлившаяся и явно недовольная Фирн.
— У неё. Не беспокойся, — отвечает стоящий посреди зала Предвестник, оглядывающийся по сторонам и раздумывающий, чем бы себя занять, в конце концов подходя к корзинке с фруктами. — Можно?
— Сам знаешь ответ, — недовольно бухчу я, слегка надувшись, когда ночной выбирает себе одно из манго.
Может, пока остальные драконята ищут Предвестника, мне стоит сбегать до столовой и набрать ещё еды? Не хочется, конечно, пропускать возможные диалоги между всеми присутствующими… С другой стороны, я всегда могу попросить сестрицу рассказать обо всём произошедшем за моё отсутствие, да и я надеюсь на то, что без меня они ничего не начнут. Решено.
Громко фыркнув, я поднимаюсь со своего места, потягиваясь по-кошачьи, и двигаюсь сначала в спальню дракониц, планируя забросить к припрятанному меж мешочков с травами тубусу «подарочек» от Гения.
— Пойду наберу ещё еды, — коротко поясняю я всем присутствующим на обратном пути, уже двинувшись мимо Предвестника к коридору. Пожалуй, это будет даже полезно для меня — погулять подальше от трёх раздражающих меня драконов, подышать свежим воздухом, в котором бы мне не чудились запахи интриг и злости.
— Мне сходить с тобой? — приподнимает свои ушки Тростинка.
— Не стоит, — покачиваю я чуть мордочкой из стороны в сторону, направив пристальный взгляд в сторону сестрички, будто бы без слов ей говоря, что она должна остаться тут и на всякий случай поработать моими ушами, если эта троица решит строить хитрые и далеко идущие планы. О Луны, даже страшно представлять такое. Если злобная сосулька начнёт нормально общаться с двумя обманувшими её драконами, один из которых читает мысли, а другой видит будущее и манипулирует товарищами по несчастью, то я точно поверю в то, что этот мир сошёл сума! «Ночные и ледяные вместе — массовая истерия!». Бррр.
Встрепенувшись, я подхватываю большим пальцем крыла свою сумку, на ходу продевая лямки через передние лапы, и направляюсь по коридору навстречу еде. И чувствую запах ещё больших неприятностей.
***
К собственной радости, пока я топала по коридорам, проскальзывая мимо общающихся драконят, обсуждающих возможные причины отмены занятий, я наткнулась на Лонгана и Каракурта. Точнее, я сначала заметила Каракурта, мило болтающего с какой-то морской о... кхм, песке. Я сама от удивления замерла, прислушиваясь к тому, как хихикающий песчаный пытался доказать, что песок пустыни куда приятнее под лапами, чем прибрежный, который не только бывает мерзко мокрым, но ещё и куда крупнее.
— Какой глупостью ты тут занимаешься? — недовольно шикнула я, выходя из-за угла, чуть не споткнувшись о хвост вытянувшегося прямо на полу спящего Лонгана.
Как мне позже объяснили, морская была одним из сокрыльцев Предвестника, видевшая его последний раз очень ранним утром, когда он проскочил через общую комнату их крылышка. Со слов драконицы, к ним в пещеру ещё зашёл «странный земляной дракончик, который вроде как детёныш Глина», а потом они вдвоём полетели куда-то в сторону Радужного леса.
Поблагодарив морскую, дёрнув Каракурта за крыло и растолкав Лонгана, я продолжила свой путь к столовой, поспешив рассказать этой парочке, что Предвестника мы нашли и сейчас он сидит под присмотром затихшей Фирн в пещере крылышка. По крайней мере, должен сидеть, и я на это очень надеюсь.
Дойдя до обеденного зала, я начала набивать сумку остатками фруктов, но потом на всё это дело плюнула и подхватила корзинку побольше, чтобы хватило всем. А то, что Циркон и Сайда вроде как не очень жалуют фрукты, мне как-то без разницы. И вообще, голод — хорошая приправа. Пока я пыхтела со сбором съестного, Каракурт без особого энтузиазма поглядывал на бананы и манго, а затем закинул себе в пасть дохлую змею, глотая мясную «макаронину» не пережёвывая. «Всех ящериц съели», — пожаловался мне песчаный, разрывая новую змею и употребляя её тем же образом. Каракурт даже чуть было не пустился в описание изысканной кулинарии собственного племени, но после упоминания «жаренных скорпионов на шпажках», я предложила ему заткнуться. Конечно же, это не помогло и, заметив моё отвращение, песчаный продолжил описывать процесс ловли и приготовления этого «деликатеса» со всеми омерзительными подробностями, умолкнув только после ощутимого тычка когтем в нос. Так что обратно мы добираемся практически в тишине. Лишь я недовольно соплю своим носом, волоча за собой с помощью хвоста нагруженную едой корзину.
В пещере крылышка нас уже ждут не только оставленная четвёрка, но и Циркон с Сайдой. Морская принцесса вытянулась у выхода на балкон, что-то недовольно бухтя себе под нос про «усталость и боль в плечах», пока небесный, на страдальческую морду которого нельзя было взглянуть без сочувствия, массировал основания крыльев принцессы. От подобной картины я даже застыла в проходе, услышав тихое и ехидное «о-ля-ля» от выглянувшего из-за моего плеча Каракурта. Только вот одного мрачного взгляда Циркона хватило, чтобы песчаный зашёлся в прерывистом кашле, а я проглотила невольно рвущуюся наружу шутку. Не нужно быть ночным телепатом, чтобы увидеть в его глазах короткое послание: «Только посмейте пошутить, и я вам запихну ваши языки куда-нибудь поглубже». Похоже, небесный и сам не очень рад оказаться на роли массажиста для ноющей особы королевских кровей. Бедняга. Вот кому точно можно посочувствовать, если бы я была на это в принципе способна.
Однако мучения Циркона закончились с нашим появлением. И пока я оттаскивала к столу фрукты, оставив несколько плодов послаще Тростинке, всё так же сидящей за столом со Звёздочкой, встрепенувшийся Предвестник поднялся на свои лапы и прошествовал в центр комнаты.
— У вас есть ко мне вопросы. Я готов на них ответить, — окинув нас всех взглядом, подал он голос.
Естественно, первые вопросы были похожи на заданные мною ранее: «зачем врать?», «что ты видишь?», «зачем втянул нас во всё это?». При этом я не спускала с Предвестника своих глаз, сравнивая ответы ночного с тем, что он до этого говорил мне, Тростинке и Звёздочке.
Опять высокопарный бред про его способности, про то, что он желает всем счастья и прочие глупости. Что-то он проговорил и про «грядущие неприятности» и то, что насчёт пророчества он не соврал ни единого слова — только мы без серьёзных последствий сможем остановить приближающуюся катастрофу. При этом даже для ночного не совсем понятно, каким образом мы должны будем это сделать. Более того, когда Циркон решил уточнить, что именно угрожает Пиррии, Предвестник сказал, что не знает этого.
— Будущее в «узлах» запутанное и слишком сложное, будто смешивающиеся на холсте потёки красок, — попытался объяснить провидец, приводя понятный небесному пример. — Я даже не могу понять, откуда берутся некоторые нити и как они связаны со всей картиной в целом.
— То есть всё-таки есть что-то, что ты не видишь? — продолжает допрос небесный, разложив перед собой на полу свиток и делая короткие пометки с помощью испачканного в чернилах когтя, пока оставившая его в покое Сайда расставляет перед собой мольберт и закрепляет на нём чистый холст, планируя поразить нас новым «произведением искусства».
— Да. Пускай мне доступно многое, но увидеть всё у меня возможности нет. Такое случалось до этого и такое ещё множество раз произойдёт в будущем, — нехотя признаёт один из своих минусов Предвестник, слегка поёжившись на месте.
— Хорошо, — кивает удовлетворённый ответом Циркон. — Думаю, нет смысла спрашивать о том, по каким причинам ты что-то не видишь?
Ночной лишь коротко кивнул, пробубнив себе что-то под нос про то, что сам порой не понимает принципа работы собственного провидческого дара.
— Ты сегодня утром летал в сторону Радужного леса с кем-то, — вмешиваюсь я в разговор, дождавшись, пока у остальных драконят закончатся наиболее простые вопросы.
«Ну что же, второй раунд, Предвестник. Готовься отдуваться за свои глупые поступки».
— Его зовут Опал, — поворачивает ко мне морду ночной пророк. — Детёныш Глина и огнечешуйчатой драконицы Беды.
Тут же со стороны Циркона раздаётся не слишком довольное шипение, разбудившее спящего около стола Лонгана. Да и Фирн, всё это время сохранявшая молчание в своём углу и лишь презрительно сверкавшая глазами, раздражённо фыркает.
Ну да. Я уже и забыла, что кое-кто из нас не очень любит этого полукровку.
Предвестник же не сводит с меня своего пристального взгляда, продолжая:
— Мы хорошо общаемся и... Я бы сказал, что мы подружились. Когда он узнал, что я планирую направиться к радужному лесу, то захотел полететь со мной.
— То есть вы просто друзья? — приподнимаю я слегка свои брови, постаравшись состроить удивлённую морду. Но что-то мне подсказывает, что за мою актёрскую игру в этот момент я могла бы получить помидором в морду даже от неприхотливого зрителя. — И ты никак не планировал его использовать и втянуть в исполнение пророчества?
Во взгляде ночного вспыхивают искры раздражения, когда он слегка скалит свои клыки.
Опа, я его снова умудрилась задеть? Интересно, чем это? Раскусила его план, которым он планировал нас ошарашить в последний момент? «Я вам не доверяю, поэтому вот, с нами полетит ещё один дракончик, который готов отправиться на исполнение непонятного пророчества во имя дружбы», — наверное как-то так Предвестник будет аргументировать свою позицию, если это и вправду произойдёт.
— Нет, — дёргает мордой из стороны в сторону ночной, усаживаясь на хвост и обвивая им лапы.
— Точно? Потому что если окажется, что он в какой-то момент полетит с нами, то тебе не избежать после такого ответа новых вопросов, — продолжаю я гнуть свою линию, придавая своему голосу толику угрозы.
— Точно, — морщится Предвестник, но затем, ненадолго прикрыв свои глаза, он будто бы погружается в себя, задержав дыхание и отвлёкшись от всего вокруг. — Во всяком случае, я его специально звать не буду. Если он пойдёт с нами, то это будет его выбор.
— Та-а-ак, — возмущённо фыркаю я, упирая свои крылья в бока, когда уже стихшее шипение Циркона перерастает в недовольное рычание. — Как это понимать? То есть ты пытаешься снять с себя ответственность?
— Нет. Можешь попросить Звёздочку, она проверит мои мысли и скажет, что я не вру, — кивает Предвестник в сторону стола, где сидит ночная.
— Я не верю ей так же, как не верю тебе, — усмехаюсь я, игнорируя обиженное фырканье от ночной драконицы. — Где гарантии того, что она не подыграет тебе? К тому же Звёздочка сама говорила, что не разглашает чужие мысли.
— Она не будет их разглашать. Просто скажет, вру я или нет, — дёргает ушами Предвестник. — И мне кажется, в тебе слишком много подозрительности.
— Не без причины, хочу заметить, — на всю пещеру фыркаю я. — Хорошо. Попытайся объяснить нам сам, что значат твои слова.
И сложив перед собой передние лапы, я вытягиваюсь на полу, не спуская с ночного пристального взгляда.
— Это будет его выбор. Обусловленный лишь его желаниями. Я ему ничего не говорил и никак его мысли не формировал.
— Ты с ним «подружился», — едко замечаю я.
— И что?! — выдыхает сноп дыма из пасти Предвестник, повышая свой голос. — Мне уже нельзя ни с кем общаться или пытаться завести дружбу?! Может, ты начнёшь подозревать всё моё крылышко просто из-за того, что мы с ними часто сидим в одной пещере?! Или всех радужных и ночных в Академии из-за того, что мы живём в одном лесу?!
— Я могу, — согласно киваю я, услышав со стороны Каракурта, сидящего около небесного, глухой смешок.
— Водомерка, — подаёт голос нахмурившаяся Тростинка. — Хватит. Это неправильно.
Правильно-неправильно, а потом окажется, что всё это время ночной врал, и нам придётся возиться с ещё одним незнакомым, лояльным к Предвестнику дракончиком, который ещё и лишь своим присутствием будет провоцировать злобу двух моих сокрыльцев.
Слегка перекатываясь с бока на бок, я коротко киваю.
— Ладно. Допустим, это и правда дружба. Тогда советую тебе, ради твоей «дружбы» сделать всё так, чтобы за нами не потащился лишний хвост.
— Я постараюсь. Но обещать ничего не могу. Повторю: это будет его выбор.
— Тогда сделай так, чтобы у него не было выбора, — привлекая к себе внимание ударом хвостом по стене, рычит Фирн.
— Что ты имеешь ввиду? — хмурится Звёздочка, вжав свою голову в плечи, когда ледяная грозно рыкнула в её сторону.
— Поругайся с ним, — не спуская своего пристального взгляда с провидца, продолжает Фирн, — сделай так, чтобы он даже не думал пойти за тобой.
Воцарилось молчание, в котором я отчётливо слышу, как скрипят когти помрачневшего Предвестника по полу.
— Но так нельзя! — подаёт свой голос Тростинка, видимо не совсем понимающая, что из себя представляет Фирн. — Это жестоко! Тем более если они просто друзья! Предвестник сам сказал, что чужое решение никак от него не зависит!
— Зависит, — скалит свои белоснежные клыки ледяная драконица. И... на самом деле, я не совсем уверена, чью позицию мне стоит в данном случае занять. С одной стороны, не хочется расстраивать сестрицу, с другой — в словах Фирн, к моему удивлению, есть определённая логика. — Ты, ночной, сам говорил, что чужая помощь может всё испортить. Только мы и никого более. Сделай так, чтобы этот... кхр, дракон перестал считать тебя другом.
— Нет, — спустя несколько долгих секунд находит в себе силы ответить Предвестник. — Так точно нельзя поступать.
— Почему? — вмешивается в разговор Циркон.
— Иногда, пытаясь добиться одного, можно получить полностью противоположный результат, — начинает ночной, видимо нащупав ту нить будущего, в которой он останется при своём и мы от него отстанем. — Если я прекращу общаться с Опалом, то он точно за нами увяжется — попытается разобраться в причинах произошедшего. Именно бездействие наиболее правильный вариант, с помощью которого желаемый результат будет достигнут с наибольшей вероятностью.
После этих слов в пещере повисает напряжённая тишина, разбавленная лишь недовольным шипением Фирн.
— Знаешь, звучит так, будто ты пытаешься оправдаться, — нарушаю я молчание, недовольно поморщившись и потерев лапой свой нос.
Слишком уж странно звучат слова Предвестника, как по мне. Особенно на фоне его рассуждений о необходимости обмана и том, что он формирует будущее словами. А теперь, оказывается, он не всегда способен его сформировать в нужном себе варианте.
— Не могу этого отрицать, — хмурится ночной, поднимаясь со своего места и обводя нас всех по очереди своим пристальным и спокойным взглядом. — Думаю, мы закончили с этой темой.
— Допустим, — киваю я, поднимая лапу в успокаивающем жесте, когда цыкнувший языком Циркон готовился развязать словесную перепалку. — У меня ещё есть пара вопросов. Раз ты сказал, что ты не можешь видеть будущее в этих... кхм, «узлах», то с какого именно момента оно для тебя сокрыто?
— Хмм, — негромко тянет ночной, прикрыв свои глаза и вновь будто полностью отрешившись от этого мира, видимо целиком погрузившись в себя и свой «дар», какое-то время сохраняя тишину. — По-разному. Будущее порой очень тяжело воспринимать. Где-то моё видение обрывается раньше, где-то позже, но в большинстве вариантов оно обрывается на моменте нашего прилёта в Мечту. Ещё в части, когда мы добираемся до Ледяного королевства.
— Хорошо, — киваю я, слегка хрустнув своей шеей, разминая её наклонами головы из стороны в сторону, а затем, подползая к заваленной фруктами корзинке, выбираю себе ананас посвежее и сочнее. — На самом деле, у меня больше нет вопросов. Ничего в голову не лезет дельного. Но, думаю, тебе не составит проблем удовлетворить наше любопытство в любой момент.
Коротко кивнув мне в ответ, провидец окидывает всех присутствующих внимательным взглядом.
— У кого-нибудь есть ещё вопросы? — спрашивает он.
— У меня, — поднимает лапу Каракурт. — Когда мы впервые встретились, ты обратился к каждому со своим «предложением»...
Я оборачиваю свою морду в сторону песчаного, от которого я совсем не ожидала каких-либо расспросов, и изумлённо ойкаю. Похоже, Предвестник рискует настроить против себя ещё одного дракончика, что для меня маленькая победа.
Приподнявшись со своего места, покрытый шрамами песчаный недовольно сверкает глазами, резковато дёргая жалом из стороны в сторону и не спуская тяжёлого взгляда с провидца.
— Это была ложь? — продолжает Каракурт. А у меня в голове щёлкает осознание того, что планов своей «священной мести» он не оставил, всё-таки планируя найти и попытаться разодрать глотку убийце своего приёмного отца. Ведёт себя как типичный мститель какого-нибудь второсортной книги. — Ты сказал нам то, что мы хотели услышать? На что мы бы отреагировали?
«Конечно же так оно и есть, дурачок», — мелькает у меня мысль, когда я слегка морщусь и впиваюсь клыками в уже второй за день ананас, переводя взгляд с песчаного на замершего ночного.
— Ты ведь сказал, что не видишь того, что произойдёт в скором будущем, что оно слишком запутано для тебя, — тянет свою мысль Каракурт, и очень скоро к нему присоединяется Фирн. А ещё Сайда, недовольно блестящая своими глазами и выглядывающая из-за мольберта.
— Что? Это значит, что я не стану после всего этого знаменитой? — бухтит себе под нос морская.
Предвестник молчит, не в силах даже шелохнуться. А ведь заданный нашим мстителем вопрос крайне интересный. От части он нарушает логику последних слов Предвестника. Если ночной нам, конечно же, не врёт сейчас, что не видит того, что будет в этом «узле». Может, никакого смешения нитей судьбы или другой высокопарной чуши, которой провидец нам пудрит мозги, на самом деле не существует, и он всё прекрасно знает наперёд, водя нас за нос, как маленьких драконят? Или он врал раньше, а сейчас говорит правду? Или он врал и тогда и сейчас? Последнее, кстати, мне кажется наиболее вероятным. Слишком противоречивы его слова в некоторых моментах, да и определённые несостыковки можно найти. Вот Каракурт одну и обнаружил.
— Я сказал то, что должен был сказать, чтобы вы ко мне прислушались, — видимо найдя очередной способ выкрутиться, сообщает Предвестник, не отводя взгляда от глаз Каракурта, полностью сосредоточив всё своё внимание на песчаном. — Так как ваша помощь мне необходима для спасения Пиррии с наиболее благоприятным исходом.
— То есть ты видишь будущее после основных событий своего пророчества? — на всякий случай уточняю я. — Но в «узлах» тебе слишком сложно ориентироваться? Я правильно понимаю?
— Да, — отмахивается от меня хвостом ночной, всё так же играя с песчаным в гляделки. — Правда, я не могу сказать, какие действия к каким результатам приведут.
— А какие результаты есть? — продолжаю интересоваться я.
— Разные, — неохотно бухтит себе под нос ночной. — От спасения всей Пиррии до... До того, что мы все погибнем.
Глухой, почему-то ассоциирующийся у меня с грохотом начавшей схождение лавины смешок вырвался из пасти Фирн, постепенно перерастая в нервный хохот. Причём очень заразный хохот, так как вскоре к надрывающейся ледяной присоединяюсь я и Циркон, да и Каракурт издаёт несколько фырканий.
В этом ответе, на самом деле, шикарно абсолютно всё. Начнём с того, что даже я могу давать такие пророчества: «Идя на завтрак, помните, что вы можете все умереть. А можете не умереть и позавтракать!». А уж сама новость того, что нам может угрожать смертельная опасность... Нет, конечно, с учётом того, что Каракурту якобы светило сойтись в бою с кровожадным убийцей, я понимала, что некоторые вещи будут угрожать нашим жизням. Но чтобы прямо вот так сразу «смерть», ещё и непонятно от чего... Ох, Предвестник, зря мы с тобой связались.
— Надо было всё-таки попытаться тебя убить, — отсмеявшись, выплюнула ледяная, в голосе которой не было и намёка на веселье.
— Боюсь, это не совсем уместно в стенах Академии, — с грустью в своём голосе тянет ночной, явно жалея, что он решил использовать столь умных драконят для столь грязной и неблагородной работёнки. — К тому же, я думаю, вы и так прекрасно понимали, что ваши жизни будут в опасности. Впрочем, я могу вас успокоить. Путей с хорошей концовкой куда больше, чем с плохой. В отличие от вариантов, где вы отказываетесь идти со мной — в нём умирают все.
«Ну да, ну да, конечно, попробуй запугать нас. Вон уже даже Звёздочка начинает с подозрением поглядывать на тебя, лжец».
— Только вместе мы можем спасти Пиррию от надвигающейся беды и исполнить пророчество, — продолжает ночной, демонстративно делая шаг вперёд.
— Давай только без пафосных и пустых речей, — постукивая когтями по своим чешуйкам на плече, фыркаю я. — Тут от них все устали. Даже твоя соплеменница.
Ночная отвечает неуверенным коротким кивком на мои слова, пристально смотря на понурившего плечи Предвестника.
— Тем более, что мы уже всё решили, — приподнимаясь со своего места, выхватывает из моих лап инициативу Циркон, кладя ладонь на плечо лежащего рядом Каракурта. — Мы пойдём за тобой, но не дай Светило и Небо окажется, что ты нам опять соврал или это всё какая-то дурная шутка...
— То есть «мы пойдём за ним»? — ради «приличия» и демонстрации собственной вредности возмущённо фыркаю я.
— Сестричка! — с обвинением в голосе смотрит на меня Тростинка, быстрее остальных поняв, что я сейчас придуриваюсь.
Нет, конечно, я очень недовольна тем, что мы всё-таки полетим за Предвестником, только вот шепчет мне на ушко таракан, отвечающий за шестое чувство, что в плане судьбы Пиррии в ближайшем будущем ночной с нами честен.
— Я понял, — кивает тут же успокоившийся Предвестник, видимо до этого видящий, что мы можем его послать в пешее путешествие до ближайшего болота. — Завтра к утру погода станет лучше, и Солнышко объявит поход. Я с Тростинкой найду вас примерно в полдень, и мы полетим в путь. По дороге, если у вас будут новые вопросы, я постараюсь на них ответить. На этом всё?
— Похоже, что да, — пожимаю я своими плечами, окидывая всех пристальным взглядом. — У кого-нибудь есть ещё вопросы?
— У меня ещё остался! — машет лапкой дующая щёки Сайда. — А... Я ведь стану знаменитой? Это ведь не была ложь? Ты же не мог соврать принцессе!
На морде Предвестника мелькает еле заметная улыбка, и он слегка кланяется морской.
— Конечно ты станешь знаменитой, принцесса Сайда. Просто всему своё время, — тихо говорит хитрый ночной, не обозначая, сколько именно времени потребуется Сайде для исполнения её желания.
Затем он удаляется, оставляя нас наедине друг с другом обсуждать всё произошедшее. Хотя после столь неприятного разговора и раннего подъёма в выходной день хочется скорее забиться под каменную подушку и поспать.
— Ура! А я говорила тебе, что обо мне будут знать все! — показывает небесному свой язык Сайда, вместе с этим подхватывая полотно, над которым она работала всё это время, и разворачивая его к нам. — Вот. А это моя новая картина! Я ещё не придумала, как её назвать, но думаю, что-нибудь вроде: «вместе — мы сила». Хотя это как-то слишком банально и глупо звучит. Надо будет подумать получше. Думаю, можно повесить её в этой пещере на стену!
На холсте изображён чёрный круг, расплывающийся неровными пятнами и разводами во внешнюю сторону. А внутри этого круга натыкано восемь разноцветных клякс, видимо отображающие всех нас.
О Луны, Небо, Светило, Мракокрад или какое-нибудь другое «сверхсущество»... За что мне всё это?
